Глава 9
Боевая инквизиция
Командира сталкеров даже вызывать не пришлось – явился сам.
– Юрий Борисович, что за суета среди охраны? Почему они, как взмыленные, вокруг бункера бегают?
– Ревнуете, Игорь Яковлевич, не иначе… Теперь и для ваших людей задача нашлась. Есть подозрения, что в «перископ» разглядели чужих людей. Одного или двух, они не уверены. Напали на след, но преследовать побоялись.
– И правильно… Потому что ваша охрана в бункере-то хороша, а вот в лес далеко не сунется. – Серяков глядел на Привратника с подозрением. – Сколько человек вам нужно?
– Чтобы просто идти по следам, хватило бы и троих. Но есть вероятность вооруженного столкновения, так что под вашим руководством соберете группу побольше. Шесть или семь бойцов. Контролируйте лично. Потому что только так я буду уверен, что все сделано как следует.
– Тогда выдвигаемся.
– Подождите… Лес нужно будет прочесать тщательно, поэтому и подготовиться нужно хорошо.
К тому же ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов, если в деле замешан Колмогоров. Что же он замышляет? Когда остыло негодование по поводу телефонного звонка и злость на Фомина, который упустил Алексея, Грицких понял, что придется ускорить события. Объединять два дела в одном он уже не раз пробовал и не видел в этом проблемы. Тем более, командир Серяков лично возглавит группу, приведя ее прямо в засаду – иначе Алексей не пошел бы на такую наглую провокацию. Единственное, что заставляло сомневаться: странная торговля за боеприпасы, отдававшая обычным шантажом. Зачем ему понадобились патроны? Чтобы покинуть эти места… И сдать, наконец, местоположение лесного поселения? Даже если Алексей каким-то образом с ними связан, вряд ли станет упорно скрывать эту «военную тайну». Ему это просто невыгодно.
А если нет? Тогда следовало найти и его, в гостях у скрытных незнакомцев или просто среди леса, достать из-под земли! Чтобы эта тварь больше никогда не напоминала о себе, чтобы унесла в могилу все свои и чужие тайны. Может быть, хоть Серякову удастся то, что не удалось бестолковым охранникам. Пусть и он хорошо выполнит возложенную на него последнюю серьезную задачу.
***
Крюк, молот и потолок БВУ были в наличии, и все недоуменно смотрели на составные части, сожалея об отсутствии главного звена: Геннадия. Но кузнец сюда просто не добрался бы, поэтому пришлось обходиться без него. Наконец, Станислав решился и поднял тяжелый молот за рукоятку. Примерившись к его весу, поискал место на потолке.
– Настя, вон туда приложи, там, кажется, бетон не крошится.
Она влезла на ящик и поместила верхнюю часть крюка с зазубринами в одной ей видимой ямке на потолке. Станислав на пробу отвел в сторону руку с молотом.
– Стой! Подожди.
Алексей вдруг представил, что случится в случае промаха… При всех навыках Стаса в обращении с тяжелым топором наносить такой удар снизу вверх он не умел. А неточность приведет к слишком тяжким последствиям.
– Настя, отойди. Дай мне эту штуку.
И, пытаясь отогнать навязчивое видение превращенной под ударом молота в красное месиво руки, он занял место девушки. Стоил ли безумный риск восхищенного взгляда Анастасии? По завершении дела будет видно. Только бы пронесло!
Станислав теперь уже не выглядел так уверенно, сомнения Алексея передались и ему. Казавшаяся поначалу простой задача посложнее похода в промзону… Проблему решил Морозов.
– Ну, Лёха, держи крепче и без претензий, если что.
– Если что?! – Алексей и договорить не успел, как Руслан, перехватив у Стаса молот, без лишних раздумий, одним ударом вогнал крюк в бетон.
Зажмурившаяся в ужасе Анастасия открыла глаза, только когда услышала гулкий звон металла. Алексей всего лишь рассматривал поцарапанную ладонь: шипы-зацепы прошлись по ней, разорвав кожу. Слишком высоко взялся, да и рассчитать силищу Морозова не так просто. Во второй раз взметнулось облако пыли и бетонной крошки – десантник промазал. Все четверо молча поглядывали на вмятину в потолке.
– Поаккуратнее, а то трещина пойдет, и придется начинать сначала.
