– Ивар!

Крик Лаки вернул ее к действительности. Агния вздрогнула и открыла глаза. Первой мыслью было: где она?

Через секунду поняла – на Таисе.

Лаки кинулась к Ивару, едва касаясь пола. Тот поймал ее и крепко прижал к себе.

– Ты как? – глухо, скрывая щемящую радость от возвращения домой, спросил он, вдыхая запах родного человека.

– Ивар… – только и смогла прошептать Лаки, уткнувшись брату в шею.

Он крепче обнял ее.

– Все хорошо. Я дома.

– Я… – Лаки не договорила, всхлипнув.

На ее долгой жизни Ивара похищали, и не раз. Иногда он сознательно давал себя пленить, как недавний случай с вагами. Подобные мероприятия были частью их жизни. Но впервые за долгие столетия Лаки по-настоящему испугалась. Потому что ни разу она не испытывала такой сильной, убивающей, скручивающей внутренности боли. Ивара истязали. Умом она понимала – брат справится. Сердце же разрывалось от безысходности и желания помочь.

– Ивар, – сдержанный голос Домэна заставил оторваться Лаки от брата.

Тот успокаивающе провел по спине девушки и чуть отодвинул ее в сторону.

Встретился взглядом с Воином и нахмурился.

– С вами поговорим позже.

Домэн усмехнулся и демонстративно закатил глаза к потолку. Инейфан в своем репертуаре. Минимум чувств на людях, максимум нравоучений, когда останутся одни. Леон также остался стоять в стороне. Главное – Ивар вернулся, он с ними. С остальным – разберутся. К тому же у него были интересные новости, заслуживающие внимания предводителя.

– Встретимся у тебя в кабинете, когда ты умоешься и перестанешь вонять на милю вокруг? – Домэн все же не удержался от язвительного замечания.

– Сам помнишь, когда возвращался вкусно пахнущим? – не остался в долгу Ивар, бросив пристальный взгляд на Агнию, которая отошла от них и встала у окна. Она не смотрела на Воинов, не поздоровалась с Лаки. Отдалилась. Расправила плечи и смотрела в никуда. Остатки наряда одалиски практически не скрывали ее тела, пробуждая в Иваре собственнические инстинкты. Хотелось гаркнуть на братьев, чтобы не смели смотреть в ее сторону. Ее тело принадлежит ему!

– Ага, работа у нас такая, – усмехнулся Домэн.

Воины хорошо знали Ивара и, заметив взгляд, брошенный на девушку, встали так, чтобы Агния не попадала в их поле зрения. Они помнили, что именно ревность стала причиной пленения их предводителя. Видимо, у него пока не все ладится с парой, потому лучше не провоцировать лишний раз.

– Агния, милая! – Лаки, поспешно смахнув слезы, устремилась к девушке. – Ты как? Нормально? Цела? Я не знала, что думать, когда…

– Лаки, мне тоже надо в душ – Агния прервала подругу, не желая слушать дежурные фразы. Не готова она сейчас вести диалог. Слишком пусто на душе. – Не возражаешь, если мы поговорим с тобой позже?

Лаки нахмурилась. От нее не укрылся потухший взгляд Агнии.

– Конечно. Может, проводить тебя до комнаты?

– Не надо, зачем?

Агния больше ничего не добавила и, ни на кого не посмотрев, устремилась вглубь анфилады комнат. Туда, где сможет побыть одной.

– Ивар, я тебя убью, – негромко проговорила Лаки, смотря ей вслед. – Что между вами снова произошло? На Агнии лица нет.

– Позже, Лаки.

– Какого черта позже, брат? Агния за тобой отправилась в Преисподнюю, а вернулась неживая кукла!

– А какого черта вы ей позволили отправиться за мной? – зверь сорвался с цепи. Радость возвращения растворилась. Он снова рычал и готов был грызть землю. – Вы – вы все! – должны были запереть ее за семью замками и следить, чтобы она никуда не делась! А вы ее отправили в загребущие лапы похотливой сволочи Изляра! Вы хоть понимали, что творите?

Лаки гневно сверкнула глазами цвета стали и ринулась в защиту:

– Братец, а ты что раскричался? Думаешь, раз мы безумно рады тебя видеть, то позволим на нас срываться? Ничего подобного! Теперь я понимаю, почему Агния замкнулась в себе! Девочка летела к тебе, старалась помочь! А что получила взамен?

