Глава 16

Ехать на задержание опасного преступника, которого вычислил практически в одиночку, Вася предпочел также единолично. Почему-то он не сомневался, что сумеет справиться с преступником. На фотографии Игорь не производил впечатления умельца постоять за себя. Он был худощавым, маленького роста и вообще был похож на юного эльфа, беззащитного, нежного и легкоранимого.

Тот факт, что этот «эльф» отправил к праотцам четырех человек, включая своего собственного отца, которого ненавидел и которого винил в своей горькой судьбе, Вася старался задвинуть куда-то подальше. Мозг этому решению своего хозяина сопротивлялся, Вася настаивал.

В итоге победил Вася, убедив мозг в том, что, во-первых, на их стороне фактор внезапности, потому как Игорь явно не подозревает о том, что его рассекретили, и, наоборот, пребывает в уверенности, что отлично спрятался. А во-вторых, свои жертвы Игорь предпочитал травить неизвестным токсином, который вызывал у несчастных множественные кровоизлияния всех органов и сосудов, что приводило к неизбежному летальному концу. А в рукопашную схватку Игорь никогда не вступал.

– Кулаками махать он не мастер. Вот отравить – это да. Но я пить из его рук ничего не буду. И вообще ничего на кладбище у него пить не буду. Не для того туда еду.

Вася ехал и предвкушал беседу с человеком, отнявшим жизни у трех своих родственников – отца, сестры и даже мачехи. Ведь Нина Ивановна, будучи женой отца Игоря, являлась его мачехой, пусть и неофициальной. В том, что именно Осип Осинкин и был отцом Игоря, сыщик даже не сомневался. Осинкин и был тем отцом, которого Игорь мечтал уничтожить первым в числе прочих своих родственников.

– Он считает свой род проклятым. Мечтает его извести.

Тамара объяснила, что таинственные сектанты, которых она называла блудоделами, внушили Игорю, что проклятие в семье обязательно идет от отца к сыну, от матери к дочери. Для девочек доля наследуется по женской линии, мальчикам приходится отдуваться за грехи отца, дедушки, прадедушки и так далее, но только по мужской линии.

Поэтому семья матери в поле зрения Игоря и не попала.

– Зато он сильно желал познакомиться со своим отцом, для чего активно добивался от матери его имени.

Не выдержав давления, женщина называет сыну имя его отца. И по времени это совпадает с убийством Осинкина.

– Теперь ясно, как было дело. Катерина называет сыну имя его отца. Дает другие координаты, как можно найти Осинкина, и Игорь начинает действовать.

Какая-то связь у Катьки с ее бывшим любовником имелась. Друг друга из виду эти двое не теряли. Все-таки общий ребенок, пусть и взрослый, и умственно странный, все равно связывает.

– Игорь мчится к Осинкину, разговаривает с ним, убеждается, что добиться раскаяния от отца невозможно, и принимает решение убить отца.

В чем конкретно Игорь его обвиняет, неизвестно. Но цель его ясна, надо искоренить грех, который кроется в отце. В больном мозгу Игоря это оказывается единственно правильным решением.

– И он стреляет в Осинкина. Наверняка тот выстрел, что слышали свидетели, все-таки был.

И Вася продолжал строить свою версию.

– Игорь стреляет в своего отца, желая его убить, но промахивается.

Тем не менее пуля делает свое дело. Осинкин пугается покушения буквально до смерти. У него прихватывает сердце, случается инфаркт, от которого он и умирает спустя совсем непродолжительное время.

Да, Вася мог торжествовать. Он вычислил преступника. И теперь готовился самолично его задержать.

Единственное, что немного смущало Васю во всей этой истории, так это то, почему в первом случае Игорь не использовал тот яд, которым так ловко отравил потом три другие свои жертвы. И почему ждал так долго, чтобы нанести следующий удар. Между смертью Осинкина и убийством Лены прошел целый год. А вот ее убийство, убийство адвоката и убийство Нины Ивановны отделяли считаные деньки. Так почему же целый год Игорь бездействовал?

Что все это время делал убийца? Ждал, когда ему подвезут яд?

– Ладно, об этом подумаем потом, – решил для себя Вася. – Главное, я знаю. Игорь ненавидел всех Осинкиных.

