Глава 4

Солнце облюбовало Шестую авеню. На улице выстроились торговцы. Аромат жареного мяса схлестнулся с запахом выхлопных газов. У входа стояла тележка со свежими фруктами и орехами. Напротив здания никогда не хватало места. Там всегда все было заполнено почтовыми грузовиками, автомобилями доставки и фургончиками с едой. Моргана Пендрагон попросила водителя притормозить у зеленого тента, нависающего над входом в фамильное здание. Темный «Эскалейд» дернулся вперед, но движение замерло. Водитель обернулся и виновато посмотрел на девушку.

— Все нормально. Какая-то пара метров, Вэн. Я выйду здесь.

Открывая дверь и опуская ноги на тротуар, она услышала призыв водителя подождать. Девушка была невысокой, всего около пяти футов. Она постоянно задумывалась, почему не настояла, чтобы ей купили автомобиль поменьше и экономнее. Но ее тетя обожала этого огромного монстра; Моргана считала, что это позволяло той чувствовала себя более могущественной. Девушка постучала по двери, давая знак, что вышла. Вэн опустил окно. Моргана забралась на бордюр и встала на цыпочки, чтобы водитель смог ее увидеть.

— Не ждите меня. Я позвоню, если соберусь домой. — Девушка услышала, как водитель что-то кричит ей, но его слова потонули в дневном гуле городской жизни. Прижимая свою мешкообразную сумку ближе к телу, Моргана прошла мимо камня с выгравированной эмблемой главного офиса «Пендрагон Глобал». В здание девушка вошла через вращающиеся двери. Ее поприветствовали блестящие мраморные полы, в которых отражались лифты. Вестибюль был высотой в пять этажей с обрамлением из стальных балок. В центре зала протянулась десятифутовая мраморная стойка, за которой посетителей приветствовали администраторы. Под высоким потолком были развешаны огромные телевизионные экраны, по которым транслировались ролики с рекламой нового крема для лица, чей выпуск инициировала тетка Морганы. Девушка вздрогнула, увидев, как модель толстым слоем намазывает белый крем на свою кремового цвета кожу. Она просто лучилась жизненной силой. Следующая сценка показывала, насколько крем улучшает уровень жизни; в рапидной съемке мелькали женщины в деловых костюмах, командующие флотом, получающие награды. Моргана пробормотала себе под нос слоган: «Пендрагон — в лучах успеха».

«Несусветная хрень», — подумала она.

Два охранника кивнули, когда девушка спешно прошла мимо очереди, ждущей свои пропуска. Моргана протиснулась через толпу, пронеслась по коридорам и добралась до лифта, который ходил исключительно до пентхауса на восемьдесят пятом этаже.

Двери с мягким шипением разъехались в стороны, являя фиолетовый ковер и темные мраморные стены. Логотип «Пендрагона» был изображен и в центре стены, и на полу: металлическая табличка с изображением котла в импрессионистском стиле. Над сосудом поднималась струйка пара.

Зайдя в приемную, Моргана улыбнулась секретарю. Жасмин, личная помощница ее тети, поднялась из-за своего прилизанного стола. Моргана восхитилась ее красивой коже, гладкой, словно карамель. Черные волосы девушки были собраны в аккуратный хвост у самого основания шеи.

— Классная юбка. — Моргана улыбнулась, прекрасно зная, что Бернадетта приказала всему своему персоналу одеваться в дизайнерскую одежду. Тетку просто сводило с ума, что Моргана одевалась в магазинах эконом-класса.

Она наблюдала за тем, как карие глаза помощницы совершили путешествие от ботинок «Док Мартенс» по широким порванным черным штанам к не по размеру большой футболке с «Блэк Саббат». Моргане нравилось то, как глаза Оззи за всеми следят. Темные волосы девушки были растрепаны; она знала, что они отчаянно нуждаются в расческе.

Жасмин бросила взгляд на двойную дверь и повернулась в девушке.

— У меня здесь на крайний случай есть пара нормальных туфель. Не желаешь их одолжить? — любезно спросила она.

Моргана со стуком опустила тяжелую сумку на стол.

— Тебе не нравятся мои ботинки?

— Для меня это из категории «Безумный Макс», как-то слишком.

— Ага, Беа их возненавидит.

— Я сообщу ей по интеркому. Она на телефоне.

— Не надо. — Моргана закинула сумку на плечо и неспешно направилась в святая святых своей тети.

