46
Лечащий врач Софи сказал Эндрю и Дейзи, что пока рано делать прогнозы. Сначала девочка должна прийти в сознание. После того как больной пошевелился, это обычно происходит довольно быстро. Каковы бы ни были данные энцефалограммы, никогда нельзя исключать возможность полного восстановления мозга.
– Когда ваша дочь – впрочем, не будем загадывать раньше времени, – если ваша дочь придет в сознание, можно будет подумать о том, чтобы перевезти ее в больницу Стоук Мандевилль, – сообщил родителям девочки хирург-консультант.
Ни Дейзи, ни Эндрю не надо было объяснять, что травмы головного мозга не всегда вылечиваются полностью. И оба знали, что нейрологическое отделение больницы Стоук Мандевилль, находящейся в Айлесберри, славилось своими специалистами именно в этой области.
Слушая врача, Эндрю вспомнил Тито Ариаса, мужа Марго Фонтейн, который оказался в больнице с параличом нижней части тела, после того как в него выстрелил четыре раза панамский политик. Его тоже отвезли в Айлесберри.
А Дейзи подумала о взрыве во время конференции консерваторов в восемьдесят четвертом году. Она вспомнила, как стояла рядом с Эндрю в одной ночной рубашке на аллее парка и смотрела, как пожарники вытаскивают из-под обломков «Гранд-отеля» трупы и раненых. Норман Теббит и его жена лежали под обломками бетона и металла, взявшись за руки. Пол их спальни провалился, и, прежде чем их засыпало, они пролетели четыре этажа вниз. Дейзи ясно видела перед собой сведенное судорогой лицо министра торговли и промышленности. Но сейчас главным стало совсем другое воспоминание – у Маргарет Теббит была парализована левая сторона. И ее тоже отвезли в Стоук Мандевилль. Интересно, сколько времени займет дорога от Чейни-стрит до Айлесберри? Час?
Когда Дейзи вернулась из больницы, Мэтти был наверху, в своей комнате. Дейзи сообщила ему новость. Сначала мальчик радостно улыбнулся, но углы его рта тут же поползли вниз, и Мэтти буквально разразился рыданиями. Когда мальчик плакал, он выглядел лет на пять старше своего возраста. Дейзи ласково обняла сына. Спустя несколько минут мальчик отстранился от матери, оставив мокрый след на ее блузке.
– Можно мне навестить ее завтра? – спросил Мэтти.
Глядя на сына, Дейзи неожиданно улыбнулась. Боже, как давно – хотя на самом деле это было всего восемь недель назад – Дейзи не улыбалась по-настоящему.
– Может, мне удастся заставить ее открыть глаза, – продолжал Мэтти. – Я только скажу ей, что Джейсон каждый день справляется о ее здоровье, и какой несчастный вид у него был, когда он заходил сюда.
Весь вечер Мэтти Харвуд буквально сиял от радости.
Дейзи как раз закончила краситься, когда услышала внизу, на улице, знакомый рокот правительственного «ягуара». Олли остановил машину и заглушил мотор. Дейзи посмотрела на часы. Семь десять. Она уже успела надеть шелковую блузку цвета кораллов, которую Эндрю подарил ей на Рождество. Скользнув взглядом по своей груди, Дейзи решила расстегнуть еще одну пуговку.
В спальне она быстро надела босоножки на высоких каблуках, которые больше всего подходили к ее белым брюкам. Дейзи внимательно пригляделась к ожерельям, висевшим, как небольшая занавеска, на зеркале ее туалетного столика. Она выбрала бусы из искусственного жемчуга, которые надела, сложив вдвое, так что одна нитка оказалась внутри блузки, а другая – поверх нее.
Дейзи слышала, как Эндрю зашел в дом, поднялся по лестнице и вошел в кабинет. Чуть раньше Дейзи наполнила льдом ведерко и поставила его на столик для напитков.
Когда Дейзи вошла в кабинет, Эндрю стоял к ней спиной. Слышно было, как он кладет в бокалы лед. Обернувшись, Эндрю застыл с кубиком льда в одной руке.
В эту ночь Дейзи и Эндрю впервые за много недель заснули обнявшись.
В субботу, когда Софи в первый раз открыла глаза, у ее постели дежурил Мэтти.
– Привет, сестренка, – сказал он.
В воскресенье утром Дейзи отнесла наверх поднос с завтраком и свежие газеты. Поставив завтрак Эндрю на стол, а свой кофе на тумбочку рядом с кроватью, она забралась обратно в постель и потянулась за газетами, которые бросила в ногах кровати. Эндрю встал, накинул поверх пижамы халат, устроился поудобнее в своем любимом кресле и развернул «Санди таймс». И почему это газеты становятся с каждым разом все толще и толще? Их уже почти невозможно дочитать до конца.
