Казалось бы — ну что такого? Всего лишь мастерски состряпанная клевета, в которую главный человек — муж — не поверил. Более того, ему хватило терпения отыскать дело в архиве суда и посмотреть доказательства моей невиновности. Лично для меня последнее было даже важнее первого. Этот факт четко говорил о том, что Тамиру не все равно, он действительно желал разобраться.
Тем не менее на ужин я шла как на каторгу. Искренне старалась выглядеть непринужденно, но получалось плохо. Даже присутствие мужа от нервозности не спасало. Я не сомневалась — свекровь непременно нападет.
Осудить ее за это? Нет, невозможно. Если бы мой сын женился на женщине, которая… В общем, я бы тоже взбесилась. А доказательства обратного — дело десятое. Чтобы обратить на них внимание, нужно как минимум отринуть эмоции, что не всегда возможно.
Когда мы с Тамиром входили в столовую, я внутренне дрожала. А напоровшись на предельно пристальный взгляд Дилары, осознала себя на грани обморока. Мне понадобилась вся выдержка, чтобы собраться и удержать лицо. Но улыбаться или притворяться, будто ничего не случилось, я не стала.
Украдкой сделав несколько глубоких вдохов, я дождалась, когда муж выдвинет для меня стул, и села за стол. Окинула семейство эр Руз новым взглядом, отдельно кивнула лорду Велору — с ним со вчерашнего вечера не виделась.
После, под аккомпанемент бешено стучащего сердца, потянулась к стакану с водой и едва не подавилась, когда Дилара спросила, обращаясь к Тамиру:
— Как прошел день?
— Неплохо, — спокойно отозвался муж.
Я сделала еще один глубокий вдох и обратила внимание на выставленные передо мной блюда. С некоторых пор здешний повар считался с моими вкусами, и это было очень приятно. Сегодняшний ужин исключением не стал, что тоже порадовало. Правда, верить в лучшее я все равно не спешила.
Но, как ни странно, зря…
Да, зря! Потому что свекровь кусаться не стала! Более того, Дилара держалась очень спокойно и в мою сторону практически не смотрела. Даже с учетом того, что сидели мы буквально друг напротив друга.
К середине ужина я смогла расслабиться. Вплоть до того, что начала улыбаться шуткам, которыми сыпал свекор.
Однако, под занавес всего действа, леди эр Руз о невестке все-таки вспомнила… Одарила подчеркнуто-вежливой улыбкой и сказала:
— Эсми, я слышала, ты перевозишь на Ритору свою студию?
Я осторожно кивнула, потом подтвердила вслух:
— Да.
Дилара новую улыбку подарила и тут же следующий вопрос задала:
— То есть твои намерения остаться на нашей планете серьезны?
— Разумеется.
Свекровь отреагировала на заявление совершенно спокойно, впрочем — а как иначе? Ведь вопросы были дежурными, леди Дилара и без этого о моих планах знала.
— Очень смелое решение, — продолжила озвучивать очевидное она. — Ведь это то же самое, что отказаться от всей прошлой жизни.
Реплика предполагала какой-то ответ, но я смолчала. А свекровь, помедлив, добавила:
— Впрочем, учитывая, что родных у тебя нет…
— Родных нет, — подтвердила я. — И в этом плане с переездом проще. Зато у меня довольно много имущества… Им сейчас моя подруга занимается.
— Подруга? — переспросила Дилара.
— Подруга, и она же личный продюсер. Лейла.
— А…
Свекровь понятливо кивнула, а я насторожилась в ожидании продолжения. Ведь эта светская беседа точно не без умысла затеяна. Дилара явно к чему-то клонит.
— Тебе придется строить жизнь заново, — после очередной паузы заметила свекровь. Через миг исправилась: — Вернее, не всю жизнь, а быт. Стилисты, визажисты…
— Стилисты и визажисты есть в моей команде, которая также на Ритору прилетит, — призналась я. — А нового дизайнера для себя уже нашла.
— А медики? — подхватила леди эр Руз. — Медики в твоей команде присутствуют?
— Только во время концертов и гастролей.
