Янычар сидел на крутом берегу реки. Ждал. Хозяйки не было уже три дня. Пёс, не отрываясь, смотрел на излучину реки, туда, где она делала крутой поворот, вырываясь из плена скал. Третий день тревога не покидала верное сердце. Вдруг чуткие уши собаки шевельнулись. Издалека донесся знакомый звук лодочного мотора. Янычар обрадованно вскочил и завилял хвостом. Черная точка на воде быстро росла. Вот уже видны человеческие фигурки в небольшом судёнышке. Наконец лодка причалила, и хозяйка сошла на берег. Волкодав, кубарем скатившись с крутояра, чуть не сбил с ног Полину, обрадованно положив тяжёлые лапы на плечи, быстро облизал её лицо шершавым языком.

– Ну-ну, дурашка, соскучился, – ласково обняла она большую лохматую голову, – пошли домой.

Пока мужчины носили в дом поклажу и снаряжение, она переоделась и приготовила нехитрый ужин. Накрыв на стол, присела на крыльцо. Весь день на неё накатывала непонятная слабость, слегка морозило.

«Наверное, на реке схватила простуду», – предположила она.

За ужином к еде не притронулась, только выпила горячего чая с малиновым вареньем.

– Пойду прилягу, что-то мне нездоровится. Вы тут сами со стола приберёте, – сказала она мужчинам и ушла в дом.

Порывшись в сумке, нашла упаковку аспирина, положила в рот сразу две таблетки и запила брусничным морсом. Забралась под пуховое одеяло, пытаясь согреться, сжалась в комочек. «Что-то я последнее время совсем хилой стала. За сорок лет гриппом ни разу не болела, а тут каждый день что-то вяжется, до добра эти подвиги меня не доведут», – грустно подумала она.

В комнате стояла убаюкивающая тишина. Полина не заметила, как задремала.

Сон был странным. Перед закрытыми глазами медленно раскручивалась огненная спираль. Она приближалась, разжимаясь, увеличиваясь в размерах. Вскоре спираль превратилась в огненного змея, его горячие кольца сжали беспомощное тело и потянули в жадно распахнутую пасть дышащей жаром бездны. Полина застонала, пытаясь вырваться из кошмара. Чья-то прохладная рука легла на пылающий лоб.

– Жарко! – она скинула с себя одеяло, открыла глаза. Над ней склонилось встревоженное лицо Андерса.

– Ты заболела? У тебя жар.

Он подал ей стакан с морсом. Она с жадностью выпила прохладный кисло-сладкий напиток. В проёме двери возникла фигура Кима. Полина, улыбнувшись обоим, виновато сказала:

– Одни хлопоты вам со мной.

Ким присел на кровать, потрогал ладонью лоб, строго спросил:

– Лекарства принимала?

– Да, две таблетки аспирина, – и напомнила: – Ким, я же врач. Только кажется мне, что не простуда это. Как глаза закрою, кошмары странные наваливаются.

Мужчины озадаченно переглянулись.

– Надо звать Стешу, та лучше разберётся в твоей хвори, – решил Ким, поднимаясь с кровати.

Андерс убрал тёплое одеяло и накрыл Полину лёгким пледом, поправил подушку.

– Ты хорошая сиделка, – благодарно сказала она.

– Спасибо за похвалу, – усмехнулся он, – я редко её слышу от тебя. Лучше расскажи сон.

Полина рассказала об огненном змее и бездне.

– Что это было, Андерс? Огненный страж? – глядя на него со страхом, спросила она. – Ты же говорил, что перстни защитят меня.

– Не бойся, я не дам тебя в обиду, – он присел на кровать, погладил по голове, убрал со лба скрученные в колечки, взмокшие от пота волосы. – Не забывай – огненная стихия подвластна мне. Скорее всего, во время борьбы со стражем воды ты потеряла много сил, вот он и смог как-то воздействовать на тебя.

– Ты встревожен и что-то скрываешь от меня.

– Я не скрываю. Меня беспокоит, что стражи так агрессивно настроены против людей. В вашей земле скрыто много тайн. Магия слишком долго была здесь под запретом, и многие знания утрачены. Смертные знают только материальные науки, а огромная область мировых знаний скрыта от них. Не ведая, они могли нарушить какой-то древний запрет.

– Ты хочешь сказать, что стражи покинули источники по вине людей?

– Возможно. Меня настораживает их единодушное желание изгнать жителей этой земли за границы барьера.

– Может, всё не так, и они просто испытывают меня? Плохо, что на вопросы ответа нет, – коротко вздохнула она и перевела разговор в другое русло: – Баба Стеша хороший лекарь. Я в детстве считала её колдуньей, няня владеет такими тайнами целительства, которые незнакомы мне, дипломированному врачу. Она мне поможет.

Полина закрыла глаза. Время тянулось бесконечно медленно. Она начала бредить, порывалась встать, с кем-то невнятно говорила. Андерс сидел у её постели, не зная, что предпринять. Наконец пришли Ким и Стеша. Осмотрев Полину и порывшись в принесённой с собой сумке, старушка достала серебряный кувшин, украшенный чеканным узором из листьев и цветов.

– Ким, – подозвала она, – сходи к разбитой молнией сосне, той, что на краю деревни, в её корнях бьёт ключ. Зачерпни от самого дна, да не забудь сразу же крышкой прикрыть, – добавила она, выпроваживая мужчин за дверь.

Комната опустела. Двигаясь неторопливо и почти бесшумно, Стеша достала из сумки и разложила на столе кусок воска, свечу, кружку с закопченным дном, связки сушёных трав. Потом вышла на улицу и вернулась с ковшом колодезной воды. Вечерние сумерки заполнили комнату. Старушка зажгла свечу. Слабый мерцающий свет очертил круг. Неясные тени затанцевали по стенам. Она поднесла кружку к огню, горьковатый запах полыни, чабреца и душицы смешался с запахом растопленного воска.

Полина открыла глаза, вынырнув из забытья.

– Очнулась? Это хорошо, – старушка положила сухонькую ладонь ей на лоб. – Где силу-то свою так растеряла?

– Ладить будешь? – вместо ответа спросила Полина.

– Буду, с твоим недугом медицина не справится. Таишься всё от меня? Чай, не чужая я тебе, – в голосе Стеши прозвучала обида.

Она поднесла к голове Полины запотевший от холодной воды ковш, вылила туда расплавленный воск.

