Звонкий шлепок морщинистой ладони расплющил надоедливую осу о щеку. Свернув со скрипучих перекладин увиливающего в ненужную сторону деревянного моста, командующий ступил в чавкающую пахучую трясину, скрывшую по голеностоп высокий непромокаемый армейский ботинок.

– Генерал, сэр. Все верно. Следуйте за мной! – подбежал к нему козырнувший на бегу пехотинец.

В сопровождении отлично экипированной штурмовой группы Самсон Доминик Файервуд быстрым шагом прокладывал путь к месту событий. Его возмущению и ярости не было предела.

Война закончилась. Пункты экстренной медицинской помощи и мобильный чрезвычайный штаб были оперативно развернуты в Ма-Лай-Кун. По рации из ИВК был запрошен гуманитарный шаттл с медикаментами, оборудованием и врачами.

На поляне, до которой наконец-таки добрался генерал, было людно. Возле раскрытой кабины неподвижного бронированного шагохода сержант Мэллоун не торопясь перебинтовывал голову ефрейтору Литтлмуну, у которого из уха сочилась кровь.

Из выходных отверстий опущенного многоствольного пулемета минигана струился легкий безмятежный дымок.

Трем местным женщинам с сильно опухшими от укусов лицами, и одному мужчине, у которого началась аллергическая реакция с признаками удушья, оказывали посильную помощь – прикладывали холодные компрессы, вытаскивали из ранок жала, давали подышать кислородом в LS-55 и выпить несколько капель кардиамина.

От толпы, стоявшей возле перевернутого аэроглиссера, отделилась девушка и подошла к Файервуду:

– Привет, большой босс.

– Рад тебя видеть, Бэсс, – генерал тепло обнял ее за плечи. – Мы получили в ЮКЛ твое сообщение со второго ретранслятора. Извини, что поздно.

– Ты уже видел Сэм?

– Нет, мои люди ее везде ищут. Я уверен, что найдем. Здравствуй, Джазз, – мотнул он головой подлетевшему дройду.

– Там есть один выживший. Думаю, тебе будет интересно.

Вместе со спецотрядом, не отстающим от Файервуда ни на шаг, они проследовали в гущу толпы, в одночасье расступившуюся перед значительным гостем.

Опираясь спиной на торчащий изогнутый корень дерева Ду, сидел вытянутыми ногами вперед один из боевиков. Зэрлэг выглядел очень противно – со срезанным кончиком носа, растянутыми мочками ушей, с кровоточащими порезами. В момент атаки роющих ос он лежал обкуренный без сознания на полу, вместе с двумя мертвыми телами, может быть, поэтому они не тронули его.

Рядом с диверсантом склонился Арл Эрак, теребя его и что-то бормоча.

Невероятно, но урод оказался тем самым его братом!

– А это еще кто? – вместе с встрепенувшимися телохранителями удивился Самсон краснолицему незнакомцу.

– Его зовут Арл Эрак. Он очень много сделал для нас и для меня лично. Он не опасен.

– Допустим. А «обрезанный» почему еще дышит? Я так понимаю, это один из нападавших?

– Да, это так. Арл хочет с ним поговорить, что-то спросить. Это его брат. Я уговорила командира Хэвиса дать им час. В благодарность, так сказать, за сотрудничество. Услуга за услугу.

Откуда-то сзади, сквозь обступившую толпу стягивающихся любопытных зевак, проковылял сильно хромающий Джаггора Бесстрашный, опирающийся на плечо Масу Аминчи.

Самсон встретился с ним взглядом и уважительно медленно кивнул. Затем повернулся с капитану спецотряда:

– Мы не ведем переговоров со зверьем. Никакой пощады. Поднять эту мразь! – Самсон выхватил из правой набедренной кобуры самозарядный устрашающего вида крупнокалиберный револьвер Baby Jo, по размеру напоминавший Desert Eagle.

– Ай-Но-Оли! – поднялся отодвинутый пехотинцем Арл Эрак и, растопырив руки, шагнул в сторону Самсона.

– Ву-укира! – обозвав краснолицего предателем, взревел Джаггора и со всего размаху ударил Эрака по лицу.

Арл увернулся от ослабшей неуверенной атаки и сцепился вплотную с Бесстрашным.

Элизабет и Масу поспешили их разнять. Генерал не остался в стороне и тоже подключился к потасовке, защищая интересы бывшей супруги.

Всех растащили.