Лицо свекрови озарила новая вежливая улыбка…
— О… то есть доктора нет? В таком случае могу посоветовать. У меня есть очень хороший и надежный специалист. Он считается одним из лучших во всем Альянсе.
Ну вот. Дождалась.
— Мм-м… — «умно» сказала я. Потом собралась с силами, подарила собеседнице ответную улыбку и кивнула: — Буду благодарна.
— Здоровье — это очень важно. — Дилара опять взялась озвучивать очевидное. — Без здоровья в твоей профессии никак.
Я вновь улыбнулась и вернулась к еде, а свекровь…
— Я перешлю тебе контакт. — И уже Тамиру: — Дорогой, ты ведь дашь мне номер коммуникатора Эсми?
— Разумеется, — ответил муж после паузы.
Ну да. Куда же в таких вопросах без Тамира?
В отведенные нам комнаты я вернулась в легкой задумчивости. С одной стороны, было приятно, что Дилара не стала муссировать тему ролика и сыпать обвинениями, а с другой… я сильно перенервничала, и это сказывалось.
Едва дверь закрылась, я сбросила туфли и направилась к кровати — сил на что-то другое просто не было. Тамир тоже в спальню прошел, а когда я рухнула и подмяла под себя подушку, заявил:
— Эсми, ты не обязана.
Такое доверие было очень приятно, вот только…
— Нет. К доктору я все-таки схожу.
Муж опять вздохнул, а я, подумав, пояснила:
— Дилара в своем праве, а ее предложение очень разумно. Медицинское обследование у специалиста, которому она доверяет, — лучший выход из этой ситуации. Я обследуюсь, а твоя мама убедится, что ни абортов, ни наркотиков, ни чего-либо еще не было — ведь подобные вещи всегда следы оставляют. И вопрос будет закрыт раз и навсегда.
— С учетом того, что тебе уже пришлось пережить из-за того ролика, эта проверка выглядит несколько… унизительно.
В голосе мужа прозвучали жесткие нотки — завуалированное требование Дилары он точно не одобрял. Но я от этого неодобрения отмахнулась.
— Тамир, мне не сложно. Твоя мама знакома со мной две недели, и у нее пока нет поводов мне доверять. В данном случае унижение — неподходящее слово. К тому же я действительно заинтересована в том, чтобы наши отношения наладились. — И подчеркнула: — Это обследование в моих интересах.
Муж спорить не стал, но в целом его попытка отговорить была приятна. Вот только, когда Тамир переоделся и ушел в кабинет, уверенность, которую я старательно транслировала, отступила.
Просто был один момент, который… Скажем так, ничего ужасного, но показывать такое упомянутому доктору категорически не хотелось. Нет, в порядочности медика я не сомневалась, но ведь речи о врачебной тайне сейчас не шло. Я намеревалась обследоваться именно для того, чтобы донести результаты до свекрови.
Скрыть какую-то деталь? Наверное, возможно, но подчас именно маленькая ложь рождает самых жутких монстров. Да и вообще… ну не люблю я врать! Не люблю…
А если так, то…
Я крепко сжала ни в чем не повинную подушку и зажмурилась. Отлично знала, как возникшую проблему решить, но… это было поистине стремно. И вопрос даже не в собственном комфорте, не в технической стороне, а в том, как отнесется Тамир. Что скажет? Как отреагирует?
Увы, но эти вопросы ставили в тупик. В итоге я промучилась до самой ночи и только потом решилась. Просто это было действительно необходимо, и иного варианта, увы, не имелось.
Покончивший с делами Тамир застал меня в спальне — но не в постели, а у окна. К этому моменту я успела сходить в душ и переодеться в привычную короткую пижаму. Теперь стояла, смотрела на усыпанный множеством цветных огней сад и сильно мандражировала.
— Эсми? — увидав эту «чудесную» картину, позвал Тамир.
Я обернулась, а муж нахмурился. Спросил после паузы:
— Что опять случилось?
Я передернула плечами, шумно вздохнула и призналась:
— Это по поводу доктора.
— Что не так? — тут же отозвался Тамир.
