Глава двадцать восемь

Райли наблюдала, как мучительно медленно ползёт под ней земля. Самолёт, казалось, еле шевелился. Она знала, что его медлительность иллюзорна. Но она также знала, что за те четыре с половиной часа, что она проведёт в воздухе, может произойти многое.

«Ужасные вещи могут произойти», – думала она. Ей снова вспомнилось висящее тело Мари.

Она прогнала из головы ужасный образ. Нет, на этот раз ничего такого не случится. Майк перезвонил Райли и сказал, что выяснил, где забрать Эприл, и уже едет туда. А до вылета Райли удалось дозвониться до дочери, которая всё ещё была напугана, но обещала, что будет в порядке.

Райли беспокоили и другие вещи. Она вспоминала ярость Морлея и то, что он сказал ей совсем недавно.

«Я позабочусь о том, чтобы вас сняли с дела. И скорей всего вы никогда снова не будете работать в Бюро».

Правда ли это? Неужели её карьера агента ФБР подошла к концу? В этот момент она не была уверена, что это имеет для неё значение. Она впервые ставила своё материнство выше работы над делом.

Возможно, думала она, ей пора это сделать. Возможно, это решение уже давно её ожидало. Она, конечно, прекрасно понимала точку зрения Морлея. Её поведение было совершенно непрофессиональным. Она бросила на полпути важную работу. Как Морлей и сказал…

«Здесь убийца, и он скоро снова убьёт, если ещё не сделал этого».

Самолёт поднимался всё выше, а восприятие движения исказилось ещё сильней. Ей всё ещё казалось, что она ползёт к дочери, но в то же время ей казалось, что она с немыслимой скоростью улетает от своих обязанностей. И какое из этих чувств было хуже, она не понимала.

Прилетев тем вечером в Национальный аэропорт Рональда Рейгана, Райли быстро арендовала машину и по пробкам поехала к офису Майка Невинса. На дорогу она потратила ещё по меньшей мере час. Когда она увидела, что Майк Невинс сидит в кресле возле своего кабинета, она почувствовала прилив тревоги. Где же Эприл?

Но улыбка Майка, когда он встал, чтобы поприветствовать её, была очень ободряющей.

– Она здесь, Райли, – сказал он. – Не волнуйся.

Он открыл дверь в кабинет, и они с Райли зашли внутрь. Она увидела, что Эприл сидит в кресле и вдумчиво о чём-то разговаривает с женщиной, вид которой был обеспокоенный и сочувственный.

Эприл вскочила на ноги и бросилась в объятия мамы, всхлипывая.

– О, мама, мне так жаль, – плакала она.

Райли с трудом могла держать её на ногах – бедняжка была совсем слабой и истощённой из-за потрясения.

– О чём ты говоришь? – спросила Райли, поглаживая её по волосам. – Твоей вины здесь нет. Ты ни в чём не виновата.

– Я знаю, что он мёртв. Не понимаю, что со мной случилось.

– Это нормально, – сказала Райли.

Когда Райли наконец отпустила Эприл, молодая девушка встала, чтобы пожать ей руку.

Майк объяснил:

– Райли, это Роза Шепард, стажёр. Роза, это мама Эприл, Райли.

– Ваша дочь отлично справляется, – сказала Роза.

– Благодарю вас, – сказала Райли.

– Роза и Эприл отлично работают вместе, – сказал Майк. – Пойдём поговорим.

Майк мягко взял Райли под руку и выпроводил её из офиса. Они вместе сели на кресла в коридоре.

– Эприл в надёжных руках с Розой, – сказал Майк. – Она молода, умна и чутка. Я слишком привык работать с психопатами, чтобы суметь помочь в подобной ситуации. Я просто не могу найти подход.

– Как она? – спросила Райли.

Майк задумчиво погладил подбородок.

– Это происходит уже какое-то время, – сказал он. – Она слишком долго всё сдерживала в себе. Хорошо, что это начало выходить.

От слова «начало» Райли вздрогнула. Майк очевидно имел в виду, что Эприл ещё не вышла из критического состояния.

– Я должна была предугадать, – сказала Райли.

– Самоистязанием сейчас ничем не поможешь, Райли. Эприл будет лечиться в собственном темпе. Ты тут ни при чём. Это необходимая часть процесса.

Опрятный, педантичный мужчина с озабоченным выражением лица склонился к Райли.

– А ты как, Райли? Как у тебя дела?

Райли пожала плечами.

– Нормально.

– Нет, не нормально. Я вижу это по твоему лицу. Тебе нужно поговорить со мной.

Райли хотелось сказать Майку, что это лишь из-за часовых поясов – пролетев через несколько временных зон, она сильно ударила по своим биологическим часам. Но он, конечно, прав.

– Майк, я больше не знаю, что делать. Я бросила дело на середине. Мой шеф в Аризоне в ярости. Я правильно сделала?

– Только ты можешь ответить на этот вопрос, Райли.

Райли горько вздохнула.

– Сказал, как настоящий психотерапевт…

Майк рассмеялся.

– Да, и ты знаешь, что я прав, – сказал он.

Она действительно это знала. И она знала, что Майк хочет, чтобы она выговорилась.

– Я снова и снова сталкиваюсь с одной и той же проблемой. Как я могу одновременно быть матерью и агентом? Это вообще реально? Может, не стоит и пытаться? Райан тоже зол на меня. Он, конечно, всегда зол, но на этот раз я даже начала задумываться, может, он прав. Он говорит, что я должна просто сидеть дома и быть матерью. Это правда? Может быть, Эприл была бы с ним более счастлива, – сказала она.

Майк хмыкнул.

– Ты сама прекрасно знаешь, что это не так.

