Наступила середина июня. В Лондоне стояла непривычная для англичан жара. Уже к девяти часам утра воздух раскалялся настолько, что Дейзи все чаще вспоминала родную Филадельфию с ее жарким и влажным климатом. Девушка очень страдала от духоты.

Сегодня был понедельник, но Дейзи проснулась довольно рано. Она спала голой и не стала даже накрываться простыней – настолько было жарко. К тому же она оставила открытым окно, чтобы в комнату проникло как можно больше свежего ночного воздуха. Дейзи потянулась, разметав по подушке влажные волосы. И тут же буквально подскочила на кровати. О, Боже! И как она могла забыть, что сегодня за день? Дейзи взглянула на часы – уже почти семь. Самолет Карла скоро приземлится в Лондоне.

На прошлой неделе он позвонил и сообщил Дейзи, что не может дожидаться июля и собирается на три дня прилететь в Лондон. Эта новость застала девушку врасплох и, уж конечно, не обрадовала. Она не представляла себе, как скажет обо всем Карлу, а поэтому очень волновалась и даже злилась, хотя все время напоминала себе, что это Карл, а вовсе не она, имеет право разозлиться.

Сначала Карлу видны были в окно самолета только белые перистые облака. Потом в них открылся просвет, и Карл узнал причудливые башенки и бойницы Виндзорского замка. Однако облака тут же сгустились, и пассажирам рейса Нью-Йорк – Лондон так и не удалось полюбоваться английской столицей с высоты птичьего полета.

Примерно через час такси доставило Карла Майера в отель «Браун». Весь его багаж состоял из «дипломата» с бумагами и маленькой дорожной сумки.

В час дня Дейзи Брюстер вышла из автобуса на Пикадилли. Ей всегда нравился этот район, но сегодня девушка не замечала ничего вокруг. Она любила наблюдать за парочками, загорающими на лужайках Грин-парка, но сейчас лишь рассеянно взглянула в их сторону и свернула на Албемарль-стрит. Дейзи очень нервничала.

Служащий отеля «Браун» позвонил в номер профессору Майеру.

– Профессор говорит, что заказал ланч на половину второго, – сообщил молодой человек Дейзи. – Он просит подняться на несколько минут к нему в номер. Это на пятом этаже, комната двести сорок два.

– Скажите, пожалуйста, професcору Майеру, что я лучше подожду его в вестибюле.

Дейзи уселась на один из диванов, обитых дамасской парчой, и стала наблюдать за людьми, бесцельно слоняющимися по огромному вестибюлю. Девушка пыталась угадать по внешнему виду людей, чем они занимаются, но у нее ничего не получалось. Карл поставил ее в совершенно невыносимое положение. Теперь она должна чувствовать себя дурой из-за того, что отказалась подняться к нему в номер. Дейзи уже ругала себя за это – подумаешь, что здесь такого, просто подняться в номер. Что он, в самом деле, изнасилует ее?

– Привет, Дейзи. Ты что, решила, что я собираюсь тебя изнасиловать?

За полгода Дейзи успела позабыть, каким красивым мужчиной был Карл Майер. Он добродушно улыбался, глядя на девушку сверху вниз. Дейзи поймала себя на том, что, в общем, рада его видеть, что ей по-прежнему нравятся две глубокие складки у его губ и сверкающие карие глаза.

– Еще рановато, но, думаю, наш столик уже готов, – сказал Карл. – Если, конечно, ты не боишься сесть со мной за один стол. Я попросил службу отеля заказать ланч в ресторане, который ты, судя по письмам, очень любишь. «Ланганз». Говорят, он всего в пяти минутах ходьбы отсюда. Я семь часов провел, скрючившись в кресле самолета. Ты не хочешь пройтись?

Их столик оказался у входа, на стене над их головами висели две гуаши Хокни. Сделав заказ, Карл внимательно посмотрел на Дейзи и сказал:

– Ты выглядишь потрясающе. Впрочем, это не новость.

– Я успела полюбить Лондон, – невпопад ответила Дейзи.

– Догадываюсь. Я не стал придавать особого значения твоему последнему письму. Впрочем, я старался не придавать значения всем твоим письмам за последние несколько месяцев. Но все же решил, что пора прилететь сюда и прервать цепь твоих новых развлечений. Я был прав?

Дейзи пристально вглядывалась в лицо Карла. Что это с ней? Она же никогда раньше не хотела двух мужчин одновременно. А сейчас? Что это было сейчас? Просто ностальгия? Просто ей очень нравился Карл? Или все же не только нравился?

– Я знаком с этим человеком?

– Он знает, кто ты такой. А сам он – депутат парламента от партии консерваторов. Его выбрали в семьдесят четвертом году. Ты ведь знаешь, в семьдесят четвертом году в Англии два раза проводили выборы.