Ее поприветствовало окно от пола до потолка, сквозь которое стального цвета ковер забрызгали солнечные лучи. В левой части кабинета стоял отполированный стол из кварца, вмещающий порядка тридцати человек, а справа полукругом разместился черный кожаный диван. Над головой висела огромная люстра из больших кристаллов, напоминающих сосульки. Моргана знала, что этот светильник обошелся почти в миллион долларов. К стене была прикреплена большая ивовая ветка, на которой непостижимым образом набухли почки. На противоположной стороне висели оригинальные произведения искусства — гигантские полотна с черными полосами, создающие впечатление завихрений.

В самом центре стоял стол тети, выполненный из какого-то отполированного камня. Моргана знала, что на нем никогда не остаются отпечатки пальцев. У ведьм их попросту не было. Три гладких камушка кучкой лежали на углу стола. Они имели разные оттенки красного: от ржавого до бледно-розового. Взгляд Морганы всегда к ним притягивался.

Бернадетта Пендрагон не обратила на вторжение никакого внимания. Ее взгляд был сосредоточен на стопке документов на столе, в то же время она слушала кого-то на телефоне. Из трубки до Морганы донесся расстроенный торопливый голос. На красивом лице Бернадетты поселилась скука. У нее были прямые черные волосы, стриженные под каре. Она обладала высокими скулами, бровями в разлет и тонкой линией губ, а красная помада делала ее неприступной, как и холодная улыбка. Женщина была тонкой, как тростинка, и, как считала Моргана, худой почти на грани истощения. Все кричало о ее властности, начиная с экономных движений и заканчивая такой же свободной манерой разговара. Бернадетта подняла голову, пробежала глазами по наряду Морганы, а потом перевела взгляд на папку с документами, которые Скарлетт, другая ее помощница, принесла на утверждение.

— Джульетта, — деловито произнесла в трубку Бернадетта, — я же сказала тебе, не волнуйся. Выполняй свою работу, а я позабочусь об остальном. — На другом конце трубке повисла тяжелая тишина, за которой последовал поток слов. Ясно было, что Джульетта не в восторге. Бернадетта написала что-то в блокноте и повернула его к Скарлетт, чтобы та смогла прочитать написанное. Она подчеркнула некоторые слова. Скарлетт кивнула, льстиво улыбнувшись. — Джульетта, — резко сказала Бернадетта, — начни уже вести себя как лидер, которым ты и была рождена! — Потом опять последовала пауза.

— Я понимаю, — Бернадетта рассматривала ручку. — И об этом позабочусь.

— Кто это? — поинтересовалась Моргана.

Бернадетта повесила трубку, обратившись взглядом к огромному окну.

— Она вышла из-под контроля, — обращаясь скорее к себе, сказала она. Повернувшись к Скарлетт, она продолжила: — Свяжись с Ривой из Вашингтона, пусть присмотрит за… — Бернадетта замолчала, с непроницаемым лицом уставившись на племянницу.

— Да, конечно. Я знаю, что делать, Бернадетта, — ответила Скарлетт.

Пышная и аппетитная Скарлетт была зажата в тиски черного платья. Ее светлые волосы обрамляли круглое, искусно накрашенное личико. Скарлетт хмыкнула, глядя на Моргану. Та почувствовала, что краснеет. «Ох, проклятье светлой кожи», — подумала Моргана. Скарлетт ее ненавидела, и за всю свою жизнь Моргана так и не поняла за что.

Моргана откашлялась.

— Доброе утро, тетя Беа.

Будучи проигнорированной, Моргана сделала еще одну попытку.

— Доброе утро, тетя Бернадетта.

Бернадетта аккуратно опустила ручку на стол, сцепив свои паучьи руки.

— Принеси латте моей племяннице, — сказала она, отпуская помощницу. Глаза Скарлетт сузились до щелочек, что, однако, осталось незамеченным со стороны ее начальницы. Моргана судорожно сглотнула.

— Почему ты здесь? Разве у тебя сейчас не… — Бернадетта заглянула в свой «Блэкберри». — Урок политологии? — Она посмотрела на кожаное кресло, потом на племянницу, которая в него уселась. — Сядь прямо, Моргана.

Моргана выпрямилась.

— Профессор заболел.

Скарлетт вернулась с кружкой кофе, на поверхности которого плавало точно рассчитанное для этого сорта количество пены.

— Воспользовалась заклинанием? — ехидно поинтересовалась Скарлетт.

— Спасибо, — Моргана приняла дымящуюся чашку и сделал осторожный глоток. — Ты же знаешь, не люблю использовать ведьмовские чары.

— Жаль. — Скарлетт обладала некоторой свободой, будучи личным помощником Бернадетты. Она была на несколько лет старше Морганы, а ее семья была знакома с Пендрагонами уже несколько веков. Девушка работала стажером и получила постоянную работу той страшной осенью, когда Бернадетта сломала шейку бедра.

