Книга: Затерянные в джунглях
Назад: Глава 32 Миссия выполнима
Дальше: Глава 34 Побеждает хитрейший

Глава 33
И один в джунглях воин…

Прежде чем разойтись по своим хижинам, Виктор и Быков побывали вместе в кустах на опушке. Звезды сверкали и переливались в вышине, насмешливо наблюдая за маленькими людишками, занимающимися своими мелкими человеческими делишками.
– Он нас гипнотизировал, этот старикашка? – спросил Виктор, отвернувшись к дереву.
Быкову не понравился тон, которым был задан вопрос.
– Ты имеешь в виду Вичету, склеившего тебя заново? – поинтересовался он.
– Знаешь, у меня фантастический организм, – сказал Виктор. – Я никогда не болею, а раны заживают на мне как на собаке.
– И кости срастаются?
Быков застегнулся, но не торопился оборачиваться к собеседнику.
– Почему бы и нет?
– И у Камилы?
– Послушай, – занервничал Виктор, – чего ты придираешься к словам? Старикашка, старик, шаман… Какая разница? Я всего лишь хотел выяснить, что это было. Не мог же я просто так уснуть.
– Он ввел нас в транс, – пояснил Быков, решив не заводиться.
– Зачем?
– Чтобы объяснить, что происходит, и попросить о помощи.
– Почему же я ничего не слышал?
– Это было телепатическое общение, – сказал Быков.
– Ага, значит, вы все тут телепаты, а я тупица, – недовольно проговорил Виктор.
Он надулся. Быков, как мог, успокоил его, а потом передал суть разговора с Вичету. Виктор слушал внимательно, все больше хмурясь. Наконец он испытующе взглянул на Быкова:
– Надеюсь, ты отказал шаману?
– Нет, я согласился. Сказал, что мы пойдем туда.
– С ума сошел? – вскипел Виктор. – И что мы можем сделать с тремя вооруженными людьми? А что, если это гангстеры или солдаты удачи? В этой глуши нас прихлопнут как мух, никто и не спохватится. Надо отказаться! – Взгляд Виктора метнулся из стороны в сторону. – Нет, лучше давай уйдем прямо сейчас. Ночью нас не хватятся, а утром мы будем уже далеко.
– Думаешь, ачега не догонят нас, если захотят? – усмехнулся Быков.
– Да, в этом ты прав. Черт, как же быть?
– Выполнять обещание. Не волнуйся, слово давал я, а не ты. И к храму пойду тоже я.
– Да, здорово ты влип, – пробормотал Виктор, нервно оттягивая нижнюю губу. – И угораздило же тебя согласиться. Что, напугал тебя старик?
Было ясно, что на его помощь можно не рассчитывать. Быков внезапно потерял всякий интерес к этому экстремалу, любимчику женщин и фортуны. Общество Виктора стало ему неприятно.
– Не волнуйся, Витя, – сказал Быков. – Я и не собирался брать тебя с собой. Ты бы мне только мешал.
– Витя?
– Угу, – подтвердил Быков с кривой ухмылкой. – Витек. Это вариант имени Виктор. Уменьшительный.
Он свел вместе большой и указательный пальцы, оставив небольшой просвет. Виктор улыбнулся широкой дружелюбной улыбкой. Он не обиделся, нет. Он не понял сарказма. А если и понял, то был выше этого.
– Хороший ты парень, Витя, – сказал ему Быков и отправился восвояси.
К его радости, Морин уже видела десятый сон. Ее плечо молочно белело в темноте. Быков тихонько улегся рядом, натянул на себя шкуру, чтобы не донимали насекомые, и закрыл глаза.
Но уснуть не удавалось. Он долго лежал, прислушиваясь к голосам тропического леса. Фоном служил постоянный отдаленный гул, напоминающий шум большого города. Но это были не машины – это было кваканье бесчисленного множества лягушек, населявших озеро и впадающую туда речушку.
Древесные крысы или какие-то другие зверьки шныряли по пальмовым листьям на крыше, каждую минуту рискуя провалиться сквозь щель вниз. Летучие мыши носились возле самого дверного проема, издавая звуки, похожие на писк цыплят.
Ворочаясь с боку на бок, Быков думал о литературных героях, которым вот так же было не до сна перед дуэлью или перед боем. Все они вспоминали прожитую жизнь, жалея о том, что сделано и не сделано. А Быков ни о чем не жалел. Может быть, он не верил, что погибнет? Может быть, был слишком толстокожим? Но ведь почему-то же ему не спалось. И сердце в груди билось чаще, чем обычно…
Утром Морин, выслушав Быкова, крепко обняла его, прижавшись щекой к его груди.
– Ты мой герой, – сказала она. – И я всегда буду помнить о тебе как о герое.
Он почувствовал, как у него защипало в носу.
– Мы не прощаемся, Морин, – пробормотал Быков, поглаживая ее по спине. – Я схожу туда и вернусь. Это недолго и совсем не опасно.
