55

Новочеркасск. 03–08.06.1943.

Вернувшись из Краснодона и передав обращение казачьего круга Иванову, я получил короткую передышку. В столице ДКС временное затишье. Впрочем, как на всей территории нашего государства.

В казачьих станицах полным ходом идут сельскохозяйственные работы. Восстанавливаются мосты и дороги, а в крупных городах пытаются решить проблему безработицы. В Новороссийск прибыл караван морских судов из Италии, который привез заказанное у союзников оборудование для заводов, в первую очередь патронного и порохового. В военных лагерях формируются новые части. С территории Украины на Дон и Кубань перебираются люди, только за прошлый месяц переехало свыше двенадцати тысяч человек, и большая часть осела в сельской местности, где катастрофически не хватало рабочих рук. Полковник (уже полковник) Валентин Беринг все-таки сформировал парашютно-десантный казачий батальон и сейчас он подчинен ВВС, которыми командует прибывший из Югославии знаменитый летчик-казак Вячеслав Матвеевич Ткачев. Генерал-майор князь Султан-Гирей Клыч, как союзник ДКС, объявил о наборе кавказских воинов в «Дикую дивизию». В Новочеркасске, Ростове, Екатеринодаре и Ставрополе появились новые газеты. Правительство обсуждает закон о разрешении гражданскому населению иметь и носить огнестрельное оружие, пока только пистолеты и винтовки. В районе Сочи окружен крупный партизанский отряд, а в Таганроге разгромлена очередная подпольная организация.

Это новости нашего региона. На мой взгляд, не очень значительные. А в мире тоже без серьезных изменений.

В Азербайджане немцы, турки и казаки, наконец-то, плотным кольцом обложили Баку, и готовится штурм. В Крыму во главе с Василием Викторовичем Бискупским сформировано русское правительство, объявлено о создании Русской Державы с центром в Симферополе и немцы согласились передать этому государству полуостров, а так же контроль над РОА. Фельдмаршал Роммель и его танковая армия «Азия» ведут бои в Ираке и Иране. В Тихом океане японцы рубятся с американцами. Итальянские и немецкие парашютисты, при поддержке флота и авиации, захватили Мальту — лучше поздно, чем никогда. Однако итальянский флот потерпел поражение в битве с английским Средиземноморским флотом. Диктатор Франко в очередной раз отказался открыто на правах союзника примкнуть к странам Оси и присоединиться к Мировой войне. А вот Бразилия, наоборот, приняла предложение американцев и готова направить экспедиционный корпус на борьбу против фашизма.

Событий вроде бы много. Но все они меня не касались. По крайней мере, не напрямую. Для моей группы серьезной работы пока не было, и потому я решил отдохнуть. Однако не просто так, поваляться на койке, а выехать с ночевкой на Дон, порыбачить, покупаться и позагорать, организовать пикник и пригласить боевых товарищей, которые приедут не одни, а с женами и подругами. Такими были мои планы, которые не состоялись.

Я заранее договорился с начальником отдела иностранных переводов Самохваловым, что он дает Анне несколько выходных. После чего на крыльях любви помчался в наше гнездышко. Дело к вечеру, захожу в квартиру и вижу следующую картину. Анна сидит на кровати, склонилась над тазиком и ее тошнит.

— Что с тобой? — обеспокоенный, я подскочил к девушке. — Отравилась?

Она вытерла полотенцем лицо, устало улыбнулась и покачала головой:

— Нет, Андрюша. Это не отравление. Наверное, я беременна.

Новость не из простых и она сразу выбила меня из колеи. Но вида я не показал, обнял Аню и сказал, что рад этому. А когда она заснула, долго сидел на кухне, пил чай, курил и размышлял.

Идет война и обстановка напряженная, того и гляди, большевики снова окажутся под Ростовом и Новочеркасском. Какие дети? О чем речь? Не время для этого. А с другой стороны, война войной, а жизнь продолжается. Я не строил планов, и понятия не имел, что будет со мной через несколько дней и куда меня забросит судьба. Однако знал, что люблю Анну и хочу иметь от нее детей. Поэтому не надо сомневаться и если любимая девушка носит моего ребенка, необходимо делать следующий шаг.

