Возможен ли возврат украино-российских отношений в конструктивное русло? Вопрос этот отнюдь не тривиален. Как говорят, «соседи — это судьба», поэтому как бы ни развивались дальнейшие события в украинском кризисе, налаживать отношения все равно придется.

Итак, на главный вопрос в целом можно дать позитивный ответ. Но произойдет это не скоро, и только в силу неизбежной трансформации общественного мнения Украины.

Пока же имеет смысл проанализировать процессы, происходящие в украинском обществе, до «евромайдана» и в настоящее время.

В стране существовало активное меньшинство, в силу политических убеждений, предрассудков, а также по прямому приказу Запада «заряженное» на так называемую «евроинтеграцию» Украины. Наряду с ним на Украине всегда присутствовало пассивное большинство, идеальным вариантом для которого являлось сотрудничество и с ЕС, и с Таможенным союзом. Это такой вариант вечной украинской «хаты с краю».

Проблема всегда состояла в том, что активное меньшинство было достаточно многочисленным и превосходно финансируемым.

По подсчетам СБУ времен президентства Леонида Кучмы, в посольстве США в Киеве и через счета в банках, непосредственно финансирующих гранты американских организаций, получали зарплату около 20 тысяч граждан Украины. И это только в столице страны. Естественное сокращение рабочих мест в журналистской среде, удешевление этой работы плюс четкое формулирование американцами своих текущих требований сформировали готовый на всё кадровый резерв для постоянной подпитки прозападных организаций.

Согласно заявлению Виктории Нуланд, помощника госсекретаря США, от 22 февраля 2014 года, в так называемое «демократическое движение Украины» США вложили, начиная с 1991 года, около 5 млрд долл.

Во-первых, свой вклад в нынешнее положение вещей внесла и украинская диаспора США и Канады, которая воспитала новое поколение украинских националистов, составивших костяк нынешнего «Правого сектора».

Во-вторых, война США с СССР за Украину началась как минимум с 1966 года, когда финансирование от Штатов начали получать послевоенные националистические группы и украинские диссиденты типа Украинского Хельсинкского союза Вячеслава Чорновила и Левко Лукьяненко, формально с националистами не связанные. Это долгая-долгая война, в нее вложено много денег и жизней, и она не закончится даже с гипотетической «финляндизацией» Украины.

В результате накануне «евромайдана» США обладали многочисленными и серьезными позициями в политической, журналистской, научной, особенно образовательной среде, а также в государственных структурах МИД Украины и «Нафтогазе Украины». Люди, о которых идет речь, всегда были способны, как минимум, на саботаж действий прежней власти и оказались сейчас в ситуации, когда они определяют направление развития Украины.

Россия же все последнее время отдавала предпочтение работе с той властью Украины, которая существовала на данный политический момент. Работа с пассивным большинством украинского населения для внятного осознания им собственных политических интересов и на Западе, и на Востоке ни Россией, ни украинскими политическими партиями не проводилась никогда.

Россия ограничивалась правдивыми, но абстрактными рассуждениями о том, что она инвестировала в Украину в 50 раз больше, чем США (премьер Дмитрий Медведев, 22 марта 2014 года). На деле же, если принимать во внимание восстановление промышленности Украины после Великой Отечественной войны, гигантские инвестиции в экономику Украины за счет добычи энергоносителей в России и Туркменистане, то сумма в 250 млрд долл., названная Медведевым, явно занижена. Но и она воспринималась пассивным большинством, как должное, то, что Россия и так якобы «должна была делать».

Россия не могла и не должна была делать то, что является сугубо задачей украинских политических партий. А те из них, кто в разные годы представлял позицию этого пассивного большинства, не были заинтересованы в его превращении в активный компонент гражданского общества, спекулировали на его интересах, но не помогали им оформиться. Между этими партиями и пассивным большинством возник негласный социальный договор: «вы представляете наши политические интересы, но вам лучше видно, как и куда развивать страну, вы нам обеспечиваете мир и относительную экономическую стабильность, а мы за вас голосуем».

Но оказалось, что такая конструкция «работает» только в условиях, пока Запад и контролируемое им меньшинство не перешло в наступление.

События, последовавшие вслед за государственным переворотом в феврале 2014 года, в корне изменили расстановку сил в общественном мнении Украины.

Россия, реализуя свои национальные интересы, осуществила интеграцию Крыма. Последовали события на востоке Украины. К настоящему времени подавляющее большинство избирателей Украины убеждено если не в том, что регулярные войска РФ прямо участвуют в конфликте на Востоке страны, то в том, что без их поддержки война не длилась бы так долго.

Как и в любой стране (и здесь Украина не исключение), приграничные конфликты, мобилизация, жертвы войны, вызывают рост и патриотизма, и национального шовинизма. На короткое время ощущение опасности войны на своей земле объединило многих — и в активном меньшинстве, и в пассивном большинстве. Нынешняя власть Украины активно использовала чувства людей, следствием чего стал рост в украинском обществе милитаристских настроений. Петр Порошенко многократно повторил слова о «народе-войне», которым стал украинский народ. Любое публичное лицо из тех, кто не согласен с политикой власти, тут же обвиняется в выполнении «воли Москвы». Поиск «врагов» и «предателей» стал излюбленным занятием стоящих у власти.

