Маленький пузатый светильник покачивался на вделанном в стену кольце. Туда-сюда, туда-сюда. Тэсс бездумно проследила за ним, ощущая, что на ее лбу лежит холодная ладошка.

– Ты в порядке? Кажется, тебя что-то испугало.

Лапитапы елозили где-то в ногах – их рога слабо виднелись в полутьме, напоминая растущие прямо из-под одеяла молодые лысые деревца. Ву, лохматая, но абсолютно не сонная, сидела у изголовья.

С соседней койки доносилось мирное сопение. Кают на корабле было достаточно, но девушки – все втроем – жили вместе: Таура упорно не хотела спать одна и согласилась даже терпеть зайцев, когда третьей в комнату попросилась Ву.

– Ты что-то видела…

По ее взгляду Тэсс поняла, что это не вопрос и что ответ не так уж и нужен. Едва выговаривая слова, она прошептала:

– Управитель… в тюрьме. С солдатами. Я не знаю, правда ли это или кошмар.

– В них иногда тоже бывает много правды, – безмятежно протянула Ву, убирая ладонь.

– Если все на самом деле, то он еще жив, но… за что его так мучают? – Тэсс беспомощно посмотрела на нее. – Ты знаешь?

Почему-то иногда ей казалось, что это странное существо может знать все на свете. Или почти все. Но сейчас девушка только помотала головой. Подумав, она сложила руки на коленях, пару раз качнулась в такт светильнику и произнесла:

– Скорее всего, его мучают из-за секрета. Такие вещи чаще всего делают именно из-за какого-нибудь секрета. Большого секрета. И знаешь…

– Что? – нервно спросила Тэсс, когда пауза слишком затянулась.

– Я ухожу… уходила… в лес, чтобы тоже их прятать. Свои секреты. Думаю, для управителя Кров был… как мой лес.

Тэсс вздрогнула. И неожиданно для самой себя задала вопрос, который вряд ли имел сейчас смысл.

– Твои звери, Ву… эти и те, что остались на острове… как они вели себя перед тем, как спустился туман? Они спрятались?

Ву подумала и вновь помотала головой.

– Они ничего не почувствовали. Ни лапитапы, ни зайчата, ни старый кистеухий медведь, ни олени. Даже лисица.

Тэсс кивнула.

– Какой же это мог быть… секрет?

Она не обращалась к Ву. Но та неожиданно ответила ей, странно улыбаясь:

– Моим секретом были звери, которые меня ждали. Может, и у него так?

Решив, что она все-таки сумасшедшая, Тэсс изобразила улыбку и села.

– Благодарю, что разбудила. Пойду-ка пройдусь.

– Подожди. – Палец Ву ткнул Тэсс между ключиц. – Не спи с ней больше. С этой блестяшкой. Она снова кровоточила, я видела. И она опять светилась. А потом все пропало.

– Ладно… – Тэсс кивнула, свешивая ноги с кровати. – Я запомню, Ву. Ложись спать.

Она тихо покинула комнату – шпринг, укачанная ходом корабля, даже не повела ухом. Тэсс чувствовала, что Ву буравит ее спину взглядом, но не стала оглядываться. Прикрыв дверь и миновав кают-компанию, она вскоре вышла на палубу.

В небе, необычайно ясном, в четырех разных его концах, сверкали четыре созвездия. На фоне прочих младших сестер Зуллура составлявшие их звезды казались ослепительно яркими. Восемь сияли в созвездии Моста, указующем риц – Холодное направление. Пять – в созвездии Ладьи, плывущей по ули – Теплому пути. Десять мелко подрагивали в созвездии Пера, ведущего к илаварр – Восходу. И еще шесть – созвездие Щита – блестели на алав: там, куда уходит обычно сам Зуллур. Свой Щит он неизменно вешает на одно из деревьев, Тэсс это знала. Сейчас он оставил его на том самом, где росли три крупных Серебряных яблока.

Палубные доски поскрипывали у Тэсс под ногами. Она ступала медленно, глубоко вдыхая, стараясь, чтобы вдыхаемый воздух выветрил плохой сон из головы. Это просто сон. Наверняка просто сон. В конце концов, тот ки, так напугавший ее в детстве, на самом деле не сделал ей ничего дурного. А темноволосый молодой человек, на фотокарточке стоявший с ним рядом в тени, вовсе не похож на управителя. Не похож. Не похож. Их лица просто сложились в ее сознании. В один сон.

– Чара…

Голос показался Тэсс незнакомым и скорее был похож на стон. Это явно был не голос приемника или Дита. Не напоминал он и бормотание компаса. Может, это море? Или ветер? Или…

– Чара…

– Ло корабль? – сипло прошептала Тэсс и тут же поправилась: – Странник?