– То, что должна – хорошую взбучку!

– О! Конечно! Что же еще! – Лаки тоже разозлилась. Брат вернулся в целости и сохранности. Со своими тараканами в голове. И неизменной привычкой всеми распоряжаться. Как же иногда доставали мужчины-шовинисты! – И как ты собираешься с ней дальше общаться? У вас и так не ахти какие отношения были!

– Лаки, угомонись, – Ивар поморщился и провел рукой по отросшим волосам. – Я сейчас не в том состоянии, чтобы адекватно реагировать на твои слова. Ребята, что-то стоящее есть?

Воины его поняли.

– Есть.

– Через час у меня в кабинете.

Воины кивнули.

Ивар, чувствуя в ногах неподъемную тяжесть, отправился к себе.

Да, дорога домой была долгой.

– А где Аркадий? – спросил он, уже стоя под дверной аркой. – И Олесии не наблюдается.

– Они заняты. Тем, что громят мебель в квартире Аркадия, – огрызнулся Домэн, сжимая руки в кулаки.

Ивар лениво приподнял брови, но комментировать слова и реакцию друга не стал. В личную жизнь Воинов он вмешиваться не будет.

Ему бы со своей разобраться.

Дорога до спальни показалась ему бесконечной. Знакомые коридоры, любимый дом, в который он возвращался неисчислимое количество раз. Почему же сегодня так паскудно на душе? Почему его не отпускает угнетенность и чувство безвозвратной потери?

Агния с шумом захлопнула дверь в ванной и принялась сдирать ненавистный костюм одалиски. Как назло, застежку на лифе заклинило, и Агния, разозлившись, попыталась разорвать лямки, не замечая, как те, впиваясь в кожу, оставляют некрасивые красные полосы. Наконец, после нескольких резких движений, застежка поддалась и с глухим щелчком расстегнулась. Агния швырнула лиф в угол. Никогда в жизни даже в руки не возьмет ничего подобного! От шаровар, вернее от того, что от них осталось после знакомства с еще одним миром, она избавилась быстрее.

И шагнула в душевую кабину.

Через два часа в дверь кабинета постучали.

Ивар знал, кто там стоит.

– Заходи. И с каких пор ты стучишься?

Лаки скривилась.

– Мало ли что, вдруг и на меня распространяются запреты? Потому решила не рисковать, постучала.

На лице мужчины не дрогнул ни один мускул.

Ивар также привел себя в порядок – сполоснулся под ледяными струями душа и побрился. Оделся в любимые бело-серые тона. И наконец-то снова почувствовал себя человеком.

– Попридержи-ка язык, девочка. Твой сарказм неуместен.

– Уместен и еще как. Братец, я готова тебя прибить. Честное слово.

– Чтобы осуществить желание, тебе придется встать в очередь.

– Уверена, она будет длинной.

– Очень, – наконец губы мужчины дрогнули в слабом подобии улыбки.

– Не подлизывайся, все равно я на тебя сержусь.

– Лаки…

Девушка махнула рукой в неопределенную сторону, прошла вглубь кабинета и опустилась на диван.

– Слушай, Ивар, я заглянула к Агнии, хотела поговорить с ней, но не обнаружила в комнате. Где она? Ты же наверняка чувствуешь ее. Она вышла погулять в сад?

– Ее нет в саду, – уголки мужских губ снова опустились.

– Нет?

– Нет.

– А где она? Ты же знаешь?

– Да, знаю. Она отправилась домой. На Землю.

Встреча с отцом прошла бурно. Егор Петрович долго не мог поверить, что Агния вернулась.

– Куда ты снова пропала? – спрашивал он, лихорадочно обнимая ее. – Позвонила и снова пропала! Ты представляешь, что со мной было?

Она представляла.

Сгорая от стыда и раскаяния, Агния закрыла глаза и прижалась к родному плечу. Поступила она некрасиво. Безответственно. Про отца ни разу не вспомнила, пока пыталась найти дорогу к Ивару. Нашла. Теперь пора найти к себе.

– Папа, прости, извини меня, – она старалась говорить спокойно, но в горле запершило. Эмоции били через край, готовые выплеснуться. – Я… Я запуталась. В моей жизни столько всего произошло за последнее время, что… – она подняла лицо. В голубых глазах застыли слезы. – Еще раз прошу – прости меня. Я тебе обещаю – я больше никогда не пропаду, не предупредив тебя.