«И хрен тогда кого уже заставишь крюк держать…»
***
Главный Привратник знал, что не стоило дважды повторять задачу командиру, но его напутствие относилось вовсе не к Серякову.
– Убрать тех, кто нам мешает.
– Уберем, Юрий Борисович, – подтвердил Серяков, надевая кобуру с «макаровым». – Пусть Илья дорогу покажет.
Фомин повел командира кругом в обход до точки, где был найден телефонный аппарат. Четкий след еще сохранился, и отряд отправился по нему дальше. Охранник бункера проводил их взглядом, не завидуя не только Серякову, но и сопровождавшим его сталкерам. «Элитные» войска первыми идут в бой. И первыми гибнут там, нет никаких гарантий, что хоть кто-то вернется назад.
Сырая земля вокруг озера хорошо держала следы, они только немного расплылись. Командир успокоился, потому что затянувшиеся сборы казались ему безнадежно упущенным временем. Но ничего не потеряно, даже пятна черного грунта на остатках бетонного моста еще сохранили очертания рифленой подошвы берца. Человек был один, шел не торопясь, уверенно. Значит, он неплохо вооружен, если не крался по кустам, скрываясь от монстров. Серяков поглядывал на пустые дома, но движения не уловил, даже ветер не шевелил паутину на темных провалах окон, и цепкий плющ, затянувший фасады, не шелохнулся. Пустой поселок, поглощенный лесом, делила надвое железная дорога. Отряд осторожно выглянул из-за деревьев, не решаясь выйти на открытое место. Серяков долго всматривался в противоположную сторону, потом быстрым шагом пересек рельсы и исчез под елкой. Осмотревшись, махнул бойцам, чтобы присоединились к нему. Что делать? Теперь искать следы на каменистой насыпи бесполезно, чужак мог далеко уйти по ней, как по ручью, чтобы обмануть преследователей…
***
Место сбора было оговорено заранее, трое охотников ждали Станислава, поправляя маскировку. И если бы они не шевелились, Алексей легко прошел бы мимо, не заметив.
– Держи своё… – Калинин протянул ему разукрашенный зелеными лоскутками и свежими листьями камуфляж. – Только когда Стас скажет замереть, не подпрыгивай от нетерпения.
– Не буду. От нетерпения у мужиков знаешь что случается?
Отвлекаться действительно не следовало. Алексей аккуратно надел на спину сетку с прикрепленными листьями, чувствуя себя как в шапке-невидимке, потерявшимся наравне с остальными на фоне растительности. Заклеенные кусочками мха респираторы и противогазы скрывали лица, только слегка бликовали стекла окуляров.
– Готовы? Твою мать, Лёха!!!
Алексей помахивал двумя веточками над головой Морозова, отчего Анастасия рисковала попортить камуфляж раньше времени, сползая по стволу сосны. Руслан и без того напоминал размерами лося, только последней детали и не хватало. Догадавшись, что над ним смеются, он фыркнул в респиратор.
– Выдвигаемся… – Станислав оглядел разношерстное войско.
– Вперед, боевые легионы!
– Лёха, я тебе сейчас, как настоящий легионер, белобрысую башку ножом отрежу. А то ты на скандинавского варвара сильно смахиваешь… – все-таки подал голос Морозов.
– Руслан! Ты хоть не шуми.
Не замечавший ранее за ним склонности к таким шуткам Станислав не переставал удивляться. Алексею удалось растормошить даже молчаливого десантника. Совсем не вовремя, кстати! Но сосредоточенности Руслан не потерял, по-прежнему казалось, что этот центнер боевой мощи скользит над землей, не касаясь травы.
След нашелся вновь, примерно в трехстах метрах уже знакомые берцы проявились в грязи. Неподалеку начиналось болото от разлившейся речки, сырая глина сохранила отпечаток. Еще в десяти метрах впереди белела сломанная ветка. Командир остановился. Если чужак так бесцеремонно пёрся напрямки, то обнаружить их поселение бункер должен был не через двадцать лет, а намного раньше. Или наоборот – не обнаружить никогда, потому что столь открытое передвижение по лесу привело бы к неизбежному вымиранию. Что-то здесь не так! Но возвращаться было поздно, отступать позорно. Отряд из шести человек мог рассчитывать на успех, а не думать сразу о неудаче.