Кто-то неизвестный продолжал повторять женское имя, но теперь глуше и при этом злее. Звук словно отдалялся. Будто в темноте третьей вахты кто-то невидимый преследовал кого-то такого же невидимого…

Тэсс заметила движение за углом кают-компании и попятилась. Девушка прижалась к мачте и отчетливо увидела, как мимо нее кто-то прошел. Взметнулась от быстрой поступи волна темных тяжелых волос, звякнул браслет на руке.

– Чара… Чара… где Чепмэн?

Женщина остановилась, повернулась в профиль, и Тэсс убедилась, что поняла все правильно. Это была всего лишь доктор с кувшином для умывания в руке. Корабль просто обознался. Ошибся. Он сходит с ума, и на это никак нельзя повлиять.

Устало вздохнув, доктор остановилась, поставила кувшин и привалилась к борту, цепляясь за него руками. Яркие губы шевелились. Вроде она тихо прошептала: «Не знаю».

Ее глаза не казались испуганными. Даже когда один из корабельных канатов изменил свое местоположение – скользнул по доскам, поднялся и, напружинившись, как атакующая змея, закачался перед лицом ла Довэ, она сохраняла спокойствие и не мигая на него смотрела.

– Где он? Где он? Чара…

Тэсс хотела броситься на выручку и попытаться успокоить обезумевшую вещь, как вдруг услышала слово из своего сна, резко произнесенное другим голосом.

– Отойти.

Джер с обыкновенной для него ловкостью спрыгнул откуда-то сверху, с вант, и бесцеремонно сжал край каната в руке. Тэсс думала, что его немедленно ударит и опрокинет второй канат, но корабль повиновался. Это было неожиданно, видимо, и для доктора. Окинув лавиби изучающим взглядом, она глухо произнесла:

– Как он слушается тебя… удивительно. Благодарю.

Джер довольно улыбнулся, но тут же стал серьезным. Он выпустил канат, и тот послушно отполз в сторону.

Ладонь лавиби ласково провела по борту.

– Удивительно ли, доктор? Живые существа, будь они вещами, животными и людьми, всегда к чему-нибудь липнут.

Она рассмеялась:

– Ох, Джер… живые вещи редко принимают нового хозяина, если так не велел прежний. Этот корабль не отвязывали. Но тебя он принять вполне может.

– Я заставлю, – коротко отозвался тот. Доктор нахмурилась. – И, надеюсь, не только его.

Рука юноши остановилась на краю борта, рядом с тем местом, где стояла ла Довэ. Доктор склонила голову к плечу, но не отстранилась.

– А на людей это распространяется, ла? То, что вы и Тэсс говорите.

– Иногда…

– Поэтому вы так трясетесь за жизнь Паолино?

На смуглом лице женщины отразилось замешательство и, кажется, раздражение. Но доктор все еще не призвала Джера к порядку, хотя так, по мнению Тэсс, она должна была поступить на правах старшей. Очень медленно Мади Довэ ответила:

– Нет. Потому, что он дал мне дом. И вас… – Ее тон смягчился. Доктор подняла руку и провела ею по скуле лавиби. – Тебя тоже, Джер. Я могла бы быть твоей матерью.

– Но вы не моя мать, ла. – Джер снова усмехнулся, не двигаясь. – Некоторые чистокровные в возрасте тринадцати юнтанов уже имеют первый выводок и первую самку – так у нас принято. Поэтому по меркам вашего народа я намного старше тех, кто мог бы быть вашими детьми. Пожалуй, я очень, просто отвратительно стар в сравнении с ними. И я не хочу быть ребенком.

Доктор слабо улыбнулась в ответ:

– Зачем ты мне это говоришь?

Тэсс ясно увидела, как нехорошо блеснули в темноте глаза Джера. Он наклонился чуть ближе к лицу ла Довэ и понизил голос, но Тэсс все равно услышала:

– Затем, чтобы вы понимали, с кем имеете дело.

– Я понимаю… – Она не отвела взгляда. – Поверь.

– Вы понимаете многое, но не это. Например, вы в курсе, откуда взялся на острове туман в тот первый раз и сейчас. Во всяком случае, вас это не удивило, следовательно, вы о чем-то догадываетесь. А также вы знаете, что Зодчего этого корабля зовут Чепмэном Деллависсо, хотя я упоминал фамилию Деллависсо только в отношении женщины, которую Странник вспоминает реже, чем его. Чару. А ее вы случайно не знаете? Почему он перепутал ее с вами?

Доктор внимательно смотрела на него и молчала. Она колебалась. Ее как будто загнали в угол. Но стоило ла Довэ открыть рот, как лавиби осторожно прижал к ее губам палец и улыбнулся уже по-другому, мягче:

– Хорошо. Можете не отвечать, в конце концов, мне наплевать. Видите ли, меня просто бесит запах вранья. А в такую прекрасную ночь он будет совсем лишним.