Ведунья шептала, словно шорох осенних листьев, слетали с губ слова наговора. Полина из-под опущенных век наблюдала за ней. С детства она знала всю процедуру заговора и не переставала удивляться реальной силе этих простых действий и слов. Стеша вынула застывший кусок воска из ковша и долго его разглядывала, нахмурив реденькие брови. В проёме двери серой тенью возник Ким.

– Принёс? – не оглядываясь, спросила она.

– Принёс, – он осторожно поставил холодный кувшин на стол и бесшумно вышел из комнаты.

И снова тихий шепот уже над прозрачной родниковой водой. Пламя свечи мечется, словно пытается прогнать полумрак из углов. Полина смотрит на старую няню широко открытыми глазами. Исчезла сухонькая сгорбленная старушка, её фигура стала властной, величественной. Уверенные движения рук, колдовской свет глаз, никогда прежде она не видела няню такой. Слова падают в воду как невидимые камешки, её поверхность идёт волнами, со дна поднимаются и лопаются жемчужные пузырьки воздуха. Вода набирает силу.

– Испей, – подала ковш Полине.

Та припала к нему пересохшим ртом. Вода прохладными шариками прокатилась по горлу, гася сжигающий её жар. Утолив жажду, с облегчением откинулась на подушку, на лбу выступила испарина. Стеша, отливая понемногу себе на ладонь, омыла её заговорённой водой с головы до ног. Помогла надеть сухую чистую рубашку, накрыла пледом.

– Ну вот, теперь тебе станет лучше, – удовлетворённо вздохнула она.

– Что это было, няня? – глаза Полины влажно блестели.

– Огневик. Не посмел бы он раньше к тебе и близко подойти, да видно непростым было твоё путешествие.

– Не простым… – уклончиво ответила та.

Старушка посмотрела на неё мудрыми зоркими глазами. Полина лежала не шевелясь. После изнуряющего жара в теле наступила приятная, лёгкая истома. Няня вышла, вскоре вернулась с горячим отваром трав. Полина покорно выпила горько-пряный напиток.

– В ковше осталась заговорённая вода. Будешь пить её понемногу, на заре, в полдень и на закате, – наказала ведунья.

– Хорошо, – согласно кивнула Полина, с трудом преодолевая дрёму.

Стеша ушла, дав напоследок Киму наставления, как ухаживать за больной.

Она проснулась от стука в окно, резко села в кровати. За стеклом билась птица.

– Не к добру, – вспомнила она народную примету. Сердце сжалось в предчувствии беды. Тревога холодной змеёй вползла в сердце. В тёплой постели уже не лежалось. Она встала, накинула халат, прошла босыми ногами по прохладным половицам и приникла к оконному стеклу. Наступал ранний предрассветный час. Серые, со странным оранжевым оттенком сумерки, заполнили двор. На земле рваной ватой лежал туман. Тревога давила на сердце, гнала из дома. Стараясь никого не разбудить, тихо вышла на крыльцо. Прохладный ветер остудил тёплое со сна тело. Она зябко поёжилась, но в дом не вернулась. На дорожке, ведущей к калитке, сидел Янычар, его янтарные глаза выжидающе взглянули на хозяйку.

– Тебе тоже не спится?

Пёс слегка шевельнул хвостом, встал и направился в сторону улицы. Полина пошла следом за ним. Они остановились на крутояре. С Нерчи дул ветер, растягивая низко над землёй паутину тумана, из-за далёких лысых сопок гнал клочья облаков. Первые лучи солнца, вырвавшись из-за гор, окрасили их в тёмно-красный цвет. На полнеба разлилось оранжевое пламя зари. Необычный рассвет усилил напряжение. Янычар поднял морду к небу и протяжно завыл.

– Замолчи! – прикрикнула Полина.

За спиной послышался хруст гальки. Андерс подошёл и встал рядом.

– Что-то случилось?

– Птица постучала в окно, у нас говорят – к беде. Тревожно так, смотри какая заря, как пожар.

– Мне тоже не по себе, – Андерс придвинулся к ней ближе, снял с себя куртку, накинул на плечи. Полину окутало теплом и запахом его тела. Она только сейчас почувствовала, как продрогла. Зябко поёжившись, перехватила потуже воротник у горла.

Они стояли, глядя, как из-за сопок показался краешек солнца. Заря постепенно угасла. Только ветер по-прежнему нёс над землёй не то низко спустившиеся облака, не то поднимающийся к небу туман.

– Пойдём в дом, прохладно, – позвал Андерс.

Они шли по пустынной улице мимо деревянных домишек с закрытыми ставнями, люди ещё спали, только на разные голоса перекликались петухи, приветствуя рассвет.

У калитки их поджидал Ким.

– Примета не обманула, – подумала Полина и от волнения ещё туже перехватила у горла воротник куртки.

– Что-то произошло? – спросила она.

– Звонил твой шеф. Катерина и отряд, с которым она улетела на вызов, исчезли в отрогах Сохондо. Уже три дня их не могут найти. Семёныч уговорил директора сообщить тебе.

– Надо выезжать в Читу.

– Ты сама ещё нездорова, – попытался отговорить Андерс.

– Там же Катя, – упрямо сдвинув брови, возразила она. – И потом, мне уже намного лучше.

– Не отговаривай её Андерс, она всё равно поедет, – остановил Ким. – Я заправил машину, отправляемся все, Янычара тоже возьмём с собой. Думаю, что там нам приготовили встречу, поэтому лучше держаться вместе.

До Читы добрались под конец рабочего дня. Шеф был в Центре, в своём кабинете. Глядя на Полину красными от бессонницы глазами, он рассказал, что произошло:

– Никто не ожидал, что в заповеднике может возникнуть пожар. В мае там выпали обильные осадки, в июне, правда, дождей не было, но тайга стояла сырая. Возгорание произошло в районе узкой седловины между Малым и Большим Сохондо. Огонь перекинулся на кедры, растущие на склоне большого гольца. На тушение пожара кинули все силы. Появились первые пострадавшие. Опасаясь, что пожар перейдёт в верховой и подойдёт к населённым пунктам, район запросил нашей помощи. Со спасательным отрядом отправили медика.

– Почему полетела Катерина? Она же только вернулась из Чары? – спросила Полина.

