4
Аэропорт Шарля де Голля был окутан розовой утренней дымкой. Теплое, влажное утро предвещало жаркий день. Группа студентов во главе с Еленой Николаевной Скляр сонной вереницей тянулась по полю. До самолета было недалеко, и их отправили пешком. Через двадцать минут заканчивалась посадка. Их очень долго держали на таможне, за это время можно было перебрать весь багаж по крупицам. Впрочем, может быть, так оно и было. У Ольги в вещах почти ничего не прибавилось — за исключением нескольких книжек, кое-каких сувениров и платья, купленного в «Тати». Натали тоже не была слишком нагружена. Ольга даже удивилась, где она умудрилась уместить все «тряпки», которыми так хотела здесь разжиться? Откуда Ольге было знать, что Елена Николаевна присоединила их к своему багажу, который считался общим, на всю группу… Впрочем, Ольга и не задумывалась над этим. Мысли ее были заняты совсем другим.
Сейчас она уедет из Франции. Возможно, она больше никогда не увидит черноволосого зеленоглазого юношу по имени Мишель Клемент, никогда не сможет побродить с ним по Риволи, выпить чашку кофе на Монмартре или оказаться вместе в прохладных залах Лувра. Она ведь так и не поднялась на Эйфелеву башню… До чего же быстро пролетели эти недели! Может быть, оттого, что вместили в себя так много событий? Она познакомилась с парнем, засадила его в тюрьму, она разыскала свою французскую родственницу и еще одну часть золотого гарнитура, она попала в переделку и выпуталась из нее… Слишком много событий. И слишком печальный конец, который она должна была предвидеть. Разве не знала она, что рано или поздно расстанется с Мишелем? Расстанется и уедет, оставив его всем этим модницам — Клер, Мари и прочим? Может быть, он даже пришлет ей письмо, но что это меняет? Она все равно не сможет протянуть руку и дотронуться до его волос, уткнуться лицом ему в плечо…
— Поднимаемся! Все поднимаемся! — услышала Ольга деловитый голос Елены Скляр и стала медленно подниматься по трапу.
Ей не хотелось уходить с французской земли. Она обернулась. Утренний туман уже рассеялся, и здание аэропорта было ярко освещено солнцем. И вдруг ей показалось, что вдалеке маячит какая-то знакомая фигура. Нет, этого не может быть! Со стороны здания аэропорта бежал по полю — нет, не бежал, а летел парень, ужасно похожий на Мишеля. Волосы его сдуло назад ветром, белая футболка облепила торс… Это был он! Ольга зажмурилась и стала умолять его про себя: «Только не выкрикивай мое имя! Только не выкрикивай! Я тебя вижу!» Она обернулась и увидела, что почти все студенты их группы зашли в салон. Вверху трапа стояла Елена Скляр и разговаривала с университетским сопровождающим. Воспользовавшись тем, что она стояла спиной, Ольга подняла обе руки и что есть сил замахала Мишелю. Она скрещивала впереди руки, чтобы сказать ему: нам нельзя подходить друг к другу. Он понял. И все равно подбежал почти к самому трапу. Ольга молча стояла внизу. Так они застыли, оба готовые броситься друг к другу в объятия, они жадно смотрели друг другу в глаза. Потом фигура Мишеля стала расплываться. По щекам Ольги покатились юркие теплые капли. Одна, другая… «Прощай…» — прошептала она одними губами. Мишель не плакал — он только кусал губы.
— Ольга! Коломиец! — послышался сердитый возглас Скляр. — Опять отбилась от стаи! А ну быстро в салон!
И Ольга торопливо, не оборачиваясь, взбежала по трапу…
Через пять минут Париж уже уплывал, таял, исчезал и растворялся внизу. Ольга прилипла к иллюминатору, жадно выхватывая взглядом знакомые места, провожая глазами изгибы Сены и зеленый островок Булонского леса. Сердце ее ныло и сжималось при мысли, что она больше никогда этого не увидит.