ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Душная жара переполненной комнаты резко контрастировала с влажным, прохладным воздухом на улице. Шеф местного подразделения Ригби увёл их с Биллом и агентами Вингертом и Хэвенсом за большой стол для совещаний.

Репортёры сгрудились вокруг стола, фотографируя, снимая видео и набрасывая заметки в блокноты. За столом сидело несколько знакомых Райли и несколько людей, которых она раньше не видела.

Ригби сел рядом, он выглядел взволнованным и нерешительным. Около него сел шеф команды Майнард Сандерсон, стараясь сохранить своё чопорной деловое хладнокровие. Шеф полиции Перри Маккейд обильно потел, его моржовые усы нервно подёргивались.

Во главе стола сел мужчина, по видимому, главный на собрании. Он выглядел неподвижным как манекен, с застывшей улыбкой политика.

Теперь только Райли поняла, что оказалась на пресс-конференции, а не на совещании по расследованию. Она не знала, чья это идея, но идея явно была паршивой. После такого пиар-хода расследовать дело станет просто невозможно.

Единственным человеком, кого Райли была рада видеть, была главный патологоанатом Приша Шанкар. Возможно, она привнесёт элемент здравого смысла в действие, которое здесь развернётся.

Мужчина во главе стола встал.

– Для тех, кто со мной не знаком, – начал он. – Меня зовут Бриггс Ванамейкер, я директор Больницы Парнассус Хайтс. Мы с местным отделением ФБР хотели бы подтвердить трагическую новость: известная писательница Аманда Сомерс вчера вечером погибла при невыясненных обстоятельствах.

Репортёры враз закричали, засыпая Ванамейкера градом вопросов, но ему удалось заставить их замолчать своим глубоким голосом:

– Мисс Сомерс лежала в нашей больнице пару недель назад по абсолютно не связанным причинам. Кроме того, она провела какое-то время в реабилитационном центре Старк. Мы в Парнассус Хайтс хотели бы выразить наши соболезнования многочисленным читателям Аманды Сомерс, а также её сыну и дочери, Логану Сомерсу и Изабель Уотсон, которые сегодня присутствуют здесь.

Ванамейкер сделал жест по направлению к мужчине и женщине, которые, похоже, изо всех сил старались выглядеть убитыми горем – Райли это показалось более похожим на скрытое ликование.

Раздался крик репортёра:

– Вы можете подтвердить, что Аманда лечила здесь синдром запястного канала?

– Без комментариев, – сказал Ванамейкер.

Но репортёр не собирался сдаваться.

– Такая операция влечёт риск для жизни пациента?

Ванамейкер бросил:

– Операция не имеет к этому никакого отношения.

Райли подавила стон. Это был грубый просчёт, и по вытянувшемуся лицу Ванамейкера она видела, что он тут же это понял. Теперь вопросы сыпались без остановки.

– Больница несёт ответственность за возможную постановку неверного диагноза? – спросил один журналист.

– Имела ли место врачебная ошибка? – кричал другой.

Ванамейкер поднял руки и попытался успокоить толпу.

– Пожалуйста, минуту внимания. У нас есть для вас ещё одно заявление, затем вы сможете задать свои вопросы. С сообщением желает выступить глава подразделения полевого офиса ФБР Сиэтла Шон Ригби.

Ригби встал и на мгновение показалось, что он повернулся в сторону выхода. Райли почувствовала, что он понял, какую катастрофу совершил, когда помог организовать эту конференцию. Он читал с листка бумаги, который ему с трудом удавалось неподвижно держать в руке:

– Прошлой ночью около двенадцати тридцати Дейл Тинкер, соседка Аманды Сомерс, заметила тело в воде рядом с плавучим домом Сомерс. Мисс Тинкер сегодня с нами.

Он сделал жест по направлению к испуганной женщине. Что до Райли, ей казалось бессмысленным то, что она вообще здесь присутствовала. Интересно, что было для неё большим шоком: найти тело или оказаться втянутой в это безумие?

Райли видела, что женщина не в состоянии что-либо говорить.

И всё же, Ригби, очевидно, ожидал, что она что-нибудь скажет.

Съёжившись в своём кресле, Дейл Тинкер еле слышно проговорила:

– Я увидела её в воде. Наши дома стоят близко друг к другу, так что я прыгнула в воду. Я вытащила её на пристань. Я попыталась сделать её искусственное дыхание, но…

Её голос застыл, она выглядела озадаченной.