Егор Петрович лишь крепче прижал дочь к себе и прошептал:

– Не пропадай, не известив, – он погладил ее по светлым волосам и поцеловал в макушку. – Ты так похожа на маму…

Агния мотнула головой. Господи, отец, если бы ты только знал, до какой степени я похожа на маму.

Они прошли в гостиную, где Агния налила отцу выпить, а себе приготовила крепкий кофе. У нее не было ответов на его вопросы. Не готова она была рассказать Егору Петровичу всей правды. Да и кто ей поверит? Ее похитили люди с другой планеты? Она видела демонов? Спускалась в Преисподнюю? Стала парой дракона? Бред. Сумасшествие. Игра разума. И только.

Да, именно так. И никак иначе.

Агния старалась наслаждаться встречей с родным человеком. Прочь события ближайших месяцев. Не думать. Не вспоминать. Жить и двигаться дальше.

Отец заметно постарел. Если раньше у него волосы были лишь частично посеребрены, то теперь роскошная шевелюра полностью окрасилась в белый цвет. Морщины стали глубже и заметнее. Под глазами залегли темные тени. И похудел он сильно, не менее десяти килограмм. Агния смотрела на него, слушала и улыбалась. Она наслаждалась теплом дорогого ей человека. Она была дома.

Несколько часов пролетело незаметно. Егор Петрович, поняв, что дочь не готова к откровенному разговору, настаивать и требовать объяснений не стал, главное, что дочь жива и здорова. Он много рассказывал о знакомых, о бизнесе, о тех людях, которые не оставили его в трудную минуту. И не слова не сказал о Вадиме. Агния сделала соответствующие выводы. Значит, и у отца закрались подозрения, раз даже не упомянул имя человека, в чьи руки вверил судьбу дочери.

– Ты останешься ночевать? – спросила Агния, когда настенные часы пробили девять вечера.

– Нет. Ты же знаешь – плохо сплю вне дома.

Агния знала. Отец постоянно ворчал, что в командировках вынужден проживать в отелях, где ему гарантировались бессонные ночи. Поэтому старался решать деловые вопросы как можно быстрее.

– Кстати, Агния, а как ты попала в дом? Ключи от квартиры у меня.

Хороший вопрос. Своевременный.

Агния обняла отца со спины и негромко ответила:

– У меня есть маленькая тайна. Есть место, где я храню дубликат. Так, на всякий случай.

Ложь.

Брови мужчины приподнялись.

– Разумное решение. Ячейка в банке? Правильно. Надо взять на вооружение.

– Папа, я зайду завтра к тебе. – Агния начинала чувствовать усталость. Она так и не отдохнула с дороги.

Как только оказалась на Земле, сразу набрала отца и попросила приехать. Егор Петрович примчался через час – взволнованный и не верящий. С надеждой в глазах.

Она – плохая дочь. Неразумная. Променяла спокойствие близкого человека на что?… Это был риторический вопрос.

Захлопнув за отцом дверь, Агния прислонилась к ней. Потом резко выдохнула воздух от груди и пошла на кухню. Хотелось есть и спать.

…Не думать.

…Не вспоминать.

Лаки бушевала долго.

– Как ты мог ее отпустить?! – возмущалась она, нервно измеряя кабинет Ивара широкими шагами. – Вот скажи, как?

– Мне надо было удерживать ее силой? – в синих глазах блеснул холод. Даже сестре он не собирается показывать своей боли.

Тем более что пока боль была тупой. Терпимой. Сдерживаемой. Он затолкал ее вглубь сознания, не желая давать ей простора. Потому что точно знал, что придет время – и она сломит его. Согнет. Скрутит в тугой узел.

А ему нельзя.

Есть то, что требует немедленного реагирования. То, что он не оставит без внимания.

– Надо было не включать самодура, а вести себя адекватно! – Лаки сорвалась на крик, потом резко остановилась и, откинув черные волосы на спину, подошла к столу, за которым с невозмутимым видом сидел брат. – Ивар, что между вами произошло?

– Лаки, во-первых, перестань кричать. Даже для тебя это перебор. Во-вторых, не лезь не в свое дело. Мы люди взрослые и сами разберемся.

