Глава 27. Ответвления от основного варианта
До массового отлёта оставалось порядочно времени (если считать по дням) и совершенно ничего (если прикинуть дела). Слабым утешением была необходимость сделать что-то, даже не дожидаясь возвращения разведгрупп, – меньше головной боли о расстановке приоритетов.
Первым таким сверхнеотложным делом я посчитал обеспечение лояльности. Перечень неустойчивых личностей отложился в памяти крепко. Этих драконов и дракони вежливо попросили прибыть в Большую пещеру (она и в самом деле превосходила по площади любую другую), после чего (опять же вежливо) попросили принести клятву верности лично мне. Выдумывать я ничего не стал: формулировка была бессовестно слизана с известной каждому дракону клятвы Великому Ас-Тору.
Вторым по срочности делом я полагал объяснение с женой. Я резонно предположил, что если Коррг додумался до неких ключевых моментов в моей биографии, то уж Гирра с её-то аналитическим искусством тем более должна это сделать.
Но тут ко мне подкатились те старшие офицеры, которых я больше всех уважал: сотник Рруг, полутысячник Тхорр, и к ним присоединились полутысячник Багррама (из команды дяди Кнарра), бывший начальник разведки и контрразведки Кррафт и тысячник Коррг.
– Стурр, нам надо поговорить.
Не в этом составе я хотел бы вести переговоры и не с этих драконов стоило бы начинать, ну да ладно.
– Предлагаю верхнюю северную учебную пещеру, там сейчас никого нет.
Через пять минут мы были у цели. Члены собрания расположились, и я взял в когти инициативу:
– Драконы и дракона, вы правильно сделали, что обратились ко мне. Осмелюсь предположить, ваша идея, сударь тысячник?
– Предлагаю без чинов. Да, вы правы, Стурр, и меня активно поддержали.
– Сразу же заявлю: то, что вы узнали до сего момента – чистая правда, но не вся. Вы были правы, Коррг, в своих предположениях…
Слушатели не удержались и обменялись многозначительными взглядами.
– …У меня действительно есть некий внешний источник знаний. Думаю, до этого не только вы додумались. А теперь сообщу то, чего вы пока не знаете… – Эта фраза немного добавила доверительности, которой, по моему мнению, не хватало. – Этот источник знаний поставляет совершенно правдивую, но ограниченную информацию. Многое мне приходится додумывать самому. В частности, относительно уже состоявшегося нападения человеческих магов на поселения, расположенные на Драконьем хребте: к сожалению, это чистая правда. О планируемой атаке на это побережье – тоже достоверные сведения. А вот то, чего я не знаю… – Пауза подействовала. Внимание и без того было неотрывным, а уж после этого… – Это когда точно она состоится. Вот почему я так тороплю с отлётом.
К моему огромному удивлению, вверх поднялся кончик хвоста терракотового цвета. Эта была Багррама.
– Вы не рассматривали возможность обратного полёта через океан с целью проверки результатов атаки и, возможно, даже спасения выживших?
Видимо, у драконы кто-то остался в тех краях.
– Рассматривал, но об этом чуть позже. В настоящий момент я хочу рассказать вам о целях, что пока не озвучивались. – Это знак моего доверия к аудитории, без которого нельзя. – Целью является спасение драконов как разумной расы. Полностью и навсегда скрыться на южном материке Заокеании невозможно, рано или поздно нас найдут. Зато можно выиграть время. То самое время, за которое сообщество драконов станет достаточно сильным и организованным, чтобы с ним побоялись связываться. То, что это возможно, знаю достоверно, только не знаю, как этого достичь. Вот тут вы и понадобитесь… – Зацепило. – Вы – сила. Но есть и вторая сила: универсалы. Такие же, как я. Только совместными усилиями можно добиться цели.
Пауза – и снова вопрос.
– Вы всё время выделяете других: «Вы сделаете, вы должны». А сами?
– Я сам не вечен. Но к моменту, когда меня не станет, другие драконы и дракони должны представлять, как лететь, куда лететь и что для этого делать. Да, теперь к вашему вопросу, Багррама. Понимаю ваш интерес, но… Вы, полагаю, и сами догадываетесь, что возможность даже простого обнаружения нас здесь должна быть исключена. Наверное, полёт с разведывательной целью осуществим, но… пока что не представляю, как именно. Могу лишь обещать подумать.
– Но ведь там, на восточном материке, кто-то мог остаться в живых!
