Т’мор с отвращением взглянул на засиявший артефакт. Предчувствие подсказывало, что бранианский маг, успевший с первой их встречи забраться на пост главы Темного круга, вышел на связь вовсе не для того, чтобы порадовать арна известием о благополучно добравшихся до Торинира коллегах…

И Белор не обманул его ожиданий.

– Добрый вечер, мастер Т’мор. – Глухой недовольный голос мага заставил арна вздохнуть.

– Уверены, мастер Белор?

– Совсем нет. У нас неприятности. Большая часть наших успела дойти до побережья и ждет обещанные корабли. Но кое-кто остался, не пожелав присоединяться к исходу, в отсутствие Римина, а некоторые просто исчезли…

– Мастер Белор, а можно покороче? – щелкнув пальцем по переговорнику, не выдержал арн.

– Запросто. – Горько усмехнулся его собеседник. – Бранианские наемники начали шерстить Киевогорское и Хольмское княжества. По городам уже идет эпидемия «случайных» смертей и открытых убийств наших коллег, стычки наемников с темными стали обычным делом, а на дорогах и заставах полно соглядатаев. Количество денег, затраченных Браном на отлов, удивляет… При этом местные власти практически бездействуют, хотя не могут не замечать того, что их территория кишит иностранными «засланцами». Да и о том, что под маской бранианских наемников скрываются отряды «подавителей» тайной стражи Брана, догадаться несложно. Это единственная структура в человеческих землях, использующая боевые пятерки, возглавляемые магами.

– Мастер Белор, вы подняли меня с постели в два часа ночи, чтобы пожаловаться на близорукость властей, или хотите похвастаться собственной наблюдательностью? – едва сдерживая зевок, осведомился Т’мор. – Если первое, то я искренне сочувствую обитателям Хольма и киевогорцам, а если второе, то от всей души вас поздравляю.

– Не смешно, мастер Т’мор. Происходящее, в первую очередь, говорит о том, что у нас где-то, как однажды выразился Римин, «течет». И сильно, хотя вроде бы всех сторонников этого ургова выкидыша мы вычистили, – раздраженно процедил Белор. – А во-вторых, я, может быть, и не особо силен в подобных играх, но тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять происходящее. Это хорошо отлаженное, заранее подготовленное и просчитанное действо. Нас специально отжимают на побережье, Т’мор, это ты можешь понять?!

– Эк. – Арн моментально встряхнулся и, чуть задумавшись, спросил: – А что слышно о дренгах?

– В том-то и дело, что у них полная тишина. Я первым делом связался со своими знакомыми, живущими у Студеного залива. Лед уже давно вскрылся, но никто никуда не собирается, маяки Бутылочного горлышка погашены, дракки до сих пор стоят в зимниках и на воду будут спущены не раньше, чем через декаду. Традиция, – проговорил маг.

– Понятно… что ничего не понятно. – Арн в растерянности потер лицо. – А что местные любители поживы?

– Т’мор, Долгое море контролируется всего двумя странами, и всех возможных пиратов здесь давно повыбили. Потому остаются только дренги. Они иногда заглядывают… но редко, очень редко.

– То есть вариант морского боя мы можем исключить… И что остается? – протянул Т’мор. – Нападение с суши? Бред! Это ж какое войско нужно будет собрать, чтобы задавить четыре сотни магов? И кто их пропустит на территорию Хольма?

– Ну, «подавителей» же пропустили… – Пожал плечами Белор, но Т’мор покачал головой.

– Не-ет, шалишь. Я хоть тоже недавно в этой каше варюсь, но уж то, что ни один монарх просто так не пропустит чужое войско по своей земле, уяснил четко. Нет, конечно, бранианцы могли договориться с князьями заблаговременно… Но тут уже счет идет на сутки, а перебросить через княжества войска за такой срок, даже точно зная место сбора противника, невозможно. Ведь так?

– Без порталов, согласен, – кивнул маг. – Кстати, местные гарнизоны тоже несут службу как обычно и в поход не собираются.

– Во-от, – протянул арн. – И что мы в этом случае имеем?

– Кое-кто из круга склоняется к мысли, что цель этих действий не уничтожение, а выдавливание темных за Долгое море, – медленно проговорил Белор.

– И если это так, то становится понятным нежелание Хольма и Киевогор замечать у себя под носом иностранных эмиссаров… равно как и бегущих темных. Они подчеркнуто сохраняют нейтралитет. Почему? – подхватил арн. – А потому, что выдавливать наших коллег за Долгое море, как вы выразились, имеет смысл лишь в том случае, если светлые уже решили вопрос «быть или не быть» в отношении Староозерного княжества, но вынуждены тянуть время… И правильно, зачем гоняться за каждым темным, если есть возможность собрать их всех в одном месте и прихлопнуть чохом?

– Полагаете, своим отказом от войны мы сыграли им на руку? – Белор провел ладонью по отросшей щетине, и Т’мор только сейчас заметил, каким вымотанным и уставшим выглядит маг. – Мы думали об этом, но не пришли к единому мнению.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво протянул Т’мор и тряхнул головой. – Мне кажется, вариант с вашим самоубийственным походом на закат им был гораздо выгоднее. Что может быть лучше, чем такая демонстрация «истинного лица» темных магов? Эта «неспровоцированная» агрессия наших коллег в отношении закатников моментально превращает последних в союзников Брана, что называется, до победного конца. А то, что происходит сейчас, это просто запасной вариант. Не самый худший, но и не самый лучший, и что важнее, далеко не такой быстрый, как тот, что пытался воплотить наш общий светлый знакомый. Но это уже на руку именно нам!

– Ну да… – после недолгих размышлений согласился Белор. – Если бы мы атаковали, коалиция светлых, перемолов нас, тут же кинулась бы на Староозерное княжество, как рассадник тьмы… Догадаться, кому бы отошли после победы эти земли, нетрудно. А так у них нет повода для создания коалиции. В одиночку же Брану Староозеро не одолеть, и объяснить Единой империи или тому же Ор-Леону, зачем им воевать за чужие интересы, да еще так далеко от дома, у них тоже не получится… по крайней мере, быстро. А значит…

– Значит, у Староозерного княжества будет время подготовиться к войне с Браном.

– Именно так, – уже уверенно кивнул Белор. – С Браном. Закатники, даже если пообещают поддержку, выделять большие силы не станут, слишком далеко находятся, и Староозерное княжество не входит в зону их интересов… Но все это верно только в том случае, если мы правы относительно намерений бранианцев, и где-нибудь в Долгом море наш караван не поджидают лихие корсары.

– М-да уж. – Т’мор хмыкнул, и собеседники умолкли, обдумывая сказанное. Но через несколько минут арн пришел в себя и грустно улыбнулся. – Новости вы, конечно, сообщили не самые лучшие, но что нам остается? Корабли торов должны подойти на точку в течение двух дней, так что… Будем ждать.

– Да, кстати о встречах! – спохватился Белор. – Все молодые темные, что приехали в Староозерное княжество, оповещены. Связной прибудет в университет завтра… то есть уже сегодня, на рассвете. Укажете ему место сбора?

