29

Гагрский район. 28.06.1942.

Старшина Захаров склонился к земле, осмотрелся и удовлетворенно кивнул. Он не был профессиональным следопытом, но следы читал уверенно. Сказывался полученный в Гражданскую войну опыт борьбы с кулаками и белобандитами, которых он в составе отряда ЧОН несколько лет гонял по горам и чащобам. Поэтому он легко определил, что следам на примятой траве не больше двух часов, и они оставлены группой из шести человек. Причем двое имеют ранения или травмы. Все это ему сказали отпечатки ботинок, характеристика следов, кровь на траве и обломанные ветки кустарника.

— Захаров! — услышал старшина голос полковника Кириллова.

Развернувшись, Захаров выскочил из кустарника на поляну. Невдалеке разбившийся немецкий самолет, военный транспорт, который слегка дымился. На земле обломки фюзеляжа и левого крыла. А вокруг останков самолета настороженные бойцы НКВД, «волкодавы» из противодиверсионной спецгруппы Черноморского флота. Полковника нигде не видно.

— Сюда! — позвал старшину Кириллов и Захаров его увидел.

Полковник был с другой стороны самолета. Старшина подбежал к нему и обнаружил, что полковник лично обыскивает погибших летчиков и пассажиров. Обычно Кириллов к мертвецам не прикасался, брезговал. Но не в этот раз, потому что случай особый.

— Пусто… — с нотками раздражения в голосе произнес полковник, отстранившись от очередного трупа, а затем посмотрел на Захарова и спросил: — Следы нашел?

— Да, — старшина кивнул.

— Сколько людей уцелело и куда они ушли?

— В группе шесть человек, двое раненых. Они двинулись на юго-восток, в гору.

Кириллов, молча, кивнул. Потом машинально оправил гимнастерку и поймал взгляд старшины. Захаров проявил упрямство, выдержал взгляд, и полковник, отвернувшись, сказал:

— Старшина, я тебя прошу… Заметь, не приказываю, а прошу… Догони их и прикончи… А если возьмешь живьем, особенно турок, получишь Красную звезду… Сделаешь?

Захаров ответил, как было нужно:

— Сделаю, Евгений Палыч.

— Не подведи, — полковник хлопнул старшину по плечу и добавил: — На тебя главная надежда. Я никому не верю, только тебе. Привлекай столько людей, сколько нужно. Хоть всех забери. Помоги «волкодавам». Их командир инструкцию получил. На чины и звания не смотри, я прикрою. Сделай, что необходимо. От этого многое зависит. Сам понимаешь — задание Хозяина.

Кириллов многозначительно приподнял указательный палец, а старшина снова кивнул:

— Я знаю, Евгений Палыч.

— Ступай.

Спустя пять минут, собрав отряд из тридцати отлично подготовленных бойцов, которых возглавлял майор НКВД, Захаров пустился в погоню за выжившими. Это была передовая группа, а вслед за ней вскоре Кириллов должен был послать целый батальон…

После памятного боя на окраинах Москвы, когда старшина Захаров принял участие в обороне столицы и вернулся к полковнику Кириллову, его жизнь резко переменилась. «Особый сектор ЦК ВКП(б)», в структуре которого он оказался, организация не простая. Это личная разведка и контроль товарища Сталина с очень широкими полномочиями, а полковник Кириллов в «Особом секторе», несмотря на плен, был не последним человеком. Вождь советского народа знал его лично и верил полковнику. Это было бесценно и вместе с Кирилловым, который выполнял поручения Сталина, старшина Захаров объехал и облетел половину Советского Союза.

Дальний Восток и Крым, Ростовская область и Кубань, Урал и Сибирь, Чукотка и Казахстан, осажденный Ленинград и заснеженный Мурманск. Полковник Кириллов и подобные ему офицеры «Особого сектора ЦК ВКП(б)» носились по стране, а Захаров сопровождал своего начальника везде. Ни разу его не подвел и четко выполнял все приказы. За время странствий полковник и старшина сблизились. Поэтому между ними появились доверительные отношения. Офицер часто делился с Захаровым подробностями порученных заданий. А бывалый старшина, который не так давно узнал, что его семья погибла, целиком посвятил себя службе и неоднократно давал полковнику советы. Следовать уставам, инструкциям и приказам необходимо. Без этого никак. Но житейский опыт Захарова, который мгновенно выхватывал в любом деле основу, не раз выручал Кириллова в затруднительных ситуациях. Поэтому они один другого дополняли.

Последнее дело, которое поручил полковнику Кириллову товарищ Сталин, было очень важным. Впрочем, как и все предыдущие. Внешняя разведка подтвердила, что немцы ведут переговоры с турками. Германцы хотели, чтобы османы вступили в войну на стороне Третьего Рейха, и правительство Турции склонялось к тому, чтобы напасть на СССР. Однако подписание договора постоянно затягивалось. Турки сомневались, ибо учитывали уроки прошлой Мировой войны, после окончания которой они потеряли половину своих территорий и лишились статуса империи.

Президент Исмет Иненю продолжал тянуть время и постоянно находил новые предлоги, чтобы не влезать в войну. Несмотря на обещания немцев, что Турция получит Сирию, часть Ирака, Мосул и три четверти Кавказа, он понимал — война может закончиться очередным поражением и предпочитал оставаться в нейтралитете. Пусть другие дерутся, а его страна будет получать выгоду от торговли с обеими сторонами всемирной бойни. Вот только он не мог противостоять своим военным и старым аристократам, которые рвались в бой и мечтали о возрождении Османской империи. Поэтому люди из окружения Иненю вступили в контакт с советскими спецслужбами и предложили им дружбу. От такого, разумеется, отказываться нельзя, и началось тайное сотрудничество.

