38
За тобой приедут… Они за тобой приедут. Нет, не надо, я устал, я плохо себя чувствую, мне необходимо отдохнуть, да-да, просто необходимо! Но формула «за тобой приедут» не нуждается в особых разъяснениях.
Формула страха.
За тобой приедут (или придут) — и римский сенатор прощается с красавицей женой перед встречей с Нероном. И русский князь дает последние напутствия детям перед поездкой в Орду. И боярин крестится, умоляя Всевышнего оберечь его семью от преследований, собираясь к царю Ивану. И нарком, генерал, партийный деятель убеждают ближних, что не задержатся на Лубянке…
Она передается из поколения в поколение, живет в генетической памяти людей, которые и не подозревают об этом. Они изучают историю, возмущаются тиранами, сочувствуют пострадавшим и не испытывают страха перед формулой «за тобой приедут», ибо уверены, что цивилизация вырвала ее страшное жало. Но услышав однажды жесткое и необратимое: «за тобой приедут», человек обнаруживает в себе тысячелетние страхи предыдущих поколений.
Не грозное предупреждение: я тебя убью, уничтожу, по стенке размажу; не злобное обещание: измордую, ты у меня еще попляшешь, пожалеешь, попомнишь, а в общем-то нейтральная фраза «за тобой приедут» вызывает дрожь в коленках и ощущение близкого краха.
Несколько минут Савин сидел без движения, пытаясь понять замысел Хозяина и найти выход, но ничего не мог придумать — его разум и воля были парализованы страхом.
Потом еще раз попытался дозвониться Марине — телефон в Крылатском безмолвствовал, а звонить в квартиру Хозяина Савин не решился. Может быть, Лизуткин именно этого и ждал, подключив магнитофон. Нет ее в Крылатском, нет! Значит — у папаши сидит. Не звонит — значит, заодно с ним… А вдвоем они могут обвинить его в чем угодно!
Савин побрел в комнату жены, остановился перед Светланой, тихо спросил:
— А ты никому не звонила? Ничего про меня не говорила?
Глупый вопрос, что она могла сказать? Но с кем же еще посоветоваться? В таких щекотливых вопросах друзей нет.
— Оставь меня в покое, — отмахнулась Светлана. — Не то я скажу про тебя, и тогда не обижайся.
Она подумала про Ала.
— Понятно, — пробормотал Савин, сел у нее в ногах и вдруг заплакал, прижав ладони к лицу.
Светлана с удивлением посмотрела на мужа, пожала плечами, выражая свое полное непонимание не только его поведения, но и того, что же ей в этом случае делать? Когда мужчина плачет, это всегда страшно. Хоть он и отвратительный тип, который набросился на нее с кулаками, хоть и чужой теперь человек, но ведь — плачет! И не кто-нибудь, а жесткий, холодный, самоуверенный Савин! Похоже, что-то случилось страшное.
— Ты чего тут рыдаешь? — спросила она. — Новая возлюбленная бросила?
Он покачал головой, шмыгая носом.
— Тогда поезжай к ней, она успокоит, утешит, погладит по головке. Я этого делать не собираюсь.
— Света… я виноват перед тобой, но тут уж ничего не поделаешь… Простишь ты меня или нет, все кончено. Мы слишком разные люди. Но… может быть, ты поможешь мне?
— И не подумаю, — отрезала Светлана, однако на самом деле задумалась. О какой помощи он говорит?
— В фирме возникли крупные неприятности, и похоже, со мной хотят расправиться. Человека, который на меня работал, жестоко избили, хотя он совершенно ничего не знал. Сейчас приедут за мной и может быть… я не вернусь уже.
— Чепуха, — неуверенно сказала Светлана. — Ты просто пьян, вот и мерещится не пойми что.
— Мерещится? За мной приедут мои же охранники, которые, вместо того, чтобы выполнить мое задание, избили моего человека. Понимаешь, что это значит?
— Может, он сам виноват?
— Света, меня хотят убить. Я это чувствую.
— Да тьфу на тебя, дурак! — закричала Светлана. — То сам размахивает кулаками, то кричит, что у него другая женщина есть, а потом плачет и просит у меня помощи… Кошмар! А что я могу сделать? Позвони своим друзьям, пусть помогут тебе, поезжай к ним, спрячься. И отстань от меня.
— Света, в таком деле друзья не помогут. Представь себе, что ты получила в школе двойку, родители сурово накажут…
— И представить такого не могу.
— Представь. Твои подруги помогут? Их родители помогут? Так и здесь… Все, что творится в фирме, — семейное дело, никто из посторонних лезть в него не станет. Помоги мне, Света.
— Но как?!
— Позвони своей подруге Лене, пусть она разрешит мне пожить в ее квартире пару дней, пока не выяснится, что они задумали.
— Той самой Лене, которую ты считал подлой и завистливой голодранкой? — уточнила Светлана.
— Я был не прав… Я заплачу, тысячу, две тысячи долларов, пусть купит себе все, что хочет…
— Думаешь, она возьмет? Да ни в жизнь!
