Глава 15

Том и дети уехали в воскресенье вечером. В полдень понедельника Кармен уже находилась на станции Сент-Джуд и ждала встречи с Ником, который должен был приехать поездом.

Кармен сильно волновалась, боясь, что кто-нибудь увидит ее с Ником – она не предупредила Тома о предстоящей встрече.

«Господи, что я творю?»

Она беспрестанно задавала себе этот вопрос, но не находила на него правильного ответа. Если бы сейчас рядом с ней оказалась Кэт или еще кто-нибудь из подруг и спросила: «Кармен, что ты собираешься делать?» – она бы ответила примерно так: «Не знаю, но сейчас я нахожусь в безумной ситуации, моя жизнь оказалась основана на лжи, и мне, вероятно, придется смириться с этим. Но сейчас хочется, совсем ненадолго, вернуться в старый, надежный мир, на время стать той личностью, какой я была до того, как изменилась моя судьба, что придаст мне силы».

Это будет ее первая встреча с Ником за три года после их разрыва. Он регулярно, каждые несколько месяцев присылал ей нейтральные эсэмэски – спрашивал, как дела, и предлагал встретиться и поболтать. Письма были дружелюбными, она отвечала в том же духе, но от встречи каждый раз отказывалась.

Однако последнее сообщение, полученное ею в кафе в Сент-Джуде, застало ее в расстроенных чувствах, в минуту слабости. Она ответила, что находится не в Лондоне, а в доме на побережье, и добавила: «Я могу приезжать сюда. Морской воздух идет мне на пользу».

Его лицо мелькнуло в окне, когда поезд подходил к платформе. Ник ехал в первом вагоне, и Кармен успела заметить его широкую, как прежде, улыбку. Когда он вышел из вагона на платформу, она тоже улыбнулась, почти против воли. Ник бросился к ней, и все, что она могла сейчас видеть, – это его улыбку. Когда он подбежал к ней, оба остановились, не зная, что делать дальше, так как самым естественным было бы обняться, но они не могли себе этого позволить. Ник схватил Кармен за руку и сжал ее.

– Ты совершенно не изменилась.

– Надеюсь, это так, ведь прошло всего три года.

На них внимательно посмотрела какая-то женщина.

– Пошли, – сказал он, – надо поскорее уйти отсюда.

Кармен нащупала в кармане телефон и выключила его.

Они пошли по главной улице, и Ник без умолку болтал, чтобы скрыть свое волнение, но тщетно – оно все равно было заметно. Кармен очень любила эту его черту, и сейчас забыла обо всех своих страхах. Ник всегда старался выглядеть хладнокровным и бесстрастным, однако его чувства неизбежно прорывались наружу. Сейчас он рассказывал о женщине, сидевшей напротив него в поезде, которая усердно жевала, доставая из сумки на колесах один кусок съестного за другим, и этот завтрак продолжался всю дорогу. Ник изображал, как та пассажирка ела каждый кусок, заставляя Кармен громко смеяться. Ей казалось: им снова семнадцать и они идут домой из школы, или двадцать два – идут из Сохо субботним вечером, или тридцать – возвращаются в ее квартиру. Это впечатление было таким сильным, что, казалось, нет ничего более естественного, чем взять Ника под руку, однако Кармен погасила свой порыв.

– Кстати, куда мы идем? – спросил он.

– Не знаю. Ты голоден?

– После того как я всю дорогу смотрел, как жевала моя попутчица? Конечно, голоден.

– Можем зайти в паб, или я соберу еду и мы пойдем на пляж.

Ник сказал, что предпочтет пляж, и поэтому они зашли в дом, где остались наедине. Их смех сразу смолк. Ник постарался делать вид, будто ничего не произошло – он метался из комнаты в комнату, высказывая свое восхищение обстановкой, но Кармен было страшно неловко, и Ник поспешил умерить свой пыл.

Остановившись в дверях кухни, он внимательно посмотрел на Кармен.

