Среди тайн и загадок, которые предлагает нам разгадать Шекспир, есть и та, которая касается его личной жизни. Всего одно «пятно» на репутации драматурга, но именно оттого, что оно единственное, начинаешь верить в его существование. По датам все сходится: зачем бы вдруг Шекспиру писать сказки, если не для внебрачного сына. Он появился на свет в 1606 году, и вскоре Шекспир начинает писать пьесы в нехарактерном для него жанре. Кроме того, мальчика назвали Уильямом (правда, распространенное имя в Англии) и, что более существенно, Шекспир стал его крестным отцом.

Если существовал сын, то должна была быть и мать. Пожалуй, стоит рассказать сначала о Джейн Давенант, давшей жизнь Уильяму-младшему. Джейн – замужняя женщина, чей муж являлся владельцем постоялого двора в Оксфорде. Шекспир частенько останавливался на постоялом дворе Давенантов во время гастролей или, как хочется верить некоторым биографам, по пути в Стратфорд, встретиться с семьей. Мужа Джейн звали Джон Давенант. До переезда в Оксфорд чета жила в Лондоне, где у них родилось шестеро детей, некоторые из них умерли в младенчестве. Еще четверых, включая Уильяма, Джейн родила в Оксфорде. Уже в Лондоне Джон Давенант начал торговать вином, что, видимо, делал вполне успешно. Семья Давенантов жила вблизи театрального квартала. Это дает возможность предположить: знакомство Шекспира с Давенантами могло произойти еще в столице, именно поэтому драматург часто наведывался к ним в Оксфорде после переезда. Также существует мнение, что Шекспир был увлечен Джейн Давенант в Лондоне, а потому он не прекращал попыток с ней видеться.

В Оксфорд семья перебралась примерно в 1600 году. Дети, рожденные в Лондоне, быстро умирали. Считалось, что от чумы легче уберечься в небольшом городе, поэтому они приняли решение переехать. Кроме того, если ходили нежелательные слухи о связи Джейн с Шекспиром, то отъезд мог бы их пресечь. Однако, принимая во внимание характер Джона Давенанта, представляется сомнительным то, что он был в курсе адюльтера, если таковой вообще имел место.

В Оксфорде Джон стал владельцем постоялого двора, который насчитывал двадцать комнат, а затем получил лицензию (таких людей в Оксфорде было всего трое) на продажу вина. Вином Джон торговал в таверне, располагавшейся при постоялом дворе. В городе Джон занимал более высокие должности, чем отец Шекспира, и осенью 1621 году даже был избран мэром. К сожалению, долго прослужить на этой должности ему не удалось: в начале апреля 1622 года умерла его жена Джейн, а прямо вслед за ней, в конце месяца, умер сам Джон Давенант.

Сохранились некоторые воспоминания о характере Джона и Джейн. Он отличался суровым нравом, мрачностью – редко улыбался, если вообще это делал, был осторожным и молчаливым. Джейн считалась необычайно красивой. Она, напротив, была весела, приветлива и отличалась хорошим чувством юмора. Оба любили театр и являлись почитателями Шекспира.

В пользу теории, согласно которой у Шекспира был внебрачный сын, говорят несколько моментов: драматург останавливался у Давенантов в Оксфорде; не исключено, что он являлся крестным отцом юного Уильяма; имя ребенок получил в честь Шекспира; чуть позже после рождения мальчика Шекспир начинает писать сказки. А главное – Уильям-младший пошел по стопам крестного и начал писать пьесы и стихотворения, причем успешно, а также слова Уильяма Давенанта, с помощью которых он якобы намекает на свое настоящее родство с Шекспиром. Против данной теории говорит лишь одно: никаких прямых доказательств не существует. Даже факт посещения драматургом Оксфорда основывается на весьма спорных источниках. Впервые об этом написал биограф Джон Обри в конце семнадцатого века. Обри собирал устные рассказы, воспоминания людей и описывал их в книге, которую опубликовали под названием «Краткие жизнеописания». Среди прочих место в книге было выделено и для Шекспира. Несмотря на то, что биограф основывал свои записи исключительно на беседах с людьми, которые лично встречались с героями его книги, многие воспоминания носят характер слухов и сплетен.

Однако интересно, что многие исследователи биографии Шекспира используют сведения, представленные Джоном Обри, несмотря на их разрозненный и неподтвержденный характер. Например, о происхождении и о детстве Шекспира Обри пишет следующим образом:

«Его отец был мясником, и мне ранее рассказывали некоторые из их соседей, что мальчиком он готовился заниматься отцовским ремеслом. Но когда он убивал теленка, то делал это в возвышенном стиле и произносил речь… Уильям от природы имел поэтический талант и актерский дар. Полагаю, он приехал в Лондон в 18 лет и начал играть в одном из театров и в самом деле играл превосходно… Он обладал приятной наружностью, имел хорошую фигуру и легкий, приятный характер».