След вел дальше в лес. Отмахавшие не один километр сталкеры шли медленно, намекая, что в такую жару неплохо бы и отдохнуть. Даже ближе к вечеру нагретая земля еще отдавала тепло, а над оставшимися позади рельсами раскаленный воздух и вовсе плыл, как над огнем. Поляна впереди показалась подходящей для привала, но отдохнуть так и не вышло… Что-то вдруг рвануло с лица Серякова противогаз, резиновая маска осталась на месте, правда, появилось ощущение, как от крепкого удара кулаком, аж в ухе зазвенело. Командир быстро пришел в себя.
– Чего уставились?!
Они не только уставились – пара человек неудержимо тряслись от нервного смеха. Серяков понял, что звон ему не померещился – банка фильтра оказалась пробита стрелой, древко застряло в жестянке прямо поперек лица, и уголь сыпался наружу от движений головы. Трехэтажно разнося в мыслях неизвестного противника, командир, задержав дыхание, заменил испорченный фильтр. Наконечник стрелы был тонким и острым, и если стрела не пролетела насквозь, так только из-за желания стрелка подшутить над обитателями бункера… Далеко не все они облачены в бронежилеты, да и никаких гарантий непробиваемости защитных пластин командир сейчас не дал бы. С близкого расстояния из мощного лука да неслабыми руками… Отточенная сталь – не мягкий свинец пуль. Значит, у леса есть глаза, уши, оружие и чувство юмора?! Преодолев желание сразу дать автоматную очередь по кустам, Серяков внимательно вглядывался в чащу.
– Ждать! Если бы хотели убить, то тут уже живых не осталось бы.
Чего же они тогда хотят? Остановить. Не пропустить отряд дальше. И стоит сделать шаг – второго предупреждения может не последовать. А провоцировать лесных людей ни к чему, Серяков еще помнил молниеносную атаку на второй уровень, огнемет и меткие очереди из «калашей». Он не поучаствовал в перестрелке лишь потому, что люди были эвакуированы вниз и нуждались в защите. Теперь от его спокойствия и выдержки зависела жизнь бойцов.
– Чего вы хотите?
Но лес затих, испуганные шумом отряда животные разбежались, а разглядеть среди ветвей затаившихся охотников не мог даже опытный глаз командира. Серяков еще немного подождал и сделал шаг вперед, приказав остальным оставаться на месте. Выстрела не последовало, ни из огнестрельного оружия, ни из убойно-примитивного. Он еще немного продвинулся вперед по следам, осознавая теперь, что даже в панике бегущий лесной житель не оставит в глине таких заметных вмятин. Ловушка стала очевидной, предстояло как-то выбираться из нее. Небольшая поляна, окруженная сосновыми стволами и густым синеватым орешником, показалась мешком, а кто-то уже готов затянуть его веревкой.
– Чего вам от нас нужно? Оружие? – В прошлый раз они хотели именно этого. И ушли, когда поняли, что взяли всё, что можно. Вот бы снова обменять боекомплект на жизнь! – Я оставлю вам оружие. Только отпустите людей.
А лес не вступал в переговоры. Или просто обдумывал неплохое предложение? Серяков сделал еще несколько шагов.
Алексей не упустил из виду движение одного из сталкеров: тот совершенно недвусмысленно прицелился в спину командира и все же опустил автомат. Снова поднял и огляделся. Будто ждал, когда же невидимки сделают за него всю работу, а уж тут и он подоспеет с контрольным выстрелом… План Главного Привратника продолжал неукоснительно выполняться.
Стоило Серякову дойти до края поляны, как две неразличимые прежде фигуры в зеленых маскировочных накидках одновременно сорвались с места. Командир, даже приблизившись, не видел их, и резкое движение впереди стало полной неожиданностью. Он вскинул автомат, но не успел выстрелить, потому что в ту же секунду тонкий ствол сосны перед ним расщепил боевой топор, засыпав сверху еще и шишками. Оглянувшись, он не смог угадать, откуда прилетело оружие, зато увидел замерший на месте отряд, и если ни под кем еще не появилось мокрой лужицы, так только из-за герметичности ОЗК. Он знаками приказал троим преследовать сбежавших чужаков, отметил, что вслед не полетели стрелы. Значит, так и планировалось разделить силы… Лишь бы сталкеры не увлеклись погоней и не поджидала бы их на пути уже какая-нибудь волчья яма с кольями! Жертв еще нет, но по серьезному настрою и подготовке западни командир уже ожидал всего. Только не этой тишины вокруг, странной и угрожающей, ведь неизвестно, сколько еще осталось вокруг охотников, их явно больше двух. Топор прилетел с другого конца поляны, а уж стрела… Он выпустил несколько пуль по верхушкам кустов, предупреждая и надеясь, что его поймут правильно.