Для начала турки слили советским агентам информацию о тайном визите главы Генштаба маршала Февзи Чакмака в Крым. Высокопоставленный турецкий военный хотел лично побывать на полуострове, пообщаться с немецкими военными, которые штурмовали Севастополь, и крымскими татарами. А потом маршал собирался посетить Кубань. На основании того, что он увидит и услышит, без ретуши, по факту, и будет строиться его мнение. А поскольку Чакмак стал склоняться к союзу с Германией, его выводы очевидны. Без сомнения, выступая перед членами правительства, он даст рекомендацию вступить в союз с Третьим Рейхом и президент не сможет ничего сделать.

Что агенты СССР станут делать с полученной информацией, турки не спрашивали. Все очевидно. Маршал Чакмак должен погибнуть. Он полетит на немецком самолете, разумеется, в сопровождении истребителей, и «сталинские соколы» смогут его сбить. После чего положение сторонников войны, которые не признают того факта, что глава Генштаба летал в гости к немцам, немного пошатнутся. Это в очередной раз оттянет подписание договора, а потом ситуация на фронтах может измениться. Сторонники президента, с его молчаливого согласия, сдавали Чакмака, и советская сторона не могла этим не воспользоваться.

Для проведения операции по уничтожению турецкого маршала была создана сверхсекретная особая группа, в которую вошли представители внешней разведки, НКВД и военные. А над ними, как контролер, был поставлен полковник Кириллов, глаза и уши генсека. Он в дела специалистов не влезал, но был в курсе всего происходящего и мог вмешаться в любой момент.

Все шло своим чередом. На немногочисленных приморских аэродромах, которые еще находились под контролем Красной армии, дежурили три эскадрильи истребителей с самыми опытными летчиками Черноморского флота. Они могли подняться в воздух через пять минут после получения команды. Однако маршал Чакмак уцелел, и судьба дала ему отсрочку. Словно назло, когда самолет нес его над Черным морем в Крым, побережье Кавказа окутал густой туман. Истребители не смогли взлететь и операция провалилась. Оставалась надежда, что получится перехватить турецкого вояку на обратном пути и все понимали — другого шанса уже не будет и Сталин промаха не простит.

Спустя три дня маршал Чакмак возвращался на родину. По сообщениям советской разведки, он еще больше укрепился в мысли, что война с СССР неизбежна и необходима. Ликвидировать его руками диверсантов не вышло. Оставался вариант сбить его самолет в воздухе, и он сработал.

С аэродромов взлетело тридцать четыре самолета. Они двигались разным курсом, шли из Батуми, Сухуми и Поти. Хоть кто-то, но должен был перехватить немецкий транспортник под охраной шести Ме-110, и повезло эскадрилье капитана Евсеева. В пятидесяти километрах от берега десять советских истребителей связали боем шестерку немцев, а два самолета начали охоту на военно-транспортный «дорнье». Однако немецкий пилот оказался чересчур опытным. Он смог скрыться в облаках и советские асы его потеряли. Впрочем, ненадолго. Хитрый немец свернул к советскому побережью, видимо, надеялся, что его не обнаружат, и он сможет уйти обратно на кубанские аэродромы Ошибка. Уже над береговой чертой его заметила вторая группа советских истребителей, и он получил свое. После чего «дорнье» упал в горах Гагрского района Абхазии. Успел немец позвать на помощь или нет, осталось неизвестным. Однако падение произошло на территории, которая контролировалась советскими войсками, и до линии фронта сорок пять километров. Это не могло не радовать. А поскольку ближе всех к месту оказался полковник Кириллов, он незамедлительно поднял противодиверсионный отряд, который проходил подготовку в Гаграх, вызвал подкрепления, велел создать координационный центр и лично отправился на поиски.

Обнаружить упавший немецкий самолет ночью не удалось. Он нашелся только под утро и когда отряд Кириллова прибыл на место, выяснилось, что уцелевшие немцы и турки, среди которых был маршал Чакмак, ушли. Прорваться через многочисленные заслоны, кордоны и поисковые отряды, которые уже вышли в горы, они не смогут. Но если пилот «дорнье» успел послать запрос о помощи и верно указал свои координаты, немцы, наверняка, выбросят десант. Вот это уже плохо, но Кириллов надеялся на Захарова и «волкодавов». С ранеными на плечах беглецы далеко не уйдут, и они будут обнаружены, а потом убиты или захвачены…

Спустя час, преследователи вышли на берег горной речушки и потеряли след. Беглецы уже неподалеку. Но где именно? Захаров и несколько бойцов начали поиск следов, а майор НКВД, формально старший в отряде, приказал развернуть радиостанцию и вышел на связь с координационным центром в Гаграх.

Следы нашлись, куда же им деться. Они обнаружились в ста метрах выше по течению и снова уходили в горы. Судя по всему, беглецы опережали поисковиков всего на полчаса и они не разделились. Догнать их не проблема и Захаров вернулся к майору, который сообщил ему плохую новость:

— Немцы выбросили в нашем районе три группы десанта. Каждая по численности равна взводу. Одна из них должна быть совсем рядом.

— Ничего, — усмехнулся старшина. — Мы тоже не мальчики-зайчики, не вчерашние курсанты и не новобранцы. Скоро подмога подойдет. Главное — беглецов не упустить. Я след обнаружил. Пойдем.

Майор с ним согласился, поднял отряд и «волкодавы» продолжили преследование.