Вместе с Уильямом Шекспиром мы подъезжаем к столице королевства. На сцене меняются декорации. И вместо маленького городка мы видим большой средневековый город со всеми его достоинствами и недостатками. Город, в котором, как и в Париже, и в Риме, нищета соседствует с роскошью, из окон лачуг видны высокие стены дворцов, на улицах неприятно пахнет выливаемыми прямо на дорогу нечистотами. В городе орудуют воришки, бездомные просят на паперти милостыню. И несмотря ни на какие попытки властей ограничить поток людей, стремящихся найти счастье в столице, население Лондона стремительно увеличивается.

Описание Лондона того периода, когда туда прибыл Уильям Шекспир, помогает увидеть некоторые детали, которые могут оказаться важными для понимания его поступков. В то время, как и сейчас, многие стремились в столицу. Она была уже тогда перенаселена из-за большого притока мигрантов. Кому-то везло в столице больше, кому-то меньше. Молодому человеку из небольшого Стратфорда с его способностями удалось преуспеть. Причем преуспеть на ниве театрального искусства, которое процветало и пользовалось популярностью среди знати и у самой королевы.

Стал ли Уильям Шекспир счастливее, сказать сложно. Но легко себе представить, насколько неуютно он себя чувствовал в большом городе. Потому и наведывался в родные края повидать родных и близких. Потому не перевозил в Лондон семью и купил, разбогатев, дом в Стратфорде. Потому, наверное, в конце концов, туда вернулся в последние годы жизни.

Можно загадать множество загадок по поводу отъезда Шекспира в столицу и его жизни там. Но думается, он не обрел покоя и радости в полном смысле этих слов. С другой стороны, он добился того, чего хотел: финансовой состоятельности, возможности содержать семью и помогать родителям.

Куда приехал Шекспир, понятно. А где он начал работать? Что представляла собой театральная сцена Лондона? Отчего с такой легкостью приняла в свои объятия никому не известного Шекспира из Стратфорда?

Театр во времена Шекспира был совсем не таким, каким мы его видим сегодня. Это – очевидно, но почему-то вовсе не принимается во внимание адептами антишекспировской теории. А разве важно принимать сей факт во внимание, спросит читатель. Понятно, театр был другим, но влияет ли это на авторство того или иного произведения? Посмотрим. Пока просто представим себе театр эпохи Шекспира. Какие декорации на сцене? Декорации театральные…

В шестнадцатом веке ставить спектакли могли либо на улице, под открытым небом, либо в помещении. Выше мы уже говорили о том, что играли актеры на площадях, возле постоялых дворов, внутри самих постоялых дворов, в помещениях школ или в прилегающих дворах. В Лондоне популярным местом являлись Inns of Courts – школы барристеров, одной из адвокатских категорий. В помещениях этих школ студенты давали свои представления, составляя конкуренцию другим, более профессиональным театрам.

При Елизавете статус театральных трупп с одной стороны изменился в сторону большей подконтрольности, цензуры со стороны властей. С другой стороны, первые стационарные театры появились именно в то время, дав толчок развитию театрального искусства именно в том виде, какой мы имеем сегодня.

Каждая труппа должна была иметь знатного покровителя, поэтому многие коллективы потеряли возможность давать представления официально. Они не могли приезжать в Лондон, нелегально путешествуя по провинции. И даже когда Джеймс Бербейдж построил свой первый театр, он располагался не в Лондоне, а за границами города – таков был закон, согласно которому в самой столице строить театральные здания было запрещено.

Одной из проблем являлась нехватка пьес для постановки. Целую плеяду драматургов представляла группа так называемых «Университетских умов».

В данную группу входили авторы, окончившие Оксфорд или Кембридж. Упоминания заслуживают два драматурга, так как они имеют прямое отношение к Уильяму Шекспиру. Первый – Кристофер Марло. Он является одним из тех членов группы, кому приписывают авторство шекспировских пьес. Второй – Роберт Грин. Это человек, который впервые официально упомянул в своей критической статье Уильяма Шекспира. Он его вовсе не хвалил, но тем не менее считается, что впервые имя Шекспира как автора пьес «всплыло» именно в связи с Робертом Грином. Среди прочих «умов» – Джон Лили, упоминавшийся выше в связи с организацией развлекательных мероприятий при дворе королевы.

