8
Похмелье

Здравствуй, утро! Сегодня оно совсем не доброе…

Свет из окна – он такой… светлый. Ради стакана воды вы готовы на убийство, а вот еда, скорее всего, убьет вас. Ваши внутренности воюют друг с другом. Все ближайшие события должны происходить в туалете. А еще вы почему-то не можете вспомнить, как определять время по будильнику с прикроватной тумбочки, хотя вы припоминаете, что раньше эта задача не вызывала больших затруднений.

Вы страдаете как минимум от двух из следующих симптомов: го ловная боль, тревожность, понос, потеря аппетита, озноб, разбитость и тошнота. Вы, скорее всего, обезвожены и чувствуете некоторую заторможенность – вы медленнее соображаете, а ваша координация ухудшена. Что ж, мой друг, сомнений нет – у вас похмелье.

У ученых для этого состояния есть более таинственное название – veisalgia – от греческого слова, означающего «боль». В Скандинавии его зовут kveis, что в переводе с норвежского значит «беспокойство после невоздержанности». Вполне похоже на правду.

Могло быть и хуже: похмелье бывает настолько тяжелым, что вызывает потерю контроля над сознанием – так называемый синдром Эльпенора, названный так по имени моряка из «Одиссеи». В ночь перед тем, как Одиссей со своими соратниками должен был покинуть остров Цирцеи, Эльпенор напился и заснул на крыше ее дворца. На следующий день, в разгар приготовлений к отплытию, он проснулся и, из-за нарушенной ориентации в пространстве, упал с крыши и умер. Команда корабля не заметила отсутствия Эльпенора и подняла паруса. Позже Одиссей повстречал беднягу в подземном мире, где тот умолял его вернуться на остров и похоронить его тело в безымянной могиле – поскольку очень стыдился всего произошедшего. Возможно, вам это чувство тоже знакомо.

Насколько знакомо? Правительства часто пытаются подсчитать экономические потери из-за алкоголя, включая туда потери производительности в результате похмелья – то есть убытки из-за тех, кто после пьянки оказался не в состоянии прийти на работу. В Соединенных Штатах такие потери оцениваются в 160 миллиардов долларов в год.

Даже если мы попытаемся оставаться в рядах разумных выпивающих, потребляя зараз умеренное количество алкоголя, – все равно сложно избежать ошибок. Хотя 23 % людей никогда не испытывают похмелья (по-научному их можно назвать «везунчиками»), миллионы – а может, и миллиарды – людей подвержены этому недугу. А вот и самое замечательное во всем этом: «Что вызывает похмелье? По правде сказать, никто толком не знает, – говорит эпидемиолог Джонатан Холанд, – что же с этим можно сделать? Это никому неведомо». Ученые лишь десяток лет назад смогли прийти к согласию относительно основного определения похмелья, а уж всерьез думать о том, как его лечить, начали и того позже.

Впрочем, несмотря на все это невежество, нам известно небольшое количество веществ, которые действительно могут помочь справиться с симптомами. А некоторые из ученых, занимающихся изучением похмелья, даже начали выдвигать версии объяснения этого механизма.

Холанд, профессор в области экстренной медицинской помощи в Школе общественного здоровья Бостонского университета, в основном занят изучением механизмов падения пожилых людей. Но в середине 2000-х годов он начал изучать последствия употребления чрезмерного количества алкоголя вместе с исследователем злоупотребления алкоголем и наркотиками Брауновского университета Дамарисом Рохсеновым, а также с основателем первого бара-лаборатории Аланом Марлаттом, о котором я писал в предыдущей главе. В основном они интересовались влиянием похмелья на способность выполнять работу. «Нас интересовало не столько само похмелье как набор симптомов, сколько масштаб обесценивания следующего после попойки дня, – говорит Холанд. – Изначально похмелье нас заинтересовало именно как одно из возможных объяснений потери трудоспособности».

Они обнаружили, что, не считая небольшого всплеска интереса со стороны скандинавских ученых в середине XX века, тема похмелья до сих пор науку не интересовала. Ни у кого не было измерительных инструментов, которые бы позволили проводить контролируемые эксперименты и оценивать тяжесть похмелья – того, без чего качественные исследования проводить невозможно.

Любой, кто когда-либо заказывал ту последнюю, совершенно лишнюю рюмку, прежде чем погрузить себя в такси и поехать домой, скорее всего весьма заинтересован в понимании природы похмелья и в поиске средств для облегчения этого состояния. Множество учреждений Ассоциации национальных институтов здравоохранения поглощены исследованиями пьянства и наркомании, однако практически ни одно из этих исследований не затрагивает вопросов похмелья. В 2010 году было подсчитано, что за последние пятьдесят лет в международной базе данных публикаций на тему медицины и биологии PubMed появилось 658 610 работ, посвященных алкоголю, – предположительно, рассматривающих вопросы поведения, зависимости, связанных с ним заболеваний и так далее. Из этих работ только 406 затрагивали вопросы похмелья. Всего-навсего.

Тем не менее несколько ученых интересовались направлением, которым занимались Холанд и Рохсенов. В 2009 году голландский исследователь Йорис Верстер организовал неформальную встречу этих ученых. Они назвали себя Группой исследований алкогольного похмелья (Alcohol Hangover Research Group – AHRG) и даже обзавелись логотипом в форме щита, в верхней части которого красуются буквы AHRG, а внизу изображен опрокинутый винный бокал с пролившимися остатками вина. Позади бокала размещено изображение стакана с пивом, на котором – приготовьтесь к шоку – размещен логотип AHRG в миниатюре. Эдакая бесконечная рекурсия – как раз то, что способно вызвать рвоту у страдающего похмельем.

