Глава 14

- Мы всколыхнули осиное гнездо...

Сова задумчиво смотрел на возвышающиеся перед нами Предгорья. Пряный запах свежей травы, шелест стеблей, журчание ручейков, пение птиц - все настраивало на безмятежный, спокойный лад, и мне вовсе не хотелось думать о том, что нам предстоит вновь отправляться на встречу с уголовниками… На многие километры вокруг ни единой живой души, кроме меня и индейца. Люди редко посещали эти места, предпочитая оставаться, возле более привычных и обжитых - не все обладали любопытством, присущим таким охотникам, как Сова или Чер. Кроме того, это вовсе не безопасно… Пару раз мы замечали промелькнувшие в траве спины диких собак. Отдельные их представители доходили из прерий в предгорья, устраивая загоны на пасущихся на склонах джейров и холмистых козлов. Более крупная дичь могла подвергнуться нападению и более сильных хищников. Так, например, мы видели стремительный бросок огромной рыжей кошки, запрыгнувшей на холку здоровому самцу овцебыка. Вездесущий мох и стелющаяся мягкая трава практически полностью прикрывали собой всю поверхность почвы, и крадущиеся шаги зверя не были нами замечены даже в опасной близи.

Вызов был брошен. Стрелы Совы видел не только я, но и бандиты, которые стали свидетелями гибели своих приятелей. Рано или поздно, они вернуться в поселок у озера и расскажут Сычу о нападении. Если мы не опередим главаря, то следует ждать ответной акции устрашения… А как мы можем его опередить?

- Мой брат молчит. Он уже решил, что делать?

- Я думаю... Сыч не знает, кто убил его людей. Появление монстра, и наша, как бы гибель, должны отвести все подозрения. В прерии хватает свободных охотников, мало ли кто решил свести счеты с бандой?

- Пусть так. Помнит ли Дар о словах главаря? Он должен отомстить, как обещал, или потеряет лицо.

- Нужно не позволить ему это сделать.

- Как? Напасть на еще один отряд, убить пару сторожевых? А что дальше? Дар все еще надеется на здравый смысл… Но индеец верит в другое - только страх может остановить банду! Способен ли мой брат не на убийство - на жестокость? Просто гибель одного, или двух - не устрашит остальных. Да, они потеряли в долине уже более десяти человек, но ничто не изменилось. Их не волнует чужая смерть. А вот собственная - очень даже сильно. Мой брат убивал таких, когда спасал Огненный Цветок… Но это была необходимость - не жестокость. Сможет ли Дар убивать так, чтобы содрогнулись сами убийцы? Сможет ли мой брат улыбаться, глядя на мучения и крики тех, кому он будет перерезать горло? Пусть, мы не испугаем Сыча - но можем заставить трепетать саму банду! А зная, что их ожидает… Скажи, они рискнут зверствовать так же, как сейчас?

Я долго молчал… Перед глазами всплыло несколько картин, забыть которые невозможно. Умирающий охотник, имени которого я так и не узнал - первая жертва бандитов. Изнасилованные и избитые девушки, каковых в прерии насчитывалось уже более половины. Жестоко убитые жители поселка, рискнувшие встать против бесчеловечных порядков, устанавливаемых Сычом. И, наконец, страшная смерть Сони…

- Я не знаю, смогу ли я улыбаться. Но я смогу перерезать горло. И не только…

- Хао. Рука моего брата начинает наливаться силой. Когда Сова увидит, что так же твердо его сердце - мой брат станет настоящим вождем.

Перед нами лежали холмистые и обрывистые склоны. Еще не горы, но уже и не равнина. Предгорье. Та самая местность, где до сих пор встречались неизвестные нам звери, и где так легко затеряться, укрывшись в бесчисленных ущельях. Следовало преодолеть их, чтобы добраться до того места, где Сыч строил базу и склад для основного логова. А, если точнее - будущую крепость, из которой он собирался повелевать. Между собой зэки назвали его - Клан. Точка, на карте, которую Сова забрал из вещей убитого зэка. Первый удар я хотел нанести именно туда, пока все силы бандитов оставались в долине, а не в горах, где преимущество оставалось на нашей стороне. Да, в прерии мы чувствовали себя хозяевами, так как изучили ее вдоль и поперек, но численное превосходство и предатели-желтошкурые, могли свести его на нет. Гор бандиты боялись…

Цель находилась далеко. Но не для нас. Если саму долину можно пройти, начиная от самого запада - берегов Синей реки - и до опасных, почти непроходимых песков, на востоке, где-то за десять-двенадцать дней стремительного, индейского шага, то путь по Предгорью уменьшал это расстояние почти вдвое. Для нас двоих, не обремененных излишним грузом и сосредоточенных лишь на конкретном месте, от привала, где мы находились, и до логова врага, оставалось около четырех дней пути. Но, если, зная прерии, мы не опасались наткнуться в ней на плохо ориентирующихся пока в травах, бандитов, то среди скал и ущелий, сами могли легко напороться на случайный заслон разведчиков Сыча. А нам нужно было спешить. Сова уверял, что сумеет найти кратчайшую дорогу. Карта, где были отмечены все посты, позволяла обойти кордоны и выйти к ущелью с той стороны, откуда нас просто не могли ждать.

Мы отдали девушкам и Доку все, что могло бы помешать быстрому передвижению: наши мешки, одеяла и запасную обувь - то, без чего ни один уважающий себя охотник не выйдет в прерии. Оставили только небольшой запас продуктов на первые пару дней и оружие. На обоих штаны и рубашки из тонко выделанной кожи, пояса с висящими на них ножами, томагавки и луки, а у меня еще и неизменный меч на спине. Мы спешили на войну, и она должна была всколыхнуть всю долину!

