Глава 16
Тристан

Нам нужно было остановиться в ту ночь. Мы должны были понять, как плохо – использовать друг друга, чтобы вспомнить Стивена и Джейми. Мы были словно тикающие бомбы, готовые взорваться.

Но мы не заботились об этом.

Почти каждый день она приходила и целовала меня.

Почти каждый день я целовал ее в ответ.

Она сказала, какой его любимый цвет. Зеленый.

Я сказал ей, какое любимое блюдо Джейми. Макароны.

В некоторые ночи я перелезал из окна своей спальни прямо в ее окно. В другие ночи она проникала в мою кровать. Когда я ложился в ее постель, она никогда не расстилала ее полностью.

Она с трудом позволила мне спать на ее половине кровати. И я понял, что это большее, что она когда-либо делала.

Она меня раздевала и занималась любовью со своим прошлым. Я брал ее, и мы занимались любовью, словно с призраками.

Это было неправильно, но почему-то в этом был смысл.

Ее душа была травмирована и выжжена.

Но когда мы были вместе, боль была немного меньше. Когда мы были вместе, прошлое не было столь болезненным. Когда мы были вместе, я ни на секунду не чувствовал себя одиноким.

Прошло много дней, когда мне было хорошо. Были тысячи раз, когда боль была лишь слегка скрыта внутри меня, но не давала мне под дых.

Потом были дни больших воспоминаний. Один из них – день рождения Джейми, и в эту ночь я боролся. Прошлые демоны, которые были похоронены глубоко в моей душе, медленно выползали наружу. Элизабет явилась в мою спальню. Я должен был оттолкнуть ее. Я должен был позволить темноте поглотить меня целиком.

Внезапные вспышки нежности пробегали через нас обоих, пока ее тело находилось под моим. Ее глаза потрясали меня – они всегда это делали. Ее волосы падали на мою подушку.

– Ты потрясающая, – шептал я ей перед тем, как обхватить рукой ее шею и, поднимаясь, позволить ее рту отыскать мои губы. Это была ночь экстаза. Моих галлюцинаций. Мне очень нравился вкус клубничного блеска для губ на ее губах.

Я накрыл ее своим телом и губами исследовал ее шею, она выгнулась.

– Ты хотя бы представляешь себе, как красивы твои глаза? – спросил я, садясь с ней, прижав к себе.

Она снова улыбнулась. Какая красивая. Мой палец очертил изгиб ее тела, принимая каждый ее дюйм.

– Они просто карие, – ответила она, расчесывая пальцами волосы.

Она была не права. Они были больше, чем просто карие, и я понимал это все отчетливее с каждой ночью, проведенной с ней. Если внимательно посмотреть, можно увидеть золотые звезды вокруг зрачка. Они красивые. В ней не было ничего некрасивого. Мой язык коснулся ее твердых сосков. Она вздрогнула. Зависимость от моего прикосновения лилась из каждой фибры ее существа, умоляя ласкать ее самые сокровенные места и ощущать сладкий вкус. Я скользнул руками ей за спину и приподнял, мы оба сидели в моей темной спальне. Я посмотрел в эти красивые глаза и развел ей ноги, усаживая ее напротив. Она кивнула, позволяя мне делать то, ради чего она пришла.

Я достал презерватив из тумбочки и надел его.

– Как ты хочешь это сделать? – спросил я.

– Что?

Мои губы прижались к ее, и я говорил шепотом, наполняя ее своим дыханием.

– Я могу быть грубым. Я могу быть нежным. Я могу заставить тебя кричать. Я могу заставить тебя плакать. Я могу тебя трахнуть так сильно, что ты не сможешь ходить. Я могу тебя трахать так медленно, что ты подумаешь, что я люблю тебя. Скажи, как ты хочешь. Выбирай.

Мой палец ласкал ее внизу. Я нуждался в ее контроле. Я нуждался в нем, чтобы взять на себя ответственность, потому что я терял контроль над реальностью.

– Какой ты джентльмен, – нервно сказала она.

Я поднял бровь.

Она вздохнула, не глядя в глаза.

– Нежно и медленно, как будто любишь меня, – прошептала она. – Надеюсь, я не показалась тебе слишком навязчивой.

Я не ответил, но это было именно то, что нужно.

Именно так мне хотелось бы любить Джейми в ее день рождения.

Боже, моему разуму наступил конец.

Было даже страшно оттого, что мысли Элизабет точно совпадали с моими.

Как получилось, что два сломленных человека нашли друг друга по разбитым кускам?

Я медленно входил в нее, мои глаза наблюдали, как ее тело реагировало на меня… Ее глаза были закрыты, и, когда я сделал толчок глубже, ее губы раскрылись, издавая негромкий стон. Когда мой язык пробежал по ее нижней губе, я почувствовал аромат земляничной поляны. Мои руки тряслись, но я сдерживался, сосредоточившись на ее глазах. Она задержала дыхание, на секунду приложив руку к сердцу. Ее глаза смотрели в мои, как будто мы больше никогда не увидим друг друга снова, это чувство, будто мы оба в ужасе от того, что можем потерять этот маленький кусочек блаженства.

Она видела его, когда смотрела на меня? Она помнит его глаза?

Я чувствовал, что ее сердце бьется очень тяжело и интенсивно.