– Конечно, разберетесь! – прошипела девушка, но тон сбавила. Сердить брата все-таки не стоит. Мало ли что. Разозлится, и ей достанется по полной. – Вы только и делаете, что разбираетесь. С момента знакомства. Хотя… – она перевела дыхание и резко выдохнула. – Знаешь что? А на самом деле, разбирайтесь сами! Ругайтесь, деритесь, миритесь! Вы это заслужили! Что я вмешиваюсь? Переживаю? Мне это надо? Нет! Мне хватило переживаний последних дней! Я думала сойду с ума! Мне нужна реабилитация! И я ее себе собираюсь устроить! А вы… Ой, да идите вы сами знаете куда!

С этими словами Лаки развернулась на каблуках и направилась к двери.

– Лаки!

Ответом стало молчание и быстро удаляющиеся шаги.

– Лаки, вернись!

Девушка, даже не думая слушаться, с силой хлопнула дверью.

Ивар выругался. Да что за день сегодня такой? Самые близкие ему люди ополчились против него. Не успел он отойти от разговора с Агнией, как Лаки набросилась на него. Со второй он помирится уже завтра, а вот с первой…

Она вошла в кабинет следом за ним.

Молча встала напротив и с минуту смотрела на него.

Он на нее.

Красивая. Нежная. И снова не его.

Точно небеса ополчились против Ивара. Поманили семейным счастьем, а потом передумали. Сказали – нет, слишком все просто для тебя. Подожди-ка ты еще немного, помучайся. Как будто в его жизни было мало боли. Физическую он испытывал постоянно, и в какой-то момент перестал на нее обращать внимание. Поноют мышцы, затянется кожа. Ничего нового и интересного. Лишь бы близкие не страдали.

С душевной все было куда как сложнее. Что такое ревность, он не знал до момента знакомства с Агнией. Сильной привязанности ни к кому не испытывал. Тяги – тоже.

А тут…

Тут все перевернулось с ног на голову.

И не без его помощи.

Потеря самоконтроля, постоянные разногласия с внутренним зверем, агрессия демона – все смешалось в один клубок. И к его безграничному стыду, вылилось на Агнию.

После ледяного душа мозги немного поостыли, встали на место. Ключевое слово – немного. Те негативные эмоции, что он испытывал на Глорис, продолжали плескаться в нем, правда, с меньшей силой. Он не опасался, что не сможет с ними совладать.

Между тем принимать какие-либо решения, касающиеся его половинки, не спешил. Хватит. Он уже достаточно натворил, сначала на Земле, потом на Глорис. Следует взять передышку, осмотреться.

Агния стояла напротив и смотрела на него почти что равнодушно. По крайней мере, он не заметил никаких эмоций. И сразу понял, что Агния пришла к нему с уже принятым решением. Он даже точно знал с каким. Но, как моральный мазохист, хотел услышать это от нее.

– Я хочу, чтобы ты телепортировал меня домой, на Землю, – размеренно сказала Агния, смело посмотрев ему в лицо, – с помощью артефакта Солнца.

Его зверь протестующе взвыл.

Кудааааа? Ее дом здесь… рядом с ним.

Однако Ивар коротко кивнул, соглашаясь исполнить ее просьбу.

– Хорошо. Раз ты знаешь про артефакт, значит, общалась с Каиром. Я попрошу его о помощи.

И все. Разговор окончен.

Агния кивнула и вышла.

Ивар прошел за стол, сел и откинулся на высокую спинку кресла.

Она заслужила свободу.

У нее есть целый месяц, чтобы соскучится по нему.

От судьбы уйти нельзя.

Как и от него.

Зверь зарычал, не желая мириться с его выбором.

У нее был месяц.

Агния это хорошо понимала. Потом ей придется снова встретиться с Иваром.

Что ж. Да, от судьбы не уйдешь.

Месяц – не так уж и мало. Будет время, чтобы привести жизнь в порядок. Вернее, вернуть ее в прежнее русло.

Оказавшись дома, в родной постели, Агния словно ожила. Она дома! Не было никаких тревожащих мыслей, переживаний. Все разом встало на свои места.

Она заслужила небольшой отдых.

Утром Агния проснулась отдохнувшей. Потянулась, разминая косточки, и улыбнулась.