На удачу, ни один сильный и опасный хищник, вроде того медведя, не пересек нам дороги. Мы были избавлены от необходимости тратить время и силы на сражение с подобным монстром, который, к тому же, мог легко сорвать все, что мы замышляли. Преодолевая за день расстояние, на которое зэкам понадобилось бы два или три, мы очень быстро приближались к тем отметкам, которые имелись на карте Сыча. Скоро должен появиться пост, где уголовники, наверняка оставили своих сторожевых. В этом месте удобно держать все тропы, ведущие к ущелью, под контролем.

Сова предостерегающе поднял руку и, в тот же миг, нырнул в траву. Впереди, под сенью мощных деревьев, кто-то шумно фыркал и рыл опавшие иголки и листву.

- Вепрь?

- Или то, что из него получилось…

Мы напряглись - это могучий и чрезвычайно опасный зверь. Размерами, вряд ли меньше Бурого, он имел массивные клыки-бивни, загнутые вниз как сабли. Кроме этих страшных бивней у него появились и зубы-терки, которыми перетиралось все, что он откапывал своим рылом: шишки и корни, мелкие веточки и насекомые, желуди и листва - он срывал ее с молодых побегов. С головы до хвоста покрытый очень жесткой щетиной, пробить которую не стоило и пытаться. Только очень сильные и крепкие челюсти организованной стаи собак или волков могли остановить эту тушу, вздумай она напасть. Стрела же, просто увязла бы в шкуре и толстом слое жира. Он громко захрюкал, в ответ мы услышало целую какофонию звуков!

- Их целое стадо!

- Придется ждать.

Вожак - перед нами находился именно он, снова призывно хрюкнул. У него были столбообразные, мало похожие на настоящие, изменившиеся копыта, и он крепко стоял на них, легко врезаясь бивнями в землю и переворачивая большие пласты земли в поисках еды.

- Такого зверя Сова еще не добывал?

- Тише… У вепря очень чуткий слух, он услышит моего брата.

Самец действительно поднял голову, и на несколько секунд замер, глядя в нашу сторону. Потом еще раз хрюкнул и сделал шаг вперед. Под его ногами хрустнула какая-то ветка, и он отвлекся, позабыв о помехе.

- Замри…

Вепрь втянул воздух… Он снова зло хрюкнул и неторопливо удалился в чащобу, навстречу продиравшемуся неподалеку стаду. Мы утерли выступивший пот с лица - среди камней не спрячешься, а здесь он мог растерзать нас, как бы мы не сопротивлялись…

Дождавшись, пока потревоженное стадо спуститься в низину, мы потихоньку направились по другому склону холма, к каким-то странным и очень высоким сооружениям. Сова смолчал, когда я спросил его о том, что это. Но, по его виду я понимал, что он уже видел их в недалеком прошлом. Внизу протекала горная речка, падение в которую могло стоить жизни - она столь же стремительна и быстра, как и Серпантинка. Внизу лежали острые и крупные камни, целые глыбы, и даже кабан мог разбиться о них, при падении с такой высоты.

Через минуту, я сам остановился… Сова, без слов, указал на несколько, громадной величины, деревьев - то, чем оказались эти конструкции вблизи. Настоящие гиганты, намного больше любого, из тех, которые я когда-либо видел! Каждое, достигало не менее двадцати метров в обхвате, а их вершины, казалось, упирались в самое небо. Кора, потрескавшаяся и имеющая очень широкие разломы, легко могла выдержать наш вес, и безумная идея возникла в головах у обоих!

- Это деревья - духи! Такие не росли здесь до Того дня!

- Сова… Это просто деревья, пусть изменившиеся, и достигшие такой неимоверной величины. В прошлом на это ушли бы века, а они стали такими за месяцы.

- Потому индеец и считает их не просто деревьями…

Я задрал голову. Ствол разветвлялся в высоте, смешиваясь с кронами других гигантов, а вместе они закрывали собой такое пространство, какого хватило бы на пару футбольных полей…

- У них серебристая листва!

Деревья походили на тополя. Их листья покрывал странный оттенок. С одной стороны, они имели темный, почти черный цвет, повернутый к солнцу, а другой, серебристый, обращен к земле. Когда начинал дуть ветер, они принимались раскачиваться, напоминая собой чудовищные паруса гигантского корабля…

- Попробуем? - Сова показал на ствол.

Я не стал возражать - столь авантюрное желание возникло и у меня! Не остановила даже боязнь высоты. Мы, одновременно, стали карабкаться по коре, цепляясь за шершавые грани. Это было нетрудно, так как по ней можно взбираться, почти как по ступеням. При усталости - передохнуть, втиснувшись, в какую ни будь, щель. До первых ветвей, очень толстых ветвей, всего около десяти метров, а вся высота дерева могла составить не менее трехсот! Так, с переменным отдыхом, мы поднялись на высоту почти вполовину его роста!

- Как его держит земля?

- Ты слышал про секвойи? На родине моих предков есть деревья, в дуплах которых разместиться целый оркестр. Я видел их сам… и еще тогда хотел подняться по стволу!

- И как?

- Они мне кажутся теперь намного меньше… Но я не имею возможности сравнивать - полиция не пропустила меня к дереву! Да и в смокинге трудно лазить, подобно обезьяне.

Я кинул взгляд на индейца и не смог сдержать улыбки.

- В смокинге? Я тебя в обычном костюме, и то, не представляю…

Он кивнул.

- Это было очень давно, мой брат… Словно не со мной. Но посмотри, отсюда видна вся долина!