«Кто-то» – понятно, имеются в виду те, что с крыльями.
– Точных данных нет, но…
Вздох.
– …Мне достоверно известно, что человеческие маги убеждены: с драконами на материке покончено. Осмелюсь предположить, у них есть основания для такого вывода.
На этот раз поднялся кончик аквамаринового хвоста.
– Позволите ещё вопрос, Стурр?
– Слушаю вас, Тхорр.
– Ваш… кхрррм… источник ничего не говорит о том, насколько человеческие маги уверены в отсутствии живых драконов здесь, в Заокеании?
– Говорит. Наши противники не имеют на этот счёт точных данных, но предполагают, что кто-то из драконов мог найти тут убежище. Вот почему я сделал вывод, что именно здесь нас навестят. Они могут это сделать лишь на корабле. Допускаю, что экспедиция может ставить цель разведку, но будь я сам на месте магов, был бы готов к атаке. Иначе говоря, на этом корабле должны иметься надлежащие кристаллы.
– Какие именно?
Почему Рруг об этом спросил? Раньше он в этом деле ровно ничего не понимал. Или… или кое-чему получился от младших драконов втихомолку от меня? А так ли это важно? Сотник не мог учиться с той же интенсивностью, что и мои ребята, следовательно, если что знает и умеет, то наверняка меньше, чем они. Что может быть важным: его контакты среди моих соратников.
Но отвечать надо.
– Не знаю. Нет сведений, фактов тоже нет.
На этот раз интерес проявил Коррг:
– То, что нас здесь навестят, это ваш вывод или…
– То и другое. Течения и господствующие ветры должны помогать кораблю попасть именно сюда. Не идеально точно, понятно. Но, полагаю, двести миль к северу или югу роли не сыграют.
Я только-только успел мысленно удивиться молчанию представителя спецслужб, когда Кррафт заговорил:
– По вашим словам, Стурр, наше государство будет развиваться изолированно от людей. Значит ли это, что разведка и контрразведка не будут востребованы?
Это даже не червяк на крючке, а крючок без червяка.
– Что вы, Кррафт, разведывательная операция идёт прямо в данный момент. Мои соратники подыскивают места для промежуточных баз при перелёте на юг. Правда, это разведка не совсем того вида, к которому вы привыкли. Но не исключаю и разведывательных полётов… в других целях. Что же касается контрразведки, то её функция как раз и будет состоять в предотвращении… кхрм… ситуаций, подобных той, которой вы были свидетелями.
Не то чтобы он оказался в моём полноценном захвате, но… к тому близко.
В кабинете Первого академика
Кандидат в академики Курат получил предложение, от которого он мог отказаться. Мог, но не захотел.
В письме, доставленном членом гильдии гонцов (при черно-коричневой шапке с пером), содержалось личное послание Первого. Составлено оно было со всей мыслимой учтивостью и с тончайшим соблюдением этикета, возможно, даже чересчур тщательным. Почтеннейший Шантур просил (никоим образом не требовал) прибыть к нему в дом для консультации в любое удобное для высокопочтенного время.
Слово «консультация» наводило на мысли. Маг жизни ни на мгновение не подумал, что Первому требуются услуги мага жизни для поправки здоровья. Для этого и в столице нашлись бы вполне квалифицированные силы. Как Курат ни прокручивал варианты, он не мог установить причину этой просьбы. Точнее, причины быть могли, и даже несколько, но веских доводов в пользу какой-либо одной не находилось. И маг жизни решил принять приглашение, о чём и был отправлен надлежащий ответ.
Гость был встречен с отменной ласковостью. Кувшинчик вина (явно не дешёвого сорта) и вазочка с хорошим печеньем находились в готовности.
– Дорогой Курат, прежде всего – без чинов, прошу вас. Отведайте вот этого… «Саяхат», пятилетний.
Вино вполне заслужило комплимента, каковой и прозвучал. Закуска не уступала в качестве и тоже получила дозу похвалы. По очень скоро разговор перешёл к делу.
– Мне нужна неофициальная консультация по вашей специальности.
– Всецело к услугам, дорогой Шантур.
– Для начала, как полагаю, мой долг объяснить, почему для этой консультации выбраны именно вы. Дело даже не в том, что сейчас передо мной сидит лучший маг жизни Маэры. – Первый академик жестом отмёл все намечавшиеся возражения. – Не скромничайте, Курат, я знаю, о чём говорю. Основная причина выбора в том, что вы – единственный специалист по драконам.