– Никого больше не было. Сама знаешь, лето, отпуска, а тут ещё одна чрезвычайная ситуация за другой. Вот и уговорил её. И не надо мне говорить о том, что своих людей тоже надо беречь! – махнув рукой, остановил он готовую разразиться гневной тирадой Полину. – Мне это и многое другое уже сказал её муж. Я сам готов лететь на поиски! Он всех поставил на ноги. У меня телефон от звонков из высших инстанций раскалился. Я забыл, когда спал.

– Хорошо! – остановила поток речи Полина. – Я всё понимаю и не виню никого. Расскажите лучше, что случилось с отрядом.

– Когда наши туда прилетели, пожар уже почти потушили. Пострадавших было три человека. Один не успел увернуться от падающей лесины, парню повезло, отделался переломом голени. Ещё двое спасателей получили ожоги средней тяжести, все местные, поэтому в Читу не повезли, отправили в районную больницу. Катя осталась с отрядом ждать вертолёт, но неожиданно поднялся ветер, пошёл дождь, вылет не состоялся. Это же голец, Полина! Там погоду вообще невозможно предсказать. Мы связались с отрядом по рации и договорились, что они переночуют в лесу, а утром, если не изменится погода, пойдут к дороге, по маршруту, который оговорили заранее. В предгорье их должна была подобрать наша машина. И всё.

– Что всё?

– На связь они больше не вышли, разведка с воздуха ничего не дала. С кордона в тот район выехали на лошадях егеря. Завтра утром вылетает второй отряд. Семёныч заставил меня разыскать тебя и сообщить. Извини, со всей этой суетой я забыл про твою беду. Где устроилась?

– Пока живу у Кима. Потом будет видно, – ответила она.

– С квартирой мы тебе обязательно поможем, – попытался утешить её шеф.

– Спасибо за участие, – поблагодарила она. – Со мной приехали два специалиста. Кима вы знаете, он в тех местах бывал не раз, в своё время выезжал туда в экспедицию вместе с отцом. Его товарищ – опытный следопыт и егерь. И ещё, – добавила она, – я захватила с собой Янычара, надеюсь, вы не будете возражать?

Доведенный Катиным мужем до крайности, готовый принять любую помощь, директор не возражал.

И снова привычный шум винтов над головой. Летели уже второй час. Внизу проплывали поля вперемешку с берёзовыми рощами и разлапистыми соснами, стоявшими особняком.

– Это начало Хантэй-Чикойского нагорья – мирового водораздела бассейнов рек Тихого и Ледовитого океанов, – перекрывая шум винтов, громко рассказывал Петр Иванович, сидевший рядом с Полиной на соседнем сиденье. Страстный таёжник, любитель путешествовать по Забайкалью, он много о нём знал.

– Представляете, в какое замечательное место мы летим, Полина Александровна? По преданиям тунгусов, на гольце обитает злое божество, которое постоянно испускает ветры и насылает холодные дожди на окружающую тайгу, чтобы не пустить случайных путников в заповедные леса. Тут редко ступала нога человека, и природа в заповеднике сохранилась в первозданном виде.

Полина рассеяно кивнула головой в ответ на его слова. Заметив её отстранённый взгляд, уразумев, что спутница больше уделяет внимания виду за иллюминатором, чем его повествованию, Петр Иванович замолчал.

Полине довелось побывать в здешних местах. Её отец работал тут с экспедицией. В один из своих отпусков она напросилась к нему в отряд. Ей надолго запомнилась красота этого удивительного места и трудные походы в диких непроходимых дебрях. Вот и сейчас, глядя в иллюминатор, она любовалась поднимающейся на горизонте исполинской вершиной Большого Сохондо. Сверкая на солнце не тающими даже в сорокаградусную жару снежниками, голец стоял будто великан, одетый в зелёную шубу тайги, опоясанный ожерельем из голубых озёр. Его макушку, словно скрывая какую-то тайну, окутывали облака.

Ещё в Чите было оговорено, что они пройдут по маршруту, намеченному исчезнувшим отрядом. Вертолёт приземлился в районе реки Букукун. Высадив спасателей, лётчики поспешили обратно в Читу.

Вначале их путь проходил по хорошо укатанной грунтовой дороге, которая петляла между берёзовыми рощами, потом она втянулась в ущелье, по дну которого бежал говорливый ручей, и постепенно превратилась в узкую тропу. Лес менялся. Исчезли весёлые берёзки и разлапистые сосны. Хмурые лиственницы карабкались вверх по склону гор. Под ногами пружинил толстый мох, пахло сырой землёй, прелыми листьями. Заросли бадана, ерника, кедрового стланика преграждали дорогу путникам, цеплялись за одежду, путались под ногами. Часто встречались каменные осыпи, неустойчивые валуны выскальзывали из-под ног. Отряд вытянулся в цепочку. Спасатели шли ровным размеренным шагом, всё необходимое несли с собой, облегчив ношу лишь Полине. Словно почуяв чужаков, со стороны гольца по небу потянулись серые нити облаков. Погода начала меняться. Солнце исчезло за плотной пеленой. Пошёл мелкий колючий дождь. Холодные капли стекали по лицу, попадали за воротник. Одежда и рюкзаки намокли, отяжелели, оттягивали плечи. Идти стало ещё труднее, ноги скользили по мокрым камням, вязли в глубоких мхах. Отряд шёл почти без привалов, стремясь за два перехода достичь намеченной цели – стоянки исчезнувшего отряда. Андерсу дорога давалась тяжело. Сейчас он смог оценить, как щадила его Полина на Кодаре.

«Не будь здесь магия под запретом, насколько легче бы стала дорога. Не зря в Делире считают Проклятым этот мир с его дикими, непроходимыми лесами, неприступными горами, внезапно бушующими в половодье реками. Всё, что знал и умел, всё, чем гордился, здесь оказалось никому не нужной детской забавой. Тут властвует грубая физическая сила, ценится умение преодолеть слабость своего тела. Эта земля не для таких, как я», – думал Андерс, стирая на ходу ладонью капли пота, смешанные с дождём.

Он с тоской глядел на бесконечную, теряющуюся в лесных дебрях тропу, идущую всё время вверх. Досада на себя за слабость будила в его груди глухое раздражение.

