Корин и Линда стояли некоторое время, словно громом пораженные. Затем спасатель бросился к вездеходу и вскоре вернулся, неся в руках два савана. Линду била нервная дрожь, но на этот раз девушка не уронила ни слезинки.

Они как смогли упаковали обе части тела Райнера. То же самое пришлось сделать и с останками егеря, начисто лишившегося головы. Вид у обоих тел был настолько ужасен, что даже привыкшего к смерти Корина замутило. Линда неумело помогала ему, потом обессиленно опустилась на землю, закрыв стекло шлема руками.

Корин перенес останки в вездеход и уложил рядом с телом уже одеревеневшего Лафаера. Вернувшись, он присел на корточках рядом с Линдой.

— Нам надо ехать, — произнес он каким-то чужим, незнакомым самому себе голосом.

После долгого молчания Линда тихо спросила:

— К Сиреневым скалам?

— Да.

Девушка кивнула и с помощью Корина поднялась на ноги.

Они забрались в кабину вездехода. Игорь уселся в кресло водителя и нажал педаль газа. Машина нехотя сдвинулась с места.

Линда тем временем неумело пыталась включить передатчик.

— Не стоит, — мягко посоветовал Корин.

— Не стоит… А что делать? — бесцветным голосом спросила Линда. — Ехать, склонив голову, словно скот на бойню?

— Ты что-то хочешь предложить? — отозвался Корин, постепенно увеличивая скорость.

— Нет… но это же унизительно — ощущать себя настолько беспомощными!

Корин кивнул, не отрывая глаз от неровной, каменистой дороги.

— В этом-то все и дело, — глухо произнес он. — Омен, кто бы он ни был, хочет прежде всего унизить меня и причинить боль. А когда я начинаю трепыхаться и проявлять упрямство, он попросту уничтожает близких мне людей. И делает это, надо признать, с большой долей выдумки и фантазии, демонстрируя свои неограниченные возможности.

Линда всхлипнула, но удержалась от слез.

— Упрямство… Ты имеешь в виду отказ ехать к Сиреневым скалам?

— Не только…

И Корин рассказал о своем путешествии к вулкану Лема, о странном провале в памяти и о том, что человек, убивший Ольгу, был как две капли воды похож на него самого.

Линда слушала, не перебивая. Казалось, ее уже ничто не могло поразить.

— Выходит, Ольга погибла из-за того, что ты проявил упрямство? — спросила она почти безразличным тоном.

— Похоже. Я ничего не помню о том, что делал, но не сомневаюсь, что был там, на склоне вулкана. Возможно, Омен чего-то требовал от меня, но я отказался. И тогда мой враг послал на плато моего двойника, и заварилась вся эта ужасная, кровавая каша. Сейчас я вновь попробовал проявить своеволие, и Омен убил Райнера руками егеря.

— Егеря… Выходит, Кирк находился под контролем Омена с самого начала нашего путешествия?

— Наверняка. Лафаер его хорошо знал и вроде бы начал подозревать. Тогда его убрали.

— А Райнер тоже…

Корин кивнул.

— Эд не зря считался в Управлении одним из лучших полицейских. Мне он слова не сказал, но сам после убийства Лафаера выглядел будто сжатая пружина. Однако Омен опередил и его.

— Но что могло навести Райнера на мысль, что Шеннинг находится под контролем?

Корин пожал плечами.

— Я же не полицейский.

Преодолев небольшой подъем, он остановил вездеход на берегу небольшого озера с серой кипящей массой. Достав из «бардачка» набор инструментов, он решительно стал откручивать винты передней панели рации.

При виде аккуратно перекушенных проводов и разбитых микросхем Линда воскликнула:

— Господи, да что же это такое?

Корин вновь поставил панель на место, хотя в этом не было никакой необходимости.

— Вот так-то… — пробормотал он. — Наверное, Лафаера смутило то, что связь прекратилась уж слишком круто и беспросветно.

— Но он же почти все время провел на корме!

— Точно! В багажном отделении должна храниться запасная рация. Пойду погляжу…

Вернувшись в кабину, Корин вновь уселся в водительское кресло и задумчиво посмотрел на Линду.

