Глава 11
Тайна дома Раэн
Мы долго ждали, когда же Наэриль натешит самолюбие, продержав гостей на пороге сверх всякого приличия. Я опишу тебе подробнее дом твоего врага, мой принц. Вдруг пригодится.
Взгляд Яррена блуждал по резным камням стен, но я готов был поклясться: вряд ли он замечает странные, ни на что не похожие росписи и орнаменты замка Раэн, от которых брала оторопь. Причудливые россыпи бесформенных пятен складывались в дивные, дышавшие жизнью изображения, только если смотреть на них краем глаза. Они возникали внезапно, как удар молнии, и исчезали, поцеловав сердце ужасом и восторгом. Так могли бы рисовать покинувшие мир божественные айры. Жаль, что Лэйрин этого не видит – вот он бы оценил.
Пожалуй, древнее этого замка я еще не встречал в горных кланах. Конечно, не во всех дворцах и крепостях мне удалось побывать. Десятки, если не сотни, погасших родовых гнезд уже давно лежали в руинах. Какие-то из них могли бы удивить не меньше, если их воскресить. Но об изначальной древности лордов Раэн говорит даже их имя, подозрительно созвучное имени риэнов, магов Белых гор. Удивительно, что за все века дом Раэн так и не стал великим.
Яррен нервно прохаживался и уже кусал губы.
– Что с тобой? – удивился я, заметив его бледность.
– В замке много раненых дальегов, я чувствую. – Он кивнул на стену, где я разглядел сцену крылатой охоты в каких-то звездно-радужных полях. И тихо добавил: – Меня бесит, что Наэриль никому не позволил помочь его людям. Вейриэны тоже могут лечить. Какой же сволочью надо быть, чтобы их не впустить!
Я не сомневался, что, как бы тихо мы ни говорили, нас слышат. Так и оказалось. Потянуло ледяным сквозняком, качнулись кисти на гобелене, закрывавшем боковой проход, и тот же голос, что нас приветствовал, на этот раз прошелестел на самое ухо:
– А вы уверены, юные фьерры, что вейриэны пришли сюда помочь? Никто не предложил излечения. Они пришли за нашим лордом – увести его на допрос в Совет кланов. А без него мы не сможем бороться за жизни умирающих, раненые лишатся и той поддержки, какую сейчас имеют.
Щека Яррена дернулась.
– Можно было договориться с ними. Они же не звери.
– О, нетерпеливая молодость, считающая себя всех умнее, – вздохнул где-то рядом женский голос. – Лев страшен, пока не связан. Кроме вейриэнов, сюда рвутся лорды Совета. Кто станет соблюдать договоренность с плененным львом? Только не Сорш. Кто из вейриэнов вмешается в дела лордов, дабы принудить к справедливости? Только не Таррэ.
– Я даже догадываюсь почему, – заявил полукровка. – Высший мастер сразу найдет темного, спрятанного в этих стенах. Не так ли?
Последовал такой бурный взрыв возмущения, что я едва устоял на ногах – вихрь, гром, орнаменты ощерились натуральными драконьими клыками, сыпанули молниями. Пятна росписей обрели вид живых беснующихся чудовищ.
Яррен лишь бровью повел:
– Похоже, мы попали в резиденцию Темного властелина в Белых горах.
– Что ты сказал, Яррен? Повтори! – услышали мы раздраженный голос Наэриля, картинно, с обнаженным клинком в руке спускавшегося с парадной лестницы в зал. Правда, впечатление от горделивого вида смазала стекающая с мокрых волос и капающая на черный камзол водичка.
Яррен отсалютовал ему мечом и вложил его в ножны – ритуальный жест поединщика, объявившего перемирие. Белобрысый не торопился последовать его примеру. И чем ближе он подходил, тем сильнее лезвие его серебристого оружия наливалось алым цветом. Странный меч, как и все здесь.
– Родовой клинок показывает, что вы пришли сюда с недобрыми намерениями, – сказал Наэриль. – Так чем ты успел разозлить охрану замка, фьерр Ирдари?
– Я лишь предположил, что в замке скрывается темный, потому ты и не впускаешь вейриэнов.
Воздух снова загудел, но хозяин раздраженно поднял левую ладонь, и все стихло.
– Ну-ну. Любопытная версия. – Его холеное лицо, на котором, увы, не осталось ни следа от вчерашней драки с Лэйрином, даже не дрогнуло. – И зачем же ты пришел в мой дом, Яррен? Не все еще гадости высказал вчера? Мое терпение не бесконечно, а законы гостеприимства не распространяются на грызунов, особенно на водяных крыс.