— Она это перерастет. — Глаза Бернадетты сияли, но улыбка была не очень дружелюбной. — Я не стала тратить время и учить тебя убираться в комнате либо подшучивать над друзьями. — Она с отвращением посмотрела на облупившийся фиолетовый лак на ногтях племянницы. — Но, по крайней мере, ты можешь следить за лаком на ногтях. Я хочу сказать… поменяй его немедленно, Моргана.

Моргана посмотрела в окно, смиренно вздохнув, когда тетя добавила:

— Если ты не поменяешь, это сделаю я, и цвет тебе вряд ли понравится.

Моргана залезла в сумку и достала тонкий, изящный прутик. Она с любовью на него посмотрела. Палочка принадлежала ее матери. Уголки губ Бернадетты опустились, когда она ее увидела. Моргана прошептала несколько слов, взмахнула палочкой, и свежий фиолетовый лак покрыл ногти. Тетя удовлетворенно кивнула.

Бернадетта встала, лениво обошла стол. Она взгромоздилась на его углу, покачивая длинными, в черных колготках, ногами. Взяв в руки самый маленький камушек, она подержала его немного, а потом потерла большим пальцем розовую поверхность. Женщина колючим взглядом вперилась в племянницу. Комнату озарило теплое свечение.

— В любом случае, ты должна учиться летать.

— Я не хочу летать, благодарю покорно, — ответила Моргана, мятежно поджав губы. Как бы ей ни хотелось бунтовать, она ощутила потребность отдохнуть, ее начало клонить в сон.

— Любая ведьма умеет летать, — снисходительно сказала Скарлетт.

Моргана пожала плечами:

— Не люблю говорить про…

Бернадетта пригвоздила племянницу изумленным взглядом:

— Что?

— Ты знаешь.

— Нет, не знаю. — Бернадетта заставила розовый камушек покатиться по столу, потом взяла тот, что побольше размером. В кабинете все наэлектризовалось, выводя Моргану из ступора.

— Нет, знаешь, Беа, — нетерпеливо сказала Моргана. — Не люблю говорить про… заклинания. Или о ведьмовстве. Не люблю летать и пользоваться чарами. Ну, не часто.

Тонкие губы Бернадетты изогнулись в легкой улыбке.

— Наши умения существуют не только ради развлечения, Моргана. Ты пользуешься магией, когда тебе это необходимо. Не надо качать головой. Знаю, что пользуешься. — Она махнула рукой с камнем, отвергая все протесты Морганы.

Моргана знала, что тетка права. Магия была не больше, чем забавой. У нее, конечно же, тоже была палочка; она принадлежала ее матери. Она пользовалась ею только в присутствии своей подруги Габби, да и то только тогда, когда было очень-очень-очень нужно.

Магия была той ответственностью, которой она не желала. Девушка посмотрела на три камушка, перекатывающихся сейчас в центре стола.

Бернадетта улыбнулась, словно прочитав ее мысли.

— Ну хватит. Ты же знаешь, что это всего лишь украшение. Магии в них нет. — Она залезла в верхний ящик и вытащила старинную книгу. — А в этом есть. Однажды она станет твоей.

Книга была старой, почти пятисотлетней, с ржавой металлической застежкой и пергаментными страницами, покрывшимися от возраста рябью. Надпись на обложке была сделана на языке, о котором Моргана могла лишь догадываться. Она готова была поклясться, что со своего места учуяла ее ветхий запах. Моргана покачала головой:

— Она мне не нужна.

— Магия — это твое право по рождению. Однажды ты должна это признать. Ты не можешь делать только то, что тебе нравится. Я собирала заклинания на протяжении тридцати лет. — Она положила руку на обложку. — Это кульминация всего.

Моргана равнодушно пожала плечами:

— Может быть, это просто не мое, и все.

— Не кощунствуй. Если ты родилась с этим даром, то он с тобой навсегда. Как бы то ни было, раз уж ты здесь, попрошу Жасмин принести документы. — Бернадетта нажала на кнопку интеркома.

— Какие документы? — Моргана встала.

— Те, которые ты должна была подписать еще на прошлой неделе. — Бернадетта снова взяла камень, нежно сжав его в руке. Моргана прищурилась, глядя на ладонь своей тетки и светлый камушек внутри.

Девушка посмотрела на Скарлетт, потом перевела взгляд обратно на тетю:

— Можем мы поговорить об этом наедине?

Бернадетта взмахом руки отослала Скарлетт. Та недовольно фыркнула.

— Не понимаю, почему ты настаиваешь, чтобы я их подписала.