Представители этой группы стояли у самых истоков елизаветинской театральной эпохи, являвшейся, если можно так выразиться, неотъемлемой частью «золотой» эпохи ее правления. Считается, что драматурги подготовили почву для появления пьес Шекспира и иже с ним – авторов, не имевших университетского образования, зато имевших прекрасное представление о нюансах актерской игры. «Подготовка почвы» состояла, в частности, в процессе своеобразной адаптации классических произведений под нужды современной им публики.

В основном главными героями их пьес являлись знаменитые героические персоны. Под стать героям писались и диалоги: напыщенные, длинные, помпезные, наполненные (а часто и переполненные) высокоэмоциональными фразами. Иногда эти речи казались вычурными и неестественными. В пьесах все реже встречались зарифмованные строки – авторы активно использовали прием «белого» стиха. Получили развитие так называемые исторические хроники, которые впоследствии активно писал Уильям Шекспир.

Комедии «Университетские умы» не жаловали. Обычно они писали трагедии, а проявлявшийся местами юмор казался натянутым, неестественным и неярко выраженным. Единственным представителем группы, писавшим настоящие комедии, был Лили. Однако все драматурги писали куда живее своих предшественников, свободнее выражая мысли и идеи, не скованные религиозными сюжетами, моралью и установками. Пьесы стали больше ориентированы на коммерческий успех среди публики.

Одновременно с ростом популярности театральные труппы подвергались гонениям со стороны пуританского населения, выступавшего за строгость нравов. Даже если труппа имела лицензию и влиятельного, знатного покровителя, местные власти изыскивали возможности запретить выступления. То есть, с одной стороны, в Англии процветали искусства, религиозные темы в литературе, театре сменились на более светские, ставившие основной целью развлечение публики. С другой стороны, пуританские идеи, последователей которых насчитывалось в стране немалое количество, прилагали усилия к недопущению подобного рода представлений.

Зарабатывали актеры больше драматургов. Некоторым регулярно давали деньги покровители, за представления платила публика или городские власти. Если труппу приглашали дать представления при дворе, то актерам также выплачивались дополнительные суммы денег. Как и Шекспир, многие актеры имели долю от доходов труппы. Конечно, они делили и риски, но дело представлялось выгодным. Постоянный состав труппы был немногочисленным – для второстепенных ролей и иных работ нанимался временный персонал. О репертуаре мы уже упоминали: в Лондоне было принято вывешивать новую афишу чуть не ежедневно!

С приходом в театр Шекспира изменилось многое. Но это произошло не только и не столько благодаря тому, что Уильям Шекспир начал писать для театра, в котором служил актером и имел долю от доходов. Старая плеяда драматургов уходила со сцены. «Университетские умы» теряли своих лучших представителей: критик Шекспира Грин умер в 1592 году, Марло убили в 1593 году. Примерно в те же годы перестает писать Джон Лили. На смену им приходят актеры, которые начинают писать пьесы для театра. Эти пьесы лучше приспособлены к нуждам актеров и требованиям публики – монологи становятся короче и менее напыщенными, их легче произносить; драматург выделяет время для того, чтобы актер успел сменить костюм или просто имел возможность уйти на время со сцены; учитываются даже индивидуальные особенности актеров-коллег по труппе. Герои становятся ближе и понятнее для зрителя (например, в комедиях часто делаются аллюзии к реально происходившим в жизни событиям).

Театры, имевшие собственные помещения, были двух типов: открытые и закрытые. Открытые, или публичные, театры вмещали больше зрителей (примерно до трех тысяч человек). Они бывали круглыми, прямоугольными или восьмиугольными. Сцену с трех сторон окружал стоячий партер – там располагались невзыскательные, небогатые и незнатные зрители. Партер окружало три яруса «галерей» – аналог современных балконов или лож. С четвертой стороны, позади сцены, располагались артистические уборные.

