Глава 10

Ставка. Ставка великого хана расположилась на большом холме. Белые шатры венчали его верхушку, сами склоны холма были свободны от шатров и застроек. А у подножья и вдоль реки стояли глинобитные домики под соломенными крышами и окрашенные в белый цвет. Словно картина сошедшая с холста Тараса Шевченко, передо мной предстала патриархальная малороссия с хатёнками утопающая в садах. Из далека было видно как широко раскинулся город вдоль реки. Тут тебе белые хатки, тут тебе и Днепр. Для полноты впечатления осталось только встретить парубка в шароварах и с чубом на темечке. Застроен город был без какого либо плана, дома стояли в разброс как кому взбрело его поставить, заставляя извиваться наезженные улицы самым причудливым образом. И кругом поля. Везде куда хватает достать взглядом. Оседлые орки. Ни стен ни вала или частокола не было. Да и зачем они нужны здесь далеко на юге, почти у самого южного океана. Для орков самой лучшей защитой является их храбрость и лихость. Вот они самые прочные стены и глубокие рвы. За рекой раскинули шатры — прибывшие стойбища. Собираются муразы на великий совет. Решать будут кого летом грабить пойдут. Молодые подросшие орки, будут доказывать, что они достойны быть мужчинами. Способ доказательства тоже известен — навалятся толпой и отмордуют слабого противника, сонного и неорганизованного, покуражатся и обратно в степь, подальше от основного войска противника. Они мобильные, сел на быка и в поход.

Вангору же надо полки собрать, обозы, дворянские дружины. Вместе свести всех в одно место и месяц потратить в спорах кто командовать будет. Король не вмешивается. Выберут. Тут и война закончится. Рай для таких снабженцев как наш. Наворуют так что по богатству граф рядом не стоял. Ну и награды конечно отличившимся военачальникам. Это знал я, это знали и орки. Поэтому его величество Меехир девятый, прекрасно понимая, во что выльются пустые хлопоты сбора войск, отрядил посольство с богатыми дарами. Пусть лучше на Империю пойдут, она и ближе и грабить ее сподручнее. Там же извечные враги орков не далеко — лесные эльфары. Их тоже нужно приструнить. А то возомнили понимаешь, себя первородными. Это у них вечные споры, кого творец создал первым. Не уступают первородства друг другу в этом истоки их вражды.

Слабость орков в их силе, любят они мечом помахать, удалью похвалиться. А думают за них шаманы, у тех физическая немощь компенсируется умом, хитростью и коварством. Вот они в основном и управляют этой гремучей массой. Шепчут на уши вождям, а те спорят кто достойнее. Только в этот раз верховный хан свою политику ведет, наплевав на шепотки, а это для Великого Леса опасно.

Добирался я до ставки не спеша, добыл быка, принял иллюзию орка и спокойно двигался по степи. Одинокий всадник не внушает тревоги или подозрения. Едет открыто спокойно. Отряды орков пропускали меня не задерживая, для Чахоя я был Сивучьем, для Сивучьей был Чахоя.

— Что в степи слышно? Все спрашивают друг друга при встречи.

— Про Худжгарха говорят.

Качают головой, — ц-ц-ц цекают, — и мы наслышаны.

В одном стойбище что двигались к ставке слушал свидетеля Худжгарха. И все слушали, затаив дыхание. Как у нас бы сказали, рассказчики они от бога. Я тоже заслушался. А потом поймал себя на мысли, они и не знают что рядом с ними сидит живое воплощение духа мщения. А еще мне стало интересно, а раньше Хужгарх появлялся в степи? О чем и спросил, думал как свидетель выкрутится.

— Не было! — Уверено ответил он. — Отец орков терпелив, долго ждал и прощал неразумных детей своих. Но орки окончательно забыли его заветы. С врагами союзы заключают. Вон у племени Муйага вождя и шамана лесные выродки убили, своей черной магией. Приняли образ орков в советники прокрались и убили. И так во многих племенах. Измельчали орки, трусливы стали. Врагам кланяются. Не выносимо это для отца. За костром завздыхали.

— Твоя правда. У наших соседей тоже такой советник был, обманул шамана, воинов что за ним послали убил и скрылся.

— Вот и я говорю, черные дни наступают. Надо собираться под знаменем Худжгарха, — продолжил свидетель. — Кто признает его власть, жив останется, остальных свои же порежут. Брат с братом биться будет, крови прольется орчей так что реки потекут красные. Не только орки, но и я был впечатлен нарисованной картиной смуты.

— А какой флаг у него, как узнать?

— Он сам флаг. Огромный, черный, многоголовый, многорукий и с голосом громовым. Я тут же узнал себя в последнем моем сражении, где меня валорцы поймали.

— И клич у него такой, что в небо уходит и на врагов обрушивается.

— Худжгарх, кричит он, — закончил рассказчик. У костра долго еще не смолкали споры и обсуждения. Кто-то верил кто-то нет. Но все соглашались странные события в степи происходят и нарастают они быстро, как лорх колючки собирает.

Я не спешно приближался к саманному городу где расположилась ставка Великого хана. Рядом с гордом прямо на окраине раскинулся большой многолюдный базар и несколько постоялых дворов, в один из них я направился. Не постоялый двор в моем понимании как я привык, а сарай без потолка с открытыми проемов окон без всяких стекол. Грубо сколоченные столы и такие же лавки. В этом сарае были не только орки, но и люди, попадались дворфы. Купцы, их охрана и наемники, авантюристы всех мастей.

Не останавливаясь на проходе. я прошел прямо к хозяину коренастому дворфу, такому же широкому как и Увидус.

— Поздорову хозяин, — приветствовал я его. Он внимательно осмотрел меня, понять к какому племени я принадлежу было трудно. По дороге сюда я узнал что в ставке тотемы родов не носят открыто, такое правило заведено издавна. Здесь верховная власть и все орки равны перед Великим ханом.

— И тебе здравствовать, ответил он, — давно в пути?

— Седмицу. Комнаты есть?

— Имеется, тебе отдельную или общую.

— Отдельную.

— Тогда серебряк в круг, — ответил хозяин. Я выложил десять монет и он смел их в мгновение ока.

— Новости есть? — спросил я и выложил пару серебряков. Они тоже исчезли. А хозяин как-то осторожно повел глазами, придвинулся по ближе и тихо заговорил.

— Новостей много, появились свидетели Худжгарха, сначала их стража вылавливала, потом пришли другие свидетели, один из них в одиночку разогнал всю стражу, посланную его схватить. И похвалялся что эту силу ему дал сам Хужгарх. Народ орков волнуется.

— И что стало с тем свидетелем? Поинтересовался я. Это мог быть кто-то из моих, раз стража не могла с ним справиться.

— А ничего не стало, шаман приходил его приструнить так он отобрал у него посох и посмеялся над ним. Обозвал его неучем и жуликом. Больше их не трогают. Народ за свидетелей горой встал.

Еще бы такое проявление силы Худжгарха, подумал я

— Говорят еще на базаре орк умер, шел, шел и упал, сломал шею, а когда подошли к нему, это оказался вовсе и не орк, а выродок лесной. Так стража его сразу схватила и унесла.

— Приходящие бают, — он показал кивком головы на сидящих и перешел на шепот, — что раскол у вождей, не могут решить куда идти походом, до драк дело доходит, а на утро одного из тех кто ратует за поход на Вангор мертвым нашли.

Лежит, а отрезанную голову в руках держит. И никто не видел кто его убил. Но тут только слухи может врут, может правду говорят. Вы орки мастера придумывать, — он подмигнул мне. — Есть будешь?

— А как же, побольше. — ответил я.

Общую атмосферу и примерное положение дел в ставке я узнал быстро. Для дворфа не важно что было продавать мясо, постель, вернее только циновку на глиняном полу или информацию. Но деньги они отрабатывают честно. Я сел за стол рядом с двумя искателями приключений, те немного напряглись и не смотрели прямо на меня, не желая вызвать ссоры. Я тоже не обращал на них внимания, мне нужно было сложить картину из кусочков информации рассказанной хозяином трактира.

И так здесь есть замаскированные эльфары, одного выследил Фома и свернул шею, у парня открылась способность к бесконтактному бою, я так не могу. Как не пробовал, только воздействую на ауру, а он прямо на тело. Думаю здесь дело в практике шаманизма. Идеальный киллер диверсант. Все таки я постепенно обрастаю толковыми специалистами. Потом Грыз преуспел в сборе приверженцев новому явлению степи Худжгарх. Орки как дети, только большие готовы верит всему что не понимают, но оно существует и волнует их воображение. Идет устранение ханов которые находятся под "колпаком" у агентов леса и судя по всему агенты почувствовали что противодействие усилилось. Что же они предпримут? — эта мысль занимала меня все это время.

Самое вероятное что они предпримут это устранение хана. Под видом болезни. Вопрос в том, пробрались ли они в саму ставку? Нашли ли они там сообщников? — я посмотрел задумчиво на холм, который хорошо был виден из проема окна. Стало жарко и я расшнуровал верх куртки. Принесли мясо и кашу. Пока я утолял голод к столу подсели два орка, они с презрением посмотрели на меня и один ни слова не говоря, плюнул мне в тарелку.

