14
— Вы сегодня рано, — прокомментировала мисс Алиса, придя на работу и обнаружив, что шеф уже на месте.
— Бумажной волокиты много, — ответил Спенсер. — Мне еще надо отлучиться по одному небольшому делу, так что, пожалуйста, если я задержусь, отнесите материалы с моего стола в судебный зал.
Он покинул здание через боковой выход и, скорым шагом миновав памятник Джексону — «Каменной стене», зашел в соседнее кафе, где купил утренний выпуск «Шарлоттсвильских курантов». Репортаж Уолтера Корна про вчерашние показания Стюарта сопровождался иллюстрацией, на которой Тейлор Колдуэлл энергично допрашивал следователя на фоне беспомощных физиономий Лестера Амиля и Патти Делани.
Уолтер Корн, наш собственный корреспондент
Адвокат защиты Патти Делани попыталась вчера продемонстрировать, что Лестер Тидвелл Амиль не находился в доме Франка и Максин Арнольдов, когда Касси, их одиннадцатилетняя дочь, подверглась сексуальному насилию и была задушена.
Делани настаивала, будто прокуратора не смогла доказать, что к моменту жестокого нападения Амиль успел вернуться с вечеринки, так как никто не видел его входящим через гаражную дверь. Однако прокурор штата Тейлор Колдуэлл легко дал отпор поползновениям защиты, предложив детективу Стюарту необычный вопрос. «Господин следователь, — сказал Колдуэлл, — не могли бы вы сообщить суду, откуда берется мужская сперма?»
Этим вопросом прокурор хотел напомнить присяжным о ключевой улике против Амиля. Открывая заседание своей вступительной речью, гособвинитель рассказал суду, что анализ ДНК подтвердил наличие спермы Амиля на пижаме, в которую была одета девочка. Прокуратура утверждает, что непосредственно перед убийством Амиль стоял над телом беспомощной жертвы и мастурбировал.
Подстегиваемый Колдуэллом, несколько смущенный Стюарт доложил суду, что мужчина и его сперма обычно связаны между собой. «Если найдешь его сперму на теле жертвы, — позднее сказал следователь репортерам, — можешь быть вполне уверен, что он находился на месте преступления». Кроме того, отпечатки пальцев Амиля были обнаружены на электроразряднике, лежавшем неподалеку от трупа, добавил Стюарт.
Поскольку старший окружной судья Эван Спенсер запретил сторонам процесса обсуждать дело с журналистами, как Делани, так и Колдуэлл отказались от каких-либо комментариев об утреннем заседании. Опытные судебные хроникеры, однако, утверждают, что Делани защищает своего клиента спустя рукава. Предполагается, что ей должен ассистировать еще один, более опытный адвокат, Чарлз Макдоналд, хотя до сих пор он в суде так и не появился. Вчера Делани сказала судье Спенсеру, что Макдоналд расследует ряд версий.
Еще до того как Делани назначили представителем Амиля, она была объектом многочисленных насмешек среди местных юристов. Так, например, впервые оказавшись в окружном суде, она посоветовала своему клиенту, которого обвиняли в ограблении магазина мужской одежды «Халлманс», одеться поприличнее. Он внял ее рекомендации и на заседание явился в тех вещах, которые сам же и украл из этого магазина.
Рассуждения Корна тянулись еще на добрых двадцать дюймов, но Спенсеру с избытком хватило и прочитанного. Спеша обратно в суд, он за рулем припаркованного «сааба» заметил Делани, погруженную в «Шарлоттсвильские куранты». В сотне футов от нее, на крыльце судебного здания, толпились желающие поучаствовать в утренней лотерее за места в зале. Этот спектакль увлеченно снимали несколько телевизионных команд. Никто из них не обратил внимания на Делани, да она и сама не подняла головы, когда Спенсер проскользнул мимо ее машины.
Доктор Юки Нгуен Нан, старший патологоанатом при судебно-медицинской лаборатории штата, изложила результаты аутопсии бесцветным, клиническим языком, не выказав при этом никаких эмоций. Труп жертвы, сообщила она, весил восемьдесят девять фунтов и принадлежал вполне здоровой девочке-подростку ростом четыре фута одиннадцать дюймов. Шнур вокруг шеи был затянут так сильно, что глубоко врезался в кожу. Удавка представляла собой импровизированную гарроту. Под узел, расположенный со стороны затылка, была просунута палка длиной четыре дюйма — отломанная рукоятка малярной кисти, которую, как было установлено позднее, взяли из мастерской в доме Арнольдов. Способ убийства идентичен обстоятельствам смерти Джонбенет Рэмзи, вплоть до совпадения длин орудий, которыми закручивали удавку.