Господи! Неужели она улыбается? Улыбается от того, что на сердце легко? Свободно? Что ничто не обременяет его? Разве такое возможно?

Видимо, возможно.

Поднялась с кровати и первым делом распахнула штору. Пусть за окном осень и серо, даже это не портило настроения. Так, теперь кружечку дымящегося кофе, и можно будет считать, что утро удалось.

Агния любила варить кофе. Накинув на плечи шелковый халат, прошлепала босыми ногами на кухню. Еще она любила ходить босиком. Сонная, медленно раскачиваясь, достала турку и любимый бразильский кофе. Нашла корицу. Как же приятно знать, что за время твоего отсутствия ничего не изменилось!

А еще… понимать, что тебя ждали.

На глаза навернулись слезы. Все-таки она была не права в отношении отца. Считала его черствым человеком, винила в ссорах с матерью, сознательно отдалилась от него, сведя к минимуму общение. Какая же она глупая. Отец любил и переживал за нее. Просто не умел показать свои чувства, держал эмоции при себе.

Вспомнив о матери, Агния тяжело вздохнула. Еще одна тайна. Если ее нет в загробном мире, где она сейчас? С этим тоже необходимо разобраться.

Конечно, можно бы было отмахнуться, оставив дух матери в покое. Но события последних недель показали, что ничто в этой жизни не происходит просто так. Как выяснилось, Клаудия была суккубой, и ее кровь передалась дочери. Ей очень хотелось узнать хоть что-то о жизни и смерти матери. Как выясняется, она ничего о ней не знала.

Сварив кофе, Агния прошлепала в гостиную, попутно прихватив плед. Вот оно, счастье. Маленькое женское счастье. Утро. Кофе. Плед.

Аркадий опаздывал. Воины собрались за школой Ивара, на берегу, а его не было. Домэн стоял злой и раздраженный, нервно поднимая краем ботинка песок.

– Еще не натрахались, – грубо прокомментировал он задержку названного брата.

Ивар метнул в его сторону недовольный взгляд.

– Претендуешь на его место? – заметил, нарочито приподнимая брови.

Домэн выругался. Скрывать от предводителя что-либо не имело смысла.

– Она выбрала его, – не сказал, выплюнул.

Леон усмехнулся, но вмешиваться в разговор не стал. Он тоже заметил влечение Домэна к Ведьме. Благо та не принялась играть парнями, забавляясь. Могла попеременно курсировать от одного к другому, настраивая их друг против друга. Это было бы хреново. Тогда Леон уже не остался бы в стороне. Понимал, что до Олесии добраться очень сложно. Но, как известно, для Воинов не было невыполнимых задач.

– Домэн, вот и заканчивай злиться, – посоветовал Ивар, скрещивая кисти за спиной и устремляя взгляд за горизонт. Еще не хватало разборок между парнями. – Переключись на другую женщину. Не хочешь другую женщину – займись работой. Детьми. Они к тебе привязались за время моего отсутствия. Не хочешь перейти на должность постоянного учителя?

Да, для Домэна оказалась приятной неожиданностью работа в школе. Он периодически заменял Ивара, возился с малышней, но никогда не воспринимал всерьез возможность преподавания. Проще махать мечами да секирами и перемещаться меж миров, разыскивая и уничтожая врагов. Дети – другое. Они не терпят лжи и притворства. Особенно те, что обучались в школе Ивара.

Сейчас предложение предводителя не показалось ему абсурдным.

– Я подумаю.

– Подумай. Будем обучать вдвоем.

Домэн продолжал хмуриться. Плохо, что не смог сдержаться прилюдно. Умом понимал, что не имеет права злиться на Аркадия. Он – его брат. Им сражаться бок о бок, прикрывать спины друг другу, а не бабу делить. Хотя Олесию бабой можно было назвать с большой натяжкой, и все же.

– Мы все забыли об одном факте, – сказал он, поочередно посмотрев на Ивара и Леона.

– Каком?

– Брат Ведьмы с левиафанами вкупе.

Олесия была в ярости.

Хотя ярость не то слово, коим можно охарактеризовать ту сумасшедшую гамму эмоций, что она сейчас испытывала. Она была в бешенстве, так точнее.

– Повтори, пожалуйста, что ты сейчас сказал, – ядовито произнесла она, уперев руки в бока.