— Переносная рация тоже выведена из строя, — сказал он с нервной усмешкой. — Лафаер пытался ее исправить. Почти все провода спаяны, а часть микросхем заменена. Но он не успел.

— Но почему… почему он не предупредил нас? — пробормотала Линда.

Корин усмехнулся и тронул машину с места.

— Откуда он мог знать, кто из нас еще находится под контролем? Кому можно довериться? По-моему, Эжен попросту собирался бежать и потому первым вызвался подняться по ущелью между скал там, в долине. Помнишь, как он отшил Райнера, когда Эд вздумал за ним увязаться?.. Даже джунгли его пугали меньше, чем мы.

Линда взглянула на Корина покрасневшими, безумными глазами, но промолчала. И правильно сделала, так как этот разговор мог бы завести их слишком далеко.

После жуткой двухчасовой гонки они наконец достигли подножия Сиреневых скал. Несколько десятков иззубренных громад высотой от двухсот до трехсот метров образовывали обширный массив со своими ущельями, перевалами, а в центре была ровная как стол долина. Из-за многочисленных вкраплений руд марганца и меди каменистые утесы имели редкий, приятный для глаз сиреневый цвет. Однако скалы были более знамениты своими прихотливой формы кручами, которые вызывали восторг даже у опытных скалолазов. Ни на Марсе, ни на Луне не было ничего подобного, потому экскурсии к Сиреневым скалам всегда пользовались бешеным успехом. Как правило, скалолазы сюда добирались на летающих тарелках, поскольку долгий путь через опасные джунгли их не привлекал. Посадочной площадкой служила долина, окруженная со всех сторон каменными стенами, которые надежно укрывали ее от сильных ветров.

Корину трижды приходилось пролетать над этим районом на тарелке, и потому он уверенно повел машину в сторону узкого прохода среди скал. Если кто-то находился сейчас в этих местах, то их лагерь мог быть разбит только там, в долине.

Через несколько минут вездеход, сделав очередной крутой поворот, въехал по довольно крутому склону на перевал и оказался на краю обширной каменистой площадки. И сразу же Линда издала восторженный вопль.

Посреди плато стояла тарелка!

Корин облегченно вздохнул и впервые за прошедший кошмарный день улыбнулся. «Ну, кажется, все закончилось, — подумал он. — Не для меня, конечно, а для Линды. Больше я не намерен потакать ее упрямству. Гибель бедного Райнера должна послужить ей хорошим уроком. Помочь мне она все равно не в силах, так что самым лучшим для нее будет отправиться в город. А я пойду туда, куда укажет Омен. Хватит бессмысленных смертей. Здесь, на Венере, из близких мне людей осталась одна Линда, и рисковать ее жизнью я не собираюсь. Если Омен потребует, чтобы я спустился в пылающее жерло вулкана, то подчинюсь без колебаний. Куда угодно, хоть в ад, только бы побыстрее закончился этот кошмар. Остается надеяться, что в дуэли у нас двоих будут равные шансы…»

Присмотревшись, Корин вздрогнул и резко остановил машину, так что взвизгнули тормоза.

В центре плато стояла не тарелка. Это была «Омега».

Спустя полтора часа флиттер взмыл в небо и направился в сторону вулкана Лема. Сильный ветер гнал над джунглями клочья тумана, предвещая скорую грозу, но Корин надеялся, что Олег Степанцев и его ребята прилетят к Сиреневым скалам еще до того, как прозвучат первые раскаты грома. Спасатели обещали ему поторопиться. Пройдет минут двадцать — двадцать пять, и их тарелка сядет рядом с вездеходом, где осталась Линда. Одна. С тремя трупами в багажном отделении. Дьявол, Олег должен поторопиться!

