Убийственно простой план
Пятнадцать лет назад я написал короткий рассказ о парне, который был похоронен заживо шутки ради во время мальчишника, и рассказал, чем все в результате закончилось.
Звали того парня Майкл Гаррисон, он был человеком совершенно безответственным, но смог убедить свою любимую Эшли выйти за него замуж, обещая измениться. Друзья решили отплатить ему за все ужасные розыгрыши, которые он организовал на мальчишнике каждого из них… и закопали его живым в лесу, решив оставить на пару часов, а потом вернуться и освободить. Но все случилось не так, как они планировали.
Я никогда не печатал этот рассказ, полагая, что могу сделать из него нечто большее, чем то, что получилось. И я не ошибся, приняв это решение. Возможно, самое правильное в моей жизни! Потому что спустя несколько лет я понял, что короткий рассказ с неожиданной и быстрой концовкой на самом деле был началом романа. «Убийственно просто» стал одним из лучших моих произведений, открывающих серию о Рое Грейсе.
А вот как все начиналось…
Был вечер среды – их последнее свидание перед свадьбой в субботу. Так ужасно, но Майкл на него опоздал. И очень существенно. Неприлично. Страшно. Чертовски. Более чем на час. Впрочем, как обычно. Дважды он вообще не явился, и восемь месяцев назад, взбешенная его ненадежностью, Эшли его бросила. Пять месяцев они не встречались, и все это время Майкл чувствовал себя отвратительно. Он почти ежедневно отправлял ей экстравагантные букеты, любовные письма, часто звонил и слезливо молил о прощении. Она начала встречаться с другим парнем, но это было совсем не то – он оказался плохим другом и еще худшим любовником. С Майклом ей всегда было весело, он фонтанировал жизненной энергией. Расставание ей далось нелегко.
Наконец она четко осознала, что не сможет жить без Майкла. Они опять стали встречаться, а через четыре недели он сделал предложение, которое она приняла.
Эшли посмотрела на часы и налила себе третий бокал вина, чувствуя, что пьянеет. Было 8:45, а он обещал заехать ровно в 7:30. Майкл заверил ее, что прошлое забыто, страница перевернута. Он начнет семейную жизнь обновленным. Да уж, пожалуй. Боже, но почему она так его любит? И почему он не носит часы? Возможно, это ей удастся изменить. Она купила ему на свадьбу безумно дорогие «таг хоер акварейсер», но решила подарить их сегодня. И взять с Майкла слово, что он никогда их не снимет!
Через пятнадцать минут раздался звонок. Когда открылась дверь, перед ней были цветы, такой огромный букет, что больше ничего не было видно.
После страстного поцелуя она ехидно спросила:
– Что на этот раз? Тебя снова похитили инопланетяне? Был срочный разговор с Бараком Обамой? Или ты спасал лошадь?
Он почесал затылок и виновато на нее посмотрел:
– Прости меня, любимая. Позвонил Марк, и мне пришлось срочно ехать на работу. Пойми, мне надо много сделать, я хочу провести медовый месяц не думая о делах. Надо было разобраться с последними письмами и всякое такое, ведь я планирую следующие две недели заниматься только любовью.
– Хороший план! – Эшли улыбнулась и поцеловала его. – Выпьешь что-нибудь или сразу поедем?
– Я позвонил в ресторан и изменил время, сказал, мы будем к девяти. Хотя… – Он многозначительно на нее посмотрел. – Можем сейчас отправиться в спальню, а еду заказать по телефону.
– Я так старалась хорошо выглядеть, думаю, нам лучше поехать в ресторан. Нам надо многое обсудить, и я хочу все знать о мальчишнике, потому что волнуюсь.
– У тебя нет повода. – Он взял ее бокал с кофейного столика и сделал большой глоток. – Мы просто собираемся пройтись по барам в Суссексе – Марк арендовал минивэн. – И у меня будет весь день пятницы, чтобы излечиться от похмелья. Эш, в субботу я буду свежим, словно весенний цветок!
Она посмотрела на него с сомнением:
– Почему-то это меня не успокаивает.
Он крепко ее обнял.
– Да ладно тебе, мы планируем всего лишь немного выпить. Никаких стриптизерш, я уже сказал ребятам, что не хочу пошлости. Мы выпьем пива и разойдемся по домам.