Игорь был близок с Леной. Об этом говорит открытка, подписанная его именем. Фотография маленького Игоря с датой его рождения. И показания Пупсика, которая описала любовника Ленки как невысокого щуплого блондинчика, а Игорь такой и есть. О том, как выглядит Игорь в деталях, давала представление фотография из дома Нины Ивановны – третьей жертвы убийцы. С ней Игорь тоже успел порядком засветиться.

И впервые с того момента, как Вася заподозрил в убийствах сына Осинкина, у Васи мелькнула мыслишка, а не многовато ли улик собралось против Игоря? Но с другой стороны, улики – они на то и улики, чтобы их собирать. И количество собранных улик напрямую зависит от мастерства сыщика. Так и у хорошего грибника в корзине полно крепеньких грибочков – и беленьких, и красненьких. А у другого вернувшегося из леса горемыки на всю корзину один завалящий мухомор да десяток сыроежек. Но самого себя Вася считал нынче очень даже хорошим грибником, то есть, тьфу, сыщиком.

Вася уже знал, на каком кладбище ему следует искать Игоря еще до того, как ему об этом сказала свидетельница Тамара. Конечно, на Пороховском. И в этом была еще одна заноза, крепко сидевшая в душе у Васи. Именно на Пороховское кладбище ездила ночью его Иринка. И нетрудно понять, что ездила она не для того, чтобы поплакать на могилке дорогого мужа, это она могла сделать и днем без всякой таинственности. Нет, встревоженная, она ездила на кладбище ночью для тайной встречи с Игорем.

С тем самым Игорем, который ей звонил, который любовник Ленки – Гарик и который по совместительству еще и убийца самого Осинкина старшего, Лены, Отара Ревазовича и Нины Ивановны.

– Уф! – вытер Вася выступившую на лбу испарину. – Неужели Иринка его сообщница? Неужели она знала о планах сумасшедшего? А вдруг это она и подговорила Игоря убить Осинкина?

Но справедливости ради надо сказать, что такие мысли крутились в голове у Васи ровно полминуты. И уже в следующие тридцать секунд он усовестился своих подозрений и отказался от них.

– Нет, Иринка не могла знать о планах Игоря! И тем более не могла в них участвовать. И убийства Осинкина она не затевала. Это все Игорь… сам.

И так как мозг требовал помимо эмоций еще и хотя бы каких-то логических обоснований, Вася продолжал размышлять:

– Зачем Иринке желать смерти мужу? Чтобы обрести свободу? Но развестись с ним она всегда могла и так. А если предположить, что она не хотела потерять наследство, так ведь и наследства-то никакого она фактически не получила. И о том, что дела у мужа с бизнесом очень плохи, она, оказывается, догадывалась.

Вот Ленка ничего не знала, для нее разорение отца стало шоком. Вася тоже не знал, оно и понятно, кто же его – новичка в семье стал бы посвящать в такие деликатные проблемы, как грядущее банкротство главы семейства. А вот Иринка на правах жены все знала, верней, догадывалась. От любимой жены у Осинкина секретов не было. Может, напрямую он ей ничего и не говорил, но Иринка была не дурочка. Где-то что-то слышала, сопоставила, проанализировала. И поняла, дела у мужа обстоят из рук вон плохо. Попросту говоря, он разорен и ловить с ним больше нечего.

Но убивать мужа именно в тот момент, когда дела его на грани, резона никакого нету, большого барыша с банкрота не получишь. А живой он, глядишь, еще и сумеет поправить свои дела. Кто же режет тощего барана? Сперва ему надо дать откормиться, потучнеть, тогда можно и за нож хвататься и в данном случае за пистолет или яд.

И снова, подумав про этот яд, который щедро сыпал направо и налево душевнобольной Игорь, сыщик услышал, как в голове у него дребезжит какой-то тревожный звоночек. Мол, не туда сворачиваешь, парень. В другом направлении, давай, смотри.

Но в этот момент Вася уже вылез из такси напротив входа на кладбище. И прислушиваться к разным там звоночкам ему было элементарно некогда да и не хотелось. Все ведь было так складно, так продуманно. А звоночек позвонил себе еще немножко, позвонил да и, поняв, что никто его не слышит, утих. А Вася с приятным чувством охотника, загнавшего наконец зверя, двинулся вперед.