– Как все это странно.

– Что странно? Видеть меня?

– Да, видеть тебя в этой новой жизни.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю, наверное, вот это все, – он широко развел руки.

– Мы здесь не живем, ты же знаешь. Я по-прежнему живу в своей старой лондонской квартире.

– Нет, дело не в этом.

– Ты имеешь в виду наше загородное житье?

– Нет, не знаю, как это сказать. Ну, ты выросла и повзрослела.

– Пора, мне уже тридцать пять.

– Я не об этом.

– О чем же?

– Не знаю, но мне кажется, что ты изменилась.

– Конечно, я изменилась, как и ты.

Ник покачал головой:

– Я ничуть не изменился.

– Неужели?

Он еще раз качнул головой:

– Нет, Кармен, клянусь тебе, я не изменился ни на йоту.

Кармен принялась еще быстрее резать огурцы.

– Курятина, хлеб и салат подойдут? – спросила она.

Ник кивнул: очень даже подойдут.

– Я хотела сделать бутерброды, но подумала, что в Лос-Анджелесе ты разучился есть простой хлеб.

Ник рассмеялся. Ему понравилось, как она сыронизировала над его актерским успехом.

Они взяли с собой на пляж одеяло, и Кармен, расстелив его, поставила между собой и Ником сумку-холодильник. В сумку она уложила хлеб, курицу, помидоры, майонез и бутылку вина. До того как достать еду из сумки, Кармен налила себе полстакана вина и выпила. Ей сразу стало легче.

Ник, смеясь, посмотрел на нее.

– Я скучал по тебе, Кармен, – произнес он. – Налей и мне.

Она налила вино в его стакан.

– Ты не думай, что я на что-то намекаю. Просто… мы же старые друзья, разве нет? Я хочу сказать… – Он осекся.

Кармен не ответила, лишь едва заметно улыбнулась. Она думала о том же, но полагала, что они были любовниками, временными попутчиками, а не друзьями. Однако она промолчала, потому что поняла, что Ник имел в виду. Это было воспоминание о том, что ты много времени провел с этим человеком, давно его знал и отдал ему часть жизни. Это было чувство единения с человеком из прошлого.

Мимо прошли люди с собакой, внимательно посмотрев на них; уже не в первый раз они привлекли чье-то внимание. Когда прохожие отошли, Кармен сказала:

– Знаешь, здесь люди ведут себя не так, как в Лондоне. Это все равно что вернуться на тридцать лет назад. Такое впечатление, что они никогда не видели черного мужчину с белой женщиной.

– Думаю, дело не в этом, – заметил Ник.

– Но в чем?

– Думаю, что они меня узнали.

– Нет! Почему ты так думаешь? Какая глупость. – Она посмотрела вслед людям с собакой. Женщина обернулась и, поймав взгляд Кармен, торопливо отвернулась. – Боже, неужели ты думаешь, что они тебя узнают?

Он пожал плечами, словно говоря: такое приходит с известностью.

– Ты уверен? Неужели твои дела настолько хороши, что тебя действительно узнают на улице?

– Теперь такое случается довольно часто.

– Наверное, это очень странное ощущение.

– Я к нему привык, – сказал Ник. – Часто люди не знают, кто я, они просто вспоминают, что где-то меня видели. Иногда здороваются со мной, приняв за того, с кем они когда-то встречались.

– И как ты поступаешь в таких случаях?

– Я тоже с ними здороваюсь.

Кармен улыбнулась. Да, Ник, несомненно так и ведет себя, это совершенно в его духе.

– Расскажи мне, как ты живешь?

– А что тебя интересует?

– Я даже не знаю, где ты живешь.

– Снимаю квартиру в Лос-Анджелесе, но мне приходится много ездить. Большую часть прошлой зимы я провел в Таиланде на съемках большой драмы – в Штатах ее покажут в следующем году. Роль не очень большая, но интересная.

– Это здорово. Ты много работаешь?

