О себе и о других
– Люди, как птицы, только разные – одни гадят, другие парят…
* * *
– Ей так идут ее недостатки, что о достоинствах даже забываешь.
* * *
– Совесть – то немногое, что можно иметь даром, но что часто очень дорого тебе же достается.
* * *
– Грехи отпускаются в порядке очереди. Заняла, но боюсь не успеть, слишком очередь длинная.
* * *
– И болеть не хочется, и врачам как-то жить надо… Решила жертвовать собой…
* * *
– Это хорошо, что у людей нет крыльев, иначе обгажены были бы не только памятники…
* * *
– Даже настоящие враги перевелись, остались только мелкие пакостники, с которыми враждовать гадко.
* * *
– Люди делятся на тех, кому хорошо, и тех, кому от этого плохо.
* * *
О знакомом ученом:
– Он такой умный, такой умный, что сам не понимает половину собственных мыслей!
* * *
Знакомая расспрашивает:
– Как дела, хорошо ли здоровье?
– Это смотря с кем сравнивать…
* * *
– На Земле уже столько Пупов Земли, что она вся ими покрыта. При этом многие похожи на кочки, а некоторые и вовсе на прыщи.
* * *
Надоевшей актрисе:
– Вы – счастье, которого всегда в совершенном избытке.
* * *
– У него исключительно хорошо получается валять дурака. Может, стоит делать это профессионально?
* * *
– Он настолько многогранный, что за гранями самого уже и не видно…
* * *
– Я то и дело ем, потому что доктор сказал, что курить на пустой желудок крайне вредно.
* * *
– Я как атлант – держу на плечах груз прожитых лет и пережитой глупости.
* * *
По поводу знакомого-неудачника:
– Он с большим трудом вытащил рыбку из пруда, но это оказалась килька в томате.
* * *
– Я одинокая. Даже эхо в квартире не живет…
* * *
О знакомой:
– У нее кругозор замочной скважины.
* * *
– О знакомом:
– У него бронезащитная душа.
* * *
Глядя, как мается на трибуне очередной оратор:
– Легче трижды выслушать, чем один раз выступить.
* * *
– Ах, Фаина Георгиевна, как я вам завидую!
– Ваша зависть мне льстит.
* * *
О знакомой:
– Она пышет злобой, как здоровьем.
* * *
– Фаина Георгиевна, как понять, вежливый человек или нет?
– Вежливый обязательно скажет «извините», перед тем как сделать гадость, и «простите», когда ее уже сделал.
– А невежливый?
– Делает без извинений.
* * *
– Как понять, хороший ли он человек?
Раневская объясняет:
– По тому, завидует он успеху других или радуется.
* * *
– Фаина Георгиевна, мне кажется, что вы стали курить еще больше.
– Понимаете, голубчик… чтобы победить какой-то недостаток, его нужно довести до абсурда. Вот я и довожу до абсурда курение…
* * *
– Худший вид беременности – мозговой. У большинства людей она заканчивается либо выкидышем, либо рождением урода.
* * *
– NN так блистательно выступает, что о смысле его речи как-то забываешь.
* * *
– Фаина Георгиевна, я видела вас в больнице. Заболели?
Раневская не любила жаловаться на болячки, тем более малознакомым людям, предпочитая отшучиваться.
– Организм свой пугала.
– Что делали?
– Пугала организм, водила его в больницу, чтобы посмотрел, что с ним будет, если вздумает заболеть.
* * *
– Фаиночка, как у тебя жизнь? – интересуется давняя приятельница.
Раневская со вздохом:
– Мухам понравилась бы… Особенно большим и зеленым.
* * *
– Тощие люди лучше толстых.
– Это почему?
– Меньше загораживают солнце.
* * *
Раневская рассказывает о походе в неудавшиеся гости, ее пригласили явно из-за популярности, желая показать как экспонат и посмеяться над шутками.
– У меня вдруг развилось стадное чувство.
– Захотелось быть как все, Фаина Георгиевна?
– Нет, ощутила, что вокруг одни скоты.
* * *
Услышав о знакомом, что тот «плюнул в вечность»:
– Вечность плюнула в ответ.
* * *
– Наверное, уйду из театра в бюро прогнозов погоды. К дождю все ломит и ноет.
* * *
– Правильные люди скучны. Они как лист из тетрадки в клеточку – правильные линии есть, но читать нечего.
* * *
– Не все, у кого есть крылья, ангелы. У навозных жуков они тоже есть.