Джаггора озлобленно сверлил глазами Эрака, тот недоверчиво, с некоей долей обиды таращился на Файервуда, а Самсон неодобрительно глядел то на одного, то на другого, пытаясь сообразить, в какой момент он, верховный лидер, генерал армии, первый человек на Эспайере и Надежда всего Человечества, уступил инициативу и контроль над ситуацией простодушным и во многом еще примитивным аборигенам.

В образовавшейся паузе и тишине откуда-то из-за спин раздался негромкий голос лежащего Споука:

– Фири Ванкходо. Тцоголо Тикупида! Аннабчи Мгулу!

Народ расступился.

– Что бормочет старик? – Файервуд обратился напрямую к Джаззу.

– Говорит о только что случившемся пророчестве, о трех непохожих друг на друга воинах, которым суждено объединиться против самой смерти, – отчитался дройд.

– Не вижу здесь воинов. Сборище уставших пострадальцев, пропахших мочой и керосином, – генерал вновь продемонстрировал безупречное красноречие.

– Ты зря его не слушаешь, святой Доминик, – с неожиданной стороны донесся кашляющий голос. – Дед гораздо умнее и дальновиднее тебя, кислого обормота.

Кто из присутствовавших посмел разговаривать с вооруженным генералом в подобной манере? У кого хватило наглости дерзить уважаемому военачальнику с безупречным послужным списком и безграничной властью?

– Все тужишься и тужишься, как пионер на линейке? И без толку. Двадцать лет топчешься на болоте, прячешься за своей промокшей беспомощностью. Слабак. Не оправдал ты ни единой возложенной на тебя надежды, – и снова этот голос.

Кто?

Когда до Файервуда дошло, что происходит, он с трудом поверил своим глазам.

Приподнятый и удерживаемый за подмышки раненый безносый боевик с опущенной головой, тот самый «обрезанный» брат Арла Эрака, словно бредил, уставившись в свое отражение в тинистой воде. При этом изъяснялся он на чистом английском языке.

– Капрал, подними его! – рыкнул генерал.

Свободной рукой пехотинец развернул за волосы голову диверсанта лицом к генералу.

Боевик приоткрыл только один глаз. Второй опух и сильно заплыл от залипшей его крови. Довольная ехидная улыбка сделала оскал еще более зловещим:

– Видел бы свою рожу, святой Доминик. Красная, как у дикарей. Хоть морковь сажай!

– Что за чертовщина?! – выругался Самсон. – Кто, мать твою, ты такой?

– А ты не узнал меня? – закашлявшись, продолжил боевик.

– Только один человек осмелился так обратиться ко мне однажды. Но это был человек с именем и честью. И его давно уже нет в живых.

– С честью? Гнусный ты лицемер. Как и все вы. Ненавижу!

– Кого ненавидишь?

– Людей. Изгадили свою планету, теперь прилетели, чтобы уничтожить эту.

– Тайрон? Тайрон Вилкокс?

– А что, я так сильно изменился в этом теле?

– Как такое возможно? Я лично видел фото– и видеоотчеты с Сойа-Вакуда с твоим мумифицированным трупом. Что за фокус?

– Святой Доминик! Допусти же хоть раз, что границы нашего понимания законов Вселенной ничтожны. Мы, как острицы в кале, не догадываемся ровным счетом ни о чем, что происходит вокруг. Мы слепы, как новорожденные котята у рыси.

– Ты уклонился от моего вопроса. Как такое возможно?

– Аллея Тысячеликого Вождя. Это все правда.

– Что именно?

– Верховный Жрец. Ему несколько тысяч лет. Краснолицые владеют секретом бесконечной жизни.

– А ты тут причем?

– А я тоже плевался, когда попал в это паршивое смердящее тело, – Вилкокс заметил Арла, совершенно не понимающего сути происходящего и вопросительно озирающегося на всех вокруг.

– Допустим, – Файервуд сохранил хладнокровие и спокойствие. – Кто организовал атаку на станции дальней связи и на эту деревню?

– А пошел ты, святой…

– Не называй меня так! – вспыхнул генерал, приблизившись и надавив на заплывшую глазницу «обрезанного». Боевик закричал от боли, но Самсон продолжил вдавливать большой палец в глазное яблоко, пока не потекла кремовая гнойная жидкость. – Я не знаю, с помощью какого колдовства, или ягод, или танцев с маракасом ты залез в эту шкуру. Но сейчас ты в ней, свинья. Я могу держать тебя в сознании на стимуляторах долгие годы. Ежедневно буду срезать живьем с тебя кожу, и наращивать ее вновь. Каждый день, снова и снова, самым тонким лазером по миллиметру, пока этот волшебный маракас или ягода у тебя в заднице не вызреет, и ты мне не выдашь их вместе со всей информацией, что мне нужна. Говори!