Характер описывается со слов Уильяма Давенанта, которого Обри по всей книге цитирует весьма активно. Конечно, они были знакомы, и Давенант, обладавший широкими связями как при дворе, так и в мире искусств, мог делиться слухами, сплетнями, реальными фактами. Насколько они являлись достоверными – вопрос другой. Впрочем, Обри повсюду вставляет фразу «I have heard» («я слышал»): «я слышал, как сэр Уильям Давенант говаривал…» То есть на истину в последней инстанции автор «Кратких жизнеописаний» не претендовал.

Характер драматурга Обри и дальше описывает как «удивительный». Что касается писательских талантов Шекспира, то сам автор высказывается следующим образом: «До тех пор пока люди понимают английский язык, его комедии останутся образцом остроумия, так он описывает нормы человеческой морали. В наше время современные писатели очень много пишут о конкретных людях и их недостатках, а потому через двадцать лет их не будут понимать».

Также в отрывке, посвященном Шекспиру, Обри приводит слова Бена Джонсона, умершего в 1637 году – то есть тогда, когда Джону Обри было всего одиннадцать лет и лично с ним он побеседовать никак не мог. Согласно высказываниям Джонсона, цитируемым Обри, Шекспир любил говаривать: «Я ни разу в своей жизни не вычеркнул ни строчки», что Джонсон комментирует: «А лучше бы вычеркнул хотя бы тысячу». Кроме того, Джонсон якобы утверждает, что Шекспир не очень хорошо знал латынь и еще хуже – греческий. Но он понимал латынь, так как в молодые годы работал учителем.

Джон Обри посвятил Шекспиру не так много места – даже такой великий собиратель сплетен и устных рассказов о драматурге узнать побольше не сумел. А об одном из самых часто цитируемых своих источников, Уильяме Давенанте, Обри написал статью куда объемнее. Крестили Уильяма 3 марта 1606 года в Оксфорде. Далее Обри подробно описывает семью Давенантов: сколько родилось у Джона и его жены сыновей, за кого вышли замуж дочери. Касаемо посещений их дома Уильямом Шекспиром Обри пишет следующее:

«Господин Уильям Шекспир имел обыкновение ездить в Уорикшир раз в год и обычно по пути останавливался в этом доме (Давенантов) в Оксфорде, где его безмерно уважали. [Я слышал, как пастор Роберт (Давенант) говорил, что господин Шекспир расцеловывал его сотню раз]. Теперь сэр Уильям (Давенант) порой за бокалом вина, будучи в приятном расположении духа, самым близким друзьям рассказывает, что ему кажется, он пропитан духом Шекспира и вполне согласен считаться его сыном. (Он именно так рассказывал им эту историю, что выставляет его мать в невыгодном свете)».

Цитата носит весьма неопределенный характер: все написано со слов братьев Давенантов, и сам автор некоторые строчки вычеркнул. Опять-таки за бокалом вина чего только друзьям не расскажешь. Но позже биографы часто использовали материал из книги Обри, не принимая во внимание особенность его исследовательских методов.

Из текста следует, что Уильям Давенант пошел в школу в Оксфорде (приводятся фамилии его учителя и одноклассников), но бросил учебу, дабы начать служить пажом графине Ричмондской. Затем он служил у лорда Брукса, который и сам представлял весьма примечательную фигуру. Лорд известен в качестве биографа Филиппа Сидни (они вместе находились при дворе Елизаветы) и как поэт. Когда Сидни отправился с Робертом Дадли в Нидерланды, королева запретила будущему лорду Бруксу следовать с ними. В итоге Филипп Сидни был убит во время сражения, а Брукс увековечил его память в книге, посвященной жизнеописанию поэта. В 1604 году король Яков даровал лорду замок Уорик, когда-то принадлежавший брату Роберта Дадли, Амброзу. В 1628 году на лорда Брукса напал собственный слуга, нанеся хозяину несколько ножевых ранений. К сожалению, врач не сумел залечить раны, и лорд умер от заражения крови.

Уильям, видимо, успел завести нужные знакомства. Его стихотворения понравились знатным людям, которые стали меценатами юного дарования. В частности, Обри называет близким другом Давенанта сэра Джона Саклинга, покровительствовавшего также Бену Джонсону. В книге Обри нашлось место и для сэра Саклинга. Опять-таки многие сведения были почерпнуты из бесед с Давенантом. Саклинг считался заядлым картежником и ловеласом. На досуге Саклинг писал стихотворения, имевшие определенную известность. Умер Саклинг, бежав из Англии из-за обвинения в государственной измене и, по мнению Обри, покончил с собой, приняв яд.

