Глава 23
Тоби всегда привлекали «характеры» – люди со странностями и изъянами, размышляла Лиззи Уоринер: мусорщики, уличные торговцы, фокусники, карманные воришки. Ему ничего не стоило выбрать самого отвратительного типа на рынке Шепперд-Маркет и записать его историю в свою тетрадь. Этот его субъект, которого он подвергает гипнозу, возможно, не догадывается, что попадет, хотя в немало измененном виде, в следующий роман Тоби. Там он будет Джеком Маком или Джеком Крестфаленом – лакеем, с голосом уличного торговца и широкой грудью циркового борца.
Поскольку для Лиззи утро пока было безрадостным, она садилась на стул в гостиной с надеждой, что ей удастся на время забыть о неких подозрениях, которые мучили ее последние дни.
Мери Отс тоже присутствовала на сеансе, хотя ее сестра не сомневалась в том, что она предпочла бы не быть здесь. Бедняжка Мери согласилась на это, лишь бы угодить мужу, и этим еще раз подтвердила, как трагично они с ним не подходят друг другу. Она выросла, как и Лиззи, в доме, полном книг, но в отличие от младшей сестры даже не пыталась делать вид, будто ее интересует, что в них написано. Мери предпочитала шить, а не читать книги, и это нередко приводило к неловким ситуациям, когда становилось ясно, что она так и не поняла сути романа «Капитан Крамли».
Теперь же, когда у нее на руках постоянно плачущий ребенок, стало очевидным, как мало у нее времени и терпения на расширение своих познаний или на чтение. Она называла эксперименты мужа «развлечениями», задавала нелепые вопросы, не будет ли от них в доме шумно и как долго они будут продолжаться. Если у нее и были какие-либо представления о гениальности ее мужа, ей ничего не стоило небрежно заметить, что гениальность, с ее точки зрения, не такое уж ценное качество.
Пока старшая сестра все свое внимание уделяла ребенку, Лиззи исподтишка наблюдала за поведением субъекта эксперимента. Он как-то неуклюже обмяк на стуле, похлопывал себя по коленям, как король Кокни, глядящий на танцы.
Затем он вдруг посмотрел на нее, и Лиззи подумала, что это темный и недобрый взгляд. Она отвернулась и стала смотреть только на дорогого ей красивого Тоби, который наконец подошел и уже занялся субъектом.
– Смотрите на меня, – велел он Мэггсу.
Когда он поднял руки, Лиззи ощутила, как где-то глубоко в ней все сжалось, как от холода; видимо, нужно обладать очень тонким и деликатным подходом, чтобы справиться с таким зверем.
Лакей, возможно, тоже ощутил эту великую силу, ибо, когда он следил за руками Тоби, его лоб прорезали две глубокие перекрестные морщины. Он резко дернул головой, окинул взглядом комнату, и его горящий взор остановился на Мери с ребенком.
– Смотрите только на меня, – велел ему Тоби.
Но испуганные глаза лакея уже остановились на Лиззи Уоринер. Она содрогнулась.
– Джек Мэггс, я приказываю вам, – снова скомандовал Тоби.
Субъект неохотно подчинился. Он даже закрыл глаза, но вскоре снова открыл их; и не прошло и нескольких минут, как его голова стала клониться и вяло упала нщ грудь. От того, что это чужое тело наконец сдалось, Лиззи неожиданно почувствовала странный прилив крови к лицу.
– Вы видите Призрак, мистер Мэггс?
– Он почти все время у меня за спиной, – последовал четкий ответ.
Субъект поднял голову, глаза его были открыты. Если бы Лиззи не знала, что лакей под гипнозом, она бы не поверила, что он спит.
– Мы сейчас его прогоним. Как вы думаете, чем мы можем его напугать?
– Я не думаю, что мой Призрак испугается, сэр. Тоби сунул руку в карман камзола и вытянул оттуда короткий извозчичий кнут, который, видимо, все время носил с собой. Он помахал им в воздухе, а потом остановился, так чтобы ремень кнута повис над головой Мэггса. Это хорошо, подумала Лиззи Уоринер, очень хорошо. Тоби прекрасный актер. Он играл роль сэра Спенсера Спенса в театре «Лицей»; ему нравилось забавлять друзей и семью коротенькими скетчами, высмеивая старых актеров, напыщенных и надменных. У Тоби был талант подражать голосам и диалектам, показывать фокусы, ловко прятать карты в рукав и даже устраивать пантомимы.
Сейчас же, когда он поднял кнут, Лиззи успокаивающе потрепала по руке Мери, ибо та, как всегда, всего боялась и теперь, зажмурившись, еще крепче прижала к груди ребенка.
– Как вы думаете, нашего Призрака можно напугать плеткой?
– Нет, сэр.
Вместо ответа Тоби сильно щелкнул кнутом. На сей раз кнут коснулся потолка и упал на кушетку. Тоби, подняв кнут, снова стал им щелкать, производя в воздухе неприятные свистящие звуки. С каминной доски упал бронзовый подсвечник и со звоном покатился по полу до самого окна.
Шум разбудил ребенка, и он раскричался. Мери поднялась, невольно прикрывая рукой его головку. Поднялся и загипнотизированный лакей. Поднимался со стула он медленно, словно был привязан к нему невидимыми цепями. Его лицо было искажено гримасой жалости.
– О нет, не надо сечь его, сэр! – крикнул он. – Вы не должны делать этого, сэр.
