Управитель что-то знает об этом корабле, а значит, и об его настоящем хозяине. И это дополнительный повод отыскать обоих. Ни к каким другим выводам Тэсс и Таура не пришли и, поговорив еще немного, разошлись: доктор Довэ позвала шпринг, чтобы та помогла ей с обедом. Ловкая и аккуратная Таура замечательно управлялась с продуктами и утварью, в то время как у Тэсс все валилось из рук. Поэтому, отпустив подругу, она отправилась на ходовой мостик, сильно продуваемый ветром.

Приблизившись к штурвалу, она взялась за него ладонями и тихо позвала:

– Странник…

Надпись не проступила. Но и снасти оставались на своих местах, лишь иногда лениво шевелясь, как змеи. Тэсс никто не прогонял, на нее никто не нападал, и в то же время с ней вряд ли собирались разговаривать. Какое-то время она стояла, глядя на горизонт и напряженно размышляя обо всем произошедшем, и наконец сдалась:

– Как хочешь.

Дойдя до корабельного носа, Тэсс снова окликнула:

– Ло рыцарь?

Массивная деревянная фигура неохотно, со скрипом повернулась к ней. Почти сразу Тэсс вспомнила, что Дит – так, по словам радио, звали ростру – хоть и умеет, но не особенно любит разговаривать.

– Ты знаешь что-нибудь про ло Миаля Паолино? – наудачу спросила Тэсс. – Он когда-нибудь поднимался на ваш борт?

Рыцарь вернулся в прежнее положение. Он не удостоил Тэсс даже взглядом, хотя, может быть, просто не услышал. И она уже сделала несколько шагов в сторону, когда Дит вдруг сипло прошептал:

– Не спеши. Я ср-р-разу почувствую его кр-ровь.

Сказанное заставило Тэсс резко обернуться. Ростра смотрела только на воду и снова хранила молчание.

У Тэсс был еще один возможный собеседник, который обитал в капитанской каюте. Правда, все осложнялось тем, что эту же каюту выбрал в качестве своего жилища Джер. Когда провалились его галантные попытки предоставить лучшее на корабле помещение доктору Мади Довэ, лавиби без особых церемоний занял его сам. Тэсс исключительно из вредности не стала предупреждать полукровку о том, с кем ему придется соседствовать, и первый день неприкрыто наслаждалась тем потоком ругательств, который извергал Джер. Он никогда не общался с живыми вещами и только к вечеру сумел заставить радио замолчать.

Однако к середине второго дня они уже подружились и вовсю вели какие-то бессмысленные разговоры. Истосковавшийся по общению прибор был в восторге, лавиби тоже, кажется, устраивало наличие собеседника, у которого можно было что-то выспросить о Большом мире, в частности о такатанских поселениях барсуков. Радио помнило не все, но и это уже было неплохо.

Именно туда, подумав и поколебавшись, решила все же заглянуть Тэсс.

Подойдя к нужной двери, она не стала стучать, а сперва решила прислушаться. Из каюты доносились голоса, причем Джер, кажется, разговаривал на повышенных тонах. Его собеседник отвечал тише, но слова тоже можно было разобрать.

– Ты должен попытаться. Ты ведь сам понимаешь, что он нам сделает, если самка не выполнит условия своей сделки. Нам нужно хоть что-то узнать.

– Я не могу. Моя память неотрывна от его, а его память поедена дрэ.

– Тебя собирали отдельно. У тебя свой Зодчий. Его-то ты помнишь! Он может что-то знать? Как ты вообще попал сюда?

– Меня просто отдали и попросили верно служить.

– Как его звали? Кому отдали? Как он выглядел?

– Высокий. Крупный. С большими руками.

Джер сдавленно зарычал.

– Глаза, голос, волосы… – он помедлил. – Ладно. Как вы оказались в море в последний раз?

– Мы стояли в бухте. Долго-долго. Мы должны были ждать именно в этом месте. Там мягкое дно и низко нависают скалы. На одной из них, кажется, стоит старый замок, но я не видел его вблизи. Да, мы ждали именно там. А потом ни с того ни с сего ло корабль взвыл, словно обезумел, сорвался с места, и мы все почувствовали… – речь прервалась мощным потоком помех, на фоне чего вопрос Джера был едва слышен:

– Боль?