— Три тысячи… Света, именно там они не станут меня искать, никто не знает о ней, понимаешь?
Светлана заколебалась. А вдруг и вправду ему грозит опасность? Он хоть и подлец, и чужой теперь человек, а все же не хочется, чтоб его убивали. Изменял ей, но и денег не жалел; все, что хочешь, — пожалуйста. Только в последние дни стал говорить о деньгах, когда почувствовал, что она встречается с другим мужчиной…
— Уж не знаю, согласится ли она…
Савин встал на колени, умоляюще протянул к ней руки:
— Помоги… Света, пожалуйста, у нас есть минут десять, не больше!
— Ну, хорошо. Но учти, это ничего не значит. Мы с тобой расходимся, понятно?
— Понятно, — вздохнул Савин. Теперь, после предательства Марины, ему уже не особенно хотелось разводиться со Светланой.
Она потянулась, поставила аппарат себе на колени, набрала номер.
— Але, Ленка! Привет.
— Твоя губа зажила?
— Еще нет. А ты чего такая грустная?
— Макс подлецом оказался, ты себе представить не можешь, что я пережила, Светка! Послушала твоего Ала, пошла, дура, к нему, а там!..
— Да ты что? Ленка, завтра я приду, обязательно расскажешь. Тут рядом со мной бывший муж стоит, Савин.
— Все-таки решилась на развод? Ох, смотри, Светка, будешь плакать горючими слезами, как я.
— Я решилась. А что остается делать, если он только что рассказал, как любит другую женщину?
— Да ты что?!
— Но сейчас дело не в этом. Ленка, ты можешь приютить его на пару дней у себя?
— С чего бы это?
— Его хотят убить.
— Пожалуйста, перестань говорить глупости! — рассердилась Лена. — У меня и так голова кругом идет, а ты!..
— Да это совсем не глупости. Сейчас приедут и повезут убивать. Он тут даже заплакал от огорчения.
— Лева заплакал?!
— Да, это, правда, пьяные слезы, но все равно неприятно.
— Почему ты именно мне позвонила? — встревоженным голосом сказала Лена. — У меня ведь даже дверь не бронированная, обычная.
— Я дам ему трубку, он тебе все объяснит.
— Леночка! — закричал Савин. — Тебя никто не знает, у тебя я буду в полной безопасности! Пару дней поживу, буду вести себя тихо, как мышка, клянусь! Я тебе заплачу, я сделаю все, что попросишь, только помоги.
— Ну… я даже не знаю… Как это я буду жить вместе с мужчиной? Это же неприлично.
— Клянусь, ты и не заметишь меня, Леночка! Светлана просит, я же не тайком пробираюсь к тебе, жена об этом просит, понимаешь? Неужели я такой монстр, что могу воспользоваться твоей помощью и сделать какую-то глупость?
— Откуда я знаю… — сомневалась Лена.
— В случае чего позвонишь Светлане, она знает, куда сообщить, где я нахожусь. И тогда мне конец! Хотя бы это тебя успокоит?
— Ну, в общем-то… мамина комната свободна. Я удивляюсь Светлане.
— Я сам себе удивляюсь, Лена! Но что делать, обстоятельства бывают сильнее нас… Пожалуйста, я никогда не забуду твоей доброты, хочешь, расписку напишу — выполню любое твое желание! А если деньги нужны — сколько хочешь…
— Не нужны мне твои деньги, на свои как-нибудь проживу. Ну хорошо… приезжай. Но смотри!..
— Спасибо, Лена!
Савин торопливо застегнул рубашку, метнулся в свою комнату, надел пиджак, нащупал в кармане пачку долларов — на первое время хватит. Снова заскочил к Светлане, заискивающе улыбнулся:
— Спасибо, Света. Я и твой должник. Когда за мной придут, скажи, что поехал к больной бабушке в Одинцово. Срочно позвонили, и я уехал. Адреса ты не знаешь.
— Погоди, погоди! — встревожилась Светлана. — А меня тут пытать не станут?
— Можешь не открывать им. Да нет, не тронут… не должны. Ты-то ни при чем.
Хлопнула дверь в прихожей. Светлана пошла следом, заперла стальную дверь на все замки, потом заперла деревянную, красивую, дорогую, итальянскую, но лучше б она тоже была стальной! И все равно было страшно. Кто-то из сотрудников Савина ничего не знал, и его избили, а она ведь кое-что знает! Про те же сделки с доном Хавьером… Хорош муженек, нечего сказать! Сам убежал, а ее оставил разбираться со своими врагами. Ал бы никогда так не поступил.
— Дурак он и есть самый настоящий, — с тоской сказала она себе. Посмотрела на запертые двери и добавила: — Если меня станут пытать, я сразу все скажу. — Потом, вернувшись на свой любимый диван, хлопнула себя по голове. — И я тоже дура! Нужно было ехать к Ленке вместе с ним…
В это время Савин сворачивал с Большой Филевской улицы в сторону Новозаводской. Несколько раз они со Светланой были в гостях у Лены, он помнил, где она живет.