– Сейчас почти все время, но не знаю, сколько это продлится.

Кармен понимала, что он говорит это ради красного словца, а своим нынешним положением вполне доволен.

– И как ты переносишь славу?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, вечера, приемы, премьеры.

– Да, это приятно, – Ник улыбнулся, – но ко всему очень быстро привыкаешь.

– Ручаюсь, что тебе это нравится, – заметила Кармен, и он не мог сдержать улыбку, да и зачем? Его мечта исполнилась, разве нет? Кто бы мог себе все это представить раньше?

Она налила себе еще вина и улеглась на одеяло. Было так приятно погрузиться в бездумное состояние, в то даруемое алкоголем золоченое королевство, в котором все прекрасно – отдых рядом со знаменитым Ником, брак с убийцей.

По небу плыли четко очерченные крупные облака, темные посередине и белые по краям. Наверное, пойдет дождь. Повеяло прохладой. Когда солнце скрывалось за тучами, Кармен пробирала дрожь.

– Интересно, что ты добился успеха только после того, как мы с тобой расстались.

– Эти две вещи никак не связаны между собой.

– Я знаю, но все равно, странное совпадение.

– Но у тебя тоже дела пошли хорошо. Я читал твои интервью.

Ник их читал? Как это мило.

– Да, все хорошо, лучше некуда. Я даже не могу найти хоть какую-нибудь работу.

– Кому нужна работа, если есть дело, в котором ты преуспела.

Кармен скептически поморщилась.

– Что такое? – спросил он.

– Не знаю, но сейчас наступили трудные времена.

– Главное, не сдавайся. У тебя есть талант.

– На свете много талантливых людей.

– Что случилось с твоей уверенностью? Ты никогда не была склонна к пессимизму, – заметил Ник. – Помнишь себя в самом начале карьеры? Тогда действительно все было против тебя. Надо больше верить в свои силы. Я понял это в последние пару лет. Единственная разница между нами и счастливчиками, учившимися в привилегированных школах, заключается в уверенности в себе. Они не лучше нас, но рассчитывают на большее. Я очень хорошо это понял, работая вместе с ними. Ты еще не проголодалась?

– Нет, ты поешь, – отозвалась Кармен. Но когда он принялся вскрывать пластиковые коробки, она подумала, что и ей не помешает чего-нибудь съесть. Голова кружилась от вина, а впереди был еще целый день. Кармен села и взяла кусок курицы.

– Как поживает Люция? – поинтересовался Ник.

Кармен вскинула брови, и он рассмеялся.

– Как всегда, – ответила она. – Но нет, хуже: она теперь на пенсии, и ей нечего делать.

– Что поделывает Киран?

Кармен скорчила гримасу:

– Ничего нового. Живет в какой-то трущобе. Некоторое время он работал, но из этого ничего не вышло.

– Он все еще?… – Ник присвистнул и двумя пальцами щелкнул себя по предплечью.

– О чем ты?

– Ты же поняла, он все еще?… – Ник повторил жест.

Кармен перестала есть.

– Он только покуривает.

– Ты всегда оправдывала Кирана, – заметил Ник.

– Это неправда!

Он прищурил один глаз, словно говоря: это же очевидно.

– Ты хочешь сказать, что он колется тяжелыми наркотиками?

– Да, героином. Это не травка, Кармен, а героин. Он колется дурью, винтом, соломкой – всем, на что хватает денег.

Слова Ника потрясли Кармен, ведь это была правда. Они точно знали, что в какой-то период Киран кололся героином и другими наркотиками, но это было давно и уже позабылось.

– Когда ты в последний раз видел Кирана?

– Я его не видел. Прости, мне не следовало этого говорить.

– Нет, уж если начал, так продолжай.

Он покачал головой.

– Я же вижу, ты хочешь что-то сказать, так говори.