Сегодня ворота были открыты. Еще бы, день, и кладбище работало для приема как визитеров, так и постоянных своих обитателей. Но Васе был нужен ночной сторож. Он прямо так и сказал первому из работников, кто попался ему на пути.

– Гарик-то? Не знаю, где он сейчас. Его смена – ночная. Может, отсыпается, днем имеет право. Может, ушел куда. Я его сегодня и не видел еще.

– Где же мне его искать?

– Спросите там.

И мужчина махнул в сторону домика администрации, куда Вася и так собирался заглянуть. Он дошел до домика, который до того видел лишь в темноте. Что и говорить, ночью это строение производило куда более тягостное и мрачное впечатление. При свете дня все зловещие тени разлетелись, осталось лишь приземистое кирпичное строение с крышей, местами ржавой.

Без малейшего колебания Вася зашел внутрь и спросил Гарика.

– Вам не сюда, – покачал головой пожилой мужчина, сидящий за столом. – Выйдите и обогните здание. Дверь сторожки находится там.

За зданием была небольшая площадка, буквально уставленная могильными камнями различной степени готовности. Большие и маленькие, на тугой кошелек и на бюджет поскромнее. Все они стояли, лежали – вповалку или наклонно, отчего это пространство напоминало какой-то древний некрополь. Только там время и природа заставили камни принять причудливые позы, а тут тот же эффект был достигнут с помощью обычной российской безалаберности.

С задней стены здания дверь имелась всего одна. И на какое-то мгновение Вася даже оробел. Все-таки первая встреча с убийцей да еще, если так вдуматься, и родственником. Вася долго стоял, готовился. Но стоило ему прикоснуться к дверной ручке, как дверь сама распахнулась ему навстречу. На пороге стояла крупная женщина лет пятидесяти пяти, которая сверлила его недовольным взглядом.

– Ты чего тут трешься? – спросила она у Васи.

– Нет, я ничего…

Лицо этой женщины было Васе смутно знакомо. И вся ее персона тоже почему-то казалась знакомой. Но понять, где и при каких обстоятельствах он видел уже эту женщину, Вася не мог.

– Я ничего такого не хотел.

– То-то я и вижу, что ничего. Давненько уже в окошко за тобой поглядываю. Ходишь, мнешься, нужно тебе чего?

– Мне сказали, что тут я могу найти Игоря.

Тетка еще больше насупилась. Лохматые ее космы стояли дыбом, отчего тетенька напоминала то ли Бабу-ягу, то ли сказочную кикимору. Персонаж если и не совсем отрицательный, то и не положительный – это уж точно.

– Ну, допустим, Игорь тут живет. А тебе он зачем?

– Простите, вы – Катерина?

Это заставило женщину нахмуриться еще сильней.

– Ты кто такой? Откуда меня знаешь?

– Я – Вася. Василий Осинкин.

Он не ожидал, что его фамилия произведет такое действие. Но она произвела. Тетка охнула, посерела лицом и вроде как даже сдулась в объеме. Во всяком случае, если до сих пор Вася не видел за ее мощными плечами и торсом ровным счетом ничего, то теперь он мог увидеть кусочек жилища этой женщины. Выглядело оно небогато. Мебель старая, чуть ли не с помойки. Стену закрывает ковер. И повешен он тут явно не для красоты, а чтобы хоть как-то избавиться от сырости.

Испуг женщины добавил Васе уверенности.

– Игорь дома?

– Нет, его нету.

– Вы мне правду говорите?

Катерина ничуть не обиделась. Пожала плечами и ответила:

– Зачем мне тебя обманывать? Коли не веришь, сам загляни.

И тут Васе стало страшновато. Вдруг мать в сговоре со своим сыном? Правда, Тамара говорила, что Катька – нормальная баба, но кто знает, что делается в душе у женщины, особенно если эта женщина – мать. Вдруг Катерина примет сторону сына? Одно дело – схватиться один на один в рукопашной с хиленьким Гариком, и совсем другое – драться с его матерью. Вон она какая здоровущая. И космы снова дыбом встали. И не верится даже, что тощий Гарик с его ангельским личиком и кудрями чисто физически мог справиться и поколотить такую крупную женщину. Не говоря уж о том, чтобы запугать ее ножом.