Он был прав. С каждым преодоленным метром, перед нами раскрывалась потрясающая картина, передать словами которую просто невозможно… Огромная панорама сплошного моря трав с вкраплениями озер и речушек, вздымающихся вверх холмов и скал, далеких и темных стен Каменных Исполинов - мы видели даже их! Скалистое озеро появилось из-за гряды скал, и мы различили на его берегах крохотные дымки - может быть, поселок…

- Ради этого стоило бороться и выжить, мой брат!

- Да, Сова… Это стоило жизни!

Он хотел взобраться еще выше, но я остановил индейца. Мы потеряли полдня на подъем, а еще предстоял спуск обратно. С сожалением, кинув последний взгляд на просторы, устремились вниз.

Мимо пролетел и скрылся в листве, мохнатый клок, шума от падения мы не услышали. Сова насторожился и показал на ветки над головами. Там восседал крупный зверь, чем-то сильно напоминающий рысь, а я вспомнил, про кошку, которая едва не прикончила Угара. Он держал в пасти разодранную тушку, видимо, от нее и оторвался кусок, привлекший наше внимание. Зверь следил за нами неподвижными дикими глазами и беспокойно бил хвостом по ветвям. Сова выхватил нож, я удержал его за руку.

- У него уже есть добыча. Не стоит нарываться… Здесь он сильнее нас.

- Дар уверен? Тут мы еще можем оказать сопротивление, а ниже - уже нет. Он нападет на нас и тогда будет поздно!

- Раньше ведь не напал? На дереве хватает другой дичи.

Я не ошибался… В листве, то и дело мелькали какие-то тени, проносились юркие и шустрые белки. Мы узнали их по хвостам. Всюду мельтешили многочисленные насекомые, и нам приходилось следить за тем, чтобы они не попали за шиворот. Укус такого маленького существа мог вызвать большие неприятности…

- Я вернусь сюда еще раз! - Сова мечтательно поднял голову, оглаживая кору дерева у подножия гиганта, где мы оказались через пару часов. - Вернусь и станцую духам земли и леса, подарившим людям такое чудо!

- Но сначала следует закончить одно дело…- я напомнил ему о причине, из-за которой мы оказались в Предгорье. - А еще - остаться в живых. Идем, утром мы должны быть на месте.

...Их было пятеро. Пост банды оказался непосредственно там, где и был обозначен на карте. Вскоре мы выяснили - трое из бандитов отдыхают в шалаше, а двое других ковыряли землю на склоне, используя вместо лопат палки. По всей вероятности, они искали съедобные корни. Видимо, Сыч не особо баловал своих подопечных продуктами, которые отнимал в долине. Или эти передачи сюда просто не доходили. Еще удивительно, как при таком обращении, они не ушли отсюда - дисциплина в отряде уголовников вряд ли поддерживалась моральными соображениями.

При виде врага, кровь снова закипела в моих жилах. Ни красоты природы, ни могучие деревья-великаны, не могли заслонить собой память о том, что принесли они на нашу землю!

- У тех, кто в шалаше, есть самострелы. Ты называешь их арбалетами.

- Следовало ожидать… Не с одними же палками они тут караулят?

- Можем вначале перебить тех, на склоне. А потом прикончим остальных.

- Не сомневаюсь. Справимся. Но… зачем убивать всех? - я поджал губы. - Достаточно парочки трупов. Пусть хоть один, но останется. Кто-то должен рассказать остальным, в Клане, что местность возле ущелья перестала быть такой спокойной… Мне важно заставить их сидеть в ущелье безвылазно, по крайней мере, до тех пор, пока не придут другие посланцы из поселка. Перестанут чувствовать себя в безопасности - перестанут и шляться по окрестным холмам. А это - почти голод. Понимаешь?

Сова изумленно посмотрел на меня. Мне пришлось коротко объяснить индейцу то, что не давало мне покоя всю дорогу. Возможность нападения на форт. Если Бес и его люди, несмотря на пропажу Лады, продолжили свой путь и сейчас, судя по времени, все еще находятся в горах, то тогда Сыч не в курсе того, что случилось возле пустоши. Но, если этот отряд вернулся обратно… Достаточно принести с собой всего одну стрелу из колчана индейца - и вся наша тайна будет немедленно раскрыта. В поселке мало кто умел делать стоящие наконечники, кроме того, Сова украшал стрелы особым образом - орнаментом по древку. Всякий, кто хоть раз их видел, сразу бы признал владельца. А, раз так - нельзя не предполагать, что, кто ни будь, не догадается об обмане. Сова не знал наверняка - вернулись ли бандиты за вещами своих погибших товарищей, после того как Вороны улетели. А стрелы, которыми он помог пернатым разбойникам обрести добычу, вынуть не успел… Пусть, Ульдэ и была уверена, как и Док, что наша затея подействовала и зэки считают всех обитателей форта убитыми, подозрительность Сыча не могла не заставить его проверить, как обстоят дела на самом деле. Не мог же он полагаться только на слова нашего лекаря? Думая об этом, я стал сомневаться в намеченном предприятии… Как бы мне не хотелось, посмотреть на Клан, про который я столько слышал от Дока, но судьба собственного дома - важнее. А если, к тому же, Сыч вновь захочет отомстить своим излюбленным способом - показательной казнью жителей поселка! - то наше присутствие там становиться намного нужнее.

Выслушав мои соображения, Сова предложил, не отвлекаясь на Клан, который, вполне вероятно, укреплен, изменить маршрут, и вернутся в поселок у озера. В отличие от меня, он был уверен, что главарь уголовников не рискнет предпринимать похода на форт, не суливший ему ничего, кроме жертв. Не то, что он надеялся, что Сыч пожалеет своих бойцов - этого мы представить не могли! Но, вот то, что они просто могут взбунтоваться, едва со стен форта на них полетят первые стрелы - запросто.