* * *
– Фаина Георгиевна, вам необходимо постепенно отказаться от курения. Предписываю выкуривать всего по одной папиросе после еды, не больше.
Раневская, хитро прищурившись:
– А есть можно сколько раз за день?
– В еде я вас не ограничиваю.
– Спасибо, доктор, хотя съедать по двадцать сосисок в день тяжеловато.
– Почему двадцать сосисок?!
– Не могу же я обедать каждый раз, как захочется покурить!
* * *
Ее спрашивали, смотрит ли она фильмы со своим участием.
– Я и спектакли не смотрю.
* * *
Раневская рассказывала:
– Были молодыми… Денег нет даже на еду, кавалеров красивых нет… Взяли где-то взаймы, купили бутылку вина и решили посидеть, поплакать и поругать жизнь. Хохотали до коликов.
– Почему?
– Нам вместо вина продали средство для травли тараканов.
* * *
– Чем вы расстроены, Фаина Георгиевна?
– У меня украли жемчужное ожерелье.
– Дорого стоило?
– Нет, сущие гроши. Оно фальшивое.
– Тогда почему вы страдаете, купите себе новое.
– Вор будет думать, что я подсунула фальшивку нарочно, что я жмот.
* * *
– Ненавижу кино и спектакли…
– ?!
– …в которых я не играю.
* * *
– Я очень хотела посвятить себя служению искусству, но оно этого вежливо не заметило…
Чуть помолчав, с грустью:
– И невежливо прошло мимо.
* * *
– Что вы, милочка, она такая скупая, что даже мочу для анализов норовит у кого-нибудь позаимствовать, чтобы свою не тратить.
* * *
– Мы с организмом договорились: я прекращаю мучить его диетами, а он разрешает мне курить.
* * *
После очередного пребывания в больнице:
– Неизлечимых болезней нет. Просто не все больные доживают до своего излечения.
* * *
По поводу старого холостяка:
– Он просто задержался в девках…
* * *
– Ничто человеческое мне не чуждо: ни руки, ни ноги, ни жопа…
* * *
– Как живете, Фаина Георгиевна?
– Не живу – переживаю.
* * *
– Хорошо, что мне некому завещать…
– Почему, Фаина Георгиевна?
– Кому нужны в наследство неприятности и нытье? А больше у меня ничего нет…
* * *
– Фаина Георгиевна, вы верите в светлое будущее?
– Конечно, почему бы не верить в то, до чего точно не доживешь?
* * *
– В нашем доме вот этот молодой человек никогда не ездит в лифте, хотя живет на седьмом этаже, – шепотом сообщает знакомая, кивая на хлипкого вида парня, направившегося к лестнице. – Молодец, наверное, заботится о своем здоровье.
Раневская в ответ хмыкает:
– Или однажды, совершив в лифте мелкое хулиганство в уголок, застрял в нем надолго, и теперь лифт не переносит.
* * *
– Никогда не понимала, как женщины могут заниматься наукой. Вот я бы не смогла.
– Почему?
– Там же все точно, а у меня даже в рецептах приблизительно.
* * *
– Фаина Георгиевна, почему вы выходите не на своей остановке, а на одну раньше?
– Во-первых, экономлю билет, а во-вторых, трамваю и без меня тяжело.
Билет выдавался на всю поездку, независимо от количества остановок.
* * *
У Раневской с утра перевязана полотенцем голова. В ответ на сочувствующий вопрос «голова болит?», машет рукой:
– Меня преследует маньяк. Всегда. Всю жизнь.
– В чем это выражается?
– Где бы ни жила, наверху обязательно живет этот сосед, у которого что-то падает на пол, громыхает и катится…
* * *
– Курю так много, что на день уже не хватает коробки.
– Вы хотели сказать, пачки папирос, Фаина Георгиевна?
– Нет, милочка, именно коробки – спичек.
* * *
– Я так одинока, что поддержку оказывает только собственный скелет…
Это было не так, Раневскую любили и старались по возможности навещать, но она все-таки была одинока.
* * *
– Я в детстве тоже была Мичуриным.
– Вы? И чем вы занимались?
Раневская с гордостью:
– Пыталась высаживать орехи из конфет в цветочный горшок. Не прижились.
* * *
– Дни рожденья – вещь полезная.
Это заявление Раневской, которая страшно не любила всякие юбилеи и болезненно относилась к своему возрасту, удивляет окружающих.
– Чем же?
– У кого их больше, тот и живет дольше.
* * *
– Фуфа, почему вы не хотите идти к этому врачу, чем он вам не нравится?