– Не советую вступать в бой. Лучше скажите, чего вы добиваетесь. Кто вы? – И на этот вопрос командир не ждал ответа. Понятно, что не соседи из капониров вдруг сменили «калаши» на топоры.
Под ногами закачалась стрела, упавшая вертикально сверху. Вот почему ни один лист не дрогнул, и такая манера стрелять еще меньше понравилась командиру. Выругавшись, он снова огляделся: два оставшихся рядом с ним сталкера не сводили глаз с оперения стрелы, боясь шевельнуться.
– Где вы, мать вашу?! – И он шагнул к кустам, уверенный, что никого там не найдет, а просто стоять на месте уже не хватало выдержки. – Покажитесь, я не буду разговаривать с призраками.
Ствол автомата сталкера снова дернулся ему вслед.
– Руслан, задачу видишь?
– Вижу… – Морозов вынул из своего тубуса-колчана стрелу без острого наконечника и наложил на тетиву. – Лёха, уверен?
– Абсолютно. Это тот, кто нам нужен, а командира берешь собственноручно, только сильно не поломай. У него теперь дипломатический статус.
– Не мудри тут мне под руку…
Металлическая закругленная чушка ударила сталкера пониже шейных позвонков, опрокинув в траву. От неожиданности он даже не пытался встать, а только беспорядочно шарил по земле. Руслан облегченно выдохнул: если бы не рассчитал силу выстрела, этот иуда уже ни рукой ни ногой не шевельнул бы со сломанным хребтом.
– Вперед!
Ему не нужны были команды Алексея, чтобы бесшумной тенью следовать за Серяковым от одного ствола сосны к другому. А уж когда тот склонился над подбитым бойцом, задача упростилась. Алексей, рискуя подставиться под пули, метнулся по краю поляны в кусты, вслед ему грохнула автоматная очередь, последний из оставшихся оглянулся на командира и все же погнался за чужаком в усыпанном листьями маскирующем комбезе. Догнать этот быстро убегающий куст уже было не суждено: получив хороший удар в лоб от засевшего под елкой Станислава, сталкер рухнул спиной обратно на поляну. Алексей точно знал, в каком направлении нужно отступать.
Командир сталкеров был силен, но Морозова хорошо обучили захвату вооруженного противника, и через несколько секунд проблема состояла лишь в транспортировке увесистого бесчувственного тела. Алексей тихо распорядился:
– В БВУ. Обоих. С Серяковым поаккуратнее.
– А с этим?
– Никишаев Дмитрий… – Связанный сталкер энергично кивал при полной невозможности ответить. На Алексея он смотрел с удивлением: не каждый день воскресают Привратники. – Здравствуй, друг дорогой. Давно не виделись.
Электричество не включили сознательно – мерцающий свет пламени создаст нужную атмосферу для допроса, и орать под землей пленник теперь может, насколько сил хватит. Никто не услышит. И первое, что увидел Никишаев, когда с головы сняли мешок, это узкий коридор и Привратника без противогаза. Красные отблески огня сбоку от Колмогорова сделали его лицо незнакомым и пугающим, никогда прежде не пришло бы в голову, что вежливый и сдержанный Алексей может внушать такой ужас! Только сейчас сталкер осознал, что висит на каком-то крюке. А рядом в полутьме виднелись фигуры еще двух человек: того крепкого мужика с повадками военного и женщины. Она поворошила угли, взметнулось облачко искр. Дмитрий скосил глаза, и тут же захотелось завыть от страха: на железном столе в огне нагревались до красноватого свечения ножи и другие небезопасные предметы.
Алексей надеялся, что Анастасия сейчас удержится от смешков, потому что все трое веселились, устанавливая декорации для этой сцены, долго спорили, класть ли в огонь плоскогубцы. Потом решили, что здесь перебора быть не может. И таскали стол с места на место, подсвечивая лицо, разукрашенное шрамами, с разных сторон. Теперь единственный зритель наслаждался впечатлением – такого испуга Алексей не видел никогда. Даже на Лубянке не придумали бы, как сделать более эффектно!
