Глава 18
Несмотря на все события минувших дней, Дарья Сергеевна была на своем посту в их офисе. Когда Вася появился перед ней, она сперва долго смотрела на него, как будто бы не верила, что это и впрямь он. А потом всплеснула руками и чуть не расплакалась:
– Вася! Голубчик! Вернулся!
– Да, я вернулся, Дарья Сергеевна. И вернулся насовсем. Все обвинения против меня сняты. Я не убивал ни Лену, ни Отара Ревазовича, ни тем более Нину Ивановну.
– Вот счастье-то! А я ведь, Вася, никогда не верила, что это ты.
– Но в связи с этим у меня есть к вам вопросы.
– Какие вопросы?
– Вы же приходитесь Осинкиным родней, так вы говорили?
– Очень дальней родней, Васенька.
– Но фамилия у вас Осинкина.
– Так что же? Мой последний муж был троюродным братом покойного Осипа. От мужа мне и осталась фамилия. А родство наше с Осипом было все равно дальше. Но почему ты спрашиваешь?
– Я вот к чему веду, если бы умерла Лена, я оказался бы в тюрьме, и все прочие Осинкины, кроме вас, тоже бы сгинули, кто стал бы тогда наследником Лены?
Дарья Сергеевна ответила быстро и не задумываясь:
– Тюлькины.
– Кто? Какие еще Тюлькины?
– Сестра у Осипа имеется родная, по мужу – Тюлькина. Ну и дети ее тоже Тюлькины. Им и наследниками быть, случись с тобой что.
Вася сконфуженно молчал. Про то, что у тестя имеется родная сестра и племянники в количестве пяти штук, он как-то даже и позабыл. А между тем количество Тюлькиных не позволяло думать, что после вступления в наследство их семьи там могло еще что-то остаться для кого-то другого.
Так что же? Выходит, подозревать надо Тюлькиных? Но Вася их даже не знал. Тюлькины жили в другом городе и казались людьми, целиком и полностью поглощенными собственными делами.
– И потом, что там наследовать-то? – продолжала Дарья Сергеевна прерванный разговор. – Дела-то наши, Вася, совсем плохи. За то время, что ты отсутствовал, кредиторы чуть ли не поселились у нас в офисе. Телефон прямо раскалился от их звонков. Из одного банка звонят, из другого звонят, коллекторы, те вообще в наглую действуют. Видел окна разбитые на входе?
– Видел.
– Их работа! И еще пригрозили, если денег им не вернем до конца недели, они с нами то же самое сделают, что и с окнами.
И пока Вася переваривал эти новые неприятности, Дарья Сергеевна деловито продолжила:
– Так что я тут кое-что подсчитала. Если Нина Ивановна померла и Лена померла, так вроде как ее квартира теперь твоей становится? Это очень хорошо. Квартиру можно легко продать, к счастью, она не в закладе у банка, так что цену ты сам назначишь, какую сочтешь разумной. Но с банками, я думаю, тоже можно договориться. Дом у моря, конечно, придется сбыть с рук. И загородный тоже. За любую цену продавай, и тогда с частью долгов ты рассчитаешься. Коллекторов припугнуть можно, что ты до сих пор под следствием, они сговорчивей станут. Не дураки небось, смекнут, что лучше часть получить, чем ничего. В тюрьме ведь им до тебя не добраться. И ждать несколько лет, пока ты после отсидки выйдешь, им тоже не с руки. Возьмут ту сумму, что предложишь. А то после того, как ты главных кредиторов удовлетворишь, мелким на тебя только облизнуться и останется.
– Погодите, я хочу вас спросить о другом, – перебил разговорившуюся даму Вася. – Вы лучше мне скажите, кто вас надоумил посоветовать мне обратиться к белому магу – Саяне. Вы же не сами это придумали, верно?
– Кто?
Дарья Сергеевна задумалась.
– Сейчас уже и не упомню. Хотя нет, помню. С матушкой твоей разговаривала, она о содействии попросила. Но велела не говорить, что от нее просьба исходит.
