Милу разбудил лязг и тихие неразборчивые голоса, раздавшиеся где-то в стороне. Звуки не были громкими, но и этого хватило, чтобы девушка проснулась. Открыв глаза, она увидела над головой сводчатый потолок, в центре которого виднелось отверстие, через которое в помещение попадал слабый рассеянный свет. Девушка приподнялась на локте и огляделась. Квадратная комната, со стороной в десять шагов, выложенная с трех сторон камнем, с четвертой она была ограждена мощной стальной решеткой, за которой клубилась темнота. И как Мила ни приглядывалась, разобрать, что творится в этой темноте, она не смогла. Но именно оттуда и доносились глухие обрывки каких-то фраз и лязг железа.

Девушка помотала головой и попыталась вспомнить, как она здесь оказалась, и где это самое «здесь» вообще находится, но… Последнее, что она отчетливо помнила, была хамская физиономия парня, отвечавшего за переброску темных магов на Плато Ветров, и… всё. Провал. Мила нахмурилась и принялась массировать виски указательными пальцами, пытаясь хоть немного унять тупую ноющую боль… Это было единственное, к чему привели ее попытки вспомнить, что было после того, как привратник отправил остальных магов в портал. Как она оказалась в темнице, кто и за что ее сюда запихнул, Мила не помнила и не понимала. Промелькнуло было опасение, что ее, вместе со свитой, перехватили приспешники короля Брана, из-за игр которого и заварилась вся эта каша с побегом, но… Мысль как пришла, так и ушла, стоило Миле приглядеться к клубящейся за решеткой тьме внутренним оком. Вряд ли помощники Ролина будут оперировать темным источником. А значит… но вот определить, что именно это значит, она так и не смогла, не хватало информации.

Часы текли за часами, а Мила все ждала… Кто-то же должен прийти и объяснить, что здесь происходит? Но увы. Свет, лившийся с потолка, медленно иссяк, подсказав, что там наверху уже село солнце, и в камере воцарилась та же темнота, что и за решеткой. Мила за все это время так и не поднялась со своего топчана, надо отметить, неожиданно мягкого. Головная боль стихла, и вскоре девушка провалилась в сон. Когда же она проснулась, то обнаружила, что наверху уже давно светит солнце, а у порога стоит поднос, накрытый тяжелой крышкой. И ни следа того, кто принес ей завтрак.

Как появился обед, Мила тоже не увидела. Она как раз обнаружила у дальней стены неприметный закуток с каменной чашей умывальника и каменным же унитазом и приводила себя в порядок, а когда вышла оттуда, у решетки ее ждал новый поднос. Пустой же исчез, будто не было.

Дав себе задание непременно дождаться ужина и попытаться разговорить тюремщика, Мила с удовольствием пообедала простыми, но вполне сытными блюдами и вновь погрузилась в размышления, перемежающиеся недобрыми поминаниями ургова привратника. Она почти не сомневалась, что тот приложил руку к ее нынешнему положению… А ужина она так и не дождалась. Свет постепенно померк, камера оказалась в темноте, и Миле не осталось ничего другого, как завернуться в камзол и отправиться на боковую, благо в камере было достаточно тепло и она не ощущала особых неудобств от отсутствия одеяла. Ну, почти… все-таки, несмотря на опыт походов и многодневных охот, Мила, как настоящая аристократка, предпочитала комфорт… А кто бы не предпочел, а?

И вновь утро началось с того, что девушка не уследила за появлением завтрака и исчезновением оставшегося со вчерашнего обеда подноса… и это несмотря на то, что Мила предусмотрительно улеглась с этим подносом чуть ли не в обнимку, в надежде проснуться, если тюремщик попытается его отобрать. Не почувствовала… Ну уж обеда-то она точно дождется… В душе Милы проснулся злой азарт, и девушка, в мгновение ока смолов завтрак, даже не почувствовав его вкуса, уселась на свой топчан, не сводя хмурого упрямого взгляда с проклятой решетки. А все из-за этого привратника! Мила с удовольствием принялась представлять, что она сотворит с наглецом при встрече. В том, что он каким-то боком причастен к ее нынешнему положению, обозленная ярышня уже почти не сомневалась, попросту назначив портального мага виновным во всех ее бедах…

Близкий лязг решетки отвлек девушку, и она вскинула голову, вновь пытаясь рассмотреть происходящее в темноте за оградой. К удивлению Милы, часть стальной решетки ее камеры отошла в сторону, и тьма за ней как-то неожиданно рассеялась, оставив на пороге помещения две странные фигуры. Правда, стоило этим двум гостям шагнуть в камеру и оказаться в ее центре, в круге струящегося из потолочного отверстия света, как девушка поняла, почему они показались ей странными. Слишком большой рост, нечеловеческая пластика движений и характерные кисточки на чуть вытянутых ушах… Мила впервые в жизни видела риссов. Вот и новая информация, только что от нее толку?!

