Было бы неправильно закончить настоящую книгу без комментариев по поводу сексуальных предпочтений мужчин, поскольку в последние годы эта тема стала предметом жарких дебатов. Начнем сначала. Итак, на время своего непродолжительного пребывания на этом свете мужчина может выбрать один из четырех стилей сексуальной жизни: гетеросексуальный, бисексуальный, гомосексуальный или асексуальный.

С чисто эволюционной точки зрения существует только один стиль сексуальной жизни, биологически обоснованный и приемлемый для мужчины, – гетеросексуальный. Как и все высшие формы жизни во избежание вымирания, человеческий род должен размножаться. Если мужчина не оплодотворяет женщину хотя бы один раз в жизни, он лишает себя возможности передать свои гены следующему поколению, и генетическая линия, которая на протяжении миллионов лет вела к его появлению на свет, прерывается.

Когда наш вид был молод и на Земле жило еще мало людей, размножение имело жизненно важное значение. Любой фактор, препятствовавший процессу воспроизводства, представлял огромную опасность. Однако по мере возрастания численности населения планеты ситуация менялась, и сегодня перед нами уже стоит проблема избытка людей. За последние 40 лет численность населения Земли увеличилась с 3 миллиардов до 6. Если его рост будет продолжаться такими темпами, через несколько столетий наступит время, когда перенаселенность создаст реальную угрозу существованию нашего вида. Подобно саранче, мы опустошим планету.

Следовательно, сегодня каждый взрослый мужчина, решивший не продолжать свой род, способствует снижению темпов роста населения. Это означает, что монахи, католические священники, евнухи и гомосексуалисты сдерживают демографический взрыв. Если раньше от них не было никакого толку в этом плане, то сейчас они приносят пользу обществу. Вероятно, этим и объясняется то, что в наиболее развитых странах, где уже в полной мере осознали серьезность проблемы перенаселенности, законы против гомосексуалистов в последнее время были смягчены или отменены. Если двое мужчин хотят жить вместе как семья и отвергают свое биологическое предназначение, они действуют на благо человеческому роду, и западное общество приветствует это.

Разумеется, на официальном уровне приводятся совсем другие доводы, такие, как соблюдение прав человека, невмешательство в частную жизнь, сексуальная свобода и тому подобное. Однако истина заключается в том, что, когда общество кардинально меняет отношение к некоторым базовым образцам человеческого поведения, причина, лежащая в основе этой перемены, связана с биологическими правилами жизни.

Тем не менее следует сказать, что изменения по отношению к гомосексуализму носят отнюдь не глобальный характер. В 74 странах все еще действуют законы, запрещающие сексуальную связь между мужчинами. Предусматриваемые ими наказания варьируют от смертной казни до года тюремного заключения. В Афганистане, Иране, Ираке, Мавритании, Саудовской Аравии, Йемене и исламских областях Нигерии взрослые мужчины, застигнутые в момент совершения гомосексуального полового акта, предаются смерти.

Исламское учение строго порицает сексуальные отношения между мужчинами, и в некоторых мусульманских странах к гомосексуалистам применяются весьма необычные меры наказания. Так, в Афганистане приговоренного к смерти гомосексуалиста либо сбрасывают с крыши высокого дома или со скалы, либо кладут у стены, которая потом обрушивается на него. В Иране тоже есть из чего выбрать: осужденному мужчине предлагают повешение, побивание камнями, рассечение тела пополам с помощью меча или сбрасывание с высоты.

Ислам не одинок в таком отношении к гомосексуализму. Все остальные крупные религии – христианство, иудаизм, индуизм – официально осуждают его. В Ветхом Завете, священном для иудеев и христиан, сказано, что мужчина не должен «лежать с другим мужчиной, как с женщиной». В Индии судья может приговорить гомосексуалиста к пожизненному заключению. К гомосексуализму негативно относятся даже приверженцы нетрадиционных культов, таких как сайентология. Ее основатель, писатель-фантаст Л. Рон Хаббард, называл гомосексуалистов опасными, физически больными извращенцами.

В наши дни те, кто исповедует более либеральные взгляды в отношении сексуального поведения и в то же время считает для себя необходимым следовать общепринятым правилам, оказываются перед трудной дилеммой. Если мужчина не согласен с категорической позицией конфессии, к которой он принадлежит, требуется немало демагогических уловок и двусмысленностей, чтобы примирить то, что есть на самом деле, с религиозными постулатами.