Но перед этим следовало завершить начатое здесь… Он уполз по склону, змеей подкрадываясь к тем, двоим, кто копался в земле. Я же отрезал им дорогу назад, одновременно перекрывая подъем на склон и тем, кто ожидал их внутри шалаша. Если они рискнут появиться - мои стрелы заставят их убраться восвояси!

Сова, предварительно оголившись до пояса, появился перед одним из бандитов и, издав гортанный клич, взмахнул томагавком. Второй в изумлении застыл на месте, он не мог поверить своим глазам! Индеец сделал резкий взмах ножом и поднял в руке окровавленные волосы убитого бандита. Второй отчаянно завизжал и кинулся убегать, прямо в мою сторону. Услышав крики, троица, ругаясь и на ходу вскидывая арбалеты, выскочила наружу. Я, ожидая этого, прицелился и спустил стрелу. Ближайший зарылся носом в землю - стрела пронзила ему сердце, и он умер мгновенно. Двое других сразу упали ничком - возле меня воткнулось две коротких стрелы, выпущенные ими из самострелов. Надо отдать должное, они и не думали убегать в лес, а решили принять бой. Но мы не собирались затягивать схватку…

Сова молниеносно нагнал второго бандита и всадил ему в спину нож. Тот взмахнул руками и упал. Индеец повторил свой устрашающий клич и исчез в травах. Нас оставалось двое надвое - вполне по силам, чтобы справиться с уцелевшими. Но я посчитал и троих убитых достаточным количеством - далее рисковать не имело смысла.

Возле головы в землю вонзилась еще одна стрела. Они приметили место и теперь методично расстреливали кусты, надеясь, что попадут в цель. И вновь положение изменил индеец. Он появился за спинами лежавших бандитов и завыл волком. Те с испугу вскинулись, а я воспользовался моментом и покинул неудачное место. Оставив их в тревоге и ожидании нападения, мы спешно бросились прочь - на крики и ругань бандитов мог прибежать второй патруль. Он находился всего на расстоянии около полукилометра, а вслед за ним располагался - вход в ущелье, где находился лагерь Клана…

- Мой брат ранен?

- Это чужая кровь. Сова пришьет к своему плащу еще парочку скальпов. А могло быть больше…

Я посмотрел на пояс индейца, где висели два кровавых клочка, в которых можно узнать, снятую вместе с волосами, кожу с головы убитых врагов…

- Хватит и этих. Они сами припугнут тех, кто сейчас находится в Клане. Оставшиеся в живых, теперь бросятся к своим, рассказывать о том, что произошло. Они не видели тебя в индейском наряде - сказать, кто напал, не смогут. Когда вернутся, найдут своих убитых, без волос - что, по-твоему, они наплетут в Клане? Да там теперь побоятся лишний раз высунуть нос из ущелья! Пусть знают - земля начинает гореть под их ногами. Теперь - в поселок.

Ночь мы были вынуждены провести среди камней. Только там мы могли чувствовать себя в полной безопасности и от возможной погони, и от ночных хищников, которые выходили на свою охоту. В камнях водилось мало дичи, и поэтому волки и собаки обходили их стороной, предпочитая преследовать убегающих джейров и кролов в прерии. Там любой, кто обладал быстрыми ногами, острым клыком и зорким зрением, мог рассчитывать на добычу. Неприхотливый индеец и я, давно научившийся обходиться малым, подстелили под себя травы, а сорванные ветви использовали как одеяла, и забылись коротким сном - впереди предстоял трудный переход, вдоль линии опасных зарослей, где даже днем можно нарваться на чудовищных монстров преображенного мира.

…Наша надежда не оправдалась. Они находились в поселке - Бес и его люди. Пока мы провожали Ладу и переходили по предгорью, пока тратили время на стычку с патрулем - те вернулись обратно. Следовательно, Сыч уже в курсе. Мы услышали их еще до того, как подкрались к землянкам. Плач и стоны женщин, грубые окрики уголовников, мольбы о помощи и прерываемый их мат - все указывало на то, что враг вновь пользуется своим правом сильного, несмотря на уже полученный урок. Сова рассмотрел поселок со всех сторон, и мы сделали вывод, что в нем отсутствует значительная часть банды. Очевидно, главарь с большим количеством боевиков ушел. Но куда? Хотя и оставшихся слишком много, чтобы вдвоем напасть на столь превосходящие силы. Но и уйти, не попытавшись ничего сделать, означало отдать поселок и его жителей на растерзание, вконец озверевшей своре!

Возле полуразвалившейся землянки Бена и Салли - после их ухода, ее никто не заселил - никого не было. Подползти к ней и незаметно забраться внутрь - не задача, для двух опытных охотников за головами… Мы так и сделали. К нашему удивлению, верхушка землянки уходила высоко в глубину холма, очевидно, мулат и француженка нашли эту берлогу уже пригодной для жилья, а не копали сами. Скорее всего, здесь раньше протекал небольшой ручей, который и проделал такое отверстие в земле. Сова вскарабкался наверх - я услышал радостный возглас. Я присоединился к индейцу - и тоже выразил свой восторг тычком в плечо шамана. У верхушки землянки имелось небольшое отверстие, скрытое в кустарнике - весь поселок и площадка, где раньше производился торг, перед нами, как на ладони!

- Пощадите! Что вы делаете?

