Глава 4
Отчаянный визг разорвал мирное утро на куски. Дэйзи помчалась вдоль берега к мосту и попала под каменную арку раньше, чем разглядела причину переполоха.
В том месте, где мостик отбрасывал тень, лед был расколот, и в проруби лицом вниз плавал мужчина.
Дэйзи испуганно ахнула, повернулась к Фенелле и отрывисто приказала:
– Тихо. Не смотри.
Пронзительный визг перешел в приглушенное рыдание: Джеймс притянул невесту к себе, и та уткнулась лицом ему в грудь. Он возмущенно сверкнул глазами на Дэйзи.
– Она потрясена!
– Я тоже, но истерика тут не поможет. Отошлите Фенеллу в дом.
Джеймс кивнул.
– Фенелла, ступай в дом и расскажи все отцу. Если не найдешь его, тогда – сэру Хью. Иди сними коньки. Я, наверное, принесу багор, – добавил он, повернувшись к Дэйзи.
– Да. Хотя, думаю, уже поздно.
Дэйзи обнаружила, что до сих пор держит в руках фотоаппарат, и попробовала взглянуть на страшную сцену как на задачу для съемки. Глаза привыкли к полумраку под мостиком, тени не казались теперь такими густыми, а дальний край зазубренной проруби был на солнце. Дрожь в руках ушла, как только Дэйзи стала фотографировать. Она ходила вокруг дыры, делала снимки под разными углами, с опаской приближаясь к воде. Лед под ногами, изрезанный лезвиями коньков, казался прочным. Однако несчастный мужчина наверняка весил намного больше Дэйзи.
Мужчина… Продолжая мысленно так его называть, она уже знала, кто это. Приталенная кожаная куртка с узкими манжетами раздулась от воздуха и держала торс и руки на поверхности. Ног видно не было. Голова почти ушла под воду, только темнели гладкие волосы, да белела шея – почему-то до странности беззащитная после смерти.
Лорд Стивен.
Дэйзи стало дурно, когда она представила, как он в отчаянии цеплялся пальцами за лед в поисках несуществующей опоры. Да, Стивен Аствик был пренеприятнейшим человеком, однако подобного кошмара и врагу не пожелаешь.
От лодочного сарая вернулся Джеймс. Он постелил на лед кокосовую циновку, чтобы не скользить, затем в зловещей тишине подцепил одним багром воротник, другим – пояс куртки, и с трудом подтащил тело к краю проруби.
– Простите, я в одиночку не справлюсь.
Дэйзи повесила фотоаппарат на шею, забрала у Джеймса один багор, закрыла глаза и потянула.
– Чуть-чуть вверх.
Она послушно выполнила указание. Рывок. Сопротивление вдруг ослабло, Дэйзи от неожиданности попятилась, поскользнулась и села.
– Ох!
– Ушиблись? Ну и ну, Дэйзи, вы молодчина! – Джеймс отцепил багры и перевернул тело. – Аствик, бедняга. Мертв окончательно и бесповоротно. Отнесу его на берег.
Дэйзи перевела дыхание, собралась с силами и пошла следом. Джеймс тащил тело по льду. Безвольные ноги лорда Стивена в конькобежных ботинках жалко болтались из стороны в сторону.
– Ба, да у него тут глубокий порез! Смотрите, на лбу. Плохо видно, потому что все лицо в пятнах. Бедолага, наверное, ударился головой об лед, когда провалился, и потерял сознание. А я-то гадал, почему Аствик не смог вылезти.
– Выходит, он не осознавал, что тонет.
Дэйзи с облегчением прогнала жуткие картины, подсовываемые воображением. Ее внимание привлекли голоса на вершине холма.
– Вот и ваш отец.
Подошли лорд Вентуотер, сэр Хью и Филипп. Они в мрачном молчании уставились на бренные останки лорда Стивена Аствика. Мужчины смотрели на покойного, а Дэйзи – на мужчин.
Граф наверняка испытывал как минимум облегчение, однако его лицо не выражало ничего, кроме глубокой озабоченности хозяина, чей гость по роковой случайности погиб. Сэр Хью хмурил брови: должно быть, предвидел неприятности в Сити в связи с неожиданной кончиной Аствика. Неужели баронет серьезно вовлечен в дела покойного?
Филипп разглядывал тело со смешанным чувством любопытства и неприязни. Трупы были для него не в новинку. Он единственный из всех знакомых Дэйзи прошел войну во Франции и не пострадал морально: спасло, видимо, небогатое воображение.
