– Лийон Коул, его сиятельство ожидают вас в холле и велели поторопиться.

Рейо подери! Кто бы мог подумать! От обращения, принятого на родине, у меня сводило челюсти. Хорошо еще, что «сиятельные» титулы достались старшему брату.

– Хорошо, передайте отцу, что я уже спускаюсь.

Слуга почтительно поклонился и исчез за дверью. Я скептически осмотрел себя в зеркале. Пугало огородное! Надо отдать должное портным, костюм сидел как влитой, просто я отвык от такой одежды. Узкие рукава сковывали движения, накрахмаленный воротничок белоснежной рубашки немилосердно тер шею, тесные туфли жали. Не удержался и взъерошил челку, тщательно уложенную камердинером. Приличия соблюдены, и ладно. Никого моя прическа не шокирует, а мне так определенно комфортнее.

Бросил взгляд на шкатулку с приготовленным подарком. Нет, я ее точно «забуду». Как-нибудь в другой раз. Пока я совершенно не готов вручать незнакомой девице обручальный браслет. И к чему такая спешка?! С какого перепугу я должен знакомиться с невестой, когда я только-только вышел на след Алмара, одного из заложников инквизиторов? Впрочем, мои аргументы отца не убедили. «Свадьба будет весной, знакомство состоится сейчас, – заявил он непререкаемым тоном. – Его величество назначил день и час». Угу, назначил. Через полчаса мы с отцом должны предстать перед императором, и, пожалуй, я не рискну опаздывать и подставлять отца.

Я быстро сбежал вниз по лестнице в огромный холл нашего городского дома. Отец нетерпеливо прохаживался, бросая недовольный взгляд на часы.

– Право слово, Бен! – воскликнул он, завидев меня. – Чего ты там прихорашивался, как девица?

Я извинился, сославшись на неудобную одежду. Отец внимательно осмотрел меня и остался вполне доволен. Вот только…

– Где браслет? – нахмурил он брови.

Пришлось изображать растерянность и изумление:

– О, прости… Забыл наверху. Может, в другой раз? Не хотелось бы возвращаться, плохая примета.

Фу, даже самому противно. Какое мне дело до примет? И врать я не люблю. Но гораздо противнее дарить обручальный браслет той, кого я не хочу видеть рядом с собой всю оставшуюся жизнь.

– Папочка, я принесу, – раздался рядом знакомый голос. – Бес, ты же разрешишь зайти к тебе в комнату?

Мила! Чтоб тебе пусто было! И не заметил, что она тоже тут.

– Конечно, – скрипнул я зубами.

Отец, прищурившись, не сводил с меня глаз.

– Бен, – тихо сказал он, – еще одна такая выходка, и…

– Что «и»? – Я дерзко вскинул голову. – Поставишь в угол? Или возьмешься за розги?

– Ты сам принял решение, – напомнил мне отец, – так и веди себя как мужчина, а не как ребенок. Но если понадобится… – Он наклонился к самому уху. – Выпорю, как ребенка. Назад пути уже нет.

Сердце глухо застучало от гнева. Самое обидное – он прав! Прав… Я все время пытаюсь улизнуть, но выбор я сделал сам.

Мила вернулась быстро. Вручила мне шкатулку, причем с таким хитрым видом, что я не удержался, проверил ее содержимое. С нее станется подсунуть вместо браслета нечто неподобающее! Возвращение домой она мне так и не простила. Хм… Браслет на месте. Значит, стоит поискать сюрприз в комнате, когда вернусь.

– Пойдем, экипаж ждет, – поторопил отец.

О да! Пройти два квартала пешком для герцога – непозволительная роскошь. Ко дворцу непременно нужно прибывать в карете с родовым гербом, торжественно и пафосно. Лойи всемогущий, за какие грехи ты так меня наказал?

Я сел в экипаж и прикрыл глаза. Всего неделя прошла с того дня, как я отослал обручальный браслет Дженни. И она его приняла. Неделя! И вот теперь я везу точно такой же для принцессы, на которой меня вынуждают жениться.

