Первую неделю на Земле Агния бездельничала. Четко определила для себя – имеет право ничего не делать. Вообще ничего. Каждое утро начиналось, как и первое по возвращении, – неторопливо, без суеты. Кофе и вид из окна. Пусть погода не радовала – зачастили дожди, и город затянуло туманом, все равно она удобно устраивалась на кухонном диванчике, куталась в плед, хотя в квартире не было холодно, и смотрела в окно, наслаждаясь горьким напитком. Что она искала в тумане? Кого хотела разглядеть? Или поддавалась фантазии и в мыслях улетала далеко, за грань?

Следующим пунктом пробуждения – была ванная. Агния, делая ремонт в квартире, заказала огромную ванную с несколькими режимами подачи воды. Микромассаж расслаблял и лишал последнего желания куда-либо выходить, с кем-то встречаться.

Единственным человеком, кого Агния хотела видеть, был отец.

Егор Петрович приезжал каждый вечер. Они впервые в жизни столько времени проводили вместе. И говорили. Вспоминали детство. Проказы Агнии. Затрагивали они и память мамы. Глаза отца неизменно наполнялись тоской, свидетельствующей, что он ничего не забыл и по-прежнему тоскует по безвременно ушедшей жене.

О чем они не говорили, так это о Вадиме. Отец точно чувствовал, что эту тему затрагивать нельзя. Агния обратила внимание, что Егор Петрович стал более чутким, внимательным. Перестал стесняться, проявляя заботу.

По прошествии десяти дней он не выдержал:

– Девочка, ты так и будешь сидеть в заточении? От кого или от чего ты прячешься? Может быть, пора выходить в свет?

Агния улыбнулась в ответ и обняла отца. Да, пора. Начала она с косметолога и парикмахера. Записалась на процедуры. Первым был Дарий, парикмахер, к которому она ходила лет пять.

– Агния, я восхищен! – выдохнул он, рассматривая ее отросшие волосы. – Чем ты пользовалась? Рассказывай! Я имею право знать!

Агния пожала плечами. Да если он узнает, что на ее внешность повлияло пробуждение демонической сущности, рассмеется, а сам втихую занесет ее в черный список как человека, страдающего раздвоением личности. Дарий был человеком творческим, впечатлительным, с тонкой душевной организацией.

– Ну что ты, дорогой. Здоровый сон и отдых творят чудеса, – ушла она от ответа.

– Изумительно. Просто изумительно, – продолжал восхищаться стилист, намыливая ей волосы.

Аналогичная реакция ждала ее и у косметолога.

– Я могу предложить лишь увлажнительную маску, на сегодняшний день этого будет достаточно.

Достаточно так достаточно.

Далее по плану был шопинг. Куда без него? Отчего-то вспомнился поход по супермаркету с Лаки. Сердце сжалось, в груди зажгло. Наивно было предполагать, что от воспоминаний можно избавиться. Настроение испортилось, и поход по магазинам не доставил удовольствия. Так прошла вторая неделя ее жизни на Земле.

Третья ознаменовалась пробуждающимся сексуальным голодом. Как только Агния открывала глаза, ни о чем другом думать она уже не могла. Рука скользила к краю сорочки и принималась гладить бедра, бесстыдно подбираясь к лону. Приходилось удовлетворять плотские желания. Когда не поднимаясь с кровати, когда в ванной. В ванной было хуже. От того, что навязчивой поволокой в памяти возникал образ Ивара и его страстный шепот: «Сейчас тебе станет легче, девочка моя!»

Девочка моя…

Два слова, переворачивающие душу.

Два слова, отравившие сознание.

Всего лишь два слова…

Черт побери, почему сейчас ты не спешишь облегчить томление?

Агния металась, не желая признавать очевидного.

Она – то страстно хотела видеть Ивара, наплевав на гордость и на твердо принятое решение держаться от него на расстоянии и видеться лишь по физиологической необходимости. Потом сразу же начинала яростно иметь себя, представляя, что это пальцы Ивара проникают в нее. Еще одно движение… Всего лишь одно… И вспомнить, как он стоял перед ней на коленях… увидеть его почерневшие от желания глаза… Позже, испытав оргазм, на нее накатывала тоска, и в глазах появлялась печаль. Самоудовлетворение – не плохо. На одно утро. А вечером снова все повторится. И именно вечерами она начинала чувствовать пустоту в душе, металась по кровати, не могла заснуть.

Кусала губы.

Сжимала руки в кулаки, сминая шелковые простыни.

Нет, она не могла по НЕМУ скучать!

Только не после того, как он с ней обошелся на Глорис.

Понимала – в некотором роде он ее защищал от самого себя. И между тем злилась и негодовала. А то, что он скрыл от нее свою драконью сущность! Тоже не добавляло ему очков. Все у них странно получалось, рвано. Не отношения, а сплошные американские горки.

Мысли метались, металась вместе с ними и Агния.

А еще молилась. Молилась, чтобы сущность суккубы не взяла над ней верх до появления Ивара.

Девушка не сомневалась – он появится.

Только когда…

Агния возвращалась из продуктового магазина. Он находился через дорогу, брать машину она не стала. Зато сразу заметила припаркованный у ее подъезда красный «Порше». Возникла странная уверенность, что владелец «Порше» прибыл по ее душу.

Сбавила шаг, облизнула губы. Нет, она не волнуется. Совсем. Лишь чуть-чуть участилось сердцебиение.

– Дорогая, вот где тебя носит! – насмешливый голос раздался из подъезда.

Агния сразу узнала его и испытала легкое разочарование. Вернее, нет, неправда. Разочарование было сильным.

– Олесия, привет! – Прислушавшись к себе, Агния поняла, что все же рада видеть эту чертовку.

– Не слышу в голосе энтузиазма, милая! Конечно, я могу предположить, что на моем месте ты желала бы видеть другого человека, – глаза Ведьмы прищурились и просканировали Агнию, подмечая все нюансы. – Кстати, тебе достаточно только свистнуть. Ну, или намекнуть. Короче, очень сильно пожелать, и этот самый человек в мгновение ока окажется в твоей квартире.

Агния подошла к Олесии и поцеловала ту в щеку.

– Открывать портал в мою квартиру постеснялась? – она решила уйти от щекотливой темы. И так тошно было.

Олесия демонстративно округлила глаза.

– Я? Постеснялась?! Н-да, дорогуша, давненько ты со мной не общалась. Хотя… Да, наверное, так и было. Не стала тебя смущать. Мало ли. В гости-то пригласишь?

– Это, думаю, риторический вопрос?

– В принципе… да! Слушай, а ты что сама ходишь в магазины за продуктами? – Ведьма кивнула на пакеты.

– Естественно! А кто мне должен их доставлять? – засмеялась Агния, и они прошли к лифту.

– Проклятие! Только не говори, что мы поедем в этой коробке, схожей с гробом! – поморщилась Олесия, кривя ярко-алые губы.