– Хорошо, я войду и посмотрю сам. Но только вы учтите, я предупредил, куда я пошел, – произнес Вася и шагнул внутрь, оглядываясь в поисках Гарика.

Внутри оказалась всего одна комнатка. Она являла собой и гостиную, и спальню, и кухню, и прихожую. Лишь для туалета было выделено еще одно помещение, совсем крохотное, откуда Вася постарался выскочить побыстрее. Но и главная, если можно так выразиться, зала была невелика. Диван, рядом с ним раскладушка, кухонный стол с немудрящей утварью. Спрятаться в этом жилище было решительно негде даже щенку, что уж говорить про взрослого мужчину. Мать Гарика сказала правду, сын ее в данный момент отсутствовал.

Между тем Катерина поставила две чашки и стала готовить все для чаепития. Включила чайник, достала заварку и какое-то варенье.

– Значит, ты тот самый муж Ленки? – спросила она затем.

И когда Вася подтвердил, спросила:

– Ну а к нам пришел-то чего? Хочешь посмотреть, как брат твоей жены живет-поживает, век коротает?

– Вы, наверное, знаете про смерть отца Лены.

– Знаю. Как же не знать? У нас на кладбище Осинкина и хоронили. Меня прямо оторопь взяла, когда навстречу его похоронная процессия попалась.

Только теперь Вася понял, почему эта женщина кажется ему знакомой. Это ее пришлось сдвигать в сторону, когда они всей толпой следовали за гробом тестя. Так вот кто это был. Мать его сына. И впрямь удивительное совпадение. Или не совпадение?

– И не в добрый час Осипа на наше кладбище принесло, нечистая сила постаралась, не иначе!

Вася не обратил внимания на эти слова женщины и продолжил свою разоблачительную миссию, то, ради чего он сюда и пришел.

Он сказал:

– А несколько дней назад погибла Лена.

– Да ты что? Она молодая же была. И что с ней случилось? Тоже сердце?

– Лену отравили.

– Батюшки! – поразилась Катерина и вроде как вполне натурально. – Что же это делается-то!

– А следом за ней очень похожим образом на тот свет отправился и Отар Ревазович. Знаете такого?

– Это адвокат, что ли? Дружок лучший Осинкина? Ну, знаю я его. Он нам с Гариком иногда деньги от Осинкина передавал.

Значит, Отар Ревазович был в курсе существования у Осинкина внебрачного ребенка. Адвокат знал, что у Ленки есть брат, пусть и не признанный, но родной сын ее отца. Интересно.

– Так вот, Отара тоже отравили.

– Да не может такого быть! – удивилась Катерина. – Он ушлый был, этот Отар. Вот уж не думала, что он кому-нибудь дастся себя ухлопать. А может, это просто совпадение?

– Идет следствие. Но то, что их двоих отравили, – это уже точно.

Катерина особой тревоги не демонстрировала. И Вася решил подбавить жару.

– А Нину Ивановну знаете?

Лицо Катерины помрачнело окончательно, но головой она кивнула и сказала:

– Слышала про такую. Это первая жена Осинкина. Если не ошибаюсь, он на ней был женат, когда я Гарика носила. Потом она еще Осинкину Ленку родила.

– Все правильно. И эта женщина тоже скончалась от действия того же яда, который убил Лену и Отара.

И помолчав, Вася произнес ту фразу, ради которой и явился:

– Вам не кажется, что три смерти в одной семье – это уже не случайность? И учитывая, что ваш сын ненавидел отца и всю родню…

Катерина перестала возиться с заваркой, отставила в сторону чайник и долгим взглядом посмотрела на Васю.

– Намекаешь, что их всех убил мой сын?

– Заметьте, это вы сами сказали.

Катерина молчала. А потом подняла глаза на Васю и спросила:

– Чай пить, наверное, не будешь? Побоишься, что отравлю?

– Честно говоря, мысли такие есть.

– Напрасно ты на меня плохо думаешь, – вздохнула Катерина. – Я никому зла не желаю. И травить никого бы не стала.

– А ваш сын? Он бы стал?

Катерина промолчала.