— Будучи генеральным директором и твоим опекуном, я обязана сделать так, чтобы ты была защищена.

— Мне скоро двадцать один. Мне не нужна защита. — Моргана встала и принялась ходить по кабинету, хотя и чувствовала, что побеждена. — Это и моя компания тоже, — недовольно сказала она.

— Моргана, сядь, — мягко сказала Бернадетта. Она погладила спинку кресла. — Я сказала, сядь. — В ее голосе прозвучали стальные нотки.

— Ты просишь меня подписать отказ от компании.

— Это не так. Только твой голос для голосования. Ты еще слишком молода для этого.

— Я того же возраста, в котором были вы с мамой, когда создавали эту компанию, — возразила Моргана.

— Моргана, ты еще совсем ребенок, — отмахнулась Бернадетта.

— Поэтому компанией управляешь ты.

— Да. — Бернадетта положила розовый камень на место, потом вернулась к креслу. — И работа не стоит на месте. Если бы я была мужчиной, все бы восхищались моей агрессивностью. Меня бы называли пробивной, амбициозной. Люди меня бы уважали. Однако я женщина, поэтому я все тщательно контролирую, я властная, с диктаторскими замашками. Я должна быть такой; в противном случае «Пендрагон» стала бы никудышной компанией. Это единственный способ, чтобы нас воспринимали всерьез. По твоему лицу вижу, что ты это понимаешь.

— Мы должны что-то делать для человечества, — с жаром ответила Моргана. — У нас есть определенные привилегии и ответственность перед людьми, мы должны им помогать, делиться своей удачей с обществом.

Бернадетта лишь рассмеялась в ответ:

— Тебе хочется сохранить эти привилегии, не так ли, моя маленькая принцесса?

— У нас их более, чем достаточно, — сведя брови у переносицы, заявила Моргана.

— Нужно было бы урезать тебя кое в чем и посмотреть, как ты тогда заговоришь, — снисходительно сказала Бернадетта. — Заставить тебя увидеть истину. Без денег, я сейчас о настоящих деньгах, мы ничто. Когда твоя мать была убита, мы зарабатывали на продажах по два миллиона. Сегодня наша капитализация составляет семьдесят пять миллиардов. Твоя мать никогда не была дальновидна.

— А ты была? — под нос себе спросила Моргана. Она стояла у окна, глядя на проезжающие внизу машины. Здесь, в облаках, было тихо. В отдалении виднелся Джерси и его обширный комплекс складов.

— Конечно, — уверенно ответила Бернадетта.

— Это был не вопрос.

— Это не имеет значения. Тебе же нравится твой лофт в Сохо, личный водитель и дорогущая одежда. Подпиши бумаги, и все останется как есть.

— Это же всего лишь вещи.

— Как скажешь, — самодовольно ответила Бернадетта.

— Но почему так важно, чтобы я их подписала? — карие глаза Морганы наполнились слезами.

— Я хочу увидеть, как женщины во всем мире пользуются кремом «Сияние от Пендрагона». Мы планируем выпустить новый огромный релиз, и я не хочу, чтобы кто-нибудь совал свой нос в мой бизнес.

— Ох, это же очередное «змеиное масло». Пожалуйста, Бернадетта, сними его с производства. Тебе, как и мне, хорошо известно, что это средство едва прошло сертификацию.

— Простая формальность. Я знаю, что делаю, Моргана. Этот крем взорвет индустрию красоты.

— Как сигвей произвел революцию в ходьбе. Это же крем для лица! Не лекарство от рака. Мне это совсем не нравится. Мне не нравится, как он пахнет, как ощущается на коже. Это плохой продукт, Беа.

— Понимаешь? Теперь понимаешь, почему ты должна их подписать? Ты не видишь его важности. Ультра-питательный, глубокое увлажнение. Уникальная формула, которая изменит то, как женщины себя видят.

— Это яд, и тебе, Беа, это известно.

— Зачем ты так говоришь? Раньше у тебя никогда не было претензий к нашей продукции.

— Потому что этот крем другой. Потому что ты изменилась с тех пор, как начала работать над его производством. — Моргана задумалась. — Ты все хранишь в тайне. Ты что-то задумала, но я не знаю что.

Бернадетта встала, ее фигура в шесть футов ростом нависла над миниатюрной племянницей. Женщина положила тонкую руку Моргане на плечо, губы приблизились к самому уху.

— Ты слишком молода, чтобы во все это вникать. Мы самая быстро растущая компания в мире. Повсюду женщины просят, чтобы продукции было больше. И мы должны отвечать своим потребителям. Подарить им контроль над их жизнями. В этой новой линии есть немного… тебя и меня.

