Бессмысленно было проверять, заперта ли дверь номера изнутри. Невидимка пришел и удалился. Доказательством его визита был конверт, брошенный на покрывало. Натали, помедлив, взяла его в руки — белый конверт без какой-либо надписи. Она аккуратно распечатала его ногтем — клей был свежим. В конверте была сложенная вчетверо страница из газеты «Вечерняя Москва» двухдневной давности.

Гласность, объявленная Горбачевым, изменила содержание советских газет. В них появились броские заголовки, разоблачительные статьи о коррупции в среде государственных служащих, а также бесчисленные заметки о жутких преступлениях: каннибалы-шашлычники, продающие человеческое мясо, поджаренное на мангалах на ВДНХ, таксисты — душители одиноких пассажиров, малолетние проститутки, отравляющие своих клиентов и расчленяющие их трупы. Если верить газете, все партийное руководство — шайка грабителей, а вся канализация Москвы забита мертвыми телами. Натали добралась до колонки объявлений. Там тоже повеяло новыми ветрами. Кто-то прозрачно намекал на сексуальные услуги, какие-то парни из Люберец собирали своих земляков для «теплой» встречи у входа в парк Горького. Среди объявлений едва заметно карандашом были отмечены несколько телефонных номеров: 379-33-01, 250-36-04 и так далее. Это были самые обыкновенные московские номера, но Натали сразу стало ясно, что ей передано зашифрованное послание. Цифры означали страницы, строчки и слова.

Номер в гостинице — это временный дом для чужестранца. Он должен обеспечить ему уют, покой и безопасность. Если по нему гуляют невидимки и кладут конверты возле подушки, на которую ты склоняешь голову во сне, что же это за страна? Если здесь установлены такие правила, что ж, им надо следовать.

Натали быстро оглядела потолки, стены, шкафы. Нигде она не смогла найти глазка объектива телекамеры. На всякий случай она задернула шторы, отгородившись от возможного наблюдателя за окном — мало ли кто скрывался в толпе иностранных туристов или прохожих на площади возле Исаакиевского собора. И неизвестно, какой он снабжен аппаратурой.

Она заперлась в ванной, притащив туда сумку, которую пока еще не открывала. Там были книги, взятые для чтения перед сном. Детективы Уэстлейка и Блоха были слишком малообъемными для ее целей. Она предпочла толстый триллер Ладлэма, сорвала с него обложку и аккуратно вклеила на место шпионского романа, переведенного в России, порнографические «Жемчужины» Уоллеса. Эту работу она проделала в Нью-Йорке, и теперь на какое-то мгновение она испытала удовлетворение при мысли о собственной прозорливости. Конечно, это была опасная игра с русской таможней, но, как оказалось, игра стоила свеч.

Прежде чем приступить к делу, Натали проверила все, что могло быть средством наблюдения за ее действиями. Она прощупала вентиляционную решетку, цоколи осветительных приборов, краны и ручки душа. Она сама смеялась над собой, но всюду ей мерещился вездесущий наблюдающий глаз.

Покончив со своим дилетантским обыском, она наконец приступила к главному. Когда ее влажные от нервного возбуждения ладони раскрыли книгу «Жемчужины» и первые буквы появились на листке жесткой туалетной бумаги, предлагаемой гостям «Астории», все страхи исчезли. Азарт ищейки повел ее по следу. Цифры превращались в буквы, буквы в слова. Пять телефонных номеров, каждый из семи цифр! Найти им аналог в книге — нелегкая работа! Страницы липли к пальцам. В висках стучало. Бешеный ритм какой-то музыки звучал в голове и мешал Натали сосредоточиться.

Постепенно складывалось послание…

«Три… от… дна…

Какого дна? Кто на дне?

Догадка осенила Натали. Она прочла объявление — третье с конца колонки объявлений.

«Приглашаются добровольцы на реставрацию старых зданий Китай-города. Сбор возле станции метро «Площадь Свердлова» в девять часов».

Китай-город — это Москва. Это шестьсот километров от Ленинграда. Встреча, судя по газете, назначена на утро завтрашнего дня. Автор зашифрованного послания рассуждал достаточно здраво. Встреча в оживленном центре Москвы неподалеку от Кремля, среди памятников старой архитектуры не будет выглядеть подозрительно. Состоятельная американка может себе позволить роскошь прокатиться на денек в столицу для осмотра туристских достопримечательностей. Если кто-то потребует от Натали объяснений, она без труда сможет придумать приемлемую для всех версию. Сборище энтузиастов — любителей старины — подходящий повод для контакта с иностранной туристкой.