– Вставайте. Дом протектор примет вас в малом зале. – Чуть рыкающие нотки в голосе одного из визитеров, затянутых в легкие, испещренные рунными связками латы, заставили Милу вздрогнуть. Девушка неуверенно поднялась на ноги, по ходу дела окинув взглядом свое одеяние, и, недовольно скривившись, попыталась ладонями расправить помявшийся камзол. Безуспешно, разумеется… Стоп. Протектор? То есть они все-таки прибыли на плато? Но тогда почему ее два дня продержали в камере? Что за бред?! И как они себе представляют визит к протектору, когда она в таком ужасном виде?!

– Я готова. – Мила не была бы потомственной аристократкой, если бы позволила прорваться своему изумлению и страху… Хотя, заметив, как понимающе переглянулись риссы, ей оставалось только вздохнуть. Она и забыла, что в книгах особенно часто упоминалось поголовное умение жителей Проклятых… то есть Темных земель, чувствовать настроение собеседников. Поговаривали даже, что они вообще являются магами школы Разума, но в это Мила верила слабо. Не может быть, чтобы подобное положение дел было правдой. Достаточно и того, что риссы, как и хорги, все без исключения, имеют Дар, кто-то больший, кто-то меньший, но все. В этом у них и так огромное преимущество перед людьми, а если предположить… Тут Мила поймала себя на мысли, что тюремщики уже ведут ее по совершенно нормально освещенному коридору, без всякого намека на присутствие тьмы, меж двух рядов таких же решеток, что ограждали «ее» камеру. Пустых… Но ведь она отчетливо слышала в первый день лязг и чьи-то разговоры… Ее спутники? Где они?

– Они в последней камере по коридору. – Мотнул головой правый рисс, продолжая вежливо (!) поддерживать Милу под локоть. Тьма, неужели она сказала это вслух?! Или…

– Вас должны были предупреждать о том, что каждый гость плато будет подвергнут ментальному допросу, – мерно прогудел левый тюремщик, также поддерживающий ее под локоть со своей стороны.

Два! Два мага Разума на службе у протектора, и кто?! Обычные тюремщики. Мила вздохнула, поняв, что и эта мысль уже стала известна ее сопровождающим, но риссы даже не усмехнулись. Как шли, так и идут, аккуратно, но настойчиво направляя движение Милы, не давая ни сбавить шаг, ни прибавить. Уверенно и непреклонно. Вопреки ожиданиям Милы, риссы привели ее не в упомянутый малый зал, а в какую-то комнату, больше похожую на спальню. И, коротко кивнув, вышли вон, не забыв запереть входную дверь. А стоило щелкнуть дверному замку, как из-за тяжелых портьер у дальней стены выпорхнула пара девушек, обычных человеческих девушек, тут же решительно устремившихся к замершей у самого порога, ничего не понимающей Миле.

– Протектор решил, что вам нужно будет привести себя в порядок после столь долгого ожидания… Он приносит свои извинения за то, что заставил вас ждать, – прощебетала одна из девушек. Ее словам Мила изумилась настолько, что даже не нашлась что ответить. А потом и сама не заметила, как оказалась в горячей ароматизированной ванне… После минимум двух дней, проведенных в камере без возможности переодеться и нормально помыться, это было настоящим блаженством!

Малый зал. Т’мор огляделся и удрученно вздохнул. У риссов явно имеются проблемы с подбором правильных названий. Огромное пустое помещение под вторым по размеру куполом дворцового комплекса произвело на арна впечатление то ли стадиона… с мраморным, полированным полом, в котором отражались ребристые поверхности купола и блестящие клинки узких и очень высоких окон на его гранях, то ли впечатление, что находишься внутри сияющей елочной игрушки. М-да. И трон. Гигантоманы! Ведь просил же нормальным человеческим… в смысле риссовским… э-э, ну понятно! Так вот просил же их нормальным языком: «поставьте удобное кресло». Так ведь нет, невместно, видите ли! Притащили вот ЭТО. Арн вздохнул, глядя на широкий каменный трон с высоченной спинкой, украшенный изящной и очень тонкой резьбой, установленный на возвышении у стены напротив входа в зал. Хорошо еще догадались сделать мягкое сиденье. А то морозить седалище на пусть и красивом, но твердом и неудобном камне Т’мору как-то не хочется.