Райли ничего не ответила. Но, конечно, Майк снова прав. Она прекрасно понимала, что Эприл не чувствует себя близкой своему безответственному, любящему пофлиртовать, эмоционально отстранённому отцу. Она дала волю жалости к себе.

– В те часы, когда у меня не получается, мне очень плохо, – сказала она. – Меня огорчает то, что я вечно в опасности, и она однажды может меня потерять. Но ведь я и её втягиваю в неприятности, и видишь, каково ей теперь. Я боюсь, что что-то подобное произойдёт снова.

Майк нахмурился, отнесясь к её словам самым профессиональным образом.

– Ты думаешь, что твоя ситуация совершенно нова, – начал он. – Конечно, твои ставки выше, чем у других родителей. Но это обычное дело при воспитании ребёнка – никогда нет единственно верного решения. Большинство родителей рано или поздно смиряется с этим. Но не ты. Ты продолжаешь думать, что ты должна сделать невозможное. Почему так, как ты думаешь?

Глаза Райли наполнились слезами. Иногда ей было больно оттого, что Майк так хорошо понимал её. Но именно поэтому она так часто обращалась к нему за советом и поддержкой.

Он сказал:

– Я знаю, что это не то, что ты хочешь услышать, но у тебя наступил переломный момент. Хотя ты почти уже избавилась от посттравматического синдрома, ты всё ещё сомневаешься в себе. Я не уверен, что ты сможешь справиться с этим без какого-то эмоционального очищения.

Райли не смогла сдержать единственный всхлип. Она пыталась контролировать себя.

– Майк, я не знаю, что делать.

– Это нормально – не знать, что делать, – сказал Майк.

– Не в такое время. Мне нужно принять решение.

Майк долгое время смотрел ей прямо в глаза.

– Не знаю, поможет ли это, – сказал он осторожно. – Но ситуация с Эприл полностью под контролем. Я договорился с моей коллегой из Фредриксбурга. Её зовут Лесли Слоат, она отличный детский психиатр. Она хочет работать с Эприл каждый день столько, сколько ей понадобится. Вы с Эприл можете встретиться с ней завтра утром.

Райли почувствовала в словах Майка недоговорку. Он, казалось, хотел сказать, что Райли необязательно здесь находиться долгое время. Она уже скоро сможет вернуться к работе, если только захочет.

Но хочет ли она? Она чувствовала себя потерянной и смущённой.

Дверь в кабинет Майка отворилась. В коридор вышли Роза с Эприл. Рукой Роза обнимала Эприл за плечи.

– Мне кажется, мы неплохо сегодня поработали, верно, Эприл? – тёплым, приятным голосом сказала Роза.

Эприл улыбнулась слабо, но искренне.

– Я тоже так думаю, – сказала она.

– Тогда поехали домой, – сказала Райли.

Райли крепко сжала руку дочери, когда они вышли из здания и пошли к машине.

– Мне жаль, что так получилось, мам, – сказала Эприл.

– Пожалуйста, перестань так говорить, – ответила Райли.

Как только они вернулись домой в Фредриксбург, Эприл легла спать. Потрясение ужасно вымотало её, и Райли надеялась, что она будет спать крепко. Но самой Райли спать не хотелось. Дело было не только в смене часовых поясов. Её мучали проблемы.

Как только она убедилась, что Эприл спит, она пошла в свою спальню и вытянулась на кровати. Она позвонила Биллу.

– Райли! – сказал Билл, взяв трубку. – Как там Эприл?

– С ней всё будет хорошо, – сказала Райли.

Райли услышала, что Билл вздохнул с облегчением. Она была рада слышать его голос.

– Что там с делом? – спросила Райли.

– Мы полностью застопорились. Жаль, что тебя здесь нет.

Повисло молчание. Райли чувствовала, что Билл пытается найти правильные слова, чтобы выразить то, чего она, может быть, и не хотела бы слышать.

Наконец, он сказал:

– Райли, Морлей сделал так, как обещал. Он позвонил Бренту Мередиту в Квантико и присел ему на уши о том, как он тобой недоволен. И тебя сняли с дела.

Теперь настал черёд Райли замолчать. Она не знала, что сказать.

– Райли, я могу это исправить, – сказал Билл. – Я уже звонил Мередиту. Он понимает тебя. Он выше в должности, чем Морлей, и может тебя восстановить. Но окончательное решение за тобой.

Волнение Райли достигло предела, она едва могла дышать.

– Мне нужно время подумать, Билл, – сказала она.

Билл простонал от нетерпения.

– А вот времени-то у нас и нет, – сказал он. – Морлей уже ведёт с Квантико переговоры о твоей замене. Я пока тяну время, но долго это делать не смогу. А как только сюда приедет тот, кто будет тебя замещать, восстановить тебя будет уже гораздо сложнее.

– Я понимаю, Билл, – сказала Райли. – Спасибо.

Они повесили трубки, и Райли легла на кровати, чувствуя себя потерянной, беспомощной, подавленной. Это было новое и ужасное ощущение. За свою жизнь она знала ярость, ужас, скорбь и другие негативные эмоции, какие только можно было представить. Но эта почему-то была даже хуже. Она с трудом узнавала себя сейчас – дрожащую существо, полное нерешительности и отчаяния. Когда эта неведомая тоска закончится?

Она вспомнила то, что сказал ей Майк Невинс:

«Я не уверен, что ты сможешь справиться с этим без какого-то эмоционального очищения».

Что до неё, это не есть хороший знак. Прежде чем всё наладится, всё станет хуже. Она вспомнила, что чуть не заплакала, разговаривая сегодня с Майком.

«Может быть, это то, что мне сейчас нужно, – подумала она. – Хорошенько поплакать».

Но слёз не было.