Дальше мое тело двигалось на одних инстинктах, без всякого размышления и не нужных вопросов. Ты зачем это сделал? И всего такого.

Мои руки ухватили "плевуна" за уши и с силой грохнули того мордой об тарелку с кашей. Второго я приложил ногой в колено, да так что напрочь сломал ему ногу. Он с воем отлетел на добрых два лага и упал. Второй захлебывался кашей и собственной кровью из сломанного носа. Я поднял его, за тоже ухо, контуженного и ошеломленного и без замаха ударил коротким, но резким ударом в зубы, вбил их внутрь и оттолкнул орка впавшего в бессознательное состояние.

— Теперь тебе будет сподручнее плеваться, — сопроводил я словами его падение. На груди что-то стало болтаться. Посмотрев, увидел что тотем в виде змеи вывалился из куртки пока я ел. Запрятав его обратно я понял, что привлекло внимание этих остолопов. Наверное опять кровники Гремучих змей.

На нашу потасовку ни кто не обратил внимания, видно такое тут случалось частенько. Есть расхотелось, я встал и не обращая внимания на ползающих противников ушел на жилую половину.

Отдельный номер это клетушка метр на два отгорожена от коридора простой циновкой сплетенной из соломы, на полу тюфяк набитый такой же соломой и ведро с водой. Вот и все апартаменты. Орки народ не притязательный, живут в поле, спят в седле, так что им здесь, просто царские палаты. Мне нужно было поспать и отдохнуть. Напряжение последних дней сказывалось, я тоже был человек сделанный не из железа и стали, а из плоти и крови.

Великий хан сидя, скрестив ноги на богато украшенном ковре, медленно перебирал четки, искусно сделанные из кости и размышлял в слух.

— События развиваются стремительно и не совсем так как мы бы хотели. Раньше мы знали кто из вождей поддержит, а кто будет против. Было ясно кто друг, а кто враг. Теперь ничего не понятно, в племенах появились новые муразы. Убиты как и наши сторонники так и противники, ты Быр Карам говоришь что это не твоих рук дело. Хан не обращался к Правой руке, он продолжал размышлять в слух, о том что его беспокоило. — Тогда кто это делает? Ты не знаешь, я не знаю, никто не знает. Вот это нам внушает опасения. Что за этим последует? — Он задумался.

— Да, — сказав одно слово, он надолго замолчал, молчали и присутствующие.

Тут было над чем подумать. Ломался привычный расклад сил, уходили за грань враги, уходили за грань сторонники. Как это отразиться в дальнейшем, трудно было предположить, Отработанные векам механизмы влияния уже не могли работать так эффективно как раньше. Вместо подкупа, заключения тайных договоров как это было принято испокон веков, муразы резали друг друга, как режут ягненка к столу. Орчья кровь текла обильно обагряя землю и требовала отмщения. В степи могла полыхнуть гражданская война. А великий хан уже не был арбитром в спорах вождей.

— Много странных событий происходят сейчас в степи. Новая сила появилась — Худжгарх. По всюду ходят его свидетели и разносят крамольные речи. — продолжил размышлять хан.

— Говорят его видели даже, но я не верю этому, наши старики выживают из ума и придумывают небылицы, но другие верят. А куда повернут последователи Духа мщения? На нас или на кого другого? Кто мне скажет?

Он не требовал ответа, он рассуждал сам с собой ища отгадки в своих мыслях и не находил.

— Ты слышал Карам, что эти свидетели говорят, "пойдет брат на брата" и все к этому идет. Часть племен пошла войной на Сивучей, мстить. Муйага объявили кровную вражду Вечному лесу. Вожди прибыли не с сотней, а с тысячей. Посольство Вангорцев по дороге застряло.

— Почему не поможешь? — теперь в тихих словах хана звучал вопрос обращенный к муразе Быр Караме. Но за него ответил третий присутствующий в шатре — Верховный шаман.

— Мы не можем Великий открыто помогать Вангорцам. Это настроит часть вождей, что колеблются против нас. Нас могут объявить их сообщниками, что они купили Великого хана и потребуют избрать нового независимого муразу. Поэтому мы действуем осторожно, Гремучие змеи помогают посольству, большего мы для них ничего сделать не сможем. А когда оно прибудет, то пусть сами покупают голоса вождей, мы будем не причем. — Голос шамана звучал также тихо, но вкрадчиво.

— Главное чтобы часть орды решила пойти на Вангор, а часть на Лигирийцев и Лес. Разделившиеся в своем мнении муразы угрозы не представляют, а вот если они решат все идти на Вангор или на Лигирийцев, это будет скверно. Значит появился среди них опасный соперник. Шаманы говорят по кочевьям ходят агенты Вечного Леса они ищут такого муразу. — Он за шамкал губами и замолчал.

В шатре установилась тещина. Все трое сидели в раздумьях, каждый думая о чем то своем, обдумывая ситуацию, но все они сходились в одном мнении, что такого муразы сейчас нет.

В шатер вошла орчанка и молча расставила перед сидящими гайрат, поклонилась и вышла. Дождавшись когда женщина покинет шатер Правая рука стал говорить: — В степи идут странные бои, тех кто мешает продвижению посольства просто вырезают. Но среди этих отрядов находят убитых магов из Вечного леса. Видели даже целые отряды воинов эльфаров. И что самое необычное свидетели говорят, что с ними сражался сам Худжгарх. Нам не стоит враждовать с его последователями. Лучше оставить их в покое, пройдет смутное время, они сами успокоятся. Я предлагаю распространить слух что против нас орков в степи воюют воины леса. Что есть предатели народа которые вступили сними в союз, а Худжгарх их находит и убивает, выполняя волю отца. Этим мы покажем, что не против Худжгарха, ветераны нас поддержат. Так мы склоним часть орды пойти на лес. Кто не поверит пойдет на Вангор, а самые алчные сунуться в империю. Нам повезло, что лесной эльфар споткнулся и сломал себе шею. Его видели многие и мы покажем вождям его, пусть посмотрят. Многие станут опасаться, что их объявят пособниками врагов, и голоса вождей разделятся, — он замолчал. Хан обдумывал слова своего главного разведчика, поднял гайрат и стал пить, то же сделали и собеседники.

— Пусть будет так, — наконец высказал свою волю Великий хан. А к вечеру он занемог и слег.

Слух о болезни Великого хана с быстротой молнии разлетелся по городу. Все обсуждали, что такое могло произойти с муразой столь внезапно. В ставку потянулись шаманы и маги лекари, но прошел день и состояние хана ухудшилось. Это мне напомнило болезнь Вироны и я понял что без ушастых здесь вряд ли обошлось. Значит они не смогли полностью управиться с процессом мирного смещения хана с помощью вождей и пошли по довольно скользкому варианту. Достаточно найтись опытному магу целителю и он сразу поймет что это порча. Потом не составит труда, сложить один плюс один и определить кому это выгодно. Но вот доживет ли хан до этого момента, сказать сложно, а новый хан может и забыть о разбирательстве. У него встанут другие проблемы, похороны предшественника, Совет вождей и поход. До разбирательства ли тут.

Я переоделся в свой нехейский наряд подпоясался мечом, повесил сумку и скрытно покинул постоялый двор у холма вышел из скрыта и направился к караульным.

— Тебе чего надо хуман? — крикнул из далека один из часовых. Видно было что меры безопасности в ставке усилены и это не спроста, значит что-то знают или по крайней мере о чем-то догадываются. Я не думал что меня вот так запросто пустят, неизвестного хумана, к хану, но я знал метод как добиться своего.

— Я пришел лечить Великого Хана, — тоже издалека крикнул я и продолжал свой путь.

— Ступай отсюда человек, тут без тебя лекарей хватает, — закричал он и пригрозил топором.

— А тебя что поставили отбирать лекарей для муразы, тупая отрыжка лорха? Зови старшего и не решай за него. — Я продолжал как ни в чем не бывало приближаться к страже. А часовой от удивления раскрыл рот и молча смотрел как я спокойно подхожу. Наконец он вышел из оторопи, в которую впал после мои слов и перехватил по удобнее топор. — Сейчас я тебя полечу, вернее твою больную голову, — зарычал он.

Я усмехнулся и гаркнул добавив власти в голос. — Быстро за старшим морда не мытая! Жду пол ридки уже обычным голосом добавил я. Но часовой ничего сделать не успел, он дернулся было бежать, но его остановил голос начальника караула, — что тут происходит?

Он вплыл из темноты на свет костра и уставился недовольно на часовых, следом посмотрел в мою сторону. Я подошел уже вплотную и сказал: — Я пришел лечить хана, доложи по команде. Тот замер так же как и часовой с открытым ртом, застыв от моей наглости в великом удивлении. Ибо его вырождение клыкастой морды ни чем другим описать было нельзя. — А ты кто? — с трудом выдавил он из себя.