– Поговорим, Никишаев?
– Лёш, ты чего? Ты ж наш… Был. Зачем это всё?
– Ты мне сейчас про Главного рассказывать будешь. То, что я пропустил по случаю отсутствия.
– Не могу! Он меня убьет!
– А здесь за дело возьмусь я… И посмотрим, кто у нас внушает больший страх: я или Юрий Борисович. Настя!
Женщина подала Алексею нож, и Дмитрий заорал от одной мысли о тепле, приближавшемся к обнаженной коже на боку.
– Ну? Что у нас Главный задумал на этот раз?
Пленник молчал, только часто дышал со свистом, не отрывая взгляда от темно-красного лезвия, пытаясь уклониться. Но сдвинуться больше, чем на десять сантиметров, не смог: Руслан несильным ударом в ребра вернул его на место.
– Не надо! – От крика, казалось, дрожали стены, а ведь Алексей еще ничего не успел сделать. Наверное, и в самом деле страх боли хуже ее самой.
– Начинай с того момента, когда Главный вернулся после отсидки у соседей. Переговоры по его выдаче меня мало интересуют.
– Он вернулся, злющий, как сволочь, но против соседей ничего не затевал. Да он и раньше не хотел – это всё для видимости было. Лёш, как же это? Ты ж больше меня знаешь, я только потом разобрался, чего он хочет!
– Разобрался, говоришь? И много ты понял?
– Что он хочет дождаться лета и истребить под корень этих… – Он кивнул в сторону Морозова. – Так и получилось.
– А про свое спецзадание почему помалкиваешь?
Никишаев молчал. Озвучить то, что ему было поручено убить командира сталкеров, никак не мог.
– Настя! Дай другой нож, этот уже совсем холодный.
– Нет!
– Тогда не молчи.
Алексей решил, что пауза затянулась, и слегка надрезал ножом кожу между выступающими ребрами. От воя под низким потоком подземелья можно было оглохнуть, Анастасия отвернулась от запаха паленого, Руслан стоял неподвижно с каменным лицом. Алексей надавил на нож: страшно ведь ощущать раскаленный металл внутри, и в любой момент он может войти глубже, еще глубже, выжигая всё, страх был сильнее боли. Но необратимые повреждения пока не входили в планы.
– Ну? Созрел?
– Что же ты делаешь?! – Никишаев прикусил губу до крови, слезы выступили на глазах. Но жалости Алексей не чувствовал – возможно, этот человек должен был по приказу Грицких убить его после запланированного взрыва. И убил бы, выйди он тогда на поле аэродрома. Убил бы без колебаний. Так зачем же сейчас сомневаться?
– Я делаю то, что считаю нужным. Расскажи, и это тут же закончится.
– Он с меня шкуру снимет! Главный!
– Как снимет? Вот так?
Алексей подцепил пальцами кожу и воткнул остывающий нож уже вдоль ребер пленника. Опять жуткие крики с подвываниями – страшно! Очень страшно, кончик ножа медленно продвигался под кожей. Рана неглубокая, чистая, даже обработанная прижиганием, правда, шрам безобразный останется. Ну, ничего, мужик потерпит. Если терпит столько времени и не колется, скотина! Скоро ощутимая боль должна переломить страх перед воображаемой от Главного… Еще немного.
– Никишаев, хватит орать – информацию давай! – Руслан коротким ударом ладони по лицу привел допрашиваемого в чувство. – Как и при каких обстоятельствах ты получил отдельное задание?
– Это всё он!
– Кто? Яснее выражайся.
Но сталкер замолчал, зажмурился и, кажется, приготовился ко всему. Грицких мог запугать основательно! Теперь грубые и надежные средневековые методы должны сработать против ментовки или ФСБ, черт его разберет этого Юрия Борисовича…
– Настя, дай-ка наконечник копья. Нет, не плоский, давай четырехгранник. – На лице Морозова на секунду промелькнула ехидная усмешка и исчезла, десантник владел собой не хуже Алексея, но того сейчас тоже душил смех. Забавно чувствовать себя инквизитором. – Положи в огонь. И пока греется, штаны с него сними…
Мгновенно раскрывшиеся ничего не выражающие глаза сталкера встретились с ледяным взглядом Привратника.