– Ха! – только и сказала Эшли.
Через час, когда закуски были съедены, официант заменил тарелки и налил им еще шампанского, Эшли произнесла:
– Милый, как же мне не волноваться? Твои друзья мастера устраивать розыгрыши на мальчишниках.
Он пожал плечами и поднял бокал.
– Точно, но они обещали, что ничего плохого не случится.
– Я хорошо их знаю, – возразила она. – И не доверяю им.
– Но ты должна доверять мне!
Она напряженно вгляделась ему в глаза, провела рукой по темным волосам и поцеловала.
– Если бы я могла!
– Ты можешь, клянусь!
– Я успокоюсь только тогда, когда войду в церковь в субботу днем под руку с отцом и увижу тебя, а рядом Марка. До этого момента я буду страшно нервничать.
– Тебе не о чем беспокоиться!
Она опустила голову и стала наблюдать, как официант подает ей морского окуня, стейк Майклу и ставит на стол блюдо с овощами.
– Я просто не хочу оказаться в глупом положении, Майкл, понимаешь? Я не хочу ждать тебя час в церкви, видеть, как ты влетаешь, весь красный, нервно просишь прощения и объясняешь, что тебе надо было срочно отправить письма по электронной почте!
– Этого не будет, любимая!
– Да, лучше бы не было. Потому что ждать я не стану.
Он потянулся и сжал ее ладонь.
– Я люблю тебя, Эшли. Больше всего на свете. Суббота станет лучшим днем моей жизни. Я обещаю тебе, что приеду в церковь вовремя и буду думать только о первой брачной ночи. Поверь, я стал другим человеком.
– И это ты продемонстрировал сегодня вечером. Милый, тебе же совсем нельзя верить. Я тоже люблю тебя, но пойми, у меня такое чувство, что ты не придешь на венчание.
– Что за ерунда?
– Тогда докажи обратное!
– Докажу, будь уверена!
К счастью, если не считать мелочей, план А работал. Большая удача, учитывая, что четкого плана Б у них фактически не было.
Майским вечером, в 20:30, они уже были в пути, надеясь, что стемнеет не скоро и погода им благоволит. Основное они сделали вчера в это же время, проделав тот же путь с пустым гробом и пятью лопатами в машине. Сейчас зеленый минивэн катился по сельской дороге, неожиданно стал накрапывать дождик, а небо окрасилось в цвет, вызывавший тревогу.
– Когда мы уже приедем? – детским голосом ныл на заднем сиденье Джош.
– Великий Ум Га говорил: «Куда бы я ни ехал, я всегда там оказываюсь», – ответил Роббо, который сидел за рулем, поскольку был пьян меньше остальных. За прошедшие полтора часа они посетили три бара, где отдавали предпочтение шанди, и по плану оставалось еще четыре. Ведь это была именно его идея, к тому же он заказал одну за другой две пинты горького «Харвиз» и объяснил, что это для того, чтобы в голове просветлело и он мог вести машину.
– Значит, мы на месте! – закричал Джош.
– Мы всегда на месте.
На обочине показался знак с изображением оленя, промелькнул и исчез, фары освещали одну за другой мили темной ленты асфальтового покрытия, тянущегося через лес. Потом они миновали большой белый коттедж.
– Как себя чувствуешь, приятель? – спросил Марк, улыбаясь. Он всегда был самый заботливый из всей компании.
Майкл лежал сзади на клетчатом пледе, расстеленном прямо на полу, и ощущал приятное легкое опьянение, которое бодрит и поднимает настроение.
– Я бы еще выпил, – произнес он.
Будь он более внимательным человеком, понял бы по выражению лиц друзей, что они что-то задумали. Но сегодня он залил в себя несколько кружек пива и не одну рюмку водки, что значительно больше, чем он обычно позволял себе, не говоря уже о количестве баров, которые они посетили.
Из всех друзей, которые в подростковом возрасте поголовно были хулиганами, Майкл Гаррисон являлся безусловным лидером. Говорят, верный выбор родителей – залог успеха в жизни. Надо сказать, Майкл, похоже, сделал более чем удачный выбор. От матери он унаследовал привлекательную внешность, а от отца шарм и предпринимательскую жилку. Однако, несмотря на видимое отсутствие деструктивных качеств, он был по натуре не вполне положительным.
