46
– Как считаете, мэм, мы не заблудились? – Старший санинструктор Стивен Клайд пошатнулся, оступившись, и Наталья поддержала его под локоть.
– Осторожнее, Стивен. Я думаю, что нет.
– Мы идем уже так долго, что, наверное, давно дошли до Лаоса.
– Все может быть.
– Уайли, – донесся до них голос Роджерса, – запросите корректировочный снаряд!
– Слушаюсь, сэр.
– Вот сейчас все и узнаем, – утешила Наталья Стивена.
Они шли уже шестой день подряд, уходя все глубже в джунгли и оставляя после себя сейсмические датчики, необходимые бомбардировщикам Б-52 и «ганшипам» для нанесения более точных ударов. Шли, регулярно сверяясь с разведданными и то и дело обнаруживая тайные объекты ВК, призванные обеспечивать пополнение партизанских отрядов продовольствием и вооружением. Такие объекты подлежали немедленному уничтожению.
– А наворочали ВК тут немало, – усмехнулся, обгоняя Наталью, лейтенант Тоберман. – Удобно им: в такой растительности черта с два что найдешь. Хоть наши здесь и поработали, а дел еще непочатый край…
На пути часто встречались участки, обработанные дефолиантами: сожженные, обугленные и полностью лишенные листвы стволы деревьев, трупы животных и птиц. Их обходили, используя специальное снаряжение, ибо химия еще витала в воздухе.
– У ВК тут склады подземные размерами с аэродром, – откликнулся на реплику Тобермана Джонс. – И все, поди, пробиты в горной породе вручную. Сам видел дороги в две полосы, которые прямо от вершины горы прорублены. Вот ведь до чего упорные эти азиаты! Прямо как муравьи: грызут все подряд, и ничто их не берет – ни химия, ни бомбы, ни страх. А с виду – тишь да гладь: ни души кругом, только птички чирикают. Зато как запрокинешь голову, да как приглядишься к верхушкам деревьев – а у них там целый город из шалашей! Да их тут бомбить – не перебомбить, у нас зарядов не хватит…
– Корректировочный снаряд, сэр!
– Отлично. – Майор Роджерс взглянул на карту. – Да, мы почти достигли границы Вьетнама с Лаосом.
– По данным разведки, у них тут где-то нефтепровод протянут, – сказал Тоберман. – Чтобы было чем заправлять машины, которые как раз по этим горным дорогам шпарят от дядюшки Хо к ВК.
– Ликвидируем. А еще нужно обследовать устье реки и ее притоки на предмет устройства здесь наводнения. Чтобы перерезать им возможность пользоваться дорогой через эти перевалы.
– Сэр, обнаружен вход в пещеру, – подбежал к майору рядовой Скрыпник. – Тщательно замаскирован.
– Кинлок, проверьте на предмет взрывчатки!
– Есть, сэр.
Вскоре саперы сообщили, что мин нет, все чисто.
– Странно даже… Ну что ж, взглянем.
– Ничего себе магазинчик! Здесь можно неплохо прибарахлиться, сэр.
– Ничего не трогать!
Вслед за Роджерсом и Тоберманом Наталья вошла в пещеру. Та поражала своими размерами: один лишь тоннель имел ширину с футбольное поле! Так что по нему запросто могли ездить даже грузовики. Пещера оказалась подземным складом, доверху набитым американским снаряжением: ботинками, полевой формой, пончо, касками.
– Да этим добром целую армию экипировать можно! – присвистнул Тоберман. – Во, гады, сколько всего понатырили. Сэр, – повернулся он к Роджерсу, – да у ВК наших вещей больше, чем у нас самих!
– Вижу.
– А мне на днях вертолетчики жаловались, что им тропической формы не хватило. А тут вот кто, оказывается, ее прибрал.
– Вопрос не в том, кто прибрал, а в том, кто отдал или продал, – нахмурился Роджерс.
– Да уж, наши интенданты те еще сволочи, – сплюнул Скрыпник. – Мы вот с Джонсом в Сайгоне в увольнении как-то были, так нам номер выдали – х… одна. Пауки, разная другая дрянь всюду ползает. А напротив нас второй лейтенантик обосновался, военным риэлтором нам представился. Правда, сам он в этом номере не жил – наверняка гостиницу покруче нашей себе подыскал, здесь он просто склад устроил. Увидел наши нашивки с тиграми, и давай подмазываться: наслышан, мол, ребята, о вас, славно чарликов утюжите… А у нас, дескать, работа скучная… А сам в накрахмаленную форму одет и ботиночками новенькими сверкает. Мы с Джонсом, только из джунглей вылезши, – дрань по сравнению с ним. Ботинки уже чуть ли прямо не на ногах сгнили… А франт этот дверь своего номера-склада перед нами распахнул, чтобы побахвалиться, наверно. Смотрим, а у него там одних только комплектов формы – двенадцать штук. Ботинок вообще туча. Я его спрашиваю: вам выдали столько? Он говорит: да, попросил и выдали. Так, может, сэр, – усмехнулся Скрыпник, – гуки тоже попросили кого надо?
– Похоже на то… Все, ставим датчики и даем координаты на бомбовый удар. Пора прикрыть эту лавочку.
– Сэр, а может, лучше транспортник вызвать и все добро обратно в армию отправить? – робко предложил Скрыпник. – Вещи-то ценные, пригодятся еще…
– Что?! – резко повернулся к нему Роджерс.