Я маг и лекарь Ирридар тан Аббаи из рода Гремучей змеи, представился я и в подтверждение своих слов показал тотем висевший на груди. Не понимавший как это может быть, орк растерянно проговорил: — там уже есть лекари и шаманы.

— И что Великий хан выздоровел? — Я в упор смотрел на орка и ждал от него ответа, а тот смотрел на мой тотем и силился понять каким образом он ко мне попал. Если тот кто не принадлежал к роду надевал его тотем, то его просто и не затейливо убивали. А тут сам хуман пришел к ним и хвалится тотемом.

Откуда он у тебя спросил орк понемногу приходя в себя и подозрительно на меня посматривая.

— Это я скажу не тебе. Иди доложи начальству, пусть позовут Быр Карама.

От моего требования у орков полезли глаза на лоб. — Хуман ты понимаешь что ты просишь?

— Конечно начальник, я зову своего сородича, — я знал что Правая рука тоже из рода Гремучей змеи. Упоминание Быр Карама в качестве моего сородича привело воинов в ярость, но я просто наложил на них оцепенение и прошел мимо. Поднялся на верх холма никем не остановленный и только потом снизу, раздался яростный вопль.

— Держи его! И вся троица бросилась на верх за мной. На их шум выскочили другие воины и окружили меня.

— Стоять хуман! — Прозвучал приказ.

— Ну стою, — спокойно ответил я, — дальше что? — мой вопрос ввел их в замешательство. Действительно что дальше? Это очень явственно читалось на их лицах, да чем там лицах, мордах. И снова сакраментальное, — "Тыкто"?

Я оглянулся и показал на троицу уже поднявшуюся к нам. — У них спросите они меня знают. Взоры всех обратились к подошедшим.

— Это Кто? Указал видимо еще один начальник на меня пальцем. Те посмотрели на меня и ответили как я и ожидал. — Это лекарь и маг из рода Гремучей змеи, пришел лечить Великого Хана. — Моргая и понимая что он говорит что-то не то, а вот что он понять не мог, ответил прежний начальник. Что делать простые кочевники бесхитростные души. Он ответил точно то же, что я сказал ему, только по видимому забыл мое человеческое имя.

— Услышал? — спросил я его и не дожидаясь ответа прикрикнул, — веди меня к Быр Караму и приврал, — он меня ждет.

Правая рука Великого хана смотрел на меня волком, он молча буравил меня взглядом пытаясь просверлить дырку, но у него это ни как не получалось, и поэтому он злился еще больше. Я не стал ждать его вопроса Ты кто? А сразу перешел к делу.

— Быр Карам, все вопросы потом, сейчас надо спасать Великого хана. Если еще промедлим, то уже будет поздно, все ваши шаманы-раманы ему не помогут. Давай веди! — надавил я

Надо отдать должное этому орку, покатав желваками, он молча развернулся и пошел, меня под конвоем повели следом за ним.

На подушках лежал умирающий хан, бледный, лоб в испарине, дыхание прерывистое, сам без сознание. Вокруг него толпились шаманы и курили травы. держа в руках пучки и изгоняли злых духов. О чем-то спорили и по видимому на больного махнули рукой. Типа умрет ну и хрен с ним. Так по крайней мере показалось мне.

— Так неучи и шарлатаны разошлись! — я протаранил щуплых заправил народа кочевий, не обращая внимание на их возмущенные крики и сел у изголовья больного. Посмотрел ауру ну так и есть порча — похищение жизни, она утекает куда-то медленно, но верно.

Я влил ему по капле свой эликсир улучшенный с помощью магии крови и хан пришел в себя. Тут же местные эскулапы загалдели на перебой перекрикивая друг друга. — Получилось мы изгнали злого духа! Отец орков благоволит к муразе.

Убери этих недотеп, обернулся я к Караму, они мешают. Хану только полегчало и его смерть просто отсрочилась. Мне работать надо в тишине. Но вместо него слово сказал другой шаман стоявший до этого в сторонке и не участвующий в ритуале изгнания духов. — Братья оставьте нас, — тихо, но твердо сказал он и те послушались, скривились так словно им снизу воткнули что-то острое, или по меньшей мере прострелил радикулит, одарили меня презрительным взглядом и вышли.

— Ты не очень почтителен к старшим, сказал как бы между прочим этот шаман. Верховный верно, подумал я. А вслух сказал.

— А за что их почитать? За то что они хотят сместить нынешнего хана и поставить на его место Барама Обака из племени Чахоя, потому что весь интерес того состоит в том чтобы курить побольше дурман травы. За это что ли?

В шатре где и так стало тихо, после ухода своры шаманов, установилась просто мертвая тишина. Но я не стал развивать эту тему и опять сказал: — не мешайте я лечить буду.

Больной смотрел на меня широко открытыми глазами, а я вдруг ощутил себя доктором из поликлиники. Пальцами опустил нижнее веко хана, на одном глазу потом на другом, глубокомысленно проговорил — так, так, — нажал на живот и спросил: — болит? Хан послушно ответил нет. — А тут? — я нажал с другой стороны живота.

— И тут не болит.

— Ясно, — сказал я. Что там дальше доктор делает я не знал и сказал как говорили мне в детстве: — открой рот покажи горло. Заглянул в его пасть, продолжил, — скажи Аа.

— Аа, — протянул хан.

— Понятно. Я был краток и сосредоточен. Ну теперь можно ловить проклятие. Имея опыт исцеления Вироны, я не стал пытаться ухватить черное пятно расплывающееся по ауре, а широко развел щупальца малышей, создал замкнутый круг и стал медленно сжимать черноту, она убегала и сжималась, сжималась все плотнее, становилось чернее и меньше. Наконец собрав в круг диаметром сантиметров пятнадцать эту черноту, я остановился. Была у меня задумка как справиться с проблемой усвоения этой гадости. После последнего поедания у меня выработалось стойкое неприятия такого способа удаления проклятий. Но у меня был свой всеядный симбиот. Но о нем я подумал, как говориться "опосля" дела. После того как полечил орчанку.

— Лиана, — обратился я к усилителю своих возможностей не прячься, а давай помогай, тебе все равно что жрать, я же больше не могу. Симбиот показал озадаченный образ, от такого неожиданного предложения и осторожно попробовал, откусив кусок.

— Ешь давай, не ерепенься, — сказал я вспомнив поучения деда. Симбиот сморщился и откусил еще кусок. Давай, давай, подбодрил я его, — за малышей ложечку. Мы вон кишмишовку(самогонка из изюма) пили и ничего здоровы. Вот так морщась Лиана слопал всю кляксу. Я осмотрел ауру хана, ставшую снова золотой, вышел из магического зрения и строго посмотрел на хана. Тот испугано сжался под моим взглядом, ожидая самый плохой ответ.

— Тебя отравили мураза и сделали это лесные эльфары. В твоем окружении есть враг под иллюзией. Ищите его.

В этот момент мне сильно приспичило. Да так сильно, что я испугался.

— Где отхожее место за озирался я, — мне надо срочно. Шаман кивнул страже, — проводи и обратно. Я вскочил как ошпаренный кипятком подталкивая растерянную стражу — Веди быстрее, — прикрикнул я.

Еле успел. Освобождаясь от проблемы, я почувствовал облегчение симбиота. Так это он сливал таким образом проклятие, пришло мне понимание И развеселившись крикнул, — счастливого пути. В голове прозвучало, — Уроо… и бульк.

Уже со всем с другим настроением, но под конвоем я вернулся в шатер. В шатре находились все те же трое. Хан лежал, не до конца веря своему исцелению, вокруг него сидели Верховный шаман и Правая рука. Я не дожидаясь разрешения уселся с левой стороны хана и с вызовом посмотрел на возмущенных такой непочтительностью шамана и Быр Карама.

— Имею право, нагло заявил я и не обращая внимание на их шипение, обратился к хану.

— Так больной, покажите язык, теперь Ааа. Хан добросовестно выполнял мои указания. Почему я занимался на первой взгляд вроде бы всякой ерундой? Но в этой ерунде был скрыт глубокий и невидимый сразу смысл. Все больные приходя к доктору ждут от него помощи и выполняют его указания без споров. У них уже заложено в сознании, что доктор имеет право давать им указания, а они должны их выполнить, потому что он разбирается в болезнях и знает что и как делать. Если бы я действовал как маг, то не имел бы и доли того влияния на хана, каким стал обладать сейчас. Хан доверял мне как доктору. Простой пример. К вам подходит человек и говорит открой рот, да вы пошлете его куда подальше. А когда говорит доктор, мы стараемся открыть рот как можно шире. Или пример гинеколога мужчины, который говорит даме — раздвинь ноги, — и она раздвигает. Разницу чувствуете? Дело в том что между больным и доктором образуется прочная связь, основанная на доверии. С магом так не получится.

Я потянул веки вниз и по попросил, — поводите глазами из стороны в сторону. Ага — опять неопределенно высказался я. Постучал пальцами по клыкам, прислушался, повторил привычное для Луминьяна — однако. И стал щупать живот.