Кроме того, Нан сообщила присяжным, что на теле Касси обнаружены два крошечных ожога. По мнению патологоанатома, их причинил электрошокер на пятьдесят тысяч вольт, причем, судя по числу ожогов, его разрядили дважды. В районе поясницы и на ягодицах выявлены синяки более раннего происхождения, чем на иных частях тела. Девственная плева оказалась нарушенной, хотя ссадины на вагинальных стенках отсутствуют.
— Таким образом, не имеется доказательств факта изнасилования при нападении, — заявила доктор Нан.
Продолжая свое выступление, она сказала, что на голове, с изнанки наружного кожно-волосяного покрова с правой стороны, обнаружена область кровоизлияния размером пять на два дюйма. Кости черепа в этом месте повреждены даже на еще большей площади, порядка восьми с половиной дюймов в диаметре. Тонкая пленка субарахноидального кровоизлияния, то есть под так называемой паутинной оболочкой головного мозга, целиком покрывала правое полушарие. Ниже этого слоя выявлено нарушение серого вещества. Это свидетельствует о том, что Касси либо ударили тупым предметом, либо швырнули головой на бетонный пол.
Доктор Нан сказала, что под ногтями Касси не найдено каких-либо посторонних частиц, и пояснила, что жертвы зачастую царапают своих насильников. Затем она представила суду несколько жутких фотоснимков трупа, включая гарроту крупным планом, ожоги от электрошокера, а также синяки на пояснице и ягодицах. После того как снимки приобщили в качестве вещественных доказательств, Тейлор Колдуэлл пустил их по рукам присяжных. Прокурору хотелось, чтобы они своими глазами убедились, как страдала маленькая девочка в последние минуты своей жизни.
— Высоко ценю ваш профессионализм, доктор Нан, — вмешался затем Колдуэлл, — но ни я сам, ни присяжные не являются патологоанатомами, так что не могли бы вы дать нам окончательное заключение? Как именно умерла Касси Арнольд?
— В страшных муках. Ее задушила удавка, которую медленно затягивал убийца. Кроме того, ей нанесли массивную черепно-мозговую травму с правой стороны.
— Давайте поговорим сначала про удушение, — сказал прокурор. — Судя по вашему опыту, зачем убийце понадобилась палка?
— Это форма сексуального истязания. Убийца получает больше удовольствия, неторопливо закручивая веревку, пока сам насилует жертву или мастурбирует.
Патти Делани решила было запротестовать, так как Нан не являлась экспертом по сексуальным извращениям, однако потом рассудила, что чем быстрее закончится обсуждение таких подробностей, тем лучше для ее подопечного.
— А теперь давайте побеседуем про рану на голове, — предложил Колдуэлл. — Чем конкретно она вызвана?
— Этого сказать мы не можем, — ответила Нан. — С другой стороны, мы совершенно точно знаем, что ей причинена черепно-мозговая травма.
— От чего умерла девочка? От удушения или от удара в голову?
— На вопрос, что именно произошло первым, однозначного ответа нет, хотя и того и другого вполне достаточно, чтобы вызвать смерть, — сказала доктор Нан. — Петехиальные, то есть точечные, кровоизлияния на внутренней поверхности век в сочетании с отсутствием обильного кровотечения из раны на голове дают основания полагать, что к смерти привело удушение и в момент нанесения удара сердце уже не работало или же работало совсем слабо. Поэтому я указала в своем заключении, что причиной смерти является асфиксия, сопровождавшаяся черепно-мозговой травмой.
Слова патологоанатома внезапно прервал сдавленный женский возглас. Максин Арнольд только что вытошнило на пол. Франк помог ей встать с места, и в сопровождении частного охранника, которого они наняли, чтобы отбиваться от репортеров, супруги покинули зал.
— Объявляется перерыв на полчаса, — сказал Спенсер. Повернувшись к мисс Алисе, он попросил ее вызвать уборщицу.
После возобновления заседания Максин Арнольд вновь сидела в первом ряду, держа мужа за руку. Колдуэлл продемонстрировал доктору Нан и присяжным пластиковый пакет с детской пижамой из бумазеи.
— Вам знаком этот предмет?
— Да, он был надет на жертву в момент обнаружения трупа. Представляет собой пижаму для девочек.
— Что вы нашли, обследуя эту пижаму для девочек?
— В трех местах были обнаружены следы семенной жидкости. Наибольшая концентрация наблюдалась непосредственно в паховой области, где сходятся ноги. Кроме того, небольшие количества спермы найдены в седалищной области на штанинах, а также возле воротника.
— Удалось ли вам определить, чья это сперма?
— Да, мы протестировали ДНК и установили ее полное совпадение с образцом, который детектив Стюарт взял у подсудимого. Я могу с полной ответственностью утверждать, что сперма на пижаме принадлежит Лестеру Амилю.
— Не могли бы вы реконструировать на основе результатов вашего обследования последние минуты Касси Арнольд?