Двое зэков тащили куда-то упирающуюся пожилую женщину. Один с руганью отпихнул ее от себя, и мы увидели, что они тащили не ее, а связку сушеной рыбы. Видимо, последнее из того, что имелось у несчастной…

- Нет! Не надо!

Еще четверо, с гоготом и злыми шуточками, волокли по пыли девушку в разодранной одежде. Бес - он стоял у входа в землянку Сыча, громко крикнул:

- Кончай базар! Сыч не любит, когда без его спросу… Отпусти девку на хрен!

- Да ладно, Бес. Что с нее, убудет? Развлечемся малость - и отпустим. Они тут, сами, давно друг с другом все перетрахались, а нами брезгуют… Давай, шалава! Иди лучше, по-хорошему!

Бес сплюнул и буркнул сквозь зубы:

- По-быстрому… Мне разборок, с паханом, не нужно.

Мы проводили ненавидящими взглядами бандитов, потащивших девушку… Никто из местных жителей не появился на площади, все прятались, от распоясавшихся отморозков, по своим землянкам и норам. Не заметно и Святоши, ставшего, по словам Дока, посредником, между поселком и зэками.

- Трусы! Они не хотят даже попытаться ее защитить! - Сова с неприязнью посмотрел на сбившихся вдалеке людей, которых бандиты заставляли что-то копать на краю поселка.

- А ты учил их защищать свою свободу? Умение охотиться и жить в новых условиях, не дает умения воевать…

- Тебя тоже никто не учил, но, сколько бандитов уже на твоем счету? Нет, мой брат, тот, кто рожден быть рабом, им и будет! Ему все равно, кто станет его хозяином! Даже если мы покончим с Сычом, они посадят себе на шею монаха!

- Если позволим… Пошли за мной.

Девушка, упорно сопротивляющаяся бандитам, умолкла - один из них, которому надоели ее крики, саданул ее в живот кулаком. Она согнулась и упала на землю. Другие подхватили ее за руки и стали втаскивать в землянку.

Мы быстро перебежали площадь по прямой, даже не прячась! Все были так поглощены своими делами, что никто и внимания не обратил, на двух мужчин, явно не вписывающихся в общий фон. А может быть, нас тоже приняли за бандитов…

Сова подкрался к землянке вплотную. Оттуда доносились глумливые крики и треск разрываемой одежды. Я слился со стволом дерева, готовый в любую секунду спустить тетиву. Сова молча нырнул внутрь…

- Ааа!

Из землянки выскочил один из бандитов и кинулся в сторону занятого чем-то Беса, но не пробежал и нескольких шагов - моя стрела догнала его, и он рухнул в пыль, заливая землю кровью… Еще один попытался выползти наружу, но я, придавив его голову к земле, одним взмахом пробил ее ударом томагавка. Из землянки показался угрюмый и свирепый Сова. Он держал за руку обезумевшую девушку и всовывал за пояс еще парочку скальпов…

- Бежим!

Ошалевшие о такой наглости, бандиты проводили нас, пересекающих площадь, недоумевающими взглядами и кинулись в погоню лишь тогда, когда разъяренный Бес завизжал, весь перекошенный от ярости:

- Держите! Держите их, мать вашу!

Но это легче сказать, чем сделать... Мы нырнули в заросли и моментально скрылись, оставив взбешенных и бросившихся вслед за нами уголовников, прочесывать окрестности за поселком…

- Мой брат отведет ее подальше и вернется. Я - к Серой Чайке. Док должен был посвятить ее в наши замыслы. Пока в поселке переполох, самое время поговорить с его жителями. Пусть Бес побегает по округе, а я отдохну в землянке этой женщины.

- Хао. Индеец отведет ее на берега Змейки и укажет дорогу к нашим людям.

Чайка сидела на пристани, подперев ладонями голову, и, похоже, старалась не обращать внимание ни на что, что происходило в поселке. Мысленно, она находилась где-то очень далеко отсюда... Я, поначалу, не узнал ее, приняв за отвратительную старуху. Она была в каком-то неимоверно грязном рубище, все лицо перепачкано сажей, а волосы, сбившиеся колтуном, свисали из-под тряпицы, которой она повязала голову. Я из-за кустов бросил камешек в воду, возле поплавка, и негромко позвал:

- Чайка… Это я, Дар.

Женщина, внешне спокойно, смотала снасти и, не поворачиваясь ко мне, стала медленно удаляться к своему жилью… Волю языку она дала уже внутри.

- Ты с ума сошел? Они совсем распоясались, зверствуют без оглядки! Всех мужчин избили. Троим, досталось так - встать не могут! Девушек в поселке нет ни одной, понимаешь? Они всех… Только пожилых не трогают, да меня. Я стараюсь не высовываться лишний раз и не снимаю с себя эти вот лохмотья, забыла, когда в последний раз умывала лицо. Ну, и шрам мой, помогает… Они считают меня грязной старухой, и пинают, если попадаюсь под руку. Все, кто старше пятидесяти, стирают им одежду или копают съедобные коренья. А те, кто умеет готовить - целыми днями возле котлов. Я считаюсь почти прокаженной… Но, и мне приходится ловить рыбу, и отдавать ее поварихам. Иначе - смерть.

- Правильно делаешь. Когда Сыч вернется?

- А мне почем знать? Они собрались и ушли почти всей стаей, за данью, говорят!

Я облегченно вздохнул - за данью бандиты могли пойти только в те места, где ее могли им предоставить. Форт исключался. Не стал бы главарь бандитов сейчас предпринимать столь далекий поход, когда его власть так пошатнулась, а в округе свирепствует неведомый зверь. Но меня тотчас кольнули угрызения совести - форт не тронут, а других?