– Ты остаешься дома.

Слова Аркадия звучали спокойно. Спокойным выглядел и он сам. Методично одевался – натянул кожаные штаны, снял с вешалки черную рубашку. Далее должна была последовать кожаная безрукавка. Его действия были размеренными, лишенными суеты. Точно тот разговор, что сейчас происходил между ним и Ведьмой, для него не имел никакого значения. Олесии очень сильно захотелось в него чем-нибудь запустить. Тяжеленьким. А лучше – навести морок, или применить заклятье. В отличие от него, она стояла в одних кружевных белых трусиках и одеваться не спешила. Лишь каскад темных волос прикрывал часть груди с дерзко торчащими сосками. Домэн был прав – они только что закончили заниматься сумасшедшим сексом. Олесия испытала феерический оргазм, после которого Аркадий спокойно сообщил ей о своих планах и о том, что она останется дома.

– С какой стати я должна оставаться дома?! – бушевала Ведьма.

Ответ доконал окончательно.

– Потому что я так решил.

– Что?! – заорала Ведьма, уже переходя на визг, ей в жизни никто не указывал, что она должна делать, а чего нет. – А кто тебе дал право за меня что-либо решать?

– Ты, – спокойный, почти равнодушный голос заставил девушку впасть в ступор.

Ведьма и предположить не могла, что с ней может случиться подобное – у нее в прямом смысле открылся рот, она жадно хватала воздух, не в силах взять себя в руки.

Дальше – хуже.

Прошла к низкой постели на кованых ножках – деревянные давно бы не выдержали их бурных акробатических выкрутасов – и опустилась на матрас. Положила руки на колени и минуту молчала.

За это время Аркадий успел полностью одеться и взять оружие – два пистолета, дротики и несколько ножей с разными зазубринами. У Олесии невольно екнуло сердце. Он экипируется так каждый день. Привычно. Не задумываясь о будущем. Через день отправляется куда-то, чтобы предотвратить зло. Она знала, что Воины обладают сверхсилой даже среди представителей своей расы, и все же… На ее долгой жизни Воины сменялись несколько раз. Они жили долго, но не были бессмертными. И сейчас он снова уходил.

Олесии пришлось прокашляться, чтобы оторваться от мыслей, вносящих смуту в ее устоявшуюся столетиями жизнь.

– Я тебе никакого права не давала, – Олесия не заметила, как перестала кричать. Не заметила и легкой хрипотцы, выдающей зарождающееся волнение.

– Нет, давала, – мужчина стоял спиной, и она не могла видеть легкой ухмылки. – Между нами лишь секс. Отличный крышесносный секс. Все.

– Ты совершенно права, милая. Но, видишь ли, я привык заботиться о женщине, которая в данный момент находится в моей постели. И принимая во внимание, что на сегодняшний день это ты, красавица, заботиться я намерен о тебе, причем мне абсолютно наплевать, нравится тебе это или нет. И опережая твое негодование, СЕЙЧАС предоставляю тебе выбор: или ты принимаешь мои правила, или уходишь сейчас, и мы никогда уже не пересечемся в горизонтальной плоскости. У тебя тридцать секунд.

За эти тридцать секунд он намерен был обуть берцы.

Олесия ошарашенно моргнула. Это с кем она связалась? Что за шовинизм? Почему она не пошлет его по известному адресу?

– Там будет мой брат, – она предприняла последнюю попытку убедить его в своей правоте, но сама услышала в голосе фактически согласие с навязанными им идиотскими правилами.

– И что?

– Как что? Он пытался меня убить, а потом подставить!

– То есть родственных чувств вы друг к другу не испытываете?

– Какие, к черту, родственные чувства? Я до сих пор удивляюсь, как мы не схлестнулись ранее. – Олесия не замечала, что говорит вещи, о которых всегда предпочитала молчать. – У нас было несколько стычек. Мелких. Ну там пару раз артефакты не поделили. Ерунда. Но когда он пришел ко мне в компании левиафанов… – при воспоминании о том, как они набросились на нее, посылая магические стрелы, неприязнь вспыхнула с новой силой. – Они едва меня не убили. Я такого не прощаю.