– Да. Сильнейшую. Его, ло корабля. Дрэ появились уже через три дня. Сначала на штурвале. Потом на ростре. Вскоре они добрались и до меня…

Тэсс с усилием выдохнула. Последние слова прибор произнес сдавленным голосом. Почти человеческим. Повисло молчание. Но вскоре лавиби его нарушил:

– Корабль говорит во время бури. Когда я у штурвала, я слышу его бормотание. Если я назову тебе имена…

Тут его речь неожиданно оборвалась. Тэсс решила, что лавиби просто стал говорить тише, но тут дверь, перед которой она стояла, распахнулась. Мощная когтистая рука схватила ее за воротник и грубо втянула внутрь:

– Что, интересно?

Скуластое лицо полукровки было довольно близко от ее лица – Тэсс отчетливо видела сердитый блеск карих глаз, подрагивающие ноздри, темные полосы шерсти, тянущиеся от век через лоб и сливающиеся с линией роста волос.

Джер слабо, без особой угрозы – скорее, насмешливо – оскалился:

– Запах любопытства стал настолько сильным, что я просто не смог сдержаться. Что тебе тут надо, самка?

– Отпусти меня, – потребовала Тэсс, стукнув по державшей ее руке. – Совсем, что ли, рехнулся?

– Зачем ты подслушивала? – спросил лавиби, все же разжимая пальцы. – Я не знал, что это еще одна твоя дурная привычка.

– Я случайно. И я не услышала ничего особенного, кроме того, что ты опять обозвал меня… самкой!

Джера усмехнулся:

– Несомненно, это было важнее всего. Ладно. Проваливай, пока я добрый.

Тэсс не спешила уходить и покосилась на радио. Антенна была опущена, лампочки не мигали. Джер проследил за ее взглядом и покачал головой:

– Он не помнит ничего ценного о человеке, который построил это судно. Если это тебе интересно, конечно.

Тэсс кивнула и, немного собравшись с мыслями, решила кое-что проверить:

– А ты… находил что-то необычное, пока жил здесь?

Лавиби пожал плечами и направился к письменному столу, жестом предложив присоединиться. Тэсс еще раз покосилась на радио и послушно сделала несколько шагов.

У стола Джер выдвинул верхний ящик, в котором поверх счетов теперь были сложены самые разные предметы. Пузырек с духами, пара гнутых гвоздей, маленькая – не больше мизинца – расческа, мешок, в котором звенели монеты, и снимок паровоза с большими черными колесами. Тэсс вспомнила, что уже видела что-то похожее.

– Тебе это говорит о чем-то? – Лавиби сощурился. – Симпатичные вещички. И некоторые явно стоят дорого.

– Карточка похожа на одну из тех, что хранятся в альбоме управителя, – как можно небрежнее произнесла Тэсс. – Там есть снимки времен его молодости.

– Мало ли на свете паровозов… – разочарованно протянул Джер, почесывая подбородок. – Огромные, тупые дымящиеся твари.

– У тебя все тупые, начиная с лапитапов, – ядовито напомнила Тэсс и тут же спросила: – Какие имена упоминает ло корабль? И почему он говорит с тобой, а не…

Она осеклась, поняв, что спросила глупость.

Ответ был очевиден, и Джер не преминул его озвучить:

– Может, потому, что ты не выходишь в бурю к штурвалу? – тут он помедлил, дернул носом и добавил: – Знаешь… а мне его жаль. Мы будто похожи с этим кораблем. Впрочем, к ветрам все это. Сопли.

Тэсс постаралась не задумываться над сказанным и кивнула с безразличным видом.

– Имена, – повторила она.

– Чара Деллависсо… Конор… Ширу… Несколько имен я пока не смог разобрать… Чаще других он называет Чепмэна. Чепмэн, Чепмэн, Чепмэн.

– А тебе они о чем-нибудь говорят? – тихо спросила Тэсс.

Лавиби фыркнул:

– Самка, меня не брали даже в поездки на острова Гребня, боясь, что я убегу к своим или к чужим. Кого я могу знать в Большом мире? А вот тебе стоит задуматься… – он усмехнулся. – Обещание придется исполнять. Думаю, ты не захочешь оказаться задушенной корабельными снастями.