(Фуфой Раневскую звали близкие).
– Ты посмотри на рецепт.
– И что?
Раневская театральным шепотом подозрительно:
– Каким красивым почерком он выписан! Врачи не пишут так четко и понятно. Это подлог, он не врач.
* * *
– На своем памятнике велю написать: «Привет всем! До встречи!»
А еще она говорила, что нужно написать «Умерла от отвращения».
* * *
Возвращаясь из поликлиники, где сказали о необходимости срочной операции, приятельнице:
– Вон, даже черная кошка не стала дорогу переходить, решила, что с меня и так хватит…
* * *
Насколько опасно жить в человеческом обществе.
– Это смотря кто вокруг, стая или стадо. Стая сожрет, а стадо забодает.
* * *
Спрашивают, много ли заработала, снимаясь в последнем фильме:
– Этого хватило бы на всю жизнь, умри я сегодня.
* * *
Отрывая очередной листок календаря:
– Прошел целый год…
Домработница подозрительно:
– После чего это?
– С тех пор, как все в очередной раз осталось по-прежнему.
* * *
– Она сидит на жесткой диете, о пирожных даже думать не может, чтобы от мыслей не поправиться.
* * *
– Произойти может все, что угодно, – вещает знакомый.
Раневская разводит руками:
– У меня наоборот – происходит все, что неугодно.
* * *
На вопрос о состоянии здоровья со вздохом:
– Ни состояния, ни здоровья. Одна симуляция.
* * *
– Фаина Георгиевна, вам нужно бросить курить. Ну, соберите вы свою волю в кулак.
Раневская:
– Кулак слишком большой получится, могут не понять…
* * *
– Если возлюбить врагов своих, то что тогда делать с друзьями?
* * *
– Одиночество ужасно – мне даже поругаться не с кем!
* * *
– У NN совесть чиста, он ею не пользуется.
* * *
Раневская ворчит по поводу одиночества:
– Одна-одинешенька…
Геннадий Бортников возражает:
– Фаина Георгиевна, но у вас есть мы, ваши друзья…
– Друзья! Не позовешь же тебя почесать спину, если приспичит. Приходится елозить по дверному косяку.
* * *
– Я порядочный человек и такого не допущу!
Раневская всплескивает руками:
– Что же вы, голубчик, столько времени скрывали свою порядочность?
* * *
Мало кто знает, что знаменитую фразу из кинофильма «Весна» «Красота страшная сила» Раневская придумала сама.
Но еще менее известно окончание этой фразы, в фильм не вошедшее.
Раневская в образе Маргариты Львовны, посмотрев в зеркало, произнесла:
– Да, красота страшная сила!
И тихонько добавила:
– А ее отсутствие еще страшней.
* * *
Со вздохом:
– Другие безвременно умирают, а я безвременно родилась…
Раневская считала, что опоздала родиться, ей бы больше подошел XIX век.
* * *
У актера флюс, он объясняет:
– Зуб мудрости прорезался…
Раневская, разводя руками, тихонько:
– Ну, уж если и это не поможет…
* * *
По поводу очень худой женщины, безо всяких женственных форм:
– Глядя на нее, я начинаю верить, что Ева создана из ребра Адама…
* * *
– Легко простить другим недостатки. Вы попробуйте простить достоинства и успех.
* * *
На чьих-то поминках после многих обычных хвалебных речей:
– Почему бы не сказать хоть десятую часть при жизни?
* * *
– Любовь Орлова никогда не жалуется, что у нее что-то плохо.
Раневская:
– Правильно, не хочет никого радовать.
* * *
Актриса кается после бурного романа на стороне:
– Не могу мужу в глаза смотреть. Меня совесть заела.
Раневская испуганно:
– Чего ж вы ее не кормите-то? Голодная небось.
* * *
Читая некролог о ком-то:
– Надо же, при жизни был такой сволочью, а умерев, сразу перевоспитался!
* * *
– Фаина Георгиевна, как полагаете, какие женщины самые привлекательные?
– Те, у которых мужья в командировке.
* * *
– О, чтобы сохранить свои вредные привычки, нужна еще какая сила воли!
* * *
Марецкая о знакомом:
– Родился дураком… живет дураком… Может, хоть к старости поумнеет?
Раневская в ответ с сомнением:
– Вряд ли. Будет старым дураком.
* * *
– У него с водкой взаимная вражда. Она его губит, а он ее вообще уничтожает.
