Спасатели основали свою базу в чудом сохранившемся куполе заброшенного рудника, расположенного в пяти километрах на северо-запад от города. Когда-то здесь одна из крупных японских фирм попыталась наладить добычу кобальта, но была вынуждена бросить шахту и небольшой горняцкий поселок на произвол судьбы, не выдержав конкуренции и угроз со стороны своих более удачливых собратьев. Часть оборудования и зданий японцы перевезли на Венеру, часть растащили все кому не лень. Но административный корпус остался стоять возле крутого вала кратера Кеннеди, метрах в двухстах от заваленного камнями входа в бывший рудник, и спасатели сочли, что лучшего места не найдешь. Конечно, можно было обосноваться в городе — одно время комиссар Ларикони даже настаивал на этом, но от такого удовольствия спасатели дружно отказались. В горняцкие поселки их никто не приглашал — там лишние глаза ни к чему. Таким образом, купол на старой шахте оказался единственным выходом из создавшегося положения. Скрепя сердце Ларикони выделил средства на его ремонт, и с той поры пятеро спасателей и Марта Шадрина зажили словно короли, располагая каждый апартаментами из трех и даже четырех комнат.

Однако проблемы поначалу все же возникли, и они были связаны с Мартой. Еще во время перелета на Меркурий девушка высказала желание войти в состав «Дельты», чем повергла мужчин в шок. Одни, особенно Корин и Асташевский, обрадовались такому повороту событий. Саблин же высказал решительный протест, а Ашот Мирзоян по своему обыкновению воздержался. Поплавский долго колебался и отложил решение до прилета на планету. Марта ему чертовски нравилась еще там, на Марсе, но одно дело такая очаровательная подруга, а совсем другое — упрямая, своенравная подчиненная, способная расколоть самый сплоченный мужской коллектив. Вот уже и Игорь с Вадимом начали недобро коситься друг на друга…

Однако на Меркурии эти проблемы стали казаться сущими пустяками. Прознав о появлении женщины (первой и единственной в истории планеты), в город на следующий же день съехалось около двух сотен бородатых, загорелых дочерна мужиков. Пришлось устроить нечто вроде вечера танцев, иначе без стрельбы и смертоубийства не обошлось бы. К концу «веселья» комиссар и его бравые полицейские куда-то испарились, а один из бородачей предложил устроить «бой быков», призом в котором станет Царевна. Когда Поплавский и остальные спасатели попытались возражать, на них сразу же наставили несколько десятков бластеров и пистолетов. И можно было не сомневаться, что за стрельбой дело не станет.

На несколько часов танцплощадка превратилась в кровавое ристалище. Каждый из двадцати рудников выдвинул двух самых могучих бойцов. Мигом создалось жюри, которое методом жеребьевки разбило претендентов по парам и провозгласило правила боя: никакого оружия и никаких правил.

Спасатели выставили Асташевского и Поплавского, и жюри согласилось с этим, несмотря на общий свист негодования. Марту вместе с тремя оставшимися спасателями оттеснили в угол зала, и бойня началась. Все горняки оказались крепкими, мускулистыми парнями, но и среди них нашлись свои чемпионы. Да и чем еще было развлекаться на этой проклятой планете, где нет женщин, а выпивки вечно не хватает?

Первыми на импровизированный ринг вышли Поплавский и гориллоподобный шотландец с длинными, чуть ли не до колен свисающими руками и обширной растительностью на груди. Горняки немедленно начали делать ставки, улюлюкая от восторга. Черт побери, говорили они, первый раз в этом аду намечается замечательная потеха!

Несмотря на явную разницу в весовых категориях, ставки принимались как два к одному в пользу Поплавского. На горняков произвела впечатление атлетическая фигура командира спасателей и его хладнокровный вид профессионального спортсмена. И зрители не ошиблись. Шотландец оказался могучим, но неумелым бойцом. Вся его тактика заключалась в том, чтобы схватить противника в медвежьи объятия или уложить на месте размашистым ударом бочкообразных кулаков. Кроме того, он так и не приспособился к малому полю тяготения Меркурия. И Поплавский умело воспользовался этим. Пританцовывая, он стремительно двигался по кругу, изредка нанося точные, прицельные удары ногами в корпус. Поначалу казалось, что силач относится к ним словно к комариным укусам, но вдруг он рухнул, прижимая руку к боку, — по-видимому, у него было сломано ребро. Тогда Поплавский подпрыгнул и обеими ногами врезался в бородатую челюсть шотландца. Тот повалился на спину, хрипя и обливаясь кровью.