Вернемся к биологическому подходу к человеческим сексуальным предпочтениям. Совершенно очевидно, что раз современное общество не нуждается в большом числе мужчин-производителей, существование гомосексуалистов никак ему не вредит. Их изоляция как изгоев в эру научного мышления представляется неоправданной. Таким образом, сформировавшееся в последнее время общее мнение таково, что если двое мужчин «не делают это на улице, пугая лошадей», как выразилась одна известная актриса начала прошлого века – Эдвардианской эпохи, – а уединяются в приватной обстановке, чем они занимаются, касается только их, и никого более.

Чем занимаются гомосексуалисты, всем хорошо известно, и, если абстрагироваться от религиозного ханжества, непонятно, почему в прошлом они вызывали столь враждебное отношение к себе. Они никогда не прибегают к насилию. Даже их наиболее фанатичные сторонники не ведут себя так, как ведут противостоящие им религиозные фанатики, которые виновны в таких тяжких грехах, как охота на ведьм, сжигание вдов, кастрация малолетних и использование террористов-самоубийц.

Возникает вопрос, почему определенный – небольшой – процент взрослых мужчин, с одобрения или без одобрения общества в целом, находит представителей своего пола привлекательными в качестве сексуальных партнеров. Эволюция немало сделала для того, чтобы людей в сексуальном плане привлекали представители противоположного пола. Так почему же кое-кто из мужчин не следует заложенным в них природным инстинктам?

Когда гомосексуалистов спрашивают, с чего начался их интерес к представителям своего пола, они отвечают, что с подросткового возраста испытывали тягу к другим мальчикам, потом к мужчинам и никогда к женщинам. Это отличает их от мальчиков, которые играли со своими сверстниками, игнорируя девчонок, но с возрастом начали интересоваться девушками. Чтобы понять причину возникновения гомосексуальных наклонностей, необходимо рассмотреть типичную последовательность событий, происходящих в первые 20 лет жизни мужчины.

Первые несколько лет жизни маленькие мальчики не делают различий между друзьями по половому признаку. Затем, в возрасте четырех или пяти лет, происходит резкое разграничение между полами. Мальчик старается избегать девочек, с которыми увлеченно играл вместе всего несколько недель назад. Отныне он должен играть только с мальчиками. Никто не говорит ему, что он обязан вести себя подобным образом, это его собственная инициатива. Он становится членом группы, и входящие в нее мальчики держатся вместе. Эта стадия длится около десяти лет, и в течение этого периода протекает процесс обучения, в ходе которого происходит программирование удивительного компьютера, заключенного в голове мальчика. Даже если в этот период мальчики и девочки ходят вместе в школу, в социальном плане они разделены. В самом деле, несмотря на положения современной педагогической теории, смешанное обучение мальчиков и девочек на этой стадии не приносит особой пользы и может даже причинять вред, вследствие действия отвлекающих факторов.

Другие приматы не проходят столь длительную стадию обучения. Они достигают половой зрелости вдвое быстрее, и объем учебного материала, который им необходимо усвоить, чтобы выжить, значительно меньше. Стадия обособления интересов – уникальная особенность человеческого общества. В конце ее, когда мальчики и девочки достигают возраста 14–15 лет, начинают функционировать половые гормоны, у них вновь появляется интерес к представителям противоположного пола. В течение десяти лет они были разделены и зачастую недолюбливали друг друга. Теперь же они повзрослели и приобрели новые черты в результате развития вторичных половых признаков.

Таким образом, после завершения периода раздельного существования юноши и девушки обнаруживают друг в друге некую тайну, которая стоит того, чтобы попытаться ее разгадать. (На собственных сестер такая реакция у юношей отсутствует, поскольку они тесно общались в рамках семьи, что помогает избежать инцеста.) С этого момента тема дружбы юношей с девушками становится доминирующей в жизни тинейджеров, и в скором времени начинается интенсивное изучение друг друга в сексуальном плане. Первое время каждый юноша рассказывает своим друзьям о том, как развиваются его отношения с той или иной девушкой, пока однажды он не отказывается посвящать их в подробности своей личной жизни и не выпадает из группы.

Что касается мальчиков, не достигающих тинейджерской гетеросексуальной стадии, они по каким-то причинам задерживаются на стадии раздельного существования на всю оставшуюся жизнь. Они не могут понять, почему их друзья, еще недавно имевшие с ними общие интересы, теперь интересуются исключительно девушками. Достигнув половой зрелости, они не чувствуют потребности расставаться с привычным мужским социальным окружением. Половые гормоны делают свое дело, но в центре их эротического внимания продолжают оставаться только мужчины. И все-таки почему гомосексуалистами становятся лишь некоторые юноши, тогда как большинство легко переходят на гетеросексуальный путь?