Ник несколько театрально вздохнул:

– Меня раздражало, что ты всегда смотрела на него как на жертву, а Киран вовсе не такой, он эгоистичный… избалованный пустозвон. Твой папа и Джен всегда носились с ним, все делали только ради него. Они его избаловали, но совсем не уделяли внимания тебе. – Он откусил кусок французского багета. – Наверное, это сильно действовало на твою самооценку, не так ли?

Но зато твои постоянные шашни на стороне очень сильно повышали мою самооценку, подумала Кармен. Она поняла, что сильно разволновалась, рассердилась и налила себе еще вина.

– Между прочим, то же самое говорит о тебе Киран.

– Что именно?

– Будто бы я лгала себе, высоко оценивая тебя.

– О чем он еще говорил?

– Он сказал, что ты спал, кроме меня, со всеми подряд.

Ник умело разыграл потрясение, удивление и негодование:

– Я не спал со всеми подряд!

– С каких это пор?

О двух случаях Кармен знала наверняка. Один короткий роман с какой-то актрисой, когда Ник в течение трех месяцев был в отъезде на съемках; сразу после их примирения он по окончании вечеринки переспал еще с одной девкой. В первый раз она его простила, а во второй – положила конец отношениям.

– Ты знаешь, что произошло, – сказал Ник, – и, если бы я мог все изменить, то, без сомнения, сделал бы это.

– Давай не будем больше вспоминать, – предложила она, – теперь это абсолютно неважно.

Да, наверное, это так, подумала Кармен, прошло много времени. Тогда ей было очень больно – когда она узнала о его изменах, – такого не пожелаешь и злейшему врагу. Потом наступило время гнева. Она думала: если бы у меня был пистолет, то я бы его пристрелила, чтобы излечиться от своей боли. Но сейчас ни о чем подобном она уже не помышляла.

Кармен легла на спину и принялась смотреть в небо. Алкоголь странно притупил ее чувства. Казалось, она поднялась в воздух и смотрит на себя будто со стороны. Мысленно Кармен вернулась в то время, когда была примадонной своей газеты, вспомнила, как добилась такого положения, душевный подъем в те дни. Тогда представлялось, что для нее нет ничего невозможного.

То была другая Вселенная, а сама она выглядела совершенно другим человеком. Последние годы выдались трудными – расставание с Ником, знакомство с Томом, появление вместе с ним сомнений и застарелых проблем, а потом потеря работы. Это сильно ее опечалило; при воспоминаниях о той смелой девчонке, какой она когда-то была, острее воспринимались полученные раны. Это вызывало и гнев, и желание снова обрести себя.

Неверность Ника тогда больно ее ранила, но все же именно Кармен покончила с теми отношениями – Ник не хотел разрыва, однако она сказала: нет, с меня довольно.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Ник.

Кармен взглянула на него. Его вопрос вернул ее к реальности. «Ты уверен, что я сейчас думаю о тебе, – подумала она, – о твоей неверности. Да, ты прав, я все еще думаю о тебе». Кармен вспомнила, как разозлилась, когда только узнала обо всем, а ведь они были еще вместе, убедилась, каким эгоистом мог быть Ник. Она не хотела оставаться с ним и пожелала, чтобы он ушел, исчез из ее жизни.

Кармен закрыла глаза и на какое-то время задремала, а может, просто погрузилась в грезы наяву. Когда она открыла глаза, то сразу увидела Ника. Тот сидел на противоположном краю одеяла, однако Кармен сперва казалось, что он склонился над ней. На самом деле Ник был занят своим телефоном, видимо, писал кому-то ответ. Наверно, он сожалел о своем приезде, а она, в свою очередь, жалела о том, что пригласила его.

– Кажется, я немного пьяна, – сказала Кармен.

Он поднял голову, посмотрел на нее и улыбнулся.

– Почему бы нам не пойти к тебе и не посмотреть телик? – предложил он, и это ее насмешило. Солнце выглянуло из-за туч, и все сразу снова стало хорошо.