– Третий этаж. Можем прогуляться по лестнице.

– А открыть портал?

– Заходи в лифт, гостья.

Олесия еще раз поморщилась и шагнула внутрь.

– Как вы только ездите в нем.

– Поверь, огромное количество людей передвигаются на лифте, но у некоторых наблюдается клаустрофобия в замкнутом быстро движущемся пространстве. Не могу поверить, что ты относишься к их числу?

– Послушай, дорогая, ты всегда была язвой или за три недели стала таковой?

– Я отлично маскировалась.

– А какие таланты ты еще скрывала?

– Многие, – фыркнула Агния, нажав кнопку с цифрой три. – Кстати, рада тебя видеть. Честно. Как дела? С чем пожаловала? Отлично выглядишь.

– Ага, отлично. Мой гардероб скоро будет состоять из одной паранджи. – Олесия расстегнула три верхние пуговицы на глухо застегнутом серебристом платье. Платье было ниже колен, без декольте, с рукавами до локтей. Правда, обтягивало тело Олесии как вторая кожа.

– Паранджа и ты – вещи несовместимые.

Агния обратила внимание, что Олесия выглядела иначе. Ярко, но без вульгаризма. Макияж более спокойный. Волосы убраны в тугой пучок. Но сейчас она еще больше притягивала к себе взгляд.

Да, кровь суккубы никуда не спрячешь.

– Вот и я про то же! А ему бесполезно объяснять! Так бы и убила гада!

Пришла очередь удивляться Агнии.

– Мне кажется или я что-то упустила в твоем рассказе? Уточни, пожалуйста, кто этот гад, не дорожащий своим здоровьем, раз готов укомплектовать тебя в паранджу?

– А у тебя водка есть? Пить мне тоже с некоторых пор не разрешается!

– Если останешься у меня с ночевкой.

– Придется. Иначе я разнесу одну квартиру в пух и прах. И не буду при этом испытывать угрызения совести! Поскольку терпеть этот домострой становится все невыносимее.

Лифт плавно остановился, но Олесия все равно выругалась.

– Нет, все-таки в следующий раз я сразу к тебе в квартиру. Так что не пугайся.

– Договорились.

Олесия осмотрелась и удовлетворенно кивнула.

– Мне нравится.

– Спасибо.

Девушки прошли в кухню, и Агния принялась вытаскивать продукты из сумок, складывая их в холодильник.

– Мы остановились на некой квартире и на неком гаде, который намеревается сменить твой гардероб и, похоже, не только. Расскажешь?

Олесия села на стул, стоящий у барной стойки, и подперла подбородок ладонью.

– А что тут рассказывать? После того как Аркадий вытащил меня из лабиринта Изляра, я с ним. Не устоял он перед моими чарами, – она заговорщически подмигнула. – Или я перед его? Хрен его знает. Если коротко, то мы теперь делим одну жилплощадь и пытаемся каждый день не угробить друг друга.

– Я так понимаю, что сегодня особо тяжелый день, и ты ко мне наведалась в целях предотвращения убийства?

– Ага, в самую точку, дорогая. Всегда знала, что ты проницательная девочка.

Агния разложила продукты, после чего достала приготовленные утром салаты, запеченную курицу и соленья.

– Я рада за вас. Видела, какие страстные взгляды бросал на тебя Аркадий. А Домэн?

– Что Домэн?

– Он же тоже…

Олесия предупреждающе подняла вверх руку.

– Стоп! Никаких мужчин, помимо Аркадия. С остальными любовниками – бывшими и намечающимися – я завязала. Во мне нежданно-негаданно проснулась верность. Мать твою, никогда не думала, что скажу это! Принадлежать одному мужчине! Охренеть! И это я! Я! – Олесия покачала головой, после чего принялась выуживать шпильки из волос. – Агния, мы должны сегодня напиться.

Ее предложение вызвало тихий смех у хозяйки квартиры.

– Я не сторонница алкоголя. Но за компанию могу выпить пару бокалов вина.

– Вина не хочу. – Олесия сморщила носик. – Я к тебе приехала расслабиться, а ты мне вино предлагаешь. Неужели нет ничего покрепче? Тогда придется снова топать в магазин.

– Есть, конечно… если ты все-таки настаиваешь на водке.

– Так точно! – Олесия просияла.

Покачав головой, Агния направилась к столу, намереваясь накрыть там, но Ведьма ее остановила.

– Эй, давай здесь, – и похлопала по барной стойке.

– Давай.

Агния поставила тарелки, разложила продукты, достала бутылки с алкоголем. Себе – белое вино с пониженным содержанием спирта.

– И чем же Аркадий заслужил почетное звание гада? – Агния разлила спиртное, и девушки чокнулись.

Олесия лихо опрокинула водку и закусила лимоном.

– Всем!

– Поточнее, пожалуйста.

– Говорю же, домострой включил. Нет, он гад хитрый. Напрямую мне не говорит, что делать, а что нет! Знает – взбрыкну! Он исподтишка все организовывает! Вот это, – она потрепала воротник платья, – вручил мне вчера. Как бы ненароком перед ужином, заявив, что серебристый идеально подходит к моим волосам. Ладно, с этой тряпкой я еще соглашусь! Но ты бы видела другие! И когда он только успел по магазинам прошвырнуться, мы же из кровати не вылезаем! А главное, мои каким-то чудесным образом испарились.

– Надо предполагать, что новый гардероб состоит из юбок-миди, закрытых блузок и пуританских платьев?

– Совершенно верно! И никакой кожи и корсетов! Сейчас, так я и повелась на его доводы! – фыркнула Олесия и сама потянулась за бутылкой. – Как у вас говорят на Земле? Между первой и второй промежуток небольшой? Агния, говорю сразу – я сегодня напьюсь. Мне необходимо снять стресс.

– Пей на здоровье.

Агния смотрела на Олесию и невольно улыбалась. Задиристая. Коварная. Древняя. Но отчего-то вызывающая симпатию. И дело тут не в том, что именно Ведьма принимала самое непосредственное участие в освобождении Ивара. Просто она ей нравилась. С Олесией было легко, несмотря на ее хамоватые высказывания.

– Вот и буду. И если некоторые тут появятся, выпроваживай сразу за дверь! Видеть никого не хочу!

– Поругались?

– А. – Олесия неопределенно махнула рукой и снова отправила в рот содержимое второй рюмки. – Нет, давай теперь о тебе. Потом я снова вернусь к себе любимой, надо же мне кому-то излить душу! Да-да, у ведьмы тоже есть душа. Не поверишь, сама была удивлена. И сейчас эта зараза ноет!

– Чем смогу – помогу!

– А у тебя выхода другого нет!

Агния тихо рассмеялась и откинулась на спинку стула. В руках вертела бокал на тонкой ножке.

– Как же все-таки я рада тебя видеть, – не стала лукавить она.