Никогда не подумал бы, что все случится так быстро. Однако стоило отцу заикнуться, что его дочь держали в подчинении при помощи браслета некромантов, император пришел в неистовую ярость. Кажется, это и стало той последней каплей. Восстание против инквизиторов готовилось давно, нужен был только повод. Император его получил. Главу Высших схватили и казнили тем же днем. И не только он – многие Высшие лишились в тот день головы.

Власть инквизиторов держалась на страхе и магии. Не очень надежные союзники. Сила магии в источнике энергии, а естественного источника у инквизиторов не было. В отличие от драконов, которых император сумел привлечь на свою сторону. А страх всегда порождает ненависть.

Простые люди поддержали восстание, потому что устали бояться. Купцы приняли сторону императора, так как хотели торговать с соседними странами. Молодежь желала нового и неизведанного. Аристократы жаждали свободы и власти – инквизиторы и их держали в узде. К тому же многие инквизиторы охотно выступали за перемены и присягали императору.

Восстание не было бескровным и не закончилось за один день. Некоторым инквизиторам из Высших удалось бежать и получить поддержку в провинциях. Тут-то и пошли в ход заложники, дети аристократов, приближенных к императору. Шантаж – страшная сила. Мой опыт и знания пришлись кстати. Буквально на следующий день после казни отец забрал нас с сестрой в Мурильмию, благо в столице было спокойно и безопасно.

Мила, само собой, закатила грандиозную истерику. Я окончательно пал в ее глазах, став настоящим предателем. Но отчего-то меня это мало волновало, тем более Мила быстро успокоилась, обласканная родителями. Еще бы! Единственная дочь жива. Они выполняли любую ее прихоть. Практически любую. А я с головой окунулся в работу. Нашел Влада и других старых приятелей – школы закрыли, ребята остались не у дел. Вместе мы бодро рыскали по стране в поисках заложников, забывая про сон и еду. И вот накануне, в самый неподходящий момент, отец объявил о сегодняшнем визите во дворец.

Сначала я опешил, потом взбеленился. У нас с отцом состоялся серьезный разговор, если не сказать «скандал». Да, я дал согласие. Да, я подписал бумаги. Но какого Рейо нужно бежать знакомиться именно сейчас? Отец дал мне выговориться и спокойно сообщил, что решение принимал император, и я, конечно, могу проигнорировать приглашение, но тогда лично он от меня отречется, потому как у него, кроме строптивого сына, не умеющего держать слово, еще есть жена и трое других детей, и он обязан заботиться об их благополучии. Отречение меня не пугало, но я понимал, что от императорского гнева семью оно не спасет.

Интересно, а сам император отчего спешит? Мы, конечно, в родстве, но в таком дальнем, что приличия позволяют ему выдать за меня свою дочь. Я даже «выгодная партия» в каком-то смысле. Удобно держать при себе человека с моими способностями. И отцу этот брак тоже выгоден – вместе с принцессой я получу титул герцога и собственные владения. Кажется… Левонну? Не помню. Но спешить-то зачем?!

Наверняка принцесса дурна собой. Хотя не все ли мне равно? И глупа, как ослица, ясное дело. Или у нее какой-то изъян, узнав о котором женихи отказываются от нее?

К чему гадать? Прибыли. Скоро узнаю. Экипаж мягко подкатил к парадному крыльцу дворца. Мы с отцом вышли и поднялись по ступеням к распахнутым арочным дверям. Прошли анфиладу залов. Внезапно я понял, что нервничаю. Каждый шаг отдалял меня от Дженни и приближал к женитьбе, от одной мысли о которой меня мутило. Я чувствовал себя приговоренным к казни, причем к казни долгой и мучительной. Ну что, Коул, сбежишь, как последний трус? Или пойдешь до конца?

Ответ очевиден – пойду. В конце концов, знакомство – еще не свадьба. До весны далеко, многое может измениться.

Дальнейшее происходило как в тумане. Протокол, этикет… Приветствия, поклоны, обмен любезностями… Представление девушки – понятное дело, с головы до ног укутанной в балахон, за которым не то что лица, даже фигуры не разобрать. Адель – красивое имя. Вспомнил, что когда-то давно, в детстве, нас представляли друг другу. Мне тогда было лет десять, а она – совсем малышка, годика три-четыре от роду. Помню пухлые детские щечки и белоснежные кудряшки.