Ноздри полуинсея гневно раздулись, руки метнулись к ножнам, но он тут же опустил их и даже завел за спину.
– Я пришел открыть тебе и духам твоего рода свою душу. И память за мои последние сутки, кроме той, что запер мой наставник, и той, что касается чужих душ. – Он бросил короткий взгляд на оторопевшего меня. – Потом ты, лорд Наэриль, назовешь виру за смерть близкой тебе женщины от моей руки.
Потрясенный блондин вперился в него округлившимися янтарными глазами. У меня тоже дар речи пропал. Да Яррен совсем свихнулся! Открыть белобрысому самое сокровенное! Без малейшей утайки! Такое абсолютное доверие даже самые близкие друзья, даже супруги лишь в редчайших случаях допускают при жизни.
– Только прежде, чем объявить виру, – придя в себя, вмешался я, – учти, что Яррен защищал мою жизнь. И за покушение я тоже могу потребовать… что-нибудь.
Наэриль на меня и не взглянул, сволочь.
– Ты спроси сначала, Яррен, хочу ли я лезть в твою гнилую инсейскую душонку? – скривился он, но его глазищи возбужденно заблестели. Захотелось гаду залезть и потоптаться, видно же. До жути захотелось. Но ему надо еще и покочевряжиться, как говорят о дурных скакунах наши конюхи.
– Я предложил. Тебе принимать решение. – Вспыльчивый полукровка сохранил удивительную невозмутимость. – Ответь мне на один только вопрос.
– Не обязан.
– Тогда просто прими к сведению. Вчера кто-то пришел к фье Соршу с поддельным приказом о моем переводе из карцера в Адову Пасть. Он выглядел как высокий беловолосый мужчина с янтарными глазами, на его одежде были клановые знаки рода Раэн, и назвался он именем Наэриля.
Я внимательно наблюдал за белобрысым. Его яркие глаза потемнели, он дернулся, как от пощечины, но сцепил зубы и держал паузу.
– Так я и подумал, – усмехнулся Яррен, не дождавшись ответа. – Ты куда более умный подлец, Наэриль, и не стал бы так подставляться. Тебе неинтересно, кто и с какой целью тебя подставил?
– С какой стати это интересно тебе? – Заинтригованный лорд пропустил очередное оскорбление, но глаза зло сощурил.
– Мне обидно, что нашей с тобой враждой кто-то нагло воспользовался. Не люблю роль жертвы обстоятельств.
– Вариантов много, – снизошел белобрысый. – К примеру, все мои соседи только и ждут, когда сдохнет последний маг рода Раэн, чтобы захапать наши родовые земли под опекунство. И один из них – лорд Сорш, чей бастард дослужился до начальника каземата.
– Вряд ли это сам лорд, – усомнился я. – Должен же он понимать, что его мгновенно вычислят. А его бастард не посмел бы сам придумать такое.
– Им играют втемную, – кивнул Яррен. – Похоже, кто-то вложил фье Соршу ловко слепленное видение, и ты, Наэриль, сможешь доказать непричастность к подлогу только свидетельством в Совете. Так же точно, как свою непричастность к ритуалу темной магии.
Ресницы Наэриля изумленно дрогнули.
– Ты что же, Яррен, не веришь в мою виновность? Она же так очевидна! – с сарказмом сказал он. – Да вы садитесь, фьерры, не на королевском приеме. С нашей дуэлью успеется.
Вложив в ножны меч, утративший, кстати говоря, алый цвет, Наэриль показал на группу кресел у дальней стены зала и направился к ним первым.
– Говори вслух, Баэр, – произнес он, почти упав в кресло. На бледном лице вдруг проявились темные круги под глазами. Все понятно: истощен, бедняга, и держался только на снадобьях, а у них кратковременное действие. Значит, осаду ему не выдержать и пяти минут, если вейриэны возьмутся за него всерьез и перейдут от слов к делу.
– …последнее предупреждение, после чего обещают сровнять замок с землей, – прокатился под сводами знакомый рокот. – Там толпится уже сотни полторы вейриэнов и слетелась половина Совета вкупе со стражниками.
– А лорд Эстебан?
– Еще не явился.
– Что же он так долго копошится, если кворум уже собран? – проворчал хозяин замка. Скользнул затуманенным взглядом по нашим лицам, ехидно усмехнулся. – Вот что, Баэр. Передай этим нетерпеливым: у меня тут два младших лорда в заложниках. Начнут штурм – получат в ответ их головы. Вы ведь не против, фьерры, побыть немного в таком щекотливом статусе?
– Думаешь, поверят? – усомнился Яррен.