Они, впрочем, так и поступили. Собрав в мешок остатки пикника и свернув одеяло, покинули пляж и направились к дому. К тому времени, когда они до него добрались, у Кармен разболелась голова от выпитого вина – какая же она дура, выпила почти всю бутылку. Но, с другой стороны, ее это мало взволновало, учитывая, что рядом был Ник.

Они уселись по краям дивана и стали доедать то, что осталось от пикника, смотреть телевизор, смеяться и болтать о разных пустяках. Кармен снова уснула, но вскоре проснулась от головной боли. Ник, как и прежде, стучал пальцем по дисплею телефона.

– Я долго спала?

Он посмотрел на часы.

– Почти полчаса.

– Удивительно, что ты не ушел.

– Я как раз собирался уйти, – признался Ник. Кажется, хотя он и сделал вид, что это шутка, на самом деле был немало раздражен.

Кармен бы не возражала, если бы он действительно ушел. Она устала и желала остаться одна.

– Если хочешь, я могу проводить тебя до станции, – предложила Кармен. – Заодно можем пройтись.

– Я хочу угостить тебя ужином.

– Разве ты не спешишь в Лондон?

– Нет.

Ей по-прежнему хотелось, чтобы Ник ушел, но она чувствовала себя обязанной проявлять вежливость – ведь она сама позвала его, и к тому же в их распоряжении был всего один день; кто знает, когда еще доведется увидеть?

– Хорошо, – сказала Кармен. – Спасибо.

Ник улыбнулся и снова принялся читать эсэмэски, с извинением пояснив, что ему надо выяснить кое-что важное. Она тоже извинилась, встала и пошла в туалет. Сидя там, она включила телефон. От Тома ничего не было, и Кармен вдруг стало стыдно за то, что она делает. Она набрала текст: «скучаю по тебе» – и отправила Тому.

Потом они с Ником отправились в деревенский паб. Он заказал бутылку вина, и Кармен, хотя и понимала, что пить ей больше нельзя, была очень благодарна за этот заказ. Вино вернуло ту легкость, с какой они общались друг с другом весь день. Они принялись обсуждать людей, которых знали в прошлом. Исчерпали весь список, добравшись до забытых имен, и разговор постепенно угас. Они много пили, закусывая бифштексом и жареной картошкой, но Кармен время от времени бдительно посматривала на часы. В девять часов она сказала Нику, что пора идти – последний поезд отходил в половине десятого.

Кармен проводила его до станции. Она снова была пьяна и испытывала теплое чувство – и потому, что они побыли вместе, и потому, что Ник наконец уезжает. Однако, придя на станцию, они увидели на воротах объявление: «В связи с болезнью машиниста поезд в 21:30 отменяется. Следующий поезд отправится в 5:45».

– Тебе надо взять такси до Дисса, – сразу же сказала Кармен. – Оттуда поезда ходят допоздна.

Ник не стал спорить, и они, вернувшись в деревню, зашли на стоянку такси, где дежурный сообщил: первая машина освободится не раньше половины двенадцатого и не надо рассчитывать на более раннее время.

– Давай вернемся к тебе и подождем, – предложил Ник.

Кармен сильно нервничала. Она собиралась, вернувшись домой, позвонить Тому, но делать это в присутствии Ника ей не хотелось. Они пошли назад, и когда добрались до дома, Ник сказал:

– Но это же глупо. Почему бы мне не остаться у тебя?

– Завтра мне надо работать.

– Я уеду первым же поездом.

Кармен тяжело опустилась на диван. Этого ей совершенно не хотелось.

– В чем дело? Ты переживаешь из-за Тома? Но почему бы тебе не позвонить ему и не объяснить все?

Это верно, подумала Кармен. Господи, какая же она дура! О чем только думала?

Тяжесть в голове мешала связно мыслить. Опьянения Кармен не чувствовала – в пабе они пили вино слишком долго. Она чувствовала лишь свинцовую тяжесть в теле, была подавлена и очень хотела остаться одна. Единственным желанием было поскорее покончить с этой дурацкой ситуацией.