– О! Это хорошо! Так-с. Что у нас тут? Салатик из морепродуктов? Сама готовила?

– Сама.

– Вот у вас жизнь на Земле! Я бы с ума сошла, стоя каждый день у плиты?

– А ты магию используешь?

– Естественно! – И Олесия поддела вилкой копченый кальмар. – Давай, теперь твоя очередь. Рассказывай, как ты тут. Ретировалась сразу же по возвращении с Глорис. Даже «пока» не сказала.

– Как я тебе могла сказать «пока», если ты уже в это время испытывала на прочность мебель Аркадия, а также, как теперь выясняется, и его ангельское терпение? – не осталась в долгу Агния.

– Ой, да ладно тебе! Сколько ты уже без… – Олесия хотела сказать «Ивара», но резко передумала, замолчала и приглушенно выругалась.

Агния поняла без лишних слов.

Сделала большой глоток вина, почувствовав, как горло опалило жаждой.

– Три недели.

– И?…

– Суккуба начинает бунтовать.

Брови Олесии взлетели вверх.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– А мне надо кричать на каждом углу, что мне требуется секс?

– Э, милая, тебе требуется не просто секс. Тебе требуется секс с Инейфаном!

Пришла очередь Агнии ругаться. Вспомнились нецензурные словечки, на которые не скупились ваги.

– Знаю.

– И? – у Олесии предвкушающе заблестели глаза.

– И… – раздражаясь, бросила Агния.

Да, ей требовалось поговорить. Казалось, лучше человека, чем Олесия, не придумаешь. Насмешливая Ведьма, попирающая моральные принципы, сможет ее понять, Агния в этом не сомневалась. Но как же сложно говорить! Как же сложно выталкивать из себя боль, готовую разорвать ее на части!

– Э, нет, дорогая, так дело не пойдет! Я же вижу – тебя ломает! И не только в физическом плане! Ты видела свой взгляд?

– А что не так с моим взглядом?

– Он у тебя, как у одержимой! Ты, детка, на грани!

– Не преувеличивай.

– Что ты, солнышко… Ни хрена я не преувеличиваю…

Агния на мгновение прикрыла глаза, а потом ринулась в бой.

– Да, черт побери, ты права! Мне плохо! Мне очень плохо! Меня ломает, как наркоманку! Тело требует Ивара! Но я не собираюсь приходить к нему и просить меня поиметь! Он и без того знает, что…

– Да ни хрена он не знает! – перебила ее Ведьма и снова потянулась за бутылкой. – А ты никогда не думала, что творится с твоим мужиком? Что происходит с ним? Неужели ты думаешь, что он все эти дни живет в праздности? Ничего подобного! Ему тоже фигово! И еще как! Мля, да я его таким злым не видела с того дня, когда они с Лаки первый раз заявились ко мне, требуя рассказать про его суженую! Да даже тогда он не был настолько зол.

Агния покачала головой и резко допила вино.

– Кажется, я тоже напьюсь.

Неожиданно Олесия выхватила у нее бокал и прошипела разъяренной кошкой:

– Проклятие, я совсем забыла, что ты можешь быть беременной! Вы же не предохранялись с Иваром! У тебя месячные когда были?

На несколько секунд Агния буквально впала в ступор. По-другому состояние, охватившее девушку, назвать было нельзя. Она замерла, не решаясь пошевелиться.

– Я дура, – выдохнула она наконец.

– Охотно верю.

Олесия не сводила с нее пылающего взгляда.

– Нет, ты не понимаешь…

– Так объясни!

– У меня всегда месячные шли нерегулярно. Сбой гормонов. Я вынуждена была с подросткового возраста принимать противозачаточные таблетки, чтобы нормализовать цикл, а сейчас… – Агния с шумом выдохнула воздух из легких и спрятала лицо в ладонях. – Господи, какая же я дура! Дура! Дура…

– Ээээ… Может, самобичевание оставим на потом? – осторожно предложила Олесия.

– Олесия, ты не понимаешь, – простонала Агния.

– Я-то как раз понимаю, милая.

– Нет! Это же глупо! Нелепо! Абсурдно! Я никогда… никогда… – мысли сбивались в клубок, и клубок закручивался сильнее, путаясь и увеличиваясь. – Это же…

– А ну, успокойся! – гаркнула Олесия, хлопнув ладонью по столешнице барной стойки. – И не паникуй раньше времени! Я могу с легкостью сказать – беременна ты или нет. Готова услышать правду?

– Как?… – вопрос повис в воздухе.

Олесия довольно усмехнулась.

– Дорогая, это очень обидно, ты забыла, кто я. Мне достаточно положить руку тебе на живот. И все. Так что? Дашь мне пощупать твой животик?

Секунды потянулись бесконечно долго. У Агнии сбилось дыхание. В одно мгновение мир в очередной раз перевернулся с ног на голову. Последний раз у нее были месячные, когда она находилась в плену у вагов. Они закончились за день до того, как ее кинули в клетку к Ивару. В тот раз она точно знала – не забеременеет. Нервы, да и начало цикла.

Сейчас она не могла с уверенностью сказать, что не носит под сердцем ребенка Ивара.

Их ребенка.

Искушение было огромным. Хотелось узнать правду и одновременно оттянуть момент истины. А может, дело было не в моменте? Может, дело в другом? В человеке, который должен находиться рядом?

– Олесия, не надо, – хрипловато ответила Агния и опустила голову.

– В каком смысле не надо? Не доверяешь мне? – обиделась Ведьма, но заметив, как напряглась фигура Агнии, поджала губы и недовольно бросила: – Чертовы мужики! Сладу с ними нет! Только и делают, что портят нам жизнь! Так, вино однозначно отменяется, значит, пить я буду в гордом одиночестве! Слушай, а ты меня потом до дивана доведешь?

Последние слова Олесии вызвали смешок у Агнии.

– Ты собираешься напиться до беспамятства?

– Ну да.

– Смотри, как бы плохо потом не было.

– Агния, помилуй! Ты хотя бы представляешь, сколько мне лет и сколько раз я напивалась? Милая, да если бы ты видела сотую долю того, что видела я… – Олесия оборвала себя на полуслове, задумалась, сведя брови на переносице. – Нет, не надо тебе ничего видеть. Ведьмовские замашки не для тебя. Ты у нас будешь хранительницей очага.

– Интересно какого, – реплика сорвалась с губ Агнии самопроизвольно.

Глаза Олесии довольно блеснули.

– Тебе сказать точный адрес?

– Лучше выпей еще.

– О, это я с радостью!

После того как Олесия осушила еще одну рюмку, она поставила локти на столешницу, свела вместе ладони и опустила на них подбородок.

– Думаю, тебя разбирает любопытство, но из чисто женского упрямства ты меня не спросишь, – загадочно произнесла она.

Агния откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

– Ты о чем сейчас?

– Вернее, о ком, да?

Ведьмовские глаза хитро прищурились.