Карл рассмеялся.

– Что ж, он по крайней мере проделал большую работу по политизации мисс Дейзи Брюстер. Я надеюсь, у этой выдающейся личности есть имя?

– Эндрю Харвуд. Он к тому же адвокат.

– Никогда о нем не слышал. Итак, что же на уме у мистера Харвуда?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты прекрасно поняла, что я хотел сказать.

Дейзи смущенно мяла в руках накрахмаленную белую салфетку. Она ведь на самом деле не знала, строил ли Эндрю какие-нибудь планы относительно их отношений.

– Нет, я не знаю, что ты имеешь в виду, – упрямо возразила девушка Карлу. – Я только могу сказать тебе, что я влюбилась в Эндрю, хотя шесть месяцев назад, садясь в самолет, не могла представить себе ничего подобного.

– То есть, ты хочешь сказать, что больше не собираешься за меня замуж?

– Я сама не знаю, что я хочу сказать, – Дейзи чувствовала себя такой несчастной! – Да, Карл, скорее всего я хочу сказать именно это.

– А ты говорила этому своему мистеру Харвуду, что это я научил твое тело испытывать ни с чем не сравнимое наслаждение, это я день за днем тренировал твой мозг, открывая перед тобой новые горизонты?

– О, Карл, пожалуйста, не надо!

– Почему же. Видишь ли, Дейзи, ты напрасно думаешь, что сможешь идти по жизни, играя сердцами других людей, точно это разноцветные мячики.

– По-твоему, я ничем не лучше другой Дейзи, из «Великого Гетсби».

– Ты не такая эгоистка, как та, но так же легкомысленно относишься к чужой жизни, а иногда и к своей.

Если бы это сказал любой другой мужчина, Дейзи бы не на шутку разозлилась. С какой стати ее называют легкомысленной только лишь потому, что за полгода успели измениться ее чувства? Однако за Карлом она признавала право говорить ей такие вещи.

– Прости, Карл. Уезжая, я была уверена, что не стану ни на кого обращать внимания. Я не хотела. Так случилось.

– Тогда почему бы не отнестись ко всему этому проще. Послушай, Дейзи, я ведь уже говорил тебе, что, возможно, скоро переберусь в Вашингтон. Если в ноябре переизберут Форда, мой переезд становится делом времени. Я скорее всего начну работать в министерстве обороны. А может, в госдепартаменте. Хотя Генри Киссинджер и видит во мне потенциального соперника. Он сам когда-то перебрался в Вашингтон из Гарварда. И тогдашние политики тоже видели в нем потенциальную угрозу. И оказались правы. Всего за год Киссинджер забрал всю власть в свои руки.

– И ты собираешься последовать его примеру?

– Почему бы и нет?

Дейзи вспомнила, что иногда ее безумно раздражало высокомерие Карла. Сейчас она, однако, готова была признать, что у профессора Майера есть все основания для высокого мнения о себе. Карл действительно был блестящим интеллектуалом, и Дейзи по-прежнему могла гордиться знакомством с этим человеком. К тому же девушку слегка интриговали наполеоновские планы Карла.

– Подумай, как хорошо мы могли бы жить в Вашингтоне, – продолжал Карл. – Я бы занимался политикой, а ты лепила бы бюсты сенаторов и конгрессменов. И уж за одно я могу поручиться – мы никогда не надоели бы друг другу.

Говоря, Карл не сводил глаз с лица Дейзи.

– Возможно, иногда нам захочется немного отдохнуть друг от друга, обогатить свой жизненный опыт. Тогда можно устроить себе небольшие каникулы, вроде этого твоего года в Лондоне. Извини, Дейзи, но вся эта болтовня о «моноэротизме» – сплошная чушь. Всякий, кто утверждает, что он моноэротичен, на самом деле просто закомплексован. А к тебе это не относится. Кому это знать, как не мне, – ведь это я развил твою сексуальность, Дейзи.

Карл увидел, что девушка смотрит на его руки, лежащие на столе. Сам же он едва оторвал взгляд от полных влажных губ Дейзи и посмотрел ей в глаза.

– Я вовсе не рассчитываю, Дейзи, что ты будешь всю жизнь хранить мне верность. Напротив, разнообразный сексуальный опыт делает брак только интереснее. Если, конечно, этот брак был интересен с самого начала – а у нас будет именно так. Пожалуйста, развлекайся здесь со своим Эндрю. Но потом возвращайся все же ко мне.

Карл был уверен, что сумеет убедить Дейзи, если не принять, то, по крайней мере, обдумать его предложение.