– Много они нам с Гариком горя принесли. Но я ни на кого сердца не имею. Одному Богу известно, кому и какой крест нести. Значит, нагрешила здорово, раз мне такая горькая судьба уготована. Но других в этом винить не могу, сама во всех своих грехах виновата. Никто за меня не грешил, никто насильно грешить не заставлял. Все сама делала, вот и отдуваться тоже сама должна.

Голос Катерины звучал беззлобно, а слова заставляли думать, что она и впрямь не питает злости к семье Осинкиных. Но что-то заставляло Васю думать, что не все так мирно и благолепно обстоит в делах Катерины, как ей это хочется представлять.

– Допустим, вы злобы к самому Осинкину и остальным его родичам и не питали. А ваш сын?

– А что Игорь? Он у меня вообще дурачком уродился. Какой с него спрос?

– Но он же считает себя проклятым. И род свой считает проклятым. И мечтает его уничтожить.

– Бог с тобой, кто тебе такого наговорил?

– Люди. Те люди, кто знает вас, знает вашу жизнь и знает, что от вашего сына можно ожидать всего, чего угодно.

– Игорь у меня смирный, – заговорила Катерина. – А что психанул, когда я ему могилку отцову показала, так это моя вина, в том признаюсь. Не надо было мне ему правды говорить, да вот не утерпела, грешная. Сболтнула. Теперь и раскаиваюсь за это.

– Вы долгое время скрывали от Игоря, кто его отец. А потом все-таки сказали.

– Так ведь я думала, коли Осип помер, так и уговору нашему с ним конец. У нас с ним как уговорено было, он мне деньги на сына дает, а я молчу и в его жизнь не суюсь. Я так и делала. Сыну про отца ни словечка не сказала, как Игорь меня ни пытал. Осипу на меня не за что было обижаться. Но уж когда он помер, чего, думаю, теперь-то таиться? Да еще к нам на кладбище Осипа принесли. Я и решила, что это его собственная воля была, чтобы его подле нас с Игорем похоронили. Вроде как намек мне, что пора сыну все рассказать. Пусть за отцовой могилкой отдельно присматривает. Вот я первой же ночью Игорька к свежему захоронению отвела и сказала, тут лежит твой родной батя, о котором ты меня столько времени спрашивал. Сегодня днем его и похоронили.

Вася замер.

– Погодите, вы что, хотите сказать, что до похорон Игорь ничего про своего отца не знал?

– Нет, конечно. Откуда бы? Только от меня правду мог узнать, а я помалкивала. Хоть и немного Осип денег мне в последнее время давал, а все подспорье. Хоть и двадцатка, а наша с сыном. И обувь можно купить, и покушать, и вообще. Не всю ведь жизнь нам с ним на кладбище жить. Сегодня двадцатка, через месяц двадцатка, глядишь, за несколько лет, если не тратить, так и взнос на новую квартиру накопится.

И Катерина потупилась. Нет, она не врала. Она и впрямь строго придерживалась правил игры, навязанных ей Осинкиным. Но он-то каков! Вася был поражен поведением тестя. И тем большим было изумление Васи, что он представлял размеры финансового благосостояния, которым располагал Осинкин в пору своего расцвета. И ворочая сотнями миллионов, Осинкин отлично знал, что его женщина и сын ютятся в каморке на кладбище. Но при этом он и палец о палец не ударил, чтобы как-то изменить ситуацию, чтобы помочь им выбраться из ужасного положения, в котором они очутились.

Нет, Осинкин успокаивал свою совесть тем, что как давал Кате и ее сыну небольшую сумму на жизнь, так и продолжал давать. Ни больше ни меньше.

– А что с наследством? – осенило Васю. – Ведь если Осинкин признал Игоря своим сыном, значит, он должен был выделить ему какое-то наследство.

– Про наследство адвокат мне так объяснил, сын родился не в браке, значит, претендовать наравне с законными наследниками не может.

Это было не совсем так, но Вася решил не перебивать женщину.

– Но Отар продолжал выплачивать мне деньги и после смерти Осинкина. И также он обещал, что деньги будут поступать ко мне вплоть до смерти Игоря. А теперь, если адвокат умер, кто же мне платить станет? Может быть, ты?

Катерина смотрела на Васю, ожидая ответа. А тот не знал, что ему и сказать. В завещании Осинкина не было сказано ни слова про Гарика. И значит, если Отар выплачивал матери с сыном какие-то деньги, он делал это из особого источника. А возможно, что и за свой счет.