— О чем ты говоришь?

— ДНК. Мы выводим косметику на новый уровень. Мы меняем мир.

— Это отвратительно, — вывернулась Моргана. — Единственный, кто будет их контролировать, — ты. Это ужасно, жутко! — Девушка дернулась было за сумкой, но резкий голос тетки ее остановил. У нее в руках снова был камень.

— Мы на протяжении веков подвергались гонениям. Мы должны были скрывать свои способности от целого мира.

— Давинам нет нужды скрываться.

Узкие губы Бернадетты неодобрительно изогнулись.

— Пришло время делать то, ради чего мы были рождены.

— Ты говоришь как Вилла, — голос Морганы был едва ли громче шепота.

— Ты думаешь, это все… — Бернадетта в широком жесте распахнула руки. — …получилось, потому что мы вели себя как Давины?

— Ты и моя мама — Давины. Мы Давины, как и наша бабушка, как и наша прабабушка.

— Ты так наивна, — грустно улыбнулась Бернадетта. — Это становится утомительным. — Она взяла черно-белую фотографию, на которой была изображена юная женщина, похожая на молодую версию ее самой. — Бедняжка, бедняжка Катарина. Она была такой осторожной, такой… добренькой.

— Ты жестока, — упрекнула ее Моргана.

— Если ты принимаешь замечание на свой счет, пусть будет так.

— Какая-то неправильная сказка. Я пошла.

— Подпиши бумаги, Моргана, или я сделаю твою жизнь невыносимой. — Бернадетта стукнула по кнопке интеркома. — Жасмин, проследи, чтобы моя племянница подписала документы, которые я тебе дала.

Открылась дверь, и в комнату вошла Скарлетт, ее сопровождали еще две женщины. Обе очень высокие, гораздо выше Скарлетт. Одна была азиаткой; у второй были темные волосы и оливкового цвета кожа, выдававшая в ней уроженку средиземноморья. Обе были затянуты в черную кожу. Молчаливыми часовыми они заняли места по обе стороны комнаты. Моргана знала и не любила их обеих. Ву приехала из Китая и, соответственно, курировала азиатский рынок. Она была средством связи Бернадетты с производственными центрами. Надменная и воинственная, она никогда ни с кем не здоровалась, кто бы ни пытался. Вокруг нее концентрировался какой-то особенный воздух, удерживающий людей на расстоянии, включая и Моргану. Винченца приехала из Италии по программе обмена студентами, но по какой-то непостижимой причине так и не уехала обратно. У нее был хищный взгляд и коварное выражение лица. Она работала на побегушках у Бернадетты, поэтому очень часто им вместе приходилось ждать тетку Морганы. Однажды Бернадетта отправила их обеих в зоопарк Бронкса, где Винченца своим очарованием заманила Моргану в террариум. Каким-то образом она пробралась в клетку с питоном и там устроилась. Моргане пришлось звонить тете, чтобы та увела ее оттуда раньше, чем придет смотритель. Моргана кивнула обеим.

— С поставкой возникли проблемы, — сказала Скарлетт, подходя к столу Бернадетты.

— Не сейчас, Скарлетт. — Она предупреждающе посмотрела на Моргану. — Сегодня же подпиши бумаги, — тихо сказала она.

— Или что? — с вызовом спросила Моргана.

— Лучше тебе не знать.

Жасмин сидела за своим столом, перед ней возвышалась трехдюймовая кучка бумаг.

— Сядешь здесь? — спросила Жасмин, виновато протягивая ручку.

Моргана дернулась к выходу. Жасмин грустно улыбнулась.

— Эти бумаги должны быть подписаны сегодня. Прости, Моргана.

Девушка резко вздохнула. Если тетка настаивает, чтобы она пробудила свою внутреннюю ведьму, то этой зануде придется столкнуться с последствиями подобных решений. Моргана зарылась в содержимое своей необъятной сумки.

— Только возьму свою собственную ручку.

— Прошу прощения, — шутливо ответила Жасмин. — В ней есть что-то особенное?

— Это мамина. — Моргана продолжила копаться в недрах сумки. Ее пальцы нащупали цилиндрической формы палочку из ивы, девушка прикрыла глаза. Про себя извинившись перед Жасмин, она прошептала: — Они не видели, как я уходила. Я выскользнула из ловушки. Убери эти документы в такое место, где их никто никогда не найдет.

С остекленевшими глазами Жасмин убрала папку в шкаф, стоящий в самом дальнем углу приемной. Моргана бросила тихое «прощай», пока закрывались двери лифта. Жасмин моргнула, рассеянно огляделась и села за стол, продолжив делать какие-то пометки.