— Не болит? А тут? — получив ответ с видимым для окружающих удовлетворением произнес, ну что больной, кризис прошел. Но организм ослаблен.

— Ты скажи лекарь что дальше делать и что с Ханом.? — грубовато спросил Быр Карам.

— Уважаемый, я Вам не лекарь какой-то там. Я дипломированный доктор можно сказать земской профессионал. Лекари у вас тут травку курили, да спорили когда хан умрет, скоро или не очень скоро. — Обрезал его я.

— А что с Великим ханом? Кризис болезни прошел, но у него артроз коленей, склероз сосудов и смещение позвонков позвоночного столба, кроме того возрастные отклонения в виде остеохондроза в области шеи.

— Голову поворачиваете с трудом больной? — обратился я к хану. Тот прислушался к себе и соглашаясь закивал головой.

— Вот поэтому требуется дополнительное лечение и чтобы он находился под наблюдением врача. Ну все больной выздоравливайте. А я пошел, — поднялся, делая вид, что собрался уходить.

— Куда хуман собрался? — осадил меня Правая рука и сделал знак охране те быстро перегородили выход. А хана кто долечивать будет?

— Не знаю, я пришел его спасти, а лечат его пусть вон братья шамана, — кивнул я на молчаливо сидящего старика. На мой выпад тот только поморщился.

— Присядь, тихо и с мягким тембром проговорил хан. Тебя извиняет молодость и твое умение. Он дождался пока я снова усядусь.

— Место по левую руку от меня было свободно, но ты его занял. Сам уселся без приглашения. — Усмехнулся он. — Я принял это, не прогнал, теперь ты мой советник, пока я тебя не отпущу. Ты сам принял это решение, я согласился. Теперь тебе за свои поступки отвечать надо. — он говорил тихо с расстановкой, давая мне время осознать свое новое положение и статус. И чтобы я понял опрометчивость своего поступка. Это был Гронд только с клыками, такой же вежливый и опасный.

Я заерзал и обвел их хмурым взглядом. Быр Карам мстительно усмехнулся, шаман остался сидеть с непроницаемым лицом.

— Так что ты говорил про Барака Абаму? — спросил хан как о чем то незначительным. Без особого интереса. Вроде как поддержать угаснувший разговор.

— Барама Абака, — поправил я. — Что слышал то и сказал.

— И где о нем говорили как о Великом хане? — лежащий орк, продолжал говорить с легкой снисходительностью. Показывая что особого интереса он к это теме не проявляет. Типа мало ли что говорят. Всем рты не закроешь.

Я принял его манеру и ответил, — да болтали разное у Сивучей.

— Тут не выдержал Правая рука, — кто болтал? — подался он вперед. Шаман укоризненно посмотрел на Карама, но тот только отмахнулся рукой и в упор уставился на меня.

— У вас как в любом нормальном государстве, я ответил ему усмешкой, — пока доберешься до больного, он уже три раза помрет, а советник который должен знать то что происходит в степи, спрашивает это у иноземца хумана. Куда мир катится? — закатил я глаза.

— Человек не играй с огнем! — Правая рука, потянулся своей правой рукой к кинжалу.

— Что так же как и Сивучи по пытаешься отрубить мне ноги и руки? — я вел себя нагло на грани. Шел по тонкому лезвию, но иначе было нельзя. Они должны меня принять именно таким, тогда я что-то смогу сделать, я расширял рамки дозволенного. И только. Но это было опасно, очень опасно. Я играл на противоречивых чувствах орков. Они выше всего ценили в себе и других смелость и не зависимость. Уважение и почтительность рассматривали как слабость. А какие дела можно вести со слабым, только повелевать им. Но я был не орк, а существо в их понимании низшего порядка — человек. Тут могло быть или, или. Но я сумел уже установить незримые нити доверия к себе и пер напропалую.

— Так ты тот студент из посольства. Который муразу Сивучей обозвал великим ханом? — Прервал молчание шаман.

— Да было дело, согласился я, — но вам доложили не совсем верно. Можно даже с определенностью сказать совсем неверно Я назвал его великим муразой Сивучей. И кто мне скажет что я был не прав? — Я еще раз осмотрел собравшихся. Мой взгляд был колючим как шубка ежика, и каждый из глазевших на меня укололся и отступил.

— Расскажи подробнее что произошло у Сивучей. — мягко попросил хан, не приказал, не потребовал, а именно попросил. С чуть, чуть заметными нотками просьбы в голосе.

— Так рассказывать не чего. У шамана Сарги Улу советник лесной эльфар, вот он и подговаривал его и еще пятерых шаманов сменит хана. Убить не покорных вождей и иметь в совете большинство. Но они не пришли к единодушию. Шаман Сивучей хотел видеть на месте Великого хана своего вождя, а остальные опасались, что тогда орками будут править Лесные эльфары и лучше поставить дурочка Барама Абака. Типа тогда они шаманы как более достойные будут править. Я посмотрел на спокойного шамана, но тот и глазам не повел оставшись сидеть и дальше с непроницаемым лицом.

— Интересно. И как ты все это узнал? — спросил хан, приподнявшись на подушках. В первые за весь наш разговор его оставила невозмутимость. — Присутствовал на этом совете?

— Почти, лежал в шатре вождя и ждал, когда мне отрубят ноги и руки. Пришлось слушать. Я говорил о том что слышал сам и видел, даже если бы они могли отличить лож от правды то все равно не смогли бы меня уличить. Все что я говорил о сговоре была чистейшая правда.

— Вроде руки и ноги у тебя на месте, — прервал свое молчание шаман.

— На месте. — Я ответил коротко не собираясь, отвечать как так получилось.

— А почему? — это был вопрос Быр Карама.

— Я их заново отрастил.

— Даже хан поморщился, — не хочешь говорить, не говори. Для него это было сейчас не важно, он прокручивал в голове полученную информацию и делал свои выводы.

— Как сюда добрался? — спросил он

— Со свидетелями. — Я отвечал односложно заставляя вытаскивать из меня ответы клещами.

— Это они тебя спасли? — свою версию выдвинул Правая рука.

Не отвечая на вопрос, просто пожал плечами и промолчал, понимай как хочешь. Он и понял по своему, крякнув, — понятно.

— Ну раз понятно, то у меня вопрос как у советника, по праву Левой руки. Вы врага искать будете или нет? Я смотрел на ошарашенные моим вопросам лица орков. — У вас окопался здесь лесной эльфар он ходит под личиной орка и имеет доступ к хану и его еде.

— Ты его опознаешь? — живо сообразил хан. Я уважительно на него посмотрел, не зря он занимает свое место.

— А как же! — внушительно ответил я, — в конце концов должность советника обязывает находить врагов, а Правая рука пусть его обезвреживает. Теперь ты мураза не калека однорукий, а как все с Правой и Левой рукой. Я засмеялся своей шутке под оторопелыми взглядами первых владык орков.

— Я тебе тоже руки и ноги отрубил бы на месте Сивучей, — ответил хан, быстрее всех пришедший в себя. — Ты просто несносный и до крайности наглый шарныга. — Он с о смехом смотрел на меня. — Не пойму я одного, вернее двух вещей, зачем тебя в посольство определили и почему ты еще до сих пор жив?

Ступени гладкие как будто обработанные заботливой и умелой рукой каменотеса уходил вверх и тонули в темноте. В этом лабиринте бессмысленном и мало понятном для Прокса, шла череда плохо освещенных тропинок среди скал и прячущихся в темноте каменных лестниц, уходящих то в верх, то вниз. Что хотел добиться Рок от соискателей его милости? Алеш сколько не думал так и не понял. Потом он отбросил всякие мысли текущие к нему о замыслах божественных братьев и сосредоточился на подъеме. Надо просто идти и наконец выбраться из лабиринта. Только бы выбраться побыстрее. Шли они долго, словно понимались из самых глубин планеты, ни странностей, ни опасности на пути не встречалось. Здесь всегда было так. Эту закономерность Прокс уже понял. Спокойные участки были обманчивы, на них могло быть наложено наваждение, заставляя путников кружить по кругу или проходить мимо спрятанного прохода. Поэтому он использовал заклинание рассеивания, что бы вовремя заметить спрятанное очередное ответвление. Но пока их окружали только тьма и молчаливый монолит скалы. Здесь не было слышно даже стука каблуков о камень, который обязательно должен был звонко раздаваться по этой длинной и как ему даже показалось бесконечной лестнице. Но зато было время подумать, подумать о своей судьбе. Кто он в этом мире и что он делает, для чего он родился и для чего живет. Странные не привычные мысли стали посещать его. Ведь раньше их не было. Для него его жизнь была проста и понятна. Долг и цель, которую нужно достичь любой ценой. А если цена слишком высока?