Агния облизнула пересохшие губы. Сколько она будет прятаться от самой себя? Может, на самом деле пора закругляться?

– Спрошу.

– И?…

– Как он? Ну кроме того, что зол… – выдохнула Агния и замерла в ожидании ответа. Сердце сделало кульбит и предательски заныло, выдав всю тоску, снедаемую ее изнутри за последние недели.

– Вот с этого момента и надо было начинать, дорогуша! Хотя нет! Сначала мне надо было высказаться! Я же не просто так к тебе пришла! Я же пришла потрепаться по-женски.

– А я думала, напиться.

– Не язви. Иначе ничего не скажу и будешь еще одну неделю жить в неведении, что происходит с твоим драконом.

– Ты тоже знала, что Инейфан – дракон?

– Конечно! Агния, ты даже не представляешь, сколько я всего знаю, – Олесия поморщилась. – Мне иногда даже тошно становится от этих знаний. Приходят ко мне разные, начинают требовать разъяснений, угрожать. Мрази! Но я отвлеклась. Итак, выкладываю последнюю информацию, касающуюся твоего ненаглядного. Первым делом он занялся левиафанами. Снарядил своих Воинов и отправился вместе с ними на Голубую планету. Голубая планета – родная планета этих тварей. Она состоит на девяносто процентов из морей и океанов. Именно в их недрах и родились эти морские чудовища. Им необходимо возвращаться на нее раз в пару месяцев, чтобы подпитываться органическими элементами, содержащимися в воде. Именно на это рассчитывал Ивар с Воинами. Я подробностей сама не знаю, но наши ребятишки справились, – было забавно слышать, как смелых и опасных мужчин, наделенных сверхспособностями, называют ребятишками. – Они заточили левиафанов в некую темницу, как я поняла, подвешенную между несколькими мирами. То есть темница расположена не на какой-то определенной территории, а подвешена в портальной плоскости. Поняла?

– Олесия, а мне надо это понимать? – усмехнулась Агния, подметив, что ловит каждое слово Ведьмы.

Все, что касается Ивара.

Его жизни.

– Ты права – ни хрена не надо. Даже я не стала разбираться. На фига? Освобождать левиафанов вкупе с братцем я не намерена, поэтому…

– Твоего брата тоже заточили?

Лицо Ведьмы приобрело хищные черты – губы сжались, глаза прищурились, взгляд из почти все время насмешливого стал колючим.

– Я даже поспособствовала этому. Карсак давно мне не брат. Я не испытываю к нему родственных чувств. Он подставлял меня не единожды, несколько раз по его вине я находилась на грани смерти. Он проникал ко мне в замок, пытался взломать хранилище с моими артефактами. Выкуси, ублюдок! Не на ту напал! А когда он явился ко мне вместе с левиафанами и, смеясь, наблюдал, как те избивают меня… – голос Олесии понизился, и в нем звучала неприкрытая ненависть. У Агнии мурашки пошли по спине, и она невольно подумала, что очень плохо знает девушку, сидящую напротив. – Так что пусть повисит в галактическом пространстве пару столетий, подумает над ошибками.

– А что Ивар? Воины? Не думаю, что левиафаны сдались без боя.

– Правильно думаешь. Досталось, конечно, и им. Эй, а ну не смей падать в обморок! – воскликнула Ведьма, заметив, как стремительно бледнеет Агния. – Ты чего?! Забыла, про кого мы говорим? У них регенерация ого-го какая! Заживает все на глазах! Они заявились в изорванной одежде, перепачканные кровью, но опасных ран ни у кого не было! Домэну досталось больше всех, раздробили кости на обеих ногах. Прошло три дня – и уже вовсю тренируют детей в школе. Так что не фиг тебе расстраиваться, тем более может так случиться, что и нельзя.

Агния закрыла рот ладонью, силясь не поддаться слабости и не расплакаться. В горле запершило, в глазах защипало. Живя на Земле и думая, что она таким образом реабилитируется, она поддалась наваждению созданной ею же иллюзии. Ее душа давно принадлежала другому миру.

И мужчине.

– А…Ивар? – она повторялась, но ничего не могла с собой поделать. Ей необходимо было знать, что он в порядке.

Олесия хмыкнула и отправила в рот кусочек колбаски.

– Страдает, – резюмировала она и подмигнула Агнии.

– Олесия…

– Агния…

Брови Ведьмы изогнулись, а в глазах блеснул дьявольский огонек.

– Милая, что ты хочешь от меня услышать? Я тебе сказала – твой демон жив, здоров, малость страдает. Что еще надо?

– Страдает… почему?

– Нет, Агния, и правда, почему? Ты находишься у черта на куличках, вдали от него, и мужик должен радоваться? Да на нем лица нет! И похудел заметно! Целыми днями в тренажерном зале пропадает, пар спускает. Ходит злой, едва ли не рычит на всех. Видно, что сдерживается из последних сил, – далее Ведьма не могла не съехидничать. – Я не удивлюсь, если он в календаре дни считает, когда твоя суккуба окончательно озвереет и потребует его себе в полное распоряжение!

– Олесия! – теперь уже в голосе Агнии появились злые нотки.

– А что Олесия? Олесия лишь правду сказала, между прочим, ты сама напрашивалась, так что нечего меня глазами стрелять. Не убьешь… Так, в бутылке осталось меньше половины, я ее прикончу меньше чем за полчаса. Вино твое пить точно не буду. Водку еще найдешь или заранее вызываем курьера?

Агния демонстративно закатила глаза.

Они появились в одиннадцать часов.

– Мальчи-и-и-и-к-и-и-и-и! – Олесия была само радушие. Расплылась в глупой улыбке, попыталась встать на ноги, но быстро поняла, что для нее это невыполнимая задача. – Мальчикиииии, привет!

– Привет, – Аркадий встал напротив дивана, на котором она полувозлежала, расставив ноги на ширине плеч.

– О! Не хмурься! – Олесия похлопала рядом с собой. – Иди лучше ко мне. Вот сюда.

Если бы Агния не была ошарашена появлением Ивара, она бы рассмеялась на столь умиленный жест со стороны Олесии.

Но сейчас пьяная Ведьма ее волновала меньше всего.

Ивар.

Он пришел к ней.

Дождалась.

Выдержала.

Когда воздух в квартире стал неосязаем, Агния сразу поняла – открывается портал. И она приготовилась увидеть Аркадия. Одного. Его появление было вполне ожидаемым. Олесия призналась, что, прежде чем отправиться к ней, оставила на его теле некую хитрую надпись, начинающую гореть, если она, Ведьма, будет очень часто говорить про «этого гада». Вот такой интересный способ напоминания о себе, любимой. Конечно, ее «гад» тот еще орешек и может встать в позу. Такой вариант она тоже допускала. Тогда она пропадет на несколько дней. В общем, начнется их любимая игра «кто кого».