За последние пару лет группе AHRG удалось определить некоторые основы. Показатели варьируются в зависимости от пола и роста, но уровень содержания алкоголя в крови выше 0,10 практически гарантирует проявление на следующий день симптомов похмелья, выраженность которых достигнет пика спустя двенадцать– четырнадцать часов. По сути, наихудшее похмелье мы чувствуем, когда концентрация алкоголя в крови равна нулю или около того. Некоторые исследователи полагают, что похмелье представляет собой ослабленную версию синдрома отмены – ломки, которую испытывают наркоманы в первое время после прекращения приема наркотика; но, похоже, они ошибаются. Некоторые из симптомов совпадают, но, например, синдром отмены сопровождается повышением артериального давления и ускорением сердечного ритма, а при похмелье обычно бывает все наоборот. Впрочем, синдром отмены вполне могут испытать те, кто пил несколько дней, а затем прекратил. Похмелье же возникает всего после одной пьянки и проходит гораздо быстрее. И змеи при этом не мерещатся.

В ходе своих исследований Рохсенов и Холанд вычислили, что около 23 % людей не подвержены похмелью. Это дало надежду на то, что, изучая их, удастся разобраться в генетической подоплеке восприимчивости к похмелью. Предположив, что устойчивость к похмелью связана с полиморфизмом генов, отвечающих за выработку фермента алкогольдегидрогеназы, Рохсенов и Холанд провели эксперимент по уже знакомой нам методике: группа счастливых (или несчастных – как посмотреть) подопытных доводит свой уровень алкоголя в крови до 0,12 г/100 мл. Затем они укладываются спать прямо в лаборатории, где за их состоянием следит специалист по оказанию экстренной помощи. На следующие утро участники опыта заполняют «Анкету оценки интенсивности похмелья», разработанную при помощи Холанда и Рохсенова.

Ученые изучали разновидности генов, отвечающих за выработку алкогольдегидрогеназы, сконцентрированных в хромосоме 4, в поисках однонуклеотидных полиморфизмов – различий генных последовательностей всего в один нуклеотид. И они кое-что нашли. Оказалось, что особая разновидность гена под названием ADH1C, по всей видимости, связана с недостаточной восприимчивостью к симптомам похмелья. Плохая новость заключалась в том, что те же генные модификации связаны и с предрасположенностью к алкоголизму. Это вполне соответствует идее, что те, кто не страдает от последствий приема алкоголя, чаще оказываются в рядах тех, кто впадают в зависимость от него. Но эти результаты – всего лишь первый шаг. «Это исследование имело очень скудное финансирование, поэтому нам удалось изучить лишь четыре гена, – говорит Холанд. – И эти четыре гена мы могли рассмотреть всего у сотни людей». Команда Холанда представила результаты исследования на конференции, но не опубликовала их для оценки научным сообществом.

Была и попытка засунуть людей с похмельем в аппарат магнитно-резонансной томографии. Речь о маленьком пилотном исследовании, результаты которого не были опубликованы. Исследователи взяли людей с похмельем, которые уже находились в лаборатории, участвуя в другом связанном с похмельем исследовании, и поместили их в аппарат магнитно-резонансной томографии, чтобы понять, какие части их мозга активируются в ходе стандартного испытания восприятия и концентрации. Подсвеченные в ходе опыта области мозга были такими размытыми, что, казалось, не представляют интереса. Но, хотя результаты «похмельной» группы оказались не хуже, чем результаты контрольной группы, они для выполнения заданий задействовали больше областей мозга – то есть на мониторе аппарата светились более обширные области коры. Рохсенов считает, что это может служить примером явления под названием «компенсаторное пополнение» (compensatory recruitment), в ходе которого мозг для достижения тех же результатов затрачивает больше усилий. Люди с похмельем могут не отставать от здоровых, но их мозг для поддержания той же скорости должен сильнее жать на педаль газа.

Члены Группы исследований алкогольного похмелья (AHRG), возможно, и не достигли впечатляющих результатов с точки зрения выявления причин похмелья и поиска лекарств от него, но они проделали большую работу по сбору и анализу уже существующих по этой теме данных. Они пришли к одному ошеломляющему выводу: практически вся когда-либо слышанная нами информация о причинах похмелья является неверной. Или, как более точно выразился Холанд, недоказанной.

Обезвоживание? Конечно, в этом есть смысл. Алкоголь подавляет выработку антидиуретического гормона вазопрессина, который в обычных обстоятельствах не позволяет вам мочиться слишком часто. Вдобавок, если вы пьете алкоголь, вы, скорее всего, не пьете воду. Но при похмелье уровень электролитов не слишком отличается от обычных показателей – а если и отличается, то это никак не связано с интенсивностью похмельных симптомов. Так что да, излишнее потребление алкоголя приводит к обезвоживанию. Но это не является причиной похмелья. Ну и, к тому же, если вы выпьете стакан воды – обезвоживание уйдет. Но уйдет ли похмелье?

А как насчет ацетальдегида – токсичного побочного продукта расщепления этанола в организме? Это еще одно правдоподобное объяснение: многие из признаков интоксикации ацетальдегидом совпадают с симптомами похмелья. К сожалению, наибольшей интенсивности симптомы похмелья достигают при низких показателях уровня ацетальдегида – и снова эти показатели не соотносятся со степенью тяжести похмелья. Возможно, и это объяснение придется вычеркнуть, хотя, сказать по правде, ацетальдегид очень трудно исследовать, поскольку он склонен испаряться до того, как вы можете получить какие-либо результаты.