– Посмотрим. У меня, честно говоря, есть другая идея, – покачав головой, ответил арн.

– Поделитесь? – Приподнял бровь Белор.

– Насколько я понимаю, среди этих молодых людей могут обнаружиться и конфиденты тайной стражи Брана, не так ли? – проговорил Т’мор. – Вот я и попробую их отсечь. В несколько этапов.

– Мастер Т’мор, за кого, за кого, а за них я ручаюсь. Уж им-то пути назад в Бран нет, и вы не можете этого не понимать. Драгобуж это не Хольм или Киевогоры, с которыми у Брана и границы-то толком не определены. Староозерное княжество иначе как «оплотом темных» там уже не называют.

– Кто? Родственники бежавших сюда? – удивился Т’мор.

– Зачем? Газеты, слухи, обыватели… – Пожал плечами Белор.

– Вот-вот. Я и боюсь, что среди переселенцев может оказаться такой молодой темный маг, уверенный, стараниями той же тайной стражи, в том, что участвует в раскрытии опасного заговора «заблудших» коллег по источнику.

– И все-таки… – попытался было настоять на своем маг, но арн его оборвал:

– Мастер Белор, эти люди будут жить на моей земле, и я не хочу, чтобы среди них оказались подобные персонажи. Посему проверка будет обязательно. И здесь, в княжестве, и в Торинире, и по прибытии на место. И если проверку здесь можно будет назвать формальностью, то хочу напомнить, что на Плато за гостей, выборочно, разумеется, возьмутся менталисты. Это, кстати, касается и тех магов, что прибудут с того берега Долгого моря.

– Хм. Да, мне уже, кстати, задавали по этому поводу некоторые вопросы, – кивнул Белор. – А если кто-то не захочет подвергаться ментальному допросу?

– Такие могут уйти. – Пожал плечами арн. – Более того, если подобное желание будет высказано уже на плато, отказавшегося проходить проверку переправят в одну из точек мира, по его собственному выбору… Но обязательно запомнят, и Плато Ветров будет закрыто для него навсегда.

– Мастер Т’мор, вы же понимаете, что не каждый отказавшийся обязательно будет подсылом бранианцев, – хмуро проговорил Белор. – Ведь люди могут просто не захотеть открывать свои маленькие тайны. И таких, между прочим, очень много… Я вас уверяю.

– Каждый менталист даст клятву, что не затронет никаких мыслей и воспоминаний проверяемых, кроме связанных с тайной стражей Брана, эйре и жрецами Света, и не будет распространять этих сведений, если проверяемый не окажется подсылом той же стражи, двуязыких или храма.

– Ладно, я понял. – Белор вздохнул. – Недовольных, конечно, будет уйма…

– Те, кто уже сейчас готов отказаться от ментального допроса, могут уйти в Торинире или отправиться на плато, а уже оттуда в любое угодное им место, – спокойно заметил Т’мор и добавил уже куда жестче: – Это моя последняя уступка. Как я уже сказал, мне не нужны шпики тайной стражи или прихвостни эйре в моих владениях.

– Согласен. Не самое лучшее соседство. – Склонил голову Белор. – Что ж, мастер Т’мор, я вынужден прощаться с вами, дела. Прошу только, не забудьте о гонце. Его зовут Бронев Створич.

– Что?! – Арн взвился, но тут же взял себя в руки. – Извините, мастер Белор. Нервы.

– Понимаю, – хмыкнул в ответ маг.

– Обещаю встретить вашего посланника. И… до встречи в Торинире.

– До встречи, – кивнул Белор, и шар-переговорник в руке арна медленно погас.

Задумчиво покатав в ладонях артефакт, Т’мор вздохнул и, одним мысленным посылом отправив переговорник на стоящий в углу комнаты стол, где уже была собрана целая коллекция таких артефактов, откинулся на подушки. До рассвета оставалось еще несколько часов, и Т’мор не собирался их терять. Ему предстоял тяжелый день, а значит, надо хорошенько выспаться… ну или хотя бы чуть-чуть поспать.

А утром все завертелось. Поднявшись с рассветом, арн в темпе привел себя в порядок и, связавшись по шару-переговорнику с сонным таном Гримом, предупредил его о возможных осложнениях в море, на что старейшина торов, не прекращая заплетать ленточки в свои шикарные усы, только фыркнул, заявив, что Т’мор мог бы и не тратить время, отвлекая тана от утреннего туалета. Дескать, о происходящем в приморских княжествах по ту сторону моря ему известно не хуже, а делать выводы тан и сам неплохо умеет.

Получив такую шутливую отповедь, Т’мор только руками развел, но не преминул поинтересоваться, почему же достопочтенный тан не поделился своими знаниями и выводами с протекторатом. Вот тут тор даже сбился на миг, запутавшись пальцами в одной из ленточек, вдруг отказавшейся вплетаться в его левый ус.

– Хм-м. Уел, мастер Т’мор. Как есть, уел, – крякнув, проговорил тан Анталасс. – Ладно. Врать не буду. Сам получил сведения о происходящем в приморье только вчера в полночь. Ну, а на ночь глядя связываться с вами не стал. Зачем? Изменить вы все равно ничего не сможете, так куда торопиться? Но можете не волноваться. Капитанов кораблей мы предупредили сразу же, они будут начеку и… думаю, если в море их будут поджидать корсары, корабли торов смогут их очень неприятно удивить.

– Тоже верно, – кивнул Т’мор и уже собрался было погасить шар, когда тор заговорил снова. И на этот раз в его словах не было уже ставшего привычным Т’мору легкого ерничанья.

– А вообще, спасибо за то, что связались со мной, – медленно проговорил тор. – Как старейшина, я рад видеть, что протектор Плато Ветров со всей серьезностью относится к нашим договоренностям, и не ограничился соблюдением лишь их буквы, забыв про дух соглашения.

– У Плато Ветров нет союзников, тан Грим. – Покачал в ответ головой арн. – Зато у него есть друзья. Такие, как танинг Анталасс в Торинире, например. Хорошего утра.

И Т’мор погасил переговорник, не дожидаясь ответа собеседника. Может быть, он поторопился, назвав Анталасс друзьями, но… учитывая особенности взаимного положения протектората и танинга, подобный тип отношений все же кажется арну куда более предпочтительным, нежели торговые и союзнические соглашения, которые в любой момент могут быть расторгнуты, исходя из сиюминутных потребностей сторон. Учитывая, что тан Грим не единственный старейшина в Торинире, подобный поворот событий вполне имеет право на воплощение… И дружба с танингом, кстати, в этом случае может очень даже неплохо сократить потери протектората. Равно как и особые отношения с протекторатом всегда позволят танингу Анталасс удерживать свои позиции, как в самом Торинире, так и за его пределами.

Вернув артефакт на столик, Т’мор подхватил с вешалки привычный ринс, старательно затянул его витые шнуры, секунду подумал и, решив не будить ученика, покинул комнату.