Беспокойного Эрака снова сдержали на месте.

Вилкокс заметно поумерил пыл вместе с игривым и дерзким настроем. Генерал в гневе был страшнее, чем десять копий Джаггоры, поставленных в шеренгу.

– Это все голос, – продолжил уже ближе к делу боевик.

– Какой, где?

– Голос у меня в голове. Он говорил, что и как делать. А я подчинялся.

– Бред. Один бы ты ни за что не справился.

– Нам оказали полноценную техническую и военную поддержку…

– Я знаю. Виллер вам помогал. С вашими химическими реактивами и фокусами.

– Нет, это она… – поперхнувшись комком крови, Вилкокс опустил голову.

– Эй, на меня смотри. Кто она? Кто тебе помогал?

– Помощница твоя. Алисия…

– Берк? Ты врешь, – генерал собрался было выдавить боевику второй глаз.

Но раненый опередил его, злобно крича и брызгая липкой слюной:

– А ты проверь, голован!

– Проверю, – спокойно и невозмутимо ответил Файервуд.

Вилкокс прокашлялся:

– Я кое-что понял, генерал. Люди как опухоль. Уничтожили свою Землю. Теперь прилетели сюда. Заразили этот Мир своими проблемами и пороками.

– Мы живем, воплощая внутренние образы – и хорошие, и плохие.

– Вы? Ну уж нет. Вы, люди, никому не нужны. Обычные паразиты на обочине мироздания. Я говорил тебе это шестнадцать лет назад и говорю опять.

– У человечества еще остался запас прочности…

– Нет. Точка невозврата уже пройдена. Жена твоя знает, что я прав. Этот мир уже мертв. Дед ваш все это предвидел, и в этой и в прошлой жизни…

Взрывоподобный хлопок прервал шоу.

Генерал стрелял в упор. Пуля вошла аккуратным отверстием в лоб и вырвала половину задней части черепа вместе с мозгами и волосами. Обмякшее тело Вилкокса свалилось в грязь.

– Я освобождаю твою душу от терзаний и агонии, кем бы ты ни был, – Файервуд резко спрятал свой излюбленный револьвер Baby Jo в кобуру, закрыв ее на застежку.

Арл Эрак инстинктивно припал на колени рядом с телом брата. Разумеется, он не понял ни слова.

С «задних рядов» вперед выступил косматый пасечник в рваной майке:

– Старик умер.

Генерал развернулся к командиру штурмового отряда и к Дэвису:

– Капрал, взять под арест Алисию Берк до выяснения обстоятельств. Свяжите меня с ИВК. Хэвис, зачистить территорию, проверить каждый куст и овраг. Если хоть одна гнида жива, поймать, ослепить и сжечь заживо на центральной арене. И поторопите, наконец, этот чертов шаттл?

Со стороны деревянного моста прибежал запыхавшийся десантник:

– Генерал, сэр. Требуется ваше участие. У нас гость. Только он не обычный.

На секунду на поляне стало так темно, как будто щелкнули выключателем у звезды Тау Кита. Где-то там, над кронами деревьев, высоко-высоко над головами, покачивающийся из стороны в сторону и размахивающий плавниками и щупальцами, важно проплыл огромный темно-коричневый Даббар.

– Дай мне рацию, – генерал отобрал переговорный блок у нервно дышащего десантника. – Орел 009, как слышите? Орел 009?

– На проводе, командующий. Прием! – из динамика прозвучал голос пилота конвертоплана, патрулирующего периметр над деревней.

– Куда движется кит?

– Это странно, сэр. Он завис над вершиной горящего дерева, похоже, пытается обнюхать постройку у взлетно-посадочной площадки на вершине. Нам как-то реагировать?

– Животное не трогать ни при каких обстоятельствах. Подожди минуту, – и тут генерала словно окатили ледяной водой и отвесили пару пощечин. – Саманта.

– Генерал?

– Немедленно садитесь и проверьте эту постройку!

– Но там в дыму все…

– Выполнять!

Обеспокоенная Элизабет подбежала к Файервуду:

– Что случилось?

– Я не уверен пока.

Спустя несколько минут из рации вырвался восторженный ликующий крик:

– Здесь под полом девушка. Гребаный Сатурн! Генерал, сэр. Это ваша дочь…