Сцена обычно возвышалась над партером. Над ней, поддерживаемая специальными опорами, иногда находилась крыша. Балконы и ложи также были крытыми. В полу располагались люки, из которых подавался дым, огонь и прочие эффекты. Над уборными находилось помещение для оборудования и различных механизмов. Над этим помещением поднимали флаг в день проведения спектакля. В связи с отсутствием крыши и использованием естественного освещения открытые театры давали представления в теплые месяцы, в хорошую погоду, днем.

Уже упоминалось, что в 1576 году Джеймс Бербейдж построил открытый театр на северо-востоке Лондона, в Шордиче. Назвали его незамысловато – «Театр» (the Theatre). Он располагался прямо за чертой города и не подчинялся городским властям. Сцена в театре была закрыта крышей. В нем имелось три яруса балконов. С 1594 года на сцене играли актеры труппы лорда Камергера. В 1597 году, когда истек срок аренды земельного участка, на котором стоял театр, его разобрали, чтобы в 1599 году выстроить заново и открыть знаменитый «Глобус» Шекспира.

Еще один открытый театр – «Занавес» (the Curtain) – возвели в 1577 году к югу от театра Бербейджа. По своему устройству «Занавес» походил на «Театр». В начале семнадцатого века в нем еще шли представления различных трупп. Западнее в 1600 году Филипп Хенслоу построил театр «Фортуна» (the Fortune). Он должен был составить конкуренцию «Глобусу». Горел театр в 1621 году, но был восстановлен. Окончательно его демонтировали в 1661 году.

Известным также являлся первый театр Филиппа Хенслоу, построенный в 1587 году на юге, на другом берегу Темзы. Он назывался «Роза» (the Rose), и некоторые считают, что именно в этом театре начинал карьеру Уильям Шекспир, прибыв в Лондон. «Роза» представлял из себя открытый театр с тремя рядами лож. В 1592 году Хенслоу увеличил его размер и закрыл крышей сцену. К 1602 году «Розу» демонтировали. «Роза» также знаменита и тем, что для ее спектаклей писал пьесы знаменитый Бен Джонсон – в документах, отражавших выплаты работникам, записаны причитавшиеся ему суммы.

Рядом с «Розой» в 1595 году выстроили театр «Лебедь» (the Swan), ставший конкурентом предприятию Хенслоу. В «Лебеди» над сценой сразу соорудили крышу. Он стал самым вместительным театром в Лондоне, но был закрыт уже в 1597 году правительственным указом, и судя по всему, после в качестве театра сооружение не использовалось.

«Глобус» возвели в 1599 году, как говорят, из досок разобранного к тому моменту «Театра». Якобы, воспользовавшись отсутствием хозяина, строительный материал перевезли к месту строительства «Глобуса»… Его построили возле «Розы» – то есть все известные открытые театры располагались в одном районе Бэнксайд, возле берегов Темзы. Сцена была закрыта соломенной крышей, в «Глобусе» имелось три ряда лож. Владельцами «Глобуса» являлась группа актеров. Впервые театр горел в 1613 году во время представления шекспировского «Генриха VIII». На том же месте после пожара выстроили второй «Глобус», но крышу предусмотрительно покрыли черепицей. К театру вела аллея. Частью здания было помещение одноименной таверны. Эмблемой «Глобуса» с самого начала стала фигура Атланта, поддерживающая земной шар, под которой была начертана знаменитая фраза «Весь мир – театр». Эти слова приписываются Шекспиру, но похожая цитата обнаруживается еще в сочинении римского автора Гая Петрония:

Район Бэнксайд, в котором построили часть открытых театров («Роза», «Лебедь», «Глобус»), находится на южном берегу Темзы, недалеко от Лондонского моста, напротив Блэкфрайарз. Впервые в документах название появилось в 1554 году. Оно означало «улица, тянущаяся вдоль реки». Так как очень долгое время Лондонский мост являлся единственной постоянной переправой с одного берега Темзы на другой, то большое количество людей проходило мимо Бэнксайда, направляясь к мосту. Во времена правления Елизаветы там появились не только театры, но и арены для травли медведей, куда любила приводить своих заморских гостей королева Елизавета. Такие арены назывались «медвежьими садами». Одним из самых популярных мест для травли служил Paris Garden, расположенный в непосредственной близости от театров, в Бэнксайде. «Одно из различий между обществом времен Тюдоров и современным обществом состоит в том, что тогда представители всех классов также любили наблюдать за травлей медведей, как и ходить в театры, также ходить на торжественные церемонии, проводимые при дворе, как и наблюдать за публичной смертной казнью».

Травлю медведей, кстати, действительно, ставили в один ряд с театрами. Огромные собаки-мастифы набрасывались на медведя, чьи зубы предварительно спиливались. Медведя приковывали цепью к столбу в центре арены. Порой одновременно выпускали несколько собак, которые пытались повалить медведя на землю. Зрелище было кровавым и жестоким: во время травли часто погибали собаки, и одному медведю приходилось выдерживать по несколько боев. Однако зрители подобные развлечения обожали. Кроме травли медведей также существовала травля быков, организованная по похожему принципу – с участием собак, и петушиные бои.

Арены для травли медведей обычно были круглой формы и походили на древние римские амфитеатры. Возле арен располагались псарни и пруды, в которых проводили время медведи, наслаждаясь жизнью в свободное от «спектаклей» время. Крыши обычно над аренами не возводились.

Брат королевы Елизаветы, Эдуард VI, основал в том же районе ежегодную ярмарку, просуществовавшую до 1763 года. Она также привлекала внимание горожан и гостей города. В связи с таким скоплением порой весьма сомнительных развлекательных заведений в районе процветали публичные дома, которые не раз пытались закрыть. Генрих VIII издавал подобный указ в 1546 году, но его сын указ отменил несколько лет спустя. Обе королевы, Мария и Елизавета, в одинаковой степени, несмотря на различное вероисповедание, стремились избавиться от публичных домов. Однако последняя обожала смотреть на травлю медведей, быков и петушиные бои.

Театр «Глобус» располагался в непосредственной близости от «медвежьих садов». Он в принципе был обращен к более низким классам населения чем, например, закрытый театр Блэкфрайарз. Представления там давались куда чаще, и можно предположить, что зрители, посмотрев на травлю медведей, после шли на спектакль «Глобуса». Тем не менее травля порой составляла конкуренцию театральным представлениям. В 1591 году Тайным Советом был даже издан указ о запрещении проведения спектаклей по четвергам, так как в этот день издавна было принято устраивать травлю медведей. И даже упоминалось, что спектакли отвлекают народ от развлечений, подобных «медвежьим».

Все театры были похожи по своей архитектуре: открытые здания, с крышей или без оной над сценой. Неподалеку располагались величественные дворцы епископов Винчестерского и Рочестерского. А кроме этого – таверны, арены для проведения травли животных, зеленые поля да редкие кусты и деревья. Нельзя сказать, что Бэнксайд пользовался совсем дурной славой, но из-за наличия сомнительных развлечений типа медвежьей травли и публичных домов иностранцы часто проводили ассоциации между этими развлекательными учреждениями.

Англичане во время представлений курили табак, ели яблоки, груши, орехи, а также пили пиво и вино. Елизавета, любившая подобные развлечения, обычно добиралась из дворца до Бэнксайд по реке. «Шекспировская аудитория добиралась до Саутварка либо на лодке по реке, либо через Лондонский мост… Нам известно благодаря раскопкам, что во время представлений зрители ели устриц и улиток, извлекая их из ракушек. Богатые ели более изысканные кушанья. Часто они приносили с собой собственную еду, даже собственные бокалы, потому что периодически находили осколки дорогого стекла… и редкие в ту пору вилки».