Аркадий зашнуровывал берцы, опустив лицо. Поэтому она не смогла увидеть, как сузились его глаза, как потемнел взгляд, как губы сжались в тонкую линию. Сделав над собой усилие, чтобы не выказать истинных чувств, Аркадий процедил сквозь зубы:

– Ивар не планирует их убивать. Заточение.

– Меня это устроит полностью! И я бы вам…

– Ты остаешься дома.

– Снова ты за свое! – воскликнула Олесия, вскакивая с кровати.

Аркадий выпрямился и посмотрел на нее. Он знал – на его лице была непроницаемая маска полного спокойствия. Самоконтроль – это то, что он постигал годами. Рожденному от смертной женщины и высшего вампира, ему было сложно контролировать эмоции. Первое время у перерожденного Воина регулярно случались срывы, и лишь благодаря стараниям Ивара и братьев он научился не выказывать истинных чувств. Но сейчас он чувствовал, что снова еле сдерживается, потому ему необходимо поскорее уйти, чтобы Олесия не поняла, какие чувства обуревают его.

– Осталось десять секунд.

– Проклятие! – психанула Олесия и побежала к комоду, где были сложены ее вещи, которые она, телепортировавшись к себе на остров, перенесла в дом Аркадия.

– Я, конечно, пожалею, и не раз… – бормотала Олесия, нервно перебирая нижнее белье. – Совсем с ума сошла, о чем только думаю! На хрен все! Раз так складывается… Есть!

Схватив небольшой мешочек, подбежала к Аркадию, терпеливо дожидающегося окончания этого представления, поскольку тридцать секунд давно миновали.

Ведьма прищурила глаза и протянула раскрытую ладонь.

– Вот.

– Что это? – Аркадий с недоверием посмотрел на серый холщовый мешочек.

– Значит так, разговор не завершен. Мне просто сегодня лень с тобой спорить, – ой, что она несет, дура, но признаться, что она не готова уйти, девушка не могла. – Я иду у тебя на поводу и остаюсь в твоей берлоге. Буду беречь огонь и ждать твоего возвращения. А уж потом, когда я тебя после возвращения хорошо оттрахаю, мы снова поговорим… А это артефакты. Сделала для вас четверых.

Брови мужчины заломились.

– Серьезно?

– Похоже, что я шучу? Тут камешки. Положите их по карманам. Они защитят от стрел Карсака.

– Кто такой Карсак?

– Мой брат.

Аркадий кивнул и взял мешочек, сунув его в передний карман куртки.

– Какая предусмотрительность!

Олесия кокетливо пожала плечами.

– Так ведь опыт! Опыт! А сейчас иди, пока я не передумала.

Аркадий подмигнул ей и, открыв портал, исчез в подрагивающей дымке.

Олесия же осталась стоять на месте, не замечая, как довольная улыбка расплывается на лице.

– Вот идиотка, – пробормотала она и счастливо рассмеялась.

– Почему мы не можем их убить? – Леон все же задал вопрос, который вертелся на языке с того самого момента, как было принято решение начать охоту на левиафанов.

Ивар ответил не таясь:

– Оракул не дал добро. Видимо, они для чего-то нужны.

– Для чего могут быть нужны твари, несущие лишь разрушение и считающие тебя врагом?

– Для них я представляю опасность как дракон. Они стремятся меня уничтожить, желая быть самыми сильными существами в ныне известных мирах, – Ивар нетерпеливо поглядывал на часы. Аркадий и правда запаздывал. – В этом нет ничего странного. Если бы мне нужна была абсолютная власть, я бы действовал точно так же.

– Все равно не понимаю, – презрительно фыркнул Леон. – Убить тварей и спокойно заниматься дальнейшими делами.

– Не нам решать, – в голосе Ивара послышался металл. Он мог допустить несогласия с собственными решениями, иногда позволял их оспорить, но все, что касалось выбора Оракула, – свято. На том стоит его мир и будет стоять.

Посмотрев на Ивара, решительно настроенного отстаивать свою позицию, Леон решил, что дальнейший спор непродуктивен. В конце концов, Оракул никогда не ошибался. Прописная истина, которую вдалбливают в каждого Воина с момента перерождения.

Домэн не вмешивался в дебаты брата и предводителя. Он бы тоже предпочел разом покончить с левиафанами, но безоговорочно примет любое решение Ивара. На душе было тяжело. Мирное сосуществование в их «маленьком мире» нарушила Ведьма с острым язычком и невероятно притягательным телом. Домэну стоило огромных усилий держать вожделение под контролем. Он запретил себе даже думать об Олесии и Аркадии. Как так получилось, что их дороги пересеклись? Что ж, значит, такова судьба, уготовившая им эти испытания.