На интуитивном уровне содержание сахара в крови тоже кажется важным фактором. Обезвоживание ведет к снижению концентрации сахара, и тело компенсирует это падение, создавая другие источники энергии. Оно начинает вырабатывать свободные жирные кислоты, кетоны и молочную кислоту, и все это делает кровь в целом более кислой. Это явление называется метаболическим ацидозом, симптомы которого тоже перекликаются с симптомами похмелья. Похмелье коррелирует с низким уровнем сахара, но никому еще не удалось доказать, что повышение уровня сахара в крови способно справиться с симптомами похмелья. В ходе одного интересного исследования обнаружилось, что наличие в крови соли молочной кислоты усиливает похмелье… и что единственным надежным способом повысить содержание этой соли в организме является употребление этанола вместе с глюкозой. Самое время попросить бармена осторожнее обращаться с сиропами для коктейлей: возможно, все эти предубеждения против сладких коктейлей имеют под собой основание, хотя пока рано говорить об этом с уверенностью. Но, как и в случае с обезвоживанием, если бы проблема заключалась в низком содержании сахара в крови, введение раствора глюкозы и фруктозы решало бы проблему похмелья. Но нет – тяжелым похмельным утром сахар не поможет вам почувствовать себя лучше.

Миф, связанный с сахаросодержащей выпивкой, подводит нас к мысли об опасности выпивки с большим количеством побочных примесей. Наверное, вы слышали, что водка предположительно вызывает менее сильное похмелье по сравнению с красным вином или виски. Этот слух может иметь под собой основания. Несколько исследователей изучили относительную токсичность и влияние таких веществ, как ацетон, танины, фурфурол, – неэтаноловых компонентов, которые придают темным алкогольным напиткам их особенный вкус. В одном исследовании – должен подчеркнуть, что и оно было представлено на конференции без публикации для рецензирования членами научного сообщества, – напитки были ранжированы в соответствии со своей способностью вызывать похмелье: бренди, красное вино, ром, виски, белое вино, джин и, наконец, водка.

Это, разумеется, не означает, что водка не вызывает похмелья. Эксперимент по сравнению людей, выпивших достаточно бурбона или водки, чтобы добиться уровня алкоголя в крови между 0,1 и 0,15 г/100 мл (а это, кстати говоря, очень высокая степень опьянения), показал, что и те и другие после страдали от похмелья. Но у тех, кто пил бурбон, похмелье – согласно их описаниям – оказалось сильнее.

Если уж нам нужно обвинить в похмелье какое-нибудь побочное соединение, то стоит обратить наши взоры на метанол. Его содержание во всем, что можно купить в магазине, невысоко – ведь эта примесь может вас прикончить, – но в нетоксичных концентрациях он определенно содержится практически в любом алкогольном напитке. Фермент алкогольдегидрогеназа быстро расщепляет его в нашем организме, но если этанол этот фермент превращает в ацетальдегид, то метанол он превращает в формальдегид. А формальдегид – это токсичные и очень неприятные молекулы. Научная основа тут до конца не описана, потому что некоторые исследования отрицают пагубное влияние метанола и продуктов его распада, но нам известен один наводящий на размышления факт: сравнительно эффективным средством от похмелья является «опохмел» – употребление новой дозы алкоголя. Этанол может помочь справиться с похмельем, потому что он мешает организму расщеплять метанол.

В самом начале метанол дает вам точно такое же опьянение, как и этанол. Оба эти спирта с медицинской точки зрения являются депрессантами центральной нервной системы. Приняв достаточное количество метанола, вы можете чувствовать себя вполне нормально еще несколько часов, а может, и весь день. Но потом вам становится плохо: начинаются рвота, головокружение появляется ряд других симптомов, которые могут быть похожи на симптомы какой-то инфекции. Это алкогольдегидрогеназа превращает метанол в формальдегид. Хорошо, что процесс быстро заканчивается; плохо то, что формальдегид, в свою очередь, превращается в метановую – или муравьиную – кислоту.

Муравьиная кислота или ее соль подавляют действие фермента под названием цитохромоксидаза (цитохром а3), который отвечает за способность клеток потреблять кислород. В нормальных условиях глаза, в особенности зрительный нерв, потребляют огромное количество кислорода – вот почему первыми признаками удушья являются сужение поля зрения и потеря цветовосприятия. Поэтому при потреблении достаточно большой дозы метанола первыми страдают глаза. У погибших от отравления метанолом при вскрытии обнаруживаются характерные повреждения мозга и зрительного нерва.

В итоге снижение количества цитохромоксидазы приводит к интоксикации нервной системы. Выжившие после такого отравления страдают от тремора, как при болезни Паркинсона, их речь становится невнятной, они с трудом ходят, их мысли нередко спутаны.

Но алкогольдегидрогеназа предпочитает расщеплять этанол, а не метанол, и поэтому один из способов лечения интоксикации метанолом – введение большого количества алкоголя. Фермент начинает работать над расщеплением этанола, и метанол не превращается в формальдегид, а затем в муравьиную кислоту и в ее соль. Метанол просто выводится с мочой или выходит через дыхание в неизменном виде.