Известно также, что доходы от развлекательных представлений были довольно-таки высоки. И, несмотря на недовольство лондонских пуритан, жизнь в Бэнксайде продолжала бить ключом. Даже в воскресенье, день, когда было официально запрещено давать представления, держатели заведений нарушали закон и зазывали к себе толпы народа. Запретили травлю животных лишь в 1835 году. В итоге это развлечение просуществовало не менее семи веков, занимая почетное место в ряду увеселительных мероприятий англичан.

Актеры, включая самого Шекспира, любили хаживать в таверну «Фалькон», которая находилась там же, возле театров. Но «до середины семнадцатого века, а возможно, и позже, кроме нескольких домов, простиравшихся на запад вдоль реки, и разнообразных мест для увеселений, большая часть земли вокруг казалась заброшенной и пустынной».

Закрытые или частные театры целиком находились под крышей, но вмещали гораздо меньше зрителей. Их строили прямоугольными, сцена располагалась по более короткой стороне. Закрытые театры по своему устройству были похожи на открытые. Но публика в партере сидела, а не стояла, а соответственно, билеты в партер стоили дороже. Ложи располагались по периметру трех не занимаемых сценой стен. Закрытые театры освещались свечами и факелами.

Одним из первых закрытых театров был Blackfriars, располагавшийся на территории бывшего монастыря. Впервые это название – «У черных братьев», то есть монахов, – появилось в 1317 году. Район Блэкфрайарз расположен в самом центре Лондона, неподалеку от собора Святого Павла. В свое время там проводили заседания Парламента и Тайного Совета. Там же слушали дело о разводе Генриха VIII и Екатерины Арагонской. В 1538 году после соответствующего указа монастырь закрыли. Помещения Блэкфрайарз начали сдавать, и вот тут-то, в 1576 году, на этом месте открыли театр. Шекспировский театр «Глобус» построили прямо напротив, через реку. Театр Блэкфрайарз закрывался примерно в 1584 году и снова был открыт в 1596 году Джеймсом Бербейджем. Блэкфрайарз после переходил из рук в руки пару раз. Однако в 1608 году им начала управлять группа актеров под руководством Ричарда Бербейджа. С начала 1610 года королевская труппа давала там представления зимой, а летом они играли в помещении «Глобуса».

Как правило, на сцене находилось две или три двери. Две служили для входа и выхода актеров. Третья дверь располагалась посредине сцены для торжественных появлений на публику. Декорации представляли собой расписанные ткани или занавеси. Для некоторых пьес приобретались кровати, троны, некоторая другая меблировка. Но таких декораций, какие возводят в современных театрах, в то время не существовало. На заднем плане размещали панель, на которой писали: «Действие происходит в доме» или «Действие происходит в саду».

«Додумайте историю сами!» – могло бы быть лозунгом тех дней, обращенным к зрителю.

Просто представьте себе сценку, где происходит ссора между двумя мужчинами. Один из них призывает второго:

Оба передвигаются всего лишь на несколько шагов в сторону по сцене, и первый продолжает диалог:

Театры посещали как мужчины, так и женщины, как простые горожане, так и знать. Представления обычно начинались в три часа дня. В связи с тем, что вход в закрытые театры стоил примерно в шесть раз дороже, чем в открытые, их посещала знать и более богатые люди. На первый взгляд кажется, что театрам благоволили сильные мира сего. Но это не совсем так. При Тюдорах профессии актеров и драматургов не были в почете. Пьесы считались вредными для неокрепших умов молодых людей. Именно в связи с этим спектакли запрещалось ставить в самом городе. Известен случай, когда королева Мария (предшественница Елизаветы) остановила представление, которое должны были разыграть в таверне «Голова кабана». Во времена Елизаветы стало ясно – лучше театры не запрещать, а установить над ними контроль.