Что ни говори, Шантур умел удивлять. В данном случае он также достиг цели.
– Помилуйте, да я могу, не сходя с места, назвать вам…
– Прошу прощения, вы не дослушали. Вы единственный маг жизни в ранге выше лиценциатского, который имеет хоть какие-то знания о драконах, вот что я хочу сказать.
Последовала пауза, которой гость и воспользовался.
– Дорогой Шантур, с гибелью драконьего сообщества ценность моих знаний, и без того малая, стала близкой к нулю.
– Бесполезных знаний не бывает, – твёрдым голосом возразил хозяин кабинета. – Суть дела вот в чём: в своё время мне доложили, что драконы научились каким-то образом инициировать драконочек. Как по-вашему, информация точная?
Курат правильно вычислил, что сейчас идёт проверка не сведений, а его, Курата.
– Чистая правда. Слышал об этом от почтеннейшего Менгеля. Более того, драконы меня наняли через посредника, чтобы я проследил за этим действием. Своими глазами видел, как дракон успешно проделал работу. Вообще-то дело не из трудных. Если не ошибаюсь, раньше такие задания поручали чуть ли не бакалаврам.
Хозяин кабинета откинулся в кресле и слегка прищурился.
– Выходит, кто-то из драконов овладел магией жизни, пусть даже лишь основами. Думаю, не ошибусь, если скажу – это был пятнистый дракон. Я прав?
– Разумеется, вы не ошиблись, но, повторяю, работа и вправду не такая сложная. Уверен, что этот пёстрый талант мог бы научить и других драконов… останься он в живых. Тем более есть тут дополнительное обстоятельство.
В глазах Первого засветилось такое ничем не замутнённое научное любопытство, что Курат чуть было ему не поверил.
– Пятнистый сумел применить средство, находящееся за пределами магии жизни. Точнее, для его применения вообще не нужны никакие магические способности.
– Ого! – не сдержался Первый.
– Согласен с вами, ого. И я так подумал. Суть же вот в чём. Это иглы из странного металла – похож на серебро, нотяжелее, – которые надлежит втыкать в тело пациента в определённых точках на определённую глубину. Во многих случаях они дают значительный эффект. Дракон объяснил, что это не его придумка – он, дескать, научился у людей. Сначала я усомнился в этих словах, но потом… – Многозначительная улыбка. – Вам известно, дорогой Шантур, что при Северном университете есть отделение, где готовят целителей?
Вот этого Первый академик не знал и, разумеется, тут же дал сам себе команду проверить информацию. Почти наверняка такие отделения стоит организовать и в других университетах.
– Так вот, для поступления туда вовсе не нужны магические способности. Срок обучения небольшой – три года. Из студентов готовят травников, специалистов по массажу, по лечению в тёплых водах… и по иглолечению. Единственная разница: в университете используют золотые и серебряные иглы. А так у них даже коробочки одинаковые.
– Вы имеете в виду – у пятнистого и у целителей?
– Ну да.
– Уточните: какие коробочки?
– Те, в которых хранят иглы. Сделаны из дерева тонкоигольчатого кедра, очень практичны… Но я продолжу. Как магу жизни мне стал интересен этот способ лечения, и я попросил о демонстрации. Разумеется, декан Райнта не отказала. И вот что я заметил: втыкать иглы может, разумеется, любой, но без магических способностей целитель вынужден запоминать наизусть все точки и глубину проникновения иглы для каждой из них. А для меня это было видно по особенностям потоков. Специализация, знаете ли. С вашего позволения напомню: у драконов превосходная память, они в состоянии усвоить эту методику легче, чем люди, притом что прирождённых магов жизни у них нет. Были бы в состоянии, – не преминул поправиться Курат.
– Вы сказали, что во многих случаях эта игольная терапия действует положительно. Правильно ли я понял, что не во всех?
– Ну конечно же нет. Магистр… да что я говорю: хороший лиценциат намного универсальнее в лечении, чем специалист по иглам. Но бывают случаи, когда именно этот специалист может рассчитывать на результаты… скажем так, эквивалентные лиценциатским.
– Хорошо, а какие ограничения?
