Жена моя ночью в обнимку спит… Да нет, не со мной, а с целым ворохом газет.

Я ведь в редакции работаю. А там же кроме печатных изданий ничего нет, что можно бы домой унести. Вот я и таскаю их, чтобы не совсем напрасно на работу ходить.

Жена весь день только и знает что газеты читать. Это ещё полбеды, но она всему прочитанному верит. Да ещё меня учит жить как в газете написано.

– Хватит мне лапшу на уши вешать! – возражаю ей. – Я не ребёнок, мне уже пятьдесят восемь лет.

– А что толку от твоего возраста, если до сих пор ума не набрался?

– Как это не набрался? Мне в редакции поручают самые сложные задания – написать фельетон по критическим сигналам.

– Сам ты простой, как валенок, вот тебе и дают самые сложные задания. А что толку от твоих фельетонов?

– По моим публикациям принимаются конкретные меры. И люди радуются тому, что торжествует справедливость.

– Ишь ты раскукарекался! Тебе-то какая выгода от этого торжества справедливости? Хоть спасибо от кого дождался? А вот твой коллега Назарбай из командировки везёт с собой мясо, масло, мёд. Вот как его любят начальники.

– Так ведь он пишет только хвалебное…

– Вот именно! – встрепенулась жена. – Ты ведь простую истину не знаешь: не подмажешь – не поедешь! А ещё говоришь, пятьдесят восемь лет. Между прочим, в этом возрасте нормальные мужики прощаются с белым светом…

– Что???

– Вон же сами в газете написали: средняя продолжительность жизни мужчин в нашей стране пятьдесят восемь лет.

– Надо же… Тогда и на пенсию нечего выходить.

– Это кому как. Некоторые и в пятьдесят восемь пенсию получают.

– Инвалиды, что ли?

– Нет, чиновники.

– Откуда ты знаешь?

– Об этом вы не напишете. Прочитала в бесплатной, которая в подъезде валялась.

Обидно мне, однако, такие разговоры слышать, возразить хочется. Но жена на меня ноль внимания. Так и кроет газетными фактами. Вот она трясёт итогами сельхозпереписи.

Оказывается, больше всего в России кур: 240 миллионов. Дальше идут свиньи, овцы, коровы. А вот ослов всего-то сто голов. В то время как пчёл 168 тысяч.

Меня это удивило. Как сумели столько пчёл пересчитать? Ведь так и написано в газете: «пчёлы», а не «ульи» или «пчелосемья».

Но жену другое удивляет:

– А почему ослов так мало?

– Ведь они не всех ослов подсчитали! – съязвил я. – Не учли тех, что в кабинетах сидят. И занимаются подсчётом поголовья пчёл.

Тут жена посмотрела на меня недоумённым взглядом.

– Точно уж тогда у нас в России не сто, а сто один осёл, – сказала она. – Тебя забыли учесть.

И совсем напрасно она меня обидела. Я ведь пчёл по отдельности не пересчитываю. Я, можно сказать, почти что настоящим делом занимаюсь – фельетоны пишу. И неплохие, надо сказать. Коль уж после их публикации некоторые знакомые чиновники перестают со мной здороваться.