– Я могу остаться на ночь? – прошептала она, когда я приподнял ее бедра и подвинул к изголовью кровати.

– Конечно, – выдохнул я, лаская языком ее ухо, массируя ее грудь рукой. Она не должна остаться на ночь. Но я хотел, чтобы осталась. Я был настолько напуган моими мыслями об одиночестве, что ответ вылетел и прозвучал несколько умоляюще. – Мы можем притворяться до утра, – предложил я.

Мы оба желали сейчас остаться здесь, наши глаза встретились еще раз. Наши бедра двигались в унисон, она толкала свои вверх, когда я напирал на нее.

– Боже мой, – пробормотала она, задыхаясь. Наш сердечный ритм ускорился, мы позволили нашим телам на время стать одним. Я скользил в ней, она выгибалась снова и снова.

– Стивен, – прошептала она, но мне было плевать.

– Джейми, – пробормотал я, и она не возражала.

Мы словно сошли с ума.

Глубже. Я дернул ее за волосы, когда она запустила пальцы в мои. С каждой секундой в ней просыпалось что-то чуть более жесткое, немного дикое и еще более дикое.

– Черт, – выдохнул я. Обожаю это чувство пребывания между ее ног, обожаю пот, который катится по ее телу. Это замечательное чувство – быть внутри нее, это чувство безопасности.

Я хотел почувствовать всю Элизабет. Я хотел быть глубоко внутри нее, чтобы она никогда не забыла, как я заставил ее потерять чувство реальности. Я хотел трахнуть ее, как будто она была моей любовью, а я – ее.

Подняв ее правую ногу, я положил ее на мое плечо. Я позволил ей чувствовать каждый дюйм меня, а она сказала, чтобы я любил ее сильнее. Она осознавала, что сказала? Была ли правда в том, что она сказала «люблю»? Я знал, что это было то, о чем мы договаривались, но вырвавшиеся из ее уст слова заставили меня потерять голову на мгновение.

Я был не он.

Она была не она.

Но, мой Бог, нам нравилось обманывать себя. Она запыхалась, и мне понравилось, как ее голова упала на спинку кровати. Мне нравилось, как ее ногти впились в мою кожу, как будто она никогда не хотела отпускать меня. Затем она на мгновение закрыла глаза и, когда открыла их снова, едва сдерживала слезы. Она боролась со слезами и, вместо того чтобы выплеснуть их, просто вздохнула.

Медленнее.

Она спросила меня еще раз – может ли остаться на ночь. Она, наверное, боялась, что я отправлю ее домой после этого и она вынуждена будет вернуться в реальность и в одиночество. И я был один. Предварительный отказ поплыл в ее глазах. Но я бы не стал просто обещать. Я видел в ее карих глазах, что она наедине с собственными мыслями. У нас было нечто общее.

У нас было много общего.

Я уложил ее и все еще был в ней, но замедлил движения.

– Я остановлюсь, – сказал я, видя, как слезы капают из ее глаз.

– Пожалуйста, не надо, – попросила она, качая головой. Она сильнее вцепилась пальцами мне в спину, она будто хотела удержать что-то, чего там никогда не было.

– Мы мечтаем, Элизабет. Мы во сне. Это не реально.

Она толкнула бедра вверх.

– Нет, продолжай.

Я отер ее слезы, но я не собирался продолжать.

Это было неправильно.

Она была сломлена.

Я был сломлен.

Я вышел из ее тела и сел на край кровати. Мои руки сжали матрас. Простыни измялись.

Она села с другой стороны, ее руки вцепились в края матраса. Наши спины пару раз столкнулись, и я мог поклясться, что слышал ее сердцебиение.

– Что с нами случилось? – прошептала она.

Мои пальцы коснулись виска, и я прошептал:

– Все.

– Сегодня был один из важных моментов? – спросила она.

Я кивнул, хоть она и не видела меня.

– День рождения Джейми.

Oна захихикала. Я обернулся, увидев, как она вытирает слезы.

– Я так и думала.

Она встала, натянула трусики и надела бюстгальтер.

– Откуда ты знаешь?

Она подошла ко мне и встала между моих ног. Ее глаза изучали мой взгляд, ее пальцы расчесывали мои растрепанные волосы. Она положила руку на мою грудь, чувствуя мое сердце. Ее губы прижались ко мне – но не целовали, а ловили мое дыхание.

– Потому что я действительно чувствую, как сильно ты тоскуешь по ней. И в твоих страстных глазах я читала разочарование, что я не она.

– Элизабет, – сказал я, ощущая себя виноватым.

Она покачала головой и отстранилась.

– Все хорошо, – сказала она. Подобрала свою футболку и набросила на свое изящное тело. Она скользнула в свои пижамные шорты и подошла к окну, чтобы уйти. – Потому что, я предполагаю, ты тоже мог видеть, как я расстроилась, что ты не он.

– Мы, наверное, должны прекратить это, – сказал я, когда она подошла к своему окну. Она собрала волосы в конский хвост и улыбнулась. Она перелезла к себе и улыбнулась хитрой улыбкой.

– Но мы не сделаем этого. Потому что оба пристрастились к прошлому. Увидимся позже.

Я упал навзничь на кровать и застонал, потому что я знал, что она права.