Прислушался к ее эмоциям уже с интересом. Хм… Любопытство, настороженность, легкая досада. Неужели я ей не приглянулся? Ха! К сожалению, ее слово в нашей стране вообще ничего не значит. Во всяком случае, пока… Вроде бы ожидаем реформы… Ай!

Чуть не подпрыгнул, когда отец пребольно ткнул меня в бок.

– Бен, дружочек, ты меня слышишь? – довольно усмехнулся Аллишу.

– Ваше величество, он онемел от радости, – ехидно заметил отец.

Ох, кажется, я задумался и что-то прослушал. Некрасиво…

– Прошу прощения, ваше величество, – пробормотал я. – Меня несколько… э-э-э…

– Забирай невесту, она твоя на час, – милостиво повторил император. – Вас проводят.

Рейо побери местные обычаи! Совсем про них забыл. Женщина же вещь, хоть она и дочь правителя. А вещь перед «покупкой» следует рассмотреть получше, пощупать и даже узнать, какова она в «использовании». Сейчас мне предстояло остаться с невестой наедине, и, грубо говоря, я мог делать с ней все, что мне заблагорассудится. Например, приказать ей раздеться догола и осмотреть каждый сантиметр ее тела. Тьфу! Конечно же, с дочерью императора никто не позволил бы такого обращения. У аристократов существовала своя, внутренняя этика. Мы просто поговорим. Или выпьем чаю. Но мысль, что мне предстоит провести целый час в обществе этой девицы, навевала ужас.

– Чай или кофе, лийон?

Вздрогнул, впервые услышав голос Адели. Глупо. Неужели решил, что она не заговорит без моего разрешения?

– Горячий шоколад. – Я отвернулся, пряча злую усмешку.

Коул, и зачем тебе это? Много ли чести в издевках?

– М-м-м… Надо посмотреть, что нам тут приготовили, – неожиданно развеселилась Адель. – Возможно, и шоколад найдется.

Она отошла к столу, накрытому в углу комнаты. Здесь все было роскошным, как и во всем дворце – мебель, предметы интерьера. И угощение, подходящее случаю, – сладости и напитки. Я сел в кресло и закинул ногу за ногу. Совершенно не представляю, о чем говорить с невестой. Позволить ей занять меня беседой? Так будет проще всего.

Адель подошла ко мне и подала маленькую чашечку шоколада и стакан, наполненный простой водой.

– Что-нибудь еще… лийон? – поинтересовалась она.

– Нет, благодарю.

Поставил стакан на столик рядом с креслом и отпил немного из чашки. Горячий, терпкий – как я люблю. Такой готовят только здесь, в Мурильмии.

– Тогда, возможно, вы разрешите мне снять эти тряпки, лийон?

Голос Адели прозвучал вызывающе, и я чуть не поперхнулся шоколадом. Вообще-то она даже разговаривать не должна была без моего разрешения!

– Бен, – произнес я, слегка улыбнувшись. – Меня зовут Бен, можешь обращаться ко мне на «ты». И да, можешь снять… покрывало.

– О, какое облегчение! – рассмеялась девушка. – Спасибо.

Она быстро скинула с себя балахон и замерла передо мной, явно красуясь. Да ты везунчик, Коул! Тебе в жены сосватали мало того что принцессу, так еще и красавицу.

Адель была хороша. Миниатюрная точеная фигурка, платиновые волосы, уложенные в красивую прическу. Огромные голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц, коралловые губки. Пышная грудь – удивительная для такого маленького роста. Мраморная кожа. Шелковый брючный наряд – свободный и летящий. Так в чем подвох?

Она лукаво смотрела на меня из-под полуопущенных ресниц. Да, такая девочка определенно знает себе цену. И, кажется, она отнюдь не глупа. Вот только мне совершенно все равно, красавица она или уродина. Я люблю другую и навряд ли когда-нибудь смогу по достоинству оценить прелести Адели.