Раньше и эти вопросы перед ним не возникали. Кто были те люди что прежде длинной чередой стояли с ним плечом к плечу? Только инструмент. Инструмент с помощью, которого он решал свои задачи. Сломался инструмент, взял новый. А инструмент не имеет души или своих желаний, его просто используют. И он сам был таким инструментом в чужих руках. Бездушным, пустым, но надежным. Раньше для него это была норма, так устроена жизнь, теперь что-то переминалось, переменилось в нем самом. Он сломался как инструмент, внутри стали просыпаться странные до селе не известные ему чувства. Алеш ощутил привязанность, желание защитит, оградить от опасностей и если надо умереть, но не дать беде подобраться к близкому ему существу. Он поднимался, а эти мысли наполняли, его искали ответа внутри него самого и наконец отыскали, глубоко спрятанное, можно сказать зарытое новое чувство. Способное дать ему ответ на многие вопросы и он с удивлением ощутил это новое для него состояние и оно придавало ему силы и надежду, но название ему он не знал. А если бы решился кому нибудь рассказать, то с удивлением узнал бы что оно называется… любовь.

Впереди показался просвет, значит лестница скоро закончится, свет становился все ярче и уже были видны последние гладкие ступени и большая площадка на которую падал свет, идущий из нового коридора. На площадке лежал раздробленный скелет, словно кости пропустили через большую молотилку.

Аврелия посмотрела на останки и тихо произнесла. — Это погонщик. Его загрызли кикиморы. Дальше выход из подземелья, но Курама привел сюда своих тварей. А они съели своего погонщика.

Прокс осторожно выглянул в коридор. В верху висели магические светильники, в стенах были проделаны круглые отверстия и было их много. Сам коридор был длиной метров десять, но Алеш чувствовал, что пройти его будет не просто. Сильное чувство опасности по холодило спину и мурашками рассыпалось по всему телу. Он почувствовал слабость в ногах и обреченность, к нему пришли мысли бесполезности дальнейшего пути. Руки стали опускаться, невольно подрагивая.

— Ментальная атака, отразить, развеять?

— Отразить! — Пелена спала и Алеш ощутил свободу в теле. В коридоре показались небольшие похожие на помесь собаки и кошки животные, худые с вытирающимися ребрами, с облезлой шкурой торчащей клоками. В широко разинутых пастях были видны многочисленные мелкие зубы. Они вылезали из нор прорытых в скале и молча без всякого звука собирались в стаю.

— Назад! — приказал девочке и старухе Прокс. Сам же достал нож и выступил вперед. Он не мог дать этим тварям прорваться за его спину, потому что там остались стоять те кто стал ему дорог, там стояло его новое будущее и за него он готов был рвать этих тварей не только ножом или руками. Он будет их рвать и грызть зубами. Кикиморы в нерешительности застыли. Но за их спинами появилась еще одна, самая крупная. Она выгнула спину, не издала не единого звука, но Алеш почувствовал сигнал к началу атаки и встретил несущуюся стаю выстрелами из станера закрепленного на левой руке. Зарядов осталось не много, но он расходовал их без всякой жалости, щедро осыпая монстров разрядами. К нему прорвались только три, но и этого хватило с головой. Они действовали слажено, одна бросилась в ноги другая нацелилась на горло, а самая ближайшая вцепилась в руку с ножом. Она сжала пасть и прочный рычаг сервопривода сделанный их графона материала в десятки раз прочнее стали треснул. Перехватив нож в левую руку, он ударил тварь по глазам. Половина головы отлетела, ударил еще раз и перерубил шею. На руке повисла только челюсть не желая разжать свою хватку. Обратным движением он встретил в полете вторую тварь, пытавшуюся ухватить его за горло, и помня о могучих челюстях сразу поласанул по шеи. Туловище отбросил ногой, а отделившуюся голову отбил кулаком далеко в сторону. Третья порвалась к ногам и прокусила скафандр вцепившись в ногу. Тут же заработала аптечка. Он еще не успел что-то сделать как в морду кикиморы что-то прилетело, да так сильно что размозжило ей голову. Стряхнув тварь с ноги Алеш двинулся к обездвиженным маленьким тварям плотной грудой лежащей на полу коридора. Главная выступила в перед, встала на самом верху этой кучи и атаковала ментально.

Нейросеть самостоятельно без команды отразила атаку и тварь застыла широко раскрыв большие красные глазищи.

В последнюю пещеру они вышли через пол часа, все это время Алеш потратил на то чтобы прикончить всех тварей.

Пещера была не высокая, но довольно большая. Складывалось впечатление что это была настоящая природная каверна со сталактитами, которые почему-то светились, освещая неровным рассеянным светом пещеру. Алеш огляделся, На земляном полу без единого пучка растительности лежали в разных позах скелеты, даже не скелеты, мумии, хорошо сохранившиеся и представлявшие из себя останки не состоявшихся героев. Они остановились в нерешительности и огляделись.

Рок обошел пещеру по кругу, применяя заклинание развеять, но прохода не обнаружил. Подойдя к тому месту откуда начал свой обход, он молча постоял. Потом посмотрел на замерших спутниц ждущих от него чуда и в его глазах вспыхнула ярость. От понимания предательства, что их просто заманили, дали пустую надежду и оставили умирать вместе с остальными, гнев затопил его душу. — Сука ты Рок! — просипел он, так как говорить не мог, спазм сжал его горло и большой твердый комок заполнил его. Он размахнулся и врезал по стене пещеры кулаком, вложив в удар все свои силы и в нем излил бьющуюся из него ненависть, готовую разорвать его самого. Но сопротивления кулак не встретил и Прокс потеряв равновесие повалился вперед. Он кубарем покатился под горку и оказался у чьих то ног, одетых в космическую броню. А следом услышал отрывистую команду. — На колени! Руки за голову!

Я смотрел на улыбающегося хана, размышляя какой дать ему ответ, но за меня ответил шаман.

— Для чего его определили в посольство, понятно. От него хотели таким образом избавиться, что бы не марать свои руки. А живой он потому что дурень и смерть боится заразится от него этой дурью. Нам бы тоже не мешало бы держаться от него подальше. Дать ему награду и выгнать прочь, запретив появляться здесь. Сивучи уже отравились его ядом потому и не убили его сразу.

Я скривился как будто мне в рот насильно сунули лимон и заставили жевать. Великий хан и Правая рука задумались.

— В твоих словах есть смысл, — наконец промолвил владыка степи. — Но он показал себя полезным и я не чувствую что поглупел, поэтому пусть пока останется и посмотрел на скептически усмехнувшегося шамана. Вся его худая сморщенная морда говорила " И ты утверждаешь после этого что не заразился?"

Хан постарался сделать вид, что не заметил его насмешки.

— Это можно расценить и по другому, осторожно начал я. — Отец орков благоволит к нынешнему правителю степи и посылает ему помощь в моем так сказать лице. Если исходить из теории предопределенности событий, то это самый верный ответ на вопрос хана. А в тебе шаман говорит излишняя осторожность и желание защитить своих братьев.

— Видишь как мудрено изъясняется моя Левая рука, вновь засмеялся хан, а ты говоришь дурень. Может наоборот к нам придет просветление. — И он заржал в полный голос. Потом сделался серьезным и уже это был настоящий правитель властный решительный и непререкаемый.

— Карам окружить ставку несколькими кольцами воинов. Никого не выпускать! Всех от малого до гаржика собрать на площади! Мы будем ждать с Левой рукой твоего сигнала. Правая рука поднялся и вышел.

— Расскажи теперь как ты стал Гремучей змеей? — Голос хана звучал сухо и не давал повода даже помыслить отшутиться.

— Я пососал грудь шаманки Ленеи из этого рода, Потом прошел испытание избив ее братьев. Вот и все.

— Она что сама подставила тебе свою грудь? — невозмутимость верховного шамана дала трещину. Он с огромным удивлением смотрел на меня, силясь понять мотивы девушки.

— Нет, не сама, она как вы знаете кроме того что шаманка, еще и дева воительница — определенная в небесные невесты и в знак своего положения ходит с открытой правой грудью. Вот я на нее и наткнулся ртом. Случайно. И пососал. Тоже. Случайно.

— Все равно он дурень, — остался при своем мнении шаман. — У нормальных разумных столько случайностей не бывает. Случайно натолкнулся на грудь, случайно пососал, случайно стал Гремучей змей, случайно остался жив и случайно со свидетелями попал в ставку, да и сюда в шатер попал случайно. Он просто забавляет отца и все. Ты будь осторожнее с ним Тарпам, — он впервые назвал хана по имени. До этого я не знал как его зовут, все звали его только Великий хан и никак больше.

— Я уверен что это заразно, — продолжил шаман. Если моя внучка и лучшая ученица не убила его, а еще и приняла в род, то она заразилась от него. И дед демонстративно отсел по дальше.

Великий хан не отвечая, просидел молча до тех пор пока не пришел Быр Карам.

— Все собраны, что дальше? — доложил он.

— Пусть наш молодой лекарь посмотрит на них и попробует выявить шпиона. А ты будь готов его схватить.

— Он не сможет этого сделать, — влез я со своим мнением.

— Почему? — все посмотрели на меня, а вопрос задал сам хан.

— Потому что шпион сильный маг, он уничтожит всех стоявших рядом и стражу в том числе, потом скроется.