Джеймс же, который всю свою недолгую воинскую службу просидел в лондонском министерстве, выглядел угрюмым. В его интриге против мачехи отныне не доставало существенной детали.
– Нужно послать за полицией, – ожил сэр Хью.
– Нет! – вскинулся лорд Вентуотер.
– К сожалению, нужно, Генри.
– Доктор Феннис выдаст свидетельство о смерти…
– Где напишет: смерть от утопления. Даже ты не сумеешь убедить его в том, что Аствик умер в своей постели от остановки сердца. Любая внезапная смерть требует расследования, особенно смерть неестественная. Даже если ее случайность очевидна. Коронеру понадобится полицейский рапорт.
– Боже правый, я не позволю Уэтерби совать нос в мои дела!
– Уэтерби? – переспросил сэр Хью.
– Начальник полиции графства, – пояснил Джеймс. – Они с отцом враждуют по поводу всего на свете. Полковника Уэтерби очень обрадует возможность нам насолить.
– Да тут наверняка хватит и вашего местного бобби, – вставил Филипп. – Констебля, в смысле. Он с первого взгляда все поймет и на дознании засвидетельствует несчастный случай.
– Джоб Раддл? – рассмеялся Джеймс. – В этом что-то есть, Петри. Раддлы не один век были нашими семейными вассалами.
Граф покачал головой:
– Он обязан составить рапорт, а тот в любом случае дойдет до Уэтерби.
– Замять такое не удастся, – кивнул сэр Хью. – Вот что, я могу позвонить комиссару лондонской полиции, моему старому другу. Не исключено, что он пришлет сюда из Скотленд-Ярда кого-нибудь поблагоразумнее.
– Попробуй. – Лорд Вентуотер осознал неизбежность обращения к властям, и плечи его поникли. – Спасибо, Хью. Джеймс, организуй перенос… тела в лодочный сарай. Не хватало, чтобы кто-нибудь на него наткнулся.
– Да, сэр.
– Думаю, прежде надо сделать несколько фотографий. – Сэр Хью посмотрел на распростертого у ног покойника. – Мисс Дэлримпл, вы в силах?
– Да вы что, нет! – вступился Филипп. – Пропади оно пропадом! Как вы можете просить о таком кошмаре юную леди? Дэйзи, тебя тут вообще не должно быть.
Его возмущение мигом избавило ее от малодушия.
– Не глупи, Филипп. Конечно, я сфотографирую. Я ведь помогла Джеймсу его вытащить.
Пока она снимала, Филипп, точно встревоженная наседка, не спускал с нее бдительных глаз. В конце концов Дэйзи отослала его на другой берег пруда за штативом. Наконец Джеймс привел двух младших садовников: один сгорал от любопытства, второй выглядел испуганным. Они расстелили на снегу возле тропинки брезент – словно саван.
Тело вновь стало человеком, а не просто объектом в видоискателе. Дэйзи отвернулась.
– Пойду проявлять фотографии, – сказала она.
– Я с тобой, подруга, – вызвался Филипп. – Если только вам не нужна помощь, Беддоу.
– Нет-нет, идите.
Оставив Джеймса с садовниками делать неприятное дело, Дэйзи с Филиппом побрели по тропинке.
– Вот ведь не повезло, – заметил он. – Гость тонет в декоративном пруду… Неудивительно, что Вентуотер зол, как пес. Осмелюсь предположить, леди Вентуотер тоже не станет скакать от радости. Аствик вроде был ее старым другом.
– Мне он именно так и сказал.
Надо же! Страсти, бушующие под крышей Вентуотер-Корта, каким-то образом обошли стороной рассеянного Филиппа.
– Сыщики в поместье… Неважные дела, – продолжал он. – Интересно, не затребует ли матушка Фенеллу домой?
– Не уезжай, Фил! – Дэйзи он был нужен: такой привычный, такой благодушный, хотя и немножко бестолковый. – Думаю, полицейские захотят поговорить с Фенеллой, она ведь нашла тело. Возможно, ее даже вызовут на дознание.
– О боже. Закинь лису в курятник… Родитель мне голову оторвет, если я пущу сестру в суд.
– Фенеллу могут вызвать свидетелем, даже если ты увезешь ее домой. Но она видела то же, что и мы с Джеймсом, поэтому ее присутствия в суде не потребуют.