Джер чуть отступил и прислонился к борту, встав рядом с доктором.

– Я буду молчать. Пока вся эта премерзкая и престранная история не повредила Ласкезу или этим трем дурочкам. Но мне кажется, после такого обещания я могу рассчитывать на ваше… хотя бы доверие. Нет? – Он снова повернул к ней голову. – Или на то, что вы столкнете меня за борт, защищая свои и чужие тайны? Но если вы лишитесь второго капитана, Странник перебьет вас всех.

Тэсс сжала кулаки от злости. То, как нагло и напористо вел себя Джер, выводило ее из себя, то, как реагировала доктор, – еще больше. Будто бы в чуши, которую нес лавиби, была доля смысла и… правды. Какой правды? О тумане? О человеке по имени Чепмэн? О тайнах?

– Я расскажу тебе. Когда-нибудь, – сказала доктор. Тэсс отчетливо увидела, как смуглая ладонь легко коснулась руки Джера, лежавшей поверх борта. – После того, как ло Паолино будет в безопасности. И мы будем в безопасности. Вы все тогда услышите многое. Больше, чем тебе бы хотелось. Надеюсь, он…

– С ним все хорошо. Я уверен.

Джер погладил ее кисть большим пальцем, и губы доктора Довэ дрогнули в улыбке:

– Я не чувствую запаха лжи, Джер. Но это не значит, что я ее не вижу. Не порть хорошую ночь.

Она коротко и немного нервно рассмеялась. Лавиби передернул плечами и запрокинул голову к небу. Потом рассеянно, потягивая носом, посмотрел вперед:

– Вам лучше вернуться в каюту. Собирается небольшая буря. Доброй вахты.

– Доброй вахты, ло капитан. И… благодарю. За все.

Она вновь прошла мимо Тэсс, и все это время Джер провожал ее взглядом. Сама Тэсс поспешила последовать за доктором, как только лавиби отвернулся. Она понимала, что Джер до сих пор не учуял ее только потому, что его отвлекали другие запахи. Воды. Бури. И куда более близкие и волнующие.

Буря действительно разыгралась, и, кажется, она была не такой уж небольшой. Тэсс отчетливо слышала завывания ветра и чувствовала качку, как бы ни старался Странник ее смягчить. Светильники не упали только потому, что крепились к кольцам, вделанным в стену; надежно привинченные койки имели подобия перегородок, не дававших свалиться на пол. Один из зайцев, спавших с Ву, все же упал с довольно сильным грохотом. Проснувшись, он не стал залезать обратно и, прижимая уши и странно поскуливая, спрятался вместо этого под койку.

Тэсс еще раз выходила на палубу и видела Джера на капитанском мостике. Напряженный, промокший насквозь, лавиби будто окаменел или стал механизмом, все действия которого сводились к тому, чтобы поворачивать штурвал. Сквозь вой ветра Тэсс снова отчетливо слышала голос, произносивший все те же имена: Чара… Чепмэн… Конор…

Когда загоревшееся в Небесном саду сине-золотое дерево осветило фигуру лавиби, Тэсс вдруг подумала, что вряд ли бы выдержала это сумасшествие, если бы капитаном пришлось быть ей. Зодчей.

Она вернулась в каюту, взяла альбом со снимками и некоторое время листала его. Особенно дотошно она рассмотрела большую групповую фотокарточку, где некоторые люди были обведены. Часть – кругом. Часть – ровно девять – еще и перечеркнуты. Черноволосая красавица с других снимков обведена не была. Тэсс вглядывалась в размытые лица довольно долго. И даже не заметила, как уснула.

…Ей снова снился странный сон, в этот раз наполненный смутными мечущимися тенями. Тени кружили по лесной чаще. У каждой из них было по фонарю, мерцающему в дождливом полумраке. Тени преследовали кого-то… но этот кто-то, ворвавшись в сон и ослепительно сверкнув, вдруг издал рокочущий металлический вопль. Тени исчезли вместе с дождем. Тэсс попыталась проснуться и не смогла. Ей показалось, она очнулась в незнакомом месте… но это тоже был сон. И сон продолжался.

Снова тени. Тени под белым, смутно знакомым небом, тени на берегу океана. Одна из них бросала что-то в бушующие волны, вторая стояла поодаль. Кажется, первая была мужчиной, вторая женщиной, но, может быть…

– Что он с тобой сделает?..

– Я знаю его достаточно. Поверь, ничего, чего я бы не выдержал.

Тень мужчины улыбалась. У тени женщины сильно дрожал голос.

– Если ты делаешь все это только потому, что винишь себя…

– Я делаю это, потому что вы всё, что у меня осталось.

Что-то, снова брошенное в воду, замерцало. И Тэсс, прежде чем проснуться, увидела, как из океана поднимается белый туман.