По флигелю плыл умопомрачительный аромат свежей выпечки, и арн, не колеблясь, отложил визит к городским воротам на четверть часа… Рада, ранняя пташка, оказалась не только хорошей экономкой, но и замечательным поваром, ради выпечки которого арн мог бы и наступление конца света притормозить…

В общем, у ворот Т’мор оказался, когда уже окончательно рассвело. Получив уверения стражи, что ворота были открыты не более получаса назад и через них еще никто не проходил, арн устроился на небольшой деревянной лавке под балконом какого-то дома, стоящего в десятке метров от воротной площадки, и принялся ждать. Недолго. Знакомое лицо, уже виденное им в переговорнике, мелькнуло в воротах буквально через несколько минут. Т’мор даже сиденье под собой толком не успел согреть.

Махнув рукой молодому Створичу и убедившись, что тот его заметил, арн дождался, пока маг не подъедет поближе, и поднялся ему навстречу, едва Бронев соскочил с привезшего его флегматичного конька неопределенно-мышастого цвета. Т’мор присмотрелся к гостю и, отметив его усталый вид, понимающе вздохнул. Ночная скачка штука опасная как для всадника, так и для коня. А судя по состоянию Бронева и его скакуна, этой ночью они себя явно не жалели…

Обменявшись приветствиями, маги не стали болтать о своих делах у всех на виду и, сохраняя молчание, двинулись в сторону флигеля арна, по пути развлекаясь пробами на прочность мысленных и эмоциональных щитов друг друга. И к удивлению Т’мора, защита Створича оказалась куда интереснее, чем арн мог предположить. Ей, конечно, не хватало точности и выверенности, которыми отличаются щиты тех же хоргов или риссов, но по изяществу и оригинальности решений она даже опережала традиционные защиты разума темных.

Устроив конька в конюшне рядом с Серым и поручив его заботам уже разбуженного матерью Донова, маги вошли во флигель Т’мора. При этом если о большей части багажа, навьюченного на скакуна, Бронев даже не заикнулся, оставив его на попечении все того же ученика Т’мора, то расставаться с саквояжем, выуженным им из переметной сумы, Створич оказался наотрез.

– Что у тебя там такое? – заинтересованно кивнул на саквояж Т’мор.

В ответ Бронев кинул по сторонам настороженный взгляд и, не говоря ни слова, щелкнул замками сумки. Саквояж открылся, и Т’мор аж присвистнул от удивления. М-да уж, а он еще называл полдюжины переговорников в своей спальне коллекцией… В сумке, столь оберегаемой Створичем, в специальных ячейках покоилось как минимум три десятка подобных артефактов. Вот это коллекция… А если прикинуть ее стоимость, то… удивительно, как Бронев рискнул ездить в одиночку с таким богатством под рукой… Конечно, очистка переговорников от прежних вязей стоит немалых денег, но даже с учетом этого обстоятельства любой грабитель, которому посчастливилось бы обобрать Створича, мог рассчитывать на тысячу-другую золотых за каждый шар. Учитывая их количество, это целое состояние!

Мысленно проклиная перенятую у риссов привычку, Т’мор кое-как отрешился от подсчетов, захлопнул саквояж и, всучив его Броневу, решительно направился к выходу из конюшни. По крайней мере, теперь стало понятно, каким образом Створич будет выполнять задание Белора по сбору темных магов на территории Староозерного княжества. Наверняка парные артефакты находятся в семьях, приютивших выходцев из Брана…

Распахнув входную дверь флигеля, Т’мор пропустил усталого гостя вперед и, войдя следом в прихожую, кивком указал магу одну из боковых дверей. Только устроившись за столом в гостиной, укрытой Пологом Пустоты, Бронев и Т’мор смогли спокойно поговорить, не опасаясь чужих ушей. Посетовав на непредусмотрительность нового главы круга, разом порушившего конспирацию Створичей, державшуюся лишь на том факте, что Бронев и Ламов вообще никогда не находились на расстоянии меньше сотни километров друг от друга, Т’мор и его собеседник пришли к выводу, что сейчас этот факт не имеет какого-то особого значения, и перешли к решению более насущных вопросов. По настоянию Т’мора, Бронев, чьим заданием в Староозерном княжестве стал сбор молодых темных магов из Брана, для последующей отправки их в Торинир, должен был сформировать из беглецов отряды, каждый из которых будет добираться до точки сбора своим ходом. Арн не стал уточнять, что у каждого отряда такая точка будет своей, зато несколько раз повторил, что отряды должны прибывать на место в точно установленное время.

– И еще одно, Бронев… – помолчав, добавил Т’мор. – Каждый отряд должен быть уверен, что он единственный. Понимаешь?

– Н-не совсем. – Нахмурился Створич.

– Хм. Тогда будь добр, приоткрой свой разум. Я передам тебе мыслеобраз. Так будет быстрее и понятнее, – потребовал Т’мор, и, к его удивлению, Бронев подчинился, не задав ни единого вопроса…

А через несколько секунд сосредоточенно глядевший перед собой, разбираясь с полученной информацией, Створич тряхнул головой и перевел усталый взгляд на Т’мора.

– А это точно необходимо? – тихо поинтересовался маг.

– Более чем, – уверенно кивнул арн.

– Хорошо. Я сделаю это, – хмуро проговорил Створич. Было видно, что идея Т’мора не пришлась ему по вкусу, но спорить с арном Бронев не стал.

– Ну вот и славно. – Криво усмехнулся Т’мор, поднимаясь из-за стола. – Тогда на этом будем считать инструктаж законченным. Можешь пока отдохнуть на втором этаже, а после обеда вместе отправимся в Драгобуж. Там тебе будет сподручнее работать. Да и затеряться в столице куда проще, чем в университетском городке. Идет?

– Идет, – не стал спорить Створич и вдруг заразительно зевнул.

– Всё. Иди спать, мастер Бронев. – Т’мор хлопнул мага по плечу. – Если что понадобится, зови Раду, это моя экономка. А я пошел. Мне еще надо проследить, чтобы ваганты не обломали себе зубы о гранит науки. Отдыхай.

Сняв артефактный Полог Пустоты, Арн кликнул Раду, а когда та появилась в гостиной, представил Бронева и, поручив мага ее заботам, шагнул к выходу.

Уставший после ночной скачки и неслабо вымотавшийся во время беседы с Т’мором, Створич пробормотал что-то маловразумительное в ответ на приветствие Рады и, даже не заметив осуждающего взгляда экономки, подхватив с пола саквояж, с которым не рисковал расстаться даже на минуту, молча последовал за женщиной, предложившей проводить его до спальни.

А Т’мор в это время уже был на полпути к кабинету ректора, который, как он смел надеяться, не пожелает повторять давешнего спора и даст арну еще пару отгулов на те дни, когда сводные отряды беглецов должны будут появиться в точках сбора.

Отгулы в дни, определенные Т’мором как даты для сбора магов, арну удалось получить на удивление легко. Впрочем, высказавшись по этому поводу, он получил внятное и простое объяснение.

– Поймите, Т’мор, то, что вы сейчас делаете, нужно не только нашим темным коллегам и вам самому. Фактически, помогая им обрести новый дом, одновременно вы выводите из-под немедленного удара Староозерное княжество, давая нам время на подготовку… Время, которое нам жизненно необходимо.