— Карам презрительно скривился, нам маги не страшны хуман, иди показывай врага.

— Как знаете, — я не стал возражать да и зачем, эти ребята на поймут слов, пока рылом в собственное дерьмо не окунуться.

На площади столпились десятки орков и орчанок в магическом зрении сразу выделился эльфар стоящий за их спинами и старающийся не высовываться. Я применил заклинание развеять и стал ждать, что будет дальше. Некоторое время стояла тишина, а потом раздались удивленные возгласы. Стража с опозданием рванулась к эльфару. Но тот применил свиток массового телепорта и скрыться в нем, прихватив с собой ближайших орков. Я не вмешивался по нескольким причинам, первую я уже описал, а вторая состояло в том что мне не было необходимости делать всю работу за них. Быр Карам стоял злой и с яростью махал топором разрубая им воздух, он из зеленого стал почти серым. Свое мнение по поводу операции захвата вражеского агента я не озвучивал. Постоял, посмотрел, как бесится Правая рука и пошел обратно к хану. Дорогу мне загородили воины личной стражи. Два орка презрительно прищурившись встали на моем пути.

Они преградили путь Мне, Левой руке самого Великого хана! Зная их национальные черты, я долго раздумывать не стал, а смел помеху двумя сильными ударами по мордам прямо в нос каждому. С левой правого, с правой руки левого и спокойно прошел в шатер. Не рассказывая о результатах поимки врага, сел по левую руку хана и стал укреплять свое положение. Так как ожидал что сейчас следом за мной ворвется стража.

— Покажите язык больной, — потребовал, я голосом строгим и не терпящим возражений. Хан послушно высунул свой язык и сам без приказа с моей стороны замычал, — Ааа.

В это время в шатер ворвались стражники. Лица морд клыкастых бойцов выражали крайнюю степень воинственности, Но увидев меня, сидящим спокойно у постели хана, растерялись, за топтались на месте и что-то нечленораздельно замычали.

— У вас всегда так, любой может войти к хану и трясти топором? — с деланным удивлением спросил я.

Шаман снова поморщился и небрежной отмашкой руки выгнал стажу.

— Нашли шпиона? — поинтересовался хан. Я в это время с ложечки пытался дать выпить ему микстуру. Убрал руку и ответил кратко:

— Нашли, выпейте лекарство. — Он проглотил, облизнулся и довольно засопев, спросил снова. — И как он?

— Нормально, прихватил с собой твоих поваров, несколько девок и сбежал.

— Сбежал? А где Карам?

— Воздух рубит топором, — пожал я недоуменно плечами. Типа что за странное занятие у Правой руки. Шаман только крякнул. Следом за моими словами зашел не успокоившийся Быр Карам. Он продолжал вымещать свою злость, махая топором, как бы ведя бой с тенью.

— Удрал! — сообщил он уже известную новость и посмотрел на меня. Если он ожидал что я начну над ним смеяться, то он глубоко ошибался. Мне заранее было известно чем закончится его затея, и по большому счету было все равно.

Я не собирался убивать каждого встречного эльфара из леса. Жизни не хватит.

— Иди отдохни лекарь, — сказал хан, — завтра посольство ваше встречаем, будешь рядом со мной сидеть. И увидев как скривилась моя рожа, — спокойно заметил, ты сам выбрал это место. С чувством непонятного томления я вышел.

Мне выделили отдельный роскошный шатер, к нему приставили охрану, но не для того чтобы сторожить, а для статуса. То что я теперь стал Левой рукой их главного вождя, знали все.

Лежа на мягких подушках, я пребывал в размышлениях, чем мне может аукнуться такой взлет карьеры по возвращении в Вангор. Графа я не боялся, но за ним стояли гораздо более влиятельные особы наделенные большими полномочиями и властью. Вот тем это может очень не понравится. Рядом сидела молодая орчанка и чесала мне спину. Ее прислали скрасить мне ночь, но я нашел ей другое более приятное применение. В итоге мы оба остались довольны, она что ее не тронул мерзкий хуман, бледный и противный как пиявка. Я, что не надо ублажать зеленую лягушку с клыками.

Так ничего и не придумав, я стал засыпать. К стати сказать что планирование и долгая подготовка с хорошим анализом ситуации и расчетами возможных вариантов, не были моей сильной стороной. Как бы я не планировал, не пытался просчитывать свои шаги, в конечном итоге я поступал по ситуации. Принимая решения на ходу, сообразно возникшей обстановке. Шахматы не были моей любимой игрой. Вот храп, тысяча или домино, другое дело. (храп и тысяча карточные игры)

Орчанка отчаянно зевала, показывая клыки, которым позавидовал бы наш нехейский барс и ногтями расчесывала мне спину, пытаясь наверное прочесать до сердца и вырвать его, что бы освободится и лечь спать.

— Спать иди, — отмахнулся от нее я. Но та поняла по своему. Свернулась калачиком и тут же захрапела в моих ногах. Вот же не задача, я стал ворочаться, поджимая ноги под себя, хотелось их вытянуть, но там уже лежала орка и мне было не удобно. В конце концов я плюнул и водрузил свои ноги на нее. Теперь стало хорошо и я провалился в дремоту.

Вроде спал и не спал, но видел туже комнату с демоном и эльфаром. Эльфар достал из папки лист и прочитал: — темная эльфарка с Беотийского континента, очень опасна. И снова демон почувствовал мой взгляд и резко повернувшись, задернул штору. Я проснулся от того что что-то мешает спать. Привык к темноте и увидел сидящую орчанку с кувшином в руках, а по моей груди ползет небольшая змея, периодически покусывая меня, не в силах прокусить кожу. Я взял змейку в руку и засунул ее в пространственный карман — "приггадится". Девушка дернулась и бросилась на меня с ножом. Но долетела уже обездвиженной. Не церемонясь я двинул ей кулаком в мордочку и отправил в недолгое забвение. — Шиза, ты чего не разбудила меня? Тут нападение было на мою тушку со змеями и ножом.

— Лиана сказал что беспокоится нечего, тебе нужно выспаться и отдохнуть. — ответила она совершенно беззаботно.

Вот оно как, эти двое уже сговорились, создали себе внутри меня государство с поданными, садами и со всеми другими делами и уже сами решают без меня. что мне надо, а что нет.

Но додумать я не успел Из далека раздались звуки рогов и забили тревожно барабаны. В ставке начались шум и суета. Я осторожно выглянул, моей охраны не было. Ярко горели костры и в их свете было видно как метались воины и устремлялись куда-то вниз с вершины холма. Меня выбросило в ускоренное восприятие. Со стороны реки поднимались массы орков, еще больше их переправлялось с помощью быков и толпилось на противоположном берегу.

Воины Великого хана уже во всю сражались с теми кто переправился и пытались их скинуть обратно в воду, но защитников холма было гораздо меньше и когда прибудет новое подкрепление со стороны нападавших, они вынуждены будут отступить.

"Лесные братья" за дело взялись основательно и привели в действие резервный вариант. Нападавших не более тысячи. Но фактор неожиданности и недостаток времени за ними. Пусть остальные племена их разобьют дней через пять, пока подтянутся к ставке, но хану это не поможет. Отступать он не будет и не ударится в бегство, а примет смерть геройскую, но глупою на этой самой вершине, подумал я. Еще подумал что я вовремя сюда пожаловал, Надо помогать. Иначе дело обернется совсем плохо. Уверен что среди нападавших есть эльфарские маги и их бойцы, и их обязательно применят, что бы уже окончательно решить вопрос с непокорным ханом.

Еще раз осмотрев поле битвы увидел как одна небольшая группа нападавших уверенно пробивается на верх. Они мощно и слажено действуют в группе, в отличие "лыцарей степи" бьющиеся каждый за себя. Дождавшись когда они проломятся сквозь защитников и устремятся в верх, создал пять торнадо и запустил их один за другим. Как залп "катюши".

Созданный мной ураган поднимая тучи пыли, комья земли и травы могучим сокрушающим потоком устремился навстречу нападавшим. Захлестнул их и скрыл в огромном черном облаке, поднявшимся на метров семь восемь в высь. Не останавливаясь он краем задел защитников, пронесся дальше, врезался в наступающую толпу и улетел в реку. Закружил водоворотом, засасывая плывущих орков и двинулся дальше заглушая испуганные вопли степняков и мычание переходящее в рев быков. Там где он прошел было пусто. Образовалась широкая просека среди сражающихся. Видно было что порыв нападавших ослаб и они стали пятиться к воде. Но лесные эльфары были готовы и к такому повороту событий, потому что сразу заработало несколько гасителей магии. Но перед этим раскрылся портал и из него выскочили десяток деревянных человечков и столько же орков. Они набросились на личную стражу хана смяли ее и устремились к его шатру.

Что-то подобное я предполагал и как запасливый хомяк заранее нацедил своей крови в маленькие фиалы. Кинул один из них под ноги нападавшим и активировал свое новое оружие, не подвластное гасителям магии. — "Багровый туман". Применять "Багровый восход" не стал, достанется всем в том числе и страже и Правой руке и шаману, стаявшими последним рубежом обороны у шатра вождя. Я вышел из ускорения.