– Действительно, почему бы тебе не расслабиться и не отнестись к своему лондонскому роману как к забавному приключению? Это гораздо разумнее, чем отказаться разом от всего, что я могу тебе предложить.

Вот тут Карл явно перегнул палку. Дейзи вспыхнула от гнева.

Но Карлу Майеру всегда везло. В этот самый момент в дальнем конце зала появилась новая пара. Они, видимо, завтракали на втором этаже. На женщине было цветное шелковое платье, под которым просвечивали красивые стройные ноги. В мужчине, ведущем женщину под руку, Дейзи узнала Эндрю Харвуда. Эндрю тоже заметил Дейзи и Карла.

Он что-то сказал девице в цветастом платье, и она пошла дальше в сторону выхода. Это была не та актриса в белом, с которой Эндрю был на вечеринке у Анджелы. Но от этого Дейзи было ничуть не легче. Совсем наоборот.

Эндрю подошел к столику, за которым сидели Дейзи и Карл Майер.

– Привет, Дейзи.

– Привет, – Дейзи старалась ничем не выдать охвативших ее чувств.

– Познакомьтесь. Карл Майер. А это – Эндрю Харвуд.

Карл встал, и мужчины пожали друг другу руки. Оба были примерно одного роста, но этим исчерпывалось их сходство. Карл и Эндрю принадлежали к совершенно разным типам. Эндрю был коренастым с песочными волосами, Карл – худощавый, светлокожий и темноволосый. Мужчины рассматривали друг друга с нескрываемым интересом. Оба улыбались.

– Дейзи рассказывала мне о вас, – произнес Эндрю. – К тому же я читал ваши работы. Надо сказать, с большим интересом.

Карл только кивнул в ответ головой, не считая нужным благодарить за комплимент.

– Я позвоню тебе на следующей неделе, Дейзи. До свидания, профессор Майер.

– До свидания, мистер Харвуд.

Дейзи молча смотрела, как Эндрю повернулся и направился к выходу.

Карл сел и посмотрел на девушку. Глаза его сверкали.

– Что ж, я одобряю твой вкус, Дейзи. Весьма презентабельный молодой человек.

Дейзи по-прежнему молчала.

Карл кивнул официанту, чтобы тот принес счет. Расплатившись, он произнес:

– Послушай, мы не можем молчать весь сегодняшний день только потому, что ты встретила своего Эндрю с другой женщиной. Я заказал на сегодня билеты в театр. «Отелло» с Лоуренсом Оливье. Ты, конечно, захочешь зайти домой переодеться. Но сначала давай все-таки заглянем в отель «Браун». Хочу показать тебе свою статью в «Нью-Йорк таймс». Там я как раз пишу о некоторых вопросах, которыми ты интересовалась незадолго до отъезда из Штатов.

Дейзи нисколько не интересовала публикация в «Нью-Йорк таймс». Тем не менее она согласилась зайти к Карлу.

Когда они свернули на Албемарль-стрит, Карл хотел было перейти на солнечную сторону улицы, но Дейзи решительно заявила, что ненавидит ходить по солнцепеку в такую жару.

Дейзи надеялась скрыть от Карла свое состояние – но это было невозможно. У нее все оборвалось внутри, как только она увидела Эндрю с этой девицей. Сначала Дейзи разозлилась, но сейчас она чувствовала себя не столько злой, сколько очень несчастной. Конечно, Эндрю никогда не обещал ей, что не будет встречаться с другими женщинами. Но Дейзи надеялась, что это именно так. Она никогда не спрашивала Эндрю о других женщинах, чтобы он не решил, будто Дейзи посягает на его свободу. В конце концов, она тоже завтракала, а иногда даже ужинала с другими мужчинами. Но ее отношения с этими мужчинами были исключительно платоническими. Дейзи снова вспомнились слова Бена Фронвелла о том, что Эндрю Харвуд быстро устает от одной женщины и переключается на другую. В общем, Дейзи чувствовала себя совершенно разбитой.

Номер двести сорок два оказался огромной комнатой с двумя широкими кроватями. Дейзи напрасно пыталась сосредоточиться на содержании вырезки из «Нью-Йорк таймс». Карл всегда умел дать Дейзи почитать что-нибудь по-настоящему интересное, такое, что казалось девушке занимательным и одновременно сообщало новую информацию. Черт бы побрал Эндрю и эту его цветастую потаскушку. Наверное, валяются сейчас в постели на Итон-плейс.

Карл подошел к креслу, на котором сидела Дейзи, и взял статью из рук девушки. Он поднял Дейзи и крепко сжал обеими руками ее плечи.

– Ты прекрасно знаешь, что не разлюбила меня, – твердо произнес Карл. – Просто мы слишком долго не виделись. Мне надо было подумать об этом и приехать раньше. Я напрасно убеждал себя, что смогу удержать тебя и не находясь рядом. А вот теперь я собираюсь по-настоящему тебя удержать.