* * *
Актер хвастает, что его жена лучше всех:
– Самая красивая! У нее самые стройные ножки!.. Самая тонкая талия!..
Раневская шепотом:
– Голубчик, вы сильно рискуете.
– Чем?
– А вдруг найдутся желающие проверить?
* * *
Актриса рыдает:
– Он отверг меня!
Раневская успокаивает:
– Не переживайте, милочка, люди обычно отказываются от слишком дорогих вещей, которые не могут себе позволить.
Тихонько себе под нос:
– Или от всякой дряни…
* * *
– Меня в команду по шахматам не возьмут…
– Играть не умеете?
– Нет, жопа на стуле не поместится.
* * *
Вернувшись из гостей, Раневская немедленно отправляется в кухню. Домработница, которая не готовила ужин, зная, что хозяйка идет в гости, удивляется:
– Вы что, голодная, что ли? Вы же из гостей!
Раневская:
– Милочка, приличные люди из гостей уходят голодными.
* * *
До зарплаты три дня. Денег привычно нет.
Домработница:
– Денег уже нет.
Раневская:
– Еще нет. Так звучит приятней.
* * *
Объясняет внуку подруги, что такое хоровое пение:
– Это очень трудно: одновременно начать и одновременно закончить петь.
– А после начала?
– Тогда уже не так важно.
* * *
После выхода из больницы.
– Фаина Георгиевна, ну как?
– Плохо!
– Что такое?
– То процедуры, то уколы, то осмотры… Совершенно некогда было поболеть!
* * *
Услышав рассказ о большой толпе, пришедшей на похороны ненавистного многим чиновника:
– Это они собрались, чтобы убедиться, что закопают глубоко…
* * *
Женщины обсуждают знакомую:
– Чему она может радоваться? В жизни одни проблемы!
Раневская:
– Каждый имеет право быть счастливым по своему усмотрению.
* * *
– Я люблю всех, кроме тех, кого не могу терпеть и презираю!
* * *
– Быть Любовью Орловой очень трудно. Она икона, а к иконе каждый норовит приложиться.
* * *
– Я свой возраст не скрываю.
– Гордитесь им?
– Нет, из подозрений во вранье могут дать больше лет, чем есть на самом деле.
* * *
– Об одном я помню точно: у меня склероз!
* * *
– Парадокс медицины: чтобы поставить человеку точный диагноз, нужно произвести вскрытие. Но так как вскрытию никто подвергаться не хочет, лечат по приблизительным диагнозам.
* * *
– О чем вы задумались, Фаина Георгиевна?
– Давать ли соседям в долг.
– Что, плохо возвращают?
– Нет, собираются покупать своему ребенку пианино.
Немного поразмыслив, решает:
– Дам. А потом куплю ему в подарок барабан.
* * *
Утром, почти заламывая руки:
– Это ужасно, ужасно!
– Что именно, Фаина Георгиевна?
– Мне приснилось, будто я гуляю по Красной площади абсолютно голая в одной шляпке. А все глазеют и глазеют.
– Вы смутились от того, что голая?
Машет рукой:
– Причем здесь это? Шляпка была совершенно старомодной.
* * *
– Мы единственные в мире, кто празднует старый Новый год!
– Конечно, у кого еще после Нового остается полтазика оливье, ведро вареной картошки и тазик холодца? Надо же это все доесть.
* * *
– Что-то давно о себе гадости не слышала. Теряю популярность…
* * *
– Фаина Георгиевна, вы слышали, у Розы родился сын.
– Ей давали наркоз?
– Нет, она рожала без наркоза.
– Боже мой, чего наслушался бедный мальчик, еще не родившись!
– Но почему, вы полагаете, что она ругалась?
– Нет же! Но она наверняка давала ему советы, как выбираться изнутри.
* * *
– Фаина Георгиевна, какой диагноз вам поставили?
– ЧЕЗ.
Полдня думали, что это может быть такое, спросить неудобно, но и в неведении оставаться тоже не по себе, мало ли что за таинственная болезнь? Все же спросили:
– А что это, как расшифровывается?
– ЧЕЗ? Черт его знает.
* * *
Старая врач интересуется:
– У вас хороший стул?
Раневская отвлеклась и вопрос прослушала, потому переспрашивает:
– Что?
– Кал у вас хороший?
– Говно, а не кал, доктор.
* * *
– Что вам сказал врач по поводу предстоящей операции?
– Успокаивал. Это у него двадцатая такая. Должно же, в конце концов, получиться?