– Вот как? – Т’мор задумчиво потер подбородок и с интересом уставился на ректора. – Ламов, развейте мои сомнения… мне ведь не кажется, что вы были осведомлены о намерениях Брана еще до того, как вскрылась эта история с Риминым?

– Хм-м. Не совсем так. Информация о том, что нынешний король Брана точит зубы на земли Староозерного княжества, поступала регулярно, – медленно, взвешивая каждое слово, проговорил Ламов. – Но вот конкретные планы, нам, к сожалению, были неведомы. Признаться, до недавнего времени мы больше грешили на сговор некоторых болярских семей со своими родичами при дворе короля Брана, но концов так и не нашли. И подозреваю, вовсе не потому, что их умело попрятали, а просто потому, что король Ролин не рассматривал подобный вариант, даже в качестве запасного.

– Уверены? – хмыкнул Т’мор.

– С ним, вообще нельзя быть ни в чем уверенным. – Пожал плечами ректор. – Но учитывая рассказ Римина, я сильно сомневаюсь, что Ролин воспользовался бы ходом, который мог изрядно увеличить вес некоторых аристократических фамилий, участвующих в заговоре. Учитывая желание короля Брана придавить эту самую аристократию… понимаете?

– Да уж, – Т’мор кивнул. – Не сходятся концы. Но разве этого не было видно и раньше? В смысле он же наверняка проводит соответствующую политику, прижимая своих вассалов, нет?

– В том-то и дело, Т’мор. В том-то и дело, что нет! – Ректор даже хлопнул по столу рукой от избытка чувств. – Если бы не разоблачение Римина, мы бы до сих пор пребывали в уверенности, что Ролин старательно проводит в жизнь политику своего отца и деда, предпочитавших договариваться с влиятельными родами, а не давить на них… Как сказал наш князь, прочитав отчет об исповеди Римина: «Мы забыли, что у лисы не родится кролик». Род бранианских королей всегда славился своей склонностью к… тонким играм. И тем сильнее казался всем окружающим контраст меж его величеством Ролиным и его предками. М-да. А оказалось, что это всего лишь его маска. Ролин перещеголял своих пращуров по всем статьям.

– Что вы имеете в виду? – не понял арн.

– Ну… например, аристократия представляет в Бране немалую силу, с которой вынуждены считаться даже короли, это вроде как общепризнанный факт. Тайная стража, буде в каком-то деле засветится представитель одного из великих родов, скорее всего, с готовностью замнет это самое дело, предупредив о происшествии главу рода. Это, кстати, тоже известный факт. Даже королевские суды и те благоволят аристократам… Так было и так есть. Вот только… – Ректор скривил губы в подобии улыбки. – Как оказалось, все не так, как оно кажется. У нас было слишком мало времени, чтобы разобраться в истинном положении вещей, но даже то, что наши агенты умудрились выловить в Бране за столь короткий срок, заставило князя полностью пересмотреть свое мнение о короле Ролине… Некоторые факты говорят сами за себя. Так один из аристократов, замеченный тайной стражей в темных делишках, не получивший должного наказания от главы рода, после того как случайно попался им во второй раз, вдруг скоропостижно ушел в мир иной вместе со сгоревшим за полчаса поместьем, в котором и обстряпывал свои дела. И это только одна из историй. Показательно, правда? А как вам такой момент, касающийся все той же тайной стражи: в ее уставе есть пункт, по которому глава ведомства несет ответственность перед уитенагемотом – советом аристократии Брана, и обязан каждый год отчитываться ему о деятельности тайной стражи, а в случае провинности глава этого ведомства будет отвечать перед королевским трибуналом, состоящим из глав великих бранианских родов. Вот только уже десять лет, как на собрание уитенагемота является не сам глава, а один из его заместителей. Да и перед трибуналом, в случае чего, главе отвечать не потребуется. Невместно, понимаете ли. Догадываетесь, кому была переподчинена тайная стража десять лет назад?

– Его величеству королю Ролину. – Понимающе кивнул Т’мор.

– Именно. На ключевых постах в министерствах посажены его доверенные люди. Нет, не министрами, это было бы слишком и могло ущемить интересы аристократии, но их заместителями и помощниками. Ну, надо же монарху как-то выказывать свою благосклонность дворянам, знающим такие забавные анекдоты или умеющим великолепно играть в мяч и устраивать замечательные охоты, столь любимые его величеством развлечения? Вот и награждает Ролин этих «лизоблюдов» должностишками… Или вот такой момент: так называемые «копья» родов, как не отличающиеся, по мнению Ролина, высоким умением шагистики, служат исключительно на границах или в трактовых патрулях, а королевская гвардия с некоторых пор базируется не далее одного пешего перехода от столицы Брана… Ну, любит его величество разыгрывать славные битвы прошлого и устраивать военные парады. И одному ургу известно, когда и по какому поводу он решит устроить очередную «игру в солдатики». Вот и держат гвардию поближе, чтоб его величество не ждал декадами, пока «игрушки» прибудут в столицу. И все это, естественно, монаршьи капризы, не более. Вот так вот. Со стороны посмотришь, так Ролин самодур самодуром выглядит, особенно на фоне своих славных предков, а начнешь разбираться и…

– И выяснили, что без его ведома в Бране даже муха не пролетит, да?

– Именно. И если до недавнего времени он, похоже, большей частью лишь наблюдал за происходящим, вмешиваясь лишь в крайних случаях, то теперь, кажется, решил выйти из тени и показать свое истинное лицо не только собственной знати, но и всему миру.

– И что так-таки никто ни о чем и не догадывался? – не поверил Т’мор.

– Догадывался?! – Ректор чуть не расхохотался. – Т’мор, вы просто не видели никогда его величество! Он ведь аристократией даже в качестве претендента на престол не рассматривался, в отличие от двух его сводных старших братьев, вокруг которых в основном и вилась все бранианская знать. А Ролину достались в качестве свиты только небогатые дворяне – его собственные вассалы, как герцога Нойенского. Ну а когда, после смерти прежнего монарха, его величества Торна Второго, братья передрались между собой, устроив склоку за трон, в которой и сгинули, великим родам не оставалось ничего иного, кроме как возложить корону на чело юного Ролина – большого любителя выпивки, охот и военных игр. И всем показалось, что это очень неплохой вариант. Компромисс между родами, не давший окончательно свалиться и без того немало пострадавшей от свар стране. Слабый, управляемый монарх, не лезущий ни в чьи дела, вечно пропадающий в своем бывшем домене. Король, которому нет никакого дела до реальной власти. Единственный раз аристократия задергалась, когда, после неожиданной смерти матери, вечно подвыпивший король вдруг возжелал мести, причем настолько, что невзирая ни на что, взял и подчинил себе тайную стражу… Надо отдать должное ее сотрудникам, отравителей королевы-матери отыскали в кратчайшие сроки и казнили… страшно казнили, Т’мор, можете мне поверить, я видел их смерть своими глазами. А потом все вновь вернулось в свое русло. Ролин снова занялся попойками, парадами и охотами и ни разу более не появился в здании тайной стражи. Вот так вот. И как прикажете подозревать в чем-то этого недалекого толстяка?