В двенадцать лет, когда Том Гаррисон навсегда покинул семью, умчавшись на машине и оставив им лишь долги и преследование толп кредиторов, Майкл в один день повзрослел и стал помогать матери сводить концы с концами. Сначала он разносил газеты, затем, став старше, брался за любую работу во время каникул. Он вырос с осознанием того, как трудно заработать деньги и как легко их можно потратить.
Сейчас, в двадцать восемь, он стал умным, уверенным в себе молодым человеком, безусловным лидером в компании друзей. Из недостатков можно было назвать доверчивость и любовь к розыгрышам. И вот сегодня, по мнению его приятелей, настало время расплаты. Большая игра начиналась.
К сожалению, в тот момент Майкл об этом и не подозревал.
Он наслаждался блаженным состоянием легкости и думал о своей невесте Эшли. Жизнь была прекрасна. Мама встречалась с хорошим мужчиной; младший брат поступил в университет; младшая сестра Джоди путешествовала по Австралии, сделав на год перерыв в учебе; у него самого было все хорошо с работой. Но самое удивительное, что через два дня он станет мужем той, которую боготворил.
Его любимой.
Его Эшли.
Он был так погружен в свои мысли, что не замечал, как подпрыгивает на каждом бугорке дороги лежащая рядом лопата, как и самих бугров и дождя, барабанящего по крыше. Он не обращал внимания на лица друзей, подпевающих песне Рода Стюарта «Я плыву», звуки которой с треском вырывались из радио. Он не чувствовал запаха бензина, наполнившего салон из-за подтекающего бака.
– Я люблю ее! – выкрикнул Майкл. – Я люблю Эшли.
– Она классная, – заискивающе произнес Роббо, оборачиваясь назад. Он всегда смотрел Майклу в рот. Таков уж он был. Стеснительный с девушками, неуклюжий, с лихорадочным румянцем на лице, неопрятной прической и пивным животом, обтянутым футболкой, он всегда был прилипалой, старался угодить всем, чтобы быть нужным. И сегодня был один из тех редких случаев, когда ему это удалось.
– Да, классная.
– Подъезжаем, – предупредил Люк.
Роббо сбросил скорость, когда они подкатили к повороту, и подмигнул сидящему рядом Люку. «Дворники» яростно сметали капли дождя с лобового стекла.
– Я ведь люблю ее по-настоящему. Она понимает, что это значит.
– И мы понимаем, – сказал Пит.
Джош наклонился вперед, похлопал по плечу Пита и глотнул пива, бутылку которого держал в другой руке. Затем он опустил ее вниз, передавая Майклу. Машина резко затормозила, и из горлышка полилась пена.
– Простите! – воскликнул Роббо.
– Не пойму, что Эшли в тебе так нравится? – подал голос Джош.
– Мой член.
– Значит, не деньги? Не красивое лицо? Не обаяние?
– И это тоже, Джош, но главное член.
Минивэн покачнулся и, громыхая, резко повернул направо, потом еще раз и выехал на грунтовую дорогу. Роббо вглядывался, пытаясь разглядеть дорогу сквозь запотевшее стекло, и крутил руль. Прямо перед капотом прошмыгнул заяц и скрылся в подлеске. Фары высвечивали то справа, то слева плотный ряд хвойных деревьев, растущих по обе стороны дороги, потом они исчезали в темноте, сливаясь в зеркале заднего вида. Роббо переключил скорость. Голос Майкла внезапно изменился, бравада была уже не такой лихой, послышались нотки тревоги.
– Куда мы едем?
– В следующий паб.
– Ладно. Хорошо. – И через секунду: – Я обещал Эшли, что не стану много пить.
– Видишь, – включился в разговор Пит, – вы еще не женаты, а она уже устанавливает правила. Ты ведь пока свободный мужик. Осталось два дня.
– Полтора, – уточнил Роббо.
– А девочек не будет? – поинтересовался Майкл.
– А ты уже готов?
– Я готов хранить верность Эшли.
– Вот мы и проверим.
– Сволочи!
Машина чуть накренилась и опять повернула направо. Через некоторое время они остановились, и Роббо заглушил мотор – Род Стюарт замолк.