Не существует достаточного массива данных социологических исследований, чтобы достоверно заключить, сколько украинских граждан понимает, что Украина оказалась втянута в геополитическое противостояние России и США. Согласно опросу центра Разумкова, проведенному с 6 по 12 марта 2015 года, пятая часть украинцев юга страны и больше четверти востока Украины оценивают нынешний конфликт в Украине как борьбу между Россией и США за сферы влияния. Это — немало в условиях тотальной пропаганды войны украинскими властями.

Осознание губительности для Украины ее втягивания в геополитический конфликт сверхдержав — неизбежно, но этот процесс требует времени. Стране уже нанесены глубокие раны — ив отношении национальной гордости, и количеством жертв, измеряемых тысячами.

С одной стороны, в обществе все еще сильны милитаристские настроения. Если сравнить опросы общественного мнения центра «Социальный мониторинг» и Украинского института социальных исследований им. А. Яременко за июль 2014 года и декабрь 2015-го, то мнение, что «АТО надо продолжать, боевые действия должны продолжаться», в июле 2014-го разделяло 33,7 %, а в декабре 2015-го — только 19,2 %.

Нет никаких сомнений в том, что падение милитаристских настроений в Украине будет продолжаться, доказательством чего является массовое уклонение граждан от мобилизации.

Вместе с тем прямым следствием событий 2014–2015 годов стало то, что на данный момент соседом России является в достаточно большой степени враждебный к этой стране народ, внутри которого существует большая группа людей, готовых воевать против РФ вплоть до ее развала. Это — факт, с которым надо считаться.

Прямым следствием нынешней политики украинских властей (как и политики Запада) является то, что в настоящее время в основном силами пропаганды в Украине формируется значительный круг людей, преимущественно молодежь, ищущий смысл жизни в войне с Россией, реализующий себя таким образом.

Национализм в Украине, как и в любой стране, носит агрессивный, направленный вовне характер. Он является простейшей формой выражения себя как индивида. Поэтому легко усваивается и воспроизводится, особенно представителями молодежи, ищущими себя и не имеющими достаточного жизненного опыта.

Выделение из активного прозападного меньшинства новой прослойки людей, готовых убивать русских в России и вне ее, — это реальность, которой в Украине до событий 2014–2015 годов не существовало.

В связи с этим ряд западных аналитиков, в частности, преподаватель Королевского колледжа в Лондоне Александр Кларксон, прогнозирует, что «противостояние в Украине между властью и олигархами приведет к усилению политической роли армии». Это здравая мысль, ибо западные структуры в настоящее время активно работают и с представителями ВС Украины, и с бандформированиями националистов, чтобы вычленить из их представителей новую, управляемую ими политическую элиту Украины.

Нижняя точка украино-российских отношений — еще впереди. Киеву предстоит пережить финал ситуации с вой ной на востоке. Каким бы он ни был, многие воспримут его как поражение Украины, в котором будут винить Москву.

В настоящее время для нормализации украино-российских отношений сделать много нельзя. Основные процессы должны пройти в Украине. Кремль этому мало может помочь.

Понимая, что активное меньшинство будет радикализироваться в своем отношении к России и все больше угождать Западу, примем во внимание и то, что пассивное большинство украинцев никуда не исчезло.

Следовательно, как и ранее, речь идет о необходимости политического представительства этого пассивного большинства, даже притом, что оно свои интересы осознает слабее, чем «активисты». Поэтому речь должна идти о создании в Украине целого ряда как центристских, так и более радикальных структур в виде общественных организаций и партий, которые выступали бы за бесперспективность продолжения участия Украины в геополитическом конфликте США и России, который уничтожает государство. Причем, организаций совершенно различного уровня радикальности — от пацифистских до пророссийских.

Какова их идеология, о чем они должны разговаривать с пассивным большинством?

Примеры находим в истории Финляндии. Необходимо стремиться к тому, чем стали промежуточные итоги советско-финского примирения: заключение в 1948 году Договора о дружбе и сотрудничестве между СССР и Финляндией. Он признавал нейтралитет Финляндии и особые стратегические интересы СССР.

Работа с пассивным большинством избирателей Украины должна заключаться в пропагандировании как нейтралитета, так и признания особых стратегических интересов России. Ему надо объяснять: да, рядом с Украиной всегда будет находиться непростой сосед, интересы которого надо учитывать, чтобы не вляпаться в новую войну. Эта работа должна проводиться только и исключительно усилиями украинских политических партий и общественных организаций.

Нет никаких сомнений в том, что радикальные западные круги работают с агрессивным антироссийским меньшинством украинцев, преследуя в настоящее время главную цель: превратить Украину в главное орудие поражения России, форпост антироссийской деятельности в Европе. Осознание пагубности такого пути для всей Украины как таковой — тоже направление работы с пассивным меньшинством.

Чем меньше в «финляндизации» Украины будет задействована сама Россия, тем лучше. Такую работу по финляндизации, если это возможно, лучше всего вести с территории Белоруссии — страны, которая избежала войны и демонстрирует Украине позитивный пример мира, стабильности, относительного экономического благополучия.

Источник: .ng.ru/cis/2015-09-28/100_kievmoscow.himl