Приняв решение, я заснул и хорошо отдохнул. А когда проснулся, обнаружил, что Анна встала раньше и уже готовит завтрак. Может быть, не самое лучшее время для того, чтобы сказать любимой о своих намерениях, но правильнее сделать это сразу, пока есть запал.

— Выходи за меня замуж, — сходу предложил я Анне, которая накрывала на стол.

Девушка обернулась, посмотрела на меня и кивнула:

— Я согласна.

Романтики, конечно, никакой. Однако лишние слова не нужны. Мы не первый день вместе и понимали друг друга без слов. Главное — что в душе.

Произошло это событие 4-го июня, знаменательная дата, которую я собирался помнить всю жизнь. И после завтрака мы начали обсуждение того, как и где будет происходить наша свадьба. Делали это весело, перешучиваясь, а потом собрались вместе посетить врача. Настроение замечательное. Все хорошо. Однако ровно в полдень раздался телефонный звонок, я поднял трубку и услышал встревоженный голос Иванова, который потребовал немедленно явиться на базу отряда.

Делать нечего. Приказ есть приказ. Я успокоил Анну, сказал, что необходимо срочно подписать какие-то документы по снабжению, отправил ее к доктору и помчался на базу.

Спустя полчаса был на месте. Дежурный уже обзвонил бойцов и почти все были на месте. Иванов тоже здесь и, когда мы закрылись в кабинете, он спросил:

— Сегодняшние сводки слушал?

— Нет. А что случилось?

— Большевики перешли в наступление сразу на нескольких направлениях. Идут бои под Ленинградом и под Москвой. Но главный удар нацелен на юг. Противник смог собраться с силами и ударил от Камышина на Сталинград. Воссоздан Донской фронт и в нем девять армий: 1-я и 2-я гвардейские, 21-я, 24-я, 57-я, 65-я, 66-я, а так же 4-я и 5-я танковые армии, и две воздушные. Для немцев по какой-то причине мощь вражеского удара оказалась неприятным сюрпризом. Они его ожидали, но не такого сильного. Против Донского фронта 6-я полевая и 4-я танковая армии, плюс 3-я румынская и 2-я венгерская. Наступление началось ночью, и фронт уже прорван. Петр Николаевич Краснов пару часов назад разговаривал с генералом Трухиным и представителями немецкого Генштаба. Судя по всему, основная цель большевиков именно мы. Они хотят разрезать Восточный фронт, выйти к Азовскому морю и задавить нас. Говорю все это, чтобы ты четко понимал обстановку.

Кивнув, я сказал:

— Все понятно. А теперь давайте по делу, Лазарь Митрофанович. Что требуется от нас?

Помедлив, Иванов ответил:

— Задач много. Во-первых, есть мнение, что немцы не смогут удержать противника и когда большевики подступят к Новочеркасску, придется эвакуировать штабы, правительство, архивы, документы, казну и людей. Все это под бомбежками и огнем диверсантов. Вы, как обычно, станете пожарной командой. А во-вторых, получено согласие немцев на общий сбор всех русских, казачьих, азиатских и кавказских частей в единую армию, которая так ударит по большевикам, что вышибет им зубы и отобьет желание продолжать наступление. Соответственно, придется заниматься сопровождением наших военачальников, важных грузов и совершенно секретных приказов. Так что работы будет много. Готовься, Андрей, и казаков готовь.

— Слушаюсь.

Иванов кивнул:

— Я в штаб, а ты собирай бойцов и проверь свой автопарк. Базу не покидать. Готовность пять минут.

— Есть.

Начальник уехал, а я прослушал сводки. Сначала немецкую, а затем советскую. Все подтверждалось. На Восточном фронте началось наступление большевиков. На севере, судя по всему, отвлекающие удары, а основной на юге. Идут бои в районе Михайловки, Иловлинской и Дубовки. Советские войска прут вперед и только вперед. По авиации, танкам и артиллерии у них примерный перевес в полтора раза, а по живой силе в два с половиной.