– Все-таки мама вас просила! И вы пошли у нее на поводу! Зачем вы это сделали!
– Вася, всякая мать своему ребенку только добра желает. Вот и твоя хотела, чтобы у тебя в жизни все наладилось. Чего ты побледнел-то так?
Но Вася уже не обращал внимания на верную помощницу. Обхватив голову руками, он промчался к себе в кабинет. И там, закрывшись от всего мира, позвонил Нюше. Ему нужно было до конца убедиться в том, что он начал подозревать.
Нюша была явно удивлена, что слышит голос любовника. И особой радости не выказала.
– Я думала, у нас с тобой все кончено, – заявила она. – Ты пропал, не звонил, на мои звонки не отвечал. Так что я теперь даже не знаю, как и быть. У меня ведь теперь другой мужчина появился.
– Нюша, это твое дело. Я даже рад за тебя.
– Рад?
По голосу девушки было ясно, что она настроена на скандал. И Вася поспешно воскликнул:
– Нюша, я разорен. Дела мои крайне плохи. Мне грозит реальный срок. Нужен я тебе такой?
Молчание было очень красноречивым. Нет, Нюше чужих проблем не хотелось. Одно дело, когда любовник катает тебя по городу и закармливает устрицами в лучших ресторанах, и совсем другое, когда он весь в проблемах.
– Послушай, Нюша, ты же помнишь, как советовала мне обратиться к белому магу по имени Саяне.
– Ну… Помню.
– Ты сама это придумала?
– Ну, если честно, то это была не совсем моя идея.
– А чья? Чья это была идея?
– Твоя мама просила меня посодействовать.
– Мама?!
– Она сказала, что и сама тебе скажет, но не уверена, что ты ее послушаешься. И просила, чтобы я на тебя повлияла. Вот я и придумала эту историю с Рузанной, чтобы не так подозрительно выглядело. Алло, Вася, а тебя надолго посадят? Потому что, если не очень надолго, а годика так на полтора-два, то я могла бы тебя подождать. Алло… Вася, ты меня слышишь?
Но Вася ее уже не слышал. Вместо этого он сосредоточенно размышлял, бормоча себе под нос:
– Не понимаю, ничего не понимаю. Неужели все-таки моя мама?.. Но Артамонов говорит, что дававшая Игорю яд тетка была серая и невыразительная. Но мама еще очень даже ничего и стройная. А Дарья Сергеевна дама яркая и броская во всех отношениях, одна ее хала на голове чего стоит. И размерчик бюста у нее такой, что невыразительной даму никак не назовешь. Значит, ни та ни другая под описание преступника в качестве его сообщницы не подходят.
Сознавать это было большим облегчением.
Оставалась, конечно, еще Нюша, которая тоже направляла Васю к Саяне. Но приятельницу Вася толком даже и не подозревал. Во-первых, возрастом не вышла. На средний возраст Нюша со своей младенческой пухлостью личика и девичьей стройной фигуркой никак не тянула. А во-вторых, переговорив с ней, Вася снова услышал все ту же песню, сходить к Саяне ее попросила Васина мама.
– Значит, как ни крути, а за всем стоит мама!
И пришлось Васе все-таки сделать то, о чем его просил Артамонов, позвонить своей маме. Та ответила ласково, но чувствовалось, что говорить ей не совсем удобно.
– Васюша, как рада твоему звонку! Звонишь, чтобы справиться о моем самочувствии? Оно у меня замечательное. Все прекрасно. И ты у меня такой замечательный и заботливый сын!
Тон был преувеличенно бодрый и слишком уж приторный. Такой голос у мамы бывал всегда, когда рядом находился кто-то еще.
– Ты не одна?
– У меня тетя Вера сидит, – понизив голос до нормального, шепотом призналась мама.