Поздно вечером встали на стоянку. Пока установили палатки, приготовили на костре еду, наступила ночь. Поужинав, все разбрелись на ночлег. Полина тоже было пошла в палатку, но на краю света и тьмы задержалась, разглядывая одинокую фигуру Андерса, сидевшего у костра. Даже на расстоянии она почувствовала его тоску и одиночество. Тихой тенью вошла в освещённый круг и села рядом. Странные серебристо-серые глаза мага, не отрываясь, смотрели на танец огня.

– Тебе плохо в нашем мире?

– В этом путешествии я всем в тягость, и это их раздражает.

– Они торопятся спасти своих товарищей, у них такая работа. Нам, может, придётся в этом походе сыграть боже важную роль, но им этого не объяснишь, да и не нужно. У каждого своя задача. Не грусти, – она притронулась к его плечу, – скоро ты вернёшься домой, тяготы быстро забудутся, а всё остальное вспомнишь как забавное приключение.

– Я первый раз встретил такую женщину, как ты, – произнёс Андерс, легко прикоснувшись к пушистому завитку, выбившемуся из косы. – Ты удивительная, каждый раз я вижу тебя иной: то сердитая, то заботливая, а сейчас – неясная…

Полина попыталась что-то возразить, но взгляд мерцающих серебристым светом глаз словно заворожил её. Лёд непонимания таял, как тает тонкая свеча под жарким пламенем. Всё исчезло вокруг. Только он и она, две половинки одного целого, отбросив условности двух миров, обретали друг друга. Неожиданно пламя в костре взметнулось вверх, и огненный язык дотянулся до руки Полины. Она в испуге отдернула её, провела ладонями по лицу, стремясь избавиться от наваждения.

– Он уже здесь, – тихо сказала она.

– Кто? – не понял Андерс.

– Смотри, как светятся камни на наших перстнях.

Андерс посмотрел на своё кольцо, в малиновом турмалине разгоралась яркая точка, такая же точка горела в перстне Полины.

– Ты хочешь сказать, что страж огня, Хатор, рядом?

– Да, нужно залить костёр.

– Он не посмеет тебя тронуть, а я не боюсь его.

– Нас, может, и не тронет, а другие могут пострадать. Рисковать нельзя, – они потушили костёр и по молчаливому согласию разошлись по своим местам.

Утром снова рюкзак давил на плечи, а крутая тропа скользила из-под ног. Тучи за ночь исчезли, и над головой нестерпимо сияло солнце. Воздух постепенно нагрелся, спасатели шли, обливаясь потом. Андерс удивлялся таким резким переменам температуры. Ночью, в тонком спальнике, он изрядно продрог, а сегодня от жары и душных испарений каждый шаг казался пыткой. Все с надеждой поглядывали на небо в ожидании спасительных облаков. Но сегодня голец решил порадовать их хорошей погодой. Наконец-то показался перевал. За ним начинались горельники. Несколько лет назад огонь уже погулял в этих краях. Серые щётки вековых деревьев стояли надежно и крепко, подняв к небу обгоревшие сучья, словно в немом укоре за преждевременную гибель. У подножья исполинов зеленел молодняк. Лес лечил свои раны. Зелёные острова вклинились в серые безжизненные массивы. В них кипела жизнь, пели птицы, звенели ручьи. Чтобы облегчить подъём, путники пошли по лысому гребню горы. С восточной стороны открывался великолепный вид на долину истока реки Ингоды. Горы, покрытые лесом, уходили волнами вдаль и, как драгоценные вкрапления в их малахитовую зелень, голубели озёра. Перед последним броском путники решили устроить короткий привал.

– Дух захватывает. Это же целая горная страна, – задумчиво сказал Андерс, глядя в бескрайнюю голубую даль.

– Ты заметил, какой у нас безлюдный край? Люди последнее время уходят отсюда. Жить здесь становится всё труднее.

– Может, и к лучшему.

– Не знаю. Только для меня земля без сёл и деревень, словно семья без детей.

В глазах Андерса засветился немой вопрос.

– Ты хочешь о чём-то меня спросить?

– Да. Прости, если это тебя обидит. По вашим меркам ты уже зрелая женщина, почему у тебя нет семьи, детей?

Лицо Полины стало печальным.

– Я всё-таки обидел тебя, – заметив перемену, с сожалением промолвил он.

– Не вини себя, просто старые воспоминания. Может быть, когда у нас будет на это время, я расскажу тебе обо всём.

Привал закончился. Связавшись с кордоном, руководитель отряда сообщил им новости: егеря нашли место остановки исчезнувшего отряда. До него оставалось идти часа два. Людей там не было, а в самом лагере произошёл пожар.

Солнце склонилось к закату, когда они добрались до обширно выгоревшей поляны. Сложив снаряжение под высоким, одиноко стоявшим деревом, путники столпились вокруг пепелища.

– Такое впечатление, что огонь возник от зажжённого ими костра, – негромко сказал Полине Ким.

– Этого не может быть, они все опытные таёжники и допустить такого не могли, – возразила она.

– Смотри, – позвал Ким, – вот здесь стояли палатки, – он показал на остатки металлических растяжек и аккуратно выкопанные канавки. – Здесь они разложили костёр, – он остановился в центре лагеря, возле дочерна выгоревшего дёрна. – Вещи и аппаратура, брошенные тут, пострадали сильнее, чем по краям поляны.

Они пошли по кругу, разглядывая следы. Янычар шёл за ними, опустив нос к земле.

– Такое впечатление, что в центре возник очень сильный огненный вихрь, – задумчиво рассматривая почву, пробормотал себе под нос Ким. – Спасаясь от него, люди побросали всё, даже рацию.

Ким и Полина двинулись дальше. Янычар возбуждённо обнюхал землю, потом обогнал их и, коротко залаяв, побежал по тропинке, ведущей в гору.

– Пошли за ним, – позвала Полина, – кажется, он взял след.

Почти не отставая, они бежали за собакой. Лагерь скрылся за деревьями.

– Всё, не могу больше, – тяжело дыша, промолвила Полина через некоторое время и села на нагретый солнцем валун.

Янычар, заметив, что люди отстали, вернулся и лёг у ног хозяйки. Он глубоко дышал, высунув длинный розовый язык, ему было жарко в длинной густой шубе.

– Ты передохни, – предложил Ким, – а я вернусь в лагерь, предупрежу остальных.