Арн подошел поближе к тронному возвышению, за которым расположилось огромное панно с цветным барельефом в виде герба, присмотрелся к изображению и задумчиво хмыкнул. Стилизованный дракон из черного мрамора, свернувшийся клубком в центре белоснежного треугольного щита. Ну, тут хотя бы без излишеств… Т’мор присмотрелся к пустой ленте, выбитой под щитом, и задумался. Кажется, решение о девизе риссы оставили на усмотрение арна. Губы молодого человека сами собой разошлись в предвкушающей ухмылке… Ну-ну. Сами напросились. Кстати, а вот и тот, кто поможет воплотить шутку.

– Протектор? – Появившись в зале, Джорро быстрым шагом пересек пустое помещение и остановился рядом с арном. – И как вам малый зал?

– Было бы лучше, если бы он именовался большим, – фыркнул Т’мор.

– К сожалению, это невозможно. Большой зал уже есть, хотя нам еще предстоит привести его в порядок… Но пока у нас не предвидятся официальные посольства и визиты монарших особ, вот мы и решили, что спешить с ремонтом официальной части дворца нет необходимости.

– То есть ты хочешь сказать, что вот это вот… – уточнил Т’мор, обводя рукой окружающее их великолепие. – Вот это вот неофициальная часть?

– М-м. Если не ошибаюсь, то на карте комплекса этот зал числится частью личных помещений протектора, – помедлив, проговорил Джорро, начиная понимать, что Т’мору явно не пришлась по вкусу роскошь его нынешнего жилья.

– Поня-ятно. Что-то вроде гостиной, да? – хмыкнул арн и злорадно договорил: – Ну ладно-ладно. Посмотрим. Кстати… Джорро, не подскажешь, почему лента под гербом пустая? Там же должен быть мой девиз, или я ошибаюсь?

– А, да. Конечно. – Тут же кивнул рисс, сильно надеясь, что за делами Т’мор забудет об этом маленьком финте ушами с составлением карты дворца и определением назначения его помещений, проведенных без его участия. – Видишь ли, если с гербом все было ясно сразу, именно это изображение чаще всего встречается среди артефактов Ушедших, то с девизом… в общем, мы не знали, что ты себе выберешь, вот и оставили поле пустым. А что, ты уже знаешь, что именно здесь нужно выбить?

– О да… – И ухмылка арна Джорро сильно не понравилась.

– И? – вопросительно произнес рисс.

– Draco dormiens nolite excitare, – проговорил Т’мор и, заметив недоумение на лице собеседника, перевел: – Не будите спящего дракона.

– Хм?

– Вот-вот. И девиз и предупреждение… особенно для тех упертых, что почему-то считают меня обязанным разбираться со всеми их проблемами.

– М-да уж. – Вздохнул Джорро. – Как я понимаю, это еще и намек для советника, а?

– Заметь, не я это сказал, – с довольной ухмылкой проговорил арн, но тут же построжел: – Ладно. С этим разобрались. Единственное, я бы хотел, чтобы эта надпись появилась здесь как можно быстрее… и желательно как на темном наречии, так и на латыни. Образец я оставлю. Идет?

– Будет сделано. Здесь мастеру Сил Земли работы на полчаса, не больше, – кивнул Джорро.

Договорить он не успел, поскольку в этот момент в зал влетел Створич, буквально источающий раздражение и негодование. Т’мор вздохнул. Со всеми этими переходами он совершенно забыл о подруге Бронева, уже третьи сутки обживающей недавно построенный карцер.

– Все-все. Через два часа ее выпустят. – Поднял руки вверх арн, едва Створич оказался в паре метров от него. Парень, готовый разразиться гневной тирадой, даже рта открыть не успел. Замер на месте и шумно выдохнул.

– А что так долго? – наконец произнес Бронев, и Джорро покачал головой. Нет, он прекрасно знает, что Т’мор терпеть не может всяческие расшаркивания и титулования, но этот хуман знаком с арном всего ничего, знает, что перед ним стоит правитель пусть маленького, но государства, а ведет себя с ним, словно с собутыльником!

– А ты уверен, что он знает? – поинтересовался вдруг Т’мор, и Джорро еле слышно выругался, поднимая мысленные щиты. Бронев же только переводил непонимающий взгляд с рисса на протектора.

– А что, нет? – не обращая никакого внимания на Створича, рыкнул Джорро.