– Вы прямо из него монстра какого-то сделали, Ламов. – Удивленно покачал головой Т’мор, выслушав ректора. – Может, все проще, и за королем Ролиным кто-то стоит?

– Не похоже. В окружении короля нет сколько-нибудь значимых фигур… среди великих родов, я имею в виду, – со вздохом проговорил ректор. – Иностранцев тоже нет. Их старательно отсеивают. А имеющаяся свита это все те же нойенские дворяне. Но им нет смысла затевать что-то подобное, поскольку, как бы ни повернулось дело, в число великих родов их семьям все одно хода не будет. Золота же им и так хватает, учитывая расточительность короля.

– Войти в число великих родов нельзя… а если уничтожить эти самые рода? – протянул Т’мор.

– Бесполезно. Даже если вырезать какой-то род подчистую, их домен, герцогство или графство тут же распадется на отдельные баронства, которые и сейчас не связывает между собой никакой закон, кроме вассальной клятвы. Я уж молчу про то, что за уничтоженный род все аристократы поднимутся на дыбы и объявят рокош. Вам известно, что это такое?

– О да, – со вздохом кивнул арн. Действительно, уж кому-кому, а ему это явление было очень хорошо знакомо. Официальный мятеж против власти… Но если в случае риссов в его правилах все жестко регламентировано, то у людей такого не было, а значит, рокош в любой момент может превратиться в самую настоящую смуту.

Пока Т’мор обдумывал слова ректора и вспоминал о своем статусе в Шаэре, который с него никто до сих пор не снял, ректор глянул на часы и охнул.

– Т’мор, прошу прощения, но вам пора. Лекции начнутся уже через пять минут.

– И вправду заболтались, – кивнул арн, поднимаясь с кресла. – Пойду терзать вагантов…

Из кабинета Ламова Т’мор вышел в полной уверенности, что за время, прошедшее с разоблачения Римина, разведка Староозерного княжества провела немалую аналитическую работу… хотя и с почти фатальным опозданием. Впрочем, эта тема была арном уже закрыта, и сейчас его заботило совершенно другое, а именно, что еще учудят его ваганты на сегодняшнем занятии. Иными словами, Т’мор в очередной раз решил воспользоваться народной мудростью, призывающей решать проблемы по мере их поступления.

Практические занятия доставили арну несколько веселых минут, как обычно, по вине чрезмерно увлекающегося ваганта Грана. Количество раз, когда этот будущий темный маг получал взыскания от преподавателей только за то, что придумав очередной «удачный» ход, он тут же пытался проверить его на практике, не обращая никакого внимания, где именно его настигло очередное «вдохновение», наверное, скоро перевалит за пару десятков. Что, кажется, на Грана никак не влияет.

В Драгобуж Т’мор и Бронев отправились почти сразу после обеда и всю дорогу до столицы Створич с настороженностью косился на резво перебирающего копытами хаука.

– Бронев, нам нужно место, где вы могли бы остановиться и спокойно заняться делом, не привлекая к себе особого внимания. Гостиница для этих целей вряд ли подойдет. Слишком много народа, – проговорил Т’мор, хватаясь за повод коня своего спутника, когда тот уже готов был свернуть к воротам первого попавшегося постоялого двора.

– Можете предложить что-то другое? – остановив своего коня, поинтересовался тот.

– Хм… Попробуем, – улыбнулся арн, поворачивая Серого в сторону какого-то переулка. – Следуйте за мной, Бронев.

Дом Рады за время ее отсутствия ничуть не изменился. По крайней мере, внешне. Подъехав ко входу, Т’мор спешился и, недолго думая, затарабанил в тяжелую дверь. Некоторое время за ней не было слышно ни звука, но через пару минут скрипнула петля, и в двери приоткрылось маленькое, забранное решеткой оконце, за которым виднелась опухшая со сна, помятая физиономия молодого парня.

– Кто таков? Чего надо? – поприветствовал арна хриплый со сна голос. Ну да, у обитателей этого дома рабочее время еще не началось, и сейчас они отсыпаются после «ночной смены», так сказать…

– Сам дверь откроешь, или мне ее снести в Бездну? – чуть склонив голову к плечу, ласково поинтересовался арн, чувствуя, как за его спиной разливается удивление Бронева.

– Че? – не понял собеседник Т’мора.

– Угу. Значит, в Бездну, – кивнул арн, поглаживая кулон преподавателя университета.

– Э-э. Простите, господин маг. Сию секунду открою. Извините. – Рассмотрев кулон, засуетился сонный парень. Загрохотал засов, заскрипели несмазанные петли, и дверь тяжело отворилась. Стоявший за ней парень поспешно поклонился и тут же заорал на весь дом:

– Тятька, тут к нам маги пришли. Спускайся давай! – Голос у детины оказался под стать его мощному телосложению. Так что вошедший следом за Т’мором Бронев даже в сторону шарахнулся от этого вопля.

– Какие к ургам маги? Ты что, Лыч, браги опился. – Грохоча подкованными сапогами по лестнице, в прихожую спустился супруг Рады. Все такой же медведеподобный и лысый. Увидав Т’мора, Пронич замер на месте, отвесив челюсть.

– Доброго дня, – ухмыльнувшись, кивнул застывшему на ступенях лестницы Проничу Т’мор.

– Д-добрый. – Муж Рады, наконец, пришел в себя, спустился в прихожую и, повернувшись к сыну, резко бросил: – Иди наверх и не смей спускаться, пока мы не поговорим. Понял?

– Да, отец, – прогудел детина и моментально исчез на лестнице.

– Рад, что ты меня не забыл, Пронич, – усмехнулся Т’мор. – Может, пройдем в комнату? Там, кажется, удобнее разговаривать, чем в прихожей.

– Идемте, – глухо буркнул муж Рады, отворяя дверь в гостиную. – Только уж простите, но угостить мне вас нечем, господин маг.

– О, ты меня знаешь, это приятно.

– В ратуше подсказали. А потом… После смерти Ржи о вас весь ночной Драгобуж знает, мастер маг, – усаживаясь на стул, проговорил Пронич.

– То-то я смотрю, ты стал таким вежливым… – понимающе хмыкнул арн.

– Что вам нужно, а? – Скривился «медведь».

– Ты прав. Дело прежде всего. А поболтать за жизнь можно будет и попозже. – Хлопнул по столу ладонью, арн и кивнул в сторону мнущегося у двери Створича. – Так вот, о деле. Видишь вот этого молодого человека? Это мой коллега. Он недавно прибыл в Драгобуж и терпеть не может гостиницы. А я, по доброте душевной, пообещал найти ему приличное жилье в столице, ну и… дать заработать хорошему знакомому. Это, если ты не понял, я говорю о тебе.

– О? – Вытаращил глаза Пронич, но под ледяным взглядом арна тут же сник. – Понял. Только… у меня же здесь места мало, да и обедать готовить некому.