Бои следовали друг за другом, один свирепее другого. И дело здесь было не только в Царевне. Между рудниками существовала давняя вражда. С одной стороны, ее умело разжигали хозяева фирм. С другой, эта необъявленная война являлась чуть ли не единственным развлечением для нескольких тысяч мужиков. А чуть позже снежный ком покатился уже сам по себе. Людей начали убивать, а это вызывало у их друзей чувство мести. И пошло-поехало… До открытых столкновений, правда, дело пока не доходило — хозяева шахт грозили засадить в тюрьму любого, кто попадется властям на месте преступления. Но на Меркурии было так много теней… И только сейчас вся взаимная неприязнь и даже ненависть выплеснулись наружу в кулачных схватках.

Асташевский завершал первый круг. Ему пришлось подождать несколько минут, прежде чем добровольцы вытерли все лужицы крови на полу, — предыдущая схватка оказалась самой упорной и жестокой. Навстречу Слону вышел двухметровый негр. Он свирепо ударял себя кулаками по груди и яростно выл, что-то бормоча на непонятном языке.

Среди зрителей послышались громкие оскорбительные выкрики и свист. Со ставками вышла незадача. На негра поставили только его товарищи по руднику. И они быстро потеряли свои денежки, поскольку никакой схватки не получилось. Асташевский попросту сгреб завывающего соперника, поднял над головой и швырнул в сторону ближайшей стены. Под сводами зала зазвучали аплодисменты — горняки оценили мощь Слона.

Второй круг оказался куда более затяжным и жестоким. Оба спасателя прошли его успешно, однако Поплавский, схлестнувшийся со свирепым китайцем-каратистом, пропустил пару сильных ударов в левый бок.

Он дошел до четвертьфинала, что было настоящим подвигом — к этому моменту остались лишь умелые и мощные бойцы. Поплавский казался по сравнению с ними чуть ли не мальчишкой. Зато почти все симпатии были на его стороне. Да, он оказался не самым сильным бойцом, но уж точно — самым умелым. Однако полученные ушибы сделали свое дело. Во время схватки с молодым рыжеволосым ирландцем Ирвином Шелдоном, прозванным Рыжей Горой, он вынужден был уже больше защищаться, чем нападать. Гора занимался на Земле кэтчем и потому владел всем арсеналом грязных уловок и подлых ударов. Бой шел с переменным успехом, пока Поплавский не достал ирландца мощным ударом ногой в лицо. Немедленно брызнула кровь. Зрители зааплодировали — их симпатии были на стороне Викинга. Кто-то крикнул, что этак Рыжий может еще порыжеть. Ирландец рассвирепел и ринулся на Владимира, нанося удар за ударом. Ему удалось схватить Викинга за волосы, и началось жестокое избиение. Зрители затихли. Жюри тоже молчало, хотя победитель уже был ясен, а драка перешла в самое настоящее убийство.

И тогда, растолкав всех, на ринг выскочил Асташевский. Его попытался остановить брат ирландца по прозвищу Скала, уже вышедший в полуфинал без особых проблем. Тогда Асташевский принялся за него, да так, что Гора просто вынужден был оставить окровавленного Поплавского и броситься на выручку брату.

Эти минуты оказались кульминацией турнира. Оба брата-богатыря набросились на Асташевского. Пожалуй, никогда еще Слону не приходилось так трудно. Он получил несколько болезненных ударов в солнечное сплетение и челюсть и сломал палец на левой руке, попавшись на хитроумную болевую ловушку Горы. Но все же он постепенно сумел перехватить инициативу. Уложив Скалу страшным ударом в голову, он принялся методично обрабатывать его брата. Гора держался стойко, но когда Асташевский сломал ему пару ребер, начал медленно отступать. Зрители восторженно заулюлюкали. Гора слыл самым крутым парнем на Меркурии. Поговаривали, что он мог стать чемпионом мира по кэтчу, если бы не оказался замешанным в каких-то темных делах и был вынужден бежать с Земли.

Наконец Слону удалось схватить обессилевшего ирландца за рыжий чуб, и тогда он начал методично избивать Гору — точно так же, как тот поступил недавно с Поплавским. Зрители пришли в дикий восторг. Многие из них выразительно опускали большие пальцы вниз, требуя смерти побежденного. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы на арену не протолкался комиссар Ларикони в сопровождении пятерых полицейских. Им на помощь подоспели и опомнившиеся члены жюри. Общими усилиями они оттащили Асташевского от ирландца, находящегося в глубоком нокауте.