После смерти Бена Джонсона Давенант стал придворным поэтом, сочинявшим произведения по случаю важных событий, происходивших в стране и при дворе. Обри перечисляет не только литературные успехи Давенанта, он тут же пишет о венерической болезни, сразившей Уильяма, и о насмешках, которые его преследовали из-за деформированного вследствие этого заболевания носа.

В 1641 году Давенанта, как и его покровителя, обвинили в государственной измене. Он сбежал во Францию, но вернулся, чтобы выступить на стороне короля Чарльза, который даровал ему рыцарский титул два года спустя. В итоге Давенант опять оказался в ссылке. В 1650 году его схватили и посадили в Тауэр, где он провел весь 1651 год. Официально с Давенанта сняли обвинения только в 1654 году. В тот момент Давенант являлся владельцем Рэтленд Хауза (здания, принадлежавшего ранее графам Рэтленд – об одном из них шла ранее речь в связи с авторством шекспировских произведений). В Рэтленд Хауз Давенант устроил театр, ставивший его собственные и некоторые другие пьесы. Причиной, по которой спектакли ставились в не совсем подходящем для этого помещении, стало закрытие общественных театров пуританским правительством Оливера Кромвеля.

Помещение, в котором давались представления, было маленьким, и публика теснилась на поставленных перед сценой скамейках. Плата за вход взималась существенная по тем временам, что давало возможность посещать спектакли лишь избранным. Хитрым способом Давенант добился разрешения на постановку своей пьесы. Так как запрет правительства касался лишь драматических спектаклей, но не музыкальных представлений, он получил позволение поставить в Рэтленд Хауз оперу. Образцы оперного искусства Давенант имел возможность увидеть во время ссылки в Париже. Так, в 1656 году в Англии впервые была осуществлена постановка оперы. Также впервые на сцене Рэтленд Хауз в спектаклях женские роли начала играть актриса. Позже Давенант открыл еще два частных театра в Лондоне, но представления в Рэтленд Хаузе продолжали даваться – таким образом у драматурга появилась возможность узнать мнение публики до того, как принять окончательное решение о постановке в больших залах.

Давенанту пришлось еще один раз уезжать во Францию, но после восстановления на троне Чарльза II он вернулся и получил монополию на постановку спектаклей в общественных театрах. С 1660 по 1668 Давенант ставил весьма успешные спектакли в своих театрах, включая постановки по пьесам Шекспира. Одной из последних его постановок стала шекспировская сказка «Буря», которая и у самого Шекспира практически завершила творческий этап в жизни: после «Бури» оба драматурга написали и поставили по одной финальной пьесе.

Джон Обри подробно описывает похороны Уильяма Давенанта, на которых присутствовал лично. Согласно написанному Обри, у Давенанта было две жены. От первой родился сын, умерший через двадцать лет после смерти отца. От второй, утверждает автор, родилось несколько детей. Их он видел на похоронах. До наших дней сохранились сведения только о старшем сыне, родившемся в 1656 году. Чарльз Давенант считается известным английским экономистом. Он, как и отец, учился в Оксфорде, но степени не получил, работал управляющим в отцовском театре. После смерти Уильяма Давенанта Чарльз занимал различные посты в правительстве и написал ряд важных работ по экономике.

История Уильяма Давенанта интересна и дает некие основания полагать, что он мог быть внебрачным сыном Шекспира. Правда, на это указывают вовсе не слова Давенанта, процитированные его знакомым Джоном Обри, а несомненные таланты в области драматического искусства. Давенант не только писал пьесы, пользовавшиеся успехом у современников, но и был успешным предпринимателем, владельцем театров, которые неизменно посещали зрители. Достаточно ли наличие подобных талантов (которыми были обделены остальные, законнорожденные дети Шекспира), чтобы сделать однозначный вывод о родстве двух Уильямов? Пожалуй, не вполне: слухи о пребывании Шекспира раз в году в Оксфорде обнародовал друг Давенанта. Он же предал гласности и слова, сказанные за бокалом вина. Все это послужило укреплению популярности Уильяма-младшего. То есть не развивалась ли история несколько иным образом – сначала Давенант начал пробовать себя на стезе литературы и искусства, а потом, дабы укрепить свое положение и преумножить успех, принялся распускать слухи о вероятном отцовстве Шекспира. Не исключено, что Шекспир в Оксфорде вовсе не останавливался, а если и останавливался, то не успел влюбиться в прекрасную госпожу Давенант. Это совсем не исключает его участия в крестинах новорожденного Уильяма Давенанта – родители могли посчитать большой честью согласие заезжей столичной знаменитости стать крестным отцом их малыша. А таланты порой передаются и таким божественным способом…

Сказки – в пользу Уильяма Давенанта, по большому счету, говорят лишь сказки Уильяма Шекспира.