* * *
– Страдала, что старая, но вчера попыталась отложить по рублю на год. Получилось так мало, что воспрянула духом.
* * *
– Я к старости смолоду привыкла, в 22 года старуху играла, загримировавшись. Я столько всяких подлых сыграла, что могла бы и к этому привыкнуть…
* * *
– Почему вы не вышли замуж?
– Я не могла спариваться в неволе…
* * *
О признаках старости:
– В молодости удовольствия свои, а болезни чужие, в старости наоборот.
* * *
– Это ужасно, если все в твоей жизни зависит от тебя.
– Почему, Фаина Георгиевна?
– Даже пожаловаться не на кого!
* * *
У Раневской был сильнейший диабет, сплошные запреты на питание, о сладком и говорить нечего.
Жалуется:
– Когда я говорю, что пью чай без сахара, на меня смотрят, будто я что-то украла или скопидомничаю…
* * *
– Не все любят Новый год…
– Нет, Фуфа, Новый год любят все!
– Нет, мандарины, пожалуй, его не любят…
* * *
Услышав, что от одиночества некоторые начинают разговаривать сами с собой:
– Я пробовала, не получается.
– Разговаривать сама с собой?
– Не получается. Мы тут же поругались, оказалось, что эта сволочь знает обо мне все.
* * *
Врач, осматривая Раневскую:
– Спите хорошо? Вас не беспокоят ночные кошмары?
– Кошмаров мне вполне хватает днем.
* * *
– У нас в театре удивительные лестницы – в них ступенек вверх гораздо больше, чем вниз, особенно если подниматься уставшей, а спускаться после пинка под зад.
* * *
– Если прощать всех врагов подряд, то их ряды не только не поредеют, но станут куда плотней.
* * *
– По главной улице пусть проводят без оркестра, важно, чтоб не под конвоем.
* * *
– Беречь честь смолоду стоит только если точно знаешь, что хотя бы к старости пригодится.
* * *
По поводу довольно глупого актера:
– У него кариес зуба мудрости…
* * *
– NN терпеть не могут врачи, он безнадежно здоров.
* * *
– У меня столько надежд на лучшее, что хранить уже негде. Пробовала раздавать, говорят, что своих хватает. Что делать, ума не приложу…
* * *
– Душа хочет летать, тело стремится полежать на диване. Из компромисса ничего хорошего не выходит – либо полет низкий, либо тело измучено.
* * *
– Со временем функции многих вещей изменились. В сказках скатерть-самобранка целый пир развернувшему ее устраивала. Теперь действует согласно своему названию…
* * *
– N халявный уксус не пьет, потому что диабетик.
* * *
– Фаина Георгиевна, какое средство для похудения лучшее?
– Зависть.
* * *
– Половину жизни прожила с закрытыми глазами из-за мерзости окружающей жизни, потому и шишек столько набито.
* * *
– Великий царь Соломон прав – все проходит. Только вот это «все» проходит неодинаково – хорошее быстро и безвозвратно, а неприятности тянутся медленно и все норовят напомнить о себе.
* * *
Убедившись, что в кошельке снова пусто:
– Отсутствие денег – это сигнал свыше: надо или прекратить жрать, или начать зарабатывать.
* * *
Не желая спорить с режиссером по поводу какой-то сцены:
– Я всегда согласна договориться по-хорошему, если вы обещаете, что будет по-моему.
* * *
– Самое дорогое обычно то, что у тебя только отобрали либо ты только что потеряла…
* * *
– Весной начинается откорм моли, которая за зиму основательно оголодала в пустых шкафах без шуб.
* * *
Принеся из магазина тощего синего цыпленка:
– Купила птицу счастья, только то ли у нее период линьки, то ли кто-то успел на подушку ощипать…
* * *
– Время течет неравномерно – лучшие годы сначала впереди, потом вдруг оказываются позади… Получается, что эти самые годы мелькают, как деревья за окном курьерского поезда.
* * *
– Люди нелогичны. Заявляют, мол, мне бы ваши проблемы, предлагаю поделиться – шарахаются в ответ.
* * *
О знакомом:
– Он добрый человек – никогда не упустит возможности сделать добро за приличное вознаграждение.
* * *
– В собственном мнении он Эверест, а присмотришься – прыщ на жопе!
* * *
– Люди беспрестанно жалуются на жизнь, но при этом цепляются за нее как только могут, даже те, для кого она невыносима.
Назад: О людях и о жизни. Философ с папиросой
Дальше: Мудрые остроты Раневской
