Весь следующий день Дейзи ни на минуту не отлучалась из дома на Кадоган-сквер, боясь пропустить звонок из «Бастиона». Долгожданный звонок раздался лишь в половине четвертого. Трубку взяла хозяйка дома.

– Это тебя, Дейзи. Подойдешь к телефону в гостиной?

Дейзи немедленно схватила трубку телефона, стоявшего почему-то на огромном рояле рядом с фотографией английской королевы в серебряной рамочке.

– Это Джеймс Аллен из «Бастиона», – сообщили ей с другого конца провода. – Я редактор отдела статей. Мне сказали, что вы были вчера у главного. Так вот, сейчас большой интерес к проблеме проституции. Мы хотим поместить статью об этом в очередном номере. Не могли бы вы написать что-нибудь примерно на полторы тысячи слов? До конца недели хотелось бы получить материал.

Дейзи была несколько обескуражена предложенной темой.

– А под каким углом я должна рассматривать эту проблему? – спросила она.

– Уж это решайте сами. Но статья должна быть одновременно занимательной и проблемной. И не особенно вдавайтесь в подробности. Что бы там ни считали вы сами, статья должна быть в пользу супружеской верности. Говоря о проститутках, я имею в виду тех, что стоят на улице. Если вы считаете, что жена какого-нибудь денежного туза мало чем от них отличается, то писать об этом не надо. И если вы вдруг найдете проститутку, которой нравится ее профессия, это тоже ни к чему. Как-никак, у нас семейная газета.

Дейзи посмотрела на часы. Три тридцать. До вечера еще далеко. Значит, ей скорее всего показалось, что у Джеймса Аллена заплетается язык. Вероятно, это какой-нибудь дефект речи.

– Может, надо взять интервью у проститутки?

– Я бы на вашем месте так и сделал. Или еще хорошая идея – можете поговорить с кем-нибудь, кто пользовался услугами проституток. Но только с каким-нибудь самым обычным мужчиной – ничего экстравагантного. Если статью включат в номер, вы получите сто пятьдесят долларов. Если она не понравится – восемьдесят.

– Но ведь до конца недели не так много времени. Сегодня уже среда.

– Что ж, можете сдать в самом начале следующей недели. Когда я приду во вторник на работу, материал должен лежать на столе.

– Вы сказали – во вторник?

– Да. Мы воскресная газета и не работаем по понедельникам.

– Ах, да. Извините, не могли бы вы повторить по буквам свое имя и фамилию?

– Д-Ж-Е-Й-М-С А-Л-Л-Е-Н. – На другом конце провода послышался звук, напоминавший сдавленное хихиканье. В общем, у редактора отдела статей было довольно простое имя. Но Дейзи не запомнила его, когда Аллен представился в начале разговора.

– Вас интересует что-нибудь еще?

– Думаю, что нет. Статья будет у вас на столе во вторник утром.

– Хорошо. До свидания.

– До свидания.

Подруга Дейзи работала на Би-би-си и примерно представляла, как пишут подобные статьи. Она посоветовала Дейзи просто выдумать все от начала и до конца.

– На Би-би-си этот номер не прошел бы. А статьи «Бастиона» всегда наполовину высосаны из пальца. Хотя они очень заботятся о достоверности информации в колонках новостей. Совсем другое дело, если бы ты писала серьезный обзор о морали и нравственности в современном обществе для женской странички «Гардиан». А «Бастион» вообще читают не ради статей. Если в газету и заглянет иной раз какая-нибудь феминистка, то лишь для того, чтобы тут же закрыть номер и осыпать проклятиями Бена Фронвелла. И вообще, почему бы тебе не последовать совету редактора, который звонил. Действительно, расспроси кого-нибудь из мужчин. Может, услышишь что-нибудь интересненькое.

– Но кого я могу расспросить? Если бы я была сейчас в Филадельфии, тогда другое дело. Уж там я нашла бы, с кем поговорить. – Дейзи на секунду замялась: на самом деле, она не смогла бы с уверенностью сказать, кто из ее знакомых способен посещать местные бордели. Хотя Карл, можно не сомневаться, наверняка знает кого-нибудь из таких людей.

– Я ведь никого не знаю в Лондоне, – добавила Дейзи.

– Тогда, думаю, тебе надо расспросить папу. Только выбери момент, когда мамы не будет поблизости.

Во вторник утром Дейзи отправилась в «Бастион», чтобы вручить написанную ею статью.

В вагоне метро было полно народу.

Почти ровно в девять Дейзи передала конверт с рукописью охраннику, сидевшему за конторкой. Сегодня дежурил другой молодой человек, не тот, с которым Дейзи разговаривала на прошлой неделе. Он сообщил, что раньше десяти никто из сотрудников не появляется в редакции.