– Позови Андерса, он пойдёт с нами, остальные пусть отдыхают, готовятся к ночлегу. Страж огня где-то рядом, – она показала на точку, тлевшую внутри перстня с малиновым камнем. – Похоже, он приготовил нам ловушку. Нужно уйти подальше от стоянки, чтобы люди не пострадали.

Полина, увидев забиравшихся в гору мужчин, встала и пошла навстречу.

– Непонятно, почему егеря не смогли найти отряд, ясный, чёткий след ведёт к вершине гольца. Только бы они были живы, – встревоженно промолвила она. – Поторопимся пока светло.

Тайга постепенно отступила, начался кедровый стланик. Преодолев несколько крутых уступов, они наконец выбрались на вершинное плато, на котором уже начиналась горная тундра. На заснеженной равнине, протянувшейся на несколько километров, словно каменные острова, возвышались останцы. Они отошли от лагеря уже довольно на большое расстояние, когда Андерс показал на одно из таких возвышений:

– Смотрите, там кто-то есть.

На сером нагромождении камней пестрели куртки спасателей.

– Это они! – Полина остановилась, вглядываясь в фигурки людей, словно застывших в глубоком сне. – Почему они не шевелятся? По-моему, они неживые! – испуганно вскрикнула она. В её зелёных глазах плескался ужас.

– Они живы, – произнес низкий голос.

Все разом оглянулись. На скале, мимо которой они только что прошли, сидело существо. Его можно было бы принять за мужчину в странных одеждах, но глаза без зрачков и бушевавшее в них пламя выдавали в нём нечеловеческую сущность. Если страж воздуха предстал перед ними юношей, то этот походил на мужчину зрелого возраста. Буйная шевелюра и борода пепельно-жёлтого цвета, как будто густые клубы дыма. Ткань свободно развевающегося балахона меняла расцветку, словно пламя костра.

Полина разглядывала существо, объявившее ей войну с самого начала событий. Хатор сжёг её дом, наслал болезнь, взял в заложники Катю. Этот враг не искал союза и не пытался договориться, как другие.

– Ты права, чародейка, я не искал с тобой союза. Все амужты, что дали клану Избранных создатели, у тебя. Не может будущая хранительница заповедной земли вступать в союз с теми, кем по законам древних должна повелевать. Ты прошла моё испытание и доказала, что достойна ей быть, – голос стража огня гудел и потрескивал, словно пламя пожара.

– И, тем не менее, ты не побоялся навредить той, что встала на путь посвящения, – глядя в пылающие глаза, промолвил Андерс, шагнув навстречу стражу и заслонив собой Полину. – Ты знаешь, какое наказание ждёт тебя за это?

– Ты решил меня учить, молодой шерл? – смех громким эхом раскатился над плато. – Мы оба принадлежим огню, только поэтому я тебя не трону. Я не забыл о каре, что висит над нами, если мы посмеем тронуть ту, которая владеет даром создателей. Но сопредельные миры находятся в очень шатком положении – виной всему смертные. Я вынужден был пойти на крайние меры.

– Ты зашёл слишком далеко, страж, причинив вред ни в чём не повинным людям, – Полина встала плечом к плечу рядом с Андерсом.

– Не беспокойся о тех, что спят сейчас на каменном холме. Мне нужно было, чтобы ты пришла сюда, в убежище древней силы. Я отпущу их, как только мы придём с тобой к согласию. Они не вспомнят ни о чём. Здесь, на этом плато, создатели отдали «избранным» перстни, что имеют власть над нами, стражами источников сил первоэлементов, и вы стали хранительницами этой земли. Здесь было главное святилище древних богов, поэтому я призвал вас сюда. Племена магов, нарушив закон, открыли пути в сопредельные миры. Более того, они, из праздного любопытства, принесли в этот мир зло, угрожающее разумной жизни во всей Вселенной. Предав Апсан, чародеи сбежали, оставив открытыми туннели перехода. Чтобы предотвратить вторжение даргов, вмешались создатели. При помощи накопителей они закрыли Апсан барьером, который надёжно охранял эту заповедную землю тысячелетия. Сейчас из-за безрассудства смертных целостность барьера под угрозой.

– Прошли века, люди ничего не знают о мифической стране Апсан, а тем более о барьере. Как они могут его разрушить? – возмутилась Полина. – Маги из Делира постоянно пользуются этой дорогой в наш мир. Почему вы обвиняете смертных?

– Да, мы позволили бывать здесь предавшим. Так нужно для блага заповедной земли. Их приходит очень мало, и они всегда под нашим контролем. Я докажу тебе, что барьер разрушается не по их вине.

– Что ты хочешь от меня?

– Мы сейчас пройдём через портал, и я предъявлю доказательства. Если ты сможешь оправдать людей, я подчинюсь тебе и дам клятву верности, если нет, мы объединимся и изгоним смертных из заповедной земли. Но прежде, чем мы уйдём через портал, ты должна дать клятву на мечах, что исполнишь приговор, каким бы он ни был. Бездна безвременья ждёт того, кто нарушает клятву, данную в этом месте.

Полина молчала, она боялась сделать опрометчивый шаг.

Понимая её колебания, Ким сказал:

– Если ты не готова, ничего ему не обещай.

Огненной змеёй взметнулось пламя и окружило стеной Кима и Янычара. Огонь двигался неуловимо, но и реакция Полины оказалась мгновенной. Водяные хлысты ударили голубыми молниями, сбив пламя. Ким и Янычар невредимые стояли на прежнем месте, только глаза обоих горели ярко-зелёным колдовским светом.

– Ты многому научилась, маленькая чародейка, но Снежному Барсу и сторожевому псу Делира твоя защита не нужна, – усмехнулся Хатор. – Я лишь напомнил им, что пришельцы из другого мира должны молчать, когда говорят хозяева.

– Надеюсь, мне ты не откажешь в праве объяснить ей, что такое клятва на мечах в убежище силы? – подал голос Андерс.

– Говори.

– Полина, если ты дашь эту клятву, то судить будут твои чувства. Разум может схитрить, чувства нет. И какой приговор они вынесут, он будет исполнен немедленно. Ты готова к этому?