– По крайней мере, не полностью, – хмыкнул Т’мор. – Нет, титул ему известен, но что он обозначает и что представляет эта земля, кажется, еще не понял… И я бы очень хотел, чтобы, даже узнав все как есть, его отношение ко мне не изменилось. В конце концов, чем он хуже вас?

– Ну ты сравни-ил… – протянул Джорро и, внезапно подняв Бронева за шкирку, принялся вертеть его перед собой, внимательно рассматривая. Не прошло и минуты, как рисс удивленно крякнул и аккуратно поставил обалдевшего от происходящего Бронева на место, после чего кивнул арну. – Школа Разума, да? Ничего так… неплохой потенциал. Глядишь, из него действительно выйдет толк.

– Так мне кто-нибудь ответит на мой вопрос? – зло зыркнув на рисса, проговорил Створич, решив не заморачиваться со странным диалогом Т’мора и Джорро.

– Ну, во-первых, на твоем месте я бы не стал строить какие-то планы мести в отношении Джорро. Поверь, пока мастер Сил Огня и Воздуха тебе не по зубам, – усмехнулся Т’мор, и Бронев отвел глаза. А арн продолжил: – А во-вторых, если помнишь, то за эти три дня мы вытащили уже четыре группы, а мне ведь еще нужно время на восстановление сил, знаешь ли. Вот выдалась свободная минутка, и я сразу вспомнил о твоей пассии.

– Она мне не пассия, – буркнул Створич.

– Да хоть жена, – отмахнулся арн. – Я в ваши дела не лезу. Главное, на день рождения первенца позовите.

– Так то когда будет… Ой. – Бронев покраснел, и Т’мор с Джорро не удержались от смеха

– А вот это уже зависит от тебя, юноша, – отсмеявшись, рыкнул Джорро, одновременно хлопнув Створича по плечу, да так, что тот аж присел, чего успевший повернуться к Т’мору рисс даже не заметил. – Ладно. Посмеялись и будет. У меня дел навалом, а тут еще этого мага земли надо отыскать… Но учти, на представлении у меня должны быть самые лучшие места.

– Вот, делать тебе нечего. – Нахмурился Т’мор, но решил плюнуть на это. – Ладно. Как освободишь эту Милу, прикажи, чтоб ее привели в порядок. Через пару часов встретимся здесь же. Да, ее людей, если они уже прошли проверку, тоже можно будет привести в зал. Только предварительно сообщите мне, если среди них вдруг обнаружится лазутчик, хорошо?

– Обязательно, – кивнул рисс.

– А можно я тоже приду? – осведомился Бронев.

– Почему нет? – Пожал плечами арн, и Джорро вдруг предвкушающе осклабился.

– Что? – насторожился Т’мор.

– Да нет, я тут подумал, раз тебе все равно, может, я приду не один?

– Неужто ты уже успел обзавестись здесь подругой? – изумился арн и ткнул рисса кулаком в грудь. – И думается мне, не одной, а? Не вопрос. Приводи хоть все плато.

– Ну-ну, благодарю, дом протектор, я непременно воспользуюсь вашим щедрым предложением. Только, чур, потом не жаловаться, – ухмыльнулся рисс и исчез так быстро, что арн не успел ничего сказать. А хотелось. Зная бывшего наставника, Т’мор прекрасно понимал, что тот что-то задумал. Вопрос только в том, что именно…

Поняв, что ничего исправить уже нельзя, арн плюнул на возможные накладки и выбросил болтовню Джорро из головы. Взгляд Т’мора остановился на застывшем рядом младшем Створиче, взъерошенном после встряски, устроенной ему риссом, и вздохнул.

– Ты бы переоделся, что ли, а? А то после этих мотыляний по городам и весям видок у тебя…

– У вас не лучше, мастер Т’мор. – Пожал плечами Бронев.

– Это точно. Значит, и мне надо привести себя в порядок, – кивнул арн. – Идем. Найдем для тебя комнату с ванной и кого-нибудь из прислуги, чтоб привели в порядок одежду.

Выйдя из зала, Т’мор поймал за накидку первого попавшегося крома, тут же склонившегося в поклоне, и, указав на Бронева, велел позаботиться о нем и его одежде, уточнив, что через пару часов Створич должен быть при параде у входа в малый зал. Кром в ответ понятливо кивнул и тут же утащил Бронева куда-то вглубь частных помещений дворцового комплекса. А Т’мор, еще раз напомнив себе воспользоваться умением Ллайсы устраивать мелкие и большие пакости кому ни попадя, двинулся в противоположную сторону, к своим апартаментам, которые он, наконец, начал обживать, оставив в покое жилище Джорро. К удивлению Т’мора, стоило ему пересечь порог своей гостиной, как появившийся словно из ниоткуда старшина кромов, приставленный Джорро к работе дворецкого и начальника над всеми хозяйственными службами дворца, с поклоном вручил зачехленную сменную одежду сдержавшему усилием воли свое недовольство этим спектаклем арну и, отворив дверь в спальню, отошел к накрытому для обеда столу у окна. Хмыкнув, Т’мор в который раз подивился расторопности своего советника и кромов, вздохнул и направился в спальню. Бросив на кровать приготовленную дворецким одежду, арн прошел в ванную комнату и, разоблачившись, нырнул в маленький, исходящий паром бассейн.