– Тоби, дорогой… – робко прошептала Мери.
– Садитесь на место, сэр, – выкрикнул Тоби. А жене он махнул рукой и указал на дверь.
Когда дверь, скрипя, закрылась за ней и плачущим младенцем, Тоби молча указал присутствующим на физическое состояние лакея, на беспокойные движения его ног и искривленный в гримасе рот.
– Да, пожалуй, нам необходимо высечь Призрака, – громко промолвил Отс.
– О Господи, нет, пожалуйста, не надо…
– Как вы думаете, ему это понравится?
– Нет. Дайте мне возможность проснуться.
Тоби, повернувшись к присутствующим, безмолвно изобразил губами слово: «Следите». Затем, переменив тон на ласковое уговаривание, обратился к субъекту:
– Почему вы так взволнованы, Джек? Никто не сделает вам плохого. Сегодня мы только покончим с вашим врагом. Он причиняет вам боль. Вы не подскажете нам место, где мы могли бы расправиться с ним?
– Я привык к боли, сэр.
– Я задал вам совсем другой вопрос. Вы что, не слышали меня?
Джек Мэггс неожиданно стал бить себя в грудь. Он был похож на дикого зверя, а Тоби – на опытного дрессировщика.
– Вы представляете себе место, где мы можем расправиться с ним?
– Оставьте его в покое, прошу вас, сэр.
– Вы привязаны к своему мучителю, мистер Мэггс? Вы, однако, представляете себе такое место?
Последний вопрос сопровождался взмахом кнута.
– Да, да, – воскликнул явно испуганный Мэггс. – Я даже вижу его.
Мистер Бакл встал и поднял руки, словно в знак протеста.
– Пожалуйста, успокойтесь, – сказал ему Тоби. – Мистер Мэггс, вы должны увидеть место, где мы его поймаем.
– Пожалуйста, сэр, я не в состоянии видеть его избиение.
– А что бы вы хотели видеть?
– Море, реку.
Тоби подошел к субъекту совсем близко, его руки коснулись рта Мэггса; казалось, что он хочет вырвать из бедняги проклятого демона собственными руками.
– А теперь расскажите мне все. Что это за река? Вы знаете что-либо о птицах, Джек? Вы видите их?
– Да, сэр, множество птиц.
– Пеликанов, конечно.
– Пеликанов, сэр. Да, и их тоже.
– Вы можете дать мне одного из них, добрый старина Джек?
– Могу, сэр. Черт побери, вот замечательный экземпляр.
– Опишите его мне, Джек. Создайте его портрет.
– Он очень крупный.
– Нарисуйте его.
– У него широкая грудь, большой глубокий клюв. Он похож на военный корабль. Он красив, сэр, этот пеликан.
– А другие птицы?
– Вы собираетесь высечь Призрака кнутом, сэр?
– Расскажите мне о птицах. Там есть попугаи?
– Я не могу искать попугаев. Как я могу искать их, если у вас в руке этот проклятый «треугольник»?
– Расскажите мне о попугаях.
– Я не смотрел на них, черт их побери. Я не стерег их. Вы не можете меня заставить. Вы даже не знаете, с чем вы имеете дело.
– Боль вас мучает по-прежнему?
– Да, да, черт побери, все это ваши глаза. Боль всегда со мной. Черт!
– Успокойтесь, Джек, и не распускайте язык, держите его за зубами. Здесь присутствуют женщины.
– Какого черта вы их сюда пригласили?
– Старина, успокойтесь. Сегодня никого не будут сечь кнутом.
– Не будут?
– Никого.
– О Господи, сэр. Спасибо вам, сэр. Я бы этого не вынес.
– Не плачьте, старина. Сегодня отличная погода. Разве вы не чувствуете, как греет солнце?
– Солнце может убить вас, поверьте мне.
– Да, Джек, оно невыносимо жжет.
– До волдырей, сэр.
Перси Бакл нагнулся и одобряюще похлопал Лиззи Уоринер по локтю. Он указал на окно за спиной Джека Мэггса: за окном снова шел дождь.
– Я умираю от жажды, сэр.
– Снимите ваш камзол, если хотите, да и сорочку тоже.
– Но здесь находятся леди…
– Они уже ушли.
Пребывание в комнате, где будет раздеваться мужчина, привело Лиззи в замешательство. Она поднялась со стула, но Отс решительно замотал головой, и Лиззи снова села, отвернув лицо.
– Я не могу снять сорочку.
– Вы должны.
– Капитан Логан не позволит этого.
– Здесь не действуют подобные запреты.
Джек Мэггс снял камзол, затем жесткий плоёный воротник, сорочку и жилет из грубой шерсти. Теперь он стоял перед ним до половины обнаженным.
Лиззи сидела на своем стуле, опустив глаза.
– Повернитесь, – приказал Мэггсу Тобиас.
Лакей послушно повернулся. Когда Лиззи подняла глаза, у нее перехватило дыхание от того, какую боль запечатлела спина несчастного, сколько шрамов и рубцов хранила его изуродованная кожа.
– Так и оставайтесь, – скомандовал Тоби. – Стойте и не двигайтесь. Вам понятно?
– Мне жарко.
– Здесь вы в тени, – ответил Отс, – Вам будет приятно. После этого он быстро покинул гостиную, прихватив с собой Лиззи Уоринер и мистера Бакла.