Дейзи решила начать с «Бастиона». Все эти два месяца она практически не брала в руки газет. Устроившись поудобнее на подушках, Дейзи принялась за первую страницу – она решила читать все по порядку. Минут через десять Дейзи добралась наконец до странички, на которой печатались редакционные статьи. В колонке Бена Фронвелла ей тут же бросились в глаза три имени. У Дейзи все похолодело внутри. Может, не надо читать? Может, просто закрыть газету и вести себя так, как будто там ничего не было? Но глаза Дейзи, как бы сами по себе, беспокойно шарили по абзацам, где упоминалось ее имя. Все это чепуха, полная чепуха. Теперь Дейзи бросило в жар. Бред, полный бред! Ее немного подташнивало.
Бен написал статью в своем обычном стиле – обращаясь к читателю запанибрата и в то же время как бы поучая. Дейзи заставила себя начать с самого начала.
«Что должны мы подумать о министре обороны, который предпочитает ублажать своего могущественного американского коллегу, а не заботиться о безопасности соотечественников? Спросите себя, по какой причине Эндрю Харвуд хочет передать половину заказов на детали для спутников системы «Сатир» американским компаниям?
Разве может кто-нибудь дать достаточно надежные гарантии, что в спутники не будут вделаны кристаллы, позволяющие Пентагону считывать поступающую на них информацию через американскую систему «Солнце»?
И кто объяснит избирателям, почему мистер Харвуд решил повернуться спиной к желанию премьер-министра оживить экономику страны?
Еще до замужества доктор Карл Майер успел похитить сердце очаровательной миссис Дейзи Харвуд. Если бы кто-нибудь позволил нам взглянуть краем глаза на бюст Карла Майера, который вот уже много месяцев пытается вылепить миссис Харвуд, мы, возможно, смогли бы определить, насколько предана миссис Харвуд своим прежним обожателям.
Жена министра обороны Великобритании приглашает в свою студию в Челси министра обороны США. И в этом на первый взгляд нет ничего предосудительного. Совсем другое дело, когда сам мистер Харвуд принимает важные политические решения под влиянием личной симпатии своей супруги к Карлу Майеру. В этом случае мы просто обязаны задать себе вопрос – не следует ли мистеру Харвуду доставлять удовольствие своей жене, работая на другом, менее ответственном посту.
И не будет ли в этом случае самым мудрым решением передать портфель министра обороны всеми уважаемой Рейчел Фишер?
Военным придется в этом случае иметь дело с умным человеком, способным разбираться в обстановке и принимать стратегически оправданные решения.
Чиновники министерства обороны поймут, что контракты на военное оборудование должны передаваться хорошо зарекомендовавшим себя фирмам внутри Великобритании.
А избиратели смогут наконец вздохнуть спокойно, зная, что человек, стоящий во главе министерства обороны, готов сделать все, чтобы Великобритания стала еще сильнее и могущественнее. К тому же, не стоит забывать, что Рейчел Фишер – не только опытный и компетентный руководитель, настоящая хозяйка своего министерства, но и мать, хорошо понимающая чувства всех английских матерей, мечтающих, чтобы их дети могли спать спокойно.
А пока остается только надеяться, что премьер-министр и сознательные члены кабинета не позволят теперешнему министру обороны лишить британские фирмы половины контрактов на детали для спутников системы «Сатир».
Бен особенно гордился тем, что ему удалось представить все дело так, словно Дейзи сама завлекла Карла Майера, а самого министра обороны Америки как бы и не в чем обвинить. Все наверняка оценят его изящную игру словами, и прежде всего – Джослин Майер.
Дочитав статью, Дейзи почувствовала самую настоящую панику. Сложив «Бастион», она положила его рядом на постель и закрыла сверху простыней. Затем Дейзи испуганно взглянула на Эндрю. Он как раз дошел до той страницы, где печатают редакционные статьи в «Санди таймс». Может, он не заметил, как она читала колонку Бена. Может, Эндрю вообще забудет сегодня прочитать «Бастион»? Или же она может сказать, что его не принесли сегодня утром вместе с другими газетами. Дейзи потянулась к стопке газет, достала оттуда вторую часть «Санди телеграф» и положила ее поверх «укрытого» простыней «Бастиона». Сама Дейзи взяла первую часть «Санди телеграф» и стала делать вид, что читает, хотя на самом деле строчки расплывались у нее перед глазами.