Мила вертелась у зеркала и придирчиво рассматривала свое отражение. К ее удивлению, мешки с вещами нигде не потерялись и были доставлены на плато в целости и сохранности. Если бы девушка знала, как матерился Т’мор, пытаясь портироваться, удерживая на плечах и в руках добрых два десятка походных сумок, снятых им со скакунов ее свиты, Мила, наверное, покраснела бы. Но она этого не знала, а потому посвежевшая, причесанная и почти довольная вертелась себе спокойно у зеркала, одновременно со злорадством прикидывая, какое наказание ей стоит потребовать для зарвавшегося подчиненного протектора. А там, глядишь, и сам хозяин этой земли расщедрится для нее на какой-нибудь подарок, как извинение за хамство подданного… Мила довольно улыбнулась своему отражению и уже было хотела подозвать служанок, что помогли ей привести себя в порядок, когда те вдруг переглянулись, услышав тонкий хрустальный звон, прокатившийся, кажется, по всему зданию, и одновременно кивнули Миле.

– Простите, ярышня, но нам пора. Общий сбор. Вас проводят гвардейцы протектора.

– Общий сбор?

– Советник Джорро собирает расширенный совет. Мы обязаны там быть, – непонятно высказалась одна из дам, и только сейчас до Милы дошло, что они вовсе не похожи на служанок… Длинные платья, скромного, если не сказать, строгого фасона, но… из дорогой, очень дорогой ткани, изящные украшения, небольшие, но удивительно тонкой работы, искусный, но не вычурный макияж…

– Вы кто? – проговорила Мила, когда помогавшие ей девушки уже оказались около дверей.

– Внутренняя стража Дворца Дракона. – Обе девушки одновременно обернулись и также дружно присели в неглубоком, удивительно слаженном реверансе. После чего улыбнулись, глядя на ошеломленное лицо Милы, и исчезли за дверью. Ярышня окинула взглядом довольно скудную обстановку комнаты и вздохнула. М-да. Это не дом Претичей в Подлесье, где каждый предмет мебели прямо-таки кричал о богатстве своих владельцев. Никакого золота, никаких инкрустаций. Темное лакированное дерево немногочисленных предметов мебели на фоне обитых светлыми тканями стен, строгие формы, функциональность и… комфорт. Девушка попыталась представить, кто мог пожелать такого вот неброского оформления, и, вспомнив о названии дворца, упомянутого девушками, отказалась от мысли, что это была идея владельца. Вряд ли человек, падкий до таких пафосных названий, заинтересуется подобным стилем… Додумать эту мысль Миле не позволил стук в дверь. И тут же на пороге появился один из тюремщиков.

– Протектор ждет. Идемте. – Коротко и ясно.

Т’мор проклинал всё и вся, особенно свое собственное тугодумие и разрешение, данное Джорро. Ушлый советник воспользовался моментом, и теперь в малом зале толпился весь цвет Плато Ветров. От командира гвардейцев и главы добытчиков до старшины кромов и временного главы человеческой части городка. Полсотни жителей Плато пожаловали на первый прием протектора, как объяснил ухмыляющийся рисс. А за троном уже расположились Ллайса, Арролд, Лир и Байда. Арн вздохнул и, стараясь не глядеть на склоняющихся в поклоне, разодевшихся по такому случаю в лучшие наряды гостей, прошел к своему креслу. Теперь ему стало понятно, почему дворецкий так настаивал на том, чтобы арн надел именно парадный, расшитый серебром и увешанный всеми регалиями Т’мора ринс. Арн вымученно улыбнулся друзьям, уселся на трон, а в следующий миг чуть не оглох от гулкого рыка советника, объявившего о начале первого приема в истории протектората Плато Ветров. В этот же момент двери в зал отворились, и на пороге показалась Мила в сопровождении охраны. Девушка узрела сидящего на троне Т’мора, глаза ее удивленно расширились, и ярышня рухнула в обморок, прямо на руки гвардейцам.