– Я тебя слушаю, Никишаев.
– Он сказал, что нужно вступить в бой и под шумок ликвидировать Серякова! Но у них не было огнестрельного оружия. Я растерялся. Тогда было бы видно, что он убит не лесными людьми! Я не знал, что делать!
– И поэтому не убил?
– Да! Я не успел. Я растерялся…
Он не сводил глаз с постепенно светлеющего в огне наконечника, говорил неразборчиво, повторялся, спешил рассказать всё, пока эти люди не выполнили своих угроз. Колмогоров теперь внушал дикий ужас, Главный был забыт, ничего больше не существовало, кроме этого, явившегося, казалось, из иного мира человека и куска металла на углях. Алексей похлопал его по щеке.
– Хорошо. Мы всё услышали.
– Я тоже слышал…
Сталкер отшатнулся, насколько позволяло положение тела, когда увидел вдруг возникшее из темноты лицо своего командира.
– Я не виноват, Игорь Яковлевич! Меня заставили! Я не хотел…
– Заставили, говоришь? Да я сейчас сам тебе эту железку…
Станислав перехватил руку Серякова.
– Спокойнее, давайте обсудим ситуацию. Из нее еще можно найти выход, как мне кажется.
Алексей вздохнул с облегчением: в дело вступил дипломат. И хоть он сам привык исполнять эту роль, на этот раз спокойно передал Серякова Стасу. «Вождь» разберется не хуже. Вот только что теперь делать с Никишаевым? Может, замочить по-тихому? А польза от этого какая? И руки пачкать никто не захочет – тут придется самому. Противно, ведь сталкер просто чужая марионетка, каковой чуть было не стал недавно сам Алексей. Не будь тут свидетелей… Он сомневался, что сталкер рассказал обо всем, оставили бы их один на один, и через полчаса уже был бы подробнейший рассказ и обезображенный труп на крюке. Таковы уж правила игры.
– Станислав… Я всё понял. Давно понял… Но теперь недостающие детальки становятся на свои места. Главный боится меня. Не знаю почему.
– Игорь Яковлевич, когда в руках такая власть, боишься только одного – потерять ее. Но боятся не все…
– Вы сами похожи на лидера. Кажется, понимаете, о чем говорите.
– Это так. Но власть неотделима от ответственности, и тут уж думаешь наоборот: кому бы ее спихнуть. – Станислав грустно улыбнулся. – Да и размах не тот. В вашей ситуации всё по-другому, мне Алексей объяснил. Два вооруженных подразделения в одном бункере представляют потенциальную опасность конкуренции.
– Алексей? Не думал, что он мог выжить… Значит, старик и тут успел свою лапу протянуть! На публику сработал чисто: проклял последними словами, приговорил, а потом отпустил? А теперь этот вдруг на вашу сторону переметнулся? Я ему не доверяю.
– Как хотите. Вам виднее. Но, тем не менее, теперь вы предупреждены. И располагаете доказательствами.
– Станислав, что нам теперь с этим «доказательством» делать? Никишаева нельзя оставлять в живых. Но и убить его рука не поднимется даже у меня. Что-то посоветуете?
– Есть одна мысль… Пойдемте, а то там эти ребята, похоже, совсем заигрались в гестапо!
Морозов тоже захотел примерить на себя роль средневекового палача: не причиняя особого вреда жертве, точными ударами способствовал более подробному рассказу о караване из Москвы. Алексей запоминал информацию, Анастасия сидела у огня, подперев рукой щеку и скучая. Визг и крики порядком надоели.
– О чем еще говорил Юрий Борисович?
– Лёшка, ну ты ж его знаешь – никогда он ничего не говорит! Не надо, прекратите! Я же всё рассказал!
– Ты еще Игоря Яковлевича на помощь позови. Руслан, еще разок его…
– Хватит, пацаны! – Анастасия решительно встала с места. – Сейчас увидите, как нужно с ним!
И не успел Морозов ее остановить, как она одной рукой ухватила сталкера за подбородок, а пальцами другой сдавила левый глаз. Алексей видел, как побледнел Никишаев, длинный ноготь под нижним веком царапал глазное яблоко, он боялся шевельнуться. Морозов восторженно присвистнул:
– Вот это метод! Как раньше-то не сообразили?