– А что там наш любимый редактор? – спросил вдруг Эндрю. – Не приготовил нам сегодня ничего интересненького?
Дейзи пришлось сменить тактику.
– Ах, Бен становится с возрастом таким занудой, – сказала она.
Эндрю поглядел на жену поверх «Санди таймс». Несколько секунд он внимательно изучал лицо Дейзи, затем сказал:
– Я все равно не позволю этому Бену Фронвеллу испортить наше первое нормальное воскресенье. Я прочту «Бастион» завтра утром. Чтобы он там ни написал, Дейзи, все это такие мелочи по сравнению с тем, что произошло в нашей жизни за последние сорок восемь часов. Так что и ты постарайся не дать этому негодяю испортить нам воскресенье.
Когда Эндрю пошел бриться, Дейзи выхватила из-под простыни злосчастный еженедельник и стала перечитывать статью. Глаза ее все время возвращались к тому месту, где упоминалось ее имя. Дейзи пыталась представить себе, что скажет Эндрю, когда завтра утром все-таки прочитает газету.
– О Боже! – воскликнула Франсез. – Неужели этот чертов Бен Фронвелл никогда не успокоится?
Они с Джайлзом сидели в удобных широких креслах в гостиной своей квартиры, выходящей окнами на Тауэр-бридж. Квартира находилась на восьмом этаже высотного дома, построенного три года назад прямо за складским зданием постройки времен королевы Виктории. Один из подоконников был, как всегда, завален рукописями, которые Франсез принесла на выходные из офиса. Такова судьба всех литературных агентов – большую часть работы приходится делать дома.
На Франсез было красное шелковое кимоно. Она заложила волосы за уши и надела свои любимые очки с затемненными стеклами. В руках Франсез дымилась огромная кружка с кофе. Черная капелька упала на кимоно, но Франсез даже не подумала ее стереть – по воскресеньям они с Джайлзом любили наслаждаться полным покоем и безделием.
Сложив «Бастион», Франсез пустила его по ковру в сторону мужа. Когда Джайлз открыл номер, Франсез сдвинула на лоб очки и стала следить за выражением его лица.
Упершись грудью в подбородок, Джайлз внимательно читал колонку Бена Фронвелла. Две морщины на щеках Джайлза стали вдруг еще глубже – видимо, он дошел до того места, где впервые упоминалось имя Дейзи.
Закончив читать, Джайлз швырнул газету на пол и полез в карман за сигаретой. Закурив, он внимательно изучал трещину, появившуюся на потолке месяц назад.
Через несколько минут Джайлз взглянул наконец на Франсез.
– В эту игру можно играть вдвоем, – загадочно произнес он.
В этот момент зазвонил стоящий на полу возле кресла Франсез телефон. Она сняла трубку.
– Привет! Да, он как раз дома. У тебя все в порядке? – на лице Франсез на секунду отразилось любопытство. – Даю тебе Джайлза.
– Это Анджела, – сказала Франсез, протягивая мужу трубку.
– Доброе утро, Анджела, – приветствовал ее Джайлз.
На другом конце провода Анджела внимательно рассматривала свои ярко накрашенные ногти. Она, как всегда, лежала на кровати поверх покрывала, положив ногу на ногу.
– Я звоню из Сассекса, – сообщила Анджела. – Но во вторник собираюсь вернуться в Лондон. Может, мы могли бы вместе позавтракать, Джайлз? Не знаю, успел ли ты уже прочесть эту жуткую колонку моего обожаемого супруга в сегодняшнем «Бастионе»?
– Я закончил читать две минуты назад.
– На этот раз он зашел слишком далеко. У меня есть по этому поводу несколько интересных мыслей.
Несколько секунд оба молчали.
– Подожди секунду, Анджела, – сказал Джайлз. – Я возьму свой еженедельник и посмотрю, что у меня там во вторник.
Вернувшись в кресло, Джайлз поднял с ковра трубку.
– Что ж, я могу позавтракать с тобой во вторник.
– Как насчет «Ланганз брассери»? Насколько я знаю, мой замечательный супруг никогда туда не ходит. Но даже если он вдруг изменит этой привычке, мне наплевать.
– Встречаемся в час дня?
– О'кей. Я закажу столик.
За долгие годы знакомства с Анджелой Джайлз ни разу не слышал, чтобы она произнесла одну и ту же фразу дважды в течение разговора. Однако перед тем, как положить трубку, Анджела еще раз сказала:
– На этот раз он зашел слишком далеко.