— Полагаю, что убийца применил электрошокер, чтобы обездвижить жертву непосредственно в ее спальне. Затем он перенес ее в подвал, положил на расстеленные газеты и еще раз разрядил в девочку пятьдесят тысяч вольт, чтобы она не сопротивлялась, пока он надевал ей на шею гарроту. После этого стянул к ступням ее штанишки и задрал пижамный верх. Кроме пижамы, на Касси ничего другого надето не было. Затягивая петлю, он мастурбировал, а после эякуляции нанес удар тупым предметом.
Слушая показания свидетеля, Спенсер отметил, что в воздухе еще стоит запах рвоты. Вполне уместно в данных обстоятельствах.
Перекрестный допрос женщины-патологоанатома Делани начала с неожиданного шага: она сделала ей комплимент за удачный выбор профессии.
— Я лично нахожу судебную медицину увлекательнейшей наукой, — заявила Патти. — Говорят, простым разглядыванием нескольких костей можно определить расу человека. Это правда?
— То, о чем вы говорите, называется судебной антропологией, — ответила доктор Нан. — Специалисты в данной дисциплине пользуются стандартными научными методами, разработанными физической антропологией, чтобы опознать человеческие останки. И отвечая на ваш вопрос — да, опытный судебный антрополог зачастую способен определить расу, возраст, пол, рост, комплекцию и иные уникальные характеристики.
— Ого! — отозвалась Патти Делани. Похоже, эти сведения ее изрядно впечатлили.
— Вообще говоря, — продолжала доктор Нан, — хотя такой анализ может поразить воображение непосвященных, большинство методик на самом деле далеко не новы и не отличаются особой сложностью. В некоторых случаях достаточно беглого осмотра. К примеру, этническую принадлежность жертвы очень часто можно определить по расположению зубов. У евразийцев прикус по большей части уравновешен, в то время как у людей с испанской кровью наблюдается глубокое верхне- или нижнечелюстное перекрытие.
— Вот как? — округлила глаза Делани. — Надо же, чего только на свете не бывает… Выходит, если я вас правильно поняла, судебный антрополог может посмотреть на кости скелета и сказать, какого пола был человек… и возраст тоже назвать… И даже расу?
— Да, это действительно так, хотя в нашей стране насчитывается только шестьдесят специально подготовленных судебных экспертов-антропологов. Кстати, я имею честь принадлежать к их числу.
Делани вытащила из портфеля мешочек.
— У меня с собой пара костей, которые я сегодня утром позаимствовала на факультете естествознания нашего университета. Не могли бы вы продемонстрировать свое искусство? Вы в состоянии назвать нам, скажем, пол и возраст жертвы, осмотрев эти небольшие косточки?
Почуяв ловушку, Колдуэлл запротестовал.
— Доктор Нан — одна из ведущих судмедэкспертов штата, — заявил он. — Выступала свидетелем на множестве процессов, за ней числится длинный список академических званий и наград! Я не вижу большого смысла в вашей демонстрации.
— Уважаемый суд, — парировала Делани, — доктор Нан, основываясь на анализе улик, только что изложила присяжным ее собственные выводы о том, как было совершено убийство. Я не думаю, что простая просьба взглянуть на пару костей и определить пол и возраст человека поставит ее в большое затруднение.
— Хорошо, я разрешаю этот эксперимент, — кивнул Спенсер.
Делани передала патологоанатому мешочек, и доктор Нан вынула из него две сильно пожелтевшие косточки, каждая длиной не более двух дюймов.
— Поскольку у меня нет с собой оборудования, — сказала она, — я не смогу назвать точный возраст этого лица. Однако похоже, что данные кости взяты от человеческой ступни и — хотя следует еще раз подчеркнуть, что осмотр беглый и поверхностный, — я могу сказать вам, что принадлежат они мужчине.
— Невероятно! — воскликнула Делани. — А если, к примеру, у вас были бы время и доступ к нужным приборам, вы смогли бы рассчитать по костям рост этого мужчины?
— Да. Кроме того, мы вполне смогли бы выявить те заболевания, которыми он страдал. Тело оставляет после себя много ключей к разгадкам.
— Поразительно, просто поразительно! — продолжала восторгаться Делани. — Надо же, вам достаточно взглянуть на крошечные косточки, и вы сможете сказать нам, какого роста он был!
— Именно, — снисходительно кивнула доктор Нан, явно наслаждаясь своим научным величием. — Стопроцентной гарантии прямо сейчас дать не могу, но полагаю, что мужчина, чьи кости вы принесли в этом мешке, был ростом шесть футов.
— Готовы ли вы официально заявить об этом суду?
— Боже упаси! — воскликнула доктор Нан. — Прежде все надо перепроверить в лаборатории!
— Но вы можете хотя бы изложить свое экспертное мнение, что кости взяты от мужской ноги?
— Да, вполне.
