Марк-Антонио Аркури, приехавший в Милан следом за Шанталь Онфлер, узнал, что Джанни Штраус тоже в городе. Несколько дней он безуспешно разыскивал Джанни в домах и клубах, которые тот обычно посещал, но так и не сумел его найти. И вдруг, совершенно неожиданно, столкнулся с ним на пороге знаменитого ресторана «Кова». Джанни выходил из бара в компании американского адвоката, с которым Марк-Антонио познакомился еще в ту пору, когда жил на Манхэттене и сотрудничал с «Блю скай».

Модельер-сицилиец одновременно и желал и опасался этой встречи. Два года назад они с Джанни расстались после бурной ссоры на почве ревности.

Марк-Антонио работал в это время модельером в «Блю скай» и делил постель с Джанни Штраусом, но тот стал тайно, за его спиной, встречаться с аргентинским пилотом «Формулы-1». Узнав об этом, Марк-Антонио почувствовал себя оскорбленным до глубины души. Примерно в то же время на его горизонте взошла звезда первой величины: Шанталь Онфлер. Они случайно познакомились на одном из приемов, и она сразу же принялась обхаживать молодого красавца. Графиня была богата, знаменита, обворожительна и владела фирмой, производившей модную женскую одежду. Для него это был великолепный случай, для нее тоже. Ей давно уже хотелось заполучить модельера, который придал бы ее фасонам более современный и свободный стиль. Очень скоро они перенесли свое сотрудничество в кровать, и тут Марк-Антонио, много месяцев ожидавший случая поквитаться, подстроил все так, чтобы Джанни их застал. Вспыхнул грандиозный скандал. В результате Марк-Антонио остался с графиней и последовал за ней в Париж.

Увы, блестящий профессиональный вклад сицилийского модельера не сумел защитить фирму Шанталь от экономического кризиса, охватившего всю отрасль. Самые слабые были сбиты с ног и унесены течением. Даже такой компании, как «Блю скай», пришлось закрыть несколько магазинов в разных странах, однако приобретенный с годами запас прочности позволил ей удержаться на плаву, проводя более гибкую рыночную политику.

Империя Шанталь, напротив, угрожающе зашаталась. Да и сама она со своими капризами успела надоесть Марку-Антонио. Ему захотелось вернуться к Джанни Штраусу хотя бы на работу, если не в постель.

Лимузин, стоявший у входа в ресторан, поджидал финансиста и его адвоката. Встретившись взглядом с глазами Марка-Антонио, Джанни Штраус послал ему широкую улыбку.

— Увидимся позже в гостинице. Сейчас я занят, — торопливо попрощался он с адвокатом, усадил его в лимузин и дождался, пока тот отъехал. — Отлично выглядишь, — заметил финансист, поворачиваясь к модельеру и пожимая протянутую руку.

— Ты больше не сердишься? — насмешливо спросил Марк-Антонио.

— А почему я должен сердиться? — притворно удивился Джанни и зашагал по улице Сант-Андреа.

— Разве ты не был зол на меня? — повторил молодой сицилиец, следуя за ним.

— Вероломство составляет часть твоей привлекательности. Я всегда принимал тебя таким, какой ты есть, — ответил Джанни.

— Главное, не делать из этого трагедию, — усмехнулся Марк-Антонио, вспоминая, какими оскорблениями они обменялись два года назад в Нью-Йорке.

— Я тоже так считаю, — согласился Джанни.

Марк-Антонио хлопнул его по плечу и весело рассмеялся:

— А как у тебя дела с неотразимым Ромеро? — Слухи о романе наследника великого Петера Штрауса с молодым аргентинским гонщиком были излюбленной темой разговора в спортивных кругах.

— А как графиня? — в свою очередь спросил Джанни.

— Несносная женщина.

— Ты это говоришь, просто чтобы доставить мне удовольствие.

— Я ее не выношу, — повторил модельер.

— Мир велик. Места хватает всем. Стоит лишь лечь на другой курс.

— Я узнал о несчастье с Мистралем, — переменил тему Марк-Антонио. — Удивительно, как он остался цел. Хвала Всевышнему.

— Насколько я знаю, он уже вне опасности.

— Это ведь Рауль подсек его, верно?

— Да, вроде бы. Жуткую профессию они себе выбрали.

Они шли рядышком, болтая, как старые друзья.

— Ты скучал по мне? — спросил Марк-Антонио.

— Ужасно, — признался Джанни.

— Я бы с радостью вернулся к тебе на работу, — модельер ответил откровенностью на откровенность.

— Шанталь придет в бешенство, если услышит, что ты говоришь, — заметил финансист.

— Я решил ее оставить, — заявил молодой человек.

— А она об этом знает?

— Пока еще нет. Она ждет меня в гостинице, чтобы вернуться в Париж. Мы с ней поцапались, — объяснил Марк-Антонио.

— Ей будет тебя не хватать, — злорадно засмеялся Джанни.

— Обойдется. Ей больше нравятся женщины. А таких парней, как я, она при желании найдет с дюжину на любом углу, — равнодушно пожал плечами сицилиец.

— Но второго такого гениального модельера ей не найти.

— Ты думаешь? Иногда я сам себе кажусь мыльным пузырем. Не думаю, что я так уж много значу, поверь мне.

— Вижу, на тебя нашла стихия самобичевания. Я понимаю. Со мной тоже такое бывает. Я возвращаюсь в Нью-Йорк прямо сегодня. Дневным рейсом, — проговорил Джанни с напускной небрежностью.

— Ты мне так и не ответил, — напомнил Марк-Антонио. Он был как на угольях.

— Встретимся в аэропорту, — предложил Джанни с довольной улыбкой. — В час, — уточнил он, останавливая встречное такси.

Он был уже в машине, когда зазвонил его переносной радиотелефон. Ответив, он услыхал в трубке дрожащий и немного гнусавый, словно слегка простуженный, детский голосок:

— Говорит Фьямма Гвиди. Мне надо поговорить с господином Джанни Штраусом.

— Я слушаю, — ответил он. — Ты меня ищешь?

— Да, синьор, — подтвердила девочка. — Мне очень нужно с вами поговорить.

В его жизни было два момента, заставлявших его испытывать чувство вины: его извращенность и вот эта девочка, дочь его отца, о существовании которой он всегда старался забыть.

— Когда? — спросил он просто.

— Прямо сейчас. Если вы приедете ко мне в гостиницу, я буду вас ждать в той комнате, где телевизор.

— Постараюсь не заставлять тебя долго ждать, — обещал Джанни. — Изменим маршрут, — обратился он к шоферу. — Едем в отель «Плаза».