На этом турнир завершился. Никто из оставшихся полуфиналистов не захотел больше участвовать в явно безнадежном деле. Горняки сразу же стали расходиться, возбужденно обсуждая поразительное, неслыханное на Меркурии зрелище. Многие с довольным видом пересчитывали выигранные деньги. Впрочем, в накладе из зрителей не остался никто…

С той поры спасатели «Дельты» оказались в числе самых популярных личностей на Меркурии. Никто из горняков больше не претендовал на Марту, тем более что после этого происшествия хозяева шахт вынуждены были привезти на Меркурий женщин. А после того как команда Поплавского начала спасать пропавших без вести людей, провалившихся в хронотрещины, уважение к новичкам еще более возросло. Но у «Дельты» появились и враги. На руднике «Ласточкино гнездо», где работали братья-ирландцы Шелдоны, спасателей объявили персонами нон-грата. Сами братья поклялись расправиться с Асташевским при первом же удобном случае. Потом кто-то Пустил слух, будто «Дельта» — закамуфлированные полицейские ищейки, копающиеся в грязном меркурианском белье, и отношение к спасателям заметно охладело. Последний месяц никто из горняков «случайно» не сворачивал к ним на огонек, и это было плохим признаком.

Зато отношения в «Дельте» на удивление легко уладились. Марта сразу же дала понять, что никаких ухаживаний не потерпит, и мужчины быстро убедились, что в этом нет и тени кокетства. Несмотря на свою ослепительную внешность, девушка была не очень-то женственной. Выше всего она ценила мужскую дружбу и работу, а к стихам, томным взглядам и прочим «вздохам на скамейке» оказалась на удивление равнодушной. Даже Асташевский, герой-победитель, не удостоился вполне заслуженного поцелуя в щечку. Марта подчеркнуто ровно относилась ко всем, а если кого-то и выделяла, то веселого, добродушного Ашота. И все мужчины разом успокоились, поскольку никаких причин для обид не возникало.

Первый месяц работы в «Дельте» для Марты был нелегким. Ее профессия астробиолога оказалась на Меркурии ненужной. Мужчины дружно бросились обучать девушку, а Марта на удивление быстро начала делать успехи. Она стала водить «Белку» не хуже Корина и разбираться в хроноустановках куда лучше Асташевского и Мирзояна. Силы и ловкости ей было не занимать, так что вскоре выяснилось, что «Дельта» обрела весьма полезного члена экипажа. Отныне в салоне нечасто звучали крепкие выражения, зато мужчины, не сговариваясь, стали ежедневно бриться и раз в две недели — стричься, не забывая о ногтях, одеколонах и прочих «архитектурных излишествах».

Так, постепенно, жизнь группы «Дельта» в новом составе налаживалась. Неплохо пошла и работа по спасению попавших в беду горняков, хотя условия на Меркурии были заметно сложнее, чем на Марсе и даже на Луне. Поначалу немало хлопот доставляла система охлаждения лунотанка, явно не справляющаяся с мощным излучением Солнца, но и эту проблему удалось решить с помощью техников из города.

Однако ссылка оставалась ссылкой. Солнечный ветер очень затруднял связь с Землей, а о приеме ТВ Внеземелья и речи не было. Комиссар Ларикони получал лишь официальную, деловую информацию. Ни о каких странных событиях на Марсе и Луне он и слыхом не слыхивал. Ни Мартой Шадриной, ни «Дельтой», судя по всему, никто не интересовался. О том, как идет в ООН расследование по делу об «украденном» Марсе и идет ли оно вообще, не было известно ровным счетом ничего. Зато одно было ясно до предела: «командировка» группы хроноспасателей на Меркурий могла продлиться сколько угодно. Русских на Меркурии не было (этого не допускали могущественные западные фирмы), потому даже широчайшие связи Поплавского ничем помочь не могли. «Дельте» не разрешалось улететь с Меркурия «до завершения срока контракта», который она не подписывала. Радиограммы родственникам не принимались «из-за ненадежной связи». Письма родным и близким якобы отсылались с очередным грузовым космолетом, но за четыре месяца никто из группы не получил ни одного ответа. Комиссар Ларикони только разводил руками и недоуменно улыбался, но скорее всего письма «Дельты» лежали в одном из его сейфов. В том, что итальянец связан с «грабителями» Марса, сомнений не было.

Спасателям приходилось работать, сжав зубы, и ждать удобного случая, чтобы хоть слегка приоткрыть дверь этой адской тюрьмы.

И этот случай представился Поплавскому и Сабли- ну, когда, возвращаясь из города на базу, они решили немного сократить обычный путь и свернули с наезженной трассы в узкий, залитый вечной тенью проход между крутыми валами двух небольших, но очень глубоких кратеров.