Надежным средством всегда считалось опохмеление. Во времена всеобщего увлечения алкоголем – например, до «сухого закона» (и во время него) – в учебнике для барменов целая глава была посвящена утренним коктейлям. Их называли тонизирующими напитками, и к ним относились почти все содержащие яйца коктейли, которые сегодня можно найти в классической коктейльной карте. Мой любимый – это коктейль «Корпс-ревайвер № 2» («оживитель трупов»), о котором я рассказывал в прошлой главе, когда речь шла об «абсентеизме». Слово «труп» в названии относится к бедолаге, который прошлым вечером переусердствовал с выпивкой. Если бы рядом с Эльпенором оказался кто-нибудь, кто вовремя дал бы ему этот коктейль, – он, возможно, был бы жив и сегодня. Ну хорошо, сегодня уже нет, но вы поняли мою мысль.

В наше время немногие коктейли приемлемы для употребления за завтраком. «Мимоза» и «Грейхаунд» – шампанское с апельсиновым или грейпфрутовым соком – могут быть кстати, как и члены семейства «Кровавой Мэри», острый томатный сок с каким-нибудь базовым крепким напитком. (Попробуйте с текилой – такой вариант называется «Кровавая Мария», это и правда вкусно, в отличие от классической «Кровавой Мэри» с водкой, которая просто портит томатный сок.) К сожалению, утренняя выпивка лишь откладывает похмелье, а если это войдет в привычку, то может сильно осложнить всю последующую жизнь. Если подумать, это вполне очевидно, несмотря на то, что более десяти процентов приверженцев социального пьянства признаются в том, что пробовали это средство.

Лучшей на сегодняшний день теорией о природе похмелья является версия о том, что оно представляет собой воспалительную реакцию – типа той, которая возникает при попадании в организм инфекции. При похмелье в организме повышается уровень цитокинов – пептидных информационных молекул, которые используются иммунной системой как сигналы связи. Группа корейских исследователей обнаружила у своих похмельных подопытных повышенные уровни интерлейкина-10, интерлейкина-12 и интерферона гамма. Если ввести эти вещества в организм здорового человека, он начнет испытывать все знакомые симптомы, в том числе тошноту, расстройство пищеварения, головную боль, озноб и слабость. Наверное, еще более интересно, что повышенный уровень цитокинов влияет на формирование воспоминаний, что может объяснить случающиеся иногда в результате суровой попойки провалы в памяти.

Все это кажется неприятным, однако это, по сути, хорошие новости. Потому что раскрытие механизма похмелья означает, что у ученых есть отправная точка для поиска способов лечения.

Немного найдется столь же неубедительных фраз, как выражение «по данным Yelp»; однако, по данным Yelp, длинный просторный магазин, в который я вхожу с двумя своими сыновьями, служит пристанищем для лучшего китайского травника на всем побережье залива Сан-Франциско. Магазинчик расположен на окраине оклендского Чайна-тауна, в окружении фабрик, гаражей и беспорядочных салонов сотовой связи – этой разношерстной городской застройки, которая связывает близлежащие кварталы с площадью Джека Лондона.

Я не говорю на мандаринском, поэтому я вбиваю в поисковик на своем телефоне слова «восточное конфетное дерево», чтобы узнать его латинское название – говения – и его написание в китайских иероглифах. Я показываю экран телефона приветливому человеку за прилавком. «У вас есть вот это?» – спрашиваю я его. «О, – с улыбкой отвечает он. – Для алкогольной интоксикации… Сколько вам нужно?»

Хоть убейте, откуда мне знать? Я что, специалист в китайских травах? «Ну, скажем, порции четыре».

Мужчина кивает, разворачивает на стеклянной поверхности прилавка квадрат пергаментной бумаги и поворачивается к стеллажу с ящичками вроде тех, в которых раньше библиотекари хранили карточки книжных каталогов. Он открывает один из них и достает оттуда пригоршню каких-то палочек. Он бросает их на бумагу и делает приглашающий жест. Что делать – одобрительно кивнуть? «Попробуйте, – говорит он. – Это вкусно».

Я пробую. Действительно, ничего. Похоже на корицу. «Что мне с этим делать? – спрашиваю я. – Заварить чай?»

«Возьмите примерно четверть и сделайте чай», – кивает он. Затем он заворачивает веточки конфетного дерева в аккуратный сверток, перевязывает его веревкой и протягивает мне. Мой семилетний сын спрашивает: «Папа, а для чего это?»

«Это должно помочь выздороветь, если ты выпил слишком много», – отвечаю я. Сказав это вслух, я чувствую себя каким-то мошенником. Я-то предпочитаю активные медикаменты и вовсе не являюсь фанатом холлистического подхода восточной медицины. И, к сожалению для моего сынишки, его вопрос заставляет меня погрузиться в пространные объяснения межкультурных различий в подходах к лечению и лекарствам, а также упомянуть об относительных преимуществах научно обоснованных методик западной медицинской традиции. Наверное, теперь он, когда вырастет, наперекор мне станет целителем психической энергии.

Впрочем, тут дело обстоит несколько иначе – ведь в говении действительно содержится вполне определяемый активный компонент: дигидромирицетин, который был обнаружен в конфетном дереве и входит в перечень китайских лечебных веществ. Он помогает избежать опьянения и лечит похмелье. По крайней мере, так считается.

В курс дела по этому вопросу меня ввел Ричард Олсен – нейробиолог Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Он изучает этанол, и особенно его интересуют концентрации, не превышающие тех, которых можно достигнуть через пару порций выпивки. Как он говорит, в этом диапазоне спирт активирует совершенно конкретные неврологические механизмы, которые очень интересны с точки зрения поиска средств от похмелья.

