ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Когда Райли въезжала в небольшой городок Дженнингс, на лице её была написана решительность.
– Это плохая идея, – сказал Билл, сидящий рядом с ней.
Райли не знала, как его переубедить. На самом деле, она более, чем наполовину была с ним согласна. Что хорошего в том, чтобы снова ехать в город, где она много лет убила пятнадцатилетнюю девочку? Орина Родеса здесь точно не будет.
И, конечно, этим она нарушала недвусмысленный приказ Волдера: «Вы с агентом Джеффрис должны арестовать Хэтчера в течение сорока восьми часов, если не раньше».
Время истекало. Пока Райли навещала Келси Сприг, Билл поехал прямиком в штаб ФБР в Сиракьюс, чтобы проверить состояние дела Хэтчера. Кроме того, он успел съездить в квартиру Смоки Морана и помог работающим там агентам обшарить квартиру на наличие улик. Неудивительно, но они ничего не нашли. И конечно, угрюмых телохранителей Морана тоже нигде не было.
След Хэтчера простыл, и Райли уговорила Билла съездить с ней в Дженнингс. Нет, это точно плохая идея. И конечно, подрывая доверие к себе, несправедливо тащить с собой Билла – так они рискуют и его карьерой.
Но они уже здесь, а значит нужно извлечь из этого максимум пользы.
Райли остановилась перед приятным двухэтажным зданием с забором из штакетника, засыпанным снегом двором и дымом из камина. То был дом Авы Стром, чья семнадцатилетняя дочь Расти шла в школу, когда на неё напали Орин Родес и Хайди Райт. Они вывезли её из города и медленно убивали, изрешетив всю её пулями.
Кроме неё пара убийц в той же манере прикончила местного разнорабочего Мирона Вайлдера, но у Вайлдера не осталось в Дженнингсе родственников. А у Расти остались. На пути сюда Райли позвонила Аве Стром, сказав, что они хотят с ней поговорить. Женщина не обрадовалась, но и не отказалась.
Билл и Райли зашли на крыльцо и позвонили в дверь. К двери подошла Ава Стром.
– Кто там? – спросила она.
Райли и Билл показали свои значки. Прежде, чем они успели представиться, Ава сказала:
– Я знаю, кто вы. Вы представлялись по телефону. Заходите.
Райли и Билл вошли в прихожую. Ава Стром не пригласила их пройти в гостиную, не предложила присесть. Ей явно хотелось покончить со всем этим поскорей.
Аве было под пятьдесят, она была обычной на вид женщиной со странным пустым выражением лица.
– Мой муж на работе, – сказала она. – Он занимается недвижимостью здесь, в Дженнингсе.
Ава Стром замолчала. Её молчание ясно говорило: её мужа в это впутывать не надо.
Райли сказала:
– Миссис Стром, простите, что заставляю вас всё это вспоминать. Но нам очень нужно поговорить с вами об убийстве вашей дочери.
– Зачем?
Её взгляд и резкий тон оборвали Райли.
Билл сказал:
– Дело в том, что Орина Родеса несколько дней назад досрочно освободили из тюрьмы.
Ава Стром никак не отреагировала.
– Я слышала, что он был образцовым заключённым, – сказала она.
– Все так думали, – подтвердила Райли. – Но он снова стал жестоким.
Снова воцарилась тишина. Райли показалось, что Аве Стром просто нет дела. Да и почему бы? У Райли, конечно, не было никаких оснований считать, что она или её муж могут стать следующими жертвами Орина Родеса. И всё же, отсутствие тревоги и даже интереса у женщины слегка смущало.
Наконец, Райли сказала:
– Миссис Стром, до того, как это произошло, могли ли вы знать…?
Прежде, чем Райли успела договорить, Ава Стром сказала:
– Тем утром я готовила ей завтрак. Бекон, яйца и тост. Она села за кухонный стол и стала есть, одновременно повторяя уроки. Пока она ела, я начала готовить обед. Я не обращала на неё никакого внимания. Не помню, перекинулись ли мы словами. Я даже не попрощалась с ней, когда она уходила, и она ничего не сказала. Тогда я видела её в последний раз.
Ава Стром смотрела перед собой.
– Я всё время думала, что я должна была знать уже тогда. Что я должна была что-то сделать или сказать. Всего слово, или улыбка, замечание, что она быстро ест, или что она ест и читает одновременно, или вопрос, что она будет сегодня делать – я всё время думаю, что такая глупость могла бы всё изменить. Но это бессмыслица, верно?
– Нет, это не так, – сказала Райли.
