Первый военный совет
— Уже полдень, а герольдов нет! — сцепив кулаки у подбородка, сказала Жанна, нервно расхаживая по комнате.
— Неужели погибли? — отозвался от двери Паскерель и оглядел присутствующих.
— Не должно быть. Такого ещё не случалось, — ответил спокойно де Олон, сидя за столом. — Но я готов повторить их миссию.
— А если они стали заложниками? — не отходя от окна, повернулся к нему Пуланжи.
— Ничего не могу ответить и предположить, — вытянув руки поперёк стола, ответил де Олон и повторил. — Такого ещё не было. Герольды неприкосновенны!
— Солдаты привели от восточных ворот двоих бродяг, — доложил вошедший паж.
— Может быть от Ренарских? От западных? — спросила Жанна.
— Нет, от восточных, Бургундских, — упорствовал паж.
— Так это они? Герольды?
— Нет, не герольды. Бродяги. И оба нагло заявляют, что они братья Жанны.
У Жанны глаза заискрились от удивления.
— Пусть приведут.
Солдаты ввели бродяг. Жанна весело рассмеялась, узнав братьев Жана и Пьера.
— Откуда вы взялись и как сюда попали?
— Отец послал нас за тобой, чтобы… — Жан запнулся.
— Чтобы мы догнали тебя, и… — продолжил Пьер и умолк.
— Чтобы мы тебя догнали и… и… — мучился, но не мог договорить Жан.
— И утопили, — наконец выжал из себя Пьер.
Все — Пуланжи, де Олон и Паскерель — с выражением крайнего удивления уставились на них.
— Что ж, хватайте меня, топите, — с вызывающей весёлостью сказала Жанна.
— Ага, сейчас… Мы же не такие быстродумы, как твой отец, — ответил Пьер.
— Чего же вы хотите?
— Возьми нас на службу, — промычал Жан.
— А что вы умеете делать? — Жанна с улыбкой оглядела братьев.
— Всё будем делать, — промычал Жан, не спуская глаз со стола.
— Всё, что прикажешь, только дай поесть, — прохрипел Пьер, глотая слюну и косо поглядывая на край стола, где на тарелках лежали ещё не тронутыми хлеб, мясо и рыба.
Жанна кивнула на стол:
— Садитесь, ешьте.
Солдаты, приведшие бродяг, с изумлением смотрели на молодых оборванцев. Один солдат повернулся к другому и пробубнил:
— Везёт же бродягам.
— Да-а-а-а… Значит, тоже святые, — согласился другой.
— А как же — братья, родная кровь, — проговорил первый.
— Да-а-а-а… — глубокомысленно протянул его напарник, и они оба, подталкивая друг друга, скрылись за дверью.
Вместо них в комнату протиснулся Анри Ла-Рош.
— Приехали?! — радостно воскликнула Жанна.
— Приехал, — ответил герольд.
— Что? Один? — тревожно спросил Паскерель.
— Да, Мишеля задержали и бросили в подвал Турели, — склонил голову Ла-Рош.
— Что передали? — спросил де Олон.
Герольд протянул Жанне свиток. Она передала его своему оруженосцу.
Тот развернул и зачитал вслух:
«Арманьякская ведьма! Ты возомнила себя посланницей Бога, но всё равно ты будешь зажарена словно курица, когда через месяц мы войдём в Орлеан! Граф Суффолк».
— Гады, — зло, сквозь слёзы прошептала Жанна. — Причём же здесь герольд Мишель?
Она повернулась к оруженосцу:
— Как же нам его спасти?
— Надо штурмовать Турель.
— Это крепость?
— Форт на левом берегу Луары, против Ренарских ворот.
Жанна на мгновенье задумалась, устремив под ноги взгляд, затем подняла на него глаза.
— Едем к Ренарским воротам. Поглядим на Турель с башни.
Когда группа всадников выехала со двора, Жанна обратилась к де Олону.
— Жан, а что мы можем сделать, чтобы через месяц англичане не смогли взять Орлеан?
— Только опередить.
— Опередить?
— Да, потому, что, судя по письму, они намерены сделать это через несколько дней.
— Но ведь в письме они угрожают сделать это через месяц.
— А ты считаешь, что они должны назвать точную дату наступления? Сейчас, когда гарнизон Орлеана увеличился численно, значительно возросла опасность возникновения голода, в случае блокады. Англичане это понимают и именно на это рассчитывают. В ближайшие дни они постараются вернуть Сен-Лу и замкнуть кольцо блокады. А спустя время, когда силы защитников иссякнут, нанесут удар со стороны Турели.
— Опять Турель. А почему именно с её стороны?
Всадники спешились у Ренарских ворон и по винтовой лестнице поднялись на смотровую площадку в башне.
Неподалёку от ворот стоял английский лагерь Сен-Лорен. За ним был виден мост через Луару. А на том берегу возвышалась крепость.
— Вот это и есть Турель, — де Олон показал рукой на крепость. — Самый сильный английский форт. Он ближе всех расположен к стенам Орлеана и снабжён осадными орудиями. Суффолк ожидает, и не напрасно, что в случае опасности, осаждённые воспользуются рекой. Здесь легче уходить — течение способствует. И хоть Ренарские ворота более крепкие, они нацелились именно на них.
— Почему?
— Прямой выход к реке.
— Значит, нам нельзя тянуть время.
— Верно. Если они возьмут Орлеан, Франция будет называться даже не Буржским королевством, а восточной Британией.
— И главный удар мы должны нанести по Турели.
— Именно по ней.
— А Суффолк об этом думает?
— Не исключено.
— Что же делать?
— Удар должен быть двойным.
— Как это?
— Первый будет лобовым, но отвлекающим…
— А второй?
— А вот второй — основным, с тыла и неожиданным.
— С какого тыла? Где он?
— Основной ударный отряд должен переправиться на тот берег, выше по течению реки, зайти с той стороны и ударить.
— В спину?
— С тыла, Жанна, с тыла!
— Но ведь это же нечестно, Жан!
— Война не шахматы. Здесь правил нет!
— А что такое шахматы?
— Индийская игра.
— Значит, на войне можно делать всё?
— Да. Всё, чтобы победить.
— И даже хватать герольдов?
— С их стороны это бессмысленный, низкий и варварский поступок. Он ничего не изменит в наших планах.
— Отчего же ты, Жан, ещё не капитан?
— А отчего же тебя, капитана, не пригласили на военный совет?
— А разве такой состоялся?
— Да, он начался ещё до полудня.
Жанна нахмурилась.
— Почему же они не позвали меня?
— Да потому, что они никак не хотят смириться с тем, что тебя, простую крестьянскую дочь, дофин произвёл в капитаны. У тебя есть богатое имение? Нет. Ты училась в университете? Нет. Ты отличилась в сражениях? Тоже нет! Так почему же ты — капитан?
— Потому, что меня посетили святые.
Жан де Олон отвернулся не в силах скрыть улыбку. Потом обернулся уже с серьёзным лицом.
— Нет, Жанна. Не потому.
— А почему?
— Да потому, что ты более всех их прониклась страданиями Франции. Но признать твоё превосходство значило бы признание их ничтожества. Ведь каждый из них мнит себя Мартеллом.
На смотровой площадке появился паж Луи де Кут.
— Жанна, вас просят на военный совет.
— Едем.