Расставание оказалось еще более тяжелым, чем ожидал Корин. Он знал, что Линда любит его, но она никогда не походила на самоубийцу, да и в отсутствии здравого смысла ее также нельзя было обвинить. Ее возлюбленный был обречен, и с этим ровным счетом ничего нельзя было поделать. Тем не менее Линда, не переставая плакать, предлагала один безумный вариант спасения за другим. Немедленное бегство с Венеры. Немедленное бегство в самый дальний из горняцких поселков, с целым арсеналом оружия. Признание вины в убийстве Ольги, и опять же бегство — но уже в самую крепкую камеру местной тюрьмы. И прочее, прочее, один нелепый вариант за другим. Все это Игорю пришлось терпеливо выслушать, разумеется, не вступая в бесплодные споры. А затем — в который уже раз! — объяснять, что нашла коса на камень. Уж раз Омен смог управлять бортовым компьютером «Омеги» с большого расстояния, то вариант с бегством отпадал сам собой. Еще не хватало подвергать опасности ни в чем не повинных людей — пассажиров космического корабля! А на Венере от Омена спрятаться негде.

Линда плакала и говорила, что никогда не оставит его. Пришлось Корину попросту запереть снаружи дверцы вездехода и поспешно подняться на борт флиттера. Единственное, что он мог сделать.

Когда плато осталось позади, флиттер попал в небольшой ураган, изрядно потрепавший нервы пилоту. Поначалу Корин пытался бороться с бешеным ветром, убрав крылья и отдавшись на волю стихии, как нередко это делал на обычных тарелках, но, вспомнив об огромных возможностях новой машины, он включил двигатель на всю мощь и почти вертикально взмыл в небо. На высоте пяти километров ветер заметно стих, и Корин взял курс на северо-запад, в сторону Эвереста.

Он уже не сомневался в том, что Омен обитает где- то на этой фантастической горе. Впрочем, почему где- то? Если жюль-верновский Немо управлял таинственным островом, сидя на борту «Наутилуса» в одной из подземных пещер, то его антипод, следуя логике, должен выбрать себе самую высокую и недоступную для людей точку Венеры — вершину Эвереста, уходящую в нижнюю кромку облаков и потому постоянно овеваемую ураганными ветрами под аккомпанемент чудовищных раскатов грома и блеск гигантских молний. Шестнадцать раз самые отчаянные пилоты Земли и Внеземелья пытались хотя бы приблизиться к этому адскому месту, и только троим удалось уцелеть, так и не преодолев даже восьмикилометрового рубежа. Сотни самых искусных альпинистов почти беспрестанно штурмовали крутые склоны, но гора оставалась неприступной, даже близко не подпуская людей к своему пику. Ученых не волновали слава и спортивные достижения, и потому они просто запускали по крайней мере раз в месяц автоматические зонды, телеметрические ракеты и прочие чудеса техники, нацелив их на таинственный мир пика Эвереста, но так ни разу и не смогли получить хотя бы плохонькую его фотографию.

Конечно же, Омен мог выбрать только это фантастическое место, подходящее для кресла Бога. И с самого начала ждал Корина именно там. И жестоко наказывал его, когда ничтожный человечек проявлял упрямство и осмеливался ослушаться приказа.

На полпути к Эвересту, достигнув высоты трех километров, Корин передумал. Прежде чем встретиться с Оменом лицом к лицу, ему хотелось разгадать одну загадку.

Он повернул машину на юг, в сторону далекого вулкана Лема. Он хотел найти то место на склоне, где некогда провел почти два часа, которые впоследствии начисто выпали из его памяти. Что-то там произошло, что-то очень важное, решившее судьбу бедной Ольги. И его судьбу тоже. Надо разобраться с этой тайной, а затем уже ринуться на штурм Эвереста, полагаясь на мощь «Омеги».

Когда плато осталось позади, Корин был вынужден пойти на снижение из-за внезапно начавшейся мощной бури. Когда же ветер стих, он уверенно нажал на рычаг управления закрылками, стремительно приближаясь к земле. Никакой особой цели у него не было — просто хотелось по пути к вулкану взглянуть на холм, в глубине которого, возможно, все еще лежали останки звездолета пришельцев. Линда наверняка расскажет о них в городе, и вскоре в сторону Свинцового моря ринутся сотни ученых, энтузиастов и просто туристов. Но пока на отрогах холма еще пустынно, и любопытно взглянуть в жерло, где совсем недавно перед ним открылись окна в какие-то странные, чужие и вместе с тем во многом знакомые миры.

Корину пришлось изрядно поплутать, прежде чем он нашел знакомое озеро олова. Однако черного дымящегося холма, похожего на дуплистый зуб, рядом не было! Соседние, небольшие, холмы вроде бы остались на месте, а самого крупного и след простыл.