Полина смотрела на него расширившимися от страха глазами. Она понимала, что не сможет обойти расставленной ловушки. У неё уже был опыт. Она не забыла, как от страха за жизнь друзей чуть не вступила в союз со стражем воздуха. Как, в праведном гневе обвинив людей, почти поддалась уговорам стража воды. Она помнила, как из-за сгоревшего дома обрушила свою ярость на Андерса. Она не могла доверять своим чувствам! Страх, гнев, разочарование уже были. Что на этот раз ей выпадет? Она посмотрела в сторону каменистого холма, на котором лежали спасатели, среди них была и её Катя. Страж огня всё рассчитал и не оставил ей выбора.

– Я согласна, но сначала отпусти людей, – глядя на Хатора, твёрдо произнесла Полина.

– Хочу напомнить, что при доказательстве нарушения закона и свершении правосудия должен присутствовать третий, – напомнил Андерс.

– Им будешь ты? Тогда ты тоже должен дать клятву быть беспристрастным.

– Я готов, – Андерс поднял вверх руку и в ней малиновым огнём засверкал меч.

– Подойди ко мне, Снежный Барс, – позвал страж. – Я скажу тебе слова, что снимают морок. Когда мы уйдём через портал, ты отпустишь их.

Он что-то негромко сказал приблизившемуся к нему Киму. Тот согласно кивнул головой и, освобождая место, отошёл в сторону вместе с Янычаром. В руке Хатора появился меч, похожий на длинный язык пламени. Полина последовала его примеру и вызвала изумрудный меч хранительниц.

Над плато повисла давящая тишина. Полине показалось, что стало вдруг темнее. Чей-то чуждый, пристальный взгляд заморозил спину. Она поёжилась и растерянно взглянула на Андерса, тот стоял, сурово сдвинув брови, по его глазам она поняла, что он тоже заметил это присутствие.

– Призываю богов, что слушают нас сейчас, быть свидетелями нашей клятвы и покарать того, кто её нарушит, – громко сказал страж.

Тени сгустились ещё сильнее и придвинулись ближе. Кончики трёх мечей соединились, образуя трёхгранную пирамиду. Над седой вершиной гольца зазвучала клятва.

– Клянусь землёй, породившей всё сущее, небом, укрывшим этот мир от зла, водой и огнём, посеявшим жизнь, и разумом, позволившим этому миру осознать себя, вершить суд справедливо и скоро, и пусть боги покарают преступившего клятву.

Слова прозвучали, тёмный ветер коснулся их леденящим крылом, тени растворились в воздухе.

– Что дальше? – лицо у Полины побледнело, но в глазах загорелся упрямый, злой огонёк.

– Возьми меня за руку.

Обжигающие пальцы коснулись ладони, от неожиданности она отпрянула, но надёжная рука Андерса сжала её ладонь, и это придало смелости.

Человек и огромный пёс остались на своём месте, глядя на мерцающее кольцо, в котором мгновение назад исчезли их друзья и страж огня. Алый закат окрасил снежники в кроваво-красный цвет.

Полина летела в мерцающем тумане, прокалывая пространство, как игла прокалывает ткань. Сердце замирало, словно она падала с высоты на гигантских качелях. Все чувства перемешались, восторг, ликование, ужас переполняли её. Миг полёта был коротким, как вдох, но Полине показалось, что он растянулся на целую вечность. Внезапно под ногами она почувствовала твёрдую землю, открыв глаза, осмотрелась. Солнце по-прежнему висело в той же точке над горизонтом, но горы вокруг изменились, стали гораздо ниже. Странники стояли не на заснеженной тундре, а на вершине скалистого утёса.

– Драгоценный утёс, – узнав хорошо знакомое место, промолвила Полина.

– Ты права, чародейка. Драгоценный утёс. В теле его спрятан источник огненной силы. Но он не ответит, хотя перстень с малиновым шерлом у тебя на руке.

– Поэтому, в своё время, здесь было найдено много самоцветов, – задумчиво глядя на окружающие горы, сказала Полина.

– Да, смертные нашли сокровищницу клана Огня и разграбили её. Чего в ней только ни было: аметисты и аквамарины, голубые и зелёные бериллы, гигантские топазы, каких нет нигде в этом мире. Всего не перечислишь.

– Ты считаешь, что, отыскав в горах самоцветы и забрав их себе, люди нарушили законы древних, и ты хочешь их за это судить? – удивлённо спросила она.

Глаза Хатора яростно вспыхнули, но, сдержав свой гнев, он только презрительно произнёс:

– Эти ничтожные существа не смогли даже воспользоваться ими во благо Апсана и своего процветания. Летим дальше, я покажу тебе то, что они сделали с заповедной землёй, – его горячая ладонь коснулась её руки.

И снова миг полёта над бездной. Полина, ощутив под ногами твёрдую почву, открыла глаза, огляделась и вскрикнула от удивления. Она стояла на гребне сопки, склон которой походил на скат крыши. Отсюда открывался великолепный обзор на изумрудную долину, пролегающую между гор, покрытых берёзовыми рощами. С востока на запад по ней протекала река, берега которой заросли кудрявыми кустами. На выходе речку сторожила островерхая, похожая на бурятский малахай, сопка.

Больше всего Полину поразил город. Удивительный, белокаменный, сверкающий на солнце островерхими шпилями дворцов и позолоченными куполами храмов, купающийся в зелени садов, он вольно раскинулся по обоим берегам реки, соединённым ажурными мостами. С вершины им хорошо был виден широкий, выложенный булыжником тракт. По нему в город и обратно ехало множество повозок, запряжённых лошадьми, скакали верховые. Люди были необычно, но нарядно одеты.

Она смотрела на живую картинку широко открытыми глазами. Вон в той маленькой речке, что текла с севера на юг, она купалась с подружками в раннем детстве, а потом загорала на заросших гусиными лапками берегах. В берёзовых рощах она впервые познавала науку бабы Стеши, вместе с ней искала растущие здесь в великом множестве лечебные травы. А потом заболела мама, и они все перебрались в Таволгу.

– Но это же… – растерянно промолвила она.

– Да, ты не ошиблась, хотя впервые видишь эту долину такой. Я навёл для тебя мираж бывшей столицы Шерлов. Многое изменилось с тех пор, но именно здесь она находилась. Отсюда шла дорога к главному храму огня. Я хотел, чтобы ты смогла сравнить прошлое с настоящим.