Не все согласны с Олсеном в его предположении о том, что при низких концентрациях этанола нейротрансмиттер ГАМК (GABA) играет самую важную роль. Вернее, как он говорит, один конкретный рецептор, который на него реагирует. Обычно рецепторы сконцентрированы у рабочего окончания другого нейрона, готовясь получить от него нейротрансмиттер. Но некоторое количество рецепторов не находится возле синапса, а распределяется вдоль всего нейрона. «Там их концентрация меньше, но тем не менее их там огромное количество», – говорит Олсен.

Их задача – устранять избытки, то есть реагировать на действительно интенсивные выбросы нейротрансмиттеров, мощные сигналы, с которыми не справляются постсинаптические рецепторы. Эти «экстрасинаптические рецепторы», по-видимому, тоже чрезвычайно чувствительны к анестетикам и к этанолу. «Они содержат уникальную субъединицу, которая называется дельта, и как раз эта Дельта – ГАМК_R нам и нужна, – говорит Олсен. – Это уникальный этаноловый рецептор, который реагирует на низкие концентрации этанола в мозге – такие, которые достигаются после выпивания одного бокала вина».

Если Олсен прав, этот рецептор может оказаться именно той этаноловой мишенью, которую все ищут. В пользу его точки зрения говорит тот факт, что лекарство, которое связывается с этим рецептором, – бензодиазепин (входящий в состав валиума) под названием RO 154513, – подавляет влияние этанола на крыс. Но, как и все бензодиазепины, он делает вас пришибленным. (Сказать по правде, в различных участках мозга обнаружены разные типы рецепторов ГАМК _A с разными наборами субъединиц, которые по-разному реагируют на бензодиазепины.) Еще одно свидетельство в пользу Олсена состоит в том, что после многократного воздействия этанола в дело вступает так называемая «пластичность мозга» – его способность приспосабливаться к любым изменениям и воздействиям. Нейроны начинают включать рецепторы несколько иного типа, которые менее чувствительны к этанолу, но также и менее чувствительны к ГАМК, а следовательно, эти нейроны теперь труднее блокировать. Некоторые участки мозга становятся легковозбудимыми, что может привести к тремору и даже вызвать состояние, близкое к судорожному припадку. Симптомы похожи на симптомы тяжелого похмелья.

Зная, что теперь следует искать лекарство, способное связываться с дельта-субъединицей экстрасинаптического ГАМК-рецептора – и только с ней, – одна из аспиранток докторантуры из группы Олсена по имени Джинг Лианг стала экспериментировать с травами из своего родного Китая. Начала она с тех из них, которые, как считает традиционная медицина, влияют на последствия приема алкоголя. Во время нашей с Олсеном беседы Лианг молча сидела рядом с нами, а теперь оживилась: «Говения. В Азии ее используют больше 500 лет, – говорит она. – Здесь я нашла ее в продуктовом магазине». – «В продуктовом? – удивляется Олсен. – Молодец!»

В своей лаборатории они выделили из растения вещество, которое действует на нужный рецептор. Оказалось, что он принадлежит к группе флавоноидов, распространенных веществ растительного происхождения. У него уже было название – ампелопсин, – но они стали называть его в соответствии с принятыми в органической химии нормами: дигидромирицетин.

«Джинг на одной из встреч упомянула о наших результатах, а потом мы пригласили наших друзей в бар, чтобы после вечеринки желающие могли испробовать это вещество, – говорит Олсен. – Это не годится для публикации, и пока это нельзя использовать как обоснование для FDA, но мы теперь знаем, какую дозировку применять во время наших клинических исследований. Мы более или менее уверены, что в такой дозировке средство никому не навредит, и при этом мы получим то, что нам нужно».

«И что произошло? – спрашиваю я. – Оно сработало?»

По словам Олсена, те, кто принял таблетку, отметили, что симптомы интоксикации были менее выраженными, чем обычно. И на следующий день похмелье было более слабым. Научные конференции славятся своими неформальными заседаниями в барах, но мне кажется, что именно на конференциях, посвященных исследованию алкоголя, такие заседания проходят наиболее активно, а на следующий день вызывают наибольшее чувство вины.

«Вы сами пробовали его?»

«О да», – отвечает Лианг.

«Она вообще не способна много пить, – объясняет Олсен. – Все из-за азиатского обмена веществ».

Позже, когда я отправил Лианг письмо по итогам встречи, она рассказала мне, что их спонсор начал продавать дигидромирице-тин как безрецептурное средство под маркой BluCetin. «Я пью его дважды в день», – говорит Лианг, добавляя, что теперь она и спит гораздо лучше.

В 2012 году анестезиолог Джейсон Бюрк, прошедший подготовку в Университете Дьюка, купил автобус Eagle 15 1993 года выпуска, который раньше использовался как транспорт для путешествий группы исполнителей христианской музыки. Он перегнал его из Теннесси в Лас-Вегас, где переделал его интерьер, превратив в комнату с несколькими двухъярусными кроватями, а снаружи нанес рисунок с надписью «Похмельный рай». Примерно за 160 долларов страдающие похмельем могут попасть внутрь, где их ждет внутривенная капельница с физраствором, обогащенным витаминами и антиоксидантами. Также в меню противовоспалительные препараты и средства от тошноты. «Я всегда был предрасположен к похмелью. Три бокала вина – и на следующий день я настоящая развалина», – говорит Бюрк. В основном он спасался обезболивающим адвил и изотоническим напитком Gatorade, но во время учебы в аспирантуре он узнал, что другие аспиранты используют внутривенные вливания физраствора – не говоря уже о лаборантах, медсестрах и всех остальных, имеющих к нему доступ. Иногда они брали его с собой в поездки – например, в Вегас и другие веселые места. «Однажды я дежурил в послеоперационной палате, где большинство пациентов, отходя от наркоза, испытывают тошноту и послеоперационные головные боли. А в предыдущие выходные у меня было довольно сильное похмелье, – рассказывает Бюрк. – И я подумал: может быть, те же средства, которые мы используем в этой палате, помогут и от похмелья?»