Тетей Верой звали мамину приятельницу. Несмотря на довольно близкие отношения, тетя Вера отличалась редкой стеснительностью. Вася ее почти не видел. Тетя Вера из чувства такта, чтобы никого не смущать своим визитом, появлялась у мамы почти исключительно в отсутствие самого Васи. И лично Вася даже не мог припомнить ни одного случая, чтобы он столкнулся с тетей Верой у мамы в гостях.
В последний раз он видел эту тетю Веру, когда еще учился в школе. Она не оставила у него в памяти никакой зарубки. Нечто аморфное, оплывшее, исключительно добропорядочное и потому невероятно скучное. Вася совсем не рвался к общению с этой особой, и мама это, конечно, знала. Но когда Васи не было дома, мама охотно принимала тетю Веру у себя, и они приятно проводили время в обществе друг друга.
– Чего делаете? – поинтересовался Вася.
– Так… сидим… сплетничаем. Прошлое вспоминаем. Вера как раз в очередной раз мне рассказывала, что делалось в лаборатории после моего оттуда ухода.
Вася насторожился.
– Ты имеешь в виду в лаборатории отца?
– Конечно.
– Погоди, а откуда тетя Вера может знать о том, что там делалось?
– Ну, здравствуйте, – рассмеялась мама. – Приехали. Кто же, если не она?
– Значит, тетя Вера тоже работала с отцом?
– Ну да! А ты разве не знал этого?
Вася молча покачал головой, он и забыл, что мама не может его увидеть. Он почему-то думал, что тетя Вера появилась в жизни мамы еще в школе.
– Ты же мне говорила, что с ней в школе еще за одной партой сидела.
– Правильно. И в институт мы тоже вместе поступали. Только я с первого раза поступила, а Верочке только через два года удалось втиснуться. Два года пришлось трудовой стаж себе по специальности зарабатывать. Это она меня в лабораторию к твоему отцу как раз и устроила. Сама там работала и меня позвала. Не думала, конечно, что я себе самого завидного жениха отхвачу, ну я уж такая!
Последнюю фразу мама произнесла в шутку и явно специально для подруги, потому что до Васи донеслись какие-то квохчущие звуки. Это смеялась тетя Вера.
– А ты мне просто так позвонил или что-то еще случилось?
Мама уже знала, что все обвинения с ее драгоценного сына сняты, так что слегка расслабилась. Но звонок Васи снова заставил ее напрячься. Вася это почувствовал, и он поспешил успокоить маму:
– Нет, все прекрасно. Я только хотел у тебя спросить, а кто тебе про этого Саяне рассказал?
– Так я же тебе рассказывала. Тетя Рита ходила к этому человеку и очень хвалила.
– А ее кто туда послал?
Мама задумалась. А потом вдруг сказала:
– Так Вера и посоветовала.
– Тетя Вера?
– Верочка секретарем к этому магу устроилась. В приемной у него сидит, на телефонные звонки отвечает, посетителей регистрирует. Конечно, только у нас в стране возможно сначала учиться на биолога, степень защищать, а потом на пенсии оказаться с телефонной трубкой в руках. Но тут уж ничего не поделаешь. Жизнь жестока. Не всем же так везет, не у всех есть такие замечательные дети, способные содержать своих родителей в холе и комфорте.
Вася знал эту милую особенность за своей маменькой. Она всегда и всюду старалась преумножить его заслуги, попросту говоря, любила прихвастнуть перед окружающими своим сыном и его успехами. Маме казалось, что она делает это совершенно незаметно и тактично, но все знали за ней эту особенность. И Вася тоже знал, что он в рассказах своей мамы получался и удачливым предпринимателем, и любимчиком женщин, и героем светских хроник. Одним словом, этакий золотой мальчик, образец для подражания и предмет для зависти.
– Ладно, Васюша, если у тебя ничего срочного, если ты просто позвонил, чтобы справиться о моем здоровье, то у меня все прекрасно. Мы с Верой сейчас чай будем пить. И спасибо за тортик, который ты мне презентовал в прошлый раз.