– С прибытием! – выкрикнул Роббо. – Остановка под названием «Объятия гробовщика».
– Я бы предпочел «Объятия обнаженной тайской девушки», – усмехнулся Майкл.
– И она тебя ждет.
Кто-то открыл заднюю дверь минивэна – Майкл так и не понял кто – и крепкие руки схватили его за щиколотки. Роббо взял его за одну руку, Люк за другую.
– Эй!
– А ты тяжелый! – ухмыльнулся Люк.
Через мгновение Майкла сбросили на землю, а ведь он был в любимой спортивной куртке и самых классных своих джинсах. Внутренний голос еще утром подсказывал ему, что это не лучшая одежда для мальчишника. Теперь он лежал в таком виде на грязной земле в темном лесу, единственным источником света в котором были звезды на небе и тонкий луч фонарика. От дождя волосы намокли и прилипли ко лбу, струи воды мешали открыть глаза.
– Моя… одежда…
В следующую секунду его рывком подняли, он словно взлетел над землей и опустился на что-то мягкое и сухое.
– Эй! – опять воскликнул он.
Над ним склонились пять фигур с пьяными усмехающимися лицами. Кто-то сунул ему в руку журнал. В свете фонаря он увидел на обложке рыжеволосую красавицу с огромными сиськами. Потом ему на живот легла бутылка виски, фонарик поменьше и рация.
– Что?
– Мы установили частоту, – сообщил Роббо. – Не хотим, чтобы ты болтал со всеми подряд.
Раздался скрежет, и внезапно перед ним появилось нечто, закрывающее обзор. Запахло деревом, новой тканью и клеем. На какое-то мгновение ему стало хорошо, тепло и уютно, но следом обрушилась паника.
– Эй, парни, что…
Роббо взял отвертку, а Пит светил фонариком в нужное место в дубовом гробу.
– Ты уверен, что его надо закрыть? – насторожился Люк.
– Абсолютно!
– Может, не надо?
– С ним все будет в порядке, – заверил друга Роббо. – Марк все проверил, правда, Марк?
– Да, я прочитал в Интернете. Даже если гроб закрыт, воздуха вполне хватает часа на три-четыре. Конечно, если не начать паниковать и дышать часто. Тогда можно задохнуться меньше чем за час.
– И все же я против того, чтобы его закрывать! – не унимался Люк.
– Конечно, надо закрыть! – возразил ему Джош. – Иначе он сразу выберется. Скажем ему, чтобы не нервничал, тогда все будет хорошо!
– Эй! Эй! – кричал под крышкой Майкл, но его уже никто не слышал.
И он ничего не слышал, кроме приглушенного поскрипывания наверху. Роббо закрутил все четыре болта. Гроб был очень красивым, с тиснением и латунными ручками, его друзья взяли в похоронном бюро дяди Роббо, где он после долгих исканий и неожиданных поворотов судьбы работал бальзамировщиком.
Болты хорошие, пошли легко.
Майкл попытался подняться, и нос его почти уперся в крышку. В свете фонаря ему удалось разглядеть белую атласную обивку. Он хотел отодвинуть в сторону ногу, но было некуда. Рукам тоже не нашлось места для маневра. Он мгновенно протрезвел и сразу понял, где находится.
– Эй, эй, послушайте, поймите, у меня же – эй! – у меня клаустрофобия. Это не смешно! Эй! – Голос был слышан лишь ему одному и казался странно приглушенным. Он попытался надавить на крышку, но она не сдвинулась ни на дюйм.
Пит открыл дверь машины, вытянул руку и включил фары. В паре ярдов от них была могила, которую они вырыли вчера. С одной стороны земля обвалилась, но ремни оставались на месте. В стороне лежал лист кровельного железа и лопаты.
Они выстроились у края и заглянули вниз, внезапно одновременно осознав, что не все в жизни получается так, как планируешь. Сейчас вырытая яма казалась очень глубокой, черной, похожей… ну, собственно, на могилу и похожей.
Луч фонаря метался по дну.
– Там вода, – сказал Джош.
– Совсем немного, из-за дождя, – отмахнулся Роббо.
Джош нахмурился:
– Нет, она не дождевая, и ее слишком много. Видимо, мы прорыли до грунтовых вод.