Некоторые действительно сообщают о хороших результатах использования внутривенных вливаний. Чикагская клиника предлагает похожий режим восстановления. Бюрк говорит, что с тех пор, как он запустил свой автобус, – впрочем, он может приехать и в гостиничный номер похмельного гуляки, – через его компанию прошло больше 10 000 пациентов. «Когда я учился в Университете Северной Каролины, я состоял в братстве. Это было до того, как началась вся эта нервотрепка с проверками уровня интеллекта. Я учился прилежно, но и отрывался на славу. А теперь я понимаю, что был всего лишь жалким любителем, – говорит он. – Только в эти выходные мы видели поистине впечатляющие случаи похмелья».

Так это правда работает? Многие возлагают большие надежды на содержащие электролиты напитки вроде Gatorade или Pedialyte. Их действенность остается недоказанной, но вот противовоспалительные и противорвотные препараты кажутся недурной идеей. На своем сайте Бюрк советует менее очевидное средство. «Потратьте чуть больше денег на более чистый и качественный напиток, – наставляет Бюрк, прежде чем предложить вам купить витаминные добавки из своего ассортимента, в которые не входит ничего из того, что, как считается, может ослабить или предотвратить похмелье. – Когда вы выпиваете, ешьте сытную и богатую витаминами пищу, чтобы восполнить потери питательных веществ, пейте побольше воды во избежание обезвоживания и постарайтесь вывести токсины через пот – для этого танцуйте или займитесь другими безопасными видами физической активности». Иными словами, ничего нового. Но, к сожалению, средства, на которые люди возлагают так много надежд, – аспирин, вода или жирный завтрак – никогда никем не были изучены в ходе научных экспериментов.

А какие вещества подвергались научным тестам? Многие десятилетия ученые искали общие черты мигреней и похмелья. И то и другое часто сопровождается головными болями, а также слабостью и повышенной чувствительностью к свету и звукам. В 1983 году группа финских исследователей пошла несколько дальше. Им было известно, что если здоровому человеку ввести высокие дозы биологически активных веществ под названием простагландины, то можно быстро добиться проявления симптомов похмелья – головной боли, покраснения лица, тошноты, диареи, беспокойства. Но повышенное количество простагландинов является признаком воспалительной реакции.

В результате финны пришли к отпускаемому по рецепту противовоспалительному лекарству под названием толфенамовая кислота. Это ингибитор простагландина, который не продается в США, но в других странах врачи выписывают его для лечения симптомов мигрени: он продается в аптеках под торговым названием клотам. Самое удивительное в том, что этот препарат действовал. Пара десятков подопытных получали 200 миллиграммов толфенамовой кислоты, героически доводили уровень содержания алкоголя в крови до значения 0,2, принимали еще 200 миллиграммов препарата и отправлялись спать. Точнее говоря, вырубались.

Спустя двенадцать часов оказывалось, что, по собственным оценкам подопытных, большинство основных симптомов похмелья были смягчены – по сравнению с менее удачливыми членами контрольной группы, принимавшими плацебо. Головная боль, сухость во рту, жажда, слабость, тошнота и рвота – все это было выражено слабее.

Это оказалось хорошей новостью для другого вещества, обладающего доказанным влиянием на симптомы похмелья, – экстракта кожуры опунции обыкновенной. В мексиканских ресторанах молодые побеги-лопасти этого кактуса называются нопалес, и они особенно вкусны в сочетании с яйцами. Кроме того, это растение, по-видимому, способствует выработке организмом так называемых белков теплового шока – защитных молекул, которые восстанавливают поврежденные клетки. Те, у кого в организме много этих веществ, обычно менее подвержены, к примеру, высотной болезни – среди ее симптомов также есть головная боль, тошнота и слабость. Экстракт опунции подавляет выработку простагландина, а в случае похмелья тоже облегчает его симптомы. И, несмотря на более низкую по сравнению с толфенамовой кислотой эффективность, экстракт этого кактуса имеет одно важное преимущество: его можно купить без рецепта – в качестве растительной пищевой добавки.

Есть и еще пара многообещающих веществ. Растительный препарат под названием Лив. 52, состоящий из трав, используемых в традиционной индийской медицине – аюрведе, – считается эффективным, но исследования были инициированы его производителем, так что неизвестно, насколько им можно доверять. Производители Лив. 52 утверждают, что их смесь порошков, полученных из таких цветов, как химера и арджуна, ряда других ингредиентов, ускоряет переваривание этанола в печени. Если из говении было выделено конкретное активное химическое вещество – дигидромирицетин, то из компонентов Лив. 52 никто не выделял конкретных реактивов, и их влияние на метаболизм этанола не изучено.

Бюрк в свои капельницы включает витаминный коктейль, но научно доказано влияние на похмелье лишь одного витамина – пиритинола, аналога B6 со слегка отличающейся от него структурой: его молекула представляет собой сдвоенную молекулу B6. Впрочем, с чем связана его эффективность, никто не знает.