– Он, конечно, не знает, что я здесь? – поинтересовался Ник.

Кармен не ответила. Ник тоже ничего не сказал и не спросил «почему». Кармен чувствовала себя как побитая собака. Она сидела рядом с Ником в полутьме, отчетливо понимая, что надо встать и включить свет, но не могла даже пошевелиться. Он взял ее руку в свою, и так они продолжали молча сидеть в полумраке гостиной.

Ник подвинулся ближе.

– Кармен, ты этого хочешь?

Он подвинулся еще ближе, и их тела соприкоснулись.

– Ты хочешь этого?

Ей хотелось сказать «нет», но она не ответила. Прекрасно сознавая, что происходит, Кармен все равно молчала. Да, ее до сих пор тянет к Нику, и она это отчетливо понимала. Кармен чувствовала его руку, ласкавшую ее тело. Она, не шевелясь, продолжала сидеть прямо. Одной рукой Ник обнял ее, провел по спине, а другой принялся ласкать живот и грудь. Кармен не шевелилась, но эти ласки не вызывали у нее ничего, кроме дурноты и тошноты. Теперь Ник крепко прижимал ее к себе, его губы коснулись щеки Кармен, скользнули к губам, прижались к ним. Рукой он залез под футболку и, сдвинув бюстгальтер, стал ласкать ей грудь. Он порывисто вздохнул, навалившись на Кармен всей тяжестью. Она ощутила, как его напряженный член уперся в ее бедро. Не было никакой радости, но Кармен овладело такое душевное оцепенение, что она не могла двинуться с места.

В этот момент она услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. Кармен вскочила с дивана, заправляя футболку в джинсы. Она вылетела в коридор, захлопнув за собой дверь гостиной, как раз в тот момент, когда в коридор ввалились два человека. Кармен включила свет – это оказалась Мэл и какой-то мужчина.

– О! – заорала Мэл, нецензурно выругавшись. Она отпрянула назад и изо всех сил постаралась сфокусировать взгляд на Кармен. – Что… ты тут делаешь?

– Лучше ты скажи мне, что здесь делаешь?

Кармен все поняла в считаные секунды. Мэл напилась, она нетвердо держалась на ногах, и ее речь была невнятной. Стоявший с ней парень инстинктивно отпрянул назад на крыльцо. Это был не подросток, а молодой человек явно старше двадцати лет. В руке он держал бутылку водки.

– Я, пожалуй, лучше пойду, – сказал он.

– Нет, останься! – крикнула Кармен.

Но парень уже сбежал с крыльца и исчез в темноте.

– Что происходит, Мэл? Кто это?

Мэл покачнулась, стукнулась о стену, потом наклонилась вперед и завалилась на Кармен, которая при этом сильно ударилась плечом о стену. Мэл упала на пол – она была мертвецки пьяна. Кармен приподняла ее и втащила в гостиную. Ник стоял, спрятавшись за дверью, по другую сторону от Мэл. Кармен жестом велела ему исчезнуть, и он мгновенно повиновался. Слава богу, Мэл его не заметила.

Кармен усадила ее в кресло.

– Меня сейчас вырвет, – довольно отчетливо произнесла Мэл.

Кармен метнулась на кухню, принесла оттуда таз и поставила его на колени Мэл. Ее уже тошнило. Она склонилась над тазом, и тут ее по-настоящему вырвало. Кармен скорчила гримасу отвращения. Еще немного, и ее саму бы вывернуло наизнанку. Она отвернулась и немного отошла от кресла, продолжая одной рукой удерживать таз.

Мэл наконец притихла.

– Все? – спросила Кармен.

Мэл не ответила. Она подпирала голову рукой, волосы касались рвотной массы. Кармен, сделав над собой усилие, вырвала таз из рук Мэл, отнесла его в туалет, вылила содержимое в унитаз, дважды спустила воду, а потом сполоснула таз. Стоявший в дверях туалета Ник улыбнулся Кармен.