- Он знает, что индеец выкрал Ладу! Поклялся убить любого, кого увидит с оружием! И объявил, что через неделю устроит показательную казнь - в отместку! А с Совы сдерет шкуру живьем!

- Пусть попытается. Это уже пробовали многие, а мы сократили число желающих… А что, Святоша, так и сидит у себя в землянке?

- А… - она манула рукой. - Он, как крот-свинорыл. Показывается лишь тогда, когда чувствует падаль. Едва Сыч его приласкал, так он сразу нас собрал и объявил, что это его заслуга, что нас не трогают. И ведь верят ему, как ни странно!

- То-то я вижу, как вас не трогают…

Она посмотрела наружу.

- Вроде, успокоились… Не трогают. Пока Сыч здесь - не осмеливаются. А как уходит - беда. Что Бес, что Муха - эти, самые лютые. Грев, тот поумнее будет. Но он с Сычом ушел. Он самый спокойный, ни разу не видела, чтобы кого ударил или наорал. Но это тоже… показное. Звери они все!

- Добрых нет?

Чайка пожала плечами:

- Еще один есть - Весельчак, кажется. Его иногда Змеем кличут. Он редко здесь показывается, и тоже старается лишний раз никого не обижать. Но все равно, все они - твари! Девчонки уже криком кричат…

- Не кричать надо, а за оружие браться. У меня все женщины могут за себя постоять!

- Если бы… Боятся. За одного убитого бандита, Сыч объявил, что в землю живьем троих закопает. Ты, вот, натворил дел, а нам отвечать придется!

- За свободу нужно платить.

- Но не такой ценой!

Я сурово спросил:

- А какой, Чайка? Какой ценой платить за смерть Сони? За убийство ее семьи? За поруганных женщин, за гибель охотников? Какая цена может быть вашему спокойствию? Я уже пытался ничего не предпринимать… Зря пытался, настоял бы Сова на своем, глядишь, и эти, не столь храбро разгуливали по степи!

- Люди этого не понимают… Ты их защитить стараешься, ведь так? А они тебя самого скоро проклинать начнут. Когда у них родного человека, поволокут в яму - не бандитов, а вас врагами объявят! Тот же Святоша…

- Когда-нибудь, я прекращу его проповеди и исповеди. Но мне сейчас не до монаха. Пусть помнит мое обещание! Белоголовый заплатил уже своими пальцами, а эти поплатятся более ценным! Жизнью… А за людей не беспокойся, я сорву мероприятие Сыча.

Чайка вздохнула:

- И все же, не показывайся им на глаза, выдадут… Слишком часто наш праведник разговаривал с Сычом, сидя у него в землянке. И слишком часто, после этого, люди этого убийцы уходили в прерии, а возвращались с данью и пленницами. Знаешь, сколько уже у них рабов в горах? Через поселок прошло около пятидесяти человек. И девушек среди них не меньше половины. Они строят там что-то...

- Я в курсе. Был рядом, но немного не дошел - не ко времени. Но Сычу, это не поможет. Я стану бить его здесь.

- Один?

- Нет. С тобой. С Доком. С Совой, Черепом и со всеми, кто ненавидит их и готов рвать, даже зубами!

Она посмотрела на меня долгим, изучающим взглядом, и тихо произнесла:

- Видел бы ты свои глаза… Прольются реки крови. Цена может оказаться слишком высокой! Но я буду с вами! Если тебя убьют, умрет надежда на свободную жизнь, которая, все же, еще теплится в глубине души каждого из нас. И тогда Сыч захватит всю долину, а выжившие превратятся в пыль.

- Нет. Даже моя смерть не заставит склонить головы таких людей, как Стопарь, или Сова. Наши шеи не приспособлены для ярма.

- Но другие его уже надели…

- То ли ты сомневаешься, толи нет. Я так и не понял, ты - с нами?

Она еще раз посмотрела на улицу.

- С вами. И сомневаюсь. Но… Такая жизнь становится невыносимой! Пусть уж лучше смерть.

- Тогда начнем прямо сейчас. Сова ждет меня в прерии, недалеко от поселка. Перед нападением, мы вымазали свои лица сажей - ее предостаточно в бывшем жилище мулата. Никто не сможет сказать, кто именно навел шороху в поселке. Так что нас не обвинят. Скоро соберутся и другие: Череп, Стопарь, Бугай, а также все наши девушки. Я заставлю Сыча играть по нашим правилам, а после, и вовсе вышвырну из долины. У него много людей, но среди них нет никого, кто бы вступился, за своего. Нас мало. Но мы - стоим, друг за друга. А теперь - и за жителей всей долины.

- Лишь бы потом это не вставили тебе в вину…

Послышался знакомый свист. Прошло несколько томительных минут, и в землянку вполз мокрый, но веселый и ухмыляющийся Сова.

- Моему брату пришлось побегать... Ты убил еще, кого ни будь?

- Нет. Сова помотал Беса по травам. Они так растерялись, что даже не могут сообразить, сколько нас было. Говорят, что напало не меньше десяти! Мы с тобой, оказывается, умеем раздваиваться, Дар!

- Это хорошо. Пусть преувеличивают. Ты ранен?

Индеец бросил взгляд на плечо, там, на рубахе остались следы запекшейся крови.

- Пустяки. Топорик одного из этих ублюдков пролетел мимо. Я подобрал его. Хочу вернуть владельцу!

Он зло ухмыльнулся, а я подумал, что на плаще индейца в скором времени прибавится скальпов…

- Мой брат не хочет знать - с кем встретился индеец в травах?

Я свел брови - потом… Сова убрал ухмылку с лица и уже более серьезно поздоровался с Чайкой.