Вася никакого торта не покупал. Мамочка продолжала разыгрывать перед подругой спектакль под названием «идеальный сын – воплощение счастливой старости».
– Я еще тебя ругала, зачем такой большой купил, – продолжала щебетать мама. – Дорогой же, наверное, торт, испортится, выкинуть жалко будет. А Верочка пришла, и тортик твой нам как раз кстати пришелся.
Вася почти не слушал свою маму. Он думал. Соображал. Только теперь Вася понял, почему невзрачная тетенька в приемной Саяне показалась ему еще тогда смутно знакомой. Это же и была тетя Вера. Постаревшая, еще более расплывшаяся и утратившая форму, но это была она. Та же тетенька с умным и немного мутным взглядом своих бесцветных глазок. Она точно так же сверлила ими Васю, как и тогда, много лет назад, когда они виделись в последний раз.
И тут Вася кое-что понял. Нет, еще далеко не все, но достаточно, чтобы не на шутку разволноваться.
И он закричал:
– Мама, не смей ничего с ней есть! И чай не пей! Особенно чай!
– Я… я не понимаю. Если ты думаешь, что торт несвежий, то я тебя уверяю, выбирала очень тщательно. И он…
От волнения мама не заметила, как прокололась и невольно вслух призналась в том, что покупала торт сама.
– Мама, ничего у меня не спрашивай, – в панике бормотал Вася в телефонную трубку. – Но сама ничего не ешь и не пей.
– Я тебя не понимаю. У нас уже все готово.
– И пожалуйста, задержи тетю Веру до моего прихода.
– Ах, так ты собираешься заглянуть к нам на чаепитие? Будем тебе очень рады.
– Да, вы меня обязательно дождитесь.
– Ты далеко?
– Через десять минут буду.
Из своего офиса Вася не добрался бы до мамы и через час. Но у него был верный союзник – Артамонов. И Вася позвонил ему.
– Если хотите увидеть тетку, которая всех травила, езжайте к маме прямо сейчас. И поторопитесь. У меня есть такое чувство, что эта особа постарается сбежать, если почует подвох.
Васино чувство его не обмануло. Полиции удалось перехватить тетю Веру уже на лестнице. Женщина собиралась уходить. Когда ее задержали, она отбивалась, возмущалась и кричала, что не понимает причины своего задержания. Но когда ее посадили для очной ставки с Гариком, который приветствовал ее радостно, словно старинную знакомую, тетя Вера возмущаться перестала.
Она развела руками, посмотрела на Артамонова и тихо произнесла:
– Вот вы следователь, все равно что судья, рассудите нас с моей подругой сами. Разве легко мне было наблюдать столько времени счастье этой гнусной мерзавки и предательницы? Я еще удивляюсь, как смогла так долго выдержать. Любая другая на моем месте убила бы обманщицу еще много лет назад.
– Я вами восхищен. И вами, и вашей выдержкой.
– Правда?
– Честное слово.
В глазах Артамонова и впрямь читалось восхищение, на которое любая женщина падка. А следователь и впрямь восхищался. И собой, и преступницей, и внушительным списком ее жертв. После обыска, проведенного на квартире тети Веры, полицией были обнаружены такие запасы ядовитого токсина и других отравляющих веществ, что ими можно было перетравить обитателей целого квартала. Кроме того, были найдены и другие улики, неоспоримо свидетельствовавшие о причастности задержанной к совершенным ранее убийствам. Все эти доказательства были предъявлены тете Вере.
– Никогда не встречал женщины, подобной вам.
Коварство ума и чернота души задержанной ими женщины поразили Артамонова необычайно сильно. Но тетя Вера не поняла, ЧТО именно восхитило в ней следователя. По самонадеянности она сочла, что его восхищение вызвано какими-то иными, возможно, ей самой неизвестными прекрасными и возвышенными чертами ее личности. Поэтому она сочла слова следователя комплиментом. И после этого разговор у тети Веры с Артамоновым, и впрямь восхищенным ее проделками, потек легко и непринужденно.