– Отлично, – с облегчением выдохнул Филипп. – Позвоню родителям. Если они не встанут в позу и Фенелла не струсит, мы останемся.
Дэйзи сразу же пошла в лабораторию-посудомойку, обустроенную Сидни Беддоу. Узкое помещение без окон, с белеными стенами и каменным полом, освещала простая лампочка, свисавшая с потолка на проводе. В дальнем конце были цинковая раковина с холодным краном и подставки для сушки. Одну длинную стену занимала покрытая пятнами деревянная стойка, на которой выстроилось оборудование – устаревшее, но в хорошем состоянии, – в том числе и электролампа с красным светом. Пустые полки на противоположной стене, без сомнения, предназначались для расходных материалов.
Дэйзи увлеклась делом и на несколько часов позабыла о неприглядном конце неприглядного лорда Стивена Аствика.
Фотоувеличитель Сидни по-прежнему работал великолепно. Дэйзи решила напечатать снимки, которые могли бы заинтересовать полицию. Когда она вывесила их сушиться, вновь подступил ужас. Тем не менее ей хорошо удалось заслонить линзу от солнечных бликов на льду и снегу: почти все фотографии – и ближний план, и дальний – вышли четкими, с отличным контрастом. Люси бы ею гордилась.
Дэйзи озадаченно нахмурила брови и поднесла один из снимков поближе к глазам. Вот эти отметины на краю проруби… Они похожи…
Рассмотреть помешал стук в дверь.
– Мисс?
– Да-да, входите!
Дверь приоткрылась на два дюйма, в щели показался глаз.
– Не хочу испортить вам снимки, мисс.
– Спасибо. Можно войти.
В посудомойку робко шагнул лакей.
– Обед подадут через четверть часа, мисс. И вас спрашивает сыщик.
– Из Скотленд-Ярда? – Дэйзи выключила приборы. – Уже приехал? Или из местной полиции?
– Из Скотленд-Ярда, мисс. Старший инспектор. Он вроде как раз был в Гэмпшире по делам. Он уже повидал мисс Петри и мастера Джеймса – в смысле, лорда Беддоу.
Лакей отступил, пропуская Дэйзи в тускло освещенный коридор, и двинулся за нею следом.
– Не хочу заставлять его ждать, – бросила она через плечо. – Однако я умираю с голоду. Инспектор обедает с семьей?
– Что вы, мисс, как можно! Полицейский ведь не настоящий джентльмен, верно? Но вы лучше спросите мистера Дрю.
Слуга проскользнул вперед и придержал обитую зеленым сукном дверь, отделявшую половину слуг от остального дома.
Дворецкий был в столовой, проверял, все ли готово к обеду.
– Его светлость не упоминал, что желает пригласить детектива отобедать с семьей, – сурово заявил Дрю.
– Старший инспектор не обрадуется, если его посадят есть в комнате для слуг, – заметила Дэйзи. – Где он сейчас?
– В голубом салоне, мисс. Детектив не говорил, что голоден.
– Бедный малый, без сомнения, будет рад перекусить. Уверена, если вы отнесете ему супа с бутербродами, лорд Вентуотер возражать не станет. Передайте инспектору, что я подойду сразу же после обеда.
Дэйзи с удовольствием разделила бы с полицейским бутерброды, однако ей хотелось понаблюдать за реакцией всей компании на известие о смерти лорда Стивена.
Фенелла уже оправилась от страшного утреннего удара. По обе стороны от нее сидели Джеймс с Филиппом и обращались с ней точно с бесценным фарфором. Она откровенно блаженствовала.
Марджори отсутствовала.
– Бедная глупышка потеряла голову от горя, – сообщил Дэйзи Уилфред, разместившийся рядом. – Доктор Феннис накачал ее успокоительным. Она сама не понимает, как ей повезло, – приглушенным голосом добавил он. – Аствик был подлой свиньей.
– Не скажу, что мне самой нравился лорд Стивен, но он все же умер.
– О мертвых или хорошо, или… – Уилфред скривился. – Лицемерная демагогия.
Поскольку он определенно сиял, то исходивший от него запах джина свидетельствовал не о залитом горе, а о праздновании. Леди Джозефина тоже была в приподнятом настроении. Правда, глянув на своего задумчивого супруга, она виновато попыталась скрыть радость за более уместной маской серьезности.
Аннабель, напротив, выглядела еще бледнее и тише обычного и почти не ела. Казалось бы, исчезновение преследователя должно ее бесконечно осчастливить. Неужели Дэйзи ошиблась? Неужели молодая графиня вовсе не испытывала страха перед лордом Стивеном? Что, если она сейчас оплакивает любовника?