Судя по всему, причина заключается в наличии уникальной десятилетней стадии раздельного существования полов, характерной для нашего общества. В этот период связи между мальчиками прочны, как никогда. Чтобы такие связи разорвались, требуется массированный выброс гормонов в пору полового созревания, но именно тогда могут проявиться факторы, препятствующие разрыву. Эти факторы делятся на несколько типов. Юноша, имевший особенно неприятный опыт общения с девочками на стадии раздельного существования, даже под влиянием гормонов может не испытывать интереса к ним. Либо он может находить специфические мальчишеские игры, обычные для стадии раздельного существования, столь захватывающими и увлекательными, что в качестве партнеров, в том числе сексуальных, будет воспринимать только других мужчин.

Существуют и другие социальные факторы, способствующие укреплению связей, сформировавшихся у мальчиков до достижения ими половой зрелости. Это происходит с ними, а не с юными самцами шимпанзе или других обезьян, потому что у других видов отсутствует эта важная стадия раздельного существования, и перед их самцами не встает проблема переключения в общении с представителей своего пола на самок.

Зоолог Клайв Бромхолл в своем труде «Вечный ребенок» высказывает идею, согласно которой слишком продолжительное детство представляет собой часть общего процесса инфантилизации человечества, в котором он видит основу нашего эволюционного успеха. За прошедший миллион, или около того, лет эволюция сделала нас более похожими на детей. Став игривее и любопытнее, что свойственно детям, мы одновременно стали более изобретательными. Это изменение позволило нам добиться большого прогресса в технике и технологии, но оно имело и определенные побочные эффекты. Пытаясь найти объяснение их сути, Бромхолл предполагает, что существуют четыре типа мужчин.

Первый из них – Альфатип, представляющий наименее инфантильного мужчину. Он подобен самцу альфа в обезьяньей стае – такой же безжалостный, решительный, амбициозный, сильный и нетерпимый. Далее следует Бюротип, представители которого озабочены сохранением высокого статуса, но с ними всегда можно договориться, что делает их идеальными деловыми партнерами. Третий – Неотип. Это более похожий на ребенка, жизнерадостный, веселый мужчина и хороший семьянин. И наконец, последний – Ультратип, определяющий человека впечатлительного, неуверенного в себе и не способного продвинуться дальше детской стадии раздельного существования.

Бромхолл считает этот последний тип, к которому принадлежат мужчины с гомосексуальными наклонностями, побочным продуктом инфантилизации человечества. Другими словами, когда эволюция повела вид Homo sapiens по пути все более игривого, инновационного поведения, являвшегося новым инструментом выживания, этот процесс пошел не совсем гладко. Идеальным результатом было бы формирование мужчины, представлявшего собой сбалансированное сочетание надежного организатора Бюротипа и изобретательного и веселого Неотипа. Но этот результат не был достигнут в полной мере. На одном конце спектра оказались представители старого Альфатипа – хорошие бойцы, но плохие партнеры; а на противоположном – представители Ультратипа, которые так далеко ушли в этом новом эволюционном направлении, что застряли на стадии мальчишеского общения.

Если в результате у Ультратипов случайно возникла «проблема с репродуктивностью», то вместе с этим эволюция наделила их необычайно богатым воображением и интеллектуальной любознательностью. Бромхолл пишет, что их научные достижения выше среднего уровня. Гомосексуалист имеет в 6 раз больше шансов закончить колледж и в 16 раз больше шансов получить степень доктора философии, нежели средний мужчина традиционной сексуальной ориентации.

Но что же нас ожидает в будущем? Люди заслуживают того, чтобы с ними обращались как с личностями и уважали за личные качества, а не рассматривали в качестве членов той или иной группы, к которым они присоединились не добровольно, а потому, что те были им навязаны. Изоляция гомосексуалистов, как если бы они были членами эксклюзивного клуба, отнюдь не является для них благом. Такой вариант дает ханжам повод подвергать их нападкам, а это все равно, что подвергать нападкам левшей или рыжих.

Это общее правило применимо и к мужскому телу в целом. На всем протяжении настоящей книги мы видели, как базовый проект человека изменялся во многих направлениях и как мужчины постоянно пытались модифицировать его конкретную версию. Очень высокие хотели стать ниже, а очень низкие мечтали стать выше; очень толстые хотели похудеть, а очень худые стремились набрать вес; мужчины с прямыми волосами хотели стать кудрявыми, а кудрявые любым образом пытались выпрямить волосы. И так далее… Но подобные изменения не влекут за собой никакого вреда. Это эволюционный процесс, благодаря которому при резком изменении условий среды где-то всегда найдутся люди, лучше других приспособленные к новым условиям. Мы должны лелеять наши различия и ни в коем случае не пытаться сгладить их. Нам следует избавиться раз и навсегда от догм и стереотипов, которые требуют от всех одинаково мыслить и вести себя. Разнообразие – это не просто пикантная приправа к жизни, это сама ее суть.