Ну а теперь поиграем. Чувство восторга и упоения от схватки охватило меня. Нехеец взял управление моими действиями в свои руки, а Глухов ушел на место зрителя и не мешал. Дав простых меча оказались в моих руках, несколько взмахов и они запели песню, смертельную песню боя полную восторга и радости от предвкушения схватки. В два прыжка я оказался рядом с эльфарами и врубился им в спину. Те неожиданно увязнув, остановились в растерянности. Я понимал что бить по телам этих солдат бесполезно тут или голову сносить надо или выпивать из них энергию. Я рубил по шеям и головам наискось. Когда они поняли что появился еще один противник, шесть из десяти бойцов были уничтожены и Лиана щедро одаривший меня силой, жадно тащил из них жизнь.

Среди оставшихся в живых был один в серой хламиде, притворявшийся жрецом, на самом деля я был уверен что это чертяка, от встреч с ними у меня сложилось именно такое устойчивое мнение. Я радостно ощерился, видя как он суетливо заметался, не зная, что ему делать. Уйти бес не мог, работал гаситель, а его отряд зажали с двух сторон. Впереди личная стража вырезающая пришедших с ним орков, позади я. Он решил что я мене опасен и проскользнув мимо сражающихся, направился ко мне.

— Вот это правильно, — вслух произнес я и встретил подбежавшего демона простым ударом по башке, навершием меча. Уже хорошо зная что лбы у них крепче дуба, силушки не пожалел. Серый упал как подкошенный у моих ног. Не долго думая я нацепил на него ошейник раба и набросился на остальных четверых бойцов. Те успешно справились с орками из числа стражи и насели на Быр Карама. Шаман поддерживал его защиту и поэтому орк еще держался. Мне понадобилось всего четыре взмаха и безголовые тела сложились. Именно сложились, они опустились на корточки и плотно прижали безголовое тело к коленям и так замерли. Подозревая здесь какой то подвох, забрал всю их энергию. Напротив стоял Быр Карам, видно было что он сильно устал и выложился полностью. Грудь его ходила ходуном, а пот ручьями стекал по его лицу.

— Спасибо Человек! — прохрипел он. — Скажу тебе, я верю твоим словам. Ты посланник отца, и бросил взгляд на шамана. Тому тоже эта маленькая битва далась не легко. Он не выдержал и отвел глаза.

— Верховный, я хочу вам вернуть подарок, — сказал я и вытащил змейку. Увидев ее в моих руках шаман и Правая рука отскочили подальше. — Что это значит? — угрюмо спросил Карам. Он с большим страхом смотрел на змею, которая послушная моей воле спокойно лежала на моей ладони.

— А это Верховный подослал ко мне орчанку с этой змейкой, чтобы я больше никогда не проснулся. Но мы с ней одной крови и она меня не тронула. На самом деле я применил заклинание подчинения усиленное кровью и оно на змее сработало. Та не видела во мне опасность, как не видела в камне или деревяшке и продолжала спокойно лежать, согревшись на ладони, ей было комфортно и тепло.

Шаман посмотрел на Быр Карама и ответил не мне, ему. Я видел в нем опасность всему что мы делали. Он разрушитель. Но согласен он посланник отца. Потом воззрился на меня, — нехеец я дам откуп. Моя внучка Ленея твоя.

У меня глаза стали как у лемура или даже больше. Такого поворота дела я не предвидел и меньше всего мне хотелось принять это откуп. Я представил что привез ее к Овору и мне стало очень страшно. Это действительно ханский подарок, — просчитав до десяти, ответил я. Я не могу его принять, так как уважаю Ленею. Не надо Верховный откупа. ты делал свое дело не со зла, а руководствовался благой целью. Я не в обиде. Убрал змейку.

— С тебя пара лягушек, для моей змейки. — Шаман согласно кивнул головой.

Еще не все закончилось, враги наступают, а нам надо продержаться до утра, до тех пор как прибудет тысяча хана. — успокоившись сказал Карам. Он сорвался с места и направился к подножью холма. А там к нападавшим подошло подкрепление, новые волны орков устремились к реке.

— Я пойду пленника отведу. Сказал я шаману, подхватил тело лежащее без сознания и оттащил в палатку. Там нацепил еще наручники блокирующие магию и хорошенько связал его.

За это время атакующие широким полукольцом охватили холм и преодолевая упорное сопротивление защитников, перемалывая их в бесконечных схватках, поднимались на верх. Я видел что еще не много и жидкая цепь обороняющихся будет прорвана во многих местах. И тогда врага не остановить. Нападавшие вырвутся на свободное пространство и не только хан но и все кого найдут озлобленные орки будут убиты. Пришло время Худжгарха.

Быр Карам закусив губу видел что, им приходит конец, не смотря на помощь хумана, врагов слишком много и скоро их уже будет не сдержать То там то тут одиночные воины напавших племен прорывали оборону и в прорехи обороны устремлялись новые и новые бойцы, а латать дыры уже было нечем. И когда казалось что спасения нет из-за шатра Великого хана выплыло облако высотой лагов пять. Оно подплыло к сражающимся и загрохотало, — Худжгарх! И тут же ему ответили из разных мест сотни голосов, поддержав этот клич и оставляя ряды наступавших к облаку потянулись воины, они становились перед ним и поворачивались к нападавшим лицом. Их становилось все больше и больше, и они не переставая кричали свой клич радостно и с неописуемым восторгом.

Тот в кого они верили пришел. Не вымысел, не сказания бабок и выживших из ума стариков. А вот он, как его и описывали многоголовый и многорукий. Махнул руками и в стане тех кто не верил в него взорвалось Светило. Ярчайшей вспышкой осветило округу, испепелив много воинов. И с грохотом обрушилась на них неведомая сила, таща их в середину и давя и разрывая на куски. И так это зрелище было ужасно, что сердца всех орков дрогнули и оставшиеся в живых встали на колени, склонив головы в покорности. Быр Карам тоже встал на колени в благоговении склонил голову. А столб тьмы постоял и исчез. Как будто и не было его. Кто-то стал дергать Его за рукав. Рядом стоял на коленях хуман и шептал ему. — Все как свидетели говорили. Видишь, не врали.

— Седьмой, — тут прямо из стены чудо выскочило в древнем скафандре. Прокс поднял голову и удивленно посмотрел на двух бойцов держащих его на прицеле тактических плазмометов. На их боевых скафандрах отлично был виден символ космопехоты Сил Специальных Операций — Лунный кот. Черный хищник выгнувший спину и с торчащим хвостом на фоне желтой луны. Хорошо зная, что эти ребята обычно стреляют по всему что движется, а потом спрашивают ты кто. Алеш поднял руки за голову и проговорил. — Агент Ада. Позывной Демон. Вы должны знать обо мне. К ним подошел третий с нашивками ротного. Посмотрел на стоящего покорно на коленях Алеша и протянул руку, помогая подняться. — Заместитель командиры роты бета ССО. Ди листер (капитан) Мерц Кури. Он осмотрел Прокса и добавил, — вижу Вам здорово досталось. Медицинская помощь нужна?

— Нет Ди листер, спасибо, мне нужно вернуться, там, — он показал на скалу, — мои друзья, я схожу за ними и вернусь. Ротный с сомнением посмотрел на отвесную скалу высоко уходящую в высь, на Прокса и только пожал плечами. Но когда Агент Ада исчез в толще камня, у него вырвался изумленный возглас. Он подошел и потрогал камень нагретый лучами местной звезды. Везде под рукой ощущалась только твердая поверхность. — Эти Адовцы просто звери! — в восхищении проговорил он. — Живем ребята! — и весело подмигнул бойцам.

Прокс свободно прошел сквозь толщу камня и оказался снова в пещере. У самой стены стояли старуха и девочка. Увидев Алеша они с визгом бросились ему на шею. Обхватили и повисли не желая отпускать. Прокс растроганный, гладил их по головам и приговаривал, — все хорошо мы дошли, дошли.

— Дошли! — услышал он чей-то голос, повторивший за ним это слово.

Старуха и девочка вцепившиеся в Алеша мертвой хваткой, испытывая безотчетный страх от того что он опять исчезнет и они останутся одни, обернулись.

За их спинами стоял полупрозрачный человек и спокойно смотрел на троицу. Вы действительно дошли и ты инопланетник проявил смелость, не так как они, дошедшие и сдавшиеся в конце, — он посмотрел на тела мумий. Ты сумел побороть себя и пройти преграду. Они не осмелились и умерли в шаге от свободы. Он подплыл к ним и протянул Алешу прозрачный свиток. — Это свидетельство Скрава. Оно твое.

Алеш посмотрел на странный свернутый кусок пергамента почти прозрачный и выглядевший не реально, поколебался и протянув руку забрал. Тот мгновенно исчез.

— А дальше что? — недоуменно спросил Прокс, он не ощутил ничего, ни чуда, ни волнений, ни прилива сил или знаний, все осталось по прежнему.