Об этом Олесия поведала ей, когда они перебрались на диван. Агния слушала молча и в основном улыбалась. Олесия не была бы собой, если в конечном итоге от нее не прозвучало предложение:

– Слушай, а давай рванем в клуб? С зажигательной музыкой и не менее зажигательными парнями? А? Давай? Дорогуша, оторвемся по полной! Все равно этот гад не придет.

– Олесия, придет.

Не успела Агния договорить фразу, как начал открываться портал.

И все.

Она пропала.

Олесия была права – Ивар сильно изменился. Должен был восстановиться после заточения, а выглядел еще хуже. Осунулся, морщины стали глубже. Синие глаза больше напоминали черные озера. Столь же глубокие и недосягаемые. Губы сжаты. Тело напряжено.

И все же…

Она готова была смотреть на него не мигая. Не отрывая взгляда. Смотреть и смотреть. С замирающим сердцем. С вспыхнувшей надеждой.

Он знал, что встреча будет не из легких.

Что его никто не ждет с распростертыми объятиями. Что, скорее, укажут на дверь, чем предложат кофе.

И все же…

Его душа рвалась к той, в чьем взгляде он не надеялся увидеть отблески радости.

К той, что отважилась пойти за ним в Преисподнюю, не испугалась его гнева и смогла постоять за себя.

К той, пред которой он готов упасть на колени, лишь бы иметь возможность прикоснуться и вдохнуть ее сводящий с ума запах.

Он был готов ко всему.

К ненависти.

К отчуждению.

К стали во взгляде голубых глаз.

К чему он не был готов совершенно – к нежной, робкой, улыбке и чуть повлажневшим глазам.

– Агния?

Одно слово. Один вопрос.

А у обоих оборвались сердца.

– Привет, Ивар.

Агния поднялась с дивана и сделала шаг к нему навстречу.

У Ивара было ощущение, что его ударили тараном в грудь. Вышибли весь воздух разом.

Она не сердится на него. Не держит зла.

Его девочка.

Его.

– Э, молодежь! – насмешливый пьяный голос Олесии ворвался в их мир, разрушив тонкий кокон, заключивший их обоих в тесные объятия и отринувший от всего сущего. – Молодежь, я к вам обращаюсь! Так и будете стоять истуканами? Я что, зря ругалась с этим га… с этим… в общем, потрясным мужчиной и напивалась почти что вусмерть, чтобы вы стояли и ничего не делали? А где поцелуй при встрече? А где страстные объятия? Я что – разучилась плести интриги?

На возмущенную тираду Олесии никто из них двоих не обратил внимание. Зато по достоинству оценил Аркадий. Зловеще улыбаясь и не скрывая своих мстительных намерений, Воин решительно преодолел разделяющее их расстояние и бесцеремонно закинул Олесию себе на плечо. Так заголосила.

– Что ты делаешь, чертов…

Шлепок по попе и решительное:

– Молчи, женщина!

Олесия от возмущения приоткрывала рот, готовясь обрушить на него весь праведный гнев. Но так как ладонь мужчины так и осталась лежать на ее ягодице, передумала. Лишь довольно ухмыльнулась.

– А я, пожалуй, и правда помолчу. Главное, дорогой, продолжай меня воспитывать в том же духе!

Аркадий покачал головой и посмотрел на Ивара, который скорее почувствовал, чем увидел его взгляд. Кивнул, молчаливо подтверждая, что больше их присутствие не требуется.

Снова воздух в гостиной затрепетал, и парочка исчезла.

Агния и Ивар остались одни. И снова весь мир сузился до размера гостиной.

Агния стояла напротив него и не знала, что сказать. За три недели очень часто в голове возникала крамольная мысль – а что последует при их встрече? Встреча будет – от судьбы не уйдешь. Вопрос заключался в другом: сколько Агнии потребуется еще времени, чтобы осознать очевидное?

Первым заговорил Ивар. Прокашлялся, точно пытался замаскировать неловкость.

– Как у тебя дела?

Банально. Ну и что.

– Не знаю, – честно ответила Агния и сделала еще шаг навстречу. После чего добавила: – Дай мне руку.

Ивар протянул, не уточняя для чего.

Какая рука!.. Он готов был отдать что угодно лишь бы разрушить стену, воздвигнутую меду ними. Выдалбливать камень за камнем, не чувствуя боли и не замечая крови.

Агния, закусив нижнюю губу и стараясь не расплакаться от обуревавших эмоций, взяла протянутую ладонь и, прикрыв глаза, положила ее на свой живот. Действовала она интуитивно, отринув доводы разума. Сейчас она не желала размышлять зачем и почему.

Был Ивар.

Была она.

Ивар слегка нахмурился, озадаченный действиями девушки. То, что он находился в ее квартире, видел ее перед собой, на какой-то момент обескуражило его, и он утратил чутье. Не сразу заметил изменения, произошедшие с Агний. Списал на бесконечно долгую разлуку? Возможно.

Иначе…

У того, кто зародился под сердцем Агнии, еще не было собственного сердечка. Оно не могло стучать.

Ивар ощутил ауру. Сильную. Могучую. Такую же, как у него.

В первое мгновение мужчина не поверил своим ощущениям. Нет, не может быть… Такого просто не может быть… Потом всплыл закономерный вопрос: а почему не может быть? Потому что они не планировали? Чудеса и не планируют, они случаются. Тем и прекрасны.

Мужчина, чувствуя, как его душа возрождается и обретает крылья, не сдерживая трепетный порыв, опустился перед Агнией на колени и выдохнул:

– Малыш…

Агния зажмурилась, покачнулась и вцепилась пальцами в мощные плечи Ивара.

– Я беременна? – не размыкая губ, прошептала она.

Мужчина запрокинул голову и голосом, охрипшим от переживаний, спросил:

– А ты не знала?

Сил говорить не было.

Агния отрицательно мотнула головой.

– Тогда почему?…

– С Олесией разговаривали, она и…

Агния не смогла договорить.

Чего-то щемяще-волнительного она и ждала. В мыслях представляла. Поэтому и ответила отказом Олесии. Ей хотелось, чтобы, если Судьба уготовила им небывалый подарок, они о нем узнали одновременно. Чтобы их эмоции соединились, переплелись.

– Ребенок, – Ивар все еще не мог поверить в происходящее. Осознать до конца. Он открывал портал с одной целью – увидеть Агнию. Готовился к тому, что ему укажут на дверь или холодно пригласят прийти через неделю, когда физическую потребность в сексе с ним далее невозможно будет терпеть. А тут… ребенок.

– Да, – Агния все же не сдержалась, и по щекам побежали слезы.

Увидев слезы, мужчина мгновенно насторожился. В голову набатом ударила мысль: а если она не хочет от него ребенка? Что он будет делать?

Зверь внутри взорвался возмущенным ревом. Он сводил его с ума три недели. Терроризировал, как никогда ранее. Какие только извращенные мысли и пожелания, а позже и требования не выдвигал. Что только ему не нашептывал.