Буквально на следующий же после рождения Уильяма Давенанта год в жизни Шекспира случилось радостное событие: старшая дочь Сюзанна в возрасте двадцати четырех лет вышла замуж за Джона Холла. Джон окончил Кембридж и в 1594 году получил степень бакалавра, а в 1597 – степень магистра. После окончания университета некоторое время Джон учился на континенте. В Стратфорд он переехал примерно в 1600 году и поселился неподалеку от дома, в котором жила Сюзанна с матерью и сестрой. Джон имел хорошую практику, а на момент женитьбы на Сюзанне ему исполнилось тридцать два года. Есть свидетельства того, что Джон Холл дружил с Уильямом Шекспиром, по крайней мере, у них были общие дела и они вместе ездили в Лондон в 1614 году. О хороших отношениях говорит и завещание Шекспира, согласно которому практически все имеющее ценность имущество драматург оставил Сюзанне, а исполнителем его воли назначался Джон Холл.

Но уже 1608 год оказался для Шекспира непростым. В самом конце 1607 умер младший брат Уильяма, Эдмунд, приехавший в Лондон вслед за братом попытать счастья в актерской профессии. Эдмунду не удалось повторить успех Уильяма. К тому же в любом случае ранняя смерть не дала ему раскрыть свой талант в полной мере. В конце февраля у Сюзанны и Джона родилась дочь. Поэтому неожиданно появившиеся в творчестве Шекспира сказки, как видно, могли появиться не только в связи с рождением Давенанта, но и в связи с рождением внучки. Девочку назвали Элизабет. В конце концов она осталась единственной продолжательницей рода Шекспира, так как у второй дочери драматурга все дети умерли в младенчестве. Однако рождение внучки омрачилось смертью матери Шекспира. Мэри умерла в начале сентября в возрасте шестидесяти восьми лет.

Когда говорят о последнем периоде жизни Шекспира перед его окончательным отъездом в Стратфорд, то, безусловно, находят отражение как счастливых, так и печальных событий в творчестве драматурга. Трагедии, которые пришли на смену комедиям и историческим хроникам, говорят сами за себя: смерть сына, отца, брата и матери не обрушились на Шекспира одновременно. Тем не менее, напряжение последних лет сказывалось на его настроении – ведь менялась не только ситуация в семье, но и обстановка в стране. В 1603 году умерла королева Елизавета, пришлось приспосабливаться к новым обстоятельствам, которые диктовал взошедший на престол Яков. Шекспир не имел возможности почивать на лаврах. А «пороховой заговор» 1605 года лишь добавил волнений и напряженности в его жизнь: участвовавшие в заговоре против короля Якова Роберт Кейтсби, Френсис Трэшем, Томас, Роберт и Джон Уинтеры были не просто членами знатных семейств графства Уорикшир, но и родственниками Мэри Шекспир.

«Кейтсби и Трэшем являлись племянниками Эдварда Ардена и его жены Мэри. Уинтеры приходились внуками тети Мэри Арден, Катерины Трокмортон, и были прямыми родственниками Бушеллов, близких знакомых семьи Шекспиров».

Роберт Кейтсби, неистовый католик, стал лидером группы заговорщиков. Еще в 1601 году он принимал участие в восстании графа Эссекса. Во время восстания его ранили и поместили в тюрьму, но он не провел там много времени, был отпущен и оштрафован. Френсис Трэшем также участвовал в восстании Эссекса. Лишь вмешательство влиятельных родственников помогло тогда Трэшему избежать сурового наказания. Братья Уинтеры не были связаны с Эссексом, зато приходились двоюродными братьями Роберту Кейтсби и родней Трэшему. Таким образом, родственники со стороны матери вторично подставляли под удар репутацию Шекспира, который сам открыто не проповедовал католическую веру, но был связан как с людьми, преданными Эссексу, так и с предводителями «порохового заговора». Вряд ли власти стали бы преследовать драматурга. Однако Шекспиру следовало проявлять осторожность…

Лондонский этап в жизни Шекспира фактически закончился в 1613 году, что было связано с приходом в театр нового драматурга – Джона Флетчера, ранее активно сотрудничавшего с Френсисом Бомонтом. Бомонт умер как раз в 1613 году, и Флетчер начал писать для «Глобуса». В том же году театр горел, и несмотря на то, что официально Флетчер работал только для этой театральной труппы после смерти Шекспира вплоть до собственного ухода из жизни, де-факто именно в 1613 году в труппе сменился драматург.