– Поесть мой друг может и в трактире, – отмахнулся Т’мор. – Так что, примешь постояльца?

– А у меня есть выбор? – со вздохом поинтересовался Пронич.

– Выбор есть всегда. Другое дело, какой это выбор… – философски заметил Т’мор, выкладывая на стол пару золотых монет, увидев которые, хозяин дома присвистнул.

– Да, такой выбор мне по душе. – Криво ухмыльнулся Пронич, сгребая монеты в кулак. И вдруг заорал на весь дом, не хуже своего сынка: – Лыч! А ну, бегом сюда, отрыжка утта!

Сынок Пронича примчался, кажется, еще до того, как затихло эхо отцова голоса.

– Ты звал, тять? – прогудел парень.

– Значит так. Берешь свои манатки и переселяешься в комнату Радкиного недонос… – Пронич запнулся, поймав внимательный взгляд Т’мора, и тут же поправился: – Донова. Немедленно, понял?

– А… – начал было сынок, но отец на него цыкнул.

– Я сказал, немедленно. В твоей комнате поживет господин маг.

– Бронев Створич, – проговорил спутник Т’мора, непонимающе поглядывая на арна.

– Именно, мастер Створич, – кивнул супруг Рады. – Слушай дальше, Лыч. После того как перетащишь весь скарб, сбегаешь, договоришься с Лоневым о стойле для коня господина мага, а оттуда к старой Зорке, заберешь у нее стираное постельное белье и купишь новое для мастера Створича… Пшел.

Лыч кивнул и тут же убежал исполнять приказ отца. С сыновней почтительностью здесь, кажется, все в полном порядке.

– Я рад, что мы смогли договориться, Пронич, – поднимаясь со стула, проговорил Т’мор. – Надеюсь, мне не нужно тебя предупреждать…

– Не нужно, мастер Т’мор. – С готовностью кивнул Пронич. – Можете не волноваться. Вашему другу здесь будет удобно, и никто его не побеспокоит, уверяю.

– Вот и замечательно. – Т’мор перекинул трость из руки в руку и повернулся к Створичу. – Ну что, Бронев, вот тебе и жилье. Если что понадобится, обращайся к Проничу… Он, кстати, знает здесь все входы-выходы, я прав, Пронич? Поможешь Броневу, в случае чего?

– Не сомневайтесь, мастер Т’мор, – с тяжелым вздохом проговорил тот. – Неужто я не понял, почему вы решили воспользоваться именно моим гостеприимством? Вот только…

– Если понадобится выход, получишь еще пять золотых, – не дал договорить понятливому хозяину дома арн, уже стоя в дверях. – И, Пронич… не надо твоим коллегам знать лишнего, ага?

– Само собой.

– Ну что ж. Тогда всего хорошего, господа мои, – откланялся Т’мор и договорил уже мысленно, только для Створича: «Бронев, если что, ты знаешь, как и где меня найти. Учти, Пронич из “ночников”, так что доверять ему не стоит. Но и искать здесь тебя тоже никто не будет. А если в городе вдруг начнется какая-то суета, он выведет тебя из Драгобужа».

«Спасибо, Т’мор», – также мысленно ответил уже скрывшемуся за дверью арну Бронев. Он, конечно, мало что понял из странной, полной недомолвок беседы Т’мора с хозяином дома, но понимая, что это их личные дела, не стал лезть с расспросами, решив для себя просто следовать последнему совету коллеги и не заморачиваться. Хотя любопытно, конечно, что связывает Мастера Вязи школы Разума и представителя ночного Драгобужа…

Оставив Бронева в доме Рады, Т’мор мысленно зачеркнул еще одну строчку в своем списке дел и, оседлав Серого, направился к городским воротам, не преминув отметить, что коня Створича Лыч уже успел увести к конюшне на другой стороне улицы и сейчас как раз торговался с конюхом за место в стойле для мышастого конька.

В университет Т’мор прибыл, когда уже совсем стемнело, и едва успел въехать в городок перед самым закрытием ворот. Впереди было три праздных дня, и арн уже прикидывал, где и как их провести. Вот только об отдыхе в данном случае речи не шло. Завтра ему нужно быть на плато. Встречу с поселенцами из бывшего клана Рауд откладывать дальше просто нельзя. Послезавтра корабли торов должны забрать всех, сумевших добраться до побережья темных магов с их семьями, бегущих из Хольма и Киевогорского княжества, и Т’мор рассчитывает побывать и там, но, поскольку с порталом до тех мест у него туговато, придется лететь всю ночь… Арн уловил радостное предвкушение Уголька и усмехнулся. В последнее время им слишком редко приходилось расправлять крылья, так что ночной полет через Долгое море радовал не только златолюбивого змея, но и самого арна.

Так, еле заметно улыбаясь, Т’мор спокойно доехал до Часовой площади, когда навстречу ему из темноты узкого переулка выскочила парочка вагантов.

– Мастер Т’мор, мастер Т’мор! Стойте! – Т’мор с удивлением глянул на вдруг ставших столь бесстрашными учеников, чуть не вцепившихся в узду Серого. И это ваганты школы Жизни, что с некоторых пор единодушно шарахались как от самого арна, так и от его учеников. Арн остановил хаука.

– Мастер Т’мор, помогите… – Вагантесса, небольшого роста, симпатичная кареглазая девушка, взволнованно жестикулируя, попыталась сказать что-то еще, но задохнулась от бега. Пока она пыталась перевести дыхание, вместо нее заговорил ее спутник, такой же вагант первого года обучения. Юноша, может быть, года на три старше Донова.

– Мастер Т’мор, извините, но нам действительно нужна ваша помощь, – с расстановкой, куда спокойнее, чем его подруга, проговорил вагант. – Ленов, наш друг и однокашник, попал в очень неприятную ситуацию…

– Что же вы замолчали? – приподняв бровь, поинтересовался Т’мор.

– Мы были в погребке, праздновали его день рождения. Там еще был его старший брат, он давно уже закончил университет и приехал навестить Ленова из Драгобужа, – затараторила девушка, пока ее спутник мялся, не зная как продолжить.

– Хм. Посещения университета родственниками вагантов не запрещены. – Пожал плечами Т’мор.

– Они поссорились. – Вздохнул вагант.

– Кто? Ленов и его брат? – не понял арн.

– Да нет. Брат Ленова – Маров, увидел в погребке одного из ваших учеников… этого, Грана. – Девушка явственно передернулась. Ну да, экспериментатор изрядно достал не только преподавателей, но и вагантов. – Вот с ним-то он и поссорился. Мы пытались их удержать, но…

– «Но» что? – тихо поинтересовался арн, чувствуя, что сейчас ему сообщат дурные новости.

– В общем, Маров вызвал вашего Грана на дуэль, прямо в зале. Гран согласился, они вышли в круг… Маров, он «воздушник», атаковал Лезвиями Ветра, а Гран увернулся и ответил чем-то непонятным… И теперь они стоят друг напротив друга и ни на что не реагируют. И преподаватели никак не могут их привести в чувство. Вообще! Пойдемте, мастер Т’мор! Ректор отправил всех на ваши поиски!