Удивительный пейзаж заколебался, мираж растаял. Они стояли на прежнем месте, только всё вокруг стало другим. Умирающая река потерялась в отвалах гравия, поднятого с её дна драгами. Её чистая, когда-то прозрачная вода, отравленная ядовитыми стоками фабрик, подёрнутая ряской, гнила в глубоких разрезах. Земля стыдливо пыталась прикрыть зелёным цветущим ковром раны. Но мертвым, вскрытым нутром зияли гигантские воронки карьеров. Городок, раскинувший кривые улочки по склонам сопок, показался ей уродливым и несуразным после великолепного видения, сотканного стражем.

– Смотри, чародейка, из золота, что добыто в этих горах и реке, можно было построить дворцы, а они живут в презренной нищете.

Полина молча глядела на город, где прошло раннее детство, и только горькая досада затаилась в её глазах.

– Люди живут по своим законам, – помедлив с ответом, сказала она. – Я не могу их судить за это.

– Я привёл тебя сюда не за этим, – возразил Хатор. – То, что произошло полвека назад, случилось впервые после того, как создатели образовали барьер. Первой покинула источник силы по собственной воле Дамкина – страж земли. Она явилась к хранительнице. «Люди потревожили запретный огонь. Источник магической силы земли поражён его ядом. Я не могу использовать свою магию, чтобы остановить их. Это должна сделать ты, хранительница заповедной земли. Иначе камень Алханов потеряет свою силу, и барьер, который мы держим уже тысячи лет при помощи накопителей, исчезнет. Ничто тогда не сможет остановить даргов. Погибнет не только Апсан, но и все сопредельные миры», – сказала она. Хранительница не смогла повлиять на людей. Люди оказались невосприимчивы к чудодейственному влиянию источника силы «избранных». Равнодушие к судьбе земли, на которой они живут, словно броня, сковало их души. Потом что-то произошло на юге. Хранительница вернулась оттуда, утратив свою жизненную силу, и вскоре её дух покинул тело. Никто из нас с тех пор не может проникнуть в храм Земли, вход туда запечатан. Нам неизвестна судьба Дамкины, знаем одно – камень Алханов стоит по-прежнему, потому что барьер ещё держится. Сколько это продлится, не сможет ответить никто.

– Я хочу знать, что могли потревожить люди, – выслушав его рассказ, спросила Полина.

– Смотри, – горячие пальцы коснулись её.

Дневной свет померк. Всё вокруг потеряло цвет, стало серым. Только яркими пятнами из разрытого нутра земли поднимались жёлто-зелёные испарения, они растекались по долине и светящейся пылью ложились на дома, траву, воду. Страж отпустил её руку, и вечерний свет снова вернул окружающему все краски.

– Я тебе показал только одно место. Надеюсь, тебе не нужно рассказывать, что это такое?

– Нет. Это радиоактивное излучение.

– Ты сможешь их остановить? – спросил страж, глядя на неё горящим взором.

– Нет, – честно ответила Полина.

– Тогда смотри, я покажу тебе то, что будет, если сюда придут дарги.

Словно чёрная пропасть разверзлась у них под ногами. Мир уменьшился до размеров долины, но всё равно были хорошо видны горы и степи, города и посёлки, даже маленькие человеческие фигурки. Страшное зло творилось вокруг. Люди словно сошли с ума в стремлении убить друг друга. Пылали города и сёла. Оружие, какое можно было вообразить, стреляло, кололо, взрывалось, круша всё на своём пути. Ненависть чёрным дымом стлалась над миром, разрушая само небо, уничтожая землю, отравляя воду и воздух. Океаны ненависти, сочащейся из человеческих сердец, убивали всё вокруг. Мир снова обращался в хаос. Стихии вышли из-под власти стражей. И только чёрные тени, чернее дыма, застилающего небо, плясали весёлый танец, пожиная страшную дань.

– Что это? – побелевшими губами спросила Полина.

– Вторжение даргов, – ответил Хатор. – Так будет везде, если рухнет барьер. Только сила источников сдерживает их.

– Да что же они такое?

– Они порождение человеческих душ.

Полина с ужасом смотрела на Андерса.

– Это правда, – склонил в подтверждение голову молчавший до сих пор маг. – Сила источников тысячелетия держит барьер, закрывающий нас от них.

– Что ты хочешь от меня, Хатор? – тихо спросила она, глядя в пылающие глаза.

– Никто не в силах принять это решение. Боги отдали в своё время вам, избранным, судьбу людей Апсана. Вы не нарушили клятву и не ушли вместе с предавшими. Талисманы по-прежнему принадлежат вам. Ты осталась последней из них, тебе и решать судьбу смертных. Добывая запретный огонь, люди и дальше будут разрушать источник силы земли. Ты честно сказала, что тебе их не остановить. Остаётся одно: изгнать их и закрыть доступ смертным сюда навсегда.

– Как ты хочешь это сделать?

– Ценой их жизни, – тихо сказал за её спиной Андерс.

– Как ценой их жизни? – она резко повернулась к нему.

– Почему ты не покажешь ей это? – Андерс почувствовал, как от ярости, охватившей стража, воздух вокруг них стал нестерпимо жарким. – До сих пор всё, о чём ты говорил, было правдой, будь же честным до конца.

– Что ж, если вы так настаиваете, смотрите, – сдался Хатор.

И снова замерцал воздух, создавая новый мираж.

Огонь ревел диким зверем, спасения от него не было нигде. Люди в страхе метались между домами, которые от нестерпимого жара загорались, как копны сена. Черные тучи клубились на небе, яростно метались молнии, поджигая все, что могло гореть. Смерть пожинала обильную жатву.

Мираж исчез. Полина несколько секунд потрясённо молчала.

– Ты просишь моё согласие на это?! – её голос дрожал от гнева.

– Они всё равно погибнут первыми, если вторжение даргов состоится, – равнодушно сказал страж, но пламя в его глазах заметно потемнело, и голос стал тише.

– Нет! – ответ Полины прозвучал коротко, но непреклонно.

– Ты не должна жалеть их, они обречены. Ценой их жизни ты спасёшь остальные миры.

– Нет, я не предам их на такую страшную гибель, – в глазах Полины разгорались яркие зелёные точки. Андерс никогда ещё не видел её такой разъяренной.

– Ты берёшь ответственность за будущее сопредельных миров на себя? – голос Хатора звучал спокойно, глаза горели, как два угля.