— Вот как это у вас делается, — прошептал Корин, дрожа всем телом. — Так-то вы скрываете следы своего пребывания на Венере!..

«Открыть и закрыть хронотрещину для вас — пустяк, — размышлял Корин. — А мы-то, умники, грешили на таинственные силы природы и удивлялись, почему хронотрещины существуют только на обитаемых — в прошлом или настоящем — мирах, а на других планетах пространство и время ведут себя очень прилично. А вы — уже не знаю кто, боги или дьяволы — использовали хронотрещины в качестве рабочего инструмента. Скажем, для телепортации объектов… или даже больших участков суши и океана. Куда? Быть может, в иную, параллельную галактику? Или в другие миры этой галактики? А обратную телепортацию совершать не спешили — да и зачем тратить впустую огромную энергию. Подумаешь, образуется на Земле какой-нибудь Бермудский треугольник, в котором то и дело бесследно исчезают корабли и самолеты, — эка проблема. Если людям очень захочется что-то извлечь из какой- либо хронотрещины, они могут постараться и сами, потратив на это СВОИ силы и СВОЮ энергию.

Черт побери, да ведь именно так действовали люди ЛИМПа на Марсе, когда грабили древние марсианские города! А если, допустим, существа, к расе которых принадлежит и мой друг Омен, тоже некогда занимались тем же в Солнечной системе? То есть попросту грабили ее, унося то, что считали ценным, в другие миры? А взамен на месте некогда цветущего сада земной цивилизации оставляли ямы с обрубленными корнями, которые мы по недомыслию принимали за природные явления?

Но что же может представлять ценность там, в далеких мирах? Кто знает… Ясно одно — никакой благотворительностью или чисто научной любознательностью здесь и не пахнет. Оменом и его собратьями наверняка двигали и движут чисто практические цели. Комиссар Книшевич, Мелвилл й сотни других людей занимались разграблением Марса ради тривиального обогащения, нисколько не переживая, что от древней культуры после их трудов остаются только рожки да ножки. Руководство ЛИМПа использовало тот же Марс, а также Книшевича, Мелвилла и других примитивных грабителей с иной, куда более глобальной целью — захвата власти в Солнечной системе. Зачем? Ради самой власти, конечно же. Но и они могли не подозревать, что контроль над Землей и другими мирами нужен пришельцам из галактики — для того, чтобы, скажем, грабить ее не исподволь, как прежде, а напрямую. Пока люди не вышли далеко в космос и не стали их реальными конкурентами.

И всем этим планам помешала наша группа «Дельта»! Разумеется, во многом случайно, но ведь и слон может свернуть с дороги, испугавшись мыши. А главной мышью, увы, оказался я, с моим так некстати появившимся даром Колдуна. Подобные вещи в истории нередко случались. Так некогда Псков был спасен блаженным Николаем, вставшим на пути Ивана Грозного и его опричного войска, только что утопившего в крови Господин Великий Новгород…»

Размышления Корина прервал пульсирующий сигнал. Встряхнув головой, он уставился на панель управления, стараясь быстрее вернуться в реальность. Ну конечно, это был сигнал SOS!

Оказалось, что флиттер, управляемый автопилотом, все еще продолжал кружить вокруг места, где совсем недавно находился холм с погребенным в его недрах древним звездолетом.

Корин включил радиосвязь и спустя несколько мгновений понял, что сигнал бедствия идет откуда-то неподалеку, со стороны Свинцового моря. Отключив автопилот, он сделал крутой вираж и помчался на северо-запад.

Километрах в трех от берега моря, сильно накренившись, лежала тарелка, видимо, совершившая неудачную посадку. Чертыхнувшись, Корин начал снижение. В его планы не входило задерживаться где бы то ни было, растягивая и без того затянувшуюся пытку. Но он был прежде всего спасателем.

Когда он подбежал к тарелке и, взобравшись по трапу, распахнул дверцу кабины, сердце у него упало.

В кресле пилота, обмякнув, сидела Линда. Лицо ее было окровавлено, глаза закрыты. Девушка находилась без сознания, но еще дышала.