Таким образом, шансы антипохмельного коктейля Бюрка улучшить самочувствие после попойки несколько выше, чем, скажем, у коктейля из двух сырых яиц с порцией бурбона. Возможно, его эффективность подкрепляется комфортной обстановкой его автобуса. «Я купил Eagle в основном из-за его мягкого хода, – говорит он. – Людям с похмельем только не хватало тряски». Весьма разумное замечание.

Противовоспалительный препарат клотам, аналог витамина B6 пиритинол, аюрведический препарат Лив. 52 и экстракт опунции – всего четыре средства, которые продемонстрировали свою эффективность при лечении похмелья в ходе клинических испытаний. Добавим в этот список дигидромирицетин – тот, что выделил Олсен, – хотя он и не проходил достаточных испытаний на людях.

Вся эта информация настолько важна, что требует дополнительной проверки. Я приглашаю пару друзей, которые любят выпить, пообещав угостить их самой экзотичной и самой дорогой выпивкой из своей домашней коллекции, а также оплатить им такси до дома, – если они пообещают как следует напиться и испробовать мои средства от похмелья. Я собираю все лекарства из списка, кроме клотама, прошу своего друга Роба принести алкотестер, чтобы с его помощью убедиться, что мы все довели свою концентрацию алкоголя в крови до 0,1, – и мы приступаем.

Роб настроен ограничиться текилой со льдом и лимоном – он на высокобелковой безуглеводной диете. Но ничто так не подкашивает силу воли того, кто сидит на диете, как алкоголь: к четвертой порции выпивки он уже готов попробовать «Май-Тай» – это два вида рома, миндальный сироп оршад и ликер кюрасао. Эрик, химик по профессии, усердно познает коллекцию односолодовых виски. Что до меня, то я тоже начинаю с виски – уж очень заманчиво выглядит стакан Эрика. Еще я готовлю «Веспер» – коктейль, который Ян Флеминг изобрел для Джеймса Бонда, – джин, водка, лимон и, в оригинальной версии Флеминга, горький вермут Kina Lillet. Сегодня «Кина Лилле» не достать, я вместо него использую Cocchi Americano.

Раздобытые мною лекарства от похмелья сложены на кофейном столике. Для затравки я рассказываю Робу и Эрику все то же самое, о чем я уже писал в этой главе. Благодаря двум порциям выпивки, которые мы уже употребили, они проявляют неслыханный интерес к моему рассказу – хотя, может быть, мне это только кажется.

Я вынужден признать, что этот эксперимент нельзя считать научно достоверным. Для начала, у нас нет контрольной группы. Я просто попросил Роба и Эрика сообщить, если они почувствуют, что благодаря принятым ими средствам их похмелье будет менее ужасным, чем они могли ожидать.

Практически сразу у нас возникают проблемы. Уже изрядно выпив, мы беремся за алкотестер, который Роб принес с собой. Он работает на батарейках, и мы вставляем в него новые. Но прибор не калибруется. Роб, следуя написанным на нем указаниям, дует в трубку, пока прибор не издает щелчок, но на табло появляется значение 0,4 – это должно означать, что Роб уже практически при смерти. Теперь нам никак не узнать, удалось ли нам довести уровень алкоголя в крови до значения 0,1.

В результате мы почему-то приходим к выводу, что наш долг – обязательно выпить достаточно для того, чтобы получить назавтра гарантированное похмелье. Я наливаю нам по новой порции. В какой-то момент в дело идет немецкий дижестив под названием Underberg в маленьких обернутых бумагой бутылочках. Согласно моим заметкам, я приготовил коктейль «Поцелуй вдовы» – кальвадос, шартрез и бенедиктин. Обычно это очень вкусный коктейль, но я не помню ни как его готовил, ни как пил. К этому моменту мои заметки становятся неразборчивыми. Похоже, нужный уровень опьянения достигнут.

Я даю Робу пиритинол – не сообщив ему о том, что, по моему мнению, предыдущим вечером он очень помог мне после трех порций выпивки. Поскольку Эрик имеет азиатские корни и считает, что, возможно, страдает повышенной чувствительностью к ацетальдегиду, я даю ему Лив. 52 (умолчав о том, что на людях этот препарат практически не испытывался, потому что эта информация повлияет на объективность нашего исследования). Я говорю им обоим, что они должны принять одну дозу своего лекарства прямо сейчас, и одну – утром, когда проснутся.

Я достаю телефон, который в текущем состоянии представляется мне совершенно непостижимым устройством – словно инопланетяне положили его мне в карман, – но мне удается вызвать такси Uber для Роба. Машина приезжает, но останавливается за углом, и мне приходится вести Роба к машине в своих домашних шлепанцах. Невеста Эрика, которая выпила всего две порции алкоголя, выгребает его из кресла, скатывает в шар и утрамбовывает в их машину, – по крайней мере, я думаю, что именно так они добрались до дому, ведь на следующее утро их не было в моей гостиной.

Я смутно осознаю, что никому не выдал экстракт кактуса, но эта проблема кажется мне неразрешимой. Приняв таблетку дигидромирицетина, я проваливаюсь в сон.

Утро оказывается ужасным. Обычно самое суровое мое похмелье сконцентрировано у меня в животе: меня ужасно тошнит (есть и другие симптомы, описанием которых я не буду вас утомлять). А еще обычно мой разум затуманен – например, я не могу вспомнить, как набирать текст на клавиатуре. Сегодня я вдобавок чувствую нечто вроде мигрени – подозреваю, что тоже из-за алкоголя. Даже пробивающийся сквозь густые облака блеклый солнечный свет вызывает болезненные ощущения, а ощущения в голове такие, как будто в лоб мне забили железнодорожный костыль. В отчаянии я вытряхиваю на ладонь по одной дозе Лив. 52, пиритинола и экстракта опунции, с трудом проглатываю их, запив половиной глотка воды – больше выпить мне не под силу, – и с трудом возвращаюсь в горизонтальное положение в надежде тихо умереть.