– Черт, – выругался Пит. Он занимался продажами автомобилей БМВ и по-разному выглядел на службе и вне ее. Стильная стрижка, строгий костюм, всегда уверенный в себе. Сейчас же у него не было ничего общего с тем человеком.
– Да ерунда это, всего пара дюймов, – убеждал друзей Роббо.
– Неужели мы выкопали такую глубокую яму? – удивился Люк – начинающий адвокат, недавно женившийся и еще не совсем готовый стряхнуть с себя молодость и погрузиться в настоящую жизнь со всеми ее проблемами и обязанностями.
– Но это же могила, верно? – продолжал Роббо. – Мы же решили, что будет могила.
Джош поднял глаза к небу – дождь усиливался.
– А если уровень воды поднимется?
– Черт, – не сдержался Роббо, – со вчерашнего дня воды набралось всего пара дюймов. Не о чем волноваться!
Джош задумчиво кивнул.
– А вдруг мы не сможем вытащить его?
– Сможем. Достаточно просто открутить винты.
– Давайте заканчивать, парни, – заключил Марк. – С ним все будет хорошо.
– К тому же этот засранец такое заслужил, – заверил всех Пит. – Помнишь, что он устроил на твоем мальчишнике, Люк?
Люк знал, что никогда не забудет. Когда рассеялись алкогольные пары, он выяснил, что находится в Эдинбурге. В результате он на сорок минут опоздал к алтарю на следующее утро.
Пит тоже на всю жизнь запомнит свой мальчишник. В выходные перед свадьбой он был пристегнут наручниками к мосту Клифтон, одетым в кружевное белье, с привязанным к талии фаллоимитатором. Его спасла приехавшая пожарная бригада.
В обоих случаях идея принадлежала Майклу.
Шатаясь, они подняли и поднесли гроб к могиле. И захихикали, услышав приглушенный крик «Ой!» изнутри.
Потом раздался стук.
Майкл бил кулаком по крышке и орал:
– Эй! Хватит!
Пит, в кармане которого лежала рация, достал ее и включил.
– Проверка связи.
Внутри гроба голос Пита звучал оглушительно.
– Проверка связи! Проверка связи!
– Шутки закончены!
– Расслабься, Майкл, – сказал Пит. – И получай удовольствие.
– Придурки! Выпустите меня! Я хочу писать!
Пит выключил рацию и сунул ее в карман куртки.
– Ну и как дальше?
– Поднимаем на ремнях, – ответил Марк. – Каждый со своего края.
Пит достал рацию, включил и произнес:
– Майкл, мы опускаем!
Затем сразу выключил и убрал.
Все пятеро радостно загоготали. Потом каждый взялся за ремень.
– Раз… два… три! – командовал Роббо.
– Черт, тяжелый, сволочь! – не сдержался Люк.
Медленно, неуверенно, рывками гроб стал опускаться в яму. Когда он коснулся дна, друзья его почти не видели из-за темноты.
Пит включил фонарь. Теперь они разглядели гладкую поверхность крышки, представили, каково под ней Майклу, и рассмеялись.
Роббо взял рацию.
– Здорово, Майкл, как тебе журнальчик? Если будет скучно, можешь поднять крышку своим членом!
– Ладно, парни, шутки закончились, выпустите меня!
– Мы сейчас едем в ночной клуб, жаль, но без тебя! – Роббо отключил рацию, прежде чем Майкл ответил. Взяв лопату, он подцепил землю и бросил вниз. Друзья одобрительно загоготали, когда комья ударились о крышку гроба. Пит тоже взял лопату и стал помогать.
Несколько минут они старательно работали, и вскоре лишь несколько небольших участков блестящей крышки не были покрыты землей. Потом не осталось и их. Друзья продолжили кидать землю, подбадривая себя выпивкой, и вскоре над гробом был слой в несколько дюймов.
– Эй! – крикнул им Люк. – Эй! Прекратите! Чем больше накидаете, тем больше нам через два часа разгребать.
– Но это же могила! – настаивал Роббо. – Гроб должен быть закрыт землей!
Люк вырвал у него из рук лопату.
– Хватит! – спокойно произнес он. – Я хочу вечером пить, а не могилу раскапывать, ясно?