У графа, безусловно, имелись все основания для радости, однако он был сдержан, учтив и бесстрастен, как обычно.
После обеда Дэйзи сообщила о своем намерении вместо кофе побеседовать с сотрудником уголовной полиции. Филипп, Джеймс, лорд Вентуотер и даже сэр Хью немедленно вызвались ее сопровождать.
– Господи, не нужно, спасибо! – рассмеялась она. – Мне же не грозит допрос третьей степени.
Предоставив Уилфреду объяснять графу значение этого американского термина, Дэйзи поспешила в голубой салон.
Ей было ужасно любопытно увидеть сыщика. Она общалась с представителями закона совсем мало: как-то раз дома, в Вустершире, наводила справки о семье местного полицейского да еще иногда спрашивала дорогу у лондонского констебля. Старший инспектор – совсем другое дело. «Не настоящий джентльмен», по словам лакея, зато человек определенной власти и влияния.
Несмотря на отказ от мужской поддержки, Дэйзи слегка нервничала. В маленькой северной гостиной, оформленной в бледно-голубых и белых тонах, стоял холод, который было не под силу разогнать слабому огню в камине. Понятно, почему эту комнату так редко использовали домочадцы и почему именно ее выделили для полиции. Дэйзи зябко поежилась.
Мужчина, сидевший за изящным письменным столом восемнадцатого века, поднял голову от бумаг и встал. Он оказался моложе, чем она ожидала: лет тридцати с небольшим. Джентльмен или нет, одет он был хорошо – в темно-серый костюм с галстуком Королевской авиации. Среднего роста, широкоплечий, детектив показался Дэйзи человеком энергичным и решительным. Впечатление усиливали довольно устрашающие брови – темные, густые – над проницательными серыми глазами.
Она не даст себя устрашить!.. Дэйзи стремительно пересекла комнату по голубому ковру, протянула руку и объявила:
– Я – Дэйзи Дэлримпл.
– Рад знакомству.
Рукопожатие было холодным и твердым, произношение выдавало наличие образования. Правда, не Итон и не Харроу.
– Детектив уголовной полиции, старший инспектор Флетчер. Насколько понимаю, за свой обед я должен благодарить именно вас, мисс Дэлримпл.
– Слуги, похоже, считают, будто полицейские в еде не нуждаются, не то что простые смертные, мистер Флетчер.
Он широко улыбнулся, глаза потеплели. Дэйзи обратила внимание на то, как восхитительно вьются темные волосы у него на висках. В целом весьма хорош, решила она.
– В данном случае полицейский был голоден. Благодарю вас. – Детектив перешел на деловой тон. – Надеюсь, вы не против описать мне события сегодняшнего утра.
– Совсем не против. – Однако, вспомнив подробности, Дэйзи передумала. – Впрочем, и не особенно «за». Едва ли я смогу что-нибудь добавить к тому, что рассказали вам Джеймс – лорд Беддоу – и Фенелла Петри.
Дэйзи села в ближайшее кресло, и ее собеседник вновь занял свое место.
– Вы едва ли сможете рассказать мне меньше. – Детектив Флетчер поморщился. – Я рад, что вы не привели с собой охранников.
– Видимо, Филипп – мистер Петри – и Джеймс настойчиво защищали от вас Фенеллу?
– Они ей и слова не давали сказать.
– И Джеймс, конечно же, требовал к себе большого уважения. Попробую вам помочь.
– Простите, что подвергаю вас такому испытанию, мисс Дэлримпл. Вы просто расскажите, как все было, своими словами.
Мистер Флетчер достал авторучку и стал делать пометки. Он записывал, не прерывая Дэйзи, пока та не дошла в своем рассказе до проявки фотографий.
– Спасибо, все очень понятно. Вам удалось проявить снимки?
– И проявить, и напечатать. В фотолаборатории есть необходимое оборудование.
– Я их обязательно посмотрю. А пока еще несколько вопросов. Значит, вы с мисс Петри и лордом Беддоу пошли на пруд сразу после завтрака?
– Да, только сначала подобрали мне коньки, потом прихватили фотоаппарат и прочее.
– Тем не менее было еще довольно рано. – Детектив сверился с записями. – Половина десятого или около того. Вас не удивило, что лорд Стивен всех опередил?