– Учитесь, мужики. Ну? Так что вы там ждете с караваном?
– Я только про пулеметы слышал! Двенадцатый калибр вроде.
– А сколько, Дима? – шипела ему в лицо Анастасия.
– Не знаю. Правда, не знаю!
– Хватит, Настя, уж от тебя-то не ожидал! – Станислав решил остановить запугивание, пока военнопленный не обгадился, не понимая, что это всего лишь демонстрация и он еще легко отделался порезом на боку и синяками. – Мы во всем разобрались уже.
Анастасия с виноватым видом вытерла руку об одежду. Морозов, пользуясь тем, что от него все отвернулись, закрывшись ладонью, беззвучно ржал. Операция «три садиста» была выполнена блестяще.
Для Алексея шутки закончились. Он спокойно встретил взгляд Серякова: «Так уж вышло, Игорь Яковлевич… Принимайте сей факт к сведению». Но тот ничего не сказал. Командир сталкеров всегда умел отделить важное от неважного в настоящий момент.
– Никишаев, я договорился, тебя освободят. Но ты должен будешь выполнить некоторые условия…
– Я согласен! Игорь Яковлевич, я на всё согласен, только заберите меня отсюда!
– Ты больше в отряде не числишься, думаю, тебе это ясно… Ты сам заявишь о своем уходе, найдешь занятие попроще. Это пока выведет тебя из-под удара и надзора Грицких. А наше отсутствие объясним так: тебя захватили какие-то люди, тебя пытали. Но не здесь, а где-то в лесу. Я выследил вас и спугнул этих людей. И теперь мы с тобой вернемся в бункер с четким и понятным алиби. Расскажи историю с этими поправками и забудь, что видел Алексея. Вот и всё, собственно.
Станислав кивнул, подтверждая, больше ничего не пришло ему в голову. Серяков добавил пару подробностей. К согласию пришли быстро, Грицких не зря опасался: командиру всегда было свойственно иметь мнение на всё происходящее и действовать сообразно ему. Стратеги в битве не участвуют. Поэтому в боевой обстановке принимаются чаще тактические решения. И пусть за них придется держать ответ – не привыкать.
Искать остальных сталкеров не было нужды. Убедившись, что лесные люди только поводили их кругами по кустам, Серяков решил идти прямо в бункер. Скорее всего, отряд уже вернулся с рассказами о призраках в лесу и потерянном командире.
– Пока они там не придумали, что я сквозь землю провалился, надо идти. А то ведь искать начнут…
– Игорь Яковлевич, если и начнут искать, то Никишаева. – Алексей решил напомнить, что Главный Привратник только того и ждал, что группа вернется без Серякова. – Вот пропажа вас обоих слишком подозрительна. Но уже темнеет, ночью никто не пойдет в лес.
Командир, сразу отметавший в сторону любые многоступенчатые хитросплетения, предпочитал прямой путь.
– Я поверю. Очень сомневаюсь… Но пока приму то, что ты сказал. А Совет лучше всего поверит тебе лично, Колмогоров.
– Нет, боюсь, я утратил доверие Совета, – даже если подзабыл Серяков, Алексей знал, что один из Привратников даже до конца не дослушает: у Лапина на уме лишь погибший Валерка. Остается Хлопов, который основательно все обдумает, сделает правильные выводы… Но он же ни на что не способен в одиночку! Поэтому чистосердечное покаяние не входило в планы.
– Тебе же уже нечего терять! И ты, хоть и сукин сын, не боишься ни хрена! Почему?
– Да, я могу просто прийти к воротам, и трон пошатнется. Но это слишком уж просто… Не гожусь я на роль обличителя мирового зла. Главный именно этого от меня и ждет. А я поступлю по-другому.
– И каков план? – спросил командир, не умея разгадать вывертов этого индивидуума.
– Главный должен перестать осторожничать. Он боится и действует с оглядкой. Поэтому придется развязать ему руки и все-таки убить меня.
– Как?! – Серяков переводил взгляд с Алексея на Станислава, с сильным ощущением, что оказался среди сумасшедших. Потом Колмогоров вынул из набедренной кобуры «ТТ» и протянул его командиру рукояткой вперед.
– С помощью вот этого пистолета, разумеется… По-другому никак не получится.