– Тебя задушат вместе со мной.

Джер неторопливо подошел вплотную.

– А тебя это утешит? Вряд ли, – усмехнулся он. Его глаза нагло блеснули. – Да и поверь, я удеру раньше, если захочу. И наплюю даже на жалость к вам.

Но в этот раз Тэсс отлично знала, чем бить в ответ:

– Плюй на что хочешь, но ла Довэ с тобой не побежит. Она нас не бросит. Значит… – Тэсс без особых церемоний прикоснулась кончиком пальца к его подбородку и плавно отступила, разворачиваясь, – и ты останешься. Будешь вести себя хорошо. И постараешься мне помочь, чтобы прекрасная ла доктор не огорчалась.

Джер молчал, и Тэсс самодовольно хмыкнула.

– Ты отвратительна. Если бы не твой брат и не она…

– Да что я тебе такого сделала? – Тэсс посмотрела на него. – Конечно, я не твой очередной дружок и предпочитаю думать головой. Но, мне кажется, ты так и не понял, что теперь мы должны действовать вместе.

– Просто от тебя одни неприятности, – ощерился лавиби, впрочем, без особой злости.

– Не доверяешь мне? – она прищурилась и закусила угол нижней губы.

Джер неожиданно мотнул головой:

– Доверяю. Это ты более-менее заслужила. Но любить тебя я совершенно не обязан.

Тэсс кивнула. В висках отчего-то застучало, уши загорелись. Но она даже не опустила взгляда.

– Тебе есть еще что сказать мне? По делу?

Джер промолчал, и тогда она взглянула на приемник.

– А у тебя? – ответом ей была тишина. – Хорошо. Я пойду. Буду думать о том, как же помочь вашему кораблю, капитан Джер.

– Он не мой, самка, – огрызнулся лавиби. – Мы просто вместе переживаем бури.

Тэсс ничего не сказала.

Она снова отправилась на палубу. В висках по-прежнему стучало. Услышанное то ли как-то ее задело, то ли просто показалось неприятным дополнением к и без того тревожным предчувствиям. Устало вздохнув, Тэсс потерла лоб кончиками пальцев и прошла обратно к корабельному носу. Она любила размышлять в тишине, стоя на ветру, но теперь ее место было занято. Или почти занято.

– Эй, давай, лезь сюда!

Ву сидела у Дита на шее, сложив ладони на его массивном, прикрытом шлемом темени. Она болтала босыми ногами и смотрела вперед, на голубую гладь океана. Светловолосая Ву была одета в свои обычные серые лохмотья, но производила не такое дикое впечатление, как в приюте. Вполне обычная ла. Даже не ле. Ее глаза словно напитались морским цветом и теперь казались еще больше. Тэсс покачала головой:

– Мне и здесь хорошо.

– Но с моего места можно увидеть больше.

– Ага, – равнодушно отозвалась Тэсс.

– У тебя расстроенный вид. – Ву заправила прядь за ухо. – Что-нибудь случилось?

– Пока ничего.

– Значит, случится?

– Может быть.

Полуразвернувшись, Ву посмотрела на нее в упор. Не совсем понимая, на что надеется, Тэсс все же спросила:

– Как ты думаешь, кто Зодчий этого корабля?

– Разве не ты? – удивилась Ву. – Ведь у тебя на шее та штука, которая его призвала.

– Откуда ты знаешь? – вздрогнула Тэсс.

– Она светится. И Дит светится так же.

Тэсс вытянула кулон за цепочку и внимательно оглядела его. Он был матово-ровным, темным и глубоким, словно океан вокруг. Поверхность даже не отразила бликов Зуллура. Тэсс посмотрела на Ву.

– Нет.

Та пожала плечами:

– Я вижу. И штурвал этого корабля так же светился в тот день, когда мы отплывали.

– Зеленым?

– Золотистым. Цвет тэ – золотистый, наверное, потому что его дарит Зуллур.