«Вот же, зар-ра-зы, как все не вовремя», — подумал я о наступлении большевиков и беременности любимой девушки, а затем отправился на обход территории.

База у нас хорошая. На окраине Новочеркасска, в недостроенном двухэтажном здании с огороженной территорией. При советской власти здесь планировалось создать дополнительные учебные классы военного училища, но не успели. А когда этот недострой достался нам, мы обтянули глухой трехметровый забор колючей проволокой, завели собак и облагородили территорию. Все есть: вода, электричество, телефонная связь и канализация. Рядом с основным зданием гараж и в нем четыре автомобиля, две «эмки» и два грузовика. За гаражом бомбоубежище. В подвале тир. А в здании оружейная комната с хорошим арсеналом. Могу похвалиться: полсотни автоматов, почти восемьдесят пистолетов, триста пятьдесят гранат, шесть ручных пулеметов и два станковых ДШК, запас тротила и детонаторов. Боезапас для стрелкового вооружения такой, что хватит на уничтожение вражеского полка. Стволы, правда, разных систем и марок. Что давали, мы брали и не отказывались, с запасом. Тем более что я держал в голове слова Беринга о необходимости создания собственных схронов. Поэтому, время от времени, посылал казаков в глухие места, где мало людей, и они делали небольшие тайники. Кстати, не только с оружием и боеприпасами. Но и с запасом медикаментов, продовольствия и одежды. Если нас прижмут, не удастся отступить и придется переходить на нелегальное положение, не пропадем.

День прошел. Отряд полностью собрался на базе, и мы стали ждать дальнейшего развития событий. Однако 5-го и 6-го июня ничего не происходило. А вот 7-го июня весь взвод за исключением дежурных был отправлен в Хотунок, на усиление охранных сотен, которые искали диверсантов. Однако ничего делать не пришлось. Диверсантов обнаружили раньше, чем мы добрались до места. Они начали отстреливаться и казаки с ними не церемонились, покрошили всех из пулеметов.

Мы потолкались рядом с полем боя, посмотрели на избитую пулями саманную хату и трупы диверсантов, вернулись на базу, поужинали и послушали вечерние сводки.

На фронте кипели жаркие сражения. Под Ленинградом советские войска смогли отбить у немцев несколько населенных пунктов и полностью уничтожили два прибалтийских легиона, кажется, 1-й Латышский и 2-й Эстонский. Под Москвой, наоборот, успех сопутствовал немцам, которые остановили продвижение Красной армии, и в районе Рославля окружили две вражеские стрелковые дивизии, одна из которых называлась гвардейской. Что характерно, в этой операции отличился 3-й пехотный корпус РОА под командованием Владимира Владимировича Крейтера.

Можно сказать, что противоборствующие стороны разменялись ударами. Но главные события происходили на Волжском направлении, и здесь инициатива была на стороне советских войск. Под ударами Красной армии немецкая оборона трещала по швам и лопалась, особенно в тех местах, где ее доверяли румынам и венграм. Пала Иловлинская. За ней Фролово и Михайловка. В Дубовке одна из румынских дивизий оказалась в окружении и готова сдаться. Советские танки уже на подступах к Сталинграду и Калачу-на-Дону. Это еще не ДКС, но уже близко. Прорыв ширится, а резервы, которые Вермахт берег до последнего момента, как правило, находились на Московском направлении. Их переброска требовала времени, и они вступали в бой с колес.

Новости оптимизма не внушали и, обсудив положение дел на фронте, мы стали расходиться. Но снова появился Иванов, который сообщил, что необходимо сопроводить Петра Николаевича Краснова и приближенных к нему штабных генералов в поездке по военно-полевым лагерям, где происходит формирование 1-й Русско-казачьей армии. Выдвигаемся после полуночи.

Опять в дорогу и, отдав соответствующие приказы, я заскочил домой, попрощался с Анной и в два часа ночи автоколонна из двух «эмок» и одного грузовика с казаками подкатила к штабу УКФ. Здесь к нам присоединились два броневика Атаманского конвоя, еще один грузовик с бойцами, и несколько штабных автомобилей. После чего мы покинули Новочеркасск и двинулись на северо-восток, туда, где шли бои.