- Что мой брат намерен делать дальше?

- Встретить Сыча. Их надо бить поодиночке, один отряд за другим, чтобы, собравшись вместе, они стали рассказывать друг другу страхи в удвоенном размере. И тогда, слухи, которые зародятся здесь, поползут и дальше, увеличивая наше число…

Он кивнул.

- Я всегда знал, что мой друг и брат прирожденный вождь! Враги скоро будут с ужасом говорить о тебе. Пожалуй, Сове следует подумать о том, что Дару пора получить настоящее имя!

- Прекрати, Сова. Индейцу не идет пустая похвальба. Мы еще не сделали ничего значительного. И их, все равно намного больше, чем нас. А про то, что мы живы, вообще никому знать не следует. Пусть думают, что это ты, шаман, нападаешь на зэков. Та они не станут мстить людям селения.

Он снова кивнул и спросил:

- Мой брат убьет Сыча? Это можно считать значительным?

- Так просто? Нет… Я не стану его убивать. Сыча сменит другой, более умный и дальновидный. Нам на руку раздоры меж ними, пусть он пока еще поживет. А вот Бес или Муха… Они ответят за семью Бороды и за все остальное, что совершили, тоже.

Мы покинули землянку Чайки, договорившись о совместных действиях. Она должна подготовить людей к тому, что произойдет, а они - узнать, что творящийся беспредел, есть, кому остановить!

Отряд бандитов рыскал по округе. Они были уверены - те, кто напал на них в поселке, не могли уйти слишком далеко. Но обыскивать травы, а, следовательно, разделятся, не рисковали. К тому же - уже темнело. Все это способствовало тому, что зэки кучковались, то в одном, то другом месте. Бес не хотел подставляться под стрелы - мы это понимали.

Я кивнул индейцу:

- Отлично. Эти - уже получили свой урок. Видишь, что происходит? Любой другой из главарей, уже должен был, заставил своих рассыпаться цепью и прочесать все, как гребнем! А Бес - трусит. И все потому, что один индеец выпустил пару стрел в Пустоши.

- А потом его брат и он зашли в землянку…

- Именно так. Они начинают бояться.

- Продолжим обучение? - Сова усмехнулся. Я угрюмо кивнул:

- Обязательно. Давай, вспомни, как мы загоняли стадо на облавной…

Сова сложил руки рупором и издал дикий крик:

- Иэй! Хэй! Ввау!

Голос индейца прорезал вечер, словно порыв ветра. На него тотчас откликнулись степные бродяги - шакалы, стаей едва ли не столь же опасные, как и собаки. А Сова продолжал выть и кричать, сзывая, наверное, всех ближайших любителей падали.

- Хватит, шаман. Ты уже привлек внимание даже самых отдаленных стай трупоедов. Скоро здесь соберутся самые голодные - Бесу придется думать уже не о поисках, а о спасении.

- Нет. И много - крысы не нападут.

- Не нападут. - Я согласился. - Но нервы, потреплют. Не так уж и приятно видеть оскаленные пасти, в десяти шагах от собственной тушки. А там и кошки могут прийти… И волки подоспеют.

- Тогда и нам, мой брат, нужно спешить. Мы тоже добыча для зверей.

- Согласен. Выбирать не станут. Ну, мы-то, успеем… А вот они - вряд ли. Потому что не знают, что последует за этими криками. А я - еще и задержу Беса.

- Хочешь начать бой? - Сова вытащил стрелу.

- Отнюдь. Идем.

Встревоженный криками и ревом, Бес собрал своих бандитов на лужайке. Они сгрудились кучей и что-то долго обсуждали. Мы могли спокойно расстрелять еще парочку и уйти в степи. Но вместо этого у меня возник иной план, которым я поделился с индейцем:

- Дар перегрелся на солнце? Еще вчера мой брат хотел, чтобы его считали мертвым!

- Ни в коей мере. Бес уже потерял четверых в поселке и двоих возле пустоши. Уверен, что Сыч его не погладит по головке за это. Да и они сами предпочтут не рисковать своими шкурами… А нам не следует подставляться под их стрелы, до решающей битвы. Я вызову его на переговоры. И он выполнит мои условия потому, что захочет сохранить своих людей.

Мы разделились. Сова занял удобную позицию, позволяющую ему отследить все передвижения бандитов, на случай, если Бес вздумает юлить. Я же подкрался поближе и, укрывшись за камнями, крикнул:

- Бес!

Среди бандитов смолкли разговоры и споры. Чей-то неуверенный голос спросил:

- Эй? Кто тут?

- Ваша смерть, если еще не поняли! Свободные люди прерий! Вы могли бы нас запомнить - это мы убили уже нескольких, из вашей бригады! Хотите поговорить? Тогда нам нужен Бес! Но пусть учтет, если хоть один из вас тронется с места, весь отряд не сделает и пары шагов, как половина будет перебита!

Бандиты, тревожно оглядываясь, залегли в траве. Бес громко прокричал:

- Ты не один?

- Хватит, чтобы уложить твои паршивые кости, которые не пролежат здесь даже до утра! Степи прерий - не лучшее место для прогулок. Не надоело всю ночь бродить по травам? Нас достаточно, чтобы создать тебе и твоим людям много проблем. Если хочешь их избежать, давай поговорим!

- Ну, так шуруй сюда, здесь и побазарим!

- Не дури, Бес! Я не настолько тебе доверяю, чтобы самому лезть в пасть зверя… Придется тебе идти ко мне, или, через минуту, в вас полетят стрелы!

- А я что, рыжий? Нашел придурка...