Ивар держался.

Знал – поддастся искушению, и на их отношениях с Агнией можно будет ставить крест.

Он должен дать ей время.

И он его давал.

Олесия – чертова интриганка – все рассчитала правильно. Ему следует поблагодарить ее. Она предоставила ему возможность прийти к Агнии чуть раньше. На целых семь дней. Что такое семь дней? Капля в вечности. Так было до знакомства с Агнией. Теперь и час без нее был мучительно бесконечным.

Он никогда ранее не испытывал такого разъедающего отчаяния. С него точно содрали кожу и швырнули на одну из планет, где обжигающие лучи солнца особенно беспощадны, где человек не может находиться и часа, чтобы не сгореть дотла. Каждый вздох давался с трудом. Каждое движение – через усилие. Он заставлял себя открывать глаза с одной мыслью: «Минус еще один день». Не проходило минуты, чтобы он не думал об Агнии. Чтобы забыться, проводил все дни в школе. Детвора требовала самоотдачи, и это спасало.

Ночи же были наполнены горечью.

И воспоминаниями.

О нежности белоснежной кожи.

О глазах – то испуганных, то решительных, то заполненных чувственной негой.

О голосе, выкрикивавшем неразборчивые слова страсти.

Ивар на личном опыте узнал, что такое бессонница. Спал от силы три-четыре часа. Выжимал последние силы в тренажерном зале. На спарринг с ним не желал выходить ни один Воин. Ребята видели, что с ним происходило неладное. Попав пару раз под горячую руку, разом возжелали отправиться поработать. И как можно дальше.

Лишь Лаки не стеснялась в выражениях и безжалостно язвила. После того как связь между Аркадием и Ведьмой стала очевидной, Лаки окончательно успокоилась. Даже хорошо, что у Аркадия появилась постоянная подруга. Он – не для нее. Ивар знал, что Лаки не менее его желает обрести семейное счастье, но кто предназначен его сестре? Вопрос оставался открытым.

И вот он стоит перед Агнией на коленях. Лицо – напротив живота, где только-только начинает зарождаться жизнь их малыша.

– Агния, ты не рада беременности? – он не мог не задать мучивший его вопрос.

Агния мгновенно напряглась, а потом, откинув голову назад, рассмеялась.

– Ивар, я убью тебя. Честное слово, – ее слова прозвучали искренне и естественно.

Они сказали ему все.

Он услышал именно то, что желал.

Порывисто прижался лицом к мягкой ткани платья и с нереальным трепетом поцеловал пока плоский животик.

– Прости меня, – глухо прошептал он, чем окончательно добил Агнию. – Прости за моего зверя. За дракона. Прости за все…

Та всхлипнула и потянула мужчину на себя, заставляя подняться с колен.

– Не надо, – выдохнула она.

Он обеими руками пленил ее лицо, заглянул в глаза.

– Надо. Прости. Вместо того чтобы сделать тебя счастливой, я веду себя как идиот. Особенно на Глорис. Не замечал за собой грубого поведения в отношении женщин, а тут…

В груди Агнии неприятно кольнуло, стоило услышать про других женщин. Отголосок зарождающейся ревности?

– Ничего не говори. И не извиняйся. Мы оба были… немного неадекватными, скажем так, – она нервно сглотнула. Дрожь прокатилась по телу.

Он рядом.

Ивар.

Демон-дракон.

Тот, кого провидение выбрало охранять спокойствие между мирами. Наделила небывалой силой. И нежностью. Добротой.

Тот, кого Судьба выбрала для нее.

Так стоит ли сопротивляться?

– Я напугал тебя, – прошептал Ивар, жадно всматриваясь в любимые черты, отмечая небольшие изменения в лучшую сторону.

– Ты меня защищал.

– Хорош защитник, ничего не скажешь. Сначала изнасиловал у вагов, потом рычал на Глорис.

– Ивар, не надо, – снова прошептала Агния. Ей было невыносимо смотреть в глаза Ивара. Тот не скрывал испытываемой боли и раскаяния.

– Но почему?

– Просто не надо.

Она изловчилась и, освободившись от его нежных рук, уткнулась лицом в мужскую грудь, с затаенным наслаждением ощутив терпкий, только ему свойственный запах.

– Агния… – у Ивара все слова исчезли из головы. Хотелось сказать так много, поведать обо всем на свете, но слова застряли в горле. С ним такое было впервые. Он держал в объятиях самую дорогую девушку на свете и желал, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Не хотелось больше ни ссор, ни нелепых обвинений.

– Ивар… Я простила тебя, – сказала она, а потом решила все же добавить, пусть и сумбурно: – Я могу сердиться. Могу кричать о феминизме женщин и требовать, чтобы с моим мнением считались. Могу до посинения доказывать «мэрисьюшность». Но… Ивар, буду ли я счастлива? Вот в чем вопрос. А я хочу быть счастливой. Очень хочу. События последних двух месяцев показали, насколько хрупко человеческое счастье, да и человеческая жизнь в целом. Сегодня ты ложишься спать в собственную кровать, а просыпаешься в клетке, где над тобой стоит вонючий ваг и, глумясь, заявляет, что отныне ты собственность некого «заказчика». И все! И лишь темнота и безнадежность. Потом появляешься ты. Да, наша встреча была… скажем так, «необычной». Но какая уж есть. Ты взял меня, и мы стали парой. И, знаешь, – Агния смущенно улыбнулась, – я этому рада.

Ивар слушал ее, затаив дыхание. Ловил каждое слово. Впитывал в себя.

– Ты не представляешь, как я рад, – негромко ответил он, крепче сжимая ее. – Я готов выслушать все, что ты скажешь. Мы обязательно найдем компромиссы и будем счастливы. Если только ты не против вернуться на Таис. Вернуться ко мне.

– Ивар, я скучала по тебе. Тосковала, – признание вырывались одно за другим. – Я… И я нуждаюсь в тебе. Не суккуба. Я хочу чувствовать тебя рядом. Хочу видеть тебя. Хочу быть с тобой. Хочу принадлежать тебе. Я. Не она.

– Девочка моя. – Ивара затрясло, и мир вокруг засветился небывало ярким светом, поглотив их обоих.

Аркадий, наигранно злорадно ухмыляясь, опустил Ведьму на шелковые простыни и расставил руки по обе стороны от ее плеч.

– Ты же никогда не пьянеешь, дорогая, – насмешливо заметил он, нависая над девушкой. – Намедни говорила об этом.

Олесия развела ноги, дозволяя мужчине удобно устроиться меж ее бедер. Ее глаза были кристально чистыми, ни намека на алкогольное помутнение.

– Не пьянею. Правильно, – промурлыкала она и потянулась к ремню на брюках Воина. – Солгала я. Устроила небольшое представление. Надоело смотреть, как Ивар изводится сам и изводит всех вас. Также надоело смотреть на мытарства Агнии. Самостоятельности она, мать вашу, захотела. Нет уж, деточка, поезд ушел. Теперь она на веки вечные связана с нашим Инейфаном.