— Живи, — все также спокойно ответил прозрачный субъект, — и постарайся найти свое предназначение. Но для твоих спутниц у меня есть подарок. Они тоже прошли с тобой и заслужили. Он подлетел к Аврелии и коснулся кулона. Тот вошел в ее тело и исчез. — Теперь ни кто не сможет отнять у тебя знания дарованные творцом, — произнес незнакомец. Обернулся к старухе. — Я возвращаю тебе молодость и твою силу. Проклятье больше не властно над тобой, — сказал он и коснулся ее лба. Морщинистое лицо женщины изменилось разгладилось и на Прокса смотрела очень красивая девушка с почти черными волосами с явно видимыми зелеными прядками. Огромными изумрудно яркими глазищами в которых плескалось непередаваемое удивление. Дух внимательно посмотрел на них троих и больше не говоря ни слова стал удалятся.

— А ты кто? — первой опомнилась Аврелия. Но дух не оборачиваясь спросил в ответ, — а ты разве не знаешь? — и растаял в воздухе.

Алеш, неожиданно для себя поближе притянул к себе девушку с зеленными глазами и крепко обхватил ее талию рукой. Ему не хотелось отпускать ее, он всматривался в ее глаза и терялся в них,

— Тебя как звать? — спросил он девушку. Прошлое имя — старуха его язык произносить отказывался

— Крома, — ответила та, не пытаясь вырваться из его хватки, наоборот она теснее прижалась к нему. И снизу смотрела на него, ища его взгляд и пытаясь найти в нем что-то для себя важное.

— Без всяких Ила? — поинтернировался Алеш. Он знал что к имени эльфаров была добавлено "ил" или "ила"- Первый. Как знак первых разумных сотворенных творцом.

— Без, — кратко ответила она. Теперь без.

Он хотел быстрее покинуть этот лабиринт, взял их за руки, — Пошли.

— Стой! — остановила его Крома, — а трофеи? Она решительно высвободила свою руку и направилась к мертвецам. Не брезгуя, по хозяйски стала обшаривать руками застывшие на веки мумии, тех, кто по каким-то причинам не смог сделать последний шаг и шагнуть за стену.

Девочка тоже стала усердно ей помогать. — Алеш, — сказала она, — тебе нужна новая броня, вот тут очень хорошо сохранившийся кожаный доспех, как раз тебе по росту и меч, все зачаровано.

Бедный человек он умер от разрыва сердца. Она притащила с собой пояс на котором висели кинжал и меч. Алеш подошел к мертвецу и вынужден был признать, действительно снаряжение было очень хорошим, время не оставило на нем своих следов разрушения. И кираса и поножи были в идеальном состоянии, только не было заряда энергии на них и определить свойства, заклинания он не мог. Он осмотрел свой разорванный скафандр так долго и хорошо послуживший ему. Ему было жалко расставаться с ним, но он хорошо понимал, что в том состоянии в котором находился сейчас, он только мешал. Перегнутые и сломанные сервоприводы затрудняли движения. Алеш решительно скинул его и стал облачаться в доспехи.

Крома очень ловко обирала остальные тела, не обращая на них внимания. Аврелия с восторгом смотрела на Прокса в кирасе и сложив ручки у груди выдохнула, — Какой же ты красавец!

На ее возглас обернулась Крома и изучающе очень внимательно, словно увидела в нем нечто новое, посмотрела на него, А Алеш в смущении затоптался на месте. Обычно они видели его лицо через маску гермошлема, теперь же он стоял с неприкрытой головой.

— Вы оба красивые, продолжила девочка, переводя взгляд с Алеша на Крому. И вдруг спросила: — Алеш, а ты женишься на бабушке? Потом зажала рот ручкой и рассмеялась, — я оговорилась на Кроме.

Алеш заморгал, уставившись на девушку, которая посмотрела кокетливо на него одними глазами, не поворачивая головы и выпрямила спинку показывая свою фигуру во всей красе.

— Если Крома согласится то да, неожиданно для себя решительно сказал он и покраснел.

— Это что предложение? — Крома повернулась к нему в пол оборота. Она так и осталась сидеть рядом с одним из героев.

— Да. — коротко ответил Прокс и шмыгнул носом. Он по детски беззащитно стал оглядываться, словно хотел найти поддержку своему решению, но вокруг были только стены пещеры и молчаливые мумии свидетели его предложения.

— Я подумаю! — промолвила девушка и гордо задрала носик. А следом не выдержала и с визгом бросилась на шею Алешу. Крепко ухватила его за шею и нашла своими губами его губы, и впилась в них неистово долгим, сладким поцелуем. Аврелия опять сложила ручки у груди. Покачала головой и тихо воскликнула — Ах, это любовь!

Посольство прибыло не на следующий день после битвы. А через пять дней. За рекой догорали повозки и шатры тех кто не пошел за Худжгархом. Их преследовали и убивали безжалостно и не важно что они были из того же племени или рода, что и последователи духа мщения. Линя разлома на своих и чужих произошла, по их вере. И всех неверных вырезали поголовно. Лагерь Худжгархгистов рос с каждым часом, там появились свои пророки воодушевлявшие орков своими речами. Шли суды над инакомыслящими и показательные казни вероотступников. Но об этом я узнал гораздо позже от Фомы.

А сейчас все мои мысли были заняты тем как объяснить свое появление в ставке, а именно мое чудесное воскрешение. И место по левую руку хана. Подо мной "горела" подушка и я весь извертелся. Великий хан глянул искоса на мои терзания и без улыбки совсем тихо проговорил: — Ты скоро привыкнешь.

В ставке навели порядок, трупы убрали, а охранную службу несла, подошедшая личная тысяча Верховного вождя. Так что ни чего не напоминало что ещенедавно тут шли кровопролитные бои. Если не считать большой выгоревшей проплешины на склоне холма обращенному к реке.

Но вот наступил момент истины, которого я боялся. В шатер пятясь спиной вперед, зашли Граф, Луминьян и несколько посольских клерков. Остановились и повернулись. Спасибо Шизе что приводила мой гормональный баланс в норму. Но вот Графу она это сделать не смогла. Когда посольство повернулось к нам, то мне показалось, что их всех сразу разбил паралич. Вытаращенные глаза, отвисшая челюсть и молчание, которое можно было растолковать как оскорбление хана, если бы не их ошеломленный вид. Неожиданно посол закатил глаза и упал, лишившись сознания.

Луминьян пошамкал ртом и выдавил. — Где же ему еще быть!

Охрана хана грозно загремела оружием. Мне сбоку было видно что хан был доволен произведенным впечатлением, этот жук вел свою игру в которой было место и мне. Меня снова использовали в своих целях. Я поджал губы и только вздохнул.

Посла привели в чувство и усадили на подушку, остальные остались почтительно стоять.

— Как прошел Ваш путь господин граф? — вежливо спросил вождь, стараясь перевести взгляд посла с меня на себя, но тот словно привязанный все равно возвращался ко мне. Я сидел невозмутимо как Будда, со стороны должно было казаться, что я ушел глубоко в себя, занимаясь самосозерцанием.

— Хан не смог не доставить себе удовольствие и сказал: — Я вижу мой советник Левой руки вызывает у Вас Граф интерес.

Посол не понимающе посмотрел на Великого хана и промолчал. Он вообще не был в состоянии что-либо понимать, слышать и отвечать. Хан это понял.

— Ну хорошо, — как всегда тихо промолвил Великий вождь, идите и отдохните. Я вижу Вы устали с дороги. Вас пригласят на вечерний пир. Граф как сомнамбула поднялся и забыв поклонится, пятясь вышел, вместе с ним вышли и остальные.

— Иди и ты хуман, — отпустил меня хан, — только микстуру дай, я чувствую как мне становится лучше.

Я облегченно вышел из шатра и увидел издалека, приближающуюся Ленею. Ее глаза вспыхнули от узнавания и сузились, превратившись в щелку. Я не останавливаясь, резко повернул на право и заспешил прочь.

— Стой бледная пиявка, — раздалось мне вслед. Я не зная как от нее спрятаться, захромал, словно месье Бендер убегающий от мадам Грицацуевой. У меня оставалась маленькая надежда, может быть орчанка подумает что она ошиблась. Но она уже приближалась, крича мне в след с яростью обманутой женщины. — Стой шарныга не мытый. Стой гад и врун.

Я захромал еще сильнее и прибавил ходу. Но скоро мой шаг перешел в бег, так как преследовательница не отставала. Я метался между шатров, не зная где можно спрятаться.

За нашим забегом наблюдали стражники, Луминьян и довольно улыбающийся Верховный шаман. Он все таки позволил себе маленькую месть, рассказав внучке обо мне и теперь наслаждался. А я как это уже стало правилом, опять удирал. На этот раз от разъяренной степной тигрицы и проклинал коварного шамана и свою незавидную судьбу.

— Я все равно доберусь до тебя! И ты мне скажешь, почему ты сволочь отказался от откупа? — закричала девушка со слезами в голосе, потеряв меня из вида.