— Доктор Нан, к вашему сведению, эти кости я взяла в ветеринарной лечебнице при университете. Они принадлежат свинье. Даже не человеку!
Среди зрителей раздался смех.
— Понятно, — сказала доктор Нан без малейших признаков смущения. — Что ж, здесь я хотела бы указать на тот факт, что некоторые кости свиньи и человека очень схожи между собой.
Делани достигла желаемого результата: продемонстрировала присяжным, что женщина-патологоанатом, несмотря на ее внушительные академические звания и экспертно сделанные показания, все же не застрахована от ошибок.
— Доктор Нан, вы знаете, что не так давно произошло в городе Оклахома-Сити? — далее спросила Делани.
— Вы имеете в виду случай с сотрудницей криминалистической лаборатории? — отозвалась Нан.
— Да-да. Вы не могли бы рассказать присяжным эту историю?
— На судебном слушании эксперта-химика уличили в излишних преувеличениях. К сожалению, порой такие вещи действительно имеют место.
— Ведь вы не можете отрицать, что этот «эксперт» помог посадить невинного человека, а не подлинного насильника? И разве не правда, что сейчас власти пересматривают три тысячи других дел, в которых она тоже могла ошибиться?
— Протестую! — вскочил Тейлор Колдуэлл. — Что бы там ни преувеличивал оклахомский химик, к нашему процессу это не имеет никакого отношения!
— Я лишь пытаюсь продемонстрировать, что показания научного эксперта, пусть даже на первый взгляд впечатляющие, иногда могут быть неверно истолкованы, — сказала Делани. — В одной только Оклахоме это случилось чуть ли не три тысячи раз!
— Ваша линия понятна, — подытожил Спенсер. — Давайте все-таки двигаться дальше.
Тогда Делани спросила:
— Не могли бы вы рассказать нам еще раз, в каких местах на пижаме была найдена сперма?
Доктор Нан повторила свои прежние показания: сперму обнаружили в районе паха, сзади и возле шеи.
— Вы считаете, что убийца онанировал стоя, непосредственно над связанной и положенной на пол жертвой, я правильно поняла?
— Да.
— Вы нашли следы спермы на коже Касси Арнольд?
— Нет.
— Совсем не нашли?
— Совсем.
— Если ее штанишки, по вашим словам, были стянуты к ступням, а убийца стоял над ней сверху, разве не попали бы брызги и на тело жертвы, и на пол, на газеты, а также на пижамный верх?
— На этот вопрос ответить не могу, — задумчиво произнесла Нан. — Мне еще не доводилось принимать участия в онанистических экспериментах по изучению траектории извергнутой спермы.
В зале кто-то расхохотался, и Спенсер постучал молотком.
— Не смешно, — проворчал он.
Делани настаивала:
— На пижаме вы нашли три участка со спермой. Другими словами, брызги. Однако этих брызг не было обнаружено ни на ее коже, ни на подвальном полу, ни на газетах или в иных других местах. Причем один из участков приходился на заднюю, седалищную часть брюк, ведь так?
— Да, следы были найдены и там.
— Но если жертва лежала на спине, как вы утверждаете, каким образом сперма оказалась на тыльной стороне пижамы?
— Не знаю, — ответила Нан. — Возможно, жертва извивалась и в какой-то момент подняла ноги.
— Ваша честь, — вмешался Колдуэлл, прерывая перекрестный допрос, — доктор Нан показала, что сперма принадлежит Лестеру Амилю, и пока что защита никак не оспаривает данный факт. Кого волнует, где найдена сперма — спереди или сзади? Это никак не меняет вывода, что Амиль находился именно там.
— Что вы пытаетесь здесь продемонстрировать? — обратился Спенсер к Делани.
— Ваша честь, вчера, во время снятия показаний детектива Стюарта, обвинение спросило, откуда берется мужская сперма. Стюарт заявил, что если на месте преступления обнаружена сперма, значит, она стала результатом непосредственной эякуляции. В действительности это не всегда так. Более того, мы намерены доказать, что в нашем случае убийство сопровождалось совсем иными обстоятельствами.
Колдуэлл на миг опешил.
— Защита вовсе не намерена ставить под сомнение результаты ДНК-анализов, выполненных доктором Нан, — продолжала Делани. — Мы не отрицаем, что сперма принадлежит Лестеру Амилю или что она действительно присутствовала на пижаме. Однако сам по себе этот факт ничего не доказывает. Просто оттого, что сперму размазал кто-то другой!
— Как-как? — прищурился Спенсер.
— Да, мы намерены доказать, что истинный убийца добыл сперму из презерватива. Мистер Амиль им пользовался в момент полового сношения с одним из членов домохозяйства четы Арнольдов. Итак, убийца взял сперму из презерватива и размазал ее по пижаме Касси, желая навести подозрения на невинного человека, моего подзащитного.