Я выжидал. Бандиты начинали браниться меж собой. Нужно было их подстегнуть, иначе, мой план мог полететь к чертям собачьим.

- Эй! Время кончается. Жить что, всем надоело? Мы можем и передумать!

- Черт с тобой! Погоди… - Бес отчаянно спорил с кем-то, перемежая слова руганью и матом. Но свора буквально выдавила его из себя - они струсили и ожидали, с минуты на минуту, нашего нападения.

- Давай один на один! Без оружия!

- Хорошо. Встречаемся посередине. На валуне.

Я снял со спины меч и колчан, положив их в укромное место, на случай, если придется быстро уносить ноги. За поясом остался только нож - не следовало полагаться на честность бандита в полной мере. Сова быстро подправил краску на моем лице - Бес лично видел меня, и не следовало пренебрегать его памятью. Он же дал мне свою куртку - вид человека в индейском обличии собьет вожака с толку…

- Что ты хотел?

Он превосходил меня в росте почти на голову и являлся много шире в плечах. Видя, кто перед ним, он позволил себе слегка расслабиться - в своих силах уголовник не сомневался.

- Вытащи руки из карманов. И не дергайся. Я, хоть и без оружия, но ты на прицеле… Один мой знак, и тебя утыкают стрелами, как ежа в зоопарке.

Он изменился в лице, протягивая ладони, расписанные пестрыми наколками и покрытые грубыми мозолями.

- Ну! Видишь, грабли достал. Не томи, чего звал?

- Слушай. Я предлагаю вам перемирие. Тебе и твоему отряду. Взамен - ты перестанешь грабить и убивать. Доставать женщин. Даже бить - иначе, я истреблю твой отряд, и тебя в первую очередь. Ты, надеюсь, понимаешь, что эта угроза не пустой звук?

- Не уверен… Если бы вы могли, то уже вся братва лежала и корчилась. А так, потрепаться решили. Давай в открытую, а?

Я, молча, вынул из-за пазухи карту и показал ему. Бес изменился в лице…

- Как ты думаешь, если Сыч узнает, что его карта в наших руках, что с тобой будет? И еще… Мне очень интересно, как она, вообще, могла оказаться у твоих людей? Вроде бы, эта вещица должна всегда храниться, только у самого пахана?

Я бил наобум, даже не будучи уверенным в правоте своих слов, и видел, что попал в самую точку. Грызня за власть в их среде была в самом разгаре…

- Говори, зачем пришел. Мне это фуфло до задницы. Ничего вы не можете, иначе бы уже резня пошла по полной программе…

- Считаешь, что до сих пор были цветочки? Как хочешь...

Я встал и сделал вид, что намереваюсь уйти. Бес нерешительно бросил:

- Ты… Это, не гоношись. Давай, по-хорошему. Что хотел-то?

- Я уже сказал. Я не один. Нас - двенадцать. Меньше, чем твоих, но хватит, чтобы положить большую часть одним залпом. Хочешь этого? Учти, что на тебя сейчас нацелились все. Так что, будешь первым. А хоронить у нас как-то не принято… Но ты не переживай! Крысы в последний путь проводят, если что.

Он съежился и глухо пробормотал:

- Допустим…

- Лично для тебя - перестаньте лютовать или каждый, кто станет распускать руки, останется без них…

Он задумался. Бес явно трусил - это отчетливо написано на его физиономии. Но и уступать ему не хотелось...

- Сыч вернется, всех вас передушит как котят! И тебя, в первую очередь! У нас знают, что ты с Даром дружбаном был. Тот уже покойничек, так что теперь твоя очередь!

- Дар погиб, это так. - Я выждал паузу. - А я - сжег его дом, лишь бы он не достался вам. Но я - жив.

Бес посмотрел на заросли и ухмыльнулся:

- Слушай, индеец… Как там тебя? Сова, вроде? Развелось тут филинов, на мою голову… Вообще-то, надо с ребятами перетереть! Посмотрим, как братва решит. Речуху твою передам - не сомневайся. Телок щупать перестанем - целее будут. Со жрачкой, извини, не получится. Пить да есть хочется, а охотиться, мы не особо приучены. Сыч велел со всех дань содрать, а мне с ним конфликтовать как-то не в тему! Он пока у нас главный. Вот если не вернется, тогда и поговорим, более откровенно… И бумажку отдай - в знак дружбы и полной солидарности.

Он прямо намекал на то, что смерть их главного подонка не вызовет особой скорби, и даже собирался посодействовать в этом направлении. Я решил подыграть.

- Годиться. Но без мордобоя и угроз. Можете идти в поселок, а я пока повстречаюсь, кое с кем. И не распускай своих, пусть не разбредаются по сторонам - потеряются ненароком… Сычу - если вернется! - скажешь, что наше предложение такое… Уматывайте к себе в Клан, всех пленных - на свободу. Будет, кого в отместку казни предавать - мы тогда вас казнить начнем. Про индейский столб пыток слыхать не доводилось?

Бес тяжело нахмурился – явно, не полный тупица, и, возможно, что-то в далеком детстве читал…

- Доводилось. Только нет сейчас никаких индейцев, и ты тоже - обычный мужик. Трепня все это.

- А это, по-твоему - что?

Я показал ему плащ Совы с нашитыми на нем свежими скальпами. Бес на глазах посерел, но промолчал.

- Есть, или нет - время покажет. Только ждать не советую.

Я повернулся и направился к камням, туда, где оставил оружие, ощущая всем телом тяжелый и ненавидящий взгляд уголовника. Будь он уверен, что это сойдет ему с рук - мне в спину уже летел бы нож или тяжелый камень. Но он боялся…