Карл отпустил плечи девушки и принялся расстегивать крошечные перламутровые пуговки на ее шелковой блузке без рукавов.

Дейзи оттолкнула его руку.

– Я не хочу.

– Нет, хочешь.

– Нет, не хочу, – настаивала девушка.

– Нет, хочешь, – не успокаивался Карл.

Он решил про себя не напоминать Дейзи о том, чем скорее всего занимается сейчас Эндрю Харвуд. Зачем? Наверняка Дейзи думает об этом и без его напоминаний. Ее гордость была задета. Так что Карлу не надо было ничего делать, кроме того, что он делал сейчас.

Он снова принялся расстегивать блузку.

На этот раз Дейзи оттолкнула руку Карла не так решительно. Тогда он взял обе руки Дейзи и прижал их к бедрам девушки.

И снова занялся маленькими перламутровыми пуговками.

Когда все было кончено, Дейзи сразу же повернулась к Карлу спиной и стала смотреть в окно на синее небо над крышей серого каменного здания. На крыше ворковали два голубя, показавшихся Дейзи огромными.

Карл протянул руку и вновь повернул девушку лицом к себе. Прошло шесть месяцев с тех пор, как они лежали вот так последний раз, но теперь Дейзи не хотелось уткнуться лицом в грудь Карла, ее не волновали больше черные кудрявые волосы на его теле, знакомый запах, который так возбуждал раньше. Не то чтобы от Карла плохо пахло, но Дейзи успела привыкнуть к запаху Эндрю. Карл вновь сумел заставить ее тело проделать все необходимые движения. Но если раньше Дейзи готова была боготворить его за испытанное наслаждение, то сейчас она осталась абсолютно равнодушной. С Дейзи никогда раньше не случалось ничего подобного – тело ее действовало как бы совершенно отдельно от разума и чувств. Девушка как бы наблюдала все происходящее между ней и Карлом со стороны. Наверное, так бывает с женщинами, которые часто меняют любовников. Вот Анджела наверняка давно получает удовольствие в постели вне всякой связи со своими эмоциями. Хотя Анджела сказала ей однажды, что не получает особого удовольствия от полового акта. Она, должно быть, никогда не испытывала ничего, подобного тому, что чувствовала раньше Дейзи в объятиях Карла, – точно он снимает с нее один покров за другим, пока желание не становится таким жгучим, что кажется, уже не оно живет внутри тебя, а как бы ты внутри его. О Господи, лучше бы всего этого никогда не было. Тогда не с чем было бы сравнивать. Ведь сейчас Дейзи не чувствовала абсолютно ничего.

– Не вставай, Дейзи. Я закажу чай в номер.

– Я не хочу чаю, Карл. Я лучше пойду.

– Почему?

– Ты все еще можешь подчинить мое тело, Карл, заставить его чувствовать то же, что и раньше. Но, кроме этого, я ничего к тебе не чувствую. Я больше не люблю тебя, Карл.

– Это не правда.

– Почему ты так в этом уверен? В конце концов, мне лучше знать, что я чувствую.

Теперь у Карла больше не было причин избегать упоминания об Эндрю Харвуде и его девице.

– Дейзи, – начал он, – когда я встретил тебя, ты даже не подозревала, что такое настоящее наслаждение. Я разбудил твою сексуальность, развил ее, и теперь ты знаешь, что такое настоящее удовольствие. Я никогда не ждал от тебя, что ты захочешь хранить верность мужу сорок-пятьдесят лет. Да и зачем? Когда твой мистер Харвуд закончит развлекаться со своей девицей, возможно, ты снова займешь место в его постели. Хорошо, конечно, я немного ревную, но я тебя пойму. Но подумай о том, что я тебе предложил. Тебе всегда нравилось считать меня своим учителем – и в постели, и в жизни. Так вот, я только начал читать свой курс. Не пройдет и полгода, как ты будешь жить со мной в Вашингтоне. Тебе там очень понравится. И это еще только начало.

– Мне надо в ванную, – прервала Карла Дейзи.

Приняв душ, Дейзи вернулась в комнату и начала одеваться. Карл наблюдал за ней, приподнявшись на одном локте.

Выйдя на улицу, Дейзи обнаружила, что теперь вся Албемарль-стрит в тени. Однако, дойдя до Пикадилли, она снова увидела белое палящее солнце.

На лужайках Грин-парка лежали в обнимку несколько парочек. Дейзи казалось, что все они находятся далеко-далеко. А то, что произошло только что в номере двести сорок два, – еще дальше. Ощущение было не из приятных.