— Ушам своим не верю! Из какого пальца вы высосали эту историю?! — взвился Колдуэлл.
— И вот почему расположение пятен спермы носит столь важное — жизненно важное! — значение, — наступала Делани, не обращая внимания на прокурора. — То, что нам изложила доктор Нан, не согласуется с картиной мужской эякуляции поверх распростертого тела. В особенности когда молодой мужчина стоит непосредственно над жертвой. Вы должны спросить себя: почему же сперма попала только на пижаму? Почему ее не нашли в других местах? И почему брызги оказались только в трех точках?
— В жизни не слыхивал более бредовых аргументов! — поделился Колдуэлл со всем залом.
В ответ Делани перенесла огонь на прокурора:
— А если бы обвинение грамотно выполняло свою работу, эти факты давно бы всплыли!
— Ваша честь! — взмолился Колдуэлл. — Разрешите консультацию, пока мисс Делани не изумила нас новым откровением и не очернила доброе имя кого-то из сограждан!
Спенсер поманил к себе прокурора с адвокатом и зашарил на полке под столом, куда мисс Алиса обычно клала материалы текущего процесса и где лежала писчая бумага. Он искал свежий блокнот. Не нащупав искомого, заглянул под столешницу и тут увидел, что мисс Алиса вместе с документами принесла и белый камень, которым придавила верхнюю папку. Он машинально приподнял камень левой рукой, а правой взял блокнот. Не успел он вернуть камень на место, как почувствовал уже знакомый укол.
Не дав опомниться, в тело вонзилось электрическое шило. Удар был настолько силен, что выбил судью из кресла.
Спенсер находился внутри дома Арнольдов. Точнее, поднимался по лестнице на второй этаж. Зашел в спальню Касси. Темно. Девочка в своей кровати, погружена в глубокий сон. Вдруг она распахнула глаза и принялась плакать. Сбросила одеяло на пол. На простынях — темное пятно. Спенсер почувствовал запах мочи.
— Мама! — крикнула Касси. — Мама!
В спальню ворвалась Максин.
— Черт бы тебя побрал!
Она схватила дочь за руку и сдернула с постели.
— Сколько раз тебе повторять, что когда приспичит, надо просыпаться и идти в сортир!
Касси всхлипнула:
— Но я же старалась!
Максин сорвала мокрые простыни, обнажив запятнанный матрас. Касси беспомощно скорчилась на коврике у подножия кровати.
— А ну живо снимай все! — приказала Максин.
Выяснилось, что Касси легла спать прямо в уличной одежде. После катания на воздушном шаре и позднего ужина она слишком устала, чтобы переодеваться. Мать схватила обнаженную дочь за плечи и толкнула к ванной.
— В душ! И чтоб вымылась вся!
Девочка повиновалась и отправилась в ванную комнату, а Максин тем временем подобрала с пола пижаму, снятую сегодняшним утром.
— Наденешь вчерашнюю пижаму! — крикнула она дочери через дверь. — На тебя не напасешься! Сколько раз я просила не бросать вещи на пол? И хватить ныть!
Максин вышла, захватив с собой мокрые простыни и детскую одежду. Вернулась она даже более злая, чем раньше.
— Господи Боже! Да чтоб тебе провалиться! Уделала матрас так, что теперь неделю просушивать!
Она перевернула поролоновый блин и начала стелить свежее белье. К этому времени Касси надела пижаму и стояла рядом, заливаясь горькими слезами.
— Заткнись!
Увы, Касси успела довести себя до такого состояния, что уже ничего не могла поделать. Максин схватила дочь и яростно затрясла.
— Заткнись, говорю! А ну прекрати, или я тебе покажу, над чем рыдать!
Касси попыталась замолчать, но безуспешно.
Максин хлестнула дочь по лицу. Крепко хлестнула. Девочка упала на пол и зашлась в истерике. Максин набросилась на нее, орудуя уже обеими руками. Касси выставила локти, прикрывая лицо и голову. Явно потеряв над собой контроль, Максин принялась бить ее по спине и ягодицам.
Спенсеру еще не приходилось видеть столь необузданной ярости.
— Будешь! Будешь у меня! Будешь еще! — орала Максин.
Наконец, устав и отбив себе ладонь, она ухватила дочь за волосы, заставила встать прямо и, наотмашь ударив в лицо, сбила на пол.
Потребовалось несколько минут, чтобы понять, о чем толкуют голоса. Он приподнял веки и увидел стоявших над ним Колдуэлла с Делани. Рядом находилась и мисс Алиса с несколькими незнакомцами. А, фельдшеры!
— Господи, Спенсер! — шепнул Колдуэлл. — У тебя обморок! Ты даже со стула свалился!
Руки и ноги онемели, будто он их отлежал.
— Сколько я?..