– У меня замечательная репутация.
– У меня тоже. Чтобы я сдался без шума? Не смеши горы.
И оба полукровки пробуравили друг друга такими убийственными взглядами, аж искры полетели – замок отреагировал на угрозу лорду.
Их остудил мелодичный девичий голос:
– Завтрак ожидает вас в трапезной, мой лорд.
Я оглянулся и едва не подскочил: в дверях стояла беленькая синтка. Показалось – та самая Безымянная, но эта девушка была не такая фигуристая и ниже ростом. Обычная подгорная жительница с желтыми кошачьими глазищами.
– Идемте, фьерры, – предложил лорд.
Яррен отрицательно покачал головой. Наэриль опять вздыбился:
– Что, инсей, считаешь, слишком велика для тебя честь разделить со мной трапезу? Или ты, как положено заложнику, удовлетворишься объедками в моем подземелье?
– Предпочту испортить тебе аппетит, – парировал полукровка. – Но позже. Рекомендуется проводить церемонию свидетельства памяти на голодный желудок, а ты так и не сообщил решение.
– Ты не так сообразителен, как мне отчего-то казалось, – поддел белобрысый. – Если бы я хотел принять твой дар души и памяти, то провел бы церемонию сразу. Нет. Не хочу. Зачем портить откровениями такую прекрасную вражду? Мне достаточно от вас обоих слова чести и рассказа о произошедшем.
– Чтобы оставить себе место для маневра? – догадался Яррен. – В таком случае мне придется произнести вслух некоторые вещи, которые могут стать достоянием многих.
Оба посмотрели на меня. Я вспыхнул от негодования:
– Вы считаете, что я болтлив?
Яррен, оперев локти о колени, сцепил пальцы у лица, приняв любимую позу его наставника.
– Прости, Дигеро, не хотел тебя оскорбить. Но ты не устоишь перед допросом духов рода, а они не устоят перед старшим риэном дома Этьер. И тогда через твоего отца некоторые вещи могут стать известны Совету, а там далеко не всем лордам можно доверять.
– А ты сам способен устоять перед духами? Твой лорд-риэн тоже входит в Совет.
– Мой щит – наставник.
Наэриль, слушая нас, задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику кресла.
– Интересная ситуация… Что ж, Дигеро. Я, как лорд-риэн, могу раскрыть тебе несколько секретов старших риэнов, чтобы ты не был так беззащитен перед жадностью и проницательностью духов. Но за все надо платить, особенно за право быть самим собой. Засада вот в чем: так как ты всего лишь младший риэн и полностью зависим, это знание ослабит твою связь с родом и уменьшит магическую силу.
И тут я понял, какая бездна разделяет нас и с Ярреном, и тем более с белобрысым лордом. На душе стало пусто. Я не стал говорить того, что обоим полукровкам не понять: сила рода – это любовь и доверие. Взаимная любовь и полное доверие. Род не предаст, не причинит зла, но и ты не можешь предать его. Одна маленькая трещина недоверия рождает лавину, под которой погибнешь и ты, и весь род от начала веков.
– Не думаю, что такое вмешательство понравится моей семье, – отказался я от подлых советов Наэриля. – Я могу уйти, дабы не слышать ваших секретов.
– Ну сам посуди, как ты уйдешь, если ты – заложник? Да еще и не позавтракал, – словно бы в шутку сказал Наэриль.
Яррен вскинул ресницы. И очень тихо, но с такой силой, словно сдвинулся в горах многотонный ледник (тоже у Рагара научился), молвил:
– Шутка хороша, когда она звучит один раз.
– А я не шутил, – оскалился белобрысый.
– Не хочу тебя огорчать, Наэриль, но ты забыл поговорку: «Где один вейриэн, там все».
– Разве это говорится не об инсеях? – деланно удивился лорд. – Да и ты не вейриэн, насколько мне известно. Нечего меня пугать.
– Ученик – меч наставника. Когда ты впустил меня, то вместе со мной в замок вошли, можно сказать, и мой учитель, и все вейриэны Белогорья.
– Неужели? И где же остальные дорогие гости? – Лорд демонстративно оглядел пустой зал. – Блефуешь, Яррен.
– Тебе надо, чтобы они появились?
Наэриль оценивающе прищурился на его невозмутимое лицо. Я же восхитился разыгранной партией. Ясно же, что только сами вейриэны знают все свои секреты, неведомые лордам. Их ученика, даже если он блефует о степени своей посвященности, разоблачить может только белый воин. Или дальнейшее развитие событий, если белобрысый рискнет не поверить, а проверить.
Наэриль не стал рисковать:
– Ты меня заинтриговал, Яррен, но мы это проверим позже. Рассказывай свою версию, Дигеро, и можешь быть свободен.
Стараясь быть кратким и беспристрастным, я поведал о встрече с Отраженной Саэтхиль в штольне Адова Пасть, присовокупив и описание состояния Яррена. Не для того, чтобы у белобрысого отсутствующая совесть проснулась, а чтобы и до него дошло, с кем связался. Лично мне совсем не хотелось бы иметь полуинсея во врагах. Но я уже знал: дружбы между нами тоже не будет. Я не мог доверять тому, кто не был и не будет всей душой предан собственному роду. Каждый горный род связан с другими, образуя сеть. Если в ней появится прореха, сеть уже ни на что не годна. В этом наша слабость. Один предатель сможет ударить по многим горным домам, с которыми связан родством.
Выслушав мое свидетельство, Наэриль, подумав, переменил решение:
– Я приму дар твоей души и памяти, Яррен. Хочу увидеть это собственными глазами, как тебя приняли синты. – Тут его улыбка стала такой мстительной, что меня передернуло от отвращения. – Но избавь меня от твоих воспоминаний о том, как ты справлял нужду или вытирал нос. Твои мысли обо мне тоже известны и неинтересны. Меня интересуют только штольня и старуха, больше ничего.
Яррен кивнул и протянул ему ладони. Белобрысый, не поднимаясь с кресла, переместился, устроившись напротив так, что их колени соприкоснулись, и с подчеркнуто брезгливой гримасой взял ладони гостя в свои. Позер.
Мне никогда прежде не доводилось наблюдать церемонию свидетельства душой и памятью, знал только то, что рассказывал отец. Смотреть со стороны тут, собственно, не на что: таинство происходит в духовном поле. Оба закрыли глаза, и их напряженные тела окутала мерцающая бело-серебристая дымка – охранный кокон, созданный духами. Длилось все минуты три, не больше.
Внезапно в ушах затрещало, по замку пронесся непонятный грохот, перешедший в жуткий стон. Выхватив меч, я вскочил, озираясь.
Зал кишел вейриэнами, возникавшими прямо из воздуха. С десяток метнулись к нам.
В тот же миг кокон, охватывавший Яррена и Наэриля, вместо того чтобы так же медленно растаять, вдруг лопнул, как мыльный пузырь.
И я едва не подавился хохотом: черные браслеты Яррена перекочевали на предплечья белобрысого лорда! И его, еще не пришедшего в себя, уже держали за плечи два белых воина.
Таррэ стоял рядом и довольно улыбался:
– Как это ты сообразил, Яррен? Блестящая импровизация! Без единой жертвы! Ну, спасибо, ученик Рагара.
Полукровка равнодушно глянул на него, поморщился, потерев виски. Пожаловался:
– Хреново же это – переживать все второй раз, да в ускоренном темпе.
Таррэ положил ему руку на лоб. Яррен дернулся, скрипнул зубами:
– Не надо. Сам справлюсь.
– Помолчи. – Вейриэн кончиками пальцев массировал ему виски. Мне показалось, его ладони слегка светятся, но рассмотреть не удалось: передо мной мельтешили вейриэны. Услышал только из-за их спин недовольный голос мастера: – Так, ты пока приходи в себя, спарк, потом расскажешь, как смог раскрыть проход, находясь в защитном коконе, да еще запирающие браслеты на этого беленького голубчика перекинул. Широко шагаешь, далеко пойдешь, Яррен. Придется тебя попридержать, а то и штаны порвешь, не заметишь… А вы что стоите, на стены любуетесь? Воины называется… Не в музей пришли. Ищите соучастника. Тут где-то должен быть.
Таррэ требовательно глянул на группу вейриэнов, и они мгновенно испарились. Исчезли. Хоп – и нету. Ловко у них получается. Риэнам требуется хотя бы пара секунд, чтобы ступить на дорогу духов, если она не открыта заранее, и за эту пару мгновений может случиться что угодно.
Вскоре из глубины замка донесся истошный вопль.
Наэриль, все еще сидевший в оцепенении, открыл затуманенные чужой болью глаза. С трудом осознал произошедшее. Метнул на Яррена взгляд, полный бессильной ненависти:
– Будь ты проклят!
И знаешь, мой принц, при всей моей неприязни к белобрысому мне на мгновение стало его жалко. Яррен поступил подло, хотя считался ярым блюстителем чести, – воспользовался доверием противника. Уверен, ты со мной согласишься, когда мы встретимся и я тебе расскажу о моих приключениях.