Несмотря на уговоры вагантов и их попытки поторопить преподавателя, Т’мор все же сначала оставил хаука в стойле у флигеля и лишь после этого последовал за подпрыгивающими от нетерпения вагантами. А куда торопиться? Если он правильно понял сумбурный рассказ учеников, то все, что могло произойти в погребке, уже произошло, а значит, и нестись сломя голову вовсе незачем. Ваганты, конечно, думали иначе, но кто сказал, что их точка зрения единственно верная?

Т’мор не торопясь дошел до погребка и, спустившись на несколько ступеней, нырнул в распахнутую дверь, за которой его уши тут же оказались атакованы гулом набившихся в заведение зевак, толпящихся, правда, на некотором удалении от места дуэли, образовав этакий пустой круг в центре зала, в котором в странной, неестественной неподвижности застыли горе-дуэлянты. А вокруг них с самым задумчивым видом прохаживались преподаватели университета, среди которых Т’мор с удивлением обнаружил не только ректора, но и нового главу кафедры Жизни и… Палова. Что здесь делает недавно удравший от него глава огневиков, арн не понял, но встрече искренне обрадовался.

– А, мастер Т’мор. Рад, что вас так быстро нашли, – протянул ректор, умудрившийся заметить стоящего у входа в зал арна через головы толпящегося народа. Зеваки, среди которых было немало вагантов, тут же подались в стороны, образовав живой коридор. Оставаться на пути самого одиозного преподавателя университета желающих не нашлось.

– Добрый вечер, господин ректор… мастер Палов, мастер Иржи, – коротко кивнул Т’мор, подходя к коллегам по любезно предоставленному зеваками коридору. Оказавшись в дуэльном круге, арн огляделся и, недолго думая, активировал артефакт, тут же накрывший место происшествия Пологом Пустоты. Теперь толпящимся вокруг посетителям ничего не видно и не слышно… Что не может не радовать. Со времен своего почти добровольного заточения в подземельях Аэн-Мора Т’мор очень не любил большие скопления разумных…

– Ну не такой уж и добрый, как видите, – хмыкнул ректор, не преминув одобрительно покивать, оценивая развернувшийся над ними полог. Иржи отделался коротким приветствием, а Палов только хмуро зыркнул в сторону нового участника встречи. И чего это он?

– Вижу, – не стал спорить арн, с любопытством оглядывая композицию из двух застывших в пяти метрах друг от друга фигур дуэлянтов. Чего-то в этом роде он давно уже ожидал, вот только не думал, что впервые Гран обратится к своему скрытому прежде дару на дуэли… Впрочем, наверное, этого следовало ожидать. Что еще могло с такой легкостью раскрыть талант Грана, как не экстремальная ситуация, каковой с полным основанием можно считать дуэль ваганта второго года обучения с уже состоявшимся магом, давно покинувшим стены университета…

Обойдя эту скульптурную группу по кругу, арн подошел почти вплотную к противнику Грана, рослому широкоплечему магу в пропыленном дорожном костюме и несколько секунд всматривался в серые глаза Марова, после чего, под недоуменными взглядами окружающих, проделал то же самое со своим вагантом. Но тут Т’мор не ограничился рассматриванием зрачков ученика, попытался нащупать пульс, а после и вовсе приложился ухом к груди Грана, словно рассчитывая услышать стук сердца.

– Бессмысленно. Ток их жизненных сил остановлен. Даже кровь не движется, – фыркнул наблюдавший эту пантомиму глава кафедры Жизни, но Т’мор его проигнорировал, продолжая вслушиваться в тишину. Иржи такое поведение коллеги явно не понравилось, но помня недавние события в университете, свидетелем которых ему довелось быть, маг не стал афишировать этот факт. Впрочем, Т’мору это было и не нужно. Он и так вполне отчетливо ощущал скептицизм и недовольство Иржи.

– Не остановлен, а заторможен, – после еще одной долгой игры в гляделки со своим вагантом, наконец, произнес Т’мор. – И кровь течет, и жизненные силы циркулируют, даже сердца бьются, только о-очень медленно. Скорость удара сердца почти полторы секунды.

– В смысле? – не понял Палов.

– В прямом. Один удар сердца у Грана длится около полутора секунд и больше похож на короткое басовитое гудение, у Марова, думаю, раза в три дольше. – Вздохнул арн.

– Сон Рьена? – Удивлению Иржи не было предела. Еще бы! Древнее заклятие, погружающее цель в этакий магический аналог анабиоза, было мечтой многих поколений целителей, вот только, несмотря на кажущуюся простоту вязи, добиться нужного эффекта не получилось ни у одного мастера школы Жизни, хотя достоверно известно, что выходец из герцогства Бирани – Рьен, был адептом именно этой школы.

– Вы можете определить, что за заклятье использовал ваш вагант? – не дав подчиненным засыпать Т’мора вопросами, поинтересовался ректор.

– Могу. Собственно, я это уже сделал. – Т’мор выразительно стукнул костяшкой указательного пальца по лбу застывшего манекеном Грана. – Вот только с его воплощением будут большие проблемы.

– В смысле? – Кажется, сегодня это коронная фраза Палова.

– А вы много знаете магов – адептов школы Времени? – ответил вопросом на вопрос Т’мор, и собравшиеся в зале преподаватели одновременно смерили неподвижную фигуру горе-дуэлянта совершенно одинаковыми взглядами… Исследователи, чтоб их!

– Мастер Т’мор, вы уверены в своих выводах? – вкрадчиво поинтересовался ректор, первым пришедший в себя.

– На все сто процентов, – кивнул арн.

– Но ведь Гран, если не ошибаюсь, является адептом Огня, – заметил Ламов, покосившись на Палова. Теперь Т’мору стало понятно, что тот здесь делает. Ну как же, ведь до определения на кафедру Тьмы Гран ходил в учениках у Палова и Ириссы.

– Ничего удивительного. – Пожал плечами арн. – Склонность к двум школам не такая уж и редкость. В конце концов, разве вы сами не настаиваете на том, что ваганты Драгобужского университета должны если не использовать, то хотя бы знать возможности всех стихийных школ?

– Но-о… – ректор хотел было что-то возразить, но передумал. В самом деле, склонность к какой-либо школе вовсе не значит, что в других маг должен быть полным профаном и неумехой. Вовсе нет. Конечно, глупо ожидать, что маг Огня будет великолепным Водником, но ничто не мешает ему, пусть и менее эффективно, управляться еще и с Воздухом или Землей. А тем же целителям без умения пользоваться заклятьями школы Воды и вовсе туго приходится.

– Подождите-подождите! Вы хотите сказать, что использовать Сон Рьена может только маг Времени? – выплыл из ступора Иржи.

– Ну, то, что применил Гран, я бы не стал так именовать, – протянул Т’мор. – Тут вязь была несколько иная… но в принципе, да. Упомянутое вами заклятье вовсе не прерогатива магов школы Жизни. А Рьен, очевидно, просто не был дураком и старательно скрывал свой настоящий талант, не желая попасть на стол коллег-исследователей.