— Минут пятнадцать, не меньше.
Спенсер попытался было приподняться, но медики не позволили. Сейчас они снимали с него ЭКГ, и потому требовалось, чтобы пациент не двигался. Лежа на спине, он приказал мисс Алисе распустить присяжных и очистить зал. Из здания суда его вынесли на носилках. Врачи центральной городской больницы поджидали в отделении неотложной помощи, однако к моменту прибытия он чувствовал себя вполне хорошо. И все равно вторую половину дня пришлось потратить на различные обследования. Ни один из тестов не выявил причин потери сознания.
На этот раз Спенсер не стал упоминать про белый камень.
Судья не верил ни в черную магию, ни в гаитянское вуду, ни в оккультизм. Он не верил в привидения, чертей и ангелов. Припертый к стенке, он вполне мог заявить, что сомневается и в существовании Бога. Верил он лишь в то, о чем говорили ему пять личных органов чувств. Если что-то нельзя увидеть, услышать, понюхать, полизать или пощупать, то такая вещь в его глазах была крайне сомнительной. И в этой связи пережитое заставляло подозревать, что у него начинается расстройство психики.
Следуя логике, Спенсер знал, что обычный камень не в состоянии вытворять те штуки, на которые оказался способен белый кругляш. И не раз, и не два, а целых три! Бессмыслица какая-то. Лежа в палате, он размышлял о недавнем видении.
Это реальность или галлюцинация? Действительно ли Максин ворвалась в комнату Касси и избила ее за то, что та мочилась в постель?
Ни в одном отчете о полицейском дознании не упоминалось, что девочка страдала ночным недержанием. И никто ни разу не предположил, пусть даже в качестве рабочей гипотезы, что Максин Арнольд бьет собственную дочь.
Да, но я же это видел!
Он опять прокрутил в голове всю сцену. И еще раз. И еще. Он точно помнил, как «стоял» в комнате Касси. Помнил, как выглядела обстановка. Хотя ему ни разу не приходилось физически бывать в доме Арнольдов, Спенсер был уверен, что при необходимости смог бы безошибочно описать спальню. Он видел, как Максин превратилась в разъяренную фурию. Видел ее безудержную ярость. Слышал детский крик.
Чем дольше он размышлял, тем больше крепла убежденность: да, все случилось на самом деле.
Каким-то образом, пусть даже сверхъестественным, белый камень отправил его в спальню Касси и позволил увидеть, что там произошло.
Надо кому-то рассказать. Кому?
Следователь Стюарт первым делом спросит, откуда Спенсеру известно, что Касси страдала недержанием.
Объяснять, что какой-то там камень позволил мне увидеть, как Максин избивает дочь? Все решат, что у меня бред.
Около восьми вечера Спенсера наконец выписали из больницы, однако вместо того, чтобы ехать домой, он взял такси до опустевшего сейчас здания суда. Зайдя внутрь, он поднялся в кабинет и включил компьютер. Хотя Спенсера нельзя было назвать продвинутым пользователем, фундаментальные принципы он знал хорошо. Например, тот факт, что путь любого электронного письма всегда можно отследить, тем самым преграждая путь по-настоящему анонимной рассылке. С другой стороны, он понимал, что у хакеров есть специфические приемы, как перехитрить этот процесс и замести за собой следы. Как-то утром он зашел на сайт «Шарлоттсвильских курантов», чтобы почитать некую статью из электронного архива газеты. На поиски ушло несколько минут, и когда текст наконец-то появился на экране, он в шапке страницы заметил строчку из синих букв: «Щелкнуть здесь, чтобы переслать эту статью на почтовый ящик друга». Спенсер ради интереса щелкнул линк, и перед глазами выскочило небольшое окошко: «Хотите вместе со статьей отправить личное сообщение?»
Он ввел «Привет, Спенсер!» и затем выслал статью сам себе, чтобы почитать ее дома. Нет ничего удивительного, что, просмотрев тем вечером электронную почту, он нашел у себя в ящике нужный ему текст, который появился на экране вместе с коротенькой строчкой — «Привет, Спенсер!».
И вот тут он сообразил, что статья прислана от имени «Шарлоттсвильских курантов». В письме не было никаких иных адресов, которые могли бы указать на подлинного отправителя сообщения. Чисто случайно Спенсер нашел способ рассылки электронной почты без указания личных координат. Требовалось лишь приложить к сообщению любую газетную статью.
Спенсер задал адрес веб-сайта «Курантов» и отыскал репортаж Уолтера Корна о вчерашнем допросе свидетеля по делу Арнольдов. Когда текст появился, он щелкнул линк для пересылки статьи другу и в нужном месте ввел электронный адрес Патти Делани, который взял из официального списка адвокатов графства, хранившегося у мисс Алисы.
Когда высветилось окошко для ввода личного сообщения, он впечатал несколько коротеньких предложений и нажал кнопку отсылки.