Аркадий отметил ее поправку на слово «нашим» и внутри себя довольно кивнул. Он подмечал каждое изменение Олесии и давно не воспринимал ее как недруга, проникшего к ним в стан.

– С Иваром понятно – он у всех на виду. А как ты наблюдала за Агнией? Ты же не покидала Таис.

Олесия довольно хмыкнула.

– Твоя девушка полна сюрпризов. У меня есть Шар Судьбы, и я его настроила на Агнию.

– Артефакт, позволяющий видеть через миры?

– Угу, – ремень был безжалостно отброшен прочь.

Темные глаза Воина прищурились.

– Только не говори, дорогая, что ты подсматривала и за мной.

«Этот гад» попал в точку. Но зачем ему об этом знать?

– Что ты, дорогой! Разве я могла?

– Могла и еще как. Знаю я тебя… дрянная девчонка.

– Так уж и дрянная?

Мужская рука властно задрала подол узкого платья, обнажив бронзовые бедра.

– Дрянная-дрянная… Но такая сладкая…

В подтверждение слов Аркадий ловко переместился вниз и ртом поднялся туда, где предполагалось наличие трусиков. Но их не было.

Зачем дрянной девочке трусики?

Это было невероятно.

Невероятно нежно и трепетно.

Когда слов больше не осталось, когда желание прикоснуться, проникнуться друг другом стало невыносимым, Ивар с легкостью поднял Агнию на руки и направился в спальню. В квартире он сориентировался быстро.

На этот раз было все иначе.

Даже суккуба, уже проснувшаяся, уже изголодавшаяся, затаилась. Ей тоже хотелось нежности.

Даже зверь Ивара, что рвал и терзал его три мучительно долгие недели, успокоился, стоило ему почувствовать – Агния рядом. Знать – не прогонит. Примет. И не уйдет. Зверь, чьи инстинкты были сильны, сейчас напоминал домашнего питомца.

Одежда с тел Ивара и Агнии исчезла быстро. С одной стороны, они жаждали как можно быстрее добраться до тел друг друга – почувствовать жар кожи, с другой – им теперь торопиться было некуда.

Они выбрали второй вариант.

Поочередно исследовали тела.

Прикасались руками.

Целовали.

И снова прикасались.

Один наслаждался бархатистостью кожи.

Другая – силой мускулатуры и рельефностью мышц.

И каждый стремился отдать, а не взять. Подарить, а не получить.

И это было восхитительно.

– Не двигайся.

Голос Ивара прозвучал в голове Агнии. Спросонья она даже не поняла смысл сказанного. Нахмурилась, сонно вздохнула и хотела перевернуться на другой бок, когда снова услышала:

– Тихо.

Второй раз инстинкт самозащиты не мог не отреагировать. Агния открыла глаза и сразу почувствовала, как холод проникает под кожу. Нахмурилась. В квартире работал двухконтурный котел, Агния была мерзлячкой, и протапливала квартиру хорошо. Плюс рядом находился Ивар, она ощущала жар, исходящий от его тела.

Тогда почему изо рта идет пар?

Агния несколько раз моргнула, окончательно просыпаясь. Ивар сказал «не двигайся», и она послушалась. В сознание закралась мысль, что за те короткие часы, что прошли с момента их засыпания и пробуждения, что-то произошло. Агния спала на руке Ивара. Было уютно и комфортно. Чтобы понять, что происходит – достаточно было приподнять голову. Что Агния и сделала.

В метре от кровати наблюдалось свечение. Оно было неясным, контуры расплывчаты. Поражало другое – в центре свечения стояла женщина. Ее облик был тусклым, но вполне различимым.

И до безумия знакомым Агнии.

– Мама, – выдохнула Агния, порываясь встать.

Призрак пошел волнами и немного приблизился к кровати, отчего стало еще холоднее.

Перед ними стоял не упокоенный дух Клаудии. Чуть полноватый, бестелесный, облаченный в серое платье ниже колен – любимое Клаудии при жизни.

Холодные мурашки образовались на коже Агнии. Она желала знать, что мать успокоилась, что ее душа отошла в мир иной. Оказалось – нет. Чья-то жестокая воля вырвала ее из мира теней и заставила метаться.

– Это не мама, – едва размыкая губы, сказал Ивар. Его тело напряглось, готовое в любой момент среагировать. С призраками обычно имела дело Лаки. Она вступала с ними в ментальный контакт, выясняла, что их держит в этом мире, и помогала решить проблему. Было время, когда Лаки специально разыскивала не упокоенные души и занималась ими. Сначала Ивар относился к хобби Лаки лояльно. Потом, заметив, что она больше времени проводит с духами, чем с живыми, посоветовал прекратить. Привел не оспоримые доводы. И постепенно Лаки вернулась. Теперь общается с духами при крайней необходимости.

Именно она поведала про некоторые особенности призраков. Они приходят к родным людям, могут с добрыми намерениями, но чаще всего с претензиями. Завлекают в ловушки. Сводят с ума. Пытаются мстить даже за малейшие ошибки прошлого. Винят их в своей смерти. Желают зла.

Поэтому первой реакцией Ивара, когда он почувствовал на себе чужой холодный взгляд, – была защита. Агнию он в обиду не даст. Не позволит волоску упасть с ее головы. Хватит. Настрадалась она по его вине.

Агния в его руках также напряглась. Что порадовало – она не бросилась к призраку. Дала себе возможность проанализировать происходящее.

Ее душа пребывала в смятении. С одной стороны, перед ней стояла мама! Родная, любимая, без времени ушедшая! С другой стороны, у Агнии имелся горький опыт предательства. И немаловажным был тот факт, что Клаудия при жизни не рассказала дочери о другой жизни. Той, что вела. Той, что с большой вероятностью затронет и ее. Той, где они обе имели кровь суккубы. Клаудия должна была подготовить дочь. Предупредить.

Но она выбрала иной путь – умолчала.

Агния замерла. Интуитивно поняла, что торопиться не стоит. Раз к ним пришел призрак мамы, значит, тому что-то надо.

Она оказалась права.

Не прошло и пары секунд, как Агния с Иваром увидели – губы призрака зашевелились.

– Бе-ги-те.

Ничего не было произнесено вслух.

Ивар прочел по губам.

Агния же ничего не поняла. Лишь заметила, что дух Клаудии стал бледнеть. Вскочила, скинув с груди руку Ивара, потянулась к призраку с криком: «Мама!», но было поздно. Свечение исчезло.

Агния, шокированная произошедшим, повернулась в сторону Ивара, севшего на кровать и затаившегося. Он походил на зверя, как никогда. Черты лица заострились, крылья носа раздуваются, кадык нервно дернулся.