– Я не знала, кто она, – сказала она, чуть не плача. – Я знала её много лет, но она всегда была для меня просто Амандой. Я не знала, что она та самая Аманда. Соседи знали лишь её имя. Я даже читала её книгу, и я не знала…

Больше женщина была не в силах что-либо сказать.

Репортёр сказал Ригби:

– Вы ничего не сказали о причине смерти.

Ригби ответил:

– У нас пока нет никаких подробностей. Похоже, она упала с верхней палубы своего плавучего дома в воду.

– Думаете, она утонула? – спросил репортёр.

Ригби заколебался.

Затем он сказал:

– Без комментариев.

Райли поморщилась. Эти два слова имели тот же эффект, что и сырое мясо для стаи волков. Журналисты набросились на него с вопросами.

«Мог ли он справиться хуже?» – гадала Райли.

Одному журналисту удалось перекричать других:

– Я вижу, что здесь присутствует главный патологоанатом. Есть ли у специалистов основания подозревать злой умысел?

Встрял другой:

– Нам известно, что ФБР исследует два случая отравления. Эта смерть связана с этим расследованием?

Третий указал на Райли.

– Разве это не агент ОПА Райли Пейдж, известный специалист по составлению портрета преступника? Зачем она здесь?

Доктор Пришла Шанкар выглядела крайне раздражённой. Райли видела, что и она понимает, что от этой конференции вреда больше, чем пользы.

– Без комментариев, – снова сказал Ригби. – Мы бы хотелось дать возможность высказаться детям Аманды Сомерс.

Встал Логан Сомерс.

– Мы с Изабель хотели бы сказать, что для нас это ужасный шок. Наша мать последнее время была в депрессии, но мы не понимали, насколько она отчаялась. Если бы мы только знали, если бы только увидели тревожные знаки…

Он притворился, что слишком переполнен эмоциями, чтобы сказать что-то ещё, но Райли он не показался убедительным ни на йоту.

Логан сел и заговорила его сестра, Изабель Уотсон, продуманным тоном раскаяния.

– Нам с братом жаль, что мы не смогли этого предусмотреть, – сказала она. – Если бы мы только знали, возможно, мы смогли бы этому помешать.

Райли была в изумлении и видела, что все, сидящие за столом, чувствуют то же.

Гвалт поднялся ещё громче. Несколько репортёров желали знать, не покончила ли Аманда Сомерс с собой. Всё полностью вышло из-под контроля.

Ригби громко произнёс:

– Конференция закончена.

Несмотря на громкие протесты журналистов, сотрудники службы безопасности больницы быстро выпроводили их всех из комнаты.

Логан Сомерс и Изабель Уотсон тоже встали. Они со скорбными лицами церемонно поблагодарили каждого, а затем, довольные собой, ушли.

Когда основная масса людей ушла, директор больницы Бриггс Ванамейкер потерял то немногое, что ещё оставалось от его тщательно подготовленного хладнокровия политика.

Он рявкнул Ригби:

– Я вам говорил не пускать ФБР на эту конференцию. Вам следовало меня послушаться.

– Вы бы запороли всё ещё больше! – гаркнул в ответ Ригби. – Вам следовало бы благодарить меня и моих людей за то, что они спасли вас от вас же самого. Если бы пресса пронюхала, что происходит на самом деле, у вас было бы гораздо больше проблем, чем теперь.

Райли больше не могла сдерживать своё негодование.

– Чья вообще была идея устроить это чёртову конференцию? – сказала она, чуть ли не крича.

Ригби и Ванамейкер в шоке повернулись к ней. Потом они переглянулись между собой как-то одновременно пристыжено и осуждающе. Райли поняла, что они задумали это всё вместе. Почему кому-то из них могло показаться, что это хорошая идея, она не могла и представить.

Райли сказала:

– Мистер Ванамейкер, не могли бы вы покинуть нас. Мне бы хотелось посовещаться с моими коллегами из правоохранительных органов.

Совершенно запуганный, Ванамейкер взял то, что осталось от его достоинства, и покинул комнату.

Райли посмотрела на Ригби и Сандерсона.

– У меня тоже есть ряд вопросов, – сказала Райли, – и лучше бы мне получить на них ответы прямо сейчас.