Патти Делани сидела за компьютером в своем офисе, когда услышала хорошо знакомое голосовое извещение: «Вам письмо!» Поняв из параметров заголовка, что кто-то переслал ей статью Корна, она решила было сразу удалить ее, даже не просматривая. Этот журналист все время норовил представить ее идиоткой. И все же любопытство одолело, и Делани открыла сообщение. В шапке появилось следующее:
В ночь убийства Касси Арнольд обмочила свою постель. Максин сменила простыни и перевернула матрас. Потеряла самоконтроль. Избила дочь. Отсюда синяки на пояснице и ягодицах.
Делани немедленно принялась щелкать мышью, чтобы узнать имя отправителя, однако в строчке обратного адреса числились только «Шарлоттсвильские куранты». Первой реакцией было просто недоверие: это наверняка чья-то тупая шутка. В конце концов, после обнаружения трупа Джонбенет Рэмзи «желтая пресса» выдвинула идею: дескать, она страдала недержанием, и мать не сумела совладать с яростью. Под эту теорию не имелось ни малейших доказательств, однако бойких журналистов такой мелочью не остановишь.
Делани распечатала послание, чтобы подшить его к материалам, но особой важности ему не придала и вернулась к текущим делам. Часом позже из аэропорта Лас-Вегаса позвонил Чарлз Макдоналд.
— Нашел! — с ходу выкрикнул он в трубку. — Утром нашел данные, как умер первенец Максин Арнольд!
Не успела Делани открыть рот, как он начал в красках описывать то впечатление, которое произвел его полицейский жетон на сотрудниц Департамента судмедэкспертизы графства Кларк, и как ему удалось уломать туземного клерка открыть доступ к патологоанатомическому заключению.
— Синдром внезапной смерти! Апноэ во сне! «Смерть в колыбели», вот как это называется! А вскрытие сделали, потому что полиция Лас-Вегаса заподозрила что-то неладное, — выпалил Макдоналд. — Они решили, что ребенка задушил кто-то из родителей, хотя оснований для возбуждения дела не хватило.
— Максин Арнольд числилась среди подозреваемых? — встрепенулась Делани.
— При вскрытии такие вопросы не обсуждаются, — ответил Макдоналд, — хотя секретарша припомнила этот случай: вроде бы копы считали, что Максин задушила девочку, накрыв ей лицо подушкой. Улик так и не нашли.
— Боже мой! — воскликнула Делани. — Мне только что прислали электронное письмо: Максин избила Касси в ночь убийства, потому что та якобы мочилась в постель.
— Письмо? От кого?
— Не знаю. Я решила, кто-то просто дурака валяет.
Сейчас голова у Делани работала на полных оборотах.
— Это надо хорошенько обдумать, — сказала она. — Максин разозлилась, что Касси обмочила постель. Принялась ее бить. В какой-то момент Касси упала и ударилась виском о полку или что-то еще… скажем, ночной столик. Насмерть. Максин в ужасе. Но не паникует. Она знает, что копов вызывать нельзя, потому как они наверняка заглянут в ее историю и обнаружат подозрительную гибель еще одного ребенка. И вот она принимает решение: скрыть убийство, а точнее — обвинить во всем Лестера Амиля. Ей известно, что он интересуется делом Джонбенет Рэмзи. У них только что был секс. Домработницы нет, она на похоронах своей матери, стало быть, за выходные никто мусор не выбрасывал. Максин идет в супружескую спальню. Франк давно спит. Из мусорной корзины в соседней ванной она достает презерватив. Затем переносит Касси в подвал и, выдавив из презерватива сперму, размазывает ее по пижаме дочери. Амиль еще не вернулся, и она свободно заходит к нему в комнату. На столе видит его персональный идентификатор и недавно купленный электрошокер. Все это забирает с собой и инсценирует убийство, чтобы замазать реальную картину преступления. Устраивает так, чтобы обстоятельства напоминали дело Рэмзи. Прежде чем вернуться в спальню, заходит в кабинет мужа и пишет письмо о выкупе.
— Какое жуткое хладнокровие, — пробормотал Макдоналд, пытаясь воссоздать весь сценарий в голове. — А Франк? Он тоже причастен?
— Пока не знаю.
Отправив анонимное письмо на адрес Делани, Спенсер откинулся на спинку кресла и долго сидел, разглядывая белый камень. Мисс Алиса захватила его из судебного зала вместе с документами. На данный момент он успел трижды коснуться камня, и каждый раз ему было видение. В первый раз вроде бы ничего особенного. Он сидел в какой-то лодке. Хм-м… Бессмыслица… Его второе видение — Мелисса, секс и конюшня — было куда более внятным. А теперь вот он стал свидетелем избиения Касси.
Почему это со мной происходит? Что все это значит?