– Бен, самое время сказать какой-нибудь глупый комплимент, – шутливо упрекнула меня Адель, устав ждать.

Я тяжело вздохнул и отставил пустую чашку.

– Пожалуйста, если тебе так хочется. М-м-м… Адель, ты хороша, как утренняя роза. Сойдет?

Она не обиделась – звонко рассмеялась. Что ж, еще один плюс, у нее определенно есть чувство юмора.

– Тебе подать еще шоколада? – спросила она. – Фрукты? Конфеты?

– Нет, спасибо, – отказался я.

– А я возьму конфет, – сообщила Адель, мило сморщив носик, – всегда ем сладкое, когда нервничаю.

Она упорхнула к столу, схватила целую вазочку мармелада и уселась напротив меня, подобрав ноги. Вопиющая наглость для женщины нашей страны. Кажется, я начинаю понимать, почему Аллишу возжелал меня в зятья.

– Ты нервничаешь? – мягко поинтересовался я. – По тебе не заметно.

– Ой, ты же сильный маг, да? – Адель кинула в рот конфету и сладко зажмурилась. – Умеешь читать мысли? Прочитай мои, узнаешь наверняка.

Я вновь прислушался к ее эмоциям. Да, есть нервозность. Но любопытства и кокетства куда больше.

– Не буду, это неэтично, – отозвался я. – Поверю тебе на слово.

– А папа прав… – задумчиво протянула Адель, – ты определенно не на грани обморока. Любой другой мужчина…

– Уже поставил бы тебя на место, да, – усмехнулся я. – Но, видишь ли, в последние годы я жил в стране, где женщины свободны и независимы. Впрочем, ты знаешь об этом.

Адель облизала пальцы, перепачканные в мармеладе. Маленькие холеные пальчики с изысканным маникюром.

– Не удивляйся, что я такая. – Она зябко повела плечами, от нее повеяло грустью. – Папа разрешил рассказать, он тебе доверяет. В общем… – Она запнулась, но потом решительно расправила плечи. – Моя мама никогда не была женой отца. Она из Валлэи, любовница. Так… интрижка на время отдыха. Но мама забеременела, и это случилось в тот же период, когда ее величество тоже ждала ребенка. Дальше все просто. Родная дочь умерла, ее подменили мною. С согласия моей настоящей матери, разумеется. Но та взяла с отца слово, что я не стану вещью в его стране. И слово он сдержал. Меня воспитывали… по-особенному. И, естественно, папа искал мне особенного мужа.

Все, Коул, ты влип окончательно. После таких откровений тебе одна дорога – под венец. Залпом выпил стакан воды. Не отпустило.

– Понятно, – пробормотал я, немного отдышавшись. – Наверное, теперь я должен сказать что-то про оказанную мне великую честь.

– О, ты вполне можешь это опустить, – заверила меня Адель. – А что, в Армансу у тебя осталась девушка?

И откуда эти женщины все знают?! Чувствуют? Каким-то невероятным женским чутьем?

– В Армансу осталась девушка, которую я люблю всем сердцем, – признался я. – И навряд ли что-то способно это изменить.

Откровенность за откровенность. К чему скрывать и давать Адели пустые надежды? Она вспыхнула и закусила губу. Болезненный удар по самолюбию. А вдруг отец настолько ее любит, что она сможет уговорить его отменить помолвку?

– Ты напрасно думаешь, что я побегу жаловаться папе, – покачала она головой. – Любишь другую – люби. Мне жаль, но давай хотя бы попробуем стать друзьями. Ты не можешь отменить эту свадьбу, и я тоже не могу. Моя свобода далеко не беспредельна.

Это лучшее, на что я мог рассчитывать в данной ситуации. Предложение Адели пришлось мне по душе. Навряд ли Дженни будет легче от того, что мы с Аделью будем лишь друзьями. Я никогда не унижу свою девочку просьбой стать моей любовницей. Но… мне будет легче самому. Пусть чуточку, но все же.

Мы поговорили еще о какой-то ерунде и по истечении часа вернулись к родителям. В присутствии императора я вручил Адели обручальный браслет.

Все мосты сожжены. Обратной дороги нет.