– Ивар, что она сказала? – голос девушку подвел, прозвучал сипло. Ком образовался в горле, захотелось плакать. Слезы подкатили к самому краю. Душевное равновесие снова покачнулось. Одно событие накладывалось на другое.

– Она предупредила об опасности – Ивар не стал лгать. Искушение соврать и тем самым создать иллюзию, что коим образом он защищает свою пару, – было велико. Устоял. Вспомнил укорительные слова Агнии, брошенные в запале на Глорис. И сказал правду.

Агния отреагировала спокойно. В ней не поднялась волна паники. Она не вскочила с кровати и не обрушилась на него с укорами: «Ты пришел и принес опасность!» Напротив. Посмотрела, и он прочел в ее взгляде: «Ты – рядом, и я ничего не боюсь».

Его девочка.

Его.

Зверь Ивара не подвел. Зарычал, учуяв врага. Приготовился.

Дверь в спальню снесли. Она рухнула на паркетную доску, производя грохот, казавшийся неимоверным ввиду ночи. Ночь – то время суток, когда многие вещи приобретают преувеличенное значение. Легкий шорох покажется зловещим, а случайно задетая чашка производит эффект разорвавшейся бомбы.

Агния вскрикнула от неожиданности.

– Что за…

Она не договорила.

Потому что узнала того, кто посмел явиться к ней.

Нет, к ним.

В спальню вплывало тело. Именно вплывало. Большое. Грузное. С огромным свисающим на пол животом. С мерзкой обрюзгшей кожей на морде цвета грязного металла. С маленькими продольными глазами, с красными белками и отсутствующими зрачками. С членом – по виду напоминающим человеческий, но огромного размера – с руку. Он доставал до пола и при движении незваного гостя ударялся о паркет, производя глухой звук.

«Заказчик». Именно он пожаловал к ним.

Ивар недобро оскалился. Ни вставать с кровати, ни двигаться навстречу не стал.

Тварь остановилась посредине комнаты и огляделась. Красные белки замерли, уставившись на них.

– Моя, – промычал «заказчик», и, подняв лапу – рукой ее можно было назвать с натяжкой – нечто, заплывшее жировыми серыми складками, – указал на Агнию.

– Ты ничего не попутал? Не видишь, к кому пришел, Уигл? Напомнить? Или ты совсем ослеп и не замечаешь меня? Или обоняние подводит?

Тварь энергично заработала приплюснутым носом, с шумом втягивая в себя воздух и пыхтя, как паровоз.

– Инейфан? – недоверчиво переспросил «заказчик» и повернул голову в сторону Ивара. Глаза не двигались. Тварь умело имитировала видимость зрячести.

– Я, – огрызнулся Ивар.

Тварь громко сглотнула и попятилась назад.

– Женщина…

– Забудь о ней.

– Я заплатил…

– Уигл, я не хочу крови. Но если ты не уберешься – через минуту твоя туша будет обездвижена, – Ивар сказал спокойно, не повышая голоса.

Тот, кого он называл Уиглом, зашипел и более решительно начал отступать. Его рот, скрытый толстыми губами, несколько раз открывался, обнажая гнилые широкие зубы, и так же закрывался. Намеревался что-то сказать, возразив, но передумывал.

Агния поморщилась от омерзения и отвернулась. Господи, и эта тварь могла стать ее хозяином! В прямом смысле этого слова! Делать с ее телом что пожелало. Девушку передернуло. Судьба сжалилась над ней, дав возможность изменить жизнь, принять новый дар. И Агния больше не собиралась артачиться.

Когда «тело» уплыло, она прижалась грудью к спине Ивара.

– Как мерзко, – прошептала, уткнувшись лицом в шею мужчины.

– Все хорошо. Он больше не появится, – голос Ивара смягчился.

– Надеюсь. И спасибо.

– За что?

– За то, что не стал убивать его при мне. Хватит крови. Ее вид вызывает у меня рвотные рефлексы.

– Я так же подумал. У меня будет время, чтобы добраться до него и им подобным.

– Хочешь прекратить торговлю девушками? – сердце сделало кульбит.

– Мы уже над этим работаем. Несколько точек уничтожили. Ваги вынуждены затаиться, чтобы собраться с силами и выйти на новых поставщиков. Пока существуют ваги – работорговля будет существовать. К сожалению, это неопровержимое утверждение. Но я хочу сказать, что всему свое время. Настанет и их черед, – Ивар сжал обнимающее его руки и добавил более мягко: – Ты снова дрожишь. Испугалась?

Зверь предупреждающе заурчал. Если его пара испытывает страх, он заставит человека встать и убить «заказчика». Ненасытная утроба зверя требовала крови!

Крови не понадобилось. Потому что зверь вкупе с человеком почувствовал, как Агния потерлась носиком о шею и приглушенно прошептала:

– А стоило?

Теплота не зародилась в теле Ивара. Она обрушилась на него. Пронеслась по крови и распространилась со скоростью света. В груди защемило от ранее не испытываемой нежности.

– Агния, – только и смог он проговорить в ответ.

Девушка тихо засмеялась, а ее рука освободилась из сладкого плена рук Ивара и скользнула вниз. Сначала к животу. И ниже.

У Ивара воздух в легких закончился разом. Плоть отреагировала мгновенно. Подкрепленное верой в то, что они обрели друг друга, тело воспринимало прикосновения иначе – более трепетно. Ощущения от простых ласк были ярче. Сильнее. Чувственнее.

– Ты меня разбудил? – тем временем с легкой шаловливостью спросила Агния и с затаенным удовольствием отметила, что член у Ивара находится в эрегированном состоянии. Вздутые венки. Округлая головка. Шелковистая кожа. То, что нужно. От нетерпения и предвкушения Агния заерзала. – Разбудил. Разбудил ты не только меня, но и суккубу. Я, возможно, сейчас снова завалилась бы спать, а она нет… Ей подавай компенсацию за прерванный сон.

Не успела Агния моргнуть, как оказалась опрокинута на простыни, а Ивар с пламенным взглядом, в котором читалась нежность, перемешанная с желанием, навис над ней.

– Компенсацию, говоришь?

– Ну да.

Агния улыбнулась и обхватила ногами бедра Ивара, стремясь слиться с ним как можно плотнее.

– И еще… – слова сорвались с губ, когда лицо Ивара было в многообещающей близости от ее лица.

– Да? – он заставил себя остановиться.

Ее потребности на первом месте.

– Забери меня домой. На Таис.

Чуть позже, когда два обнаженных тела, покрытых легкой испариной, переплелись в страстном танце, в голове мужчины промелькнула мысль: «Я не сказал, что люблю ее». Мужчина знал – женщинам важны подобные признания. Не важно, о чем говорят его поступки. Не важно, что глаза выдают с головой его чувства. Да, женщинам важны слова. Девушка же, выгибаясь под мужчиной, в иступленном порыве приподнимая бедра, подумала: «Я пропала… Господи, я пропала? Нет. Я полюбила…»