Роббо кивнул, он никогда не желал расстроить кого-то из компании. Вспотевший Пит отбросил лопату.
– Не думаю, что когда-то захочу избрать для себя эту профессию, – сказал он.
Они водрузили сверху лист железа и несколько минут постояли в тишине. Капли дождя забарабанили по металлу.
– Все, – заключил Пит. – Уезжаем отсюда.
Люк сунул руки в карманы куртки.
– Вы уверены?
– Мы ведь договорились, что накажем его, – возмутился Роббо.
– А вдруг его вырвет, например, и он захлебнется?
– Он не такой пьяный, все будет в порядке, – сказал Джош. – Уходим.
Он прошел к машине, сел сзади, и Люк захлопнул за ним дверь.
Пит, Люк и Роббо заняли места впереди. Они проехали полмили, свернули направо и оказались на трассе.
Через пару миль Марк включил рацию.
– Как дела, Майкл?
– Ребята, послушайте, эта шутка мне совсем не нравится.
– Правда? А нам очень нравится!
Рацию взял Люк.
– Это месть, Майкл, просто месть!
Все пятеро громко загоготали. Теперь была очередь Джоша.
– Эй, Майкл, мы едем в тот клуб, где самые красивые девушки полуголыми кружатся у шеста. Ты будешь в бешенстве, что пропустил такое!
Майкл уже говорил тише:
– Можно сейчас все закончить? Пожалуйста.
Через лобовое стекло Роббо с трудом разглядел, что впереди ведутся дорожные работы. Зажегся зеленый свет, и он прибавил скорость.
Люк кричал через плечо Джоша:
– Майкл, расслабься, мы вернемся через пару часов!
– Как через пару часов?
Светофор показывал красный, но у них не было времени затормозить. Роббо нажал на газ, чтобы проскочить.
– Дай мне, – сказал он и потянулся к рации, стараясь одновременно удержать руль. Не отрывая глаз от приборной панели, он заговорил: – Эй, Майкл…
– РОББО! – закричал во весь голос Люк. К ним приближались яркие фары машины. Они буквально ослепляли. Затем раздался гудок. Оглушающий. Грозный. Похожий на рев. – РОБББББООО! – завизжал Люк.
Роббо в панике вдавил тормоз и выронил рацию. Он отчаянно крутил руль, не понимая, куда поворачивать, – справа плотной стеной стояли деревья, слева прямо на него двигался экскаватор, светя мощными фарами в лобовое стекло и ослепляя. Машина неумолимо приближалась из пелены дождя, огромная, словно локомотив поезда.
Майкл услышал из рации пронзительный крик, оглушающее лязганье и скрежет, будто космических размеров мусорные баки врезались друг в друга. Затем стало тихо. Очень тихо.
– Эй! – кричал он в панике. – Эй! Эй, ребята! Парни! Вы в порядке?
Тишина.
– ПАРНИ!
И опять тишина. Он не отрывал глаз от высвеченного фонарем круга на подкладке и дышал все чаще и чаще. Ему очень хотелось писать, кроме того, он действительно страдал клаустрофобией.
Черт, где же он находится? И куда пропали ребята?
Марк, Джош, Люк, Пит и Роббо? Что с ними произошло и как это отразится на нем?
Наверное, стоят вокруг него и хохочут. Или они все же уехали в клуб?
Алкогольный дурман вернулся и немного ослабил страх. Мысли в голове стали свинцовыми и путаными. Веки опустились, и он почти заснул. Открыв глаза, он ощутил, что крышка гроба покачивается, словно парит в воздухе. Подступившая тошнота усилилась, его подбросило вверх и качнуло в сторону. Вверх. Вниз. Майкл закрыл глаза, теперь отчетливо ощущая, что гроб будто плывет на волнах. Теперь ему совсем не хотелось писать. И тошнота отступила.
Было ощущение, что он лежит на большой кровати, которая плавно покачивается, словно колыбель.
Майкл закрыл глаза и провалился в сон.
Он проснулся в кромешной темноте с сухостью во рту, попытался сесть и ударился головой обо что-то твердое. Растерянный и удивленный, он опять лег. Он в постели с Эшли? Он попытался повернуться и дотронуться до нее, но рука сразу уперлась во что-то мягкое. Подняв ее, он ощутил прямо над головой преграду.