– Объяснить трудно, но попробую. – Курат задумался, как преподаватель, которому студент задал нетривиальный вопрос. – Иглы хороши там, где нужно подстегнуть поражённый болезнью орган. Чтобы он сам справился с болезнью, понимаете? – Маг жизни снова замялся, явно подыскивая самый подходящий пример. – Ну… если это запущенный рак, когда уже не орган, а весь организм поражен… или, скажем, лихорадка Зейдера… между прочим, ею болеют не только люди, но и драконы. Была у крылатых эпидемия, насколько помню, лет сорок назад. Я читал отчёты… Эта болезнь поражает всю кровеносную систему, её даже маги жизни с трудом лечат, а уж иглы… разве что обезболивающий эффект.
Некоторое время академик Шантур переваривал информацию. Затем последовал уж совсем неожиданный вопрос:
– Дорогой Курат, считаете ли вы, что из драконов могли бы получиться полноценные маги жизни?
Именно в этот момент кандидат в академики подумал, что разгадал манёвры Первого.
Ответ был категоричен:
– Исключено! У ящеров никогда не встречалась прирождённая специализация по этому виду магии, а без неё – нет, совершенно немыслимо. Даже сам пятнистый, при его выдающемся таланте (для дракона, конечно) и специализации универсала, всё равно никогда не поднялся бы до уровня хорошего магистра. Добавьте ещё один ограничивающий фактор: на прохождение должных курсов обучения нужны время и наставник, показывающий приёмы работы. Магистры магии жизни – и те учатся. Например, с той же лихорадкой Зейдера ни один дракон ничего не смог бы поделать – это как раз и есть работа для магистра, не ниже.
Все прочие вопросы были мелочью.
Уже выйдя из дома Первого, высокопочтенный подумал, что почти наверняка часть драконов спаслась. Эта мысль радовала. Была и другая, на неё пятнистый только намекнул… и над ней стоило подумать. А ещё Курат пожалел, что слишком много наговорил Шантуру.
Первый академик, в свою очередь, мысленно отметил, что получена ещё одна порция нужной информации. Одновременно был выполнен очередной пункт долговременного плана.
И заодно стало понятно, почему Курат питает столь тёплые чувства к драконам.
Мои обширные, грандиозные, великолепно продуманные планы… нет, они не крякнулись, рассыпаясь в прах, а, скорее, просто вильнули в сторону. Причиной послужила наша дочка.
Надобно заметить, что после рождения сына (его назвали Серргом, это имя также имело земные корни) старшая сестра новорождённого испытывала несомненное чувство ревности. Это как раз не удивило. Но куда больше поразила явная зависть. Саня завидовала маме. Наверное, отсюда всё пошло.
Мои разведчики ещё не вернулись, и у меня дел было по горло. Целыми днями я пропадал вне пещеры. В один дождливый вечер я, приземлившись у входа, услышал гневный рык Гирры:
– Это ещё что такое?!
Я только и успел подумать: «Что же Саня ухитрилась натворить?», когда раздался драконочий писк:
– Это моя дочка!
Согласитесь, любой отец, дочь которого неожиданно заявляет, что он стал дедушкой, имеет право заинтересоваться подробностями. Именно это я вознамерился сделать.
Моя драконочка стояла посередине пещеры на задних лапках. Передними она прижимала к груди маленького зверька, которого я узнал с первого взгляда. Несомненно, это была норка. Точнее, аналог земной американской норки, она чуть покрупнее европейской. Почти взрослый экземпляр, во всяком случае, из детёнышей вырос. Самец, судя по потокам. Коричневый мех, с возрастом он ещё потемнеет. А эти изменения откуда? Так, а ведь у нас лапка сломана. Но вот сама норка… Тут могут вылезти интересные комбинации. От размышлений отвлёк дочкин голосок:
– Она была замёрзлой! Она была голодной! Я её согрела и накормила. Но у неё ла-а-апка болит…
Взгляд жены был подобен выпаду на рапире – такой же острый и столь же малозаметный.
Я занял выжидательную позицию.
– Этот зверь называется норка. Где ты его нашла?
Драконочка, как выяснилось, поймала совершенно обессиленного зверька в двух минутах ходьбы от пещеры. Собственно, ловля была не из трудных.
– Чем кормила? Рыбкой? А как согревала?
Мне дали подробный отчёт.
Найдёныш явно облопался с запасом – на сегодня, завтра и, подозреваю, послезавтра. Он, наверное, заснул бы, но перелом беспокоил. Отдать Сане должное – драконочка обращалась с «дочкой» с осторожностью, стараясь не задевать пострадавшую конечность.
– Сандрра, это не она, а он, так что дочкой быть не может. Сыночком разве…
Ребёнок и не думал сдаваться:
– Пусть сыночек! Значит, у мамы будет братик.