И невольно Вася вновь испытал возмущение поступком своего тестя. Ведь те двадцать тысяч, о которых шла речь, были у Осинкина в прежние времена «на семечки». И квартиру он мог Катерине подарить не думая. Просто выделить квадратные метры в одном из тех зданий, что возводила строительная компания господина Осинкина. Ему даже для этого не пришлось бы лезть в кубышку, хватило бы тех денег, что Ленка ежемесячно оставляла в разных клубах.

Но для дочери – распустехи и гулены – у Осинкина деньги находились. А чтобы извлечь из нищеты Катерину, нет. Вася только диву давался, до какой же степени могут быть жестоки люди к своим родным.

– Если копнуть поглубже, то я понимаю вашего сына. Понимаю, почему он захотел наказать своего отца и весь его род. Я бы тоже на месте Игоря захотел сделать что-нибудь нехорошее своему папаше. Признайтесь, это же Игорь стрелял в Осипа? Откуда у Игоря оружие?

– Не делал Игорь такого. И оружия у него никогда не видела. Да и не мог Игорь стрелять в Осипа. Говорю же, Игорь о существовании самого Осипа узнал уже после того, как тот помер.

А если это и впрямь так? Вася даже растерялся. Тогда кто стрелял в Осинкина? Если не Гарик, то кто?

– Гарик весь год до смерти отца таким счастливым ходил, – неожиданно произнесла Катерина. – Девушку себе нашел. Так-то у него с девчонками не ладилось, а тут вдруг все срослось. И девчонка такая хорошая, о Гарике заботилась. Одежду ему покупала, подарки дорогие делала.

– Не Леной ли ее случайно звали?

– Леной.

Вася хмыкнул. Ясно, что за Лена делала подарки Гарику. Его покойная женушка тратила свой бюджет на того, кого ее отец и видеть не желал.

– Я уж мечтать стала, что свадьба скоро будет, да только порушилось все. Сначала Гарик с девочкой своей расстался, потом Осип умер, а потом Игорек у меня и вовсе чудить начал.

– Он же всегда у вас был с чудикой.

– То-то и оно, что был, но все же в разум иной раз приходил. А после смерти отца Игорек вовсе от меня разумом уехал. Не понимала я его совсем. Все про проклятие какое-то твердил, с покойником-отцом разговаривал. Правду сказать, весной получше стало. Повеселел мой Игорек. Исчезал, конечно, а куда, не говорил, но возвращался веселый. И подарки снова появляться у него начали. А вот дней десять назад снова странным сделался. Да таким холодом от него веять стало, чужим, словно не сын мой собственный, а камень надгробный. В общем, страшно мне, а что делать, и не знаю.

В комнате повисло тяжелое молчание, которое с каждой минутой становилось все невыносимей, пока Вася его не прервал.

– Я должен поговорить с вашим сыном, – решительно заявил он. – Где Игорь сейчас?

– Ушел.

– Куда? С кем?

– Он мне не говорил. Но мне кажется, что снова с девушкой.

Вася насторожился. Что-то царапнуло его по сердцу.

– С какой девушкой?

– Он меня с ней не знакомил. Слышала только, как он с ней по телефону воркует. Господи, хоть бы у Игорька с этой девочкой все бы получилось. А то так нормальной жизни хочется. И невестку. И внуков. И Иринка вроде бы Игорьку нравится.

Иринка! Теперь Васю уже не царапнуло, а прямо с головы до ног всего обожгло. Всю кожу с него содрало. Это же его Иринка! Бывшая горячо любимая мачеха, а нынче просто горячо любимая женщина. И она сейчас с этим подозрительным и опасным Гариком! Гуляет! Куда он ее заведет! Чем опоит!

– И… И куда они отправились?

– Ну, где влюбленные обычно гуляют. В центр куда-нибудь пошли. Я слышала, они про Летний сад говорили.

Какой Летний сад! Вася всем своим существом чувствовал, что его ненаглядная в большой опасности. У него прямо все тело горело, сердце колотилось, а в голове звучал набат. Бам! Бам! Бам! С каждым ударом все яростнее, все отчаяннее. И Вася побежал. Под пятками у него словно костер разожгли.

В голове билась одна мысль: «Скорей! Только бы успеть!»