Воздух вокруг них материализовался, и из него появился Аркадий.

– Извините, – коротко бросил мужчина, кивком головы приветствуя других Воинов и Ивара.

Домэн вовремя сжал кулаки, не позволив едкому замечанию сорваться с языка.

– Впредь постарайся не опаздывать, – без осуждения в голосе заметил Ивар.

– Постараюсь.

– У нас не так много времени. Мы можем левиафанов застать врасплох лишь на Голубой планете. Они там бывают раз в неделю. Не хотелось бы ждать еще семь дней.

– Ивар, мне тут передали. – Аркадий молча проглотил замечание в свое адрес. Опаздывать, тем самым задерживая всех остальных, он не имел права. Если сказали, что собираются в семь вечера, значит, надлежало прибыть в семь и ни минутой позже. Сейчас было десять минут восьмого. Он достал из кармана мешочек, врученной ему темноволосой бестией. – Это от Олесии. Говорит, амулеты против магии Ведьмака. Я не умею различать магию, решил прихватить на всякий случай. За ненадобностью всегда можно выкинуть.

– Давай посмотрим.

У Ивара от Ведьмы осталось двоякое впечатление. По возвращении с Глорис он виделся с ней пару раз. Первое, о чем он ее предупредил: «Ни слова об Агнии». Эта тема была под запретом. Чем меньше будет разговоров о его паре, тем лучше. Олесия недовольно поджала губы, но промолчала. Женская интуиция подсказала, что зверя лучше не злить. Не доводить до белого каления. А то, что он балансировал на грани, она увидела сразу. В синих глазах плескалась тьма. И жажда.

Он попросил рассказать о встрече с Изляром. Олесия поморщилась, нелицеприятно отозвалась о бывшем любовнике и вкратце рассказала о том, что учудил этот мерзавец.

Второй раз они беседовали о Ведьмаке.

– Какие между вами отношения? – Ивар не стал ходить вокруг да около.

Не стала юлить и Олесия. Сейчас у Ивара все чувства были обострены до предела, малейшую ложь распознает в два счета. Да и врать не было нужды. Сукина сына, предавшего ее, укрывать она не собиралась. Ей было откровенно плевать, что с ним будет.

Она ждала, что он что-то скажет про ее любовные дела с Аркадием. Ни слова. Чуть позже она подумает, что мужика накрыло основательно, раз он не поинтересовался личной жизнью своего Воина. С другой стороны, он им не нянька. Их связывает определенный круг обязательств. А личная жизнь у каждого своя.

Ивар смотрел на Ведьму, тщательно выискивая следы лжи. Но их не было. Не было ничего – ни притворства, ни уверток. Она даже отвечала на вопросы, не уходя и не пытаясь запутать, как было в их первую встречу. Не было и высокомерия, сквозившего ранее во всем – в нахальном взгляде, в торжествующей улыбке. Мол, я знаю то, чего не ведаете вы. Ивар заметил, что она стала более открытой. Говорила, что думала. Оставалось понять, это на нее положительным образом подействовала аура Таиса или влечение к Аркадию?

Поэтому Ивар спокойно принял амулеты, изготовленные Ведьмой. Амулетами оказались небольшие восьмигранные камни серого цвета. Увидишь подобные на Земле – пройдешь и не подумаешь, что восьмигранник впитал в себя древнюю магию. Магия на самом деле была древней – Ведьма постаралась. Магия была защищающей и не несла негативного поля.

– Передашь Олесии спасибо, – сказал Ивар, заметив, как заходили желваки на лице Домэна. Парню приходилось нелегко. Но он держался молодцом. Время подтруниваний прошло. – Навязывать защиту никому не буду. У каждого из вас есть свое мнение. Сам я предложенной помощью пренебрегать не буду, – с этими словами один из камней он положил во внутренний карман серой кожаной жилетки. Остальные протянул парням.

Воины все как один протянули руки и повторили действие предводителя.

– Готовы?

– Хочется спрашивать?

– И то правда.

Воздух вокруг четверых крепких мужчин завибрировал, после чего поглотил их.