Из кровати мне удается выбраться лишь после трех часов дня. Тогда я уже в состоянии проверить электронную почту. Выясняется, что в полтретьего ночи Эрика вырвало. «Да, последствия были не очень приятными, – говорит он. – Проснулся около семи утра, в целом чувствовал себя неплохо, только голова слегка болела. Я бы сказал, это для меня довольно обычно после выпивки определенного количества алкоголя, что за последние пять лет со мной случалось всего несколько раз. Проснувшись, принял еще одну из твоих пилюль, но особой разницы не почувствовал». Он сказал, что, похоже, спал лучше, чем мог бы, учитывая обстоятельства.

Результаты Боба оказались несколько позитивнее. «Я принял таблетки, и, возможно, они подействовали. Кажется, я был немного более энергичен, чем обычно бываю в таком состоянии. А эта дополнительная доза, по-видимому, обеспечила мне приличное настроение, несмотря на хреновое самочувствие», – говорит он. Среди его симптомов были расстройство пищеварения, головокружение, слабость и путаница в голове. «Я чувствовал себя как обычно, дерьмово, но, если можно так сказать, был более в сознании. Так что, похоже, средство немного помогло. При небольшом по хмелье, возможно, оно бы действительно произвело заметный эффект. Но в моем случае это был настоящий удар дубиной, так что у лекарства не было особых шансов».

Думаю, что организация этого исследования оказалась еще хуже, чем я ожидал. Мы влили в себя слишком много алкоголя – очень старались как следует напиться. Это была не просто вечеринка, а настоящая пьянка – она бы больше подошла для исследований поведения участников студенческих попоек. На самом деле этот эксперимент вылился именно в то, чего, как я утверждал, я не собирался касаться в этой книге. Возможно, к тому моменту, когда мы проснулись, этанол еще даже не переработался в наших организмах.

С другой стороны, подумал я, мой эксперимент без контрольной группы с числом подопытных в три человека был немногим хуже всех тех исследований, что описаны на сегодняшний день в научной литературе. Даже авторы критических работ – посвященных, например, экстракту кактуса или клотаму, – ссылаются на результаты, полученные в очень маленьких экспериментальных группах. Фармацевтические компании почему-то не хотят связываться с этими препаратами – хотя они и могут оказаться золотой жилой. Бюрк пришел к выводу, что его «антипохмельный автобус» – настоящий подарок для экономики Лас-Вегаса, ведь он помогает людям возвращаться в казино и рестораны, а не валяться в своих гостиничных номерах, приняв позу зародыша. Он говорит, что его команда как-то помогла группе туристов, поселившихся в «люксе для транжир» – пентхаусе отеля Wynn. Бедолагам было так плохо, что они собрались было уезжать, но после капельниц позвонили пилоту своего частного самолета и велели ему снять номер в отеле еще на одну ночь. Люди все время рассказывают подобные истории о Лас-Вегасе. Наутро после нашего сомнительного эксперимента мне пришлось признать, что в методе Бюрка есть свои плюсы. Когда вы хватаетесь за соломинку, вы думаете: «Слава богу, что есть хоть какая-то соломинка! Дайте мне ее!»

Так почему же к рынку с таким огромным потенциалом не применяют научный подход? Может быть, где-то есть настоящее волшебное средство для тусовщиков? «Думаю, что этой сфере не уделяется должного внимания, потому что непонятно, насколько такой препарат был бы применим в сфере общественного здравоохранения», – говорит Холанд. Возможно, проблема в том, что фармацевтические компании и правительства боятся, что лекарство от похмелья приведет к еще большему распространению пьянства. «Я часто это слышу. Это одна из составляющих американского морализаторского отношения к алкоголю, – говорит Холанд. – Считается, что если мы научимся избегать наказания, то начнем грешить еще сильнее». И даже Холанд не проводил исследований средств от похмелья. Несколько лет назад он пытался запустить проект испытания коммерческого средства от похмелья, но не смог провести его протокол через Наблюдательный совет, потому что этот продукт не был одобрен Управлением по контролю качества пищевых продуктов и медикаментов США, а рынок не был заинтересован в его получении. И, кроме того, как он говорит, он не знал, с чего начать.

Бюрк рассказал, что прибыли от своего «антипохмельного» автобуса намерен использовать для учреждения института – как он говорит, у него есть друг-биохимик, – чтобы попытаться понять, действительно ли устранение обезвоживания запускает метаболизм и действительно ли витамин B помогает организму вырабатывать антиоксиданты. Тем временем передвижной антипохмельный спа-комплекс кажется идеальной моделью для франчайзинга, не правда ли? Народное гулянье? Конференция музыки и медиа в Остине? Воскресное утро в квартале Мишен в Сан-Франциско? «Мы ведем переговоры с транспортными управлениями и медицинскими инстанциями в разных штатах, – говорит Бюрк. – Самая сложная часть бизнеса – это лицензирование. А еще логистика, ведь помощь всегда нужна в разных местах одновременно. В воскресенье в десять утра телефон начинает дымиться». Короче говоря, скоро мы будем заблаговременно договариваться о приеме «антипохмельного» специалиста.