– Но…

Тэсс не успела закончить. Она почувствовала, как стук в висках усилился, но теперь стал более отрывистым. Одновременно с этим она заметила, как расширяются огромные глаза Ву, которая смотрела на кулон. Тэсс тоже опустила взгляд. На ровной зеленой поверхности что-то выступило. Густые темно-красные подтеки были очень похожи на…

«Все хорошо, ле. Не волнуйся. Теперь все хорошо».

Ву отвернулась. Она снова вглядывалась в бескрайнюю даль. Ее пальцы барабанили по деревянному шлему рыцаря.

– Ты знаешь, чья это кровь, правильно?

Тэсс кивнула. Она пыталась стереть алые подтеки, но тщетно: от этого крови, казалось, становилось только больше. И она просто сжала подвеску в кулаке.

– Догадываюсь. И ты ни в коем случае не должна говорить об этом. Особенно Тауре.

– Я тебя поняла.

Вряд ли она в действительности хоть что-то поняла, но Тэсс не стала уточнять. Не говоря больше ни слова, она снова быстро направилась в капитанскую каюту. Кулон она продолжала сжимать в кулаке, и ладонь нестерпимо жгло.

Тэсс застала Джера перед зеркалом. Он стоял, выпятив грудь колесом, и пытался причесаться той самой маленькой расческой, которую выудил из ящика стола. Услышав звук бесцеремонно открывающейся двери, он недовольно обернулся:

– Ну что еще тебе от меня надо, унеси тебя ветер? Я же…

– Мы должны увеличить скорость, – без предисловия выпалила Тэсс. – Намного увеличить.

Лавиби вскинул брови – точнее, те полоски шерсти, в которые они переходили.

– Прости, что?

– То, что ты слышал. Нам нужно спешить.

– Куда? – уточнил Джер, вразвалку идя к ней навстречу. – У тебя свидание?

– С управителем… – Тэсс замялась, пробуя подобрать короткое и емкое объяснение, – что-то не так.

– Угу, – кивнул Джер. – Именно, «что-то не так». И кажется, мы знаем это с того дня, как он пропал.

– Ты не понимаешь, посмотри на…

Она разжала руку и резко выдохнула. Камень опять стал чистым, глубоко-зеленым. Даже ярче и светлее, чем когда Тэсс впервые увидела подвеску.

– Тут была кровь, Джер. И это его кровь. Ты можешь мне не верить, но…

Он с шумом вдохнул, кинул на кулон короткий настороженный взгляд и неожиданно кивнул:

– Я верю, самка. Кровью здесь пахнет. Вот только знаешь… мне наплевать.

Тэсс нахмурилась. Но не успела она ничего сказать, как Джер пожал плечами и пояснил:

– А вот доктору – нет. И если я откажусь, ты побежишь жаловаться к ней. Я это знаю, поэтому попытаюсь попросить корабль поторопиться. Но с условием, что ты будешь держать язык за зубами. Не пугай ла Довэ. По крайней мере, пока можно этого избежать. Она и так заставила меня выдать больше, чем следовало, когда мы были в кабинете. Ух, с кем только связался этот пижонистый тип…

Тэсс почувствовала, как ее рот кривится в нервной усмешке. Джер, сам о том не подозревая, отзеркалил ее недавний поступок и решение. С дорогим для него человеком. Она кивнула.

– Хорошо. Я ничего не скажу. Пока.

Джер обошел Тэсс и открыл дверь. Заметив все еще зажатую в его когтистых пальцах расческу, Тэсс осторожно предположила:

– Думаю, она для усов.

Лавиби что-то невнятно пробормотал, сунул расческу в задний карман штанов и вышел. Тэсс последовала за ним, но держась на расстоянии. Почему-то ей казалось, что лавиби вполне может зарычать или сказать ей что-то очень неприятное. Судя по его сжатым кулакам, он был зол.

Издалека она наблюдала, как, поднявшись по ступеням на ходовой мостик, лавиби приблизился к штурвалу, опустил на него свои массивные жилистые руки и начал говорить. Лицо его выглядело неожиданно спокойным, губы едва шевелились. Так он обычно беседовал с доктором Довэ, изредка – с Ласкезом. Все остальные же, включая Тэсс, при разговоре с ним неизменно видели ощеренные острые клыки.

Палуба качнулась. Соленый ветер стал ощущаться сильнее. Тэсс поняла, что просьба будет исполнена.