– Но редактор точно получит эту статью? Я обещала, что утром она будет лежать на его столе.

– Я прослежу, чтобы ее передали секретарю в первую очередь, – пообещал охранник.

Выйдя на улицу, Дейзи подняла воротник пальто. По небу плыли низкие серые облака, прохожие жались к стенам здания, напрасно надеясь спрятаться от пронизывающего насквозь зимнего ветра. Когда Дейзи свернула на Людгейт-серкус, у нее даже перехватило дыхание от порыва ветра.

Что ж, по крайней мере Дейзи написала статью вовремя. Теперь надо возвращаться на Кадоган-сквер и ждать. Очень может быть, что статья не понравится. Дейзи сочинила весьма незатейливую историю о девушке из среднего класса, которая уверена, что лучший способ преуспеть в жизни – это танцевать на сцене Реймонд-авеню, самого популярного эротического шоу Лондона. (Хозяева Дейзи сводили ее в Реймонд, так что теперь она знала не понаслышке то, о чем писала.) Итак, юная леди, облачившись в синие страусовые перья, танцевала на сцене. Однажды вечером ей передали записку от весьма респектабельного джентльмена, который предлагал девушке пообедать с ним в ресторане «Каприз», несмотря на то, что это было против правил ночного кабаре. Девушка согласилась. Посредине обеда она вдруг обнаружила руку джентльмена у себя на колене. Ей сделалось настолько противно при виде его наманикюренных ногтей, скользящих все выше по бедру, что юная особа разразилась вспышкой гнева. Мужчина немедленно убрал руку, решив, что девушка, должно быть, нездорова. В это время к столу подошел еще один джентльмен, товарищ первого по Гаррик-клубу. Спутник танцовщицы представил ее как свою племянницу. Девушка чувствует себя оскорбленной, немедленно прозревает, понимает, что эротическое шоу не для нее, и решает постричься в монахини.

Когда в среду утром на Кадоган-сквер зазвонил телефон, Дейзи сама взяла трубку.

– Это Джеймс Аллен из «Бастиона». Ваша статья понравилась. Мы напечатаем ее в это воскресенье. А вам решено предложить контракт на полгода начиная со второй недели февраля. Таким образом мы обойдем профсоюзы, а потом контракт всегда можно продлить, если это устроит обе стороны. Сто двадцать долларов в неделю. – Дейзи отметила про себя, что «дефект речи» редактора отдела статей как будто испарился. Правда, голос был каким-то немного скрипучим.

– Но вы же обещали мне сто пятьдесят только за одну статью.

– Так ведь это разовый заказ. А по контракту вам гарантирована постоянная работа в газете.

– Но я не смогу прожить на сто двадцать долларов, если брошу внештатную работу для американских изданий, – сказала Дейзи. Не важно, что она не имеет опыта. Все равно не надо давать им понять, как сильно ей хочется попасть на это место.

– Очень жаль, но оклад у нас именно такой.

– Ну что ж, мне бы очень хотелось писать для «Бастиона», но, если я не смогу работать на другие издания, мне не удастся прожить на сто двадцать долларов.

– Дайте мне время подумать. Возможно, я смогу все как-нибудь устроить.

До следующего звонка Джеймса Аллена прошли сутки. И это были не самые веселые сутки в жизни Дейзи Брюстер.

– Могу предложить вам сто сорок долларов, – сказал Аллен. – Но это предел.

– Что ж, я согласна, – ответила Дейзи. Слава Богу, он ничего не спросил о мифических газетных вырезках, которые якобы должны были прислать из Филадельфии.

– Вам нужно зайти в начале следующей недели обсудить детали.

– Хорошо.

Положив трубку, Дейзи изобразила на персидском ковре танец американских индейцев на тропе войны.

Затем она пошла к себе в комнату и там, сев у окна, в котором виднелись кроны платанов, растущих на Кадоган-сквер, написала письмо родителям. Она надеялась, что очень скоро сможет обходиться без их ежемесячного чека.

Запечатав письмо, Дейзи обзвонила несколько агентов по продаже и найму недвижимости. Ее интересовали однокомнатные квартиры с кухней и ванной.

Хозяева дома ужинали в тот вечер в городе, так что Дейзи поела одна на кухне, затем прошла в спальню и стала готовиться ко сну. Она взбила подушки и зажгла лампу на тумбочке рядом с кроватью. И почему это англичане пользуются такими тусклыми лампочками? Дейзи достала из ящика тумбочки линованный блокнот и ручку.