Майкл попытался сдвинуться влево, но и там была стена. При этом сильно пахло свежим деревом.
Черт, где же он?
Казалось, он еще спит и видит кошмар. Он опять поднял руку и ощупал все вокруг себя. Медленно воспоминания возвращались. Бар, потом еще один. Потом его везли. Потом положили в гроб. Не может ведь он до сих пор быть в нем?
Надавив рукой на крышку, он понял, что сдвинуть ее невозможно. Черт. Вот черт. Его охватила паника.
– Эй! – заорал он изо всех сил. – Эй!
Голос был слабым.
– Эй!
Он лежал, дрожа от страха, облизывая сухие губы, туман в голове мешал думать.
– Эй, парни, хватит! Слышите? Вытащите меня!
В ответ ни звука. Гробовая тишина.
Ужас леденящей дрожью пробежал по телу. А что, если случилось что-то плохое?
– У меня клаустрофобия, вы слышите? Вытащите меня НЕМЕДЛЕННО!
Он принялся изо всех сил колотить по крышке, выгибался, толкал, но все без пользы.
– ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ!
Воспоминания о событиях прошедшего дня возвращались кусками. Они ехали в минивэне. Друзья странно переглядывались. Он кричал все громче и бил кулаками по крышке до тех пор, пока пальцы не стали болеть. Внезапно он замер, вспомнив.
Несколько лет назад он читал статью в газете о гробах. В частности, о том, надолго ли хватает воздуха, – если дышать спокойно, часа на три-четыре. Однако время может сократиться до часа, если человек нервничает и дыхание учащается.
Майкл постарался расслабиться. Мысли приходили одна за другой. Фонарь. Рация.
Он положил руку на живот и нащупал что-то твердое и длинное. Повертев, он нашел кнопку и включил. Луч был тусклым, прерывистым. Вспыхнув ярче, он погас. Черт, батарейки сели.
Майкл нашел рацию и нажал кнопку. Зеленая лампочка горела слабо, но достаточно для того, чтобы осветить небольшое пространство вокруг.
Он нажал кнопку и произнес:
– Пит, Джош, Роббо, Люк, Марк! Хватит! Мне страшно, вытащите меня.
Он услышал сигнал «бип-бип-бип» и увидел надпись: «Батарея разряжена».
– Чертовы придурки, вы не могли нормально зарядить эту штуку? Эй! Эй!
В ответ он слышал лишь тишину.
Он попытался опять, но без результата.
Рация просигналила «бип-бип-бип», и дисплей погас.
– Бог мой, только не это!
Он снова и снова нажимал на кнопку. Ничего. Рация не ожила.
Он вспомнил о телефоне. Медленно, с трудом просунув руку между телом и белым атласом, он вытянул из кармана аппарат. Потом уронил. Нашел снова и поднес к лицу. Вспыхнувший дисплей почти ослепил его.
Три минут второго.
Пятница.
Завтра его свадьба.
Сети не было.
Майкл поежился от страха и постарался вспомнить, в котором часу они ехали в минивэне. Кажется, около девяти вечера. Четыре часа назад?
И ребята не вернулись. Они же сказали, что приедут через два часа. Он вспомнил крики, доносящиеся из рации. Скрежет. Что же могло случиться?
Дышать становилось тяжелее. Интересно, сколько осталось воздуха?
Он нажал кнопку на рации, только чтобы еще раз удостовериться, что она умерла.
– Парни! Шутки закончились. – Теперь ему приходилось делать более глубокий вдох, чтобы легкие наполнились воздухом. – Парни! – в отчаянии закричал он. – Хватит шутить!
Тишина.
Он с трудом вздохнул и подумал об Эшли. Его милой Эшли.
Веки стали тяжелыми, внезапно навалилась дремота. При этом он чувствовал себя спокойно. Головная боль прошла. Впадая в забытье, он прошептал:
– Эшли, милая… Если я завтра не приду на свадьбу, ты никогда не поверишь почему, правда?
Полиция так и не нашла Майкла Гаррисона. Все его друзья погибли мгновенно в аварии на дороге. К сожалению, они держали свои планы в тайне, поэтому ни одной живой душе не было известно, что они задумали сделать тем роковым вечером. И тайна их в буквальном смысле слова ушла в могилу.