При дворе появилась специальная должность – человека, который следил за тем, какие пьесы ставят театры, какие декорации и костюмы используют в постановках. А так как наивысшей целью театральных трупп являлась возможность сыграть спектакль при дворе, актеры стремились понравиться «церемониймейстеру». Возможность играть при дворе открывала путь в Лондон, возможность, без которой актеры были обречены на нищенское существование. Перед церемониймейстером обычно выступали три труппы, из которых он выбирал одну для очередного выступления перед знатью и самой королевой. Он мог заставить вычеркнуть из пьесы некоторые фразы, а то и целые сцены. Однако выступление перед королевским двором имело массу плюсов: костюмы шились теми же белошвейками, что шили наряды для знати, и для них использовались лучшие ткани. Декорации также разительно отличались о тех, что использовали труппы в своих обычных представлениях. Конечно, церемониймейстерам давали взятки. «К 1603 году стало обычной практикой для церемониймейстера зарабатывать в десять раз больше зарплаты с помощью взяток». Только в 1642 году, когда пуританское правительство закроет все театры, эта должность потеряет значение.

Пуритане отстаивали свои жесткие позиции и прежде. В некоторых городах они умудрялись не позволять даже пользующимся королевской милостью труппам ставить спектакли. И когда в 1575 году мэр Лондона издал очередной указ, запрещающий представления в пределах столичной юрисдикции, именно Джеймс Бербейдж сообразил построить первый театр в непосредственной близости от Лондона, а не в самом городе.

Джеймс по профессии был плотником. Первый театр он сам возводил из бревен. «Два обстоятельства поспособствовали его идее: отец его жены был состоятельным человеком, владельцем нескольких зданий в Шордитче, а во-вторых, в год, предшествующий возведению «Театра», королева даровала своему фавориту графу Лейстеру право собрать труппу актеров и выдала им королевскую лицензию». Джеймсу помог тесть – благодаря его деньгам он смог взять в аренду землю в Шордитче и построить там театр. На представления приходили толпы людей, и вскоре театр стал известен в Лондоне. Несмотря на угрозы со стороны конкурентов, Джеймс возвел еще один театр – «Занавес». Скорее всего, при помощи графа Лейстера Джеймс продолжил эксперименты и стал основателем театра в Блэкфрайарз.

Часто говорится о том, что Уильям Шекспир первое время после прибытия в Лондон ассоциировался с классом людей низкого происхождения и в театре выполнял работы не очень высокого уровня. Тем не менее надо отметить: в основном фамилия Шекспира ассоциируется с одной и той же труппой актеров, игравших на сцене «Глобуса» (труппа Бербейджа) и на сцене закрытого «Блэкфрайарз». На самом деле Джеймс Бербейдж, чьи незаурядные способности строителя и менеджера позволили ему и его сыну внести свои имена в историю английского театра наравне с гением Уильяма Шекспира, сумел превратить лицедейство в уважаемую профессию. «Шекспир обнаружил все эти театры уже существующими, когда прибыл в Лондон из Стратфорда… и вполне возможно, что если бы не Джеймс Бербейдж, он бы никогда не приехал в столицу, никогда бы не написал «Гамлета» и «Макбет», ибо не имел бы сцены, на которой бы мог ставить эти спектакли».

И правда, Уильям Шекспир практически сразу после приезда начал работать на сцене Блэкфрайарз и до конца своих дней был ближайшим другом Ричарда Бербейджа (сына Джеймса), сыгравшего все заглавные роли в его пьесах. Джеймс Бербейдж умер приблизительно в 1597 году – он не дожил до того момента, когда истек срок аренды той земли, на которой он построил «Театр». Но его сыновья, а также актеры труппы, уже включавшей в себя Шекспира, разобрали «Театр» по досочке и переправили весь строительный материал, из которого был построен «Театр», на другую сторону Темзы, в Бэнксайд, чтобы построить там «Глобус». Все члены семьи Бербейдж жили и были похоронены в Шордитче.

Уильям Шекспир прибыл в Лондон в удачное время – время расцвета театров, время, когда в новых пьесах нуждались как никогда ранее. Время Джеймса и Ричарда Бербейджев, время, когда публика требовала разнообразных развлечений. Время, когда профессия актера стала значимой и очень неплохо оплачивалась. Время, когда театральные труппы привечал королевский двор. Короче говоря, вовремя приехал Уильям в Лондон…