Поразмыслив, Спенсер решил, что существует только один тест, который покажет, действительно ли камень обладает некой магической силой, или же пора собираться в психлечебницу. Надо вновь коснуться камня. Но ведь страшно!
А если опять свалится в обморок? Или того хуже: если камень и впрямь волшебный? И куда он закинет на этот раз?..
Спенсер ткнул пальцем в камень.
И ничего. Никаких электроразрядов. Или видений.
Спенсер молча посидел несколько минут, упершись подушечкой пальца в кругляш. Ничего. Брезгливо поморщившись, он открыл левый ящик стола и кинул туда камень. Задвинув ящик, запер его на ключ.
Что теперь прикажете делать?
Устал он очень, вот в чем дело. Устал, но домой возвращаться невмоготу. Там Мелисса.
Странно… Опять болит левая рука. Он разжал пальцы. На ладони — еще один порез. Алая полоска. Откуда она взялась? Да еще и поперек той, первой линии. Ага, это крест! У меня на ладони крест!
Он отомкнул ящик, выдвинул его и потянулся за камнем. Словно тот звал к себе. Как только камень коснулся креста, Спенсера пробило с головы до ног. В тело загнали кол могучей энергии. Вот ключ: левая ладонь, крест, камень. Видение…
Он стоит на пороге старенького ранчо, где когда-то, еще ребенком, жил. Заходит внутрь. Мама в спальне, лежит на постели в ярко-синем махровом халате. Читает вслух «Волшебника из страны Оз» маленькому мальчику, который, свернувшись рядом в клубочек, увлеченно слушает сказку. Этот мальчик ему знаком. Девятилетний Эван. Да, и пижамка та же самая. Ему тепло и уютно, он слушает голос мамы.
В комнату входит отец. У него в руках коробка, обернутая в подарочную бумагу.
— Это тебе.
Мальчик переползает на край кровати и нетерпеливо разрывает упаковку. Боксерские перчатки.
— Ну вот, дружище, пришла пора учиться, как постоять за себя. — Отец ведет его в гараж и помогает надеть перчатки. — В бою надо защищать голову. Перчатки держи перед лицом. Но глаза не загораживай, ты должен все видеть. Держи их вот так.
Отец показывает правильную стойку. Эван пробует ее скопировать.
— Нет-нет, они у тебя слишком близко друг к другу, ты ничего так не увидишь.
Отец осторожно раздвигает перчатки сына. Эвану страшно, он боится получить удар в лицо и поэтому тут же сдвигает их вместе. Раздосадованный отец шлепает по перчаткам, и они больно ударяют мальчика по носу.
— Ай!
Отец смеется:
— Говорю, держи их врозь, как я!
Эван пытается подражать, однако, заметив, как отец поднял перчатки, немедленно инстинктивно загораживает свое лицо, словно прячась за щитом. Отец наносит удар, на этот раз более сильный, и мальчик вновь получает по носу.
— Больно же!
— Только не вздумай плакать! Искусство бокса в том и состоит, чтобы уметь принимать удары, и чем раньше ты этому научишься, тем тебе же лучше.
Отец принимает боевую стойку, и Эван опять прячется за своими перчатками. Сейчас отец явно начинает сердиться и бьет в третий раз — да так сильно, что у Эвана идет кровь носом. Мальчик в ярости бросается на отца. Его кулачки бьют наотмашь, куда попало. Иронически вздернув бровь, отец придавливает макушку сына и удерживает его на расстоянии своей взрослой руки, так что Эван молотит один лишь воздух. Наконец мальчик падает на колени. Лицо пунцовое, он тяжело дышит.
— Я тебя ненавижу!
Эван пытается сорвать перчатки, но ничего не выходит. Отец отказывается их расшнуровывать. Мальчик бежит в дом, к маме.
— Ненавижу его! Ненавижу!
Он пытается прижаться к матери, та его отталкивает.
— Он твой отец! Он любит тебя. А ты должен — просто обязан! — уважать своих родителей. Вот пойди сейчас и извинись. Разве ты не знаешь, что это грех — плохо говорить о своем отце?
— Ненавижу его! Пусть он умрет! И мне все равно, грех или не грех!
С боксерского урока в гараже миновало добрых сорок лет, но сейчас Спенсер вновь пережил его, словно наяву. Отец погиб вскоре после того случая.
— Папа, прости меня… — прошептал Спенсер.
Разжав пальцы, он уронил камень обратно в ящик и запер его на ключ. Подошел к кожаному дивану и лег, не снимая ботинок.
Я сошел с ума?
Внезапно вспомнился Патрик Макферсон, тот самый адвокат, что прислал камень. Патрик покончил с собой.
Спенсер всю ночь проворочался на диване, пытаясь отыскать смысл в событиях, которые начинали перетряхивать всю его жизнь. Увы, безуспешно.