– У тебя все не опасно, – сказала Морин.
– Но ведь мы действительно прошли через множество испытаний и по-прежнему живы.
Морин подняла голову, глядя на Быкова снизу вверх, как кошка, заметившая птичку на дереве.
– Я хочу тебя, – сказала англичанка. – Прямо сейчас.
– Ты что! – испугался Быков. – За мной вот-вот придут.
– И пусть приходят. Все равно…
Легко, словно он был ребенком, Морин опрокинула его на циновку.
Все случилось так стремительно, что не прошло и пяти минут, как Быков выбрался из-под запыхавшейся Морин. Возле хижины стоял Вичету с двумя воинами. Все трое бесстрастно наблюдали за тем, как Быков приводит себя в порядок, пока Морин, спрятавшись за стеной, надевает джинсы, не попадая ногами в штанины.
– Я сейчас, – сказал Быков шаману. – Есть одна идея. – Он постучал по собственной голове. – Похоже, я знаю, как справиться с непрошеными гостями.
Вичету вряд ли что-нибудь понял, но кивнул.
Быков трусцой побежал к Виктору и, поздоровавшись, распорядился:
– Давай сюда свою флягу. Но только полную.
– Почему я должен давать тебе свою флягу? – заартачился Виктор. – Да еще и полную! Где я возьму алкоголь? Ты видишь здесь бар?
– Дай ему, Вик, – попросила Камила. – Он ведь не для себя просит. – Она испытующе посмотрела на Быкова. – Хочешь установить контакт с этими тремя?
– Верно, – ответил тот, кивая.
– Осторожнее, Дима, – сказала Камила. – Не рискуй зря. Ты ничем не обязан ачега.
– А кто им обязан? – спросил Быков, умудрившись не подпустить сарказма.
От необходимости отвечать Камилу избавил ее бойфренд, протянувший Быкову флягу со словами:
– Только не потеряй, Ди. Эта вещь дорога мне как память. Она сделана из чистого серебра.
– Так дело в памяти или в серебре? И не зови меня Ди, ладно? Я Дима.
Не дожидаясь реакции поблекшего «Крокодила Данди», Быков бегом вернулся к шаману. Там, выразительно жестикулируя, он объяснил, что ему нужно снотворное, чтобы подмешать его к содержимому фляги.
– Спать, спать, – повторял Быков, подложив сложенные вместе ладони под бородатую щеку.
Вичету просиял, сразу сделавшись моложе на добрый десяток лет. Вскоре виски был сдобрен зеленоватыми каплями, выдавленными из неведомых Быкову растений. Шаман вернул флягу, скаля в улыбке кривые зубы. Были произнесены какие-то напутственные слова, которых Быков не понял. А потом его подтолкнули в сторону джунглей, куда уже втягивались две цепочки воинов, задачей которых было незаметно сопровождать Быкова к храму. Одну цепочку возглавлял вождь, другую – его сын. Вичету тоже направился к лесу, догоняя соплеменников.
Прежде чем отправиться в путь, Быков оглянулся. Все, кто оставался в деревне, вышли проводить его. Морин стояла в стороне от обнявшихся Камилы и Виктора. Бадди сидел у ног чумазых детишек. Голые старики и женщины напоминали зомби из фильмов ужасов.
Махнув рукой, Быков быстро зашагал по тропе. Джунгли, подобно зеленому чудовищу, поглотили его. Путешествие очень сильно отличалось от прогулки по лиственному лесу. Не было здесь ни тишины, ни величавого спокойствия. Повсюду бурлила жизнь, напоминая о себе движениями и звуками. Быков то и дело вздрагивал, услышав визг жертвы, угодившей в когти хищника или в пасть питона. А когда где-то совсем рядом подала голос обезьяна-ревун, Быков чуть не бросился бежать. Хорош бы он был, если бы поступил так на виду у наблюдавших за ним индейцев. Они никак не обнаруживали своего присутствия, но Быков точно знал, что они рядом.
Опасности подстерегали одинокого путника на каждом шагу. Это мог быть яд какого-нибудь насекомого, или притаившаяся в листве змея, или острые саблевидные шипы. А еще были дикие звери… и трухлявые стволы, полные сколопендр… и прочей смертоносной пакости. Быков окончательно решил для себя, что больше он в джунгли ни ногой.
Хорошего понемножку. А плохого – тем более.
Так думал Дмитрий Львович Быков, в котором трудно было узнать прежнего Быкова, чинно прогуливавшегося вечерами по городским улицам, сиживавшего с газетой в кафе или возлежавшего на диване с томиком произведений любимого писателя. Он стал другим. Более жестким, неприхотливым, грубым. И нельзя сказать, что эти перемены Быкова огорчали. В глубине души он гордился собой.
И, знаете, ему было чем гордиться.
Назад: Глава 32 Миссия выполнима
Дальше: Глава 34 Побеждает хитрейший