В гостиной раздался пронзительный телефонный звонок. Натали молнией пронеслась по комнате и схватила трубку. Она сразу же узнала спокойный доброжелательный голос министра Ростова:

— Вам не скучно проводить время одной в своем номере?

Натали поспешно приняла его предложение встретиться в вестибюле «Астории» и разделить с ним, как он выразился, «хлеб-соль» за дневной трапезой. Она была не в силах оставаться наедине со своими мыслями в номере, где таинственные послания материализуются из воздуха и оказываются на твоей подушке, и поэтому, не раздумывая, согласилась.

Когда они примостились на высоких табуретах перед стойкой сумрачного бара «Астории» и взгляд Ростова скользнул по ее коленям, прикрытым весьма приличной длины юбкой, Натали мысленно взмолилась: пусть это будет простое ухаживание привыкшего к легким победам мужчины, а не очередная завязка «шпионской» интриги! Ей чудилось, что с первой минуты ее появления в Ленинграде идет проверка, как много она знает о чем-то неведомом. И поведение таможенников, и разговоры на банкете «Союзпушнины» были не случайными. Прошла ли она проверку?

— Как я могу убедить вас провести со мной уик-энд? Моя машина ждет у подъезда. Моя дача в часе езды отсюда.

Он не удержался от того, чтобы лишний раз не обратить ее внимания на свой роскошный «ролекс», якобы проверяя время.

— Простите, господин Ростов!

— Для вас я Федор.

— Я очень сожалею, Федор, но у меня есть свои планы. Я мечтаю увидеть Москву, подышать воздухом своего детства, посетить старых друзей моего отца в американском посольстве.

— Вы не говорили об этом вчера.

— Я еще не составила свой график. Теперь все улажено. Я заказала билеты туда и обратно как раз за минуту перед вашим звонком.

— Где вы остановитесь?

— В «Национале».

— Василий любил эту гостиницу.

— Я знаю. Мы собирались встретить там вместе Рождество. Но я не отменяю свидания с вами, я его просто откладываю.

— Премного благодарен! — За внешней гусарской лихостью Ростов не смог скрыть своего разочарования.

— Послушайте, Федор! — Натали перевела беседу в другое русло. — Только пусть этот разговор останется между нами — между мной, тобой и этой бутылкой водки, что стоит перед нами.

Ростов усмехнулся, оценив, как ловко Натали перешла на «ты», используя особые нюансы русского языка.

— Я хочу предложить тебе партнерство.

— Обворожительная женщина предлагает мне партнерство? В чем и где? В постели? — игриво поинтересовался захмелевший министр.

— Сейчас я говорю о деловом партнерстве.

— Я бюрократ на службе тоталитарной «империи зла».

— Отбросим шутки. Рейган когда-то красиво выразился, но его слова остались словами. А дело есть дело!

— Я тебя понял, Натали. — Ростов извлек из своего «дипломата» отпечатанные документы. — Вот новые правила, регулирующие наши внешнеторговые операции. Хочешь взглянуть?

— Жажду! — Натали выхватила из его рук бумаги.

Ростов предостерегающе погрозил ей пальцем.

— Помни, женщина, здесь тебе не Нью-Йорк! Я только один из многих пауков, засевших в правительственной паутине и подстерегающих несмышленых мух. Я отвечаю только за себя, но не за их действия. Если ты посетишь мою дачу, я познакомлю тебя кое с кем из них. Это пойдет на пользу дела.

— Только не в этот уик-энд!

Ростов молча вылил оставшуюся в бутылке водку в свой стакан, осушил его одним глотком, разгрыз зубами кусочки не растаявшего на дне стакана льда и положил на стойку крупную банкноту с изображением Ленина.

— Еще водки, шеф.

— Вы уже превысили норму, установленную партией и правительством, — улыбнулся бармен. — Как быть?

— А так! Дай нам два стакана минералки. Партия и правительство будут в восторге, что мы бережем свое здоровье.

Натали попробовала поданную «минералку». На вкус это был чистый спирт.

— За друзей! — поднял свой стакан Ростов. — За нужных друзей!