– Молчу. Прошу прощения, сэр.
– Вот так-то лучше. Скорее всего, – высказал майор догадку, – по пути на юг этот схрон у ВК последний. Здесь их подразделения экипируются перед переходом через границу. Что-то из снаряжения им продали с баз наши воры-интенданты, что-то они прикупили на черном рынке…
– Совершенно новое снаряжение, сэр, даже лучше, чем у нас, – возразила Наталья. Увидев справа от себя контейнеры с красными крестами, подошла к ним. Начала перечислять вслух: – Передвижной госпиталь в полной комплектации, приемно-сортировочный блок, операционный, реанимационный, перевязочный, лабораторно-диагностический… Операционный модуль для проведения трех операций одновременно под общей анестезией. Фантастика! – повернулась она к подошедшему к ней Тому. И продолжила, переходя от ящика к ящику: – Специальное оборудование для проведения нейрохирургических операций, акушерский модуль для работы с населением… Передвижные палаты на сорок человек – штук пять, не меньше. Кислорододобывающий комплекс, электростанция, холодильник для хранения лабораторного материала… Мобильный морг для размещения и содержания в нем двадцати тел одновременно… Модуль приготовления и приема пищи, душевые кабины… Комната отдыха… – Наталья снова повернулась к Тому и убежденно произнесла: – Все наше, сэр, армейское. Причем самое новейшее оборудование, не так давно доставленное из Штатов. Подобными госпиталями, кстати, оборудованы далеко не все дивизии. Например, у нас, в сто первой, он есть, а Фаррис, полагаю, такого и в кино не видел. У него все оборудование старое, чуть ли не сорок четвертого года выпуска. Наверное, со времен высадки в Нормандии сохранилось. Лекарства, и те просроченные. Я даже составила рапорт в связи с этим. А у гуков, смотри-ка, – обвела она рукой нагромождение ящиков, – все есть. Разве можно украсть такое количество оборудования, сэр? Уверена, что нет. Просто кто-то сделал на войне бизнес.
– Похоже, ты права, док, – хмуро кивнул Том. – Одного не могу понять: как полуграмотные ВК собирались всем этим пользоваться? Впрочем, теперь уже не попользуются… Уайли, – крикнул он, – координаты передали?
– Так точно, сэр. Сказали, что «ганшипы» уже вылетели, скоро будут над целью.
– Все, уходим. – Том взял Наталью за руку, потянул за собой к выходу из пещеры. – Нас ждет нефтепровод, а его еще нужно найти…
– Не знаю как вы, а я до сих пор так и не понял, как у ВК аппарат власти устроен, – признался Тоберман, когда отряд уже спускался к реке. – Что хоть собой представляют эти их «комитеты»? По-моему, совершенно непостижимая для наших умов структура. Уж сколько я этих вьетконговцев допрашивал – не сосчитать! И ни один из них ничего не смог мне внятно объяснить. Понял только, что у них нет какого-то одного человека, который все держал бы под своим контролем. Любые вопросы по выработке политики ВК вроде бы решают всем скопом, сообща. Личной ответственности никто и ни за что не несет. Вот «группа проработки» – что это такое? Говорят, сам Мао Цзэдун это название придумал…
– Ты меня спрашиваешь? – усмехнулся Том. – Лучше вон у дока спроси, – он кивнул на Наталью. – Она у нас из России, так что должна о «комитетах» знать.
– Мэм из России?! – от удивления Тоберман даже сдвинул каску на затылок. – Никогда бы не подумал. Я полагал, что «де Голицин» – французская фамилия.
– Это она стала французской, Джек, – сдержанно улыбнулась Наталья. – А раньше была русской. Правда, еще раньше, в XIII веке, – немецкой: «фон Голицин». Предки мои из Литвы родом, в Россию уж потом переселились. А что до «комитетов», Джек, то лично я всегда старалась держаться подальше от них, поэтому, как они работают, не знаю. Только с одним комитетом против своей воли приходилось сталкиваться – с Комитетом государственной безопасности СССР. Правда, в те годы он по-другому назывался, НКВД, но ни о каком коллективном принятии решений там и речи быть не могло, это точно. Военная структура.
– Я давно слышал, что русские женщины – очень красивые. И вот теперь убедился в этом, мэм.
– Из меня образчик русской красоты неважный, Джек, – улыбнулась она в ответ на его непритязательный комплимент. – Во мне столько разных кровей намешано, что от славянской, наверное, не больше капли осталось. Так что я скорее и впрямь француженка. Благо французские графини и маркизы часто с моими предками браками сочетались. Вот и мне перепало.
– Славянки все толстые, Джек, и грубые, – рассмеялся Том. – Я в сорок пятом видел нескольких в Германии. – Так твоя Пэтти по сравнению с ними – пушинка. А славянки курят вонючие папиросы и ходят в здоровых, с мужской ноги, сапожищах. Зато бюст у них – во! За километр увидишь. Раньше даже, чем успеешь лицо рассмотреть. Так ведь, док? – Он лукаво взглянул на Наталью.
– Не знаю, сэр, – сухо пожала она плечами. – Я разных видела.
– Сэр, – подбежал рядовой Коннорс, – впереди, у деревни Шун-хе, замечено передвижение противника!
– Выдвигаемся туда. Всем соблюдать осторожность. Языками не трепать. Все смолкли!
Разговоры мигом прекратились. До деревни добирались скрытно, но идти пришлось по воде, которая местами поднималась выше колена.