– Нет, совсем не удивило. Я поняла, что в проруби именно он, еще до того, как узнала куртку. Видите ли, накануне вечером лорд Стивен нам все уши прожужжал насчет поддержания хорошей формы и занятий спортом на рассвете.
– А, тогда ясно. Я никак не мог понять, почему он там вообще оказался. – Детектив с решительным видом закрыл ручку колпачком и собрал бумаги. – Что ж, очевидно, произошел несчастный случай.
– Знаете, а у меня есть сомнения. – Дэйзи выдержала недоверчивый взгляд собеседника. – Возможно, вы сочтете меня глупой гусыней, мистер Флетчер, но я прошу вас пойти со мной и посмотреть фотографии.
– Я обязательно изучу их перед дознанием, однако меня ждет другое дело, время не терпит…
– Пожалуйста.
– Ну хорошо, – милостиво кивнул инспектор. – Я ценю то, что вы взяли на себя труд сфотографировать тело.
– Труд!.. Настоящий кошмар, а не труд! – Кипя от негодования, Дэйзи рванула по кухонному коридору к лаборатории.
Идущего следом Алека Флетчера ее возмущение позабавило. Он усмехнулся в прямую спину мисс Дэлримпл.
Ее фигуру не сумели скрыть даже простая твидовая юбка и синий шерстяной свитер. Не пышечка, но и не худышка – а ведь нынешние девушки просто помешаны на худобе. Аппетитная. Да, именно это слово пришло на ум старшему инспектору Флетчеру, когда мисс Дэлримпл вошла в голубой салон. Аппетитная вся: от золотисто-каштановых волос и круглого личика с прелестной родинкой – такую мушку в восемнадцатом веке назвали бы «поцелуйчик» – до аккуратных лодыжек в модных телесных чулках.
К тому же мисс Дэлримпл приветлива – в отличие от молодого Беддоу. Тот отнесся к Алеку как к бесцеремонному непрошеному гостю. А ведь она аристократка, достопочтенная мисс! Алеку трудно было воспринимать ее в таком качестве, да и в качестве свидетельницы тоже.
Он сурово себя одернул. В благодарность за помощь он воздаст снимкам мисс Дэлримпл хвалу, которой эта милая девушка так жаждет. И наконец сможет вернуться к работе, приведшей его в Гэмпшир. Нужно будет присутствовать еще на коронерском дознании, однако смерть Аствика, к счастью, – чистейшая случайность.
Здешний медик, доктор Феннис, заверил Алека, что причиной смерти стало утопление. При падении Аствик, должно быть, ударился виском о зазубренный край проруби. Отсюда и рассечение. От удара у бедняги, видимо, помутилось в голове. Может, он даже потерял сознание – потому-то и не сумел вылезти из ледяной воды. Феннис не смог установить точное время смерти, поскольку холод замедлил трупное окоченение. Вряд ли Аствик пошел кататься на коньках посреди ночи, а раз так, то время понятно. Вскрытие не нужно. Он умер из-за роковой случайности, хвала небесам.
Алек не хотел никаких сложностей с отцом Беддоу, лордом Вентуотером. Комиссар ясно дал понять по телефону, что с графами нужна особенная деликатность даже в наше время.
Мисс Дэлримпл открыла маленькую комнату с каменным полом, белеными кирпичными стенами и раковиной. В воздухе витал химический запах.
– Фотографии не трогайте, они еще не просохли. В них есть кое-что… странное. Я не стану вам показывать. Попробуйте увидеть сами.
Алек вгляделся в снимки. Неудивительно, что благовоспитанная молодая леди посчитала процесс съемки настоящим кошмаром. Однако единственная странность изображений заключалась в их высоком качестве. Алек ожидал увидеть любительские снимки, сделанные с безопасного расстояния, но эти кадры были достойны полицейского фотографа.
– Очень хорошие фотографии, – похвалил Алек. – Вполне профессиональные.
– Не надо так удивляться! Я почти год работала в студии у своей подруги. И здесь я, между прочим, в качестве профессионального фотографа.
Вот это новости!
– Я думал, вы – гостья.
– Не совсем. Понимаете, я пишу очерк о Вентуотере для журнала «Город и деревня», а Карсвелл, который должен был снимать, заболел.
Мисс Дэлримпл вспыхнула до корней волос и с вызовом продолжила:
– Собственно – полиции надо говорить правду, – на самом деле никакого Карсвелла не существует. Мой редактор не верит, что женщины способны хорошо фотографировать, поэтому я, чтобы заработать денег, выдумала Карсвелла.