Полина растерянно молчала. Андерс, стараясь поддержать её в решении, крепко сжал руку. Она понимала: выхода нет. На предложение стража огня она никогда не согласится, но и возлагать такую великую ответственность на себя она была не готова. Потом, решительно взглянув в пламенеющие глаза стража, произнесла:

– Вторжение ещё не началось, и рано хоронить наш мир. Скажи лучше, как найти храм земли.

– Хранительница, ты победила. Твоё сердце непреклонно, и я приношу тебе клятву верности, – вместо ответа произнёс Хатор. Его фигура стала расти, контуры распались.

– Ты не сказал, где мне найти храм земли! – крикнула Полина, глядя на взметнувшееся в небо пламя.

– Торопись на утёс, – донеслось до неё.

Пламя распалось на миллионы искр. Яркая комета устремилась к земле, вошла в горевший малиновым светом камень на перстне. Огонь проник в кровь, растёкся по жилам, словно крепкое вино, горячей волной ударил в голову и, свернувшись в тугой комок, улёгся под сердцем.

– Пора, Полина, – тронул её за руку Андерс.

– Не могу, – глубоко вздохнув, проговорила она, – у меня больше нет сил идти по этому пути. Ты сказал, что они будут прибывать с каждой победой, а их становится всё меньше.

Озабоченно посмотрев на горизонт, Андерс напомнил:

– Полина, у нас нет времени, солнце почти касается верхушек гор, сила огня уходит. Нам пора в путь. Дай мне руку.

Она покорно закрыла глаза, крепко сжала его пальцы. И вновь сердце замерло от восторга и ужаса, переживая мгновения полёта. Второй раз за день они ощутили под ногами неровные камни вершины Драгоценного утёса. Ветерок, словно прохладной ладонью, погладил её разгорячённое лицо. Волнуясь за неё, рядом стоял Андерс. Полина почувствовала его заботу, и это придало силы.

– Всё в порядке, я готова, – спустя короткое время произнесла она.

Сделав несколько шагов вперёд, Полина замерла в ожидании. Воздух переливался горячим маревом. Лучи заката окрасили полнеба алой зарёй. Медные стволы стройных сосен вспыхнули, словно свечи. Послышались звуки музыки, что будила древнее волшебство. Музыка нарастала, поднимаясь волной к вершине утёса. Полина ждала момента, когда она зазвучит в полную силу. Исполняя обряд, сняла одежду и распустила волосы. Пронизанные солнцем волосы, словно сияющее золотом покрывало закрыли её наготу. Гранитная поверхность утеса потекла жидким стеклом, превращаясь в гладкую, блестящую на солнце площадку. На глазах у восхищённых чародеев из её центра медленно появилась гигантская малиновая призма турмалина. Лучи заходящего солнца пронзали её, казалось, что перед ними бьётся о невидимые стены живое пламя.

Полина выжидала, когда сила огня достигнет своего пика. Воздух гудел от напряжения. Долгожданный миг наступил. Повелительницей ступила она на блестящую поверхность площадки и запела, заговорила слова древнего заклинания. Огненный смерч, рождённый над утёсом, рвался на волю, но стены из магических слов надежно держали его. Полина подняла вверх руки, гигантский рой искр воронкой закружился над сияющим камнем. Сила огня подчинилась ей. Слова заклинания плели нити из огненного бисера, связывая источник и его стража на тысячелетия.

Андерс с немым восхищением наблюдал за таинством рождения новой хранительницы. Если чародеи в его мире, несмотря на прирождённые способности, постигали тайны магии упорным трудом, то у «избранных» она хранилась в крови, и когда наступал момент, их дар распускался, как дивный цветок, поражая своей необузданной силой и красотой. В Делире о чародейках этого клана и их посвящениях остались только легенды, а вот ему повезло. Он шаг за шагом проходил нелёгкий путь с последней из них.

Искры в небе кружились, ускоряя бег. Гигантская воронка опустила свой узкий конец к камню, отдавая ему свою мощь. Полина повелительным жестом протянула руку к сияющей призме, из перстня на её руке вырвался яркий малиновый луч, соединяя амужт и источник силы огня. Над поверхностью источника силы появилась фигура в развевающихся одеждах. Устремив на неё взгляд пылающих глаз, завершая незаконченный разговор, Хатор промолвил:

– Иди на юго-восток в сторону горного кряжа, на котором пасётся каменный табун. Вблизи Шарандыры есть пещеры, ищи в них храм земли, – фигура стража замерцала и исчезла.

Пламя в малиновом турмалине пульсировало мощно и ровно, словно билось гигантское сердце. Камень медленно погрузился в тело скалы, площадка исчезла, неровные плиты гранита по-прежнему покрывали вершину утёса. Порыв ветра шевельнул ветки сосен. Природа вздохнула от страшного напряжения.

Полина стояла, безвольно опустив руки. Андерс тихо подошёл к ней и обнял за плечи.

– Как ты?

– Нормально. Я победила, – она удивлённо взглянула на него. – Больше всего боялась стража огня, думала, если смогу с ним справиться, то всё остальное будет легко. А оказалось главным не это, – она растерянно замолчала.

– Главное сейчас то, что у тебя появилась власть ещё над одной стихией. А остальное мы обсудим потом, все вместе. Нам пора возвращаться, – сказал он и взял за руку.

Они застали друзей на том же месте. Казалось, Ким и Янычар всё это время сидели, не меняя позы.

Ким порывисто шагнул к Полине, обнял, крепко прижав к груди.

– Ты смогла справиться, я за тебя так боялся, – глухо произнёс он.

– Страж оказался не таким опасным, Ким, страшнее то, что он мне рассказал, – она отстранилась и, пристально глядя на старого друга, спросила:

– Ты знал о даргах?

– Знал. Страж огня пытался обвинить людей в том, что проклятие всех сопредельных миров – дело рук смертных. За это он их хотел осудить? – его зелёные глаза насторожённо смотрели на неё.

– Нет. Он доказал мне, что если люди будут по-прежнему тревожить недра земли, то вторжение даргов неминуемо наступит. Я расскажу обо всём по дороге. Скажи лучше, где Катя и спасатели?

– С ними всё в порядке. Они в лагере, я проводил их до леса и вернулся сюда, – успокоил её Ким.

– Они что-нибудь вспомнили?

– Нет. По-моему, они до сих пор находятся в лёгком шоке.

– Пойдёмте, скоро стемнеет, а добираться ещё далеко, – заторопила спутников Полина, ей не терпелось увидеть подругу.