– Ты молодец, – сказал он.

Она в знак согласия задорно вскинула брови.

– Кто это? – поинтересовался он.

– Дочь Тома.

– Я могу чем-то помочь?

– Просто не мешай. Прости, пожалуйста, – ответила она.

– Все в порядке, не переживай, – с этими словами Ник закрыл дверь.

Кармен включила свет в гостиной. Мэл сидела в кресле, согнувшись.

– Хочешь лечь? – спросила Кармен.

Мэл отрицательно качнула головой.

– Это твой друг? – осведомилась Кармен.

Мэл не ответила.

– Откуда у тебя ключ? Это запасной? – продолжала расспросы Кармен. Один ключ они хранили в кухонном шкафу.

В ответ – молчание.

– Ты уже бывала здесь с ним? Приходила сюда, когда нас не было?

– Я хочу лечь, – с трудом произнесла Мэл. Она попыталась выбраться из кресла и упала вперед. Кармен дотащила ее до дивана и кое-как уложила. Мэл прикрыла глаза руками.

– Ты можешь выключить свет?

Кармен выполнила ее просьбу, но комната не погрузилась в темноту. Шторы не были задернуты, и оранжевый свет уличных фонарей населил гостиную странными призраками. Ветвь розового куста отбрасывала на стену огромную тень, которая, словно лапа исполинского животного, медленно покачивалась из стороны в сторону.

– Ненавижу это место, – сказала Мэл.

– В самом деле?

Мэл промолчала.

– Ты не любишь сюда приезжать?

– Здесь жутко и странно.

– Почему?

Молчание.

Кармен села в кресло.

– Из-за того, что я приезжаю сюда? – спросила она.

– Не говори глупостей.

– Это из-за того, что произошло с Зеной?

Мэл покачала головой, но не в знак отрицания, а скорее в смысле «не хочу об этом говорить».

Кармен нетерпеливо подалась вперед.

– До последнего времени я не знала, что вы с Зеной очень сблизились.

Мэл лежала, все еще прикрыв рукой глаза. Кармен уже подумала, что она не хочет говорить, но девочка вдруг произнесла:

– Нет, это неправда.

– Да?

Мэл не ответила. Дыхание ее стало более поверхностным, и Кармен поняла, что та засыпает. Однако ей так хотелось услышать продолжение, что она наклонилась и принялась трясти Мэл за плечо. Толку от этого не было, и Кармен принялась переворачивать девочку на бок. Мэл зашевелилась и приоткрыла глаза, но было видно, что она заторможена и не понимает происходящего.

– Я хочу положить тебя на бок – на спине лежать нельзя, ты можешь задохнуться, – сказала Кармен и из последних сил перевернула Мэл. Глаза девочки были открыты, она тупо смотрела на Кармен.

– Оказывается, вы с Зеной хорошо поладили, – продолжала гнуть свою линию Кармен. – Я слышала, что ты ходила к ней в редакцию.

– Но тогда я не знала, какая она на самом деле.

– Что ты имеешь ввиду?

Мэл не ответила.

– О чем ты говоришь, Мэл?

– Она была стервой, – Мэл туманным взглядом посмотрела на Кармен.

– Почему ты так думаешь? – спросила Кармен.

– Разве не она заставила папу развестись с мамой?

Конечно, она, подумала Кармен. Сначала Мэл была слишком мала и не понимала, что Том завел роман с Зеной в то время, когда еще жил с Лорой – и это было предательством. Ей объяснили, что папа с мамой не могут больше жить вместе; и только потом появилась эта другая женщина.

Однако когда Мэл повзрослела, она все поняла.

– Ты хорошая женщина, мне нравишься, – произнесла Мэл. – Раньше я думала, что ты неудачница, но я ошиблась. – Она снова прикрыла ладонью глаза. – Ты не дашь мне воды?