Говорить не хотелось, но пути назад, увы, не было. Пришлось вздохнуть еще раз, и…
— Это обследование покажет не только отсутствие абортов и наркотиков. Оно вскроет тот факт, что между мной и тобой ничего нет. С учетом того, что результаты будут продемонстрированы Диларе, а также при нашем стремлении показать, что брак — не фикция, это будет выглядеть странно. — Я невольно запнулась и на миг отвела глаза, но тут же собралась и продолжила: — Разумеется, это не очень критично и можно оставить как есть, но… я думаю, было бы лучше, чтобы все соответствовало. И если ты не возражаешь, если для тебя приемлемо, то…
Нет, договорить я все-таки не сумела. Это был тот случай, когда безграничное спокойствие, отражавшееся на лице Тамира, не помогало, а совсем наоборот. Я смутилась дико и опять глаза опустила. Чувствовала себя в этот миг… даже не полной, а прямо-таки сферической дурой.
Тем удивительнее было услышать мягкое:
— Эсми, все хорошо.
И после непродолжительной паузы:
— Сделаем. Это не проблема.
«Это не проблема»? О небо! Я даже вообразить не могла, что на предложение заняться сексом можно ответить вот так! Но…
— Когда ты хочешь? — вырывая из вихря эмоций, спросил муж.
— Думаю, имеет смысл сделать это сейчас, — выдохнула я. — А сразу после приема у ри Крамов запишусь к доктору.
Тамир ободряюще улыбнулся и кивнул. И тут же ушел в душ, оставив меня наедине с еще застеленной кроватью и сильно потрепанными нервами.
Но теперь, после его согласия, стало значительно легче. Я сразу вспомнила о том, что мы взрослые люди, а секс — процесс естественный и необходимый. И в том, чтобы переспать с собственным мужем, ничего особенного нет.
Добавить сюда тот факт, что я собираюсь прожить с ним всю жизнь и завести детей, и… Да, нам действительно лучше начать сейчас. Какой смысл затягивать? Какой смысл отпираться?
Сделав очередной глубокий вдох, я шагнула к кровати и сдернула покрывало. Одно из двух одеял тоже убрала — а зачем оно в данный момент?
Потом забралась в постель, закрыла глаза и попыталась расслабиться. Невольно вспомнила первое знакомство с каютой главнокомандующего на флагмане: стену-хамелеон, гигантскую кровать и посетивший тогда вопрос — а каково это заниматься любовью с Тамиром?
Вот… сейчас и узнаю.
Еще пара минут в одиночестве, и дверь, ведущая в ванную, плавно отъехала в сторону. Звук был едва различим, но я услышала и сразу же открыла глаза. Посмотрела на влажного после душа мужа, на обвивающее его бедра полотенце и невольно улыбнулась. Что ни говори, а тело у Тамира действительно великолепное — глядя на эти кубики, мышцы и прочий рельеф, есть все шансы захлебнуться слюной.
Главнокомандующий военных сил Риторы подарил ответную улыбку и, приблизившись к кровати, погасил свет. Спальня вмиг утонула во мраке — тут, в отличие от каюты флагмана, никакой подсветки не было.
Я подумала и с таким решением согласилась, но когда муж забрался под одеяло и придвинулся вплотную, поняла — нет.
— Тамир, а можно все-таки со светом? — прошептала я.
Муж замер на мгновение и тут же потянулся к расположенной в изголовье панели. Еще секунда, и настенные бра зажглись, а я поймала вопросительный взгляд.
Вновь немного смутилась, но пояснила…
— Я хочу видеть. Чтобы не было даже малейшей возможности думать в этот момент о ком-то другом.
И чтобы у тебя самого возможности думать о ком-то другом не было! — добавила уже мысленно.
Тамир доброжелательно кивнул. А потом приподнялся, переместился, подминая под себя, и медленно наклонился к губам.
Мы целовались много раз, и я точно знала: уж в чем, а в поцелуях муж — мастер. А еще мне было доподлинно известно, что реагирую на его поцелуи спокойно, без каких-либо всплесков.
Реакции самого Тамира от моих не отличались. Я не только видела, но и чувствовала — лишних эмоций в подобные моменты он не испытывает.
Наши поцелуи всегда напоминали отношения в целом — они были ровными.