Она подавила желание сказать: «Вы ответили не на тот вопрос, который я пыталась задать». Она уже поняла, что не узнает здесь ничего полезного. Этой женщине нечем с ней поделиться – она уже много лет в эмоциональном ступоре.
Ава Стром пожала плечами.
– Вот так, – сказал она. – Такова история нашей с Логаном жизни после этого. Всё перестало иметь смысл. И я не думаю, что когда-нибудь смысл снова появится.
Она подошла к двери и открыла её, впустив в комнату ледяной воздух.
– Что ж, я думаю, что не смогу рассказать вам что-то ещё, что могло бы вам помочь, – сказала она.
Райли медленно кивнула.
– Спасибо, что уделили нам время, миссис Стром, – сказала она. – Мы пойдём.
Когда Райли и Билл снова сели в автомобиль, Билл сказал:
– Это бессмысленно, Райли. Так мы ничего не узнаем. Что вообще мы здесь делаем?
Райли ничего не ответила и завела двигатель. Она не могла не согласиться. Наверное, вся эта поездка была плохой идеей.
Но она знала, куда хочет отправиться теперь – в мотель, в котором произошла перестрелка. Она подумала, что ей может помочь снова пережить то, что там произошло, на этот раз попытавшись представить происходящее с точки зрения Орина Родеса. Как она часто делала на местах преступлений, возможно ей удастся залезть в его шкуру и наконец понять его.
Она поехала по городу, отмечая для себя, как всё изменилось с тех пор, как она была здесь много лет назад. Бывший тогда простым старомодным городом колониальной эпохи, теперь город перестроился. Даже старые дома и здания потеряли своё обаяние после реконструкции.
Она нашла адрес, который искала. На мгновение ей показалось, что она ошиблась. Мотеля здесь больше не было – вместо него стоял безвкусно отделанный торговый центр в псевдо-колониальном стиле.
Она остановила машину на огромной парковке.
– Дай мне минуту, – попросила она Билла.
Она вылезла из автомобиля и решила прогуляться в одиночестве, сориентироваться и представить, как здесь всё было раньше. Но это было невозможно. Казалось, что всё это, включая смерть Хайди Райли и арест Орина Родеса, снесли с лица земли бульдозером.
Горькая ирония.
Разговор был бесполезным. А теперь и место. Она как будто утонула в бесполезности всего этого.
«Может быть, это тоже результат», – подумала она.
Может быть, ей пора перестать ожидать, что это дело обретёт какой-то смысл. Может быть, она не сможет снова привлечь Орина Родеса к ответственности, если не перестанет надеяться понять его. Это будет трудно. Это идёт против её инстинктов в качестве агента ФБР.
Прежде, чем она успела развернуться и пойти к машине, она услышала, что у неё зазвонил телефон. Номер был неизвестный, но, подняв трубку, она услышала до боли знакомый голос:
– Готов поспорить, ты гадала, когда я снова с тобой свяжусь.
Это был Шейн Хэтчер. Он сказал:
– Не пытайся отследить звонок – телефон одноразовый, и в любом случай, у меня будет полно времени, чтобы скрыться.
– Где ты? – спросила Райли. – Где-то рядом?
– Нет, если ты в Дженнингсе. Думаю, ты сейчас там. Или уже побывала там, или планируешь туда поехать. Но скорей всего ты там прямо сейчас. Я прав?
Райли не ответила. Хэтчер рассмеялся, очевидно, истолковав её молчание как знак согласия.
– Не стоит быть такой предсказуемой, Райли. Особенно, когда имеешь дело с этим человеком. Поверь мне, он точно не предсказуемый. Нет, я далеко от Дженнингса, как и он.
Райли бешено соображала, пытаясь понять, к чему клонит Хэтчер своими недоговорками.
– Ты ведь следишь за ним, так? – спросила Райли. – Ты во Фредриксбурге? Ты рядом с Эприл? Он где-то недалеко от неё?
Райли услышала фырканье.
– А ты как думаешь?
Она ничего не ответила.
– А ты как думаешь? – снова спросил он, на этот раз более настойчиво. – Что он прямо сейчас снова охотится на Эприл?
– Нет, – сказала Райли, начиная понимать его мысль.
– Почему нет?
– Это было бы слишком понятно.
Хэтчер одобрительно крякнул.
– Он кого-то уже убил? – спросила Райли.
Хэтчер нетерпеливо вздохнул.
– Райли, Райли, Райли. Что я сказал тебе тогда, в гараже? Мне неважно, кого он убивает. Мне важна только ты. А ты отстаёшь.
Не произнося больше ни слова, Хэтчер повесил трубку.
Стоя, как вкопанная, на холоде, Райли вдруг поняла:
«Он уже убил. И я понятия не имею, кого, где и как».
