Гудзенко и Луконин,
и под землей мне верьте.
Я – фронтовик в законе
и даже после смерти.
Я в детстве не был жалок.
Не ждал подмоги свыше,
тушитель зажигалок
на нашей школьной крыше.
Вы, Михаил Кульчицкий,
когда на нас шли наци,
вложили мне в ключицы
способность не ломаться.
Как гордо Костя Левин,
хирургами изрезан,
ничем не поколеблен,
поскрипывал протезом.
И даже Поженяна,
который всех забавней,
эпоха пожевала,
да был не по зубам он ей!
Без всяких подсказулек
нас в бой звала атака,
и мы не подскользнулись
на деле Пастернака.
Повадкой в партизана весь,
я рвался к тайнам в мире,
и мы железный занавес
стихами проломили.
Ты не боялась, Белла,
и не хваталась за голову,
и ты не оробела
прорваться в Горький к Сахарову.
Мы Родины не отдали,
став, хоть и много выпили,
фронтовиками Оттепели,
да заморозки выпали.20–23 марта 2015