Кармен принесла ей стакан воды и подложила под ее голову подушку. Мэл закрыла глаза, и Кармен уже хотела встать и уйти, когда Мэл вдруг проговорила:

– Разве папа не рассказывал тебе об этом?

– О чем?

– О том, как он развелся с мамой, как это случилось?

– Рассказывал, но…

– Он не говорил тебе, что Зена пользовалась его кредитной картой, и поэтому мама могла знать об их намерениях?

Кармен растерялась:

– Что?

Молчание.

– Мэл, я не поняла, о чем ты говоришь.

Мэл оживилась:

– Она пользовалась отцовской кредитной картой, и мама видела распечатки счетов отелей, в которых они трахались.

– Зена пользовалась его кредитной картой?

– Она сама мне об этом рассказывала, воображая, что поступает очень умно.

– Зена тебе такое говорила?

– Эта чертова сука хотела, чтобы мама выгнала папу прочь и добилась своего, разве нет?

Кармен ничего об этом не знала. Том никогда не рассказывал ей о кредитной карте или о том, что Лора его выгнала. Кармен была уверена, что Том являлся инициатором развода и сам порвал с Лорой, чтобы быть с Зеной.

А на самом деле это не он решил разводиться – у него просто не оставалось иного выбора.

Том рассказывал, как они с Лорой поссорились – это был серьезный конфликт, и все выплыло наружу. Конечно, Том не лгал, однако скрывал часть правды. Как это похоже на него. Уклончивый Том. Почему он не рассказал ей обо всем? Зачем ему было защищать Зену?

– Это правда? – спросила Кармен, но Мэл не ответила – она уже спала.

Следовало позвонить Тому, сообщить о произошедшем, посоветовать связаться с Лорой и сказать, что с Мэл все хорошо. Но как это сделать, когда здесь Ник? Вдруг Том захочет приехать?

Поэтому Кармен позвонила не Тому, а Лоре. Ее номер был записан в телефоне Кармен, и она разбудила Лору и все ей рассказала, не вдаваясь, правда, в подробности: с Мэл все хорошо, но она пьяна и сейчас спит на диване в гостиной. Кармен не стала упоминать о парне, но Лора и без того была потрясена. Она сказала: Мэл говорила, что переночует у подруги, которую Лора хорошо знала.

– Как ты думаешь, подруга знает об этом? – спросила она.

– Может, и знает, – ответила Кармен. – Они всегда покрывают друг друга.

Лора ненадолго задумалась.

– Я приеду и заберу ее.

– Сейчас?

– Да.

– Стоит ли? Она спит как убитая. Пусть останется до утра, никаких проблем.

– Я хочу приехать сейчас. К тому же ей завтра в школу.

Кармен понимала, что завтра Мэл будет не в состоянии идти в школу, но не стала об этом говорить, чтобы не волновать Лору еще больше.

– С кем останутся Джейк и Мэрси?

– Все нормально, за ними присмотрят. Я сейчас приеду.

Интересно, кто за ними присмотрит? У Лоры появился друг? Но на подобные размышления у Кармен просто не было времени. Лора приедет не сей момент, и она успеет выпроводить из дома Ника. Закончив разговор, Кармен прошла в спальню, где он прятался, и нашла его спящим поверх застланной кровати. Куда запропастилось это чертово такси? Она уже собралась разбудить его, когда случайно взглянула на часы. Было уже начало первого, все поезда давно ушли. Значит, Ник останется здесь до утра. Кармен мысленно поблагодарила Бога за то, что не позвонила Тому и он не приедет. Однако Лора уже в пути: надо предупредить Ника, чтобы он сидел в спальне тихо, как мышка, и не высовывался.

Она потрясла его за плечо и прошипела ему на ухо:

– Ник, сиди здесь и не выходи. Понял? Сейчас приедет мама Мэл. Она ни в коем случае не должна знать, что ты здесь – понял?

Он утвердительно кивнул, что-то буркнув, и Кармен решила, что ее слова дошли до него. Она знала – на него можно положиться.