– Да уж столь редкий дар скрывать просто необходимо, – согласно кивнул ректор. – Адепты Школы Времени, пожалуй, встречаются не чаще, чем адепты Тени.

Т’мор бросил короткий взгляд в сторону Ламова и в очередной раз пожалел, что не может позволить себе влезть в черепушку ушлого ректора, прикрытую хлипкой защитой амулета, без того, чтобы не нарваться на дуэль. Эх… Вот и гадай теперь, к чему это Ламов ляпнул про Тень. Специально, или так… ткнул пальцем в небо, да и попал?

– Так. Предлагаю… – на этот раз Палов оказался более многословен. Очевидно, подействовал пример Иржи. – Если вытащить этих двоих из-под действия заклятья сейчас невозможно, перетащим их в лазарет. Какая разница, где они будут стоять? А там, глядишь, и действие чар иссякнет.

– Должно, – согласился ректор. – Подпитки вязи я не вижу, да и не думаю, что своим действием Гран хотел добиться сколько-нибудь длительного эффекта…

– Ну да, – подтвердил подозрения Ламова Т’мор. – Я влез в его воспоминания… тот еще кисель, между прочим… мысли у него еле ползут. Так вот, Гран рассчитывал лишь на несколько минут обездвижить противника. Поэтому, думаю, довольно скоро они придут в себя.

– А почему же они до сих пор не очнулись, если заклятье было призвано остановить Марова лишь на чуть-чуть? – поинтересовался Иржи.

– Может потому, что этот ургов экспериментатор в очередной раз решил привнести в вязь что-то свое, а может, просто напортачил в плетении. – Безразлично пожал плечами Т’мор. – Я ведь не адепт Времени, так, в кое-каких книгах сталкивался с описанием школы и характерных приемов ее адептов, не более того.

– Решено, господа мои. – Хлопнул в ладоши ректор. – Берем эти статуи и тащим в лазарет. Пусть там в себя приходят. Вот только… Надо бы оставить с ними кого-то из преподавателей, чтоб они, как очнутся, снова в драку не полезли.

– Я останусь и присмотрю за ними. – Махнул рукой Иржи, явно рассчитывающий наложить несколько исследующих вязей на Грана и Марова, пока те будут пребывать в стазисе. Ну-ну.

Т’мор хмыкнул, но не стал просвещать главу кафедры Жизни относительно того, что произойдет с его заклятьями, как только они коснутся тела замедлившегося во времени ваганта. Пусть это станет для Иржи сюрпризом.

– Нет-нет, Палов. Вы что, думаете, я сам потащу кого-нибудь из них? – остановил ректор главу кафедры Огня, когда заметил, что тот намылился выскользнуть из-под Полога Пустоты. – Берите-ка Марова, а Т’мор потащит своего ученика. Вы ведь не возражаете, мастер Т’мор?

– Ничуть. – Покачал головой арн. – Учитывая, как светятся глаза уважаемого Иржи, я позабочусь о транспортировке Грана. По крайней мере, в этом случае можно будет гарантировать, что в лазарете вагант окажется целиком… единым комплектом, так сказать. А то есть у меня подозрение, что уважаемый Иржи по пути что-нибудь ему отчекрыжит… в исследовательских целях.

В ответ на этот выпад глава кафедры Жизни только печально вздохнул… Придется ему терпеть до самого лазарета.

Артефакт в руке арна тихо хрупнул, Полог Пустоты вокруг места происшествия тут же истаял, словно его и не было, и преподаватели смогли убедиться, что большая часть толпившихся в зале посетителей давно покинула погребок, а в помещении остались только самые упертые, которыми, разумеется, оказались ваганты университета. Не обращая никакого внимания на учеников, компания преподавателей со своим странным грузом продефилировала через зал и, покинув питейное заведение, скрылась в темноте наступившего вечера.

Доставив Грана в лазарет и очень красноречиво взглянув на уже потирающего руки Иржи, Т’мор распрощался с коллегами и отправился отсыпаться. Впереди его ждали не самые спокойные деньки, и сил арну понадобится ой как много.

На следующий день, прежде чем отправиться на плато, Т’мор сначала решил перекинуться парой слов с Ллайсой. Не то чтобы он очень уж горел желанием отправиться на знакомство со своими номинальными подданными в компании эрии, у арна было вполне оправданное подозрение, что не все риссы могут спокойно отнестись к такой гостье. Но не пригласить Асси с собой Т’мор посчитал неверным. Узнает, что он смотался в протекторат без нее, устроит веселую жизнь окружающим… а крайним в любом случае окажется арн. Оно ему надо? Нет уж, лучше попытаться отговорить Асси от визита на плато в этот раз, а если не получится, то… подземный сад ей, кажется, очень понравился? Вот пусть по нему и погуляет, пока Т’мор разберется с делами…

К удовлетворению и некоторому удивлению арна, Ллайса, заявившаяся в дом на побережье, едва Т’мор сообщил ей по шару-переговорнику о своем прибытии, даже не стала настаивать на том, чтобы составить арну компанию в его поездке.

– Т’мор, я же понимаю, что ты туда не развлекаться едешь, а одной мне там будет скучно… Или, наоборот, слишком весело, если кто-то из твоих новоявленных подданных вдруг решит вспомнить о разногласиях хоргов и риссов, – заявила шебутная эрия. Такого здравомыслия от беспечной Асси арн как-то не ожидал и немного опешил. Впрочем, он довольно быстро очухался и клятвенно пообещал себе уделять больше времени и внимания своей белогривой пассии, хотя бы для того, чтобы не впадать в ступор от ее речей и действий, как это произошло сейчас. А тем временем Ллайса, насладившись произведенным впечатлением, легко улыбнулась и, поудобнее устроившись на диване, договорила: – Вот когда ты разберешься с этим «великим переселением народов», вот тогда-то я тебя и вытащу на экскурсию по всему плато. И не вздумай отвертеться!

– Даже в мыслях не было. – Помотал головой Т’мор и попытался подняться с дивана. Время на побережье опережает время на плато на добрых четыре часа, так что, если арн хотел попасть в протекторат до обеда, стоило поторопиться. Не тут-то было. Ллайса, заметив его движение, извернулась кошкой и в мгновение ока оказалась у Т’мора на коленях.

– Ты куда это собрался? – промурлыкала арну эрия, и Т’мор со всей очевидностью понял, что протекторату придется подождать, а встреча с переселенцами откладывается до вечера… Позднего вечера, мысленно уточнил арн, обнимая прильнувшую к нему девушку.

Но как бы ни было Т’мору уютно и сладко в объятиях Асси и как бы ему ни хотелось остаться с ней в доме на побережье хотя бы на ближайшие три дня, но дела, дела, дела…

Вечер не вечер, но заметив, что за окном сгущаются сумерки, Т’мор с сожалением вздохнул и принялся собираться. Ужинать в доме Байды арн не стал, хотя старая Арга и настаивала. Вместо этого он коротко попрощался с полуйотуншей и только что вернувшейся из Шаэра семьей Лира, после чего, поцеловав Асси, исчез с побережья, чтобы спустя мгновение очутиться на Плато Ветров.