Женщины
Хусейн не пришел с утра, и Омар подумал, что напугал накануне юношу своими суждениями о хадже. Он с чем-то, очевидно, не согласился, но промолчал. Теперь же не иначе как бес сомнения его с утра уж путами связал… И что ж теперь, старинной дружбы храм, с таким трудом построенный, теперь раздором будет осквернен? Ученику, как сыну, доверял я, сегодня предан им…
Хусейн, как мы уже сказали, был последним, к кому восьмидесятилетний Омар прикипел всем своим сердцем. И Хайям долго не понимал, как он вообще согласился стать учеником того, кого пинком ноги повсюду изгоняли.
На сам же деле Хусейн всю ночь провел под окнами какой-то юной красавицы. И как только появился, то весь его разговор и вопросы были посвящены только ей.
– О женщины… Кто только вас придумал? – произнес в ответ Учитель. – И что же вижу я сегодня? Хусейн, юноша, причем не самый глупый, что с тобою?
Какой соблазн, какой искус, храни Аллах!..
Твое лицо и день и ночь царит в мечтах.
Вот потому и боль в груди, и трепет в сердце,
И сухость губ, и влажность глаз, и дрожь в руках.
– Учитель, я влюбился…
– Вижу сам… Поверь, пустое раньше времени дрожать, всю ночь ловить ее во снах… Теперь, ошеломленный, ты стоишь, мечтая лишь, как ножку ей поцеловать… Могу сказать лишь так: здесь явно рок явил свое участье.
– Учитель, а вы сами были влюблены хоть раз?
– Лишь только раз… Мое сказанье о любви на взлете прервалось. Раздвоен: стал свечой и мотыльком едино. А если уж в стихах, то скажу так:
И старцу в сеть любви попасться привелось!..
А то с чего б вино рекою полилось?
Я так зарок хранил!.. Любимая разбила.
Так долго платье шил!.. В неделю порвалось.
– И все же, что же тогда произошло между вами? – задал вопрос наш влюбленный.
– Теперь меня вопросами замучишь. Ну, слушай…
Сказал я: «Мне с тобой светло, как при луне».
Был жаркий поцелуй ответом в тишине.
«Признайся…» – говорю. «Но в чем?» —
«Ты не изменишь?» —
«Сегодня ж изменю!» И тут – смолчать бы мне!..
Так что, мне очень даже повезло, а для тебя прочту следующие строки любимого четверостишья:
Всей мудрости земной отобранную суть —
Два главных правила бери теперь с собою в путь:
Жить лучше впроголодь, чем лишь бы чем
питаться,
И лучше одному, чем лишь бы с кем-нибудь.
– Вы снова все о совершенстве? Да где же его взять?
– Возможно, мы с тобой по-разному о совершенстве судим. Давай же для примера мы курочек возьмем, еще одно небесное создание. Два вида знаю я. Одни красивы, белоснежны и горды. Вторые серенькие, неказисты, копотливы… Какую бы из них ты выбрал для себя?
– Конечно, белую, а в чем подвох?
– Яички серые и неказистые несут, а белые перед тобою лишь гарцуют. Теперь узнал, вслед за другими, но это ничего для большинства не изменило, а в результате? Помню, как сказал когда-то…
Моей подруге кровь цирюльник отворял.
Легка его рука: едва коснуться дал
Прелестнейшей из рук легчайшему из жал,
Ростком из мрамора пробился вдруг коралл.
– Зачем вы так о них, Учитель?
– Чтобы сберечь тебя, чтоб в омут этот, вслед за мной, теперь не прыгнул второпях. Я помню все, особенно о том,
Как вкрадчиво любовь опутала меня:
«Впустил, так поздно гнать!» – внушая и дразня!..
Теперь такая скорбь испепеляет сердце,
Как будто стал огонь – горючим для огня.
Прошу, оставь меня теперь… И сам спокойно дома разберись, чего же ты на самом деле хочешь.