– Остроумно! – засмеялся Алек. – Выходит, вы у нас – трудящаяся женщина и одновременно отпрыск знатного рода?
– Да. Обещаете не рассказывать про Карсвелла?
– Обещаю. Если только каким-то невероятным образом этого не потребует расследование.
Алек надеялся, что расследование вообще не понадобится. Однако если от выдумок скучающей великосветской девицы еще можно отмахнуться, то сомнения деловой женщины заслуживают внимания.
– Не покажете, что именно вызвало у вас подозрения?
– Здесь и здесь. – Дэйзи ткнула в два снимка проруби.
– Вот эти отметины? – Алек взял предложенное увеличительное стекло.
– На пруду я на них не обратила внимания. Подумала, что они от лезвия коньков. Но посмотрите, какие короткие и глубокие! Видите, зарубки идут по всему краю дыры? Они хорошо подсвечены солнцем. Ужасно боюсь, что это могут быть… могут быть следы топора.
– Могут. – Алек нахмурился. – Хотите сказать, кто-то намеренно ослабил лед?
– Не хочу я ничего такого говорить. – Мисс Дэлримпл вздрогнула.
– Схожу-ка я вновь на пруд, осмотрюсь, – вздохнул Алек. – Составите компанию? Захватите фотоаппарат, сделаем еще несколько снимков.
Они натянули пальто, шляпы, перчатки, шарфы и вместе побрели по тропинке. Темная вода, недавно отнявшая человеческую жизнь, блестела на солнце. Алек осторожно приблизился к проруби. Да, тут все действительно исчерчено коньками. Мисс Дэлримпл следовала за ним.
– Держитесь сзади, – велел инспектор. – Хочу проверить лед.
– Он показался мне очень крепким. Вот вам еще одна причина… И разве от пролома не должны были пойти трещины?
– Хм-м.
Не хотелось бы ошибиться, однако лед под ногами действительно был прочным. Алек достал мерную ленту и встал на четвереньки.
По всей окружности проруби вдоль самого края шли насечки, совершенно непохожие на остальные следы от коньков.
– Судя по всему, тут и правда поработали топором, – хмуро подтвердил Алек догадку мисс Дэлримпл. – Похоже, кто-то вырубил дыру, а не просто ослабил лед. В воде слишком мало ледяных осколков – словно центральный кусок вынули. Его то ли куда-то унесли, то ли подсунули под край проруби.
– Спешили? Да, осколков действительно маловато.
– Аствик должен был заметить дыру и успеть затормозить. Он ведь пришел сюда уже после рассвета?
– Насколько мне известно, да. Но эта часть пруда была в тени от мостика. Помните, на фотографиях хорошо видна только одна сторона проруби? Несчастье произошло рано утром, тогда и тень была длиннее. На снегу солнце слепит глаза, поэтому Аствик мог ничего не заметить. Я сама не поняла, на что именно смотрят Джеймс с Фенеллой, пока не подошла совсем близко.
– Не могли бы вы сделать еще несколько снимков?
– Если хотите, – неуверенно кивнула мисс Дэлримпл. – Вот только солнце уже слишком высоко, хорошего контраста не получится. Вряд ли вы что-то разглядите.
– Снимки мне увеличат. Они могут пригодиться.
Пока Дэйзи ходила с фотоаппаратом, Алек искал трещины возле проруби и какие-нибудь свидетельства тонкости льда. Пусть это окажется несчастным случаем! В связи с громким ювелирным ограблением в поместье лорда Флэтворда дел у Алека и так по горло. Хватит с него и одного недовольного пэра. Оскорбить графа Вентуотера сообщением о необходимости дальнейшего расследования – значит рискнуть своей карьерой.
– Ну как? – Мисс Дэлримпл закончила снимать и подошла к Алеку.
– Я не уверен в том, что Аствик провалился под лед не случайно. Но и в том, что случайно, – тоже, увы, не уверен. Вряд ли это самоубийство – очень уж необычный способ покончить с собой. Похоже, налицо умышленная попытка нанести кому-то вред: возможно, как раз жертве, учитывая ее известную привычку кататься на рассвете. Придется делать вскрытие – тут по меньшей мере убийство по неосторожности. Но кто мог желать лорду Аствику зла?
– Половина обитателей Вентуотер-Корта, – с несчастным видом сообщила мисс Дэлримпл.