Ждать чего-то другого? Можно, конечно. Но смысл? Да и зачем это «другое» нужно? И кому?
Лично мне вполне хватало того, что есть, и поводов для сожаления я не видела. Горячность — удел подростков, мне самой взрывы чувств совершенно не нужны.
В этот раз я готовилась к тому же. Даже не верила, а точно знала, как все будет. Знала, что Тамир поцелует, а я отвечу. Знала, что испытаю толику эстетического удовольствия — муж в поцелуях очень техничен, это, повторюсь, настоящее мастерство.
Еще я знала, что случится дальше. От полотенца Тамир уже избавился, оставалась малость — избавить от одежды меня. Следом несколько минут прелюдии, а потом — оно. То самое, ради чего под одно одеяло и легли.
Тамир торопиться точно не будет, он сделает все, чтобы доставить мне удовольствие. А я попытаюсь это удовольствие получить — а почему нет?
Финалом всего процесса станет еще одна серия поцелуев. Вероятно, менее техничных и более нежных. Успокаивающих.
Вот только ожидания мои… нет, не оправдались. Все вышло абсолютно не так!
Когда муж наклонился и прикоснулся к губам, я ощутила некоторое напряжение. Поняла — несмотря на все доводы разума и тот факт, что к поцелуям Тамира уже привыкла, волнуюсь, причем очень.
Но ответить на прикосновение моя напряженность не помешала — я открылась, я отдалась этой ласке полностью. А еще через миг почувствовала острую нехватку воздуха и с огромным удивлением осознала, что сердце, внезапно, буквально в долю секунды, ускорилось до предела и колотится так, словно вот-вот выскочит из груди.
Почему? Что происходит? Нет, смысл реакции был ясен, но… как? Ведь мы же целовались множество раз, и прежде подобного отклика близость не вызывала!
Или причина в том, что все происходит в постели? Или дело в Тамире — таком большом, совершенно обнаженном, и…
Муж оставил мои губы в покое и отстранился. Я же распахнула глаза и уставилась ошарашенно. Ничего особенного или нового не увидела, кроме, пожалуй, одного — нависающий надо мной мужчина шокирован не меньше и дышит еще тяжелее, чем я.
Только у него, у Тамира, вопроса «что происходит» точно не возникло. Нет, муж удивился, однако на причины ему явно было плевать. Он даже не попробовал восстановить дыхание — вместо этого опять наклонился и впился в губы новым, бесконечно далеким от целомудрия поцелуем.
И все! Сознание поплыло! Я поняла, что стремительно пьянею и противостоять этому опьянению не хочу!
Вместо того чтобы сопротивляться, я потянулась и обвила шею Тамира руками. Не позволяя отстраниться, не позволяя этот поцелуй прервать!
Но муж и не пытался… Он целовал, причем чем дальше, тем круче. Я же пьянела все больше, но требовала еще и еще. Тот факт, что сердце стучит с невероятной силой, а голова неуловимо кружится, не останавливал. Я чувствовала бешеный жар и одно-единственное желание — продолжать!
И Тамир продолжил…
Не прерывая поцелуя, он нащупал край майки, составляющей верхнюю часть пижамного комплекта, и потянул оную вверх. Я сразу сообразила, чего хочет, и послушно подняла руки, помогая избавить себя от лишнего.
Вот тут все же пришлось прерваться, но лишь на секунду, зато потом… Я не подозревала, что может быть еще ярче, но когда муж прижал к постели, когда я кожей ощутила жар его тела, мир едва не разлетелся на куски.
Еще несколько секунд, и я выгнулась. Уперлась ладонями в мощные плечи, чтобы оттолкнуть желанного мужчину. Просто дыхание действительно закончилось, мне требовалось хоть чуточку прийти в себя.
Муж инициативу поддержал — невзирая на то, что все только-только началось, он дышал так, будто пробежал внушительную дистанцию. Но это мелочь в сравнении с тем, что от привычной невозмутимости главнокомандующего даже тени не осталось. И да, он был столь же пьян, как и я!
Попытка немного успокоиться закончилась стремительным кульбитом, после которого я осознала себя сидящей сверху. И вот теперь, восседая фактически на бедрах Тамира, в полной степени почувствовала силу его желания, и…
Никогда не реагировала на подобные вещи столь бурно, но здесь и сейчас выгнулась и застонала. Я не только не хотела — я действительно не могла сдержать этот порыв!
А Тамир смотрел… В глазах цвета стали читалось не просто желание, а истинное вожделение. И это казалось настолько нереальным, настолько невозможным… Впрочем, мое состояние в рамки нормальности тоже не укладывалось.
Полминуты на передышку, и теперь уже не муж, а я к губам наклонилась. А руки Тамира легли на мои бедра, прижимая, не разрешая прервать предельно интимный контакт.
Ощущение мужского желания возвело эмоции в высшую степень, и все, остатки контроля рассыпались в пыль. Я хотела его. Хотела настолько сильно, что готова была умереть, лишь бы…
Стандартная мелодия звонка зазвучала неожиданно, но на ситуацию не повлияла. Каким-то краем сознания я отметила, что такой звонок выставлен на коммуникаторе Тамира, но мне было плевать. Сам Тамир на звук тоже не среагировал. Вместо этого приподнял и опрокинул меня на спину.
Я вновь оказалась распластана на простынях, а главнокомандующий военных сил Риторы опять нависал сверху. В этом мужском доминировании было что-то настолько притягательное, что по коже побежали мурашки. Я в который раз застонала и выгнулась, поймав сладкую судорогу.
Поцелуев уже не хотелось. Тело жаждало большего! А Тамир словно мысли прочел — вместо того чтобы припасть к губам, спустился ниже и принялся ласкать грудь.
Он действовал напористо и не слишком ласково. Целовал, мял, посасывал и пощипывал соски. Я же изгибалась, впивалась ногтями в его плечи и кусала губы, потому что хотелось не стонать, а выть! Я уже не тлела, а горела и плавилась.
А коммуникатор пел… Негромко, но настойчиво. Он замолчал лишь тогда, когда лимит ожидания ответа закончился. Вот после этого спальню затопила… нет, не тишина, но почти. Только через полминуты мелодия зазвучала снова.
Тамир реагировать не собирался. Я, в общем-то, тоже. Мы оба были слишком далеко, нам обоим было глубоко плевать, но…
Мелодия продолжала звучать, и в какой-то момент этот звук начал выдергивать из сладкого плена. С большим неудовольствием я осознала, что трезвею…
Когда муж потянулся к моим пижамным шортам, стало ясно — тот, кто добивается сейчас внимания Тамира, не отстанет. Если муж не отключит коммуникатор, то наш первый раз пройдет под аккомпанемент вот этого, стандартного звонка.
А следом пришло новое осознание — вызов может оказаться важным. Ведь Тамир — главнокомандующий, а доставать людей такого уровня по мелочам не принято. Особенно если за окном ночь.
В итоге, когда муж начал стягивать с меня последнюю деталь одежды, я выдохнула:
— Тамир… ответь…
Собственное имя главнокомандующий уловил, а вот предложение…
Он замер, поднял голову и одарил затуманенным взглядом. Пришлось собраться с силами и повторить:
— Ответь на звонок. Иначе от нас не отстанут.
Мужу идея точно не понравилась, но дурацкая мелодия по третьему кругу пошла, и проигнорировать этот факт было сложно. Тамир закрыл глаза, словно прикидывая, готов ли оставить меня в такой момент, а я откинулась на подушки и…
— Или ответь, или отключи…
Еще миг на раздумья, и муж неохотно отстранился. Выбрался из постели и направился к комоду, на который обычно коммуникатор бросал. Я же прикрыла глаза и попыталась хоть немного успокоиться. А потом стандартная мелодия стихла, и в наступившей тишине прозвучало резкое:
— Слушаю!
Я невольно улыбнулась. Потом и вовсе — открыла глаза и приподнялась на локте, дабы взглянуть на мужа. И ни капли не удивилась, обнаружив на его лице очень хмурое, предельно недовольное выражение.
Угу, здесь и сейчас Тамиру точно не до разговоров было, и если бы собеседник мог видеть главнокомандующего, он бы устыдился и решил все проблемы сам. Но собеседник не видел и продолжал говорить, а Тамир… смурнел все больше.
Наконец муж откровенно скривился и рыкнул:
— Хорошо.
Тут же отбил вызов, бросил коммуникатор обратно на комод и повернулся ко мне. Вот теперь на его лице проявилась целая гамма чувств — от желания до… тотального сожаления.
— Эсми, — устало начал он, а я застонала, причем вовсе не от страсти. Просто уже поняла, что именно услышу.
И не ошиблась…
— Эсми, прости. Еще одну группу диверсантов обнаружили, и ситуация такова, что мне нужно присутствовать. Я действительно не могу переложить решение этого вопроса на подчиненных. Я…
Тамир осекся, а я снова упала на подушки и, собрав крупицы воли в кулак, сказала:
— Иди.
— Эсми… — вновь позвал муж.
— Тамир, я все понимаю. Я сама из тех, кто может сорваться среди ночи, если работа требует. Так что все в порядке.
Муж не ответил. Я выждала несколько секунд, а потом снова приподнялась, дабы обнаружить Тамира там же, в той же позе. Вид красивого и совершенно обнаженного мужского тела вызвал острый прилив желания. Тот факт, что главнокомандующий по-прежнему возбужден, незамеченным также не остался и заставил судорожно вздохнуть.
— Дорогой, если ты уходишь, то иди прямо сейчас. В противном случае я за себя не отвечаю.
Я не лгала. Более того, я точно знала, что удержать сумею. Даже невзирая на его трудоголизм и повышенное чувство долга перед Родиной!
— Я постараюсь вернуться как можно быстрей, — наконец принял решение Тамир. Тоже вздохнул и добавил: — Но, когда вернусь, мы продолжим.
Прозвучало… ну почти как угроза. Словно муж верил, что стоит уйти — и все, возбуждение схлынет, я признаю случившееся ошибкой и в следующий раз в интимной близости откажу.
Но такой вариант был за гранью фантастики. И не могу сказать, что меня подобное положение вещей расстраивало…
Я по-прежнему пылала, а ощущения, которые подарил Тамир, все также кружили голову. Да, гореть я уже перестала, но… это было немыслимо и волшебно. Я даже вообразить не могла, что близость между мужчиной и женщиной может вылиться в такое. И мне безумно хотелось дойти до финальной точки, чтобы узнать — а что там?
Когда муж развернулся и направился к гардеробной, я прикрыла глаза и сосредоточилась на дыхании. Я использовала одну из техник, призванных утихомирить нервы, и прямо-таки жаждала, чтобы упражнения помогли.
Однако за те пару минут, что Тамир потратил на сборы, ничего не изменилось. Хуже того — увидев мужа облаченным в форму, я испытала бешеное желание забрать свои слова обратно и потребовать, чтобы он остался. А потом стянуть с него весь этот строгий костюм, и…
— Эсми, прости, — вырвал из фантазии Тамир. Его голос прозвучал хрипло и предельно волнующе. — Прости, но целовать не буду. — И после новой паузы: — Иначе точно никуда не уйду.
Муж не лгал, а в глазах цвета стали бушевал настоящий шторм. Я четко видела — главнокомандующему действительно трудно покидать спальню…
Это было приятно и вызвало закономерную улыбку. А Тамир напомнил:
— Я постараюсь вернуться как можно быстрей.
— Хорошо, — столь же хрипло сказала я.
Когда муж подхватил коммуникатор и вышел, оставив в одиночестве, я подтянула одеяло повыше и вернулась к выполнению дыхательной гимнастики. Однако здесь и сейчас техника, спасавшая во многих ситуациях, оказалась бессильна. Стоило вспомнить затуманенный страстью взгляд Тамира, его губы и руки, и все обретенное спокойствие разлеталось в пыль.
Но я все равно не отступала. Пробовала вновь и вновь!
А через полчаса не выдержала. Я выбралась из постели, подхватила брошенную на пол майку от пижамного комплекта и… отправилась принимать первый в жизни холодный душ. Увы, но других, менее радикальных, способов успокоиться в данный момент не было.