Гирра против воли улыбнулась. Но Саня ещё не закончила:
– Ну можно он у нас останется? У вас будет братик, а у меня – маленький. А папа лапку вылечит. Правда, пап, ты же умеешь?
Приручение норок могло занять существенное место в моих планах. Но вот вылечить… Это человеку или дракону я сказал бы: «Два дня лежать и не вставать!» Мало того что норки вообще непоседы, так ещё и подросточек. К тому же с поставленным конструктом он почувствует себя превосходно – со всеми отсюда выходящими. Что тут можно сделать?
Мысль наклюнулась. Я взял норчика в лапы и дал импульс, гасящий боль. Зверёнок тут же начал вертеться. Я дал ему спрыгнуть на пол, одновременно убирая импульс. Естественно, повреждённая конечность тут же отозвалась громким голосом. Послышался короткий визг. Я немедленно снова взял детёныша и снова погасил боль.
Двух уроков оказалось достаточно.
А дальше что? Я могу поставить конструкт на кость, но не сидеть же мне здесь двое суток (именно это время я положил на наращивание костной ткани с учётом того, что обмен веществ у норок идёт быстрей, чем у драконов). Гипс надо бы наложить, так его нет. Хотя…
Я передал пациента дочке, а сам помчался к берегу речки. Там был глинистый участок. Я зачерпнул горсть – хорошая глина, жирная.
Через три четверти часа на лапке у зверька оказался аналог гипсовой повязки из сухой глины. Подсушивал я методами магии воды.
Теперь можно поставить конструкт. Пушистик даже не пытался двинуть лапкой, но головой вертел очень деятельно.
– А какое имя дадим?
У меня не было ни секунды колебаний:
– Мы назовем его Кирр.
– Подходящее имя, – снисходительно кивнула дочь.
Её мама промолчала, и это был нехороший признак.
Довольная Саня улеглась спать. Норка растянулась рядом с будущей хозяйкой. Только после этого Гирра повернулась ко мне и очень негромким голосом потребовала:
– Ну а теперь объясни, зачем тебе понадобился этот зверь.
Только тут до меня дошло, что драгоценная половина не имеет ни малейшего понятия о роли норок в человеческом обществе. Пришлось рассказать.
– Но у нас нет мышей! – удивилась жена.
– Они обязательно появятся, когда мы начнём выращивать съедобные растения.
– А, те зёрнышки, что ты взял…
– Не только. Надеюсь там, на юге, отыскать другие. Думаю, не менее вкусные, чем хлеб.
– И что, эти норки живут в человеческих домах?
– Сам видел. – Тут я сообразил, что фраза выглядит так, будто дракон заходил в дом к человеку, и потому пришлось спешно поправиться: – На пороге человеческого дома видел. Только нам ещё самочка понадобится, а лучше – несколько пар.
Сверх того меня беспокоила перспектива подцепить блох от мехового пришельца. И тут в голову толкнула мысль. Я подошёл ближе к подстилке. Ошибиться было нельзя: блохи были, целых две. Но странное дело: они совершенно не пытались прыгнуть на спящую драконочку. Скорее наоборот, кровососы прямо шарахались от неё. Почему? А если попробовать…
Эксперимент подвердил мои подозрения. Блохи отказались от моей особы точно так же. Что же может быть причиной?
Состав крови? Я читал, что комары не любят людей со второй группой крови, правда, эти сведения были недостоверными. Но на Земле я лично был знаком с совершенно невкусными людьми, от которых комары отплёвывались. Точнее, ели, но лишь при полном отсутствии выбора, да и то с отвращением.
Я ещё разок как следует подумал. Через некоторое время появилась гипотеза. Похоже, всему виной запах драконов – точнее, то вещество, которое выделяется кожей. Видимо, насекомые его очень не любят. Создатель драконов мог встроить такое свойство: чешуя сильно затрудняет избавление от кровососущих типа клещей, блох, клопов. А ведь я ни разу не наблюдал ни на себе, ни на родственниках никого из этих вампиров. Вот и славно, я ничуть не против.
Осталось лишь одно дело:
– Гир, мне надо будет тебе кое-что рассказать. Не сейчас: история длинная, хочу выбрать место, где нас наверняка не услышат. Найдётся кому побыть с сирри?
– Дирра не откажет. Опять же Ррума